Новая Империя

      «В мирное время выскочки генералами не становятся».       Дориан раз за разом перечитывал фразу, которой заканчивалось письмо Мэйварис Тилани, полученное им сегодня утром птицей. Это было рискованно, но птица быстрее человека, а значит, он был бы заранее предупрежден, её расчет оправдался, однако это письмо ждало его здесь уже несколько дней. Столько времени потеряно!       Он в ярости швырнул письмо на стол и ворона, сидевшая в клетке возле окна, каркнула от неожиданности. Дверь кабинета в башне, где он находился, отворилась, и вошла Кассандра Пентагаст.       – Не в духе? – спросила она, окинув его внимательным взглядом.       – Да, друг мой, весьма.       – Что-то серьезное?       – Новости из столицы. Мэйварис пишет, что… Да вот я даже прочту тебе, – сказал он, снова сев на стул и взяв пергамент, – «пока шли бои, этот петух боялся высунуть клюв из своего дворца, а теперь, когда все знают, благодаря кому мы достигли перемирия, счел, что можно распушить хвост и осаждать сенат. Его бесит уже одна мысль, что это связано с твоим именем, и ему не важно, что делать, лишь бы сделать по-другому. К сожалению, голос того, кто ближе, всегда громче голоса того, кто далеко, вне зависимости от того, насколько важна его миссия. Проще говоря, его, наконец, услышали. Он настаивал на том, что все поражения были исключительно по вине командующего войсками, который неумело вел армию. А главные потери в боях были сделаны потому, что он находился под влиянием человека, который даже не должен был входить в ставку командования. Так что теперь управление армией отдано ему, и он идет в Неромениан. Хитрый ублюдок попросил не отстранять командующего, чтобы не упал дух солдат. Я же вижу, что это было сделано только для того, чтобы всегда можно было переложить вину за поражения на другого». И так далее, и так далее.       – Оу. А я как раз зашла, чтобы сказать, что иду в Арлатан. Это все меняет. Уговор основывался на том, что ты можешь влиять на события и армию, теперь я даже не знаю, что смогу сказать Соласу. Я даже не уверена, что лучше – чтобы он узнал об этом от меня или от своих шпионов.       Она села на свободный стул в почти пустой каморке башни – необычный интерьер, если учесть вкусы Павуса – и, закинув ноги на стол, сказала:       – Расскажи, кто он, чего от него ждать, когда он прибудет. С этим надо что-то решать.       – Он мой оппонент в магистериуме, но занимает более высокое место, поближе к Архонту. Едва старше меня и совсем не так красив, – Дориан скривил губы, – он и несколько таких же, как он, постоянно нападали на мои предложения в сенате, пару раз были нападки на членов моей партии. Подковерная игра, тряска грязными панталонами на публике. Моими трясти бессмысленно, поэтому нападают на окружение в партии – зеленых неопытных юнцов. Люцернов – мою партию – считают выскочками. Романтиками, которые не имеют опыта и не знают жизни, а верят в невозможное и бессмысленное. И революционное. Но последние события показали меня в Минратосе совсем в другом свете, так что теперь на меня нападать еще более трудно. Не знаю, какую игру он поведет здесь, но мне придется покинуть армию, даже если он с любезной миной предложит мне кресло рядом с ним.       – Ты думаешь, он поведет армию в бой?       – Не думаю, – Павус покачал головой. – По крайней мере, вместе с армией он точно никуда не двинется. Он труслив. Когда одна за другой прилетали новости о самых провальных маневрах и потерях, он даже за границы города перестал выходить и приказал охране своего поместья стоять в круглосуточном карауле. Полагаю, он будет пытаться вести грязную игру – сеять панику или сплетни, устраивать провокации. Если я останусь – он точно сделает какую-нибудь глупость, а обвинит в этом меня, что-нибудь вроде «господа магистры, я пытался, но Павус и капитан армии, которого я великодушно попросил оставить в своей должности, сговорились против меня и государства». Если я уйду – он будет вести свою игру, а у меня в этом городе нет людей даже чтобы рассказать мне. Он может устроить провокацию, а если эльфы ответят, сказать: «Павус, заключивший мир с эльфами, теперь перешел на их сторону и из-за личной неприязни отправляет эльфов на тевинтерцев».       Кассандра выругалась. Это все было так не вовремя. Они столько сделали, столько прошли, чтобы теперь их просто выкинули, да еще и забрали себе все заслуги, а то и просто все испортили своим топорным вмешательством.       – У Мэйварис есть какие-нибудь идеи? Как я понимаю, нужно быть очень умным человеком, чтобы продержаться на такой вершине так долго, как удается ей. Значит, она умна.       – Очень, – кивнул Дориан. – Но увы, советов она не посылает. Это лишь предупреждение, которое, к тому же, ждет меня здесь уже несколько дней.       Искательница напряглась и сменила позу.       – Сколько времени ему нужно, чтобы прибыть в Неромениан?       – Морем – не уверен. Ты знаешь, что я не пользуюсь этим транспортом. Но что-то около недели, кажется.       – Кажется! – она вскочила со стула и прошлась по комнате. – Если я буду нестись во весь опор и не буду прерываться на сон, мне понадобится три дня минимум, чтобы попасть в Арлатан и вернуться. Пару дней, как ты говоришь, мы уже потеряли. Остается надеяться, что письмо было отправлено не с его отплытием, а заранее, когда о нем было только объявлено. Солас точно должен узнать об этом. Нельзя допустить, чтобы он по ошибке принял его действия за твои и ваши договоренности пошли прахом, кроме того, он тоже знаток интриг, может, он что-нибудь придумает. Конечно, скорее для себя, но, так как мы работаем в связке, это может быть на руку и нам. Я возьму с собой кристалл связи и свяжусь с тобой, когда буду в городе, чтобы ты получил новости как можно скорее.       Она покинула комнату, оставив Дориана швыряться бумагами, вымещая свою злость на них. Выйдя из башни, Кассандра пересекла двор казарм и вошла в дверь, ведущую к большой комнате, которую выделили её отряду. Тейя сидела на кровати и играла с Лиамом в карты, гномов не было, Каллен неподалеку от играющих лежал, заложив руки под голову, и смотрел в потолок – с момента, как они приняли решение вернуться в город, он так и не разговаривал с травницей, хотя внешне вел себя совершенно обычно.       – Каллен, есть разговор, – серьезным тоном начала Кассандра, как только вошла в помещение.       – Для нас он, я полагаю, тоже важен? – подал голос Лиам.       – Ладно, – кивнула Искательница. – Мне придется гнать в Арлатан во весь опор, так что я в этот раз никого с собой не беру. Мне нужно вернуться максимум через четыре дня.       – Что случилось? – Каллен тут же сел на кровати и внимательно посмотрел на Кассандру. Он был обеспокоен и хотел точно знать, что происходит.       – Похоже, Дориана пытаются подвинуть, а вместе с ним и нас. Солас должен знать, чтобы не ответить глупостью на глупость нового командующего.       – Это он приедет через четыре дня? Говори все подробно. Кто он? Каков он? Я знаю некоторых военных в Тевинтере.       – Он не военный. Это один из магистров совета, оппонент Дориана. Он решил воспользоваться миром, чтобы прибыть сюда и сделать вид, будто он большой стратег, но на самом деле это будут в первую очередь интриги. Так что извини, Каллен, этот противник не для тебя. Письмо с предупреждением для Дориана пролежало здесь несколько дней, а путь до Неромениана занимает около недели. Так что да, мне нужно поторопиться, пока этот петух не прибыл.       – Петух? – настороженно спросил капитан.       – Так его назвала Мэйварис в письме к Дориану, но по его описанию мне кажется, что он и правда похож.       Впервые за долгое время Каллен пристально посмотрел на Тейю, которая при этих словах вздрогнула и тоже посмотрела на капитана, но совсем не тем же взглядом, что он на нее. Скорее настороженным, чем удивленным.       – Вы двое что-то знаете? – спросила Кассандра. – Говорите, ну! Сейчас самое время выложить все, что у нас есть и может хоть чем-то помочь.       – Я думаю, Тейя могла бы помочь, – сухо сказал Каллен. – Кажется, у неё есть для этого необходимые навыки и связи.       – Навыки и связи? О чем ты? Да говори яснее, Андрасте тебя колоти!       – Пусть покажет письмо, которое мы нашли в эльфских руинах. Ты все поймешь, – сказал капитан и улегся обратно на кровать. Кассандра перевела взгляд на девушку, которая уже достала записку и, не глядя в глаза Искательнице, протянула ей.       Та в свою очередь взяла бумагу и, раскрыв, прочитала: «Рада, что канарейка жива, а эльфийский орел сломал клюв. Думаю, в столице сейчас благоприятная обстановка, чтобы павлин занял место глупого петуха. Дай знать. Сестра Соловей».       – Лелиана?! – воскликнула Кассандра и подняла глаза на девушку.       – Полагаю, что да, – снова подал голос Каллен. – Никак не могу только понять, к кому подослали убийцу. Видимо, не к нам, раз она до сих пор никого из нас не убила.       – Я не убийца! – воскликнула Тейя. – Так ты об этом все время думал, поэтому перестал разговаривать со мной?       – А кто ты? Я знаю у Лелианы только таких шпионов. Я догадывался с самого начала, но не хотел верить. Это письмо все только подтвердило.       – Знал, и не поделился опасениями? – прищурившись, посмотрела на него Кассандра.       – Это было бы глупо, ты бы не поверила. Слова, сказанные в бреду – то еще доказательство, кроме того, до сих пор других подтверждений этому я не видел.       – Конечно не видел, потому что я – не убийца!       – В этом есть смысл, – задумчиво произнесла Искательница, – к тому же, вряд ли Лелиана захотела бы убить кого-то из нас. Надеюсь, Каллен, ты хоть в это не веришь. Так значит, те храмовники и правда хотели убить именно тебя? Почему? И где сама Лелиана?       – Я даже не знала, что вы с ней знакомы. Мы с Шартер, это…       – Я знаю, кто это, продолжай.       – Мы должны были встретить сестру Соловей на равнинах Тевинтера. Она, кажется, шла тогда в столицу. Шартер не очень об этом распространялась, она вообще…       – «Сестра воробей не любит сестру канарейку», – сказал вдруг Каллен, на что девушка только слегка кивнула.       – Но нас уже ждали, кто-то узнал о месте встречи. Я не знаю, что стало с Шартер, она так и не пришла на ту встречу. Человека, с которым я путешествовала, убили. Он правда был моим учителем. А я попала к вам. Это письмо, кажется, было написано для Шартер, значит, она где-то недалеко и его смогли стащить.       – И в чем состояла твоя задача? Задачи Шартер я знаю.       – Просто ходить и смотреть. Искать шпионов среди эльфов. Я не убийца, я случайно присоединилась к сестре Соловей, она сказала, что я очень внимательная и поэтому пригожусь, и потом познакомила меня с Шартер.       – Это верно, я тоже заметила, что ты очень внимательная. Уверена, ты заметила гораздо больше, чем тайные проходы и хрупкие стены. Среди нас есть кто-то подозрительный? Я видела, как ты отходишь куда-то в темноту, когда мы стояли привалом.       Тейя кивнула.       – Я думаю, Ревасу нельзя доверять. Мне кажется, он следит либо за нами, либо за Дорианом. Но он его помощник. Если он следит за ним, значит для кого-то другого.       Кассандра помолчала. Было о чем подумать, ведь по бумагам, найденным у Абеласа, они уже знали, что за ними следил кто-то в армии, но гораздо более важным сейчас было положение Дориана. Она перечитала записку. «Благоприятная обстановка, чтобы павлин занял место глупого петуха». В свете последних событий эта фраза заиграла новыми красками. Если Лелиана и правда в столице и может влиять на ход событий, она была бы сильным союзником. Когда была написана эта записка? Уже тогда они могли поднять статус Дориана в сенате? Черт, если бы только Каллен сразу все рассказал.       – Ты можешь связаться с кем-нибудь из них?       – Да, мне назвали пару человек среди солдат, через которых можно передать записки, а еще я знаю одного местного жителя. Но мне не известно, кому именно они отправляются – Шартер или сестре Соловей.       Это не важно, – махнула рукой Кассандра. – Сообщи, что мы нашли украденную записку в руинах и скажи, что если они могут сделать что-то, чтобы Дориан не потерял положение, то пусть сделают, это влияет на весь исход войны. Но мы сами будем вынуждены покинуть город через пару дней. Я отправляюсь в Арлатан, оттуда я сообщу Дориану все новости, сразу же после этого вы все уйдете из Неромениана.       – Известно куда?       – Пока нет. Я пока не представляю, что скажет Солас. Если все останется, как есть, то он даст новые указания и новые точки на карте. Если нет… То я даже не берусь угадывать, что будет. При любом исходе нам лучше покинуть город, будьте готовы.       Уже через несколько минут она села на оседланную лошадь и, покинув город, галопом мчалась в сторону Карастеса, где агенты Фен’Харела, уже хорошо знавшие её в лицо, отправили записку своему господину и провели Искательницу к элувиану, ведущему в его город. До городских ворот Арлатана она добралась уже после заката, и, не задерживаясь направилась к дому Соласа.       Он уже был предупрежден и Мириам, ожидавшая гостью в холле, проводила Кассандру в знакомую ей ярко освещенную гостиную, попросив немного подождать. Через несколько минут появился и сам хозяин дома.       – Приветствую, Искательница. Ты сегодня одна, это рискованно, равнины Твинтера сейчас небезопасны, – сказал он, усаживаясь напротив нее.       – Я спешила, не хотела, чтобы меня кто-то мог задержать.       – Вот как? – его взгляд стал серьезнее. – Что-то произошло?       Она кивнула.       – Много новостей, но не совсем тех, что нам бы хотелось. Давай начнем с наших поисков.       Она выложила на стол карту и записи и рассказала обо всех исследованных местах и о странностях на равнине, где вместо разрушенных домов или людского поселения они нашли только странные каменные глыбы и перевернутый дом.       – Ах, вот в чем дело, – задумчиво произнес Солас, когда она закончила. – Думаю, я могу это объяснить. Теперь понятно, почему мы не нашли у агентов Абеласа записей об этих домах. Я был так занят поисками на земле, что совсем забыл о парящих островах. Когда-то множество таких островов парило над землей, созданные эльфийской магией, они упали на землю, когда энергия завесы перестала подпитывать заклинания, которыми они были созданы. Очевидно, тот дом, что вы нашли в скале, был как раз на одном из таких островов. Он просто упал на деревню, которая была на земле, и теперь она погребена под теми глыбами. Я знаю о нескольких островах, которые парили над Тевинтером, будет сложнее с теми, которые перемещались. Но, кажется, когда появилась завеса, их не было в этой части страны.       Он отметил на карте несколько точек.       – Они находились примерно здесь. Один – над разветвлением реки, впадающей в море возле Вайрантиума. Ему нужна была вода для водопада, он брал её из реки. Второй – здесь, над ущельем, которое соединяет Тевинтер и Антиву, в горах между Маротиусом и Перивантиумом.       – Меня сильно печалит, что мы все время на шаг позади и идем вслепую. Мы все время только пытаемся догнать, идем по следу, вместо того, чтобы предугадывать следующий шаг, – с раздражением проговорила Кассандра, сворачивая карту и убирая её в сумку, оставляя на столе только не нужные ей более рисунки и планы зданий.       – Я понимаю, это нервирует. Мои люди тоже ничего не находят. Вы спугнули Абеласа, теперь он и его люди очень осторожны.       – Кроме того, они таскают нашу почту. По крайней мере, ту, которая имеет к нам отношение, значит, они совсем рядом, а нам так и не удалось ни разу схватить их за руку.       – О чем ты говоришь?       – В нашей группе есть шпион Лелианы. Мы узнали об этом, когда на стоянке эльфов нашли записку, отправленную Лелианой. Конечно, по её словам, она не убийца, а только присматривает и сама ищет шпионов…       – Травница, – кивнул Солас.       – И ты знал?! – вспыхнула она.       – Нет, Искательница. Но ты сказала «она». В вашей группе только одна девушка. И она травница.       Кассандра кивнула, успокаиваясь, но встала, чтобы пройтись.       – Это неприятно, когда напарник рядом с тобой оказывается не тем, кем он казался. Но, в данном случае, это нам даже на руку, у нас появилась более серьезная проблема.       И она описала эльфу все, что сегодня произошло в Неромениане, включая предложение, прозвучавшее в письме. Солас тоже поднялся, встал рядом с Кассандрой у окна и, сцепив за спиной руки, молча слушал, не выказывания ни огорчения, ни радости и, когда Кассандра закончила, продолжал молчать, обдумывая услышанное.       – Мэйварис назвала имя этого магистра? – наконец, медленно проговорил он.       – Нет, Дориан ни разу не назвал его по имени.       – Жаль, – сказал Солас и снова замолчал, думая о чем-то. Наконец, он продолжил. – Думаю, Дориану стоит публично объявить о том, что он оставляет ставку командования, раз туда прибыл такой бестолковый руководитель, чтобы не терзаться, когда он совершит губительные для империи ошибки. Я позабочусь о том, чтобы он не одержал побед, но сам нападать не буду. Но вам и правда придется покинуть город – вы отправитесь исследовать следующие руины. Что касается Лелианы, то я не думаю, что несколько убийств сильно поднимут положение Дориана в сенате, но вы можете попытаться, скорее она сможет пошатнуть позиции этого магистра так, что на его фоне Дориан будет смотреться сильно выгоднее.       Кассандра выслушала совет и извлекла из-под нагрудника кристалл связи. Зажав его в кулаке, она мысленно передала что-то Дориану под насмешливым взглядом Соласа. Когда она закончила, он хотел ей что-то сказать по этому поводу, как в гостиную открылась дверь и в нее впорхнула Лавеллан.       – Vhenan, я тебя жду уже… Кассандра!       Искательница округлила глаза от удивления, и они обе бросились навстречу друг к другу, пока Солас с улыбкой продолжал стоять у окна, глядя на них и слушая их восклицания и удивленные вопросы и возгласы.       – И ты не сказал, что у нас гости!       – Я не успел. Но я надеялся, что Искательница останется с нами на ужин, так что я не сомневался, что вы встретитесь.       – Но, о, Создатель! Как тебе удалось?.. Ты вернул ей руку! – воскликнула Кассандра, держа улыбающуюся Лавеллан за руку и не веря своим глазам.       – Похоже, я все-таки способен исправить хоть что-то, что натворил? Не так ли?       – Варрик должен это узнать! Они все должны тебя увидеть! Мы так волновались!       – Где вы были все это время?       – Ох, мне столько хочется тебе рассказать!       – А мне!       Они сели на кушетки и взахлеб рассказывали каждая о своих впечатлениях и опыте: Кассандра – о том, что видела в руинах, о Лиаме, о Каллене и Тейе, Лавеллан – о жизни в этом доме, о посещении дворца и эльфийском празднике, о том, чему она научилась и как выздоравливала.       Солас оставил их под предлогом того, что нужно добавить приборов и тарелок на столе, понимая, что им многое захочется обсудить наедине, и оказался прав. Как только дверь за ним закрылась, Кассандра негромко спросила подругу:       – Ну, как вы? Как он?       – Кассандра, милая, я так счастлива, что мне порой кажется, что я до сих пор сплю и это все – сон, Тень, я никак не могу поверить, что это, наконец, реально. Я так его люблю… Ему кажется, что если он не будет занимать меня все время чем-нибудь, то я захочу сбежать к вам. А я и правда хотела бы увидеть все то, о чем ты рассказала, но мне совсем не хочется покидать это место. В Киркволле меня прямо тянуло в дорогу, я не могла сидеть в четырех стенах у Варрика, а здесь – я сижу. И мне нравится эта жизнь, представляешь?       Лавеллан рассмеялась.       – Какая ирония, – продолжила она, – Ассан говорил мне, что нужно, наконец, выбрать что-то для себя, а не бежать все время спасать какой-то мир, которому до меня нет дела. Он ожидал, что я, наконец, остановлюсь. А я все равно бежала. И оказалась здесь, где впервые с удовольствием остановилась и не хочу никуда бежать, где, наконец, выбираю что-то для себя. Вот только он, очевидно, не рассчитывал, что его это не будет касаться.       – После того, что Варрик рассказал мне о нем, я думала, Ассан станет проблемой здесь.       – Из-за того, что Солас подозревал его в нападении на меня? Он сказал, что долго не доверял ему, но, в конце концов, Ассан теперь почти каждый день бывает здесь.       – Нет, это я знала и так, кроме того, Солас сам говорил мне о своих подозрениях. Я о том, что Варрик, судя по всему, подталкивал его к тебе. Или тебя к нему.По крайней мере, мне показалось, что он хотел бы, чтобы между вами что-то сложилось.       – Мне тоже так казалось, – иронично усмехнулась Лавеллан, – и Солас это подозревал, я видела, что он ревнует. Но Ассан всеми своими действиями показал, что ему нет до меня дела, так что все сошло на нет.       – Вот как? Что же он такого сделал?       – Один момент мне и правда казалось, будто я ему нравлюсь. Но, согласись, это странно согласуется с тем, что он в первый же день, как мы прибыли сюда, пошел знакомиться и флиртовать с местными девушками. Тем более, что он говорил со мной в этот день, видел, как ужасно прошла встреча с Соласом и как я была расстроена. И все же, он просто ушел, а в тот день, когда на меня напали, он уже лежал в постели с этой девушкой. Это Мириам – помощница Соласа. Поэтому он постоянно здесь бывает. Что ж, она хорошая девушка и, судя по всему, именно то, чего он хотел – она живет тихой, спокойной жизнью и никуда не бежит, никого не спасает. Солас в нашу первую встречу тоже был расстроен, он неправильно понял очень многое о нас, и, тем не менее, после этой встречи он не пошел бросаться в чьи-то объятия, хотя, уверяю тебя, красивых женщин тут достаточно, у которых, к тому же, обе руки на месте. Из этого я делаю вывод, что я не безразлична только одному из них. Надеюсь, Варрик станет мягче относиться к нему, после того, как узнает, что для меня сделал Солас.       – И ты теперь живешь здесь, как… знатная леди? Как его гостья? Как его женщина? Ведь он выводил тебя в свет.       – Все немного запутанно. Я смогла покидать его комнату только когда перестала быть похожа на прежнего Инквизитора, – и она помахала своей новой рукой, – до этого времени о моем существовании вообще никто не знал. И, кроме Мириам, не знал бы и дальше, если бы Ассан своими колкостями не вынудил Соласа взять меня с собой на праздничный вечер. Так что он представил меня как свою гостью, с которой он работает. Это объясняет для окружающих мою довольно закрытую жизнь в его доме и в какой-то мере устраняет появившееся было любопытство. Как Солас и надеялся, в этом виде меня мало кто может узнать. То общество, с которым он меня познакомил, не видело меня здесь раньше, а тем, кто меня видел мельком, даже не приходит в голову, что я – та самая Инквизитор, которую «убили» в таверне пару месяцев назад. Да что мы все обо мне, расскажи, как ты сама? Как у вас с Лиамом дела?       Последний вопрос был задан с лукавой улыбкой, так что Кассандра, сперва смутившись, приняла более строгий и серьезный вид, чем до этого вопроса, как она всегда поступала в таких случаях.       – Да нечего там рассказывать.И это у тебя здесь происходит столько событий, а не у нас.       – Ой, брось! Я же вижу, как ты смутилась и покраснела, значит, есть! Он все такой же милый и романтичный? Кроме того, у вас тоже произошло за это время много интересного. Как там, например, Каллен и Тейя?       – Ты путаешь меня с Жозефиной, я не могу вот так запросто сидеть и обсуждать отношения между членами нашего отряда! – воскликнула, снова смутившись, Кассандра, но после этого восклицания все же добавила. – У них все немного сложно. Она – шпион Лелианы, хотя не бард, и ничего нам об этом не сказала. Он злится. Но, думаю, новость, что она не наемная убийца, все же смягчит его, ведь, в сущности, она против нас ничего не сделала, а сейчас может даже серьезно помочь. Кстати, я хотела вернуть тебе это.       И она достала из-под нагрудника кристалл Дориана.       – Мне он все равно без надобности, ведь я все время рядом с Дорианом, а тебе пригодится. Кроме того, сейчас у нас такая обстановка, что лучше будет, если мы сможем оперативно передавать вам новости, а не бежать галопом по несколько дней до Арлатана. Дориан был против того, чтобы я отдавала кристалл Соласу, но ты – это ты.       Раздался вежливый стук в дверь, после чего она отворилась и в комнату вошел Солас.       – Надеюсь, вам хватило времени, чтобы обсудить все самое личное, но я устал сидеть в столовой один. Перейдем туда?       – Там будем только мы? – осторожно уточнила Кассандра, поднимаясь на ноги.       – Увы, Ассана я не приглашаю на наши вечера. Надеюсь, ему хватает компании Мириам, – отозвался Солас уже из коридора, на что Лавеллан хитро улыбнулась посмотревшей на нее Кассандре, и они вышли следом за эльфом.       – Надеюсь, ты задержишься в городе хотя бы на пару дней? Думаю, Дориан вполне справится без тебя.       – Полагаю, что так, но я не справлюсь – он со дня на день должен будет покинуть Неромениан, а я отдала кристалл тебе, так что мне нужно вернуться в город до того, как они из него выйдут.       За ужином она пересказала Лавеллан все события, а на следующий день с рассветом и правда покинула город. Когда Солас и Лавеллан завтракали в той же гостиной, эльфийка, рассматривая оставленные вчера на столе бумаги, высказала сожаление, что подруга была вынуждена уехать так скоро.       – Ты скучаешь по ним? Хочешь снова туда?       – Я и правда скучаю, но мне просто хочется, чтобы они заглядывали сюда почаще. А об этом ты мне не рассказывал. Что это? Я никогда не видела подобных зданий, – спросила она, показывая на один из рисунков.       – Это городок прислуги, – сказал Солас, взглянув на рисунок из нескольких зданий. – Я уже говорил тебе, что эванурисы, как могущественные правители и хозяева множества рабов, жили отдельно от своих подданных. Чаще всего это были замки на возвышениях, окруженные реками и каньонами. Или в горах, как Скайхолд. Но были и такие, которые парили над землей. Их было мало, поскольку для того, чтобы создать такой остров, и не просто поднять его над землей, а заставить парить над ней все время, требовалась огромная сила. Множество заклинаний, магия крови. Конечно, пока не было завесы, огромную часть этой силы можно было взять прямо из Тени, сейчас такое было бы просто невозможно. И вот, когда такой остров был создан, требовалось его оживить – разбить на нем сады, выстроить замки или беседки, или и то и другое. Этим занимались рабы, поначалу их проводили через элувианы из города, но постепенно города прислуги вырастали прямо под парящим островом. Постепенно у прислуги тоже появлялась своя иерархия, поскольку не все допускались в дом «бога» или «богини». Те, которым был открыт туда вход, сами часто имели свою прислугу на земле и довольно богатые по нынешним меркам дома. Например, личная служанка Андруил жила в доме, который похож скорее на замок Редклиффа, чем на дом служанки, и у нее самой был огромный штат прислуги.       – А как же храмы?       – В них никто не жил. В них приносились жертвы для заклинаний, собирались подношения, эванурисы выходили к рабам, чтобы сказать свою волю, казнить провинившихся или возвышать выслужившихся, но сами они жили не как боги, а как развращенные праздностью короли.       – А у тебя самого были рабы?       – Да.       – Да?! – она удивленно посмотрела на него. Это никак не вязалось с историей освободителя рабов.       Да, – кивнул Солас. – Но, если сравнивать с нынешним временем, ты бы их так не назвала. Например, ты уже знаешь, что валласлин долийцев – это рабское клеймо, представляющее собой знак или герб того или иного эвануриса. А знаешь ли ты, как выглядит валласлин Фен’Харела?       – Я… – она с удивлением посмотрела на него, в его смеющиеся глаза, но не могла ответить. Она и правда не знала. – Но может быть это от того, что было не принято накладывать валласлин Ужасного Волка?       – А ставить его фигурку в каждом клане при этом было можно? – он веселился, видя её замешательство.       – Но если у тебя самого были рабы, как это вяжется с историей, что ты освобождал рабов, делая их свободными?       – Очень легко. Я снимал валласлины чужих рабов, и многие из них клялись отдать свою жизнь в мои руки, становясь моими агентами, моими помощниками. Фактически – моими рабами, но уже по своей воле. Они по своей воле принимали участие в заклинаниях, если была нужна магия крови, но мне было достаточно сказать «мне нужно» и они бы пришли. Разве это не раб? Сейчас ты бы не назвала это рабством.       – Но какой тогда смысл освобождаться от одного рабства, чтобы попадать в другое?       – В том, что они могли выбирать. Они были вольны уйти, вольны отказаться или отдать свою жизнь в мои руки. Вольны выйти за мной на поле боя или отдать свою жизнь на заклинание, которое не заставляло парить над полом кровать «богини», а, например, накладывало барьер на пути к деревне, в которой жили бежавшие эльфы. Кроме того, я не считал их животными, которых нужно сгонять в стада или пороть за разбитую чашу. Я считал их теми, кто передает свою жизнь в мои руки. Это – ответственность, а не утеха. Я не отдавал приказов развлекать меня. Но тем не менее, если ты отдаешь себя чьей-то чужой воле – ты раб. Можно быть рабом идеи, и при этом оставаться внешне совершенно свободным. Здесь то же самое.       – И как жили эванурисы? И как жил ты?       – Как жил я, ты примерно можешь представить – ты уже знаешь, что Скайхолд был моим домом. А еще ты знаешь, что Зимний Дворец – тоже эльфийская постройка. Можешь сравнить мой дом с этим.       – А что было на этих парящих островах? – Лавеллан снова обратилась к карте и указала на то место, где была деревня прислуги. – Что было на этом?       – Если правильно помню, здесь был особняк. Или беседка?.. Нет, все-таки особняк. Там недалеко море и с высоты острова открывался вид прямо на него. Остров парил прямо над тем местом, где два потока горных ручьев соединяются в одну реку, так что в центре этого перекрестка вода магией поднималась столбом вверх и била фонтаном на острове, а затем стекала вниз двумя красивыми водопадами. Элвен любили делать подобные водопады. Это было красиво, эффектно.       – А здесь? – она провела пальцем по карте и остановилась на точке в горах Сто столпов между Маротиусом и Перивантиумом.       – А здесь была довольно милая беседка и тоже очаровательные водопады, которые брали воду из горного озера. Это они за прошедшие тысячи лет размыли каньон в этих горах. Но такие острова были не только красивы, но и удобны – армии не могли туда попасть, а чернь – только те, кому позволено. Там можно было создать действительно приватные зоны. У некоторых было несколько таких островов – на одном дом, жена, на другом держали своих лучших любовниц, на третьем отдыхали в одиночестве. Этот остров имеет свою историю, он был закрыт от посторонних, вход к нему имели только Джун и… Силейз.       Солас запнулся, будто какая-то мысль пришла ему в голову. Выражение его лица изменилось, и он встал с кушетки.       – Там было что-то вроде храма или беседки, остров создал Джун после того, как Силейз подарила ему Великий соналлий. И водопады из горного озера…       Он замер на полуслове.       – Vhenan? – Лавеллан с беспокойством подошла к нему и положила руку на плечо.       Он развернулся и, взяв её руки в свои, поцеловал их, сказав:       – Прости, vhenan, я должен.       Затем выпустил её руки из своих и вихрем вылетел из комнаты, оставив её, ошарашенную, посреди гостиной. Опомнившись, она бросилась за ним.       – Солас! Подожди, Солас! Vhenan!       Но он уже закрывал за собой дверь в лабораторию, когда она выбежала в коридор, а когда ворвалась в комнату следом за ним, его уже не было, только на серебристой глади элувиана у стены расходились последние круги, означавшие, что кто-то недавно прошел через него.       Она подбежала к элувиану. «Пароль, он не сказал мне пароль! Но я не успею!» – пульсировала в её голове мысль. Она попробовала называть известные ей пароли, пароль от барьера в их доме. Даже придумывала возможные вероятные сочетания и слова, которые могли бы быть паролем, но тщетно. Она только теряла время.       «Что делать?»       Она в панике села на пол. Она поняла, что значил этот взгляд и это последнее «прости», сказанное им: он уходил, чтобы разрушить все. Его надо было опередить, но как? Он знает все короткие пути, а она не знает ничего. Дориан!       Она схватилась за кристалл и позвала.       «Пташка! Рад тебя слышать! Кассандра не успела сказать мне, как ты, так что рассказывай, я жду. Мы сейчас на лошадях, так что у меня времени – океан и маленькая лужа.»       «Хвала Создателю, не сейчас! У нас нет времени! Где вы?»       Его голос сразу же стал серьезным.       «Вышли из Неромениана, еще вчера вечером. Кассандра вчера передала мне разговор с Соласом и назвала точку встречи, идем к горам Сто Столпов, сейчас наверно где-то на середине пути, думаю, от нас до любого ближайшего города примерно равное расстояние.»       «Создатель! Какая же она молодец! То есть, она знает, куда вы идете?»       «Конечно!»       «Солас сейчас рассказывал мне историю того парящего города, к которому вы идете. Он начал что-то говорить о том, что Силейз подарила Джуну великий соналлий, а этот остров – это была какая-то их личная беседка, что туда был закрыт доступ для всех, и запнулся. У него было такое лицо, Дориан! Он что-то понял! Он прямо на полуслове бросил меня в доме и сбежал через элувиан! Дориан, вы должны туда лететь, как ветер и быть там раньше него!»       «Я уже дал всем знак, и мы несемся галопом. Что там может быть?»       «Сфера? Ведь Абелас ищет сферу Силейз.»       «В этом есть смысл. Что он успел рассказать о том месте?»       «Что он парил над ущельем, которое соединяет Антиву и Тевинтер, что с него лились водопады, которые брали воду из горного озера и выливались на скалы, это они размыли горы. Там была беседка или храм, это все, что я знаю. Я постараюсь тоже прийти, но вы должны спешить.»       «Я бы попросил тебя оставаться в городе, но знаю, что ты не послушаешь.Пожалуйста, будь осторожна.»       «Буду.»       Она выпустила из рук кристалл, схватила оружие, которое было здесь же в лаборатории развешано на стойке у стены, и выбежала вон из комнаты, еще не вполне понимая, куда она побежит и что будет делать.       Выскочив из дома, она бросилась бежать через улицы города к залу с элувианами, удивляя прохожих, провожавших её тревожными взглядами. Добежав до зала, она встретила внутри группу солдат и капитана городской стражи во главе отряда. Это был тот самый, с которым она не так давно танцевала на празднике во дворце, поэтому она сразу же бросилась к нему.       – Здравствуйте, капитан. Вы случайно не в Маротиус выдвигаетесь?       – Леди Лана?! Вот это сюрприз, не ожидал вас здесь встретить, но… да, откуда вы знаете? Увы, я не могу тратить время на беседы, у нас срочное задание.       – Я знаю, я иду с вами.       – Простите, я не думаю, что могу это сделать.       – Элувианы до Маротиуса теперь закрыты для всех, кроме военных?       – Нет, но…       – Значит, я могу пройти, верно?       – Да, но не с армией. Простите, у меня нет полномочий брать вас с собой. Я должен получить приказ о сопровождении.       – Кто командует армией? Приказ выдвигаться отдал Фен’Харел! И если вы не проведете меня, и я не успею к нему, у вас точно не останется никаких полномочий!       Капитан явно колебался, но командирский тон девушки давал понять, что она не так проста, как кажется. Он обратил внимание на её странный вид – в обычном домашнем платье, но почему-то в дорогой мужской мантии, перетянутой поясом, какие носит Фен’Харел, растрепанная и с оружием в руках. Что-то было не так. Но и приказ выдвигаться они получили так внезапно, и вся эта спешка… В конце концов он вздохнул и жестом дал понять, чтобы она следовала за ним. – Оружие можете оставить – с вами будет идти вся эльфийская армия, не думаю, что оно вам пригодится. Я, по крайней мере, буду рядом, пока мы не найдем Фен’Харела.