***
Эта девочка часто возвращалась к нему, вела долгие беседы и чего-то допытывалась. Она, полная оптимизма и энтузиазма, казалась Мамору его полной противоположностью, и временами он терялся, когда слышал её весёлое щебетание в своей голове. После, он привык, и больше уже не мог не слышать хотя бы по несколько часов в день, как этот голос говорил с ним. Они на самом деле стали друзьями. Став немного старше, Мамору от своего знакомого узнал, что голос в его голове появлялся неспроста и принадлежал девочке, являющейся его родственной душой. Он мог болтать с ней, узнавать её, дружить и даже влюбиться — вот так, посредством разговоров. Но ни имени узнать, ни назначить места встречи или ещё как-то выдать себя не мог никто из них. Так, в свои шестнадцать, Мамору знал, что его вторая половинка училась в шестом классе, но название школы всегда проворно ускальзывало от его внимания. И он знал о ней практически всё: про любовь к белым и розовым цветам, маминому лимонному пирогу и кроликам, которые часто окружали её повсюду. Мамору его вторая половинка доверяла всецело и твёрдо, а потому он был с ней даже в моменты обид и неудач — она рассказывала ему свои секреты, о которых больше не знал никто. И даже зная, что Мамору всегда легко давались любые науки, не постыдилась признаться в не самых лучших отношениях с учёбой.***
— Что делаешь? — она появилась неожиданно, как и всегда, в один из весенних вечеров, когда он готовился к одному важному экзамену. — Готовлюсь, — ответил Мамору. И он бы не хотел отвлекаться, пусть даже и совсем на немного, но в этот день они так мало говорили, что парень готов был даже пренебречь временем для подготовки. — Прости,— сказала она. — Я отвлекаю. — Я и сам рад отвлечься, — отшутился Мамору, пока голос не исчез. — Особенно на тебя. Она мило хихикнула и Мамору представил, как бы она улыбалась. Ничего не зная — только представляя, как она выглядит, — парень был уверен, что улыбка у неё была самой честной, искренней и доброй. — Сегодня моя мама сказала,— заговорила она, — что в нашем мире соулмейты встречаются очень редко. И даже не всегда случается, что они находят друг друга. Ты же останешься со мной, верно? Не оставишь? — Конечно нет, — сказал Мамору. Он представил, как обнял бы её, будь они сейчас вместе. — А что, если однажды наши голоса затихнут? Что тогда делать? — Не волнуйся, к тому времени мы уже точно встретимся и будем вместе. В семнадцать лет Мамору твёрдо поставил цель найти и встретиться с этой девушкой.***
Мамору не думал, что мог попасть в такую глупую ситуацию. Она и не была глупой — слишком странной, и странности эти начались, когда он просто шёл домой вдоль оживлённой улицы, а в его голову прилетел бумажный снаряд. Парень не хотел оборачиваться, не хотел даже и слова говорить тому невеже, что выбросил мусор куда попало, но что-то его тогда дёрнуло. Развернул треклятый комок бумаги, увидел отметку в тридцать баллов, лицо смущённой, но вместе с тем грозной школьницы, и сказал: — Хей, Оданго-атама, я тебе мусорка что ли? Девчонка сама тогда не ожидала, что этот верзила ей что-то ответит, но покраснела позже точно из-за злости, а не потому что была смущена — чёрт её дернул вообще бросать этот тест! — Грубиян! — ответила она, поспешив выхватить тест и скрыться за ближайшим поворотом. Мамору тогда не понял сам себя. Он захотел поскорее прийти домой и, возможно даже, провести достаточное количество времени беседуя с ней. Но сильно удивился, когда не смог услышать её голос.***
Странность начала принимать совершенно другие обороты, когда и ни на следующий день, и ни на один из последующих его соулмейт так и не ответила, сколько бы Мамору не пытался заговорить с ней. Сердце его пропустило много ударов, когда он вспомнил случайно брошенные ею слова: «А что, если однажды наши голоса затихнут?».***
Это как находиться в пустоте. Ты и раньше ничего в ней не видел и не ощущал, но хотя бы слышал и знал, что вас в этой пустоте двое. Теперь, ты остался один и с каждым днём надежда услышать знакомый и родной голос умирает прямо у тебя на глазах.***
— Мотоки, мне срочно нужна твоя помощь! — Оданго ворвалась в «Корону» как ураган, чуть не сметая всё на своём пути. Она подлетела к барной стойке, пытаясь отдышаться. Мамору, сидящий рядом, закатил глаза. У этой девчонки были вечные проблемы. Они встречали друг друга постоянно, почти каждый день в течение последнего месяца. Мамору не знал за что и почему, но был будто готов с неподдельным энтузиазмом задевать и злить четырнадцатилетнюю школьницу. Это — единственное, что отвлекало его от пустоты, оставшейся после исчезновения голоса его половинки. — Что случилось, Уса-чан? Усаги бросила быстрый взгляд на Мамору, готового будто уже сказать что-то обидное, а потом трагически выдала: — Я уже давно не слышу голос моего соулмейта. Мотоки, прошу, это невыносимо! Ты знаешь, как можно это исправить? Мамору вздрогнул, оборачиваясь к Усаги — на этот раз уж точно не с целью обидеть. Он знал, что люди, кому определены родственные души, встречаются крайне редко, и тот факт, что у Усаги Цукино она тоже была, вгонял Чиба в некое замешательство. А так же то, что Усаги, подобно ему, больше не слышала этот голос. Он бы пошутил, мол этому парню тогда ещё повезло, но не стал — эта боль дорогого стоила. Мотоки задумался, поглядывая и на Мамору. Какое-то время назад тот пришёл к нему с той же самой проблемой. — И как давно? — спросил Фурухата спустя время. — Уже как месяц, — сокрушённо поведала ему Усаги. И Мамору вздрогнул во второй раз. — Странно, но у Мамору та же проблема, — парень кивнул в сторону друга, обращая внимание Усаги на него, а тот закатил глаза. — Правда? — спросила Усаги, заинтересовано разглядывая парня. — У тебя тоже есть соулмейт? — Это не имеет значения, — отмахнулся парень. — Так ты знаешь, Мотоки, с чем это связано? Блондин немного подумал. — Вы, двое, вспомните тот день, когда впервые перестали слышать свои голоса. Что-то необычное произошло тогда? — Не знаю, — пожала плечами Усаги. — Я даже тот день… Хотя, я вспомнила! В тот день я впервые встретила… — она развернулась в сторону Мамору, но тут же шарахнулась от него, ловя на себе его взгляд: смешанный, непонятный, дикий и ошарашенный. — Вот его я встретила. Мамору медленно кивнул, поворачиваясь к приятелю. Кроме встречи с Усаги, самой по себе наполненной странностями, не произошло больше ничего. И неужели именно в этом было всё дело? — Оу, — сказал Мотоки. — Вы… Знаете, у меня есть основания полагать, что это случилось не просто так. Ты не знаешь этого, Мамору, но соулмейты перестают слышать друг друга, когда встречаются в реальной жизни. Это не мимолётное видение в толпе, но достаточно обоюдного взгляда, чтобы встреча считалась засчитанной. А вы… мятая контрольная, Грубиян и Оданго-атама, говорите? У меня не остаётся никаких сомнений. — Ты хочешь сказать… — прохрипел Мамору. — Именно, — ответил Мотоки. — И здесь точно — никаких исключений.***
— В одном, пожалуй, я оказался прав, — сказал Мамору спустя время. Они с Усаги сидели на скамейке в парке, спинами друг к другу, и просто молчали. Для подобных новостей нужно было время. — И в чём же? — робко спросила она. — Твоя улыбка на самом деле оказалась самой доброй и искренней. — выдохнул Мамору, улыбаясь. — И в этом жизнелюбии тебе точно нет равных.