Остаточные осколки

      — Хей, Оданго!       Мамору передёрнуло. Он обернулся вместе с Усаги на смутно знакомый голос и застыл, стоило разглядеть спешно приближающегося к ним Сейю. И если Усаги удивилась и, возможно, обрадовалась такой неожиданной встрече, то Мамору испытал смешанные эмоции. Во-первых, разве он не улетел на свою планету в другой конец галактики полгода назад? Во-вторых, он что, назвал Усаги Оданго? Да какого вообще чёрта?! Никто кроме самого Мамору не имел права так…       — Сейя! Что ты тут делаешь?       Чиба сдержался, когда поравнявшийся с ними Коу не совсем по дружески обнял Усаги, при том будто бы специально делая это на глазах у Мамору. Да, он тут стоял — а что делать? — но будто бы действительно специально, при том и так развязно…       — Решил заглянуть в гости, — выдал хвостатый (над прозвищами Мамору никогда особо не думал), приобнимая Усаги за талию.       Та смутилась, но поспешила отстраниться от Сейи раньше, чем это сделал бы Мамору, непременно отпихнув бы Коу на добрых пять метров. Ну, а что? Он уже собирался.       — Не помню, чтобы мы кого-то приглашали, — пробубнил Мамору, внешне пытаясь быть как обычно спокойным. И это бы получалось у него куда проще, если бы в голове не всплывали каждую секунду образы, вырисовавшиеся в его голове после рассказанных Харукой историй об инопланетной банде звёздных певцов. К слову, на Сейю парень тогда тоже взглянул совсем с другой стороны, всего на секунду пожалев, что тот улетел раньше, чем Мамору узнал о его видах на Усаги.       — Мы могли бы посидеть в кафе, — предложил Сейя, при том всецело смотря на Усаги, предпочитая игнорировать присутствие Мамору. — Или в парке… Мы не виделись полгода, и мне интересно узнать, как изменилась ваша жизнь. — Всего на секунду Коу метнул взгляд на до сих пор сцепленные руки Усаги и Мамору. И Чиба только сильнее сжал свою, замечая пытливый взгляд Сейи.       — Мамо-чан, ты же не против, правда?       Мамору вздохнул, уже просто услышав тон, которым Усаги обратилась к нему. Она смотрела с надеждой и спрашивала так, будто бы если Мамору сказал «нет», она безропотно бы отказалась от предложения Сейи. Но разве Мамору мог ей отказать?       — Если ты хочешь, Усако, — он улыбнулся, принимая счастливый взгляд Усаги. Что бы там ни было, теперь Мамору был с ней рядом, а желания Усаги не стоили его ревности. Даже самой сильной из всех.       Сейя тоже обрадовался. Он, конечно, никак от решения Мамору не зависел, и Усаги бы убедил пойти с ним. От того, снова проигнорировав взгляд Чиба, закинул руку на плечи Усаги, отрывая ту от Мамору. И остепенился лишь тогда, когда услышал недобрый рык со стороны.       Позже, они остались с Мамору один на один. Усаги радостно помчалась в сторону барной стойки, чтобы поскорее выбрать один из любимых десертов, а вот парни застыли у входа, наблюдая за Усаги. Сейя чувствовал всем телом, как был напряжён и вместе с тем непринуждённо расслаблен Мамору, при том просто находясь с ним рядом.       — Усаги моя невеста, — сказал Мамору, а Сейя вздрогнул, не ожидавший подобного тона. Холодный, грозный и уверенный. — И, во-первых, я запрещаю тебе вести себя так рядом с ней.       — А во-вторых? — голос Коу дрогнул, с головой выдавая, что тот не был на все сто уверен в том, что говорил.       — Хватит называть её «Оданго». Это исключительно моя прерогатива.       — Ты не думаешь, что…       Сейя осёкся, повернув голову и встретившись взглядом с Мамору. Тот не потерпел бы никаких возражений, расчитывая только на беспрекословное понимание и согласие. И если его бы не смогли услышать… кто знает, что мог бы сделать Чиба в случае этого «если». И Сейя точно не хотел это узнавать.       — В тебе просто говорит ревность, — голос Коу снова дрогнул.       — А в тебе — неуверенность. Спустя столько времени я имею полное право ревновать Усаги. Твои действия в её сторону не её неуверенность в выборе, а исключительно твоё эгоистичное желание. Усаги сама для себя давно уже всё решила, и я не позволю больше никому смотреть на неё так, — Мамору кивнул на Сейю, невольно бросившего взгляд в сторону Усаги. — Говорить так, как говоришь ты. И делать вид, будто тебя интересуют её собственные чувства тоже не позволю. Потому что не думай, что я так просто прощу тебе всё, что ты позволил себе, пока меня не было рядом с ней.       — Мамо-чан! Сейя! Идите сюда.       — Тогда почему ты не скажешь ей это? — Сейя дёрнул Мамору за рукав, прежде чем тот пошёл навстречу Усаги.       — Я уже всё сказал тебе, — сказал Мамору. — Ревность — такая штука, из-за которой можно в раз лишиться самого дорогого, и я никогда не позволю себе этого — не скажу Усаги и слова, как бы порой не хотел. Потому что она уже всё для себя решила, а эта ревность — побочный эффект страха снова остаться одному. И этим страхом я никогда не обижу её. — Парень посмотрел на Усаги, всё ещё разглядывающую витрину с пирожными. — Но теперь, — снова заговорил он, — я не примину возможностью набить морду даже тебе, если это коснётся чувств Усаги.       Мамору сделал шаг в сторону от замершего на месте Сейи, но потом чуть повернул голову, снова обращаясь к нему:       — Да, я до безумия ревную Усаги, пусть и не показываю этого так открыто, как она. Но даже так, я никому не позволю приближаться к ней, и знаешь почему? Потому что она — моя, и на этом точка.       В следующую минуту, наблюдая за тем, как непринуждённо и счастливо Усаги сжимает руку Мамору и позволяет обнимать себя — так, как не разрешила бы больше никому другому — Сейя думает, что подходить слишком близко к Усаги сейчас — не самая лучшая идея. Потому что угроза Мамору, являющаяся, в общем-то, простой констатацией факта, звучала вполне убедительно. И Коу точно знал, что ни за что не собирался проверять, какой предел ревности имел бы земной принц, позволь себе Сейя ещё раз посягнуть на всецело принадлежащее ему. Сейчас, на то не было абсолютно никаких сомнений.