***
— Расступились, расступились, мальчики! Никакой балаган мы не устраиваем… Эй, руки убрал! Это так ты обращаешься с гостями, а?! — Алисия возмутилась и оттолкнула чужую руку, что ещё не была и близко к ней. — Мы здесь по специальному приглашению, Миссис Алексис Кэйт и Френсис Кэйт младший. Вас что, дурней, не предупреждали о нашей ревизии? — достав из сумочки некое удостоверение, раздраженно тараторила та, притопывая каблуком. — Стыд и позор вашей администрации, никакой организованности! — отчитывающе причитала она. Подошедший мужчина вгляделся в выставленную перед ним бумажку, потянув к ней руку, очевидно собираясь взять и посмотреть на ту поближе, но «Алексис» резко сложила её и убрала обратно в сумку. Оторопевший от этого парень впал в ещё большее недоумение, столкнувшись с раздраженными вздохами и косым взглядом Кэйт. Сделав уступчивый шаг назад, мужчина поправил галстук, подняв виноватый взгляд на Бестию. — Прошу прощения, мы не были осведомлены о вашем, миссис Кэйт, намерении посетить наш скромный аукцион. От имени Кагаринского конгломерата, приношу свои глубочайшие извинения, — мужчина низко поклонился. — Имя? — приказным тоном спросила Бестия. — Юри, — мгновенно откликнулся мужчина, не поднимая взгляда от тоненьких ног уверенно стоящей перед ним девушки. — Недурно, — отметила для себя одной что-то Алексис. — Думаю, я найду, что написать о тебе, Юри. Вот только не знаю пока, где буду писать, — лицо Бестии озарила слегка зловещая ухмылка, какая бывает у неё в приятнейшем расположении духа. — Пока что выбираю между характеристикой, рекомендацией и заявлением. Мужчина в костюме не был в восторге от её тона и поведения, но старался быть как можно сдержаннее. Выпрямившись, тот, переступив через неприязнь, любезно улыбнулся парочке. — Могу я предложить свою помощь в расположении вашего… М-м, транспортного средства? — Юри неосознанно оглядывал Странника и его велосипед, который тот тихонько водил туда-сюда по ковровой дорожке за руль, совсем не обращая внимания на разговор Алисии. — Ах, это petit mignon* приобретение с le plus précieux* аукциона, и оно очень considérable* для моего прекрасного птенчика… С ним стоит обращаться очень-очень-очень осторожно… Можете ли вы предложить помощь? Можете ли? — Спрашивала та, ступая далее по дорожке. — Доверюсь вам, Юри! О тонкостях спрашивайте у Френсиса младшего, так ведь, Френни? Ты расскажешь всё о своём сокровище этим дяденькам? А после они отведут тебя ко мне, хорошо, солнышко? — Всё спрашивала она и спрашивала… удалялась и удалялась. — Рассчитываю на вас! Чао! — Только у самых дверей Алексис чуть повысила голос, окончательно уходя от разговора, не дав ничего ответить. Юри беспокойно глядел на мальчишку, что с блеском в глазах смотрел то на свой велосипед, то на мужчин в костюмах. Тяжело вздохнув, начальник охраны этого вечера Юри стал узнавать у Странника о том, как следует обеспечить безопасность С-1, пока Бестия вовсю изучала новое место нового времени. Ей невероятно нравилось блестящее золотом оформление зала, где всюду ходили дамы и господа в дорогих нарядах, распивая шампанское в бокалах и ожидая начала основного события вечера, о котором и говорили в небольших кружках — аукцион различных диковинок со всего света. И пока она развлекала себя подслушиванием чужих разговоров, Странник был рад рассказать новому, невероятно вежливому слушателю о тонкостях обращения с его вороной кобылкой. Удивительно, но мальчик и не подумал о том, что стоило бы молчать о её способности к остановке времени и других чудесах, однако, рассказ сам собой не дошёл до таких банальностей: куда интересней было продемонстрировать квантовую блокировку в пространстве, объяснить принцип самостоятельной подзарядки от всевозможных источников энергии, описать алгоритм функций починки, видоизменения, очищения от грязи и пыли. Начальнику охраны с трудом удалось пережить весь процесс «парковки» и отведения мальчика к матери, которой по его мнению представилась Алисия, не сорвавшись на отчаянный вой. Мальчишка до самого момента проведения его к месту в зале подле Эйт продолжал рассказывать Юри обо всех «интересностях». — А ещё, — было вновь начал Странник, присев за удобное кресло. — Прошу прощения, мистер Кэйт младший, но… — мужчине едва хватало сил и терпения оставаться учтивым, не забыть после всего выслушанного о своих обязанностях как охранника и моральных устоях как человека. — Я, право, вынужден вас оставить и вернуться к работе… — утомленный, Юри поклонился едва ли не слишком низко оттого, что его стало клонить в сон. — Безотлагательно. Мужчина ушёл, оставив и Странника, и Бестию с хорошим о себе впечатлении. — Ну вот… А какой был хороший слушатель! Может возьмем его с собой? — Наполненный бодростью от вспоминания стольких интересных деталей о С-1, мальчишка не обращал внимания на окружение, что неодобрительно переглядывалось из-за резкости и громкости его голоса. — Ах, наверное и стоило бы, — несерьёзно ответила Алисия, с целью лишь чуть охладить его увлеченность этой мыслью. Или же для того, чтобы увидеть ещё более радостную улыбку на его лице. — Но давай повременим. Я кое-что разузнала и… мне кажется, что и тебе здесь не будет скучно, — перейдя на шепот, та мягко потрепала мальчика по голове, чем сильно удивила его. — Ч-чего это ты? — Вопросил тот, обернув к ней взгляд. — О чём это ты, Френни? Я всегда ласкова к своему дорогому мальчику! Разве не так? — Постаралась она намекнуть об их ролях, на случай если у входа мальчонка всё прослушал. Но со всяким его ответом ситуация становилась сложнее, выставляя её плохой матерью, или ещё чего хуже — похитительницей бедного мальчишки. Взяв Странника за руку, Эйт мягко улыбнулась посмотрев в его глаза. И просто помолчала. Вернув взгляд на ещё не открытый посетителям проход в зал аукциона, она безмолвно глядела вперёд, пока чужие любопытные глазки не нашли себе цель поинтересней. Тогда Бестия достала из сумочки блокнот и ручку, став писать послание недалекому Страннику: «Я не требую от тебя многого, но научись хоть немного читать настрой ситуации. И слушай, когда я тебе говорю! Мы сейчас на аукционе редкостей, думаю, тебе тоже может быть любопытно, » — гласила записка. Мальчик бесцеремонно перехватил ручку и написал ниже кривым, трудноразличимым почерком: «Зачем нам здесь быть? Тем более без денег…» — тот было хотел написать что-то ещё, но Алисия не стала терпеть с его стороны такого поведения, продолжив: «И это не лишает нас удовольствия от получения уникального опыта. Прекращай привередничать и посиди немного смирно, хорошо?» — Девушка подождала, пока он прочитает, и как только его глаза остановились в конце последней строчки, немедленно убрала всё обратно в сумку. Странник был не сильно доволен ситуацией, но, не найдя, что сказать, лишь грозно скрестил руки. Алисия ещё раз погладила вредничающего мальчишку по его мягким вьющимся волосам и спокойно вздохнула. — Люблю тебя, Френни. Особенно за то, какой ты добрый и понимающий, — негромко протянула мошенница. Сам же мальчик думал о том, что ему никак здесь не может быть интересно. Всякая вещь, чем бы она не была, не станет ему хоть сколько-нибудь любопытна. Потому что у него уже есть С-1, невероятнейшее из чудес. И большего ему не надо. С такими мыслями он начал от скуки разглядывать людей вокруг, что все как один были похожи друг на друга: девушки в однотипных вычурных платьях, мужчины в черных или белых деловых костюмах, преимущественно толстые и курящие. Странника удивляло, что это будущее ничем пока не напоминало ему то самое «будущее», показанное ему его наставником по путешествиям во времени. И даже не было похоже на то время, в котором он обучался у своего мастера владения четырьмя основополагающими силами мира. Это будущее было для него ужасно… скучным.***
— Приветствую всех на ежегодном аукционе нашего славного города Рикош! Будь вы отсюда, или с другого города нашей всеобъятной родины, а может даже иностранный гость, я уверен, наши лоты не оставят вас равнодушными! — раздался по залу задорный голос ведущего. — А вашу безопасность гарантирует Кагаринский конгломерат, чьи лучшие парни отвечают за внешнюю и внутреннюю охрану. Вы можете быть спокойны за ваше имущество, жизни, а главное — за чудное настроение на весь оставшийся вечер! — на сцену вышло двое крупных мужчин в костюмах, встав в нескольких метрах позади ведущего. — Давайте начнем без лишних промедлений, тема нынешнего года «последние в своём роде», а первый лот нашего аукциона представлен… флеш-накопителем, хранящим на себе цифровой ключ последнего добытого биткоина, — провозгласил тот, после чего смолк. В зале образовалась гнетущая тишина, вскоре сведенная на нет перешептываниями передних рядов. Девушка из-за кулис в контрастном сцене бледно-розовом полуоблегающем платье вынесла на сцену лот, положив небольшую металлическую флешку и какой-то лист плотной бумаги с подписями на демонстрационную стойку. — Двадцать один миллионный экземпляр первой в мире криптовалюты на основе блок-чейн с приложенным договором об отказе предыдущего владельца от прав на него. И вы, сидящие в зале, имеете уникальную возможность стать обладателем этого чудного лота с богатой историей и всемирной значимостью! Начальная цена лота составляет всего пятьсот билетов нашего аукциона. Пересчет в различных валютах мира вы можете увидеть на табло сверху. — Только успел договорить он, как была сделана первая ставка. Руку подняла какая-то девушка со средних рядов. Странник и Бестия же сидели с краю почти самого последнего ряда — мальчик сидел в кресле справа от прохода к нижним рядам, после него сидела Алисия, а рядом с ней же сидел тучный мужчина с сигарой в зубах, что несдержанно хихикнул при виде поднятой в зале руки. — Мисс Симон… Я приму в учет вашу ставку, однако напомню, что подлокотники кресла оснащены дисплеем для совершения ставок. Это упростит задачу проведения столь масштабного аукциона в зале поистине королевских, подходящих для вас, наших дорогих гостей, размеров, — явно нервничая говорил ведущий. — Попрошу вас утонить сумму вашей ставки на дисплее. Справившись с этой ситуацией, парень продолжил принимать и озвучивать ставки, поддерживая непринужденную обстановку вечера. Алисия с любопытством слушала информацию и лотах, и об участниках, запоминала суммы, имена, разбирала комментарии ведущего, составляя списки важных для неё персон. И вдруг всплыла знакомая ей фамилия. — Хэй… А этот твой Штэрбин… Он ещё жив в этом времени? — тихонько шепнула Эйт. — В этом… Да, кажется так, — без особого воодушевления откликнулся мальчик. — Он ведь стал тем, кто вывел ряд методов значительного продления жизни на любой стадии роста и развития человеческого организма. И лучший из методов применяет в первую очередь на себе. А менее эффективные средства поставляет на черные рынки различных стран. Или как-то так… — монотонно поведал тот. — М-м… Ясненько, — Бестия легонько потрепала мальчишку по макушке. — Спасибо тебе. И после она не обращалась к нему в течении всего аукциона, вернувшись к тщательному наблюдению за проведением торгов. Странник же ужасно заскучал, чуть ли не падая лицом на впереди стоящее кресло. Нудные истории, неискренние люди и слова — это не то, к чему он стремился в своей жизни, и потому ничего в этом мероприятии его не интересовало. Качаясь в кресле, он разглядел за соседом Бестии пару таких же болтающихся коротких ножек, как и у него. Найдя в этом что-то любопытное, стал тихонько поглядывать за показавшимися ногами в опрятных коричневых мужских туфлях. В это время уже пошли одиннадцатый и двенадцатый лоты, что были последним сохранившимся бананом сорта Кавендиш, вымершим из-за панамской болезни, и результатом перформанса, который случился на сцене самого мероприятия: последняя акустическая гитара обанкротившейся компании была внесена на пьедестал уже зажженной. Видимо, её прах и сертификат подлинности к нему являлись лотом… Подобное баловство никак не было понятно Страннику, что уже и совсем не обращал внимания на происходящее в зале далее чем в пяти метрах от себя. И вскоре аукционный фарс кончился… Но далеко не таким образом, которого все ожидали. Тройной стук разнесся по залу, принеся за собой истошный крик старика. Изо рта выпала сигара. Брызги крови хлынули из груди мужчины с заднего ряда. Он даже не успел поднять к сердцу руки, как оно остановилось, забрав его жизнь. — Хан! Мистер Ёкубари! Ханбай! — громогласным голосом окликал того другой мужчина в костюме, ставший проверять его пульс и реакцию зрачков на свет. — Господин, ответьте! — пока ближайший к мистеру Ёкубари телохранитель проверял его состояние, охрана зала о чём-то переговаривалась по рациям, перекрывая выходы. Бестия, на чьи туфли капнула кровь ныне известного ей покойника, сразу поняла, что ситуация у них хуже некуда. Оглянувшись, она уже собиралась бежать со Странником… но нигде не видела этого мальчика. Зато свирепый взгляд телохранителя так называемого Ханбая сверкал перед ней во всей красе. Криво улыбнувшись, девушка неловко помахала рукой мужчине над трупом. — Привет… — неловко произнесла та. — А я тут, чтобы вы знали, не причём!***
— Присядьте, миссис Кэйт, — обратился к Бестии сотрудник убойного отдела города Рикош. — Если вас действительно так зовут. К моему великому удивлению, ни один из действующих детективов моего участка не смог найти никакой информации ни о Алексис Кэйт, ни о её супруге Френсисе, ни о их чудном сыночке Френсисе младшем, о которых мне поведал Юри, — следователь говорил размеренно, плавно приближаясь к главной мысли своего монолога. — Я знаком с ним уже не один год и никогда не подумал бы, что этот славный парень может наплести мне такую бредовую ложь. Причём говоря так убежденно, будто знал вас, Алексис, всю свою жизнь, — кареглазый брюнет присел за стул напротив Алисии, которая не могла найти в себе сил встать с него под взглядом сразу двух молчащих амбалов по разные стороны от неё. — Неправда ли это всё слишком подозрительно, чтобы я просто взял и поверил вам на слово, когда вы заявляете, что просто так сели рядом с потерпевшим и не сделали ничего такого? — Вопрошал тот с ноткой ехидной насмешки в голосе. — Ну, знаете, у всех случается, что они оказываются не в то время, не в том месте, — надув щеки, Эйт склонила голову набок, совсем не смотря на собеседника, выглядя крайне несерьёзной. — Так и случилось. Я правда лишь обычная богатая мать одиночка, которой нравятся редкие штучки. Даже не так, этот вечер я посетила ради Френни, ему очень нравятся эти «последние в своём роде», или что-то вроде… — тянула та, притворяясь как можно расслабленнее и глупее, пока сама оглядывала комнату на предмет путей отхода. Её взгляд зацепился за дверь с матовым стеклом на уровне головы. Небольшая комнатка в серых тонах не особо отличалась от допросных, в которой ей приходилось бывать. Мысль о том, что это было будущим плохо укладывалась в голове. Как и то, как она здесь оказалась. Не прошло и часа с образовавшейся на аукционе суматохи. Странник и Бестия оказались в числе многих других участников торгов, перевезенных в участок для дачи показаний. Но простая дача показаний человека без зафиксированного в этом времени имени, даты рождения, места проживания и чего-либо ещё, хотя бы фальшивого, быстро обернулась открытым допросом. А атмосфера допроса никогда ей не нравилась. Да и вряд ли когда-то она изменит своё к нему отношение, раз уж даже пройдя через это не один десяток раз, всё равно не может остаться в полной мере равнодушной к подобному. Хотя… быть может Алисии в этом случае неспокойно как раз-таки из-за новизны ощущений — ещё не бывало такого, что бы она попадала под допрос, будучи невиновной. — Угу, очень интересно, — допрашивающий бросил на стол папку, что от резкости сама раскрылась. Материалы дела разъехались по столу. — Мало того, что представляетесь выдуманным именем, так вы ещё и чужого ребенка принуждаете ко лжи. Но, кажется, вы переоценили влияние своего запугивания, ведь вне вашего присутствия он назвался своим настоящим именем, — Бестия глянула на фотографию Странника с подписью «Джон Смит». Скрыв за улыбкой раздражение, Алисия прокляла про себя этого мальчишку, что не может запомнить то, что надо, и не вовремя вспоминает то, что уже стоило бы забыть. Выпрямившись на стуле, она огорченно взглянула в глаза следователя. — Ах, мой милый Джонни… Он погиб несколько лет назад, но младший всё ещё ужасно скучает по нему. Вы знаете, детский разум удивителен! В нём чувства выражаются самыми неожиданными путями! — Сымпровизировала девушка, как могла. — Не делайте из убойного отдела нашего славного города шутовской шалаш! Вы считаете, что такое дело сойдёт вам с рук? Семья Ёкубари — влиятельные люди. Покушение на убийство главы подобной семьи это дело, раскрыть которое сочтет честью любой в этом здании! — Мужчина вскочил на ноги и ударил по столу ладонью. Фотография «Хана», как даже сотрудники полиции не брезговали называть жертву, придвинулась ближе к её половине стола. Также девушка смогла увидеть «орудие покушения», как была Подписана фотография окровавленного металлического диска, напоминавший размером и формой стирательную резинку. — И никто, даже самый неуловимый преступник, перешедший дорогу Хану, считайте уже пойман. А вы посмели участвовать в таком безрассудном акте… Попытка убийства Ёкубари Ханбая? Кто вы, думаете, такая? Скажите же мне! Ей было что сказать. Послужной список её был достаточно объёмен. Но Бестия не обладала необъятным самолюбием, что часто губит хитрецов. И в подобной ситуации Алисия предпочла тактично промолчать, размышляя над двумя вещами. Первой было — как ей покинуть участок, после того, как она расправится с ними ядовитой пилочкой для ногтей? А второй… как этот Ёкубари остался в живых? Возможно он и был большим куском жира, но это просто смешно: Эйт отчетливо чувствовала, как жизнь покинула этого старичка, что просидевшего весь аукцион всего лишь через одно место от неё. В таком ей прежде не приходилось ошибаться. — Ну что, язык проглотили? То-то же. Я знаю, что причастна далеко не одна ты. Но если не сдашь всех подельников, я ведь всё равно их найду, — рассуждал тот с самодовольной ухмылкой. — Однако, я как и все бываю ленив. Зачем трудиться, когда за тебя это может сделать отброс, вроде тебя? Ха-ха, полагаю, ты можешь уловить такую простую мысль, я прав? Ха-ха! — Мужчина перестал пытаться сдерживаться и всё чаще начинал посмеиваться. — В общем, я уже утомлен этим разговором. Будь тебе, что сказать, ты бы уже вымаливала себе помилование. Видно, ты ужасно мелкая сошка. Несомненно, ты как-то причастна к делу… Но как же извлечь из тебя пользу, милочка? — Следователь обошёл стол и присел на его край, склонившись к Бестии и звуча так, будто действительно спрашивал её совета. Алисия чуть повела головой вверх и в сторону его голоса. Их взгляды встретились. Холодный, ни капли не встревоженный взор Бестии и сбитый тем с толку, неловкий допрашивающего. Она ничего не сказала, лишь кратко пожав плечами. Губы на миг свело в язвительной, насмехающейся над всей натурой мужчины улыбке. Парень опешил, поспешив отдалиться от странной «Алексис Кэйт». — Кхм… — поправив брюки за ремень, он переглянулся с охраняющими помещение сотрудниками полиции и похлопал тыльной стороной своей ладони по запястью другой руки. — Не знаю, местная ли вы, но порекомендовал бы вам не покидать наш славный город какое-то время, — протянул тот с ещё не полностью восстановившейся уверенностью в себе. Парни по бокам от Бестии шагнули к ней, и правый, грубо сжав её руку ниже запястья, сомкнул на том какой-то бледно-черный металлический браслет. — В связи с подозрением в покушении на убийство вы лишаетесь права покидать территорию нашей юрисдикции до закрытия дела или доказательства вашей вины. Надеюсь, вы осведомлены о своих правах. Всего хорошего, «миссис Кэйт»! — Спешно проговорил следователь, указав движением глаз вывести отсюда девушку.***
После дачи показаний, Странник был отпущен свободно гулять по полицейскому участку. Не спрашивая никого о том, где выход, мальчик будто бы бесцельно бродил из двери в дверь, несколько раз ворвавшись в комнаты допроса и разок в кабинет начальника отдела. Но ему каждый раз спускалось это с рук — глядя на его простодушный, немного потерянный вид, сотрудники выводили его в коридор без какой-либо злости или агрессии. Он даже получил от одного из них леденец в качестве компенсации за услышанную в допросной брань. И вот он забрел в длинный пустой коридор. Почти квадратный, тот тянулся метров пятнадцать, а то и все двадцать, и имел дверь в начале, в конце и одну железную без стеклянного окошка по середине. Другая стена была внешней, но также без окна, из-за чего узнать об этом было трудно. У дальней от Странника двери стоял мальчишка в крохотном деловом костюме и туфлях. Мальчик не обратил внимания на вошедшего Странника, будучи занятым своим делом — игрой в мяч со стенкой. Тот бросал ярко-желтого цвета теннисный мяч о стену под разными углами. Бросал правой рукой, а затем ловил левой. Наблюдать за этим занятием показалось Страннику довольно интересным, и он, сам того не понимая, понемногу подходил ближе, продолжая следить за мячиком и руками мальчишки, который его бросал. — Ты так и будешь пялится на меня, или всё же расскажешь, что тебе надо? — Неожиданно раздавшийся голос того самого мальчика вывел Странника из некого транса, и тот заметил, что был уже почти вплотную к играющему, заставляя уже его отодвигаться дальше к концу коридора. — Если тебя прислали умаслить сына Хана, то ты поздновато, но… — Сыграем вместе? — Не обращая никакого внимания на слова мальчишки в костюме, Странник вспомнил то, о чём он первым делом подумал, увидев его, и сразу выпалил это вслух. — А? Чего… это какая-то шутка? — Спросил тот, не успев обернуться к собеседнику. — Знаешь, если ты пришёл поиздеваться надо мной, то я не в настроении… — поймав последовательно отрикошетивший от стены и потолка мяч, он было убрал его под костюм, но застыл, увидев чужой добродушный взгляд, в котором виднелось что-то исключительно детское. Искреннее и беззаботное. — М-м… Ладно, давай поиграем, — немного неуверенно произнес мальчик. Странник весело улыбнулся и выслушал предложенные правила. Условия победы для него просты: остановить летящий в его сторону мяч. Даже не обязательно было ловить, достаточно просто преградить ему как-либо путь за условную черту в три метра от ближнего к Страннику концу коридора. Её обозначили снятыми кедами велосипедиста. Он же сам мог стоять в любой части коридора, исключая три метра от двери, у которой стоял мальчик с мячом. Свою зону он обозначил аккуратно уложенным на полу дорогим пиджаком. Чтобы победил уже он, бросающий, мяч должен был коснуться территории босоногого. Странник, ныне выступающий в роли ловца, встал посередине коридора, пока ни к чему не готовясь. Ему не хотелось особо думать над планом, и он положился на свои рефлексы и мобильность. Мальчик замахнулся и будто бы не вовремя отпустил мяч. Слишком поздно, тот полетел не вперёд, а в пол. Почти в самые ноги Странника. Мальчишка чуть присел, собираясь поймать мяч в сложенные ладоши, но тот неожиданно для него отскочил от пола вбок, обогнув ловца и в пару отскоков оказавшись у двери за его спиной. — Вот это да! — Обернувшись на пропущенный мяч, воскликнул босоногий Странник. — Я всё проморгал! Давай ещё раз! — Бойко прозвучал тот. — М-м… Хорошо, — слегка виновато и непонимающе пробормотал бросающий. — Если тебе этого хочется. Вернув тому мяч, ловец вернулся на центр «поля», однако теперь занял оборонительную позицию. Расставив руки и подогнув ноги в коленях, он принялся следить за теннисным мячом с удвоенным энтузиазмом. В этот раз бросок был сделан в сторону. Мяч, отбиваясь от боковых стен и почти не теряя высоты, зигзагом облетел Странника, чья ладонь не успела за ним на какое-то мимолетное мгновение. И так выходило раз за разом. Мяч бросался всякий раз в новом направлении, отскакивал от стен и, будто заигрывая с ловцом, часто чуть не попадался в его руки. — Хэй! — Неожиданно громко для себя воскликнул бросающий. — Ты не забыл правила? Не обязательно его именно ловить! — А я хочу поймать! — С дурашливой улыбкой ответил Странник. — Но… так ты и в век не выйдешь победителем! Разве есть в этом что-то веселое? — Недоуменно говорил мальчик, что вел игру со счетом 15:0. — Чего ты такой радостный? Странник, не сразу отвечая, поспешил подать собеседнику мяч. — Давай ещё раз! Сейчас я уж точно поймаю! — Уверенно тыкнув оттопыренным большим пальцем себе в грудь, Странник отошёл ближе к своей черте. Взяв себе большее пространство для маневра и рассчитывая на замедление мяча к моменту его долета к нему, ловец воодушевленно готовился к новому броску. Мальчик с мячиком лишь удивлялся безрассудности своего «оппонента». По нему не казалось, что он злится из-за проигрыша. И мальчишке в туфлях это не давало покоя. Тот не понимал, как можно продолжать играть, выкладываться на полную, будучи осведомленным о невозможности одержать победу. Погруженный в эти мысли, он совершил самый подходящий на его взгляд для строения коридора бросок: наискосок в пол, чтобы тот, отталкиваясь от четырех поверхностей помещения, пролетел мимо в неожиданной для Странника стороне. Но бросающий не приложил к очередному замаху всю свою силу и точность. Тот полетел совсем не так, как мальчик ожидал того. Лицо его приняло выражение крайнего удивления и сожаления за свою ошибку. Он мельком посмотрел на летящий мяч… а затем, отведя взгляд в сторону, столкнулся им со взглядом Странника. Последний, словно прочитав чужие мысли, встал на месте, даже не попытавшись словить рассекающий воздух желтый шарик. — Не считается! Не считается! Такой пойманный мяч мне и не сдался! — Надулся босоногий, недовольно глядя на противника. Мячик отскочил от двери за спиной Странника и покатился обратно, скоро вернувшись на половину его владельца. Тот рвано выдохнул, не сдержав смешка. Искренне улыбнувшись, мальчик наклонился подобрать свою вещь. — А другой ты и не поймаешь, ленивец, — сказал он со слегка самодовольной ухмылкой. — Не потому ты стоишь на месте, что я слабо кинул, а потому, что выдохся ты уже, соня! Не та уже прыткость, не так ли? — Ха! Да что ты такое говоришь! Я только начал! Бросай ещё! — Странник лишь сильнее распалился, заерзав на месте. — Ещё бросай! Всё поймаю! Игра продолжилась, и ловец стал меньше выжидать и больше набрасываться в сторону цели, стараясь поймать уже не одними руками, но и всем телом. Но вместо мяча тот встречал лбом, рукой или ногой стены. Новый друг его стал кидать коварные мячи, что после кругового огибания Странника, помимо поражения наносили ему удары, возвращаясь ему в спину в следствии столкновения с дверью в трехметровой зоне ловца. Но с каждым новым броском его увлеченность только росла, а улыбка и смех раз за разом проявлялись на устах, несмотря на бесконечные проигрыши и физическую боль от прилетающего с тыла мячика. Какое-то первозданное веселье наполняло его, не давая устать. Прыгая и бегая всё вокруг облетающего его снаряда, тот видел свою цель на деле вовсе не в поимке этого мячика, но во времени, проведенном с новым другом. Но бросающий вел счет. И вот он уже достиг девяносто девяти. Или же сотни, если считать «нечестный» по мнению Странника бросок, которым тот пытался поддаться. — Ну что же, последний шанс, дружок, — зевая, протянул он. — Это будет сотая победа, так что не зевай! — Мальчишка лениво занес руку с мячом за спину. — Кто бы говорил! Чего тогда сам вовсю спишь! Я ведь такой бросок с легкостью поймаю! — Глубоко вдохнув, Странник принял самое сосредоточенное состояние, на которое был способен в дружеской атмосфере этой забавы. — Может так бы и было… — легонько взмахнув рукой, бросающий отпустил мяч ровно вперёд. — Но не в этот раз. Тот полетел совсем не быстро, и ловец не собирался спускать зазнавшемуся противнику ещё один несерьезный бросок. Сложив ладони сачком для приближающегося мячика, Странник следил за тем, не моргая. К его великому удивлению, вместо ощущения шершавой поверхности теннисного снаряда на своих руках, он не почувствовал ничего, потеряв желтое пятно из вида, когда оно должно было быть остановлено. Вместо этого, так сильно ожидаемого им чувства, тот услышал открытие двери за собой. — Ага, вот ты где! Я… — раздался знакомый женский голос, сорвавшийся в следующий момент на недовольный возглас. — Ауч! Какого черта?! — воскликнула Бестия, получившая неожиданный удар мячиком по ноге. Мальчик в туфлях подобрал с пола пиджак, оставив тот сложенным на предплечье. Неспешно пройдя к бывшему оппоненту, тот протянул ему ладонь для рукопожатия. — Этот можешь не считать, — тихонько сказал он. — Раз в сто одну попытку и слепой напишет «вижу». Меня зовут Нагэру. — Угу, — Странник, не глядя в его сторону, резко присел, поднимая с пола прикатившийся мяч. — Вот, держи, Наги! — И вложил его в протянутую руку, лучезарно улыбаясь. Нагэру взял свою вещичку и звонко рассмеялся. В его понимании Странник был очень забавен: не только не ответил на рукопожатие и не представился, так ещё и сократил его имя! И лишь Бестии, ничего не понимающей в этой чудной ситуации, было не до веселья. — Да идите вы к черту! — В сердцах сказала она.***
Вслед за Бестией в коридор вошли два офицера, которым было приказано вновь взять показания мальчишки, которого «Алексис» выдавала за своего сына. Его стали спрашивать об имени, связях с «этой женщиной», том, как тот попал на аукцион… Спешность, холодность и неорганизованная требовательность спрашивающих совсем запутала не многозадачного Странника, и он молчал, чувствуя подступающую головную боль. Однако, неожиданно, за него в разговор вступился Нагэру: — Он — мой друг. Отец провёл его. — Решительно закрыв нового знакомого своей спиной, мальчик постарался отмазать его от расспросов. — А ваш отец может это подтвердить? Где он? Мне необходимо взять его показания, — равнодушным тоном тараторил офицер с открытым в телефоне диктофоном. Мальчишка не ответил. Упав на колени, Наги закрыл лицо ладонями и слышно заплакал. В одно мгновение весь былой тон переменился, и все смотрели со смешенными чувствами на плачущего мальчика. Спросивший испытывал в большей степени недоумение, тогда как стоящий позади него офицер — разочарование. — Эд, ты… — напарник опрашивающего дал тому подзатыльник, — Забыл что ли, чьего сына сюда привели? Он — сын Ёкубари Хана, и за такое непочтительное поведение к нему будет тебе… — шептал один полицейский другому, притянув его за форму ближе к себе. — Простите, сэр, этот кретин не отличается хорошей памятью! От имени всего нашего участка, приносим глубочайшие извинения! — Насильно заставив коллегу поклониться, уперевшись тому ладонью в спину, офицер и сам склонил свою голову почти к самой макушке потирающего глаза Нагэру. Вскоре прекратив рыдания, Ёкубари поднялся на ноги, тихонько ответив полицейским, что всё в порядке. Они стали предлагать свою помощь в том, чтобы отправить Нагэру домой, но тот отказался как раз тогда, когда пришло двое более крепких, чем офицеры, мужчин в черных костюмах. — Господин, путь чист, машина готова. Если вы готовы ехать, мы сопроводим вас, — обратился один из них к мальчику, пока другой выдворял госслужащих за дверь. — Отлично, — с легким раздражением произнес Наги. — Меня и моего нового знакомого… Не откажете в этом? — На ищущий взгляд телохранителя, мальчик указал рукой на Странника, что с рассеянным взглядом смотрел в пустоту, всё ещё думая о вопросах тех людей. — Никак нет. Пока глава семьи в критическом состоянии моей первостепенной задачей является ваша защита и преданная служба, господин Нагэру. Сожалею о тех случаях, когда я бывало отказывал вам по указанию мистера Ханбая, — говорил мужчина ровно и чётко, в голосе проскакивало веселое или же облегченное настроение. Ничего более не говоря сопровождающим, Нагэру обернулся к Страннику, чуть улыбаясь от картины его озадаченного вида. — Я заберу тебя отсюда. Полагаю, по какой-то причине тебе не очень удобно отвечать на вопросы правоохранительных органов, так что… Я бы мог… Если бы ты… — витиевато подводя к тому, чтобы позвать его проехаться с ним, Ёкубари никак не находил нужных слов оправдания, довода, чтобы дать новому знакомому повод согласиться. — А? Мы к тебе в гости? Здорово! Может я ещё смогу у тебя отыграться! — Взяв Наги за руку, тот поравнялся с ним у двери, с любопытством оглядывая охранников. — А далеко идти? А сможем забрать кое-что? Из-за всей суеты я оставил её там… Ах, это нехорошо! — Прыгая от одной законченной мысли к другой, Странник беззаботно доверил вести себя новому другу, не успев обратить внимание на внезапное смущение и заминку мальчика на этом самом месте. Наспех обдумав ситуацию, Нагэру решил делать что угодно, лишь бы не задерживаться на одном месте ещё дольше, отчего-то сгорая в районе щек. Покинув участок в сопровождении телохранителей, ведя с собой за руку беззаботного мальчишку, Ёкубари был посажен в лимузин. Но не успел водитель нажать на газ, как в стекло машины застучала женская рука. — Эй! Ау, оглох что ли?! Ты куда без меня линяешь? Ты… Джон Смит несчастный, ну-ка всё объяснил! — Недовольствовала Бестия. Обратив внимание Странника на странную женщину за стеклом, Наги спросил: — Кто она тебе? Эта женщина… твоя мама? — С невольной кривой улыбкой сказал мальчик, снимая пиджак и вещая его в салоне. — Нет, — задумчиво протянул Странник, покачивая ногами в просторном пространстве машины. — Скорее она… Смешная тетя Эйт. Да, как-то так, — гуляя глазами по тускло освещенному, однако хорошо оснащенному лимузину, тот отвлекался на мысли о том, насколько хороша его С-1. — Она хорошая, пусть такой себя и не считает. Она может быть грубой, но всегда поступает ради моего блага, пускай и скрывает это… От меня легко что-либо скрыть, я не очень умный. Но в том, что она не желает мне зла — я уверен! — Закончил мальчишка свою речь, не думая о том, почему ему захотелось об этом сказать. — Забавно… Очень даже забавно, — Нагэру искренне повеселили его слова. Вытянув какое-то подобие пульта из дверцы автомобиля, тот зажал кнопку и стал говорить в него: — Пустите её. — К вам, сэр? Разве стоит так доверять незнакомке? На её руке метка вины, — ответил голос из динамиков в салоне. — Нет, конечно не к «нам», — раздраженно вздохнув, Ёкубари, словно отчитывая водителя, выделил это «нам». — Впереди же есть ещё местечко? Если и нет, подвинетесь чуть-чуть… Но и себе в комфорте не отказывайте. И вообще, учитесь понемногу самостоятельности, парни. Алисии была открыта дверь в передней части машины, где сидело три человека — водитель и двое вооруженных телохранителей. Последние укоризненно глянули на гостью, с усмешкой указав той на крохотный зазор между ними. Задумавшись, надо ли ей такое счастье, Эйт нехотя пролезла внутрь, оказавшись зажатой косо смотрящими на неё здоровяками. Позвякивающий браслет на её руке, видимо, не создавал достойного доверия вида. — Так ты просто педофилка, или ещё и неудавшаяся убийца нашего Хана? — Заливаясь смехом, спросил ту на середине пути один из громил, скаля зубы на миниатюрную в сравнении с собой девушку. Поездка показалась «Алексис» невыносимо длинной и бесполезной. В такой обстановке ей не удавалось составить хоть какой-то план, чтобы вытащить себя из сложившегося ныне дрянного положения.***
За поездку мальчишки неплохо разговорились, и Наги, смирившись со своим прозвищем, в обмен узнал, как звать своего нового знакомого. — Странник, да? И больше никак? — Угу! Я странствую по миру на своей желтой молнии и помогаю людям! Потому я и Странник! — Желтая молния… Это ты всё про велосипед, который мы едем забирать? — Нагэру беспокоился, что его уже давно украли или выбросили, однако не хотел расстраивать знакомого в таком бодром расположении духа. — Да! Но это совсем не велосипед! Ну как, велосипед, но… Давай начну с начала, — и он принялся рассказывать всякое разное, принятое после Нагэру за полёт фантазии чудного мальчишки. Ёкубари был ростом чуть ниже Странника. Темноволосый, причесанный и в целом ухоженный мальчик. Во многом он выглядел противоположностью беззаботного знакомого. Его кожа была темнее, что, однако, не показатель на фоне бледности кучерявого блондина. Лицо Нагэру обычно выражало равнодушие или скорее легкое отвращение, пренебрежение ко всему. Так было и в обращении с любым другим человеком даже сейчас… кроме тех случаев, когда он вел диалог со Странником. Глядя на его незатейливое радушие, Наги сам собою принимал расслабленное, умиротворенное или вовсе… счастливое выражение лица. И выражение исходило из чувства легкости, возникающего у него на сердце. От этого чувства ему хотелось продолжать это любопытное знакомство. Приехав с гостем в семейный особняк, Ёкубари стал распоряжаться хозяйственными делами, пуская Странника вперёд, чтобы тот пока мог посмотреть коллекцию мячей, фрисби, бумерангов и других метательных предметов, которые были одним из немногих увлечений Нагэру в его скучной жизни. Телохранители же позволили Алисии покинуть машину, лишь когда юный господин окончил с указами, совсем позабыв о неинтересной ему женщине. Не получив распоряжения, они, следуя нравоучению о самостоятельности, позволили себе ограничить зону её пребывания приемной поместья, где за ней присматривали камеры и служанки. Там девушка и провела следующие полтора часа, напряжено попивая фруктовый чай с имбирным печеньем и думая, как она докатилась до жизни такой и что делать, коли рука ей дорога.***
Эйт услышала шаги, раздавшиеся от коридора комнат, в который ей было не разрешено заходить. С одной стороны ей думалось, что это опять прислуга что-то предложит, с другой стороны — не привыкла она доверять первому впечатлению. Вслушавшись в звук шагов, Бестия вскоре узнала в нём походку одного неповторимого мальчишки. — Ой, глядите, кто пришёл! Неужто нашлось и для меня время? А я уже подумала, ты забыл о моём существовании! — Не столь сердито, сколь просто успокаивающе для самой себя, жаловалась Эйт. Странник дошёл до порога, отделявшего коридор от гостевого зала. Молча сделав с него шаг, тот плюхнулся вниз, подняв тем самым на миг в воздух напоминающие на нём парус шорты. — Ну-с, что нам теперь делать? — Продолжила та, не обратив внимания на отстраненное лицо мальчика, что словно в глубоком раздумье склонилось к полу. — Если не выясним, кто пытался грохнуть этого богатенького старика, то меня посадят или, чего уж там, убьют! — Не слыша рассуждений Бестии, мальчишка сидел теперь со слегка печальным видом. Алисия какое-то время продолжала нагнетать, поднявшись уже с кресла. — Продадут в рабство, накачают препаратами и пустят на органы! Или вообще привяжут к стулу и заставят смотреть убогие комедии от… — уже намеренно проверяя, слушают ли её хоть немножко, та с недовольством подошла к Страннику и оттянула его вверх за ухо. — Можешь ли ты со своей железкой отправится в прошлое и узнать, кто на жизнь этого старого джентльмена покусился? Мне бы это так на руку пошло, ты не представляешь! — Протянула Бестия, помахав у парня перед носом своей кистью с браслетом, на котором стояла пометка «взрывоопасно». — Зачем? — Жалобно пробормотал мальчик — Я и так знаю, к чему лишний раз… — он не успел договорить, как вновь упал попой на пол. Устав зажимать двумя пальцами совсем раскрасневшееся ухо мальчишки, Эйт отпустила его без всякого предупреждения, больше раздумывая о словах парня. — Сам понял, что сказал? — Окинув Странника недоверчивым взглядом, девушка перекрестила руки на груди. — Да. Я вполне сказал, что понял, — снова опустив глаза в ноги, юноша стал потирать ноющее ухо. — Я знаю, кто хотел убить мистера Ёкубари. — Ну и кто же? — Наги.