Наруко — Вестник Смерти из АНБУ

6 лет спустя Когда Какаши стал опекуном дочери его сенсея, он побоялся. А вдруг он не сможет дать ей воспитание, а вдруг вообще возненавидеть? Хатаке в жизни много кого потерял. И это стало для него последним ударом. Отец покончил с собой. Обито умер, спасая его. Рин… Он своими же руками пробил ее чидори, да даже тело не взял, чтобы хоронить. А теперь Минато-сенсей и Кушина-сан. Есть ли тот, кого он ещё не потерял? Кроме Гая, похоже никто. Но всё сомнения о ненависти и страхе удалились, стоило только посмотреть на точную копию Четвертого, которая улыбнулась, когда Какаши снял маску. Как можно ненавидеть ее? Теперь же пепельноволосый был даже рад, что она под его опекой. Он обещал себе, что сделает всё, чтобы не потерять ее. Она не исчезнет из его жизни. Какаши сделает всё для неё. А между тем Наруко росла. Какаши не знал, как ребенок в годовалом возрасте может так бегать. Сказать, что Узумаки — была неугомонной, ничего не сказать. В свои два года это блондинистое чудо в его доме отыскала кунай, который он спрятал, а самом надежном месте. А она не только нашла, но ещё хотела лизнуть. В любом случае Хатаке думал, что его пепельные волосы, сменят цвет на белый. Но пока ничего смертельного с ней, слава Ками-сама, не происходило. Но Наруко оказалась ещё и болтушкой, в свои два года она говорила и говорила, несмотря на то, что слова ей давались с большим трудом. А время все шло, малышка развивалась, а характер постепенно менялся. Разве, что «даттебайо» немного пугало. Какаши не знал, чего бояться больше, что Наруко без разрешения вышла из дома или же этого слова. Благо с ней ничего не случилось и она ничего не натворили, в свои пять она много чего могла учудить. Но зато вернулась Узумаки с просьбами часто водить ее в одну лапшичную, еда, в которой, как она назвала «еда для богов». А Хатаке отказывать не мог, просто не мог. А «едой для богов» оказался рамен в Ичараку. Знакомое место для Какаши, помнится, когда Хатаке следил за Кушиной во время ее беременности по приказу Минато, она часто сюда заходила. Потом же Хатаке решил, что надо научить ее письму и чтению. К его удивлению она с некой радостью слушала его, пытаясь запомнить каждое слово. К слову слушать рассказы о Конохе тоже девочка любила. С каждым годом характер менялся в лучшую сторону, конечно она всё ещё была ребенком, но спокойнее она становилась точно. А также Узумаки любила приходить с орхидеями, любимыми цветами своей мамы, на их могилу. Если сначала увести ее оттуда было невозможно, то потом нашлась «слабость» блондинки. Так что пришлось шантажировать мелкую, что походы в любимую раменную прекратятся. На что голубоглазая обиженно надувала щеки, но потом буквально тащила его туда. Когда ей исполнилось шесть, Хатаке решил, что уже пора начать тренировки. На полигоне — Ну и где Какаши-нии-сан? Я стою уже здесь десять минут. Сегодня наша первая тренировка, а он опаздывает, — говорила девочка, расхаживая по полигону. Одета она была в черные шортики и оранжевую футболку. На ногах были сандалии, а волосы были уложены в два хвостика. Через несколько минут Хатаке всё-таки пришел. — Привет, Какаши-нии сан, — поздоровалась Узумаки, посмотрев на своего «братика». — Привет, Наруко. Сегодня мы будем работать с чакрой! Сядь в позу лотоса и старайся почувствовать огонёк внутри себя, — дал указания девочке Какаши без всяких разговоров. — Поняла, Какаши-нии-сан, разрешите выполнять? -проговорила девочка серьёзным тоном, хотя от ее серьезного вида можно было сказать «какая милая девочка». — Выполняй! — кивнул Хатаке Наруко села в позу лотоса и старалась почувствовать очаг чакры. Сначала получалось так себе. Хотя нет. Вообще не получалось. Однако через несколько часов это получилось. Встав та сразу подбежала к сенсею, который читал свою любимую книгу, расположившись в тени дерева. — Молодец, Наруко. А теперь разгоняй чакру по каналам, — дал следующее указание он. -Хай! — лишь воскликнула блондинка. Девочка села и стала разгонять чакру. Сначала, как и в прошлом этапе у неё не получалось, но всего через часика три Наруко наконец сделала это. -Я закончила! — радостно воскликнула Узумаки, радуясь своему успеху. — А теперь идём в библиотеку, будешь изучать теорию, — встал Хатаке. -Да, Какаши-нии-сан, — произнесла девочка вставая, — если ты не против, нии-сан, то вместе с теорией, я бы хотела изучать хорошие манеры поведения. Позволишь? — Естественно. Зачем ты меня ещё спрашиваешь? — спросил он. Какаши, оставив девочку в библиотеке, чтобы нашла нужные ей книги, пошёл к Хокаге сообщить об успехах ребёнка. В кабинете Хокаге Переместившись перед дверью в кабинет, пепельноволосый постучал. -Войдите! -послышался усталый голос из кабинета. Зайдя Хатаке поклонился. — Это ты, Какаши? Что-то случилось? — Хокаге-сама, Наруко пробудила очаг чакры и проводила по каналам. Сейчас она в библиотеке изучает теорию, а также, по собственной инициативе, хорошие манеры, — доложил ученик четвертого. На что Хирузен лишь улыбнулся. — У нас растёт умная и хорошая девочка. Думаю Минато и Кушина, были бы рады. — Надеюсь я смогу оправдать их желания. А теперь разрешите идти? — спросил Какаши. Все же он волновался за нее. Оставлять Наруко одну он всегда боялся. -Пожалуйста. Выйдя из кабинета тот сразу переместился в библиотеку, однако библиотекарша лишь сказала, что девочка ушла взяв с собой несколько книг. А в душе Хатаке заселилось некое волнение. Наруко же выбрав себе парочку книг, и поблагодарив библиотекаршу, которой оказалась милая бабушка вышла из здания. На улице была ночь. Шёл дождь. Это любимая погода Наруко, ей всегда нравилось гулять в это время, под покровом ночи, когда её почти не видно, а холодные капли дождя капают на лицо. Вот и сейчас, она стоит под дождем, время от времени задирая голову вверх. А сама не заметила, с что каждым шагом отходила от библиотеки. Заметив нескольких шиноби, выходящих из какого-то здания Узумаки насторожилась. Они выглядели пугающими. А когда они начали подходить к ней, то вовсе застыла в страхе, не смея двигаться. — А кто это у нас? Неужели наш демон?! — злобно улыбнулся один из них, немного трясясь от алкоголя. Затем же он схватил ее за один хвостики и ударил по животу. — Ааааа! — только и сроки чала девочка, от боли. — Это тебе за мою мать, демон, — и ударил её по рёбрам. Блондинка начала задыхаться и жадно вдыхать воздух, слёзы полились из её глаз. А шиноби и не думали останавливаться и все также издевались над бедной девочкой. А вскоре детское тело и вовсе потеряло сознание. Какаши с бешеной скоростью перемещался по крышам, ища Наруко. Взгляд его пал на трое чунинов, которые стояли окружив кого-то. И с трудом он заметил золотые локоны волос на земле. Сознание постепенно теряла рассудок. В голове лишь звенело «Убить». Спрыгнув с крыши пепельноволосый, кинул в двух кунаи, одному попал в ребра, а другому в живот. А последнего, Какаши просто напросто вырубил разбив его голову. Создав клона, он взял на руки свое солнышко, которое было вся в крови и утолив жажду убить их, послал клона с ними к Хокаге. А сам пошел в больницу. За всё время это было первое нападение. Девочка не поняла ничего, а вот Какаши… Какаши понял всё, и почему её избили и почему назвали демоном. И даже, откуда они узнали о том, что девочка носит в себе Биджу. Кто же ещё кроме Данзо мог пустить слух о том, что она Джинчурики? Конечно никто. Наруко проснулась в непонятной канализации, девочка не могла понять как здесь оказалась, но всё же пошла дальше, туда, где чувствовала тяжёлую ауру и жажду убийства. Прийдя, она увидела огромных размеров клетку с канзи «Печать». — Прошу прощения за вторжение. Здесь кто-нибудь есть? -спросила девочка серьёзным и уверенным тоном. Вдруг на свет вышел огромный лис с девятью большими, пушистыми хвостами, которые развивались позади него. — А вот и моя тюремщица! Ну хоть красивая. Хотя похожа на Минато, -пробормотал лис смотря на девочку. — Прошу прощения, — проговорила Наруко, кланяясь, — я не знаю вашего имени, поэтому буду обращаться просто лис. Меня зовут Наруко Узумаки. Не могли бы вы сообщить мне почему назвали меня своей тюремщицей? Если Вам, естественно, не сложно. И где я нахожусь? — что говорить? С другими людьми должна быть вежлива. Надо соблюдать этикет. Кьюби удивился, ведь эта девочка обращалась с ним вежливо. — Я Девятихвостый Демон Лис, сильнейший из Биджу, а ты мой Джинчурики! -проговорил лис со злостью в голосе. — Прошу простить за возможные неудобства, я была не в курсе. Не могли бы вы назвать своё имя? — Меня зовут Курама, но для всех я Кьюби, но Йоко. И чтобы никому не говорила моего настоящего имени без разрешения! Ясно? -Да! Спасибо, что доверились мне! А сам Курама в очередной раз удивился. На этот раз самому себе. Как он мог, просто так назвать ей свое имя? Но решив не размышлять над этим, просто нагло выкинул ее из подсознания. Узумаки же открыла глаза и в нос сразу ударил запах медикаментов, и сразу поняла, что находится в больнице. Оглянувшись она увидела Какаши, который был рядом, не сводя с нее взгляда. — Наруко, ну как ты? Как себя чувствуешь? -начал задаривать девочку вопросами её названный брат. — Всё хорошо. Спасибо за беспокойство, — сообщила о своём самочувствии малышка. — Это очень хорошо. Я позову доктора, он тебя осмотрит и если всё будет хорошо, мы пойдём домой, — сказал он выходя из палаты. — И сколько времени прошло, как я отключилась? — саму себя спросила она. — День, — раздалось в ее голове, недовольное рычание. — Что? Курама-сан, это вы? — спросила она, удивлённо таращась по сторонам. — Я в тебе, мелкая. Ты не говори вслух, а просто подумай. И вообще, ты меня не знаешь. Поговорим в другой раз, — ответил он. Вскоре пришел Какаши с врачом, приписав ей лекарство от простуды, которую она ухватила под дождем, они пошли домой. Чему сама Узумаки была несказанно рада.