Новая Империя

      Развернув повозки, Лавеллан и её отряд двинулись в обратном направлении по тракту, пока не оставили позади те пики, между которыми находился разрушенный тейг, после этого Варрик, чья повозка теперь ехала впереди, замедлил ход и свернул с дороги вправо.       После еще одного привала Лавеллан заменила Ассана на месте кучера, однако эльф продолжал сидеть рядом с ней на лавочке, внимательно следя за тем, как она управляется с лошадьми, что иногда вызывало у эльфийки неприятное чувство, однако ни он, ни она по этому поводу не выказывались – она ждала, когда он скажет хоть одно замечание, но он не произносил ни слова.       Свернув с тракта, они теперь ехали по равнинам строго на запад, внимательно вглядываясь в обстановку, чтобы не попасться храмовникам, если те до сих пор были здесь, и, в то же время, стараясь не потерять из виду следы прошедшего здесь не так давно отряда с пленными эльфами. Судя по следам, здесь прошла такая толпа народа, что Лавеллан удивлялась, какая же должна была здесь быть армия, чтобы согнать в рабство столько эльфов, и как же удалось тому погибшему на дороге выйти победителем из схватки с преследователями.       Они долгое время ехали совсем в тишине, пока снова не начали понемногу заводить разговоры на отвлеченные темы, сначала совсем коротенькие, по паре слов, но, чем дальше, тем длиннее становились беседы, и тем скорее они возвращались к тому настроению, с которым завтракали на привале до встречи с эльфом.       Из-за той неспешности, с которой они двигались теперь, к тому времени, когда день начал клониться к вечеру, они прошли не сильно большое расстояние: когда облака окрасились золотисто-розовыми оттенками, они только вышли к берегам большого продолговатого озера, которое тянулось далеко на юго-восток и завершалось извилистой речушкой, впадавшей в Минантер на изгибе над Старкхэвеном. Свернув в прибрежные заросли, они встали так, чтобы максимально скрыть повозки от чужих глаз за зеленью деревьев и кустарника, и встали на ночь.       – Птичка, ты уже связывалась с Дорианом? – спросил эльфийку Варрик, когда они разводили костер под пригорком за зарослями камыша. – Они не должны были уже встретиться с Кассандрой и Калленом? Мы давно в пути, не нравится мне это молчание. Без всего отряда нам не справиться в Тевинтере с твоей затеей.       – Знаю, Варрик. Пару дней назад я пыталась поговорить с ним, но он не ответил. Но тогда было еще рано, я думаю. Сегодня попробую еще раз ближе к ночи, когда станет не так душно.Даже есть совсем не хочется.       День стоял удивительно жаркий, до самого вечера чувствовалось изнуряющее действие палящих лучей, но даже теперь, когда они практически скрылись и больше не грели землю, трава, разогретая за день, теперь, остывая, испускала теплый прелый аромат, а в воздухе не чувствовалось ни единого дуновения ветерка, чтобы хоть немного освежить усталую природу и путников.       Взгляд эльфийки обратился к озеру, которое ровной гладью блестело за камышами.       – Вы раскладывайтесь, а я, пожалуй, пойду искупаюсь.       – Одна? Уверена? – насторожился Рунд. – А если там глубоко?       – Уверена. К тому же, я не буду заходить далеко, только туда, где видно дно. Обещаю.       – Ассан, составь ей компанию! – приказал Варрик.       – Ну еще чего! Может еще попросить его спинку мне потереть? – возмутилась Лавеллан, на что эльф громко рассмеялся.       Она вернулась к повозке, достала несколько вещей и полотенце и медленно пошла вдоль берега, выбирая наиболее удобный спуск к воде. Выбрав место, она бросила на землю свою ношу, осмотрелась, чтобы проверить, насколько хорошо её видно с их стоянки, скинула одежду и вошла в еще теплую воду. После многодневного перехода по пыльным степям это было необыкновенно приятное ощущение. Вода на мелководье была удивительно прозрачной, дно с мелкой галькой просматривалось, насколько она могла видеть вокруг. Зайдя в воду по пояс, Лавеллан остановилась, прислушавшись к внутреннему голосу, который советовал и правда не удаляться от берега в незнакомом месте, так что она села на дно и начала смывать с себя дорожную пыль.       Мерный плеск воды успокаивал и приносил покой уставшим от длительного напряжения нервам. Вымывшись и от души отмокнув в теплой воде, она выбралась на берег, сполоснула в озерной воде грязную одежду, затем вытерлась и оделась в чистую.       В прекрасном настроении, отдохнувшая и повеселевшая она возвращалась к стоянке, когда услышала за прибрежными камышами смех гномов. Удивившись, она с интересом прокралась к камышам и, раздвинув стебли, осторожно посмотрела на озеро.       У самого берега, где глубина была едва ли выше колена, сидели оба гнома. Каждый из них притащил себе по паре бревен и теперь сидел в воде, облокотившись на них и потягивая эль с настолько важным видом, будто сидели не меньше, чем в горячих источниках Вал Руайо.       – Вы что это здесь делаете? – с удивлением спросила эльфийка.       – Как это что? Купаемся, – важно заявил Рунд.       – Ээй, мы могли бы быть не одеты! – притворно проворчал Варрик.       – В этом случае я не подала бы виду, что была здесь и видела это, – хитро заявила Лавеллан. – А почему у самого берега?       – Потому что дальше глубоко, – с видом, как будто это настолько очевидно, ответил на вопрос Рунд.       – Г… Глубоко? – подняла от удивления брови эльфийка.       – То есть, когда ты обещала не заходить далеко и глубоко, ты соврала? И заходила туда? – с укором посмотрел на нее Варрик.       – Но там же мелко! – воскликнула она. – Ну да, для вас, возможно, уже прилично, но мне – всего по пояс!       – Всего по пояс! – выдохнул с удивлением Рунд.       – Так вы что же, значит, и плавать не умеете?       – Гномы, птичка, вообще не очень плавучие. У нас кости тяжелые, – тоном, как будто объяснял ребенку прописные истины, ответил Варрик.       – Как камень, да, – кивнул Рунд. – А ты, значит, умеешь?       – Ну когда-то точно умела, – немного замялась эльфийка. – Не проверяла этого после того, как потеряла руку.       – А ну покажи! Только не далеко!       – Ну нет... ребята... я только высохла, оделась… да и уже почти темно. А где Ассан?       Как только она это произнесла, сзади раздался смех эльфа, затем он подхватил её, и, держа на руках, под громкий смех гномов и крик эльфийки вбежал в воду.       – Отпусти сейчас же! – закричала она, брыкаясь.       – Уверена, что хочешь этого? – усмехнулся он.       – Да, уверена! – крикнула она, не успев толком подумать, что она делает.       Ассан успел пробежать еще немного, пока вода не стала мешать ему быстро двигать ногами, и упал в нее вместе с эльфийкой, когда не смог больше бежать.       Барахтаясь, она встала по пояс в воде, вся мокрая, а гномы в это время заливались смехом у берега. Ассан, фыркая, тоже встал во весь рост и смеялся, глядя на нее.       – Ты!... – накинулась она на него, не находя слов, чтобы описать свои эмоции. – Я теперь вся мокрая!       Она попыталась догнать его, чтобы сделать хоть что-нибудь – ударить кулаком, дать пощечину – но вода не давала двигаться быстро и он, заливаясь смехом еще больше, ушел от удара. Запыхавшись, она остановилась, ударила кулаком по воде, а затем, усмехнувшись, забрызгала его с головы до ног, прежде чем направиться к берегу.       – Птичка! – крикнул Варрик. – Раз уж ты все равно мокрая, покажи, как ты плаваешь! Мы тут поспорили, не подведи старину Варрика!       – Опять? – опешила она. – Сколько можно спорить?! И как я буду плавать в мокрой одежде?!       – Не знаю, – пожал плечами гном. – Тебе виднее, конечно, как надо.       – Раздевайся, мы подождем, – раздался сзади насмешливый голос Ассана.       – А вот кстати! – развернулась она к нему – А почему ты не покажешь им, как надо плавать? Давай, покажи класс!       – Я не умею, – спокойно и с улыбкой ответил эльф.       – Ты это серьезно?       – Море в Киркволле как-то не способствует тому, чтобы дети в нем купались. И не только дети, – пожал он плечами.       – Удивительно, – она повернулась снова к гномам и продолжила брести к берегу. – Варрик, а как же Крествуд? Ты мне тогда не говорил, что не умеешь плавать. И не страшно тебе было бродить по тому мосту над пучиной озера?       – Теперь-то уж можно признаться, – кивнул гном. – Страшно до усрачки. Мне больше по душе вот такие купания.       Лавеллан выбралась на берег и снова вздохнула. Подобрав полотенце и мокрую одежду, которую бросила на берегу, когда шпионила за гномами, она побрела к повозкам. Уже совсем стемнело и только по догорающему костру она смогла найти их стоянку. Подбросив дров, она снова покопошилась в вещах, извлекла из них единственную чистую и сухую рубашку, что у нее оставалась – ту самую ночную, которую она с ночи нападения на поместье Варрика отказывалась надевать. Эльфийка огляделась по сторонам и, в первую очередь, внимательно посмотрев в ту сторону, с которой должны были возвращаться гномы и эльф, а затем скинула мокрый верх, быстро вытерлась и накинула чистую рубаху. Так же снова сначала осмотревшись по сторонам, она с усилием стянула с себя и мокрые штаны и, накинув их на оглобли повозки, оставила сушиться, а сама забралась внутрь за плащом.       Там, взяв, что хотела, и накинув на шею кристалл связи, она уже хотела было вылезать наружу, как услышала веселое приветствие «доброго друга Дориана» и, со смехом ответив ему, осталась в повозке. Вскоре за стеной послышался говор вернувшихся гномов и эльфа. Ассан открыл дверцу повозки и, увидев внутри эльфийку с кристаллом в руках, закрыл её, ничего не сказав.       Она договорилась о встрече с тевинтерцем и, убрав кристалл под рубашку, выбралась из повозки наружу.       – Да, вот теперь и я проголодался! – донесся до нее голос Варрика и шуршание пергаментной бумаги.       Все уже сидели у костра и разбирали ящик с провизией, когда она осторожно вышла из темноты на свет и присела на коврик у костра. Ассан и Варрик подняли голову, посмотрели на Лавеллан и одновременно молча вытянули друг к другу руки и стукнулись кулаками, после чего Тетрас полез в карман и выложил в ладонь эльфа, которая уже раскрылась, пару монет.       – Опять ваши дурацкие споры! – раздраженно вздохнула эльфийка.       – Мы вообще-то спорили при тебе, – ухмыльнулся Ассан. – Если бы сказала сразу, что взяла эту «пижамку» с собой, спора бы не было.       Лавеллан закатила глаза, но не ответила, а потянулась к еде.       – Из-за тебя у меня просто больше нет другой сухой одежды!       – Ай, как неудачно получилось, – с притворным сочувствием покачал он головой, – могу поделиться своими штанами – я собирался в дорогу тщательно. Но, думаю, ты откажешься.       – Твои штаны? Серьезно?       Она с упреком посмотрела сначала на него, потом на Варрика.       – Что? – спросил гном с полным ртом, жуя колбасу. – Я бы по-дружески предложил свои, но, ты сама понимаешь… это явно не твой размер. Не уверен, что мое предложение тебе понравится больше.       И оба, гном и эльф, расхохотались.       – Пока вы там отмокали, – она приняла невозмутимый вид и перевела тему, – я успела поговорить с Дорианом и позвать его к нам на подмогу, с ним целый отряд личной охраны, не считая Кассандры, Лиама и Каллена, так что в Тевинтере нас будут встречать.       – Это хорошая новость, – одобрительно тряхнул бородой Рунд.       – Но они только встретились с отрядом Кассандры, так что им потребуется больше времени, чтобы добраться до нас, так что я решила, что мы дадим им это время, а сами посидим здесь у озера. Стоять привалом здесь гораздо удобнее, чем где-то в горах, которых мы совершенно не знаем.       – Истинно так, – снова кивнул Рунд.       – Отлично! Значит можно отдохнуть и выспаться, – радостно оценил её решение Варрик. – Вот такие приказы командира я люблю!       – Интересно, водится ли здесь что-нибудь, – почесал бороду Рунд. – Пожалуй, поставлю в округе силки и пару ловушек, раз мы тут задержимся.       – И, раз вы в последние дни оставались в карауле, в этот раз останусь я, – закончила эльфийка.       – Не надо, – махнул рукой Варрик. – Я полдня проспал в этой телеге, мне сейчас все равно не заснуть, так что я посижу. Если правда так хочешь тут поторчать – могу разбудить тебя, когда у меня начнут глаза слипаться.       – К тому времени уже я проснусь, – донесся из кустов голос Рунда. – Сейчас только расставлю… – он закряхтел, разжимая какой-то механизм, – и пойду спать.       – Как хотите, – пожала она плечами. – С вами спорить все равно бесполезно.       И, отряхнув от крошек руки, она встала и направилась к карете, следом за ней поднялся и Ассан.       – Доброй ночи, голубки! – со смехом крикнул им в след гном.       – И вам, голубки! – таким же веселым тоном выкрикнула ему в ответ Лавеллан, выбрав новую тактику против намеков Варрика, на что Ассан расхохотался, а гномы крикнули «Эй!».       На рассвете, выбравшись из повозки первой, она обнаружила у костра премилую картину: оба гнома сидели перед костром друг напротив друга, склонив головы на грудь, и спали. Она тихонько усмехнулась, проверила свою одежду, не высохла ли она за ночь, и, накинув плащ, прокралась к повозке гномов, чтобы покопаться в вещах. Выбрав все, что нужно, она отправилась к озеру, расстелила на земле плащ и, сделав простую удочку, принялась ловить рыбу.       Улегшись на живот и положив руку под подбородок, она смотрела за щепкой, которая заменяла поплавок, и размышляла обо всем на свете. В этом плане рыбалка была очень полезным способом проводить время – пока эльфийка добывала завтрак, она успевала подумать о многих вещах – со всех сторон полезное занятие. Озеро оказалось рыбным: несколько раз за время её тихой рыбалки она поднималась, заметив клёв, и к тому времени, когда солнце окончательно поднялось над равнинами, возле нее уже лежало несколько довольно крупных рыб.       Когда она, в очередной раз сняв с крючка рыбину, забросила уду обратно в озеро, улеглась в привычную позу и затихла, сзади послышались тихие осторожные шаги. Она повернула голову: в нескольких метрах от нее стоял Ассан.       – Можно присоединиться к твоей охоте?       Она кивнула головой на землю рядом:       – Садись. Или ложись, как захочешь. Правда, плащ у меня один. Только не шуми.       Он осторожно подошел и сел, тоже уставившись на водную гладь, где на мелких редких волнах покачивалась щепка.       – Я смотрю, удачная охота? – негромко спросил он.       – Можно так сказать, – кивнула она. – Любишь рыбу? Я имею ввиду есть.       – Не знаю.       – Никогда не ел что ли? – удивленно посмотрела она на него.       – Нет, почему, ел. Просто не уверен, люблю я её или равнодушен. А ты?       – Хм. В каком-то виде очень люблю, а в каком-то совсем нет.       В этот момент щепка снова задергалась и поплыла по поверхности, иногда ныряя под воду. Эльфийка быстро поднялась и села, хватая удочку, но эльф негромко зашептал:       – Дай я! Дай попробую, говори, что делать.       Она, мигом оценив количество уже пойманных рыб, передала ему удочку:       – Держи, только крепко. И тяни на себя, но не резко. Не спеши!       Он держал удочку в руках, а Лавеллан осторожно помогала ему, направляя удочку, придерживая её одним пальцем за кончик, к которому была привязана нитка. Он закусил губу от напряжения и повторял указания эльфийки. Постепенно удочка в его руках развернулась в сторону берега и сам он, делая осторожные шаги назад, вытягивал добычу ближе к ним. Когда голова бьющейся в воде рыбы уже начала показываться над поверхностью, он, следуя указаниям эльфийки, быстро вытащил её на берег и, бросив удочку, схватил извивающуюся добычу, пока она не ускакала обратно в воду.       Отцепив рыбу, он с трудом положил её к остальным и, весьма довольный собой, ухмыляясь посмотрел на эльфийку.       – Молодец, – со снисходительной улыбкой похвалила она его. – А теперь помоги мне перетащить наш улов к костру, хватит на сегодня. Надо еще выяснить, будут ли это есть гномы.       – Придется. Колбаса у них заканчивается, – сказал эльф, собирая скользкую рыбу и пытаясь удержать в руках сразу по несколько штук и то и дело роняя выскальзывающих и подхватывая их уже у самой земли.       – Знаешь, если вы еще не заняли котелок, можно принести его сюда и сложить все в него, – задумчиво сказала эльфийка, глядя на его мучения. – Или бери их за жабры. Да, вот так. По две в каждую руку тебе и как раз две мне.       Собрав рыбу, они двинулись в сторону привала, оставив вещи на берегу.       – Если ты так ловко можешь достать себе еды прямо из воды одной только палкой, ниткой и иглой…       – Крючком.       – Хорошо, крючком. Как так вышло, что ты чуть не умерла у какого-то озера где-то на юге?       – Знаешь, с ранением, от которого не можешь встать, довольно трудно искать и палку, и нитку, и крючок, а потом еще и ловить рыбу.       – Про ранение я не знал. Сильно ранили? Куда? – и, поймав её взгляд, смеясь добавил. – Профессиональный интерес, конечно же. Я лекарь, мне можно рассказать.       – В бок. Резанули мечом возле нижних ребер. Достаточно подробно?       – Вполне, – спокойно кивнул он, и правда не проявляя никаких особенных эмоций. – Глубоко?       – Не скажу точно насколько – я внутрь не залезала. Но не поверхностно.       – Уже зажило?       – Ну да, это ведь было несколько месяцев назад. Шрам еще свежий, но уже заживший.       – Могу потом посмотреть, если беспокоит. Свежие шрамы можно еще попытаться сделать поменьше.       – Спасибо, я подумаю. Правда.Хотя в моем положении волноваться из-за какого-то шрама на боку… – она усмехнулась. – У меня есть гораздо большая и гораздо более заметная проблема, на фоне которой какой-то шрам – просто ничто.       – Ну, беспокоиться вообще стоит только о том, что можно изменить. О том, что изменить уже нельзя, волноваться уже бессмысленно. Захочешь иметь более красивый бочок – скажешь, – весело подмигнул он.       – Как философично, – усмехнулась она.       Они уже подошли к привалу, где у костра крутились гномы.       – Аа, нашлась пропажа! – повернулся в их сторону Рунд.       – Ого, да вы с добычей, – присвистнул Варрик.       – Немного, – кивнула Лавеллан. – Не знала, будете ли есть, поэтому наловила совсем чуть-чуть.       – Вот это очень кстати, – кивнул Рунд и затряс бородой от досады. – А то мы тут колбасу ищем и, кажется, уже не найдем.       – Я уверен, это ты её утопил! – ответил ему Варрик. – Я помню, что вчера отложил последнюю палочку, но ты очень хотел взять закуску на озеро!       – Не спорьте. Мы в пути уже очень давно, когда-то даже гномьи запасы должны заканчиваться, – с улыбкой вклинилась в их перепалку эльфийка. – Решите лучше, что будем делать с этим.       И она сложила рыбу, которую принесла сама, в стоявший на земле котелок и подала знак Ассану сделать то же самое.       – Итак, я свою часть задачи выполнила, пойду вымоюсь. А вы теперь тут решайте – и она развернулась и направилась обратно к озеру.       – Я тоже, пожалуй, пойду вымоюсь. Я теперь весь пахну так же, как эта рыба.       – Идите, идите, голубки.       – А вы, голубки, надеюсь, потратите это время на приготовление обеда, а не друг на друга!       – Эээй! – возмутились гномы.       – Это все ты виноват! – надулся на Варрика Рунд, а эльфы, уже успевшие отойти от повозок, расхохотались.       Лавеллан вернулась к месту рыбалки и, подхватив плащ и оставшиеся вещи, двинулась к вчерашнему месту купания. Солнце уже светило довольно высоко и снова жарило местность, постепенно повышая уровень духоты. В высоких зарослях стрекотали кузнечики, вода в озере с плеском набегала на камни у самого берега, вся эта мирная обстановка так успокаивала, что мысли сами по себе разбегались и голова никак не хотела думать ни о чем серьезном, ни о каких планах, а просто наслаждаться днем.       К тому моменту, как Лавеллан подошла к нужному месту, она уже совершенно забыла, что идет не одна и, остановившись у воды, уже хотела было снимать рубашку, как голос Ассана за спиной вернул её к действительности.       – Кхм. Я все еще здесь.       – О, и правда, – она оставила в покое пуговицу, которую уже собиралась расстегнуть, и задумчиво посмотрела на него. – Тогда мальчики налево, девочки направо?       – А кто будет следить, чтоб ты далеко не заплывала? – хитро усмехнулся он.       – Ну вот еще. Я няню себе не нанимала. Ладно. Я отвернусь, ты раздевайся и залезай. Потом ты отвернешься, и я залезу в воду. Но близко не подплывать!       – Да я не собирался раздеваться вообще. На мне только штаны, зачем это? Они сразу и постираются. Да и тебе незачем раздеваться, хотя, если у тебя и рубашка эта последняя осталась, то, если так надо, я могу отвернуться.       – Хорошо, – махнула она рукой, уже нервничая от того, что он все время хитро улыбался, глядя на нее. – Иди и не оборачивайся.       Он засмеялся и побрел в воду.       – Как вода?       Он повернул было голову, чтобы ей сзади было лучше слышно, как она его одернула:       – Ээй! Не оборачиваться!       – Теплая, – засмеялся он. – Ты специально спросила, чтобы проверить?       – Конечно.       Он зашел уже по пояс, когда рядом раздался громкий всплеск, а затем чуть впереди него вынырнула Лавеллан.       Она протерла глаза, отбросила с лица мокрые пряди и посмотрела на эльфа, стоя по плечи в воде.       – И правда теплая, не соврал.       – У меня серьезный вопрос, – внимательно и без тени улыбки посмотрел он на нее.       – Какой же?       – Там глубоко?       – Нет, – засмеялась она, – я же стою на дне.       – Ну... мало ли. Просто если что – я ведь тебя не достану.       – А теперь у меня тоже вопрос. Как так получается, что ты при всей своей язвительности и насмешливости можешь иногда быть таким непоколебимо серьезным? Это довольно большой контраст, – спросила она, проплывая мимо него полусидя-полулежа на спине, так, чтобы над водой торчала только голова.       – А что, если я правда непоколебимо серьезный, просто иногда позволяю себе быть смешливым и язвительным? – засмеялся он, окунувшись в воду и теперь следя за ней глазами. – Как тебе такой поворот?       – Тогда я скажу, что это уже переворачивание всего с ног на голову. Я тебя вижу серьезным довольно редко.       – Это потому, что довольно редко для этого представляется случай. Гораздо чаще сейчас представляется возможность язвить.       – Ага, так ты хочешь сказать, у нас несерьезный отряд?       – Нуу… – протянул он, достав из воды руку и изобразив жест неопределенности, а затем рассмеялся.       – Так-так, – притворно-сердито сдвинув брови ответила Лавеллан и снова нырнула.       – А как так вышло, что долийка так плохо подготовилась к дальнему походу? – спросил Ассан, когда она снова показалась из воды. – Или вся твоя остальная одежда – это платья с рюшечками, поэтому ты их не взяла?       – Кто тебе сказал, что не взяла? – хитро усмехнулась эльфийка, снова плавая полулежа на спине.       – Кажется, я плохо на тебя влияю, – засмеялся он и тоже попробовал плыть так же, как она, но тут же пошел ко дну и, вынырнув, зафыркал. – Да как ты так делаешь?!       – Страшно секретный долийский секрет, – подмигнула она и снова нырнула.       В следующий раз она вынырнула уже почти у самого берега и, крикнув ему, чтобы он отвернулся, вылезла на берег. Когда ему было снова позволено поворачиваться, она уже сидела плаще и застегивала последние пуговицы рубашки, а когда и он выбрался на берег, Лавеллан уже растянулась пластом, греясь на солнце.       – Идем? – посмотрела она на него снизу вверх, прищурившись от солнца.       Ассан кивнул, и она встала. Подобрав полотенце, она хотела было собрать плащ, но Ассан уже сгреб его обеими руками и, закинув себе на плечо, кивком головы позвал её следовать за ним к месту привала.       Подходя к нему, они еще издали заметили дым костра, а почти возле самых повозок – еще и запах жареной рыбы. Гномы насадили на палки весь их улов и часть уже изжарили, а остальное теперь коптили.       – Ого, а голубки время не теряли! – присвистнул эльф.       Рунд с укором посмотрел на него, но не ответил, зато Варрик усмехнувшись, заметил, что они хотя бы провели время с пользой для всех, а не с личной, как он.       – Ну как же, – парировал Ассан. – Я тоже провел время с общей пользой. Почти раскрыл один из долийских секретов и узнал, что один из вас проиграл вчерашний спор.       Гномы замерли.       – А именно? – спросил Рунд.       – Она умеет плавать, – указал на эльфийку Ассан.       Рунд негромко что-то проворчал, а Варрик потер руки.       Пока они болтали, Лавеллан проверила одежду, все еще висящую на улице и, удовлетворенно кивнув, собрала её и зашла за повозку, чтобы одеться. Когда она одела штаны и собиралась уже одеть и рубашку, сзади послышался шорох шагов и из-за угла вышел Ассан. Увидев его, она тут же развернулась и недовольно крикнула «Эй!», и он, рассмеявшись, тут же отвернулся.       – У меня есть оправдание. Я принес плащ.       – Молодец, спасибо. Дай сюда. Только глаза закрой.       Он засмеялся, но выполнил приказание и, повернувшись снова к ней, протянул сложенный плащ.       – Могу помочь и подержать, чтобы ты оделась. С закрытыми глазами, естественно.       – Ага, сейчас! Иди уже давай к костру!       Он засмеялся и, повернувшись, снова исчез за углом кареты, после чего она, закончив одеваться, тоже вышла к остальным.       – А мне нравится, – с полным ртом задумчиво промямлил Рунд, когда они уже сидели и ели. – Ты сможешь еще наловить?       – Попробую, – кивнула она. – Завтра утром перед дорогой. А потом можно будет и на обратном пути, когда снова вернемся в эти места.       К тому времени, когда они закончили, солнце уже было в самом зените и жара становилась совсем нестерпимой. Лошади забились в заросли кустарника и лежали там, прячась в тени листвы. Варрик, утерев с лица струями стекающий пот, вздохнул и сказал:       – Тут в округе нет ни души и, думается мне, что в такую жару никому в латах не захочется переться, чтобы напасть на нас. Так что я дезертирую со своего поста и полежу на лавке в повозке.       – Пожалуй, я тоже, – похлопав себя по полному брюху, медленно и сонно проговорил Рунд.       – Эх, Варрик, Варрик, – с притворным укором покачала головой Лавеллан. – Что сказала бы на это Кассандра?       – Последовала бы моему совету или даже присоединилась, – пожал плечами Тетрас.       – Ты правда в это веришь?       – Нет, но я писатель, мне позволительны порой странные повороты фантазии.       И гномы медленно перебрались в свою повозку, прячась от солнца.       – Мы тоже, я надеюсь? – посмотрел на эльфийку, копающуюся в ящике с провизией, Ассан. – Долго сидеть под палящим солнцем может быть опасно.       – Знаю, – кивнула она. – Хочу только набрать воды, чтобы взять бутылку с собой в повозку.       – Хорошая мысль. Иди, я принесу.       Она пожала плечами, сдаваясь без сопротивления, и, оставив в покое ящик, ушла в повозку. Когда она уже улеглась и закрыла глаза, думая обо всем на свете, в повозку шумно влез Ассан и закинул в угол пару бутылок воды.       – А что там с этой Кассандрой? – внезапно спросил он, когда они оба уже какое-то время лежали в тишине. – Я имею ввиду её и Варрика. Просто часто всплывают какие-то намеки на какие-то их отношения.       – А, это ерунда, – отозвалась Лавеллан. – Просто они все время друг другу язвят, а Варрик её все время выводит из себя. Никаких отношений там нет.       – А, то есть как у нас с тобой? – усмехнулся эльф.       – Не совсем – Варрик пишет для нее книги, а в случае чего к ней первой напишет и письмо.       – Ну да, разница есть. А кстати, долийцы пишут письма?       – А почему нет? – она открыла глаза и посмотрела на него.       – Ну… – он замялся.       – А, это потому, что они – дикари?       – Я так не сказал.       – Но городские эльфы так обычно и думают.       – Вполне возможно. Я с долийцами никогда не сталкивался, чтобы хоть что-то о них думать. Просто…       – Просто что?       – Просто, чтобы писать письма, их надо как-то отправлять и получать. А как их получать, если клан все время куда-то кочует?       – Они не все время кочуют. Они очень подолгу живут на одном месте, я допускаю, что тот клан, который мы видели, мог жить где-то здесь у озера, но уйти из-за появления людей. Теперь они пройдут к другому водоему и остановятся там. Если не будет угрозы и будет хватать еды, они могут остановиться там на многие месяцы и даже несколько лет.       – А почему вы так не любите городских эльфов?       – Мы? Я давно уже не отношусь к долийцам.       – Но, когда ты была долийкой, ты тоже не любила городских. Так ведь?       – Скорее была к ним равнодушна. Но да, долийцы по большей части презирают городских. За то, что те, как они считают, отказались от своих эльфийских корней и пошли на услужение людям, которые разрушили империю эльфов.       – Разве это не правда?       – Нет.       Он с удивлением посмотрел на нее. По его лицу было видно, что у него множество вопросов, но он пока не знает или не решил, как их сформулировать, так что она просто начала рассказывать о том, что долийцы сами забыли свою реальную историю и живут, веря в сказки, которыми воспитывают детей. Она осторожно, выбирая слова так, чтобы не упоминать Соласа, рассказала о падении Арлатана, о том, как после войны эльфов оставшийся народ был завоеван людьми и попал в рабство и что сейчас они так же, как и тогда, эльфы сами уничтожают свой народ, презирая друг друга и скитаясь разрозненными кланами.       Ассан оказался очень внимательным слушателем и задавал все новые и новые вопросы каждый раз, когда она заканчивала отвечать на предыдущие, и так до вечера она почти все время рассказывала ему то историю, которую узнала сама не так давно, то про Инквизицию и своих спутников, исключая, конечно, Соласа.       Хотя, к её удивлению, он сам о нем ни разу не спросил, чего она не ожидала. Она полагала, второй же вопрос будет уже о нем, но нет, каждый раз, когда ей уже казалось, что Ассан вот-вот готов спросить про их отношения, он, в конечном итоге, спрашивал что-нибудь совсем другое.       Ближе к вечеру, пока гномы все еще спали, они успели еще раз сходить искупаться, перекусить, и даже улечься пораньше спать, сговорившись утром вместе отправиться на рыбалку, так что, засыпая в этот день, Лавеллан с удивлением отметила для себя, что этот эльф вполне себе ничего. Конечно, когда не язвит и не называет её принцессой.