Новая Империя

      Солас поблагодарил её за готовность помогать и согласился на встречу с Дорианом, когда она на следующий день снова пришла к нему, но точное место встречи не назвал, сказав, что заранее готов пока назвать только день и все время до встречи Лавеллан и её спутники жили в Арлатане. В продолжение этого времени они с гномами будто поменялись местами: теперь эльфы свободно ходили по городу, а гномы предпочитали сидеть в гостинице. Впрочем, они как будто не были сильно этим расстроены – у них не было недостатка ни в чем, а как гостям Фен’Харела, им оказывалось особое внимание. В-общем, вино и карты их, кажется, вполне спасали от скуки.       Лавеллан, одеваясь в свою самую неприметную и простую одежду, иногда выходила посидеть в местном парке, а Ассан был городом действительно восхищен и буквально все дни напролет гулял по нему, возвращаясь в таверну только на перекусы, во время которых он обменивался новостями с компанией. Хотя эльфийке казалось, что дело не только в красоте города, но и в ней: ему не понравился её выбор и решение помогать Соласу, да и в целом стремление Лавеллан опять решать проблемы, созданные другими, он не оценил, и, хотя и не сказал об этом прямо, она видела его отношение к этому. Сразу же после их совещания в комнате Варрика, он бросил «делай как хочешь», вышел из комнаты и не возвращался в таверну до самого позднего вечера, а потом и на следующий день ушел почти с утра, не сказав ей лично ни слова.       Это сильно её задело, и она не хотела сидеть одна в таверне и либо выходила прогуляться, либо заходила к Соласу «на чай», хотя о том, что её волновало, они говорили мало, он больше рассказывал об Арлатане и жизни в нем. Место встречи Солас назвал только утром того дня, когда эта встреча должна была состояться. Вернувшись от Соласа, Лавеллан сообщила об этом Кассандре, которая, оказывается, все время после последнего разговора с Дорианом настаивала на своем желании поговорить с эльфийкой, и, наконец, добилась того, что тевинтерец дал ей кристалл.       Только предшествующим этому дню вечером Ассан стал снова более разговорчив с Лавеллан, так что она, стоя со своим отрядом у дверей таверны и ожидая солдат Соласа, которые должны были провести их через элувианы в Тевинтер, снова решилась попросить его помочь ей, так что, когда к ним приблизился отряд и она увидела среди них самого Соласа, который с интересом смотрел, как эльф делает ей прическу, почувствовала неприятный осадок внутри, и, когда она повернулась, чтобы поблагодарить Ассана, увидела, что он улыбается, то поняла, что он тоже его заметил и наоборот чему-то очень рад. После этого его настроение улучшилось еще сильнее, и он снова был собой прежним, пока их провожали через элувианы до тевинтерских равнин.       Там им выдали лошадей и проводили к месту встречи, до которого они добрались уже когда стемнело. Солас путешествовал отдельно от них, хотя и появился на месте встречи одновременно с их отрядом. Дориан к моменту их появления уже был на месте, а его люди, которым было позволено прийти с ним, раскрыли большую палатку и развели огонь, у которого расселись сами и пригласили к огню путников.       Маг улыбнулся, раскрыл руки в приветственном жесте и, подойдя, обнял Лавеллан.       – Ну, рассказывай, кто занял мое место в этом очаровательном сердечке? Кого мне винить в том, что наши милые беседы снова стали так редки? – он бросил взгляд на Ассана и хитро продолжил, понизив голос, но так, чтобы все слышали. – Ты знаешь, а этот эльф очень ничего...       Солас невольно повернул голову и посмотрел на Ассана, но тут же отвел глаза, потому что эльф, улыбаясь, смотрел прямо на него, и больше никак на слова мага не реагировал, а сохранял полную невозмутимость.       Лавеллан была слегка на нервах, и в полголоса переговорила с Дорианом, прежде, чем позвать Соласа в палатку, где они собирались провести переговоры. Солас уже двинулся было за ними, когда к Лавеллан подошел Ассан и что-то тихо сказал ей на ухо. Она кивнула ему и продолжила идти, а Солас почувствовал, как он медленно закипает.       – Ну, изложите свой план, коллега-маг, – с легкой усмешкой обратился к нему Дориан, когда они вошли в палатку.       – Мне казалось, вы уже его знаете и даже друг с другом обсудили, – усталым голосом ответил Солас.       – Я слышал версию того, как этот план поняла наша птичка, – сказал маг и жестом указал на Лавеллан, на что Солас поднял бровь.       – Ваша птичка должна была передать, что мой бывший агент Абелас решил, что мой взгляд на возврат мира эльфов ему не нравится, и он не хочет умирать. Полагаю, он ищет сферу Силейз, которая должна быть где-то на землях Тевинтера. Увы, он незаметен, и может тихо пролезать во все щели. Мне, для того, чтобы войти в город, к сожалению, приходится вести войну, что, полагаю, не очень нравится магистрам Империи.       – И каковы его мотивы и план? Полагаю, он все равно не сможет её открыть.       Солас кивнул       – Не сможет. Но, полагаю, у него будет время найти достаточно глупого и при этом достаточно сильного союзника, чтобы либо самому, либо каким-то образом заставить меня снять завесу, просто не оставив мне других вариантов – Абелас хочет возвращения эванурисов, ему плевать, что станет со всем окружающим, для него важно добиться кары за содеянное для Фен’Харела, его устраивает, что в этот раз рабами будут эльфы, которых он не считает своим народом, или люди.       – Полагаю, нам стоит обдумать предложение сотрудничества. Мне интересно, что ты мог бы предложить мне в обмен на помощь.       Лавеллан, не ожидавшая такого поворота событий, удивленно уставилась на обоих. Она думала, что Дориан пошел на встречу только для того, чтобы узнать все планы Соласа, а не соглашаться выполнять для него грязную работу за бонусы. Она в негодовании набросилась на тевинтерца с упреками, но он мягко предложил ей выйти с ним и обсудить это или побыть с Ассаном, пока они с Соласом обдумывают детали одни, если ей все это так не нравится.       – Что ж, вижу, вам нужно это обсудить, я выйду и пока познакомлюсь с вашей компанией, – сказал Солас и вышел из палатки.       Она бросилась за ним, представив, что может наговорить эльфу Варрик, и ужаснувшись от того, что может сказать Ассан. Похоже, её опасения были не напрасны: Лавеллан взглянула на сидевшего у костра Ассана и поймала его насмешливый взгляд, когда Солас садился на бревно рядом с ним.       – Мне не нравится эта идея, – произнесла она, глядя на эльфа.       Солас поднял глаза на нее, а затем посмотрел на своего соседа и отвел их в сторону, подумав: «Боится за этого эльфа?», но вслух сухо сказал:        – Тебе не о чем беспокоиться.       – Я в этом не уверена, – парировала она, уже представляя, как Ассан сыплет своими обычными колкостями. Но, вздохнув, сказала, обращаясь к эльфу. – Ассан, я тебя очень прошу сидеть молча.       Эльф весело кивнул в ответ на эту просьбу, Солас, однако, стал еще больше мрачен, заметив, что ему не нравится эта улыбка.       – Полагаю, вам хватит полчаса, чтобы решить свои разногласия? – спросил он, обращаясь деловым тоном к Лавеллан. – Я пришел сюда не сидеть у костра.       Она кивнула и исчезла в палатке, после чего Ассан, весело улыбнувшись и наклонившись к Соласу, в полголоса сказал:       – Приятно познакомиться, весьма наслышан.       Дориан стоял у походного стола в палатке, когда Лавеллан влетела туда и, стараясь не кричать, чтобы её не услышали, набросилась на него.       – Ты сошел с ума? Или тоже решил просто попользоваться мной в своих интересах?       – Спокойно, у меня просто созрела идея.       – И ты не мог поделиться ею со мной раньше?       – Она созрела только в процессе этого разговора, когда он завел речь об этой «вынужденной» войне с Тевинтером. Мне кажется, мы можем извлечь из этого очень многое.       – «Мы» или «ты»? – со злостью упрекнула его эльфийка.       – Сначала, конечно, я, а потом вы, – кивнул Дориан. – Мне кажется, у тебя нет поводов думать, что я могу не сдержать своего слова. Так ты выслушаешь?       – Говори.       – Я прекрасно понимаю, что оба варианта будущего, которые строят эти древние «умники» – чудовищны, но вариант Соласа точно хуже: если придут эванурисы – будет война с ними, и она будет кровавой, едва ли магистры Тевинтера настолько же сильные маги, как эти древние эльфы. Однако у нас есть хоть какой-то мизерный шанс выжить. Но в варианте Соласа все просто умрут вообще без борьбы. Бездействовать точно нельзя, он без нашей помощи не сможет искать достаточно быстро, или ему придется для этого убивать всех на своем пути, поэтому я думаю предложить третий вариант – мы поможем Соласу искать, и честно будем выполнять эту часть сделки, не вдаваясь в подробности, что ни он, ни Абелас не получат сферу – она достанется мне. Кроме того, за помощь в поисках он сделает кое-что для меня. А тебе я обещаю, что представившиеся возможности и силу я использую на благо эльфов Тевинтера. А если все получится, то и на благо всех эльфов Тедаса.       И он подробнее описал свои идеи в отношении эльфов, которые давно собирался осуществить в империи и те, которые пришли ему в голову теперь, когда он представил возможности магии, содержащейся в сфере. Эльфийка задумалась. Это звучало слишком хорошо, чтобы сразу отказываться.       – Мне нравится то, что ты предлагаешь. Мне правда хочется, чтобы эльфийская магия была использована для улучшения жизни эльфийского народа. Но что скажет он? Ведь он не считает нас своим народом. Ему вряд ли понравится идея отдавать что-то свое для улучшения жизни этих эльфов. Но стоит попытаться предложить этот вариант. Уверена, если мы изложим нашу идею максимально мягко, он решит, что в конечном итоге сможет нас перехитрить и прийти к сфере первым, когда мы нащупаем верный путь. Если он согласится, мы должны быть предельно внимательны и осторожны.       Она вышла из палатки к костру и была неприятно удивлена, когда увидела, как Ассан и Солас обмениваются фразами, первый – насмешливо, второй – с явной неприязнью. Она позвала его в палатку, сообщая, что они готовы продолжать переговоры. Солас встал и направился к ней, а Ассан весело и дружелюбно улыбался ему вслед.       В палатке она села на стул, предоставив Дориану изложить свой план и условия, и видела, что чем дольше говорил тевинтерец, тем большее раздражение проявлялось на лице эльфа.       Солас презрительно смотрел на Дориана.       – Что помешает мне отправиться на поиски другой сферы?       – Ничего. Точно так же, как ничто не помешает мне отправиться на поиски способа открыть эту сферу. Как думаешь, у меня получится? И что будет, если я со сферой встану против тебя? На кого ты поставишь?       – А если я выживу?       – Я позабочусь о том, чтобы ты выжил с минимальными силами. Как ты говорил раньше? "Иногда для победы приходится чем-то жертвовать". И в этом случае мы все равно останемся в выигрыше – ты уже не будешь тем, кто ты есть сейчас, а сферы не станет. Много ли ты после этого еще успеешь разрушить прежде, чем тебя добьют?       – Я могу прервать эту ненужную цепочку действий и сэкономить нам обоим время, убив тебя прямо сейчас.       – Это пустые слова, я знаю, что ты не глуп. Ты в курсе, что это не решит ситуации, лишь уберет одну фигуру с доски, на которой их все равно останется много. А у меня достаточно пешек, которые смогут пройти путь, который я для них приготовил, и встать в строй вместо меня. Кроме того, я помню твои слова о Серых Стражах, когда они неслись в бездну, утягивая за собой всех вокруг, слыша ложный Зов. Ты их помнишь? «Достали идиоты с моральным долгом. Ответственность – еще не опыт. Действие необязательно лучше бездействия.» Ты сам сейчас ведешь себя так, будто слышишь какой-то Зов и летишь туда, ломая шею и себе, и всем вокруг тебя. Прекрати быть идиотом с моральным долгом, который тебя самого должен был бы уже достать, если бы ты не был сумасшедшим. Твои действия точно ничуть не лучше бездействия.       – И вот что ты выбрала!? – прогремел Солас, в ярости сметая со стола все, что на нем было, когда человек закончил. Лавеллан вздрогнула, но ответила как можно спокойнее.       – Однажды один мудрый элвен сказал мне: «Это был трудный выбор. Но все альтернативы были хуже». Его звали Солас.       – И ты встала на его сторону?! На сторону тевинтерца, у которого на каждую виноградину по эльфийскому слуге-рабу?!       Она вспыхнула.       – Я встала на сторону того мира, в котором я живу. Когда перед тобой стоял выбор, ты не подумал выбирать меня, наш мир и нас, ты выбрал мир и народ, которые живут только в твоих воспоминаниях.       – Ах, вот оно что! Тевинтерец и его эльфы-рабы! – презрительно бросил Дориан и повернулся к Лавеллан. – Дорогая, не стесняйся, скажи мудрому Фен’Харелу, как ты чистишь мне по утрам виноград, а перед сном греешь мне постель, чтобы я не ложился в холодную. Ведь все эльфы для нас рабы, и ты тоже, разве ты не заметила это еще во времена Инквизиции? А этот мудрец все видит с первого взгляда, – он повернулся к Соласу. – Мне казалось, что тысячелетний эльфийский бог должен быть умнее и сдержаннее, но ты импульсивен и заносчив, как подросток.       – Заносчивость я вижу здесь только у тебя. Я тысячу лет бродил один по Тени, обдумывая свои действия, глядя на результаты и потери, и пытался придумать выход, решение, и все равно сейчас вынужден выбирать меньшее зло! Но вдруг появляешься ты, молодой выскочка, шемлен, не проживший и полсотни лет, который говорит мне, что нашел отличное решение!       – Может в том и была проблема, что ты был один? Мы нашли решение сообща. Совет от глупого, заносчивого тевинтерца: тебе стоило бы иногда делать так же, это может сэкономить тысячу лет.       – И ты думал, что я обрадуюсь предложению забыть о моем народе и оставить вам силу, которая принадлежит элвен?! Ты прав, оно отличное! Для тебя.       – Кстати, о «твоем народе». А эти эльфы, которые покинули дома по всему Тедасу, чтобы прийти к тебе, ты сказал им, что они – не «твой народ»? И о том, что их не должно было быть, а потому ты спокойно их всех уничтожишь?       – Тебя так волнуют эльфы, тевинтерец? Если так интересно, я никогда не просил их поклоняться мне, и им я тоже сказал, что хочу вернуть времена элвен.       – Да, меня они волнуют, только из-за этого я и предлагаю тебе такое соглашение. И, кстати, судя по выражению «хочу вернуть времена элвен», им ты тоже говоришь не всю правду, а только ту, что удобна в данный момент. Думаю, они удивятся, узнав, что ты плевать хотел на их мир.       – Если бы тебя волновали эти эльфы, ты бы давно был в магистериуме сената, а не бегал по Тедасу, сначала скрываясь от папаши и надувая губы каждый раз при получении письма от него, а потом скрываясь от серьезных вопросов управления империей, прикрываясь грамотой посла.       – Просто я предпочитаю сначала думать, а потом делать, а не сначала ломать, а потом тысячу лет искать способ починить. Мне казалось, древний мудрец должен знать такие вещи.       – И сейчас тебе, наконец, захотелось получить власть и что-то сделать?       – Сейчас я предлагаю лично тебе своего человека в высших сферах власти враждующей с тобой империи с выгодой для нас обоих. Ну, может, не совсем твоего, но точно не случайного. А всем прочим эльфам – шанс на перемены.       – И сохранить Империю, которая давно себя изжила и не достойна существовать?       – Я потерял нить нашего разговора. Ты сейчас говоришь об Империи Тевинтер или об Империи Элвен? Просто уточняю, какая из этих империй себя изжила, ведь Тевинтер, – Дориан начал деловито сгибать пальцы после указания каждого пункта, – империя, которой правит совет сильнейших магов, процветает рабство, и наши рабы – эльфы, практикуется магия крови. А Империя Элвен – это…погоди, – сделал он притворно-удивленный взгляд, – это ведь то же самое!       – Значит, ты хочешь власти? И это все?       – Считай, что меня вдохновил пример Жрицы Виктории.       – Ты ведь в курсе, что она... Кстати, где она?       – Меня вдохновил не пример её исчезновения.       – А меня не вдохновляет ставить во главе государства человека, который потеряет власть через пару лет, а Тевинтер снова решит завоевывать эльфов. Что ты предлагаешь мне делать в этом случае, мудрый правитель?       – Что угодно. Мне показалось, ты умеешь вести войны, справишься с этим, если придется. Что ты хотел услышать? Что я сяду на трон, и мы все вечность будем жить в мире и радости? Так не бывает, и ты это знаешь. В твоем варианте мирной жизни еще меньше. Если здесь остается только вероятность продолжения войны в будущем, то, если я правильно понимаю, тому молодому тебе, который остался там, тысячу лет назад, придется вести войну в любом случае, и противники там похуже, чем кучка обрюзгших магистров, здесь у тебя хотя бы будут варианты. Кроме того, империя людей там только зарождается, кто знает, каких вершин достигли бы наши магистры, если бы им пришлось искать силы, чтобы противостоять вашим эванурисам, а не кучкам кругов магов? Трудности закаляют и заставляют становиться лучше и сильнее. У тебя есть гарантии, что такие эванурисы не появятся среди людей? Что если ты не изменишь основной ход событий, и даже без завесы люди смогут создать империю и противостоять эльфам, а с тобой смогут меряться силами уже не ваши эванурисы, а наши магистры, которых гораздо больше? Но вернуться в наш вариант мира, где ты один такой уникальный, ты уже не сможешь, он уже будет потерян навсегда. Кроме того, у меня есть идеи, как идти на уступки, не теряя лица и выставляя это внутри империи как замечательную победу. На мой взгляд, у тебя гораздо больше перспектив, если ты останешься здесь и оставишь наше время в покое.       Солас замолчал. Он стоял посреди комнаты, сморщив нос, и смотрел куда-то внутрь себя, что-то обдумывая. Иногда он поворачивал голову к Дориану, будто намереваясь что-то добавить, но не произносил ни слова.       – Солас, – обратилась к нему Лавеллан, – если те эванурисы хотя бы вполовину так же сильны, как ты, это будет жестокая битва, ты это знаешь, поэтому я не могу допустить их сюда. Я видела город, который ты создал. Этим можно гордиться. Эльфы видят в тебе лидера, с которым у них может быть будущее, дети, которых я видела в зале твоей библиотеки, застуживают того, чтобы жить. Я не рассматриваю твой вариант убить этот мир, пока он даже не зародился, я хочу попытаться сделать его лучше, – она помолчала, обдумывая что-то, и добавила. – В том мире, который ты потерял, наверное, было что-то, что тебе столь дорого, что ты не представляешь без этого своей жизни и поэтому так стремишься туда. Но для меня то, что мне дорого больше жизни, находится в этом мире.»       Он внимательно посмотрел на нее. «Она имеет ввиду этого эльфа? И ради него она теперь будет рушить мои планы? А если я просто убью его и заберу у нее причину цепляться за этот мир? К тому же, они просто слабые люди и эльфы, кто знает, может я смогу опередить…», – думал он в продолжение этого мгновения, но вслух сказал:       – Что ж, мне надо обдумать услышанное. Пока могу дать слово не действовать, не предупредив о том, что я решил. Если, конечно, Тевинтер не нападет сам, – закончил он и вышел из палатки.       Лавеллан и Дориан вышли следом за ним и все трое встали у костра, каждый думая о своем. Из задумчивости её вывел голос Соласа, прозвучавший возле её уха:       – На пару слов.       Она развернулась и пошла за ним в темноту ночи, отходя подальше от костра. Солас сел на траву и знаком предложил ей присесть рядом. Достав из-за пазухи конверт и показав ей, он, все еще держа его в руках, начал:       – Я написал его еще до этих переговоров, и, несмотря на то, как они прошли, мое решение не изменилось. Здесь написано, кто ты такая и дается разрешение на проход в город для тебя и твоих спутников, чтобы ты могла снова беспрепятственно посетить мой город с кем-то из своих друзей не-эльфов. В сопровождении эльфа ты можешь проходить без любых бумаг.       – Спасибо за это, я бы с удовольствием показала это чудесное место Кассандре. Но неужели я не могу прийти в твой город одна, без телохранителей? – спросила она со спокойной улыбкой.       Солас был явно удивлен таким вопросом.       – Я не имел ввиду телохранителей, когда говорил о сопровождении. Мне казалось, ты теперь будешь путешествовать с мужем.       – С мужем? – она посмотрела на него с таким удивлением, что он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но промолчал, и только прищурился, через мгновение все же сказав:       – С этим эльфом из твоей группы. Ассаном. Мне сказали.       Она засмеялась было, но увидев его серьезное лицо, перестала смеяться, и только мягко улыбнулась.       – Похоже, тебе и правда докладывают обо всем, что связано со мной, если тебе доложили даже о той маленькой хитрости, которую провернул Ассан. Ему взбрело в голову, что к семейной паре было бы меньше подозрений, и он сказал той девушке, что я его жена. Но мы не женаты.       – Тогда я удивлен тому, что ты не хотела, чтобы я с ним разговаривал.       – Я боялась, как бы он не наговорил тебе каких-нибудь колкостей, – начала она и, увидев вопросительно приподнятую бровь Соласа, продолжила. – Дело не в тебе, он сам по себе так общается со всеми. Я привыкла и мне уже даже не приходит в голову мысль придушить его, но я боялась, что ты этого не знаешь, и поэтому у тебя не хватит сдержанности. Похоже, это была нелишняя предосторожность, учитывая, что ты был неверного мнения о наших отношениях, иначе наш отряд лишился бы хорошего лекаря, а переговоры точно сорвались.       – Что ж, видимо, меня ввели в заблуждение, – мягко улыбнулся он, соглашаясь, – я рад.       – Чему именно? – с хитрой улыбкой спросила Лавеллан.       – Тому, что все разъяснилось, – с такой же хитрой улыбкой сказал он, передавая ей конверт. – Пожалуй, теперь я даже не против, если он снова появится в моем городе в составе твоего отряда.       – В этот раз я хотела бы взять с собой людей. Каллен и Кассандра обязательно должны увидеть это прекрасное место. Этот город великолепен!       – Я польщен твоей оценкой. Иногда я задумывался, понравился бы он тебе или нет. Учитывая, что ты больше любишь природу, чем города, это действительно высокая похвала.       Он поднялся с земли и помог встать ей.       – Теперь я, пожалуй, попрощаюсь с твоими спутниками и вернусь в город. Мне надо многое обдумать, хотя это предложение мне и не нравится, честно говоря. Надеюсь, ты придешь туда же утром. Я оставлю здесь пару людей, которые проведут вас через элувианы. Конечно, ты можешь и отказаться, и остаться здесь, а если снова решишься навестить меня, пойти в захваченные нами города - там теперь тоже есть проходы в Арлатан.       – Нет, я приду завтра.       Они вернулись к костру, где сидели Дориан, Ассан и гномы. Другие костры с людьми виднелись поодаль, в противоположной стороне виднелись костры эльфов, пришедших с Соласом.       – Посидишь эту ночь с нами? – спросил Соласа Дориан, предлагая ему бутылку вина.       – Нет, откажусь и вернусь в город, вместо меня у вас будет более приятная компания, – он указал на Лавеллан.       Кивнув Ассану и подав ему на прощание руку, чему тот был явно удивлен, Солас развернулся и ушел в темноту, где к нему, отделившись от стволов деревьев, присоединилась пара эльфов.       – А он ничего, – подал голос Дориан, когда Солас скрылся из виду. – Даже не убил никого. Может, он не сильно и изменился?       – Просто я вовремя попросила Ассана придержать язык. Иначе, думаю, за те полчаса, что они тут сидели рядом, здесь случились бы локальная катастрофа и убийство.       Ассан рассмеялся.       – Я с ним только поздоровался и вежливо сказал, что рад знакомству и очень о нем наслышан. Он от этого уже взорвался? Не думал, что я настолько невыносим, а он – настолько раним.       Лавеллан закатила глаза, а Дориан расхохотался.       – Дорогая, Ассан мне определенно нравится. Рад, что ты все так же со вкусом подбираешь себе команду. Давайте закончим всю эту болтовню о делах и перейдем к более приятным и несерьезным темам, я уже успел ужасно соскучиться и безумно рад тебя видеть! Предлагаю провести эту ночь прямо здесь в палатке, как в старые добрые времена. Вызовем Кассандру и Каллена, которые сидят у другого костра, и будем сходить с ума здесь, – сказал он, передавая всем бутылки, которые он одну за другой извлекал из-за бревна. – Вот странность – пока я ходил со своей небольшой армией, я ужасно скучал по удобствам цивилизации, но как только вижу вас всех вместе и снова оказываюсь с вами у костра, понимаю, как сильно я скучал по таким вот путешествиям с вами!       Они практически не замечали, как наступало утро, пока без умолку болтали, развалившись вокруг костра. Каллен с удовольствием познакомил Лавеллан с Тейей и эльфийка часто улыбалась, бросая на них взгляд. Кроме того, она с удивлением и интересом смотрела на развивающиеся отношения Лиама и Кассандры: маг все время старался сидеть рядом с ней, а Кассандра, хотя и внешне сдержанно, но с явно большим удовольствием принимала его заботу и вежливость. Похоже, этот поход всем им пошел на пользу.       Еще до рассвета она предложила всей четверке сопровождать её в Арлатан. Кассандра и Лиам с радостью согласились: они прекрасно понимали, что без Лавеллан им никогда не удастся посетить это место, которое, по словам её и Ассана, который твердо стоял на своем желании вернуться с ними, было поистине очаровательным. Варрик тоже отказывался оставлять Лавеллан даже при таком сопровождении, в отличие от Каллена и Тейи: девушка довольно настороженно отнеслась к идее пожить в городе эльфов, в котором не очень терпят присутствие людей, и Каллен решил остаться с ней в Тевинтере. Лавеллан показалось, что девушка решила, что, если вся группа их покинет, они смогут остаться на какое-то время наедине, и эльфийка, от всей души одобрив это намерение, приняла отказ с улыбкой и подмигнула Каллену, который тут же смутился.       Когда солнце встало, со стороны леса к их привалу подошла и остановилась на почтительном расстоянии группа эльфов в темных доспехах. Лавеллан тут же поняла, что это их сопровождение и её спутники, собрав вещи и попрощавшись с Дорианом и со всеми теми, кто оставался с ним, двинулись в направлении эльфийского отряда.       Погода стояла превосходная, но довольно душная, что навевало мысли о близкой грозе, в окружении леса, однако, в который они вышли из элувиана, воздух был свеж и теплая погода ощущалась гораздо приятнее, чем на сухих равнинах Тевинтера. Город, через который они шли к таверне, даже в жару был приятен: раскинувшиеся вдоль улиц и кое-где между домами деревья создавали приятную тень, а кустарники и цветы с нежными, несладкими ароматами вызывали желание находиться на улице среди всей это красоты, а не торчать в доме. Кассандра была восхищена увиденным, и, хотя выражала это довольно эмоционально, ей было далеко до Лиама – он же восторгался буквально каждым зданием, окном, дорожным указателем и клумбой, мимо которых они проходили.       Они вошли в уже знакомую гостиницу, где им была оказана такая же честь, как и в прошлый раз, выбрать себе комнаты по вкусу. Ассан, Варрик и Лавеллан первыми высказали свои пожелания и заперлись каждый в своей комнате, чтобы выспаться, а Кассандра и Лиам еще на какое-то время задержались внизу.       Проснулась Лавеллан уже далеко за полдень, и, открыв глаза, даже подумала, что уже почти ночь – за окном было так темно. Однако мало-помалу, лежа в постели, окончательно просыпаясь и прислушиваясь, она различила далекий звук грома и поняла, что темнота вызвана надвигающейся непогодой. Она вспомнила о приглашении Соласа и, подумав, что, если она не выйдет из дома сейчас, то вряд ли сможет выбраться из таверны этим вечером из-за дождя, решила пойти к нему. Накинув простой плащ с капюшоном и оставив на столе записку для Кассандры, чтобы её отсутствие не стало для спутников неожиданностью, она, не задерживаясь даже, чтобы перекусить, вышла на улицу.       Похоже, она правильно оценила приближающуюся тучу – небо было уже так черно, что вот-вот должно было пролиться дождем, сейчас она даже думала о том, как она будет возвращаться обратно. Впрочем, она надеялась, что это не затянется надолго – теплая летняя гроза обычно не слишком продолжительна. Она вбежала в дом Соласа, когда первые капли дождя уже начинали падать на белый камень ступеней, ведущих ко входу.       Войдя в холл, Лавеллан скинула капюшон и прислушалась – было странное ощущение, что дом пуст. Она ожидала появления служанки, которая в прошлый раз проводила её друзей в библиотеку, но на этот раз девушки здесь не было. Эльфийка осмотрелась и осторожно прошлась сначала в сторону крыла, ведущего в библиотеку, надеясь встретить кого-нибудь, но слышала только звук собственных шагов по покрытому мраморной плиткой полу, которые гулко отдавались в пустом зале и отражались от стен, как картинами, покрытых фресками с изображением жизни эльфов, строительства города и других событий.       Воспользовавшись одиночеством, она рассмотрела фрески, явно сделанные рукой Соласа, прошла чуть дальше по изогнутому коридору, рассматривая высокие узкие окна, доходившие до высокого потолка, удивительные магические светильники, свет которых походил на завесный огонь, но был более белым из-за кристалла, который был помещен в пламя и светился в нем. Вдоль стен между светильниками были расположены книжные шкафы, а дальше, за аркой входа, которым заканчивался коридор, она увидела шкафы еще большего размера и мягкие диванчики и кресла, удобно расположенные в уютной комнате-библиотеке. Но здесь тоже никого не было, поэтому она развернулась и пошла в обратном направлении.       Снова пройдя через холл, она уже хотела было пойти в сторону второго крыла, но арка, ведущая в такой же изогнутый коридор , была перекрыта магическим барьером. Лавеллан уже было подумала, что Солас закрылся там, и ей не удастся с ним встретиться, когда, возвращаясь ко входу в здание, она сначала услышала, а потом и увидела сильнейший ливень, поливающий все вокруг такой плотной стеной, что дальше каменной статуи волка, лежавшего недалеко от входа, ничего нельзя было разглядеть. Она вздохнула и решила проверить оставшуюся комнату – центральный зал. Обернувшись, на подошла к двери и толкнула её.       Солас был там. Он сидел за письменным столом и что-то читал. Он был одет в ту же красивую серебристо-белую мантию, что и в их прошлые встречи. Туники, которые он теперь носил под ней, были очень элегантные, в этот раз она была белая, без вышивки, и штаны были гораздо опрятнее и дороже, чем во времена, когда он был магом-отшельником, а на ногах теперь были мягкие, домашние сапожки из тонкой кожи. Когда на вошла, он поднял голову и приятно улыбнулся.       – Я уже подумал было, что ты не придешь, когда услышал этот ливень. Ты промокла? – сказал он, вставая из-за стола.       – Нет, я пришла до того, как он начался. Просто я никого не увидела и уже успела подумать, что дом пуст, так что прошлась чуть дальше до библиотеки и вернулась сюда.       – Да, – кивнул он, – я сегодня отпустил всех. Надеялся провести время наедине с тобой, так будет гораздо приятнее разговаривать.       Он подошел к ней и помог снять плащ.       – Отпустил? – удивилась она. – Разве эти эльфийки живут не здесь? И та... девушка с детьми.       – Мириам, – сказал он и Лавеллан кивнула. – Нет, моя помощница живет в городе. В этом доме живу только я, а она и служанка сюда только приходят. Как видишь, я до сих пор вполне обхожусь малым.       – Помощница? – удивленно и с недоверием переспросила Лавеллан.       – Ну да, – так же удивленно ответил он, вопросительно наклонив голову.       Лавеллан улыбнулась, облегченно вздыхая и проводя рукой по лбу и волосам.       – Я… я думала, они – твоя новая семья.       – Ах вот откуда была та реакция, – засмеялся он, вспоминая их первую встречу, – нет, она не моя семья и те дети – не мои. Это дети эльфов, которые приходят в город. Они отправляют их к Мириам, если думают, что у детей есть магический дар. Она либо обучает их чему-то сама, либо находит для них учителя, в остальное время она занимается библиотекой – приобретает новые книги и содержит в порядке существующие – и моими личными делами.       – Что ж, я рада, – сказала она улыбнувшись.       – Чему именно? – спросил он с хитрой улыбкой, вспомнив её вчерашний вопрос.       – Тому, что все прояснилось, – точно так же улыбнувшись, ответила она, поняв намек.       – Пойдем в более уютную комнату. Сегодня я, наконец, угощу тебя чаем.       Он жестом пригласил её идти вперед, и они вышли из зала, направляясь в сторону крыла, перекрытого барьером.       – В этой части дома, полагаю, ты и живешь? И она всегда перекрыта барьером?       – Обычно да. Я не люблю, чтобы ко мне заходили посторонние. Этот барьер как элувиан – он может открываться паролем, поэтому только Мириам и я свободно заходим сюда, – объяснял он, открывая барьер и пропуская её в коридор.       – Но когда мы приходили сюда в прошлый раз, я его точно не видела, иначе уже тогда заинтересовалась бы.       – Я снимаю барьер, когда приходит служанка.       Он свернул в одну из боковых дверей коридора и, проведя её в маленькую, очень уютно обставленную комнату, предложил сесть на длинную кушетку, на которой были разбросаны мягкие подушки, а в изголовье скручен плед. Напротив этой кушетки стояла такая же, а между ними – столик с чайным сервизом на две персоны и поднос с фруктами, печеньем и пирожными.       – Если голодная – не стесняйся. Я сам не так давно проснулся и пока ничего не ел, а если хочешь спать – можешь прилечь, чувствуй себя, как дома. Надеюсь, останешься поужинать со мной? – сказал он, наливая ей чай, а себе – какой-то сок.       – С удовольствием, – кивнула она. – Я сразу пришла сюда, как только проснулась и увидела, какая надвигается туча. Подумала, что если не выберусь из комнаты сейчас, то уже не смогу этого сделать весь вечер.       – Я тоже об этом думал, – согласился Солас, беря пирожное.       – Так ты здесь… Правитель? Бог? – спросила Лавеллан, вспомнив слова усмиренной эльфийки, которая провожала их в город.       – Нет, у города свой правитель и это не я. Конечно, властитель Арлатана получил свое место благодаря мне, но я рад, что переложил эту ношу на его плечи, кроме того, как мне кажется, он отлично справляется со своей ролью. Меня больше устраивает, когда ко мне обращаются как к советнику и помощнику, чем как к правителю или богу и не мешают заниматься своими делами. Я запретил строить храмы в мою честь, но, кажется, это только увеличило фанатичность веры в мою божественность. Меня, правда, радует, что этим страдает только часть эльфийского населения города, но свободно поговорить здесь с кем-нибудь, чтобы собеседник не начал преклоняться передо мной, сложно. Даже с Мириам, хотя она и является моей помощницей уже несколько лет, я не могу спокойно поговорить. Я скучал по нашим с тобой беседам.       Она улыбнулась. Она тоже очень скучала. Сейчас, снова его увидев, она не могла понять, как вытерпела столько времени без него. Все это очень хотелось сказать, но она боялась испортить момент, поэтому ответила только:       – Я тоже очень скучала. Только сейчас понимаю, как мне этого не хватало. Пребывание в Скайхолде буквально потеряло всякий смысл после твоего ухода, хотя замок мне очень нравился, мне тоже практически не с кем было поговорить, несмотря на то количество народу, которое там постоянно находилось. Не знаешь, что с ним стало? Я там давно не была.       – Он стоит, как и прежде. Правда, сейчас много людей знает к нему дорогу, так что туда иногда забредали разные путники. Я закрыл входы к нему барьерами, когда думал, что тебя больше нет. Мне не хотелось, чтобы кто-то там копался. Как тебе удалось пропасть так незаметно? Ты уже знаешь, что я оставил агентов присматривать за тобой. Да и…       – Да и.. ты сам присматривал? Во снах?       Он кивнул.       – Я не мог удержаться от того, чтобы не заглянуть, не увидеть тебя еще разок. И все же?       Она пожала плечами и сделала извиняющийся жест уголком губ.       – Это вышло не по моей воле. Я шла через Ферелден, когда в каком-то поселке на меня набросилась стая мабари. Увы, я решила сбежать через лес, неслась, не разбирая дороги, пока не выскочила на дорогу, где столкнулась с парой храмовников, которые обирали какую-то старуху. Я уже давно не воин, так что все, что смогла сделать – это покрутить у них перед носами кинжалом. Тогда меня ранили, но я надеялась, что не сильно. Однако когда мы с этой старухой дотащились до озера и залегли в хижине, больше я встать уже не смогла. Думаю, тогда меня все и потеряли.       – Ты шла к Каллену?       – Нет, я шла к тебе.       – Почему спустя столько времени?       – Я подумала, что ты отказался от своей затеи. Или не смог этого сделать. Ведь ты говорил о паре лет, а прошло к тому времени уже гораздо больше. Потом, когда я узнала, что ты начал войну с Тевинтером, я обрадовалась, подумав, что ты решил ограничиться только захватом бывших эльфийских земель, чтобы снова передать их эльфам. Сейчас, правда, вижу, что ты не отказался от своих планов.       – Я еще ничего не решил по поводу вчерашнего предложения, поэтому давай не будем о делах.       Лавеллан кивнула – ей тоже не очень хотелось говорить о чем-то серьезном.       – Но, в любом случае, что бы ты ни решил, в этот раз я хочу остаться рядом.       – А ты настойчивая, – улыбнулся он.       – По-другому нельзя, ведь я уже знаю, какой ты хитрец, – улыбнулась она в ответ.       – Я правда хотел бы этого. Приходить вечером к тебе после всей суеты, отстраняться от всех проблем в твоей компании, но ты знаешь, что я взял на себя долг. После того, как Митал отдала мне силу, я это точно знаю. Раз она это сделала, она поняла,что эта сила мне пригодится.       – Раз она это сделала? Разве она не сказал тебе при этом, поддерживает она твой выбор или нет?       – Нет, она ничего не сказала.       – Но, в таком случае, Митал не сказала, на что именно она дала силу. Не спрашивала, на что ты хочешь эту силу потратить и точно не просила тебя делать то, что ты делаешь сейчас или собираешься сделать. Возможно, она дала силу на улучшение мира эльфов, а не уничтожение.       – Раз она вообще ничего не сказала, ты не можешь знать или даже предполагать, чего хотела бы Митал.       – И ты тоже. Но когда я говорила с ней, я не заметила, чтобы она как-то неприязненно относилась к нынешним эльфам и вспоминала о прошлом.       В комнате уже стало совсем темно, поэтому он встал, чтобы зажечь магические светильники. Комната постепенно озарялась теплым желтоватым светом – видимо, здесь кристаллы были другие.       Он посмотрел на большие часы, стоящие у камина, и пошел к дверям.       – Уже поздно. Я приготовлю стол к ужину, подожди меня здесь.       – Я могу помочь.       – Я знаю, – улыбнулся он и вышел, добавив. – Но я хочу это сделать сам.       Она встала с кушетки и прошлась по комнате. Она уже знала, что здание представляло собой круглый зал в центральной части, которую с двух сторон как бы обнимали два крыла с комнатами. Но она не обходила его с других сторон и до этого момента ей казалось, что стена центрального зала является единой с внутренними стенами правого и левого крыльев, но теперь она видела, что это не так – крылья немного отходили от центра в разные стороны, так что окна были с обоих сторон, и в коридоре, и в комнатах в боковой части, в одной из которых они сейчас находились.       Из окна в этой комнате она могла видеть изогнутую белую стену центральной ротонды, обвитую плющом и постепенно уходящую за поворот, и кустарники, которые росли в этом небольшом заднем дворике. Из-за дождя видимость была небольшая, поэтому больше практически ничего нельзя было разглядеть.       – Пойдем в столовую, – услышала она за спиной голос Соласа, который неслышно подошел к ней со спины и встал сзади, пока она смотрела в окно.       Она повернула к нему голову и кивнула.       – Я думала, в этой части нет окон, а на улице так темно, что я их сначала даже не заметила за занавесками.       Он улыбнулся и приобнял её за плечи.       – Здесь очень красивый вид в хорошую погоду. Причем, со всех сторон и со всех комнат. Ты еще увидишь. Пойдем.       Они прошли в соседнюю комнату, где был накрыт стол на двоих.       – Ты вроде всех сегодня отпустил? – хитро прищурившись спросила она, обдумывая, кто приготовил этот ужин.       – Да, – ответил он и, как бы угадывая её мысли, добавил, улыбнувшись, – но еду мне оставили.       – Ты сказал, что я приду?       – Я сказал, что у меня будут гости, не уточняя, кто именно.       Он помог ей сесть за стол, после чего сам уселся напротив.       Все время, в течение которого они сидели за столом, продолжалась беседа о разных мелочах. Солас рассказал ей о властителе, о Мириам, о том, как он жил, когда они расстались, и о том, как в лес Арлатан начали стекаться эльфы, узнавшие о путях через элувианы. Когда они поужинали, за окном уже наступила ночь. Дождя не было слышно и Лавеллан решила, что это хорошая возможность вернуться в таверну, пока он не полил снова и она не застряла тут до утра. Солас кивнул и проводил её до холла.       – У меня есть для тебя кое-что, – сказал он, когда они покинули его личное крыло.       – Правда? Что же это?       Он протянул ей кристалл на длинной серебряной цепочке.       – О! Я знаю, что это, – воскликнула она.       – Правда? – спросил он с недоверием и с явным неудовольствием. Похоже, ему хотелось самому рассказать ей о том, что это такое и как он работает.       – Такой же мне подарил Дориан, когда покинул Инквизицию.       – Опять этот Павус… Значит, мне не придется объяснять тебе, как он работает.       – Ты уверен, что они действуют одинаково? – спросила она, поняв, в чем причина его раздражения и надеясь пойти на попятную, чтобы доставить ему удовольствие научить её пользоваться им, пусть и еще раз.       – Почему-то я убежден, что Тевинтер как всегда не придумал ничего своего, а просто продолжает использовать принципы эльфийской магии. Что ж, в любом случае, я хотел бы, чтобы у тебя была возможность связываться со мной, когда ты находишься в Тевинтере – это опасное место для эльфа, – и добавил. – Только, пожалуйста, не перепутай кристаллы.       Она просунула голову в цепочку и накинула капюшон плаща, который Солас помог ей надеть.       – Я сделаю что-нибудь, чтобы они отличались друг от друга, чтобы твой я всегда могла узнать, – с улыбкой сказала она. – До завтра?       Солас смотрел на её игривую улыбку и сам невольно улыбался, думая, какая же она еще девчонка! Та же, что и несколько лет назад. Все так же, как тогда, инстинктивно заманчиво улыбается, стараясь привлечь его внимание и перетянуть на свою сторону, что-то выпросить или смягчить его, после того, как сделала что-то не так, как он ожидал. Какая же она милая в такие моменты, с этой хитрой улыбкой… Глупец, о чем он только думает…       – До завтра, солнце, – кивнул он.       Она развернулась и выпорхнула на улицу, придерживая капюшон. Хотя дождя уже не было, то и дело на нее падали капли, срывавшиеся с крыш или деревьев. Она будто на крыльях летела к гостинице по блестящим в свете магических фонарей дорожкам пустынных улиц, мимо серебрящихся от влаги кустов и клумб.       Влетев в двери нужного дома, она, довольная, помахала Лиаму и Касандре, сидевшим за столиком у окна в не слишком заполненном народом обеденном зале гостиницы и направилась к лестнице, ведущей к жилым комнатам. Повернувшись спиной к залу и начав подниматься по ступеням, она не заметила, как из-за одного из столиков в темном углу поднялись две фигуры в плащах и двинулись следом за ней. Кассандра, заметив у одной из фигур на поясе нож и заподозрив неладное, тоже встала из-за стола и осторожно направилась за ними, знаком заставив Лиама ждать её внизу. Фигуры уже поднялись по лестнице и скрылись из виду за поворотом, когда она взбежала по ступеням вслед за ними.       Лавеллан уже стояла в коридоре возле своей комнаты, когда тот из них, у кого был нож, бесшумно снял его с пояса и, сделав резкий выпад, воткнул его в поясницу эльфийке. Кассандра закричала, выхватывая меч, который даже здесь носила с собой, нападавшие развернулись и бросились бежать. Один сцепился с Кассандрой, а второй, оставивший свой нож в теле Лавеллан, которая, развернувшись к ним лицом, изменившимся от удивления и ужаса, теперь медленно оседала на пол, бросился бежать мимо Искательницы вниз.       – Лиам, держи его! – закричала она и услышала звук падения чего-то тяжелого, а потом треск пламени и истошный крик, который быстро умолк.       Тот, с кем Кассандра боролась, был неплохо подготовлен, поэтому ей не удалось убить его, однако, когда он в борьбе поменялся с ней местами и, очутившись на лестнице, развернулся к ней спиной, собираясь броситься бежать, она взмахнула мечом со всей силы, но, не достав до его тела, лишь перерубила ему ноги. Мужчина закричал от боли, и, потеряв равновесие, сорвался вниз с лестницы и, докатившись до низу, затих.       Из своей комнаты выскочил в коридор Варрик с арбалетом наперевес, но, увидев Лавеллан с закрытыми глазами на земле, подскочил к ней.       – Ассан! Ассан! Демоны тебя дери.       Кассандра, бросив меч на пол, села рядом с гномом и в испуге смотрела на эльфийку, чувствуя, как волосы её встают дыбом от ужаса.       – Его нет, он ушел! Лиам! – позвала она с тревогой, вытащив из раны нож, но маг уже быстро поднимался по лестнице, стуча сапогами.       – Лиам, тут что-то не то, лезвие странно переливается, – сказала она, протягивая ему окровавленный нож, металл которого переливался красным блеском, – я не уверена, это какая-то магия?       – Я… Я не знаю, наверно кинжал зачарован, но я не настолько хорошо обучен, чтобы разбираться в зачарованиях, тут нужен действительно хороший маг. Но, в первую очередь, лекарь – я, конечно, и тут не специалист, но, по-моему, кровь идет слишком сильно!       Кассандра посмотрела на рану и выругалась. Лезвие прошло практически насквозь, эльфийка уже потеряла сознание и теперь лежала в луже крови.       – Надо связаться с Дорианом. Он лучший маг. И, демоны забери этого лекаря, где его носит?!       Тут она обратила внимание на цепочку с кристаллом на груди раненой, точно такой же она брала у Дориана, чтобы поговорить с эльфийкой. Как удачно, что он не в её вещах, а здесь, рядом. Искательница сжала в кулаке кристалл, зажмурилась и сосредоточилась.       «Дориан!»       Тишина.       «Дориан!»       «Fenedhis… Я же просил тебя не перепутать кристаллы...» – прозвучал в её голове усталый раздраженный голос.       Кассандра в ужасе раскрыла глаза и выронила кристалл. Опомнившись, она снова быстро подобрала его и обратилась к тому, кого точно не ожидала услышать.       «Солас?! Это ты?!» – мысли её спешили, переплетались и путались, пока она одной рукой держала кристалл, а другой проверяла, жива ли еще эльфийка. – «Это он? Кажется, да. Что делать? Что сказать? А если не успеем? Надо попытаться… да где же он! Какая холодная рука, слишком быстро!»       Голос, ответивший ей на этот раз, стал гораздо тверже и грубее, в нем явно ощущалась угроза.       «Прекрати этот бессвязный поток. Кто это? Отвечай!»       Она сосредоточилась.       «Кассандра. Солас, нам нужна помощь!»       «В чем... Где она? Почему кристалл у тебя?»       «На неё напали, она сильно ранена, нож странно сверкает, её нужно срочно передать умелому магу и лекарю, прошу тебя, помоги сам или выведи нас из города через элувиан, мы будем искать Дориана!»       «Где вы?»       «В таверне. Это...» – «Я иду.»       Кассандра медленно открыла глаза и разжала кулак с кристаллом. Глаза гнома и человека, присутствующих при этом странном мысленном диалоге смотрели на нее и ждали её ответа.       – Он придет, – сказала она. Кто именно придет – она не уточнила.