Это не те дроиды, которых вы ищете

— Вашу мать! — заорал Гэвин, сам не зная, кого конкретно имеет в виду — матерей этих ублюдочных пиратов, которые, как назло, оказались в натуральной жопе космоса, где корабль не пролетает неделями, — или мать долбаного принца, из-за которого, собственно, они и оказались в жопе космоса, или… Задержав дыхание, Гэвин вывернул штурвал влево, едва-едва успевая уйти от еще одного выстрела — и с учетом потерянного щита этот выстрел стоил бы им дыры в обшивке, точно, будь Гэвин хоть самую каплю не таким расторопным. Коннор, упавший в соседнее кресло, принялся жать на кнопки, не спрашивая разрешения Гэвина — и в иной момент Гэвин сказал бы ему пару ласковых слов, но сейчас он был слишком занят, виляя и пытаясь избежать прямых попаданий. Да какого хрена, их тут целая флотилия, что ли?.. Экран, который Коннор вывел, показал четыре красных точки, и эти засранцы явно не собирались позволять добыче ускользнуть. Наоборот, огонь с каждой секундой становился все плотнее, и все внимание Гэвина уходило на отчаянные маневры. Нет, ни единого шанса, что они таким манером дотянут до входа в гиперпространство — проклятье, да Гэвин координаты ввести не может, не то что задержаться в одной точке достаточно долго для прыжка… — Так нам не справиться, — выдал Коннор. Вот только очевидных вещей и не хватало. — Да вижу я! — и Гэвин снова вывернул руль, на этот раз вправо. Конечно, им не справиться, их тут зажарят, как барбекю из банты. — Готовь пушку, — приказал Коннор таким тоном, что рука Гэвина сама потянулась к тумблерам и… стоп, что?! — Даже не думай прикасаться к моей пушке! Она новая и… Корабль затрясло, взвыла аварийная сигнализация — правый фронтальный щит тоже был на последнем издыхании и мигал, пропуская разряды, и на несколько секунд Гэвин стал так занят, что уже не мог мешать самоуверенному засранцу-дроиду. Тот вскочил на ноги, сам щелкая тумблерами, активирующими лазерную пушку — гордость Гэвина, между прочим! — и Гэвин только приготовился что-нибудь такое резкое ему сказать, как правый щит испарился, подставляя их беззащитный бок первому же меткому удару. — Если нас заабордажат, то тебя убьют сразу! — крикнул Коннор, цепляясь за кресло при особенно резком рывке. Гэвин сжал зубы — проклятый имперский принц был прав, а одновременно пилотировать и стрелять не мог даже такой талантливый во всех отношениях парень, как Гэвин. — Иди! — заорал он, быстро одной рукой перемещая ползунок мощности пушки до максимума, — по коридору и до лестницы… Коннор даже дослушивать не стал. Ах, ну да, он же взломал корабль, так что мог бы и тайник в каюте Гэвина найти, а не только пушку. Но тут «удачный» выстрел влепился им прямо в правый борт, вызывая ворох уведомлений на панели, сирена отчаянно взвизгнула, и все мысли улетучились из головы Гэвина, оставляя только корабль, космос вокруг, маленькие кусачие красные точки и желание выжить любой ценой. Только бы не попали и по левому борту, только бы… — Готовность восемьдесят два процента, — голографическое лицо Коннора возникло прямо поверх багровый уведомлений, невозмутимое и сосредоточенное, — приготовься к маневру. — В жопу себе засунь маневр, — выругался Гэвин и потянул штурвал на себя, — лучше целься! Пентаграмма пушки запульсировала на приборной панели, наливаясь зеленью — зарядкой, и Гэвин задержал дыхание и плотно стиснул штурвал, стараясь удерживать корабль ровно, без рывков в стороны. Если Коннор сейчас не выстрелит, то пираты тоже успеют прицелиться, и им конец — им конец!.. — Готовность девяносто восемь процентов, — голос у Коннора был спокойный-спокойный, и Гэвин открыл было рот, чтобы рявкнуть на него… Оранжевая вспышка расцвела в черноте космоса, на фоне далеких звезд — расцвела и тут же схлопнулась, исчезая. Будто никогда и не было никакого корабля. Одна из красных точек на табло погасла. — Подавился? — не сдержался Гэвин, уводя корабль вертикально вверх, потому что оставшиеся уроды, похоже, твердо нацелились на их двигатели. — Давайте, подходите поближе!.. Еще одна вспышка ослепила его — нихрена себе, принц подбил второго! — Не надо поближе, — в ровном голосе Коннора Гэвин без труда разобрал намек на самодовольство, — и так неплохо. Да, это верно, неплохо! Двое пиратов, кажется, немного растерялись от такого активного сопротивления того, что они уже считали своей добычей — разлетевшись в стороны, они на время прекратили стрельбу, то ли советуясь, то ли раздумывая, не валить ли нахрен отсюда. Гэвин, одним глазом глядя на монитор, принялся быстро вводить координаты для гиперпрыжка. Даже с одним противником без щитов им рано или поздно придет пиздец: корабли пиратов были меньше и маневренней, а одного удачного попадания будет достаточно, чтобы вывести из строя гипердвигатель, и тогда о спасении придется забыть. — Гэвин Рид! — крикнул Коннор, и Гэвин как раз вовремя успел дернуть штурвал, чтобы не получить заряд прямо в стекло в рубке. Проклятье, он не успел, проклятье! — Проклятье! — выпалил он уже вслух, видя боковым зрением, как по экрану без всякого его участия поползли цифры. Нет, этот засранец не собирался оставлять в покое его корабль! — Сможешь подбить еще одного? — Если ты перестанешь вилять корабль туда-сюда, — отозвался Коннор. Точно, как будто в их положении стоило постоять на месте, авось, пираты постесняются стрелять в неподвижную цель. — Пушка девяносто восемь процентов, — сообщил Коннор. Одновременно ползла готовность координат — почти, почти, почти… — Ба-бах, — прошептал Коннор как будто прямо в ухо Гэвину. Крошечный корабль вспыхнул — ярче предыдущих, но Гэвину недосуг было любоваться красотой: координаты мигали стопроцентной готовностью, и кнопки под пальцами казались горячими, и Гэвин глубоко вдохнул, нажимая их. Корабль вздрогнул, входя в гиперпрыжок в этот раз не так уж плавно — но космос размазался, тишина и отсутствие пространства сдавили рубку, и это странное ощущение часто немного нервировало Гэвина, но сегодня уже второй раз он готов был орать от радости. Вашу мать, им опять удалось уйти! Не иначе как боги космоса на их стороне. Только вот надолго ли? Гэвин только сейчас почувствовал, что весь вымок, майка противно прилипла к спине — а ведь бой, если верить часам, занял всего-то восемь минут. Гэвину казалось, что прошли часы. Врубив вентиляцию, он поднялся с места, потягиваясь, чтобы немного размять сведенные судорогой мышцы, успокоить пульс, расслабить ватные коленки. Он часто рисковал, но давно не был так близок к смерти, как сегодня. Стоило бы выпить. Ну, а сейчас его ждал душ — долгий горячий душ, а потом объяснения от этого засранца, который — и да, Гэвин готов был это признать, — стрелял как бог войны и был горяч, как бог звездных скоплений, но в то же время и втравил их в неприятности. Включив заодно и вентиляцию в кают-компании, Гэвин вывалился в коридорчик, ведущий к каютам, по дороге стягивая майку через голову и наслаждаясь прохладным воздухом на коже… и притормозил, заслышав шаги. Коннор как раз спускался с лесенки в конце коридора: быстро соскочив по ступенькам, он увидел Гэвина и остановился. Его внимательный взгляд скользнул с лица Гэвина вниз — медленно, почти оценивающе, — снова поднялся на лицо, лампочка на мгновение мигнула желтым, и Гэвин с ужасом почувствовал, как кровь приливает к лицу, а волоски на груди встают дыбом. — Я… — начал он, судорожно ища и не находя что-нибудь остроумное и блестящее, — я… ты… Молчание затягивалось, потому что не считать же это за разговор, и натянуть майку было бы глупо, а продолжать стоять полуголым — неловко, хотя раньше Гэвин никогда не стеснялся своего тела. Да к тому же, он уже видел неодетым Коннора, а значит они, можно сказать, стадию смущения преодолели… Вот только смущение не желало никуда деваться. — Ты хорошо пилотируешь, — наконец сказал Коннор, явно насладившись и зрелищем, и замешательством Гэвина, — для хумана. Смущения как не бывало! — А ты неплохо стреляешь для ведра с микросхемами, — не остался в долгу Гэвин, — и уж тем более для принца. — Я же гвардеец, — взгляд Коннора снова спустился ниже, и Гэвин невольно расправил плечи, будто уши у него вовсе и не горели от прилившей крови. — Я много чего умею. — В смысле, с дипломатическими целями? — не сдержался Гэвин. Он ждал в ответ сарказма, но в уголках губ Коннора появился намек на улыбку — или даже на ухмылку, но совсем не злую. — И это тоже, — легко согласился он, и Гэвин мог бы поклясться, что в его голосе был намек, жирный такой намек на флирт. Ничего больше не говоря, Коннор в два шага преодолел расстояние между ними — и протиснулся мимо Гэвина в кают-компанию, и коридор был, конечно, очень узким, но все же не таким узким, чтобы прямо протискиваться, но Гэвин почему-то не нашел в себе сил и желания возмутиться. Их тела соприкоснулись всего на мгновение, теплые пальцы легли на его талию — обжигая, как оголенные провода, — и исчезли, а Гэвин так и остался стоять, ошарашенный, моргая глазами и пытаясь понять, что с ним, нахрен, происходит. Серьезно, он не мог запасть на дроида. Он не мог запасть на дроида, одновременно являющегося ебучим имперским принцем, только потому что он красавчик и охуенно стреляет. Это просто недоразумение и гормоны! И долгое воздержание, точно, язвительно напомнил внутренний голос. Ты это себе уже говорил, Гэв, старина. Продолжай вешать себе на уши альдераанские водоросли, валяй, на здоровье! Выругавшись и помотав головой, Гэвин заставил себя двинуться с места. В крошечном душе не обнаружилось никаких следов Коннора, только стерилизационный шкаф светил зеленой лампочкой, сигнализируя, что внутри что-то есть — Гэвин сразу же заглянул, и действительно, там лежало полотенце, уже выстиранное и высушенное, ничем не намекающее, что его кто-то использовал. Вода в душевой кабинке тоже испарилась, но тут Гэвин вовремя сообразил, в каком направлении двигаются его мысли и фантазии, и врубил воду попрохладнее. И взбудораженное «приключением» тело охладится, и голова поостынет. На его койке в каюте обнаружилась Митбол, и при виде Гэвина она довольно зачирикала, повернувшись по своей оси и закрутив одеяло вокруг себя. У Гэвина никогда не было животных, и уж тем более робоживотных, но наедине с собой он мог даже признать — собака довольно милая, даже если и не похожа нихрена на собаку. Должно быть, она испугалась, когда началась стрельба, и спряталась тут, и Гэвину — если честно — немножко льстило, что его каюту этот шарик счел самым безопасным местом. — Ладно уж, оставайся, — великодушно предложил он. — Хотя его королевское высочество изволит занимать соседние покои. У Гэвина и правда была запасная каюта, размером с наручный головизор и с семизвездочными удобствами в виде гамака и откидного столика, и по своей невероятной щедрости он был готов предложить ее Коннору до конца их импровизированного путешествия. Неудивительно, что Митбол снова что-то протарахтела и осталась на месте, на удобной и мягкой койке Гэвина. — Пойду скажу ему, что ты здесь. Гэвин поймал себя на том, что ведет осмысленный диалог с собакой, и поспешил выйти — проклятье, день сегодня и впрямь полностью безумный. Он, конечно, мог похвастаться своей долей захватывающих приключений вроде перестрелок и погонь, а один раз он даже выдавал себя за певицу из гарема богатого хатта, правда, потом хатт захотел познакомиться не только с дивным пением Гэвина, но и с тем, что у него ниже головы… И даже ниже талии. Но таких перипетий переживать ему пока не доводилось. Коннор обнаружился в рубке, в облюбованном уже кресле второго пилота, любующимся видом в иллюминаторы, и вот он совсем не выглядел разгоряченным сражением, наоборот, лицо его казалось расслабленным и задумчивым, и Гэвин в очередной раз невольно задумался — этот дроид правда испытывает эмоции или просто изображает их зачем-то? Почему-то ему не казалось, что Коннор такое уж запрограммированное бездушное бревно. Может, все дело во внешности и в том, что он совсем не походил на дроида, несмотря на электронную начинку (которую Гэвин видел собственными глазами, но это постоянно ускользало из памяти). Может, в том, что дроиды с людьми обычно были довольно любезными, когда это не были настроенные на пытки или убийства дроиды, конечно, — но Коннор ни капельки любезным не был. Он даже доброжелательным не был. Ни капельки. — Ладно, и ради чего же мы рискуем задницами? — спросил Гэвин сурово, чтобы у Коннора не было соблазна снова увести разговор в сторону. — Ты — ради ценной информации, — отозвался тот, не отводя взгляда от стекла. Гэвин вдохнул и выдохнул. Ни капельки не любезный дроид, точно. — А ты? Зачем чистенькому принцу лезть в эту помойку, да еще когда половина долбаных пиратов в космосе заимела на тебя зуб? И заметь, я еще не поднимаю тему имперцев, которые якобы тоже могут тебя узнать — а вы вроде как на стороне Империи, разве нет? Им-то ты чем насолил? Если ты на Нар-Шаддаа хочешь укрыться, то идея так себе… — Они похитили моего брата, — сказал Коннор. Гэвин поперхнулся воздухом. — Что? И кто они — имперцы?.. — Наемники. Так, хорошо, ладно. — И эти наемники похитили твоего брата? — новости были шокирующие, хотя только сейчас Гэвин сообразил, что это же было очевидно — размеры, которые показывал Коннор, явно соответствовали человеческой фигуре, даже если груз был и «не человек». — Тоже парня из этой вашей гвардии? И зачем? Коннор посмотрел на него с настороженностью. — Наша мать наняла их, и у этого есть причины, но тебе эти причины знать не нужно. Нужно только доставить меня на место. — Ах, простите, что лезу в ваши дела, ваше высочество, — протянул Гэвин, — меня всего-то пару раз пытались убить, подумаешь. — Я приношу свои извинения, — ответил Коннор официальным тоном. И даже улыбнулся. Засранец! — И все же мог бы сказать, — буркнул Гэвин, тоже переводя взгляд полосы звезд. — Ну, что кого-то похитили. Это ведь и в самом деле меняло все дело. Если бы Коннор с самого начала сказал, что похитили его брата — а не что он собирается угнать корабль Гэвина с Гэвином внутри или без, — тогда Гэвин, вполне может быть, куда внимательнее прислушался бы к его условиям. Он мог понять, что в такой ситуации кто угодно пойдет на что угодно, лишь бы получить необходимую помощь. — Зачем? — Коннор бросил на него быстрый взгляд и тут же уставился в приборную панель, — слушай, мне правда жаль, что я доставил тебе проблемы, так что давай доберемся до Нар-Шаддаа — и я обещаю, что отдам тебе всю информацию, и ты о нас забудешь. Наверняка тебе даже награду какую-нибудь дадут за сэкономленные деньги. И он довольно фальшиво улыбнулся, словно его слова должны были непременно вызвать у Гэвина бурный восторг и воодушевление. Пока все, что он говорил, вызывало только раздражение. И еще грусть какую-то, которую Гэвин старательно подавлял. Не отрывая взгляда от приборной панели, Коннор обхватил себя руками, потер плечи — и Гэвин только сейчас сообразил, что так и не отключил вентиляцию, и в рубке довольно холодно. Дроиды, конечно, по идее не должны были испытывать холод, но он почему-то наклонился и повернул рычажок, переключая на тепло. Просто так. Он сам замерз. Коннор, к счастью, благодарить не стал — Гэвин понятия не имел, что мог бы ответить на благодарность, в голову лезли только грубости да язвительные замечания. Или и вовсе всякая чепуха вроде дурацких подростковых подкатов, после которых Гэвин точно умрет от неловкости и стыда перед собой самим. Он откашлялся. — Будем на месте завтра в двенадцать. Я… я пойду посмотрю, что с щитами. — А я поищу собаку, — с готовностью согласился Коннор. — Она в моей постели, — брякнул Гэвин. И вновь почувствовал, как кровь приливает к лицу. Да что ж такое, он не подросток, чтобы все время краснеть, если сказал двусмысленность — да он даже не имел в виду двусмысленность, проклятье, он просто сказал не подумав, и… — В постели я тоже поищу, — ответил Коннор. Уголки его губ дрогнули, Гэвин мог бы поклясться. — Удачи с щитами. И он протиснулся мимо Гэвина, на этот раз умудрившись не коснуться его даже краем одежды. И Гэвин ни за что не признал бы, что сожалеет… но он сожалел.