приятного вечера, обняла
❤***
Это была самая долгая смена за всё моё существование. Всё теперь кажется таким долгим и неинтересным, когда её нет рядом… Сумасшествие, но волнующее томительное ожидание. Я смотрел на часы и отсчитывал секунды до встречи с ней, а время, как назло текло медленно и нерасторопно. «Ещё шесть часов… Время безжалостно и беспощадно». — Можно? — голос Нэнси вывел меня из раздумий. Я сидел в одной позе второй час и не мог написать и строчки в карточке пациента, потому что представлял наш с ней совместный вечер. — Вот глюкоза, милдронат, актовегин и ноотроп. Девушка прошла вглубь моего кабинета, держа в руках объёмный пакет с медикаментами. Необходимые лекарства оказались у меня на столе для лечения моей Энн. — Ноотроп? — услышал я последнее и переспросил Нэнси. Этого не было в моём списке. — Я не просил. — Медсестра замялась, услышав мой вопрос. — Ой, я перепутала, видимо, не нужно вам, да? — поинтересовалась девушка, нужны ли мне сильные нейрометаболические стимуляторы. Они с Робертом знали о тяжёлом состоянии Энн? «Они всё знали изначально, а я нет? Как я мог быть таким невнимательным и упустить её состояние? Я не знал, что ей настолько плохо…». — Нет, спасибо, Нэнси, — я поблагодарил медсестру, рассматривая препараты. Девушка скромно улыбнулась, забрала всё ненужное с моего стола, после чего тихо прикрыла за собой дверь. «Попробуем обойтись без серьёзного лечения…». Новое сообщение «Энн»: «Доброе утро, ты проснулась? Как себя чувствуешь?». Время подошло к обеду, чему я был несказанно рад. Осталось половину смены продержаться и лететь к ней. На всех парах. Входящее сообщение от «Энн»: «Привет, я выспалась, наконец-то, всё ок…». Ответить «Энн»: «Точно, всё нормально? Ничего не делай, только хорошо кушай и отдыхай». Не хватало, чтобы вместо полноценного сна и отдыха она занималась уборкой или готовкой. Ей категорически запрещены физические нагрузки. На неё столько всего навалилось, не удивительно, что организм дал сбой. Анна, договор, Вольтури, вампиры — всё это было стрессом для Энн… Вчера, после того, как я отвёз своего ворчливого пациента домой и уложил принудительно в кровать, я помчался в загородный дом. Всю ночь мы разговаривали с семьей, думая: «Что делать дальше?». Анна строго-настрого запретила что-либо предпринимать, так как Вольтури контролировали всё вокруг. Их не следовало провоцировать, они всё равно обо всём узнают. Я признателен своей семье за понимание и поддержку, но защиту об Энн я мог доверить только себе самому. Я был ответственен за неё. Потеря Энн расстроит всю мою семью, но это убьёт меня… Я жить и существовать не смогу без неё… Входящее сообщение от «Энн»: «Да, точно. Фото-подтверждение* пациента Честертон прилагаю ниже. Хорошо, как скажете, доктор. Я вечером тебя жду». Я улыбнулся, прочитав её сообщение, которое начало греть душу. Она согревала меня изнутри своими тёплыми и нежными словами. Она меня ждёт, больше и желать нечего. Через секунду загрузилась её фотография. Милая и забавная. Я сразу сохранил её себе в телефон. Сразу поставил её фото на рабочий стол. Я потерял счёт времени. Залюбовался. Засмотрелся на её игривые глаза. Задорные. Мои. «Осталось только распечатать и носить всегда при себе». Ответить «Энн»: «Конечно, я приеду. Что хочешь на ужин?». Входящее сообщение от «Энн»: «Эм-м, в смысле?». Неужели она думала, что я позволю ей в её состоянии готовить? Оставлю её без вкусного ужина? Я очень хотел, чтобы этот вечер ей понравился и запомнился, как и все последующие… Тем более наши желания совпадали. Я, как и она, горел желанием проводить с ней время вместе как можно больше. И чаще. Ответить «Энн»: «Будем проводить время вместе. Приготовлю ужин, накормлю тебя». Входящее сообщение от «Энн»: «Тогда с меня кино. До сих пор в шоке, что ты не смотрел Властелин колец. В твоём-то возрасте…». — Она очень рискует остаться сегодня со мной вечером наедине. Проказничала и подшучивала над четырёхсотлетним вампиром?.. Смелая. Но видимо ей действительно стало лучше… Входящее сообщение от «Энн»: «Я собираюсь сходить в лавку». — Куда? — я возмущенно обратился к входящему сообщению в WhatsApp. Что она хотела сделать в первый день своего больничного? Отличная идея, когда она вчера упала в обморок. Хорошо, что её повело в мою сторону. Я быстро сориентировался и поднял Энн на руки. Жутко испугался и тотчас забил тревогу. Вдруг это не обморок? Может, кто-то причастен к её состоянию? Вдруг тот незнакомый вампир у кафе, что-то сделал ей? Или кто-то другой? У неё появились серьёзные проблемы со здоровьем? Побочное действие непонятного растения? Мы не знали, что это и оставалось только гадать, как это растение влияло на человека, если его часто употреблять внутрь. Я осторожно уложил девушку на кушетку: прощупал пульс, измерил давление, определил кислород в крови. Она была слаба. Истощена. Бледна. Ей бы сидеть дома, отдыхать, плотно кушать и ждать одного… Основная разгадка состояния Энн находилась у неё в кармане формы. Почувствовал, когда нёс её на руках. Острый край пластикового блистера от таблеток упирался мне в ладонь. Это был сильный психотропный препарат, который выписывали в запущенных случаях. Показания: паническое расстройство, генерализированное тревожное расстройство, обсессивно-компульсивное расстройство, большой депрессивный эпизод тяжелой степени, сопровождающийся тревогой, посттравматическое стрессовое расстройство у взрослых. «Боже, Энн… как я не заметил твоего тяжелого состояния раньше? Всё настолько запущено? Я не думал, что тебе давно нужна помощь, и ты не можешь сама с этим справиться. А твоя самодостаточность и независимость не позволили тебе попросить меня о помощи…». А я эгоист, настолько увлёкся своими чувствами к ней, что не думал о том, как Энн всё это переживала? О чём думает, когда вокруг неё полным-полно больных людей? Когда они умирают у неё на руках? Как она справляется с тем, когда вокруг неё одни вампиры? Когда она постоянно чувствует угрозу жизни? Когда остается одна? А она хорохорится в моих глазах. Самоуверенная, серьёзная Энн. Думает, что со всем справится сама. Одна. Глупец… Надо было давно настоять на своем — положить её на обследование и тщательно следить за ней. Невзирая на её бойкий и независимый характер, она хрупка… Я немедля набрал ей по телефону. И не успел сказать своё привычное, тяжёлое и суровое: «Энн…», чтобы она одумалась и приняла другое решение, как девушка опередила меня и залепетала в телефон. — Я себя хорошо чувствую и стою на пороге. Переживать не о чем, потому что я пью траву и я невидимка! — хотела увильнуть от ответственности и своего безрассудного поведения. А у меня и обидеться на неё не получается… Ну, никак. «Невидимка…». Хмыкнул. — Подожди меня, вечером вдвоём съездим. Я тебя отвезу, Энн… Это плохая идея. Очень. Мог поклясться, что услышал звук хлопнувшей двери. «Непослушная…». Сознание собственного бессилия удручало. Я злился и негодовал от того, что не мог сейчас всё бросить и приехать к ней. Пациента нужно было подготовить к операции. — Со мной всё хорошо. Я вызвала такси. Просто узнаю, что это и сразу обратно. Не переживай, телефон со мной. Да и Вольтури не причинят мне вред, я им нужна. «Ты мне нужна. Только мне». Я сидел весь на иголках. Выдохнул протяжно в телефон. Не смог удержаться и не показать того, что мне это не нравится. — Ты очень злишься, да? — тихо и невинно спросила девушка, сглаживая момент. — Самую малость… — ответил я медленно и следил за тем, чтобы телефон в моей руке не раскрошился на мелкие кусочки. — Доктор Каллен, я, безусловно, на вас плохо влияю…***
Ранее. Накануне вечером. Энн сразу отстранилась от меня, услышав слова Дианы, что меня ждала Эсме у регистратуры. А я ещё раз убедился в том, что счастье такое хрупкое. Хватило одного слова, чтобы Энн начала сомневаться во всём этом. Во мне. Я был уверен, что старшая медсестра, увидев такую пикантную картину, выделила слово «жена» намеренно. Я не мог позволить им остаться одним в палате. Диану это не должно касаться никоим образом. — Никуда не уходи без меня, Энн… — мой интерн отстранёно кивнул, — и не вздумай сбежать, — я пригрозил ей, улыбнувшись. Бегло пробежался пальцами по её гладкой коже скул. Если она скроется от меня, я не смогу теперь найти её так быстро, как раньше. Это всё осложняло, но у меня, как у настоящего хищника заработали все инстинкты в полную силу. Мне нужно было её поймать. Выследить, подкрасться, сделать выпад и словить. «Зачем пришла Эсме в клинику? Поговорить о нашей ситуации можно и дома, не оглашая этого всей больнице. Она решила подписать все бумаги и дать мне развод? Зачем приходить именно сейчас?». Я боялся, что из-за оттягивания развода, Энн начнёт сомневаться во мне. Не воспримет моих серьёзных намерений. И все придёт к тому, что девушка перестанет мне доверять. — Я помогу Энн, — сказала Диана, надменно наблюдая за интерном, который начал расторопно собираться домой. — Нет, — я остановил старшую медсестру у дверей. От девушки веяло неприязнью к Энн за версту. Не хватало, чтобы Диана начала вымещать свою злобу на Энн. Я слышал, что Диана идёт к нам. Мне важно было показать, что у меня отношения с Энн. Мне нравился только мой интерн. Не она. И это я потянулся к Энн. Но моя надежда рухнула. Вместо того, чтобы разозлиться на меня, получилось всё наоборот. — Зайди ещё к Анастасии, она не может заснуть. Если нужно вколи успокоительное. Завтра с утра я разберусь с остальными твоими отчетами, — я холодно приказал, одновременно выводя девушку из палаты. — Зайду. Конечно. Всё сделаю так, как вы мне сказали, доктор Каллен. Улыбнулась Диана, задерживаясь у двери. Она ненавязчиво поглядывала в сторону Энн сквозь незакрытые жалюзи. Ждала, пока я первый покину её компанию. — Идём, нам по пути. Энн справится. Я незамедлительно двинулся в сторону регистратуры. Всем своим видом показывал, чтобы она и не думала приближаться к Энн. Девушка пошла следом за мной и завернула в другой пролёт, где и лежала маленькая пациентка, от которой отказались все родственники. Время — полночь. В клинике почти никого не было. Везде приглушен свет и только Эсме стояла у регистратуры, озираясь по сторонам. — Привет, — я выдохнул, сморщив лоб. Она пришла не вовремя, и я не знал, что её привело сюда в такое время суток. Сегодня был важный вечер для меня и Энн. Сложный и выматывающий. — Что-то случилось? — я достал телефон из кармана и увидел уведомление. Только одно сообщение от Эдварда, что Анна движется в сторону Сиэтла, скорее всего на вечерний рейс самолета. «Проверка не помешает…». — Хотела узнать, как всё прошло? Всё нормально? — всё ужасно. Всё настолько плохо, что у меня не было подходящих слов рассказать ей всё. — Ребята поехали за ней? — Да, — я односложно ответил, убрав телефон в карман халата. — Едут уже обратно в сторону дома. — Ты всё? Смена окончилась? Можем ехать домой? — понимающе и кротко улыбнулась Эсме, сделав шаг мне навстречу. Я отрицательно покачал головой. Энн теперь вообще нельзя оставлять одну в таком состоянии… — Я отвезу Энн домой, она упала в обморок, — я уклончиво оповестил Эсме, что намерен лично отвезти свою девушку домой. И мы всё решили между нами. Что это за демонстративный ночной приход в конце смены? Переживала за меня? За Энн? Ревность? Или что-то… — Может ей лучше остаться в больнице? В случае чего? Нет. Я сам лично прослежу за её состоянием. Только я. Я больше никому не доверяю, кроме себя. Никто не будет её осматривать, кроме меня. Прикасаться не будет к ней никто, кроме меня. Только я. Вдалеке послышался нерасторопный, но уверенный шаг по коридору. Вслед за шагами я ощутил тонкий-тонкий шлейф цветочных духов. Без запаха крови она продолжала меня волновать с каждым днём всё сильней и сильней. Просто за то, что она есть. И эта девушка была со мной. Такая девушка… — Здравствуйте, — из-за угла вышла Энн, приветствуя Эсме. Та ей сдержанно улыбнулась, осмотрев девушку заинтересованным взглядом. Энн глубоко втянула в себя воздух и закинула небрежно рюкзак на плечо. Я же уловил в этот момент отрешённость от Энн. И не зря… Она стояла, как ни в чём не бывало. Это и пугало. Она стала равнодушной… — Собралась? — обратился я к ней, вставая поближе. Плечом к плечу. — Как себя чувствуешь, Энн? — неожиданно спросила Эсме. — Эм-м… уже лучше. Всё хорошо. Супер. — Кивнула Энн, мимолетно бросив изучающий взгляд в мою сторону. Лучше? На ней лица нет: бледная, тяжело дышит, у неё тремор рук, сердечный ритм нарушен. Её срочно нужно отвести домой и уложить в кровать. Повисла неловкая пауза между всеми нами, но уверенная в себе Энн нарушила её, устало сказав: «Я вызвала такси». «Что сделала?! Я же сказал, что отвезу её домой. Что за строптивость? Я всё понимаю, Энн… Что вся эта ситуация некрасивая. Но я не думаю никогда о Эсме, в голове только одна ты». — Вот, держи, — я не выдержал и достал из кармана джинс ключи от машины. Эсме должна была увидеть, что Энн теперь для меня на первом месте. А Энн должна понять, что Эсме для меня уже ничего не значит. Я свой выбор сделал. — Идёшь к машине, открываешь дверь, садишься и ждёшь меня. Я отвезу тебя сейчас домой. Я насильно вложил ключи в миниатюрную ладошку Энн. Она даже пыталась мне сопротивляться и держала свой кулачок некоторое время закрытым. «Своенравная до невозможного…». — Не… — я аккуратно подтолкнул её в поясницу своей ладонью, чтобы она смирилась с моими словами. Смирилась и сделала так, как я ей сказал. Не стоило ей пересекаться с Эсме. Им не нужно видеться вообще. После таких неуместных встреч — Энн отдалялась от меня… Она прекрасно всё держит в себе и никогда мне не скажет, что ей это не нравится… А я не вынесу того, что она не будет со мной… — Я хотела кое-что обсудить, — серьёзно сказала Эсме, привлекая моё внимание, пока я следил за своим хмурым интерном. Следил до последнего, чтобы Энн шла прямо и не свернула случайно куда-нибудь не туда. А она могла… — М-м? Что-то ещё случилось? — Эсме мне нервно и неуверенно улыбнулась, сжимая в руках свою сумочку. — Думала, что по пути домой начнём разговор. Мы тогда ждём тебя чуть позже? — она имела в виду нас? Она поняла меня сейчас и готова подписать все необходимые документы? — Да, через час ждите меня. До главного разговора мы так и не дошли. Всю ночь думали над тем, как уберечь Энн от Вольтури…***
— Пришли анализы Тома? — вышел я из-за угла, обратившись к Диане, стоявшей за стойкой. Если его анализы будут такие же, как и на той неделе, придётся его выписать и отправить домой. — Вот, анализы, доктор Каллен, — девушка обольстительно мне улыбнулась, протягивая результаты. Её отношение ко мне совсем не изменилось. — Надеюсь, что с Энн всё хорошо и она скоро выйдет на работу. Что-то все начали болеть… Грипп, вирус. Представляете, у моего двоюродного дяди после гриппа пошло осложнение на сердце и он того… — Спасибо, Диана, — я поблагодарил медсестру, не подняв головы, пока анализировал полученные результаты парня. Нужно было проведать Томми и позвонить Энн. Пятнадцать минут прошло, как она уехала в эту лавку. Целых. Пятнадцать. Минут. — О-о, док, привет! Проходи, не стесняйся, двери открыты, всегда рад! — разрешил мне войти в его палату Томми, махая мне ладошкой. Весёлый парень. — Здравствуй, Том, рассказывай, как ты? — А где рыжая? «Что? Он имеет в виду мою Энн?». — Давно её не было видно прост, постоянно Роби тут бегает, суетится, что-то, туда-сюда, школьник-светлый-паренек. Том рылся в маленькой тумбочке, пытаясь, что-то найти. Выглядел он лучше, чем в предыдущие дни. Наркотики полностью выведены из его организма. Он был чист. Главное, чтоб он оставался таким, как можно дольше… — Энн на больничном… — я совсем поник, сообщив новость парню. — Опа! А в чём дело? Погодка-то в Форксе налаживается, через недельку другую лето, солнышко, можно и на пляже почиллить. Но это грустно, грустно это, как-то… да… Она так-то ничего, — я поднял свой удивлённый и сконфуженный взгляд на парня, слушая его речь. — Чёткая она. И внешне — найс. Да и дала пару дельных советов, как подкатить к вашей старшей этой, ну такая с большими… Диана, точно, запомнил, конфета прям… — указал пальцем на свою грудь Томми, показывая её большой размер. Мне стало неловко от такого разговора. У парня совсем не было тормозов. Никакого чувства такта. — Рыжая реально шарит в отношениях. Нужно к ней своих братков подтянуть, чтобы она им пару советиков дельных дала. Я в долгу не останусь, как и мои парниши. Нужна помощь? Томми поможет. «Советы? Братки? Энн больше никогда не будет с ним общаться». — У тебя хорошие анализы, Том. Будем тебя выписывать, — я огласил вердикт, щёлкнув ручкой. Перевёл разговор на более уместную тему. — Уже? Быстро, как-то… Я только привык ко всем, а уже собирать свои пожитки надо, — нахмурился Томми, при этом активно жестикулируя руками. Дело было уже не в наркотиках, он сам по себе был энергичным парнем. — Я застану рыжую? Хотелось бы по-братски попрощаться, а то моё сердечко будет разбито. Оно не выдержит такой разлуки… — Боюсь, нет. Она на две недели ушла. Лечится дома. Я дописал в его карточке все рекомендации и указания, которых парень должен будет придерживаться. Входящий вызов «Эдвард». — Отдыхай, Диана подготовит тебя к выписке. Удачи, — быстро добавил я и вышел из палаты. — Эдвард? — Привет, — протянул Эдвард, а на заднем фоне я услышал галдёж двух девушек. Белла и Энн? — ты не переживай, мы забрали Энн, отвезём её сейчас домой. — Она в порядке? — тревожно спросил я. — Да, мы ехали домой со школы, увидели её, решили подвезти до дома. И по поводу вчерашнего разговора, — я успокоился, услышав, что с Энн всё хорошо. — Мы тут поговорили, в общем, сейчас возникла такая же ситуация, как и с Беллой. Если раньше у Энн был шум в голове, сейчас — тишина. Ни мыслей, ни запаха крови. — Вообще никаких мыслей? — уточнил я, прикидывая это всё в своей голове, как нам может это пригодиться в будущем. — Да. Энн дала Белле часть этого растения, чтобы проверить её теорию. Я за то, что пусть лучше они употребляют это и будут в безопасности от остальных, чем быть у всех на виду. Я полностью был солидарен с мнением Эдварда. Лучше пусть они будут под постоянным присмотром, чем ждать пока на них неожиданно нападут. — Я согласен с тобой, только нужно теперь постоянно следить за их… — Подожди, сейчас, — перебил меня Эдвард и передал телефон Энн. — Карлайл? — я прикрыл глаза, услышав её голос, который обратился ко мне. «Солнце, если бы только знала, какой властью обладаешь надо мной…». — С тобой всё хорошо? — У меня не очень хорошие новости… — выдохнула Энн и сделала паузу. — Я в порядке, но… в общем, эта женщина умерла. Шили умерла… — Что? Когда? — я очнулся, обернувшись себе за спину. Решил, что такой разговор нужно продолжить у себя в кабинете. — Я зашла в лавку, там за прилавком стоял мужчина. Сали рассказывала, что в основном лавкой занимается её сын, так как Шили было тяжело. Я даже не успела представиться и сказать, что мне нужно, как он сказал, что ждал меня… — я закрыл кабинет на ключ, вслушиваясь в её всхлип. Сейчас любое волнение могло сыграть с Энн злую шутку. — Он сказал, что Шили умерла и теперь он заведует лавкой. Всё очень подозрительно, он знал, что я приду. Он отдал мне свёрток с этой травой. На свёртке было указано моё имя. Но самое жуткое то, что бабуля умерла в тот самый день, когда она меня напоила кофе, подсыпав это… Я не знаю, может это связано… — Солнце, успокойся, это может быть совпадением… Сказали от чего умерла? — От старости. Ей было сто четыре года. Она пришла домой после работы, села в своё кресло и всё… — от старости? Нужно проверить эту информацию. — Не переживай, слышишь? А что по поводу загадочной… — М-м, да, это редкое растение, из слов её сына я поняла, что они даже незаконно его продавали, так как этот вид растений занесен в Красную книгу. Один из видов. Название — эдельвейс. Он отдал мне всё, что у него было, мне хватит на лето, но дальше… — у нас в наличии было не больше трёх месяцев, если Анна не заявится раньше времени. Нужно искать решение. Не будет же Энн постоянно пить это, скрываясь от вампиров? Всю свою жизнь? Или может она… — Заказать можно у него? За любые деньги… — всё отдам, лишь бы она была в безопасности. — Раньше Шили привозили какие-то знакомые, так как его достать очень сложно. Растёт высоко в горах на склонах. Сын добавил, что согласно их верованиям, этот эдельвейс отпугивает злых духов, также используется для защиты, изгнания нечистой силы, очищения, ну, и коронное: снятие порчи и сглаза. — Откуда его привозили ей? — С Аляски. «Аляска, значит…».***
Я чувствовал себя подростком, который пришёл в гости к своей первой девушке. Я не помнил, когда я так сильно волновался последний раз. Когда в последний раз ходил на свидания или встречи? Словно этого вовсе и никогда не было в моей жизни, в моём существовании. С Энн всё, как в первый раз… Девушка открыла мне дверь и облокотилась на неё головой. Она ждала меня. Внутри все горело от её взгляда. От неё всей. «Я ей нужен…». — Здравствуй, — я поздоровался с ней, прикрывая за собой дверь. Крепко держал в руке пакет с медицинскими препаратами для капельниц и другие сладости к ужину из еды. То, что она любит. — Хм-м, не через окно, — хмыкнула Энн, с интересом гипнотизируя мой пакет. Пришлось принять строгое выражение лица. Буквально на секунду нахмуриться, потому что долго не мог сердиться на неё. Особенно сейчас. На такую… Она выглядела милой во всех смыслах. Домашние штаны нежно-розового цвета, широкая для её фигуры кофта, которая постоянно спадала с одного её плеча, открывая мне бледную и нежную кожу, покрытую веснушками. — Не стоило, правда, у меня всё есть, — заметила девушка мои гостинцы, указав культурно пальцем на пакет в моей руке. — Я буду спокоен, если ты будешь хорошо кушать. Я не мог отвести от неё восхищённого взгляда. Она выглядела так по-домашнему… Трогательно… В доме пахло пряной и сладкой выпечкой. Вокруг царили тепло и уют. Не было наших панорамных окон, выставляя внутренности дома напоказ. Это место было для двоих. Для нас. Маленький кусочек острова, укрытый от всех посторонних глаз. Я не мог сдержать улыбки, наблюдая за тем, как она шла впереди меня в больших плюшевых и пушистых тапочках в белый горох, провожая меня в столовую. «Бросить всё и прижать её к себе. Немедленно…». Прижать. Не отпускать. Не выпускать. Совсем. Чёрт с ним с этим ужином, капельницами, работой и всем тем, что мешало мне делать так каждый день. Мне хотелось прижать её к себе. Сжать в своих объятьях и забыться. Руки зудели — так хотелось к ней прикоснуться. Девушка проводила меня в большую столовую, совмещенную с залом. Я положил пакеты на кухонную тумбу. Мой взгляд то и дело следил за ней из-под ресниц, не терял из виду. Впритык к стойке стоял диван, напротив которого находились журнальный столик и ноутбук. На фоне играл неизвестный мне фильм, делая атмосферу ещё приятней. «Она готовилась к…». — Вы конкретно взялись за меня, — остановилась около тумбы Энн, осматривая препараты, которые лежали на столешнице в ряд. — С чего начнём? — С глюкозы, — я начал заправлять систему, чтобы сделать ей тонизирующие капельницы. Несмотря на её веснушки и огненный цвет волос, бледность кожи была заметна. Ей нужно больше отдыхать. — Но для начала, я тебя осмотрю и послушаю. — Я себя осмотрела сама, — девушка залезла коленками на диван. Положила локти на стойку и стала наблюдать за моими действиями. Затем Энн начала загибать пальцы, перечисляя, — обмороков не было, по крайней мере, я не помню. Ну-у, если не помню — значит не было, температура в норме, кислород в крови хороший, головных болей нет, выспалась, — доложил мне мой пациент своё состояние. Я доверял ей полностью, но я хотел осмотреть её сам. Лично. Всю. — Так, сейчас принесу штатив, — быстро проговорила Энн и побежала на второй этаж. «Сердечный ритм у неё с перебоями…». Иногда долгие паузы возникали между нашими диалогами. Из-за того, что хотелось поговорить о многом: об Анне — её маме, о Вольтури, о вампирах, о её состоянии… Почему она молчала? Почему не говорила мне, что с ней происходит? Со смерти отца это началось или намного раньше? Хотелось спросить о странной лавке, о растении, обо всём… Но… Этот вечер наш. Только наш и ничей больше. — Сегодня глюкоза, милдронат и актовегин, — я огласил список препаратов, запланированных на сегодня. Готов был приезжать каждый час, чтобы ставить ей нужные капельницы, лишь бы она поправилась. Девушка легла на диван и протянула мне левую руку. — На этом мой ужин закончится? — я улыбнулся её комментарию, аккуратно пережимая ей руку выше локтя жгутом. Игла плавно погрузилась в её локтевую вену, проскальзывая меж веснушек. Пришлось взять весь свой контроль, выработанный годами, в кулак, чтобы она не увидела моего колебания. — Больно? Прости, — Энн помотала головой, смотря на мои ладони, скорость которых выросла в несколько раз. Капельница начала медленно капать. Я аккуратно развернулся, невольно огибая её контуры тела. Красивая, манящая. — Нет, это не ужин. Он будет чуть позже. — Как Роберт? Нэнси? Пациенты? Всё хорошо? Диана не заняла мой шкафчик, подумав, что меня уволили? — Тебя не было один день, — я немного засмеялся и вставал с дивана. Какое у неё рвение к работе. — Конечно, всё хорошо. Ничего серьёзного не случилось. На счет шкафчика, правда, я не уверен… — Просто уже хочу на работу, — надула губы Энн, помрачнев. Мне было её жаль. Лучше бы я оказался на её месте, нежели она. Я отошёл за стойку и начал доставать продукты из пакета. На несколько секунд дал себе возможность улететь мыслям куда-то далеко. Отключился. Замечтался. От того, насколько я не привык к этому. Не привык… Но буквально за проведённый такой час наедине с ней, я не хотел жить и существовать по-другому. Я слышал её стук сердца. Слышал её голос. Её вздохи. Её дыхание. Не беспокоился о том, где она. Не переживал, что ей кто-то может навредить. Она тут. Здесь. Рядом со мной. Я видел и контролировал её состояние. Телевизор играл на фоне, создавал уют в доме. Там, где мы только одни. Никого больше. Она с интересом расспрашивала меня, как дела на работе. Я готовил ужин, чтобы накормить… Словно мы… Я, она и… Семья?.. — Карлайл? — позвала меня Энн, выглядывая из-за своего укрытия. — М-м? — Не пугай меня. Ты меня не слышал, всё хорошо? Точно ничего не произошло? Помимо кучи других проблем… — Нет, всё также, не беспокойся, — я подарил ей ободряющую улыбку. Успокоил, чтобы она не нервничала. — Я говорила, что ты можешь брать всё, что нужно. Масло в верхнем ящике, тарелки справа, сковородки внизу слева. Если ты подождёшь меня, я помогу тебе. Из-за низкого расположения дивана, я видел только её указательный палец, который указывал, что и где находится. «Руководитель…». — Постараюсь справиться… — Я не в том смысле, что ты не справишься, а чтобы, эм-м… — Хорошо, — взял я очередной удар на себя, избавляя девушку от смущения. — Я подожду тебя, чтобы мы вместе с тобой приготовили всё. Скажи мне, что ты любишь? — поинтересовался я, улыбаясь её тапочкам, которыми она болтала в разные стороны, — из еды. — Я ем всё. Не привередлива в еде. И ни на какой диете не сижу, — я тихо услышал её очаровательный голос и пришёл к выводу, что она дала мне право приготовить всё, что моей душе угодно. Капельницы успешно сделаны, препараты на завтра убраны в холодильник. Энн пересела на высокий барный стул, согнув одну руку в локте во избежание потери крови. Я нарезал индейку, искоса замечал её пронзительный взгляд, который был направлен на мои руки. «Что её так привлекло?». — Давай, дам тебе фартук, — девушка спрыгнула с места, начиная открывать всевозможные ящики на кухне. Я продолжал орудовать ножом, пока она мельтешила за моей спиной, — жалко будет рубашку, если испачкаешь. Нашла, вот. — Не стоит, — Энн засмеялась, осматривая свою находку. — Сали умеет выбирать фартуки, правда, не стоит, хотя… — прокашляла девушка, быстро показывая мне фартук немного эротического характера. — Неловко вышло. Извини. Я хотела спросить кое-что, можно? — Конечно, — я готов был ответить на все её вопросы. Дать любые ответы. Лишь бы она говорила и говорила… «Спрашивай и проси всё, что хочешь у меня Энн…». — По поводу вашего организма, получается вам мыться не надо, верно? — я приподнял уголки губ. Обычный вопрос, но мне он показался интригующим. — Не надо. У нас не работают никакие железы, но учитывая то, что одежда и другие вещи впитывают окружающие запахи, делать это приходиться. — Мыть волосы тоже? — Да, пыль и грязь всё равно оседают на них и… — И не жирнеют и тому подобное, — закончила она за меня, на что я утвердительно кивнул. — Это мне понятно, что кровь восполняет всё, в частности либидо, вкусов, запахов, эмоций, а что на счёт свечения? Вспоминая книги и сериалы, на солнце вы должны сгорать, а не светится, как греческие Боги, — усмехнулась девушка, возвращаясь к высокому барному стулу. Энн принялась вытирать тарелки разноцветным полотенчиком, задумавшись. — В нашем случае убить вампира можно только тем, если лишить его головы, только тогда он не сможет восстановиться. В иных случаях это сделать невозможно, тело вампира крепкое и сильное. Мы быстро восстанавливаемся. Я закинул мясо на сковородку и принялся за соус к пасте. — Я так и не нашёл почему именно свечение и блеск. Ни одного источника и упоминания об этом, — я продолжил наш интересный разговор. — А с точки зрения науки, как тебе кажется? — свела брови вместе Энн, когда я мимолётно бросил на неё свой внимательный взгляд. Смутилась, покраснела, но своего выразительного взгляда не отвела. — Это мертвые клетки. Никакого деления и размножения не может быть в принципе. Они не должны как-либо влиять на что-либо или что-то на них влиять не должно… — пожал я плечами, продолжая мысль в своей голове. — Всё дело в яде? Ты изучал его? Из чего он состоит? — Из самых опасных веществ для человека, состав ядерная бомба: диоксиды, бензол, аммиак, разные пестициды и другие вещества, которые до сих пор нельзя никуда отнести. Я не встречал ничего подобного и по сей день. При их взаимодействии с кровью человека, яд полностью убивает живые клетки, поглощает собой. Остался последний штрих — оливковое масло и заправка. Пятнадцать минут, и ужин будет готов для моего голодного пациента. Энн сидела с любопытным лицом, строя грандиозные планы в голове. — Хочешь на это посмотреть? — в её глазах я увидел сильный интерес и бескрайний энтузиазм. Она часто закивала головой, готовая прямо сейчас ставить эксперименты прямо тут на столе, вперемешку с тушёными овощами. Я широко улыбнулся, остановившись около неё. Упёрся ладонью о стойку, вторую погрузил в карман брюк. Она очень близко сидела ко мне. Невероятно. Мне хотелось ещё ближе подойти к ней, чтобы почувствовать её острее, ощутить на кончиках пальцев. Сложная задача — удержать себя. Немыслимая. Запаха крови не было. Не было ничего. И мне захотелось коснуться её… Пройтись по каждому миллиметру её кожи, чтобы поймать её аромат. Вызвать у неё приятную дрожь тела и сладкий… — Мне очень интересно, — с воодушевлением сказала она, сверкая глазами, — это ведь загадка природы! Мы знаем то, чего другие не знают! — радовалась, как ребенок. Самый настоящий… Мне стало ещё веселей за ней наблюдать. Такая разная… моя. — Откуда это произошло? — девушка поджала губы, постукивая пальцами по столу. Погрузилась в размышления. — Мне кажется, что это кто-то мутировал, по-другому никак. Клетки мутировали, преобразовались в яд под воздействием чего-то, всё же должно быть объяснимо? Почему ваша кожа светится и блестит? Видимо ультрафиолет влияет на эти мёртвые клетки, которые состоят из ядовитых веществ. Происходит реакция и… что? — Энн забавно захлопала глазами, выпрямляясь в спине. Она прервала свой монолог, заметив мою реакцию. Я не моргал, не двигался. С удовольствием слушал её мелодичный голос. Заворожила меня… «Мне мало, мало…». Вместо того, чтобы улыбнуться ей в ответ и поддержать её интересную гипотезу, я потянулся к ней. Настойчиво и неутомимо потянулся, требуя поцелуя. Мне нужно было остыть. Урвать с её губ хоть что-то, чтобы остудить свой пыл. Энн не сопротивлялась, среагировала моментально на мой внезапный порыв. Последний рывок сделала она, обдавая моё лицо горячим дыханием. Мои глаза были мыльными, а рассудок мутный. Никакого острого зрения и слуха. Расплывчато. Именно с ней я оживал и становился человеком… Её движения были настолько плавные и изящные. От того, с какой нежностью и трепетом она потянулась ко мне в ответ, я только сильнее прижался к её чувственным губам. Ловко увлёк её в глубокий поцелуй, приоткрывая мягкие и желанные губы. «Сладкая…». Томление было на грани. Девушка крепче обняла меня за шею, нагоняя острых эмоций на нас двоих. Я аккуратно придерживал её за талию, чтобы она не упала с высокого стула, при этом сильно мял её кофту. Безумно. Мне хотелось её целиком. Целиком и прямо сейчас… Её глубокое и порывистое дыхание ласкало слух. Меня накрывало волнами, мотая по берегу. Я боялся сделать ей больно. Боялся не сдержаться и причинить ей вред, но держать себя в руках было за гранью возможного… Тело требовало большего, но позволить себе этого не мог. Мог только скользить ладонями по изгибам её тела, ощущать горячую кожу под своими холодными ладонями. Усердно сжимать её соблазнительные бедра руками, и тут же бережно проводить по ним. Жадно. С каждым прикосновением притягивать её… — Карлайл… — Энн плавно отстранила от меня, шепча. Я нехотя лишился её дразнящих губ, открывая глаза. Я, как заколдованный смотрел на неё. А девушка тепло улыбалась, игриво щёлкнув своим носом по моему. «Я сделал, что-то не так? Сделал ей больно? Позволил себе лишнего? Что?!». — Прости меня, я… — слова застряли в горле, в попытке внятно извиниться перед ней за свою пылкость. Я искал ответ на её лице, думая, что же сделал не так. Но мой взгляд предательски падал на её вкусные губы. — Всё нормально, — успокоила меня Энн, касаясь тёплыми губами моей щеки. Я прикрыл глаза. Нужно было держаться, но она очень шумно дышала мне в ухо. Очень. — Но мы горим. — Что? «Не понял…». — Мой ужин сгорел, — совсем потерялся. О чём она говорила? Мы горим с ней? Или я горю из-за неё? Я увлёкся. Так сильно наслаждался ею, что не почувствовал запах гари на кухне. Сорвался с места, торопливо убирал с плиты пригорелый ужин. «Вот и удивил её. Накормил ужином…». За спиной раздался тихий и беззаботный смех девушки. — Заказываю пиццу? — я поддержал её смешок, наклонив голову набок. «Совсем потерял голову. Из-за неё…».***
Пришлось поплатиться за свои мысли и действия такого характера. Пришлось ещё больше держать себя в руках, чтобы всё-таки приготовить ужин и накормить своего милого пациента. — Ты ела сегодня что-нибудь? — я поинтересовался, наблюдая за ней с другого конца столовой. «Так безопасней…». Энн сморщила носик. — Ну-у, да, конечно. Чай, печеньки, ах, да, ещё была шоколадка недельной давности, — отвертелась девушка, накалывая на вилку фасоль, причмокнула. — Ладно, должна признаться, что мне было лень готовить. Я ждала тебя. Насупилась Энн, виновато опустив голову. А мне было только в радость накормить её. Настолько я отвык от обычной жизни, что готов был день и ночь напролёт стоять у плиты и удивлять её новыми блюдами. Заботиться о ней… — Очень вкусно, спасибо. Вы часто такое практикуете? — Что именно? — Готовку. — Последний раз готовили для Беллы, когда Эдвард нас с ней знакомил. Только для особых случаев, — я подошёл к ней и забрал грязную тарелку со стола. Девушка совсем смутилась от моих ухаживаний. — Я сама всё помою, оставляй. Карлайл, — протянула она, спрыгивая со стула. Меня же это нисколько не смутило. Я с охотой делал обычные бытовые дела, которых я был лишён долгое время… — Мне несложно… — Мне неудобно и я не беспомощна. Я на больничном, но не при смерти, — стояла на своём Энн, начиная подходить ко мне со спины. — Я хочу за тобой поухаживать… За шумной водой из-под крана, я не чётко слышал её шаги. Но мне сразу показалось это подозрительным: «Затаилась и притихла за моей спиной…». Ответом мне послужили её объятья. Я на секунду опешил, когда её руки начали обвивать мою талию. Я напряг спину, распознавая очертания её носа, скулы и щеки. В новинку мне было её внимание. Не привык к её неожиданным проявлениям нежности или заботы. Я видел, что ей давалось это тяжело. Не из-за того, что она ко мне холодна или равнодушна, а потому что она такая. Закрытая, молчаливая, сдержанная, отстранённая… Она все держала в себе. Всегда. И эти объятья от неё… Это было сделано так обыденно… Естественно… И так по-домашнему… Кран с водой умолк. Чистая тарелка лежала на столе. Быстро вытерев руки о полотенце, я медленно развернулся к девушке и перекинул одну руку через её голову, чтобы она не смогла от меня отойти. Энн не подняла головы. Она уткнулась теперь мне в грудь головой, продолжая цепко держаться за меня. — Давно хотела так сделать, — тихо произнесла Энн, прижавшись сильнее. А улыбка целый вечер не сходила с моего лица. «Милая Энн…».***
— Будем наверстывать упущенное, — строго заявила девушка, переключая телевизор. Её ноутбук стоял рядом, которым она молниеносно пользовалась. — Не верю, что ты ничего такого не смотрел или не слышал. — Не было времени, — я ответил честно, присаживаясь рядом с ней на диван в зале. Энн что-то активно искала, поправляя нервно свою кофту, которая спадала с её плеча. Я то и дело смотрел на её обнаженное плечо. Этот открытый кусочек кожи. Притягательный. Смотрел и смотрел… Стиснув зубы, смотрел. — Понимаю, — поддержала меня Энн, посмотрев куда-то в сторону, — я тоже давно ничего не смотрела. В университете мы часто собирались с друзьями, но после… Эм-м, нам нравились ночные сеансы до самого утра в кинотеатрах… Спали часто там, — тепло произнесла девушка, вспоминая то время. Её голос дрогнул и потух, но через секунду она засветилась, как самое настоящее солнце. Воспоминания о Лондоне у неё вызывали неоднозначные чувства. Я медленно облокотился спиной о диван, наблюдая за ней сбоку. Рассматривал её лохматый объёмный пучок, из которого беспорядочно выпадали рыжие пряди. Ей очень шла эта прическа. Она была нежной, той, до которой было боязно дотронуться из-за её недосягаемости… «Но эта красивая и длинная шея… это плечо…». — Какие есть варианты фильмов, — лукаво усмехнулась Энн, повернувшись ко мне лицом. Она села по-турецки и положила ладошки на свои коленки. Я кивнул, ожидая её слов. Хотя надеялся, что она сама выберет то, что захочет посмотреть со мной. — Итак: От заката до рассвета, Дракула, Дракула 2000, Блейд, Блейд 2, Блейд 3, Интервью с вампиром, Другой мир и его все части, ну и, конечно, сумерки. Последний фильм из списка оставляет желать лучшего, его не рекомендую, но некоторые персонажи довольно легко западают в душу… — с серьёзным лицом проговорила девушка и негромко выдохнула. Исходя из представленных вариантов к просмотру, я мог предположить, что все фильмы о… Вампирах? То есть… — Ты стал напряженный и озадаченный, — улыбнулась Энн, а потом весело засмеялась. — Я пошутила, — потёрла носик пальцами, пряча взгляд в экране. — Вышло не очень, но… «Не даёт расслабиться. Совсем». — На твой вкус. Я доверяю тебе в выборе фильмов. На самом деле мне было всё равно, что она включит. Всё равно. Без разницы. Мне просто хотелось быть с ней. Сидеть рядом и прижимать её к себе. Никакого сюжета не надо, только её. Прошу. Одну её… — Тогда любимый Гарри Поттер, начнём с первой части, как раз хватит на несколько эм-м… хватит, чтобы растянуть, в общем, на некоторое время, — замялась Энн, быстро спрыгнув с дивана, чтобы погасить свет в зале. В темноте увидел её обеспокоенное лицо. Она тоже думала о том, что будет дальше… Размышляла, как быть нам дальше… и что будет с нами дальше… А я не хочу. Сейчас не хочу думать об этом… Мне больно думать о будущем. Невыносимо больно… Надо наслаждаться сегодняшним днем? Отпустить ситуацию? Я укутал девушку в тёплый плед, заворачивая в кокон. Не хватало, чтобы она ещё заболела из-за моей температуры тела. — Мне не холодно, я не замерзла, — промямлила Энн в шерстяную ткань, — и мне пригодятся глаза для просмотра фильма и погружения в мир волшебства. Девушка опустила плед вниз, открыв лицо. «Перестарался…». Энн кликнула мышкой, включая фильм. И я расслабился… Полностью. Я отпустил все свои тяжёлые мысли и наслаждался моментом с ней. Наслаждался её близостью, что она тут рядом со мной, лежала на моём плече, неловко и застенчиво прижималась ко мне. Я гладил её плечо, желая, чтобы она прижалась ко мне ещё сильней. Невыносимо близко. Вплотную, чтобы стало тесно. Я наблюдал, как в её глазах мелькали блики экрана. Как она с интересом смотрела и следила за сюжетом фильма, который видела уже, наверное, тысячу раз. — Карлайл… — М-м? — я промычал, нагнувшись к ней ближе. — Что такое? — Какие они? — прошептала Энн и зарылась носом в плед. Она искала защиту. Я прижал её к себе, давая ей необходимую поддержку. Ей не нужно бояться, ей ничего не грозит, потому что я рядом с ней. Всегда встану на её защиту и никому не позволю причинить ей вред. — Какие бы они не были кровожадные, ужасные и коварные, они очень изысканны. — Девушка оторвалась от моего плеча, поднимая голову. — Они жестоки. Они не терпят предательства, непослушания, но они очень вежливы, горды. Ценят манеры. Уважают воспитанность. — Они ведь убивают людей… — Да, я знаю… Но они ценят преданность, уважают тех, кто уважает их, — Энн снова упала на моё плечо, но наши взгляды не отрывались друг от друга. — Они также уважают науки: философию, историю… Конечно, не отнять у них гордыню и то, что они считают себя высшими существами, и некие странности в поведении, как и… — замялся, думая, развивать ли дальше этот разговор или нет. Энн нельзя нервничать. Мне нужно было по максимуму избавить её от лишних переживаний и тревог. — Ты про вечера, про которые говорила Анна? Их своеобразный образ существования? — притаилась Энн, навострив ушки. Я кивнул. — Они берут от жизни всё. От своего существования. Они получают удовольствие от всего. От крови людей, от роскоши, — но нет. Они не получат её. Ни за что. — Я не дам тебя в обиду. Мы что-нибудь обязательно придумаем… — Что-то мне не верится, что они помимо удовлетворения своих потребностей, увлекаются наукой, читая последние диссертации по генетике… — сомнительно сказала Энн, почесав лоб. «И зря…». Я готов был рассказать ей всё, что она захочет. У меня не было цели напугать её. Я попытаюсь сделать всё, что от меня зависит, но она должна знать с кем или чем мы имели дело. Энн поджала под себя ноги, устроившись поудобней. Она озадачилась и подбирала подходящие слова. Плед девушки спокойно лежал на коленях, а фильм, так и шёл… — Ты участвовал в таких вечерах, когда был с ними? Видел всё это? Был там? — открыто спросила Энн, повернув ко мне голову. Её взгляд был серьёзен, как никогда. Я притянул её к себе за плечо, на что девушка с удовольствием откликнулась на мои действия. — Я должен был там присутствовать, чтобы проявить к ним уважение, но мне были отвратительны эти вечера. Эти встречи заканчивались для всех людей плачевно. Я скрывался от них в тени. Держался на расстоянии. Мне совсем не хотелось возвращаться к этим воспоминаниям. К тому времени, погружаться в реки крови, которые текли каждый день. Нет. И ей не стоило знать всего, что происходило там на самом деле. — Но повелители, Аро, Маркус и Кай, несмотря на свои изъяны и минусы — очень умны, начитаны. Учитывая то, что в их клане ещё есть дары и способности других вампиров, обхитрить их будет сложно… Мои слова не напугали Энн. Наоборот, после всего, что я ей рассказал, она была настроена решительно. Её им не обмануть. Её им не сломать. Отважная и безрассудная Энн… — Со слов Анны, я поняла, что Аро относится к тебе уважительно. Настолько, насколько это возможно. Уважает, ценит. Мне кажется, они продолжают учитывать твоё мнение и голос, — высказалась Энн, рассеяно улыбнувшись. — Но они будут через тебя давить на меня. — Главное, чтобы они ни при каких обстоятельствах не давили на тебя… — лучше я. Лучше я. Я. Её не трогайте. «Не трогайте мою Энн…». — Мы справимся… — она смешно качнула головой, прикусывая нижнюю губу. Произошла резкая смена настроения. Спонтанная. — Мне интересно узнать о тебе. В смысле… — замялась девушка, опустив голову ниже, — ты столько всего видел и где только не был, это правда интересно. Очень. Мне начало казаться, что… Может она, захочет стать одной из нас? Она решится? Пойдёт на это? Захочет провести остаток бесконечности со мной? Каждый день со мной. Всегда со мной. Я не могу на неё давить. Не буду. Но ей всё это любопытно и интересно, и я грел надежду внутри себя. Осталось за малым… Разобраться с Вольтури… И вечность будет наша. — Конечно, — я нежно поцеловал её в лоб, — я готов рассказать тебе всё, что угодно. И хочу показать тебе всё, что видел и где был. Хотел бы… Хочу. Боже, какая она милая… Эти ямочки на щеках… Я не удержался, снова припал к ней, поцеловав в висок. Очень медленно. Наслаждался её дыханием, ароматом духов, голосом, взглядом, улыбкой. Всем. Абсолютно всем. Она прекрасна. Во всех смыслах. Она. Для. Меня. — Хочу на это посмотреть. Увидеть и послушать, — договорила Энн, не смея посмотреть в мои глаза, полные восторга. Такая разная… Иногда, я смотрел на неё и не видел никого уверенней, чем она. Она даже порой держалась уверенней меня в больнице. Решительней многих врачей. Когда нужно оказать кому-то первую медицинскую помощь — ей не было равных. Я готов идти за ней. Следовать. Её твёрдый взгляд внушал надежду, вдохновлял. А сейчас она другая. Совсем. И нравилась мне любой. Стоит ей остаться со мной наедине и от этой уверенной девушки не осталось и следа. Она становилась слабой, той, которую хотелось оберегать и защищать от всего на свете. Рядом с ней я чувствовал себя сильным, готовым кинуться в любую передрягу, лишь бы доказать ей, что я ради неё всё сделаю. В тоже время я знал, что в ней есть непоколебимый стержень, и она может дать мне отпор. Сильный. Отважный. Она будет спорить, стоять на своём, доказывать мне своё мнение. И она будет мне его доказывать, потому что она сильная. И я знал, что несмотря на её хрупкость, застенчивость и смущение, она сильнее меня, даже вопреки моей физической силе. Она сильнее. Случись чего — она справится. Она сможет двигаться дальше… Сможет. А я нет… Поэтому она ещё больше манила меня. Мне необходимо было показать ей обратную сторону. Опровергнуть это. Нужно доказать ей, что она не справится без меня. Она не сможет без меня… Как и я без нее… Только вместе. Маленькая в моих руках… — Это растение, ой, — начала Энн, рухнув обратно на диван. Попытка привстать на ноги не увенчалась успехом. Запуталась в пледе… — как говорит Google, действительно очень сложно достать. Но меня больше поразило то, что сын Шили знал, кто я. Шили оставила этот свёрток мне, она знала, что я рано или поздно приду… как? Реально ясновидящая? — девушка схватилась за напряжённую шею. А я уже ничему не удивляюсь. Вампиры, ясновидящие, сверхъестественные способности… — Я уточнил, Хоп подтвердил, что умерла она дома, во сне. Ничего подозрительного. Вскрытие тоже ничего не показало. Совпадение, Энн… — я развернулся к ней лицом и взял её ладошки в свои руки. — Не верю я в совпадения. Пожала она плечами, грустно улыбнувшись. — Всё непонятно, запутано. Ещё эта Анна… Я перерыла у Сали все вещи и нашла там одно письмо и к нему фото. Отец писал Сали, что его любимая Эмма беременна и Сали скоро станет тётей… — Так ты узнала, что Эмма это Анна? — спросил я, поглаживая её теплую кожу рук. Нежную. Шелковистую. Веснушчатую. — Да, там была фотография, где отец стоит вместе с этой Анной-Эммой. Фотография была подписана. На фото Сали бы её не узнала. Она очень изменилась, как будто совсем другой человек. Сали ничего не знала и не знает, что Анна всё это время была жива… И не стоит её посвящать в это. Мы все находились в подвешенном состоянии. Что делать? Куда бежать? Аро требовал кровь Энн, а на данный момент достаточных сил для отпора у нас не было. Уповать только на то, что… — Карлайл… — строже обычного обратилась ко мне Энн, готовая просить меня о чём-то важном. Я весь напрягся, с волнением посмотрел в её глаза. Чистейшая синева. — Нам нужно понять, является ли моя кровь действительно таким наркотиком для вас. «Что? Она хочет, чтобы я…». — Энн? — я совсем не ожидал такого. Мне нужно было прийти в себя, чтобы понять, правильно ли я понял, что она хотела от меня. — Я долго думала, — обессиленно сказала Энн. Негромко. Она не знала, как сделать лучше и хваталась за каждый шанс. Малейший шанс. Но как я могу… как могу пойти на это?.. — вдруг, окажется так, что у меня кровь не такая, как у Анны? Вдруг, этот эдельвейс блокирует её вкус, может же быть такое? Или может, что-то другое портит её? Просто… — девушка хаотично начала говорить и дышать. Я боялся, чтобы ей не стало ещё хуже. Её сердце забилось сильнее, и втягивать воздух она начала чаще и быстрее. — Представляешь, если мы узнаем, что моя кровь обычная? Как у всех? Что будет? Зачем я им тогда буду нужна? Я буду для них обычным человеком. Вдруг они отпустят меня, поймут, что я из себя ничего не представляю? И мы вернёмся к обычной жизни… — Солнце… — А если она будет такая, как у Анны? Они меня не отпустят, ты же знаешь. Но я хочу узнать раньше их, — решительно заявила Энн. — Узнать, чтобы продумать все варианты. Я хочу узнать и быть к этому готовой.***
— Мне поручили почётную и ответственную миссию передать тебе привет… — остановилась у дивана Энн, спустившись со второго этажа. Она негодующе хмурила брови. Разговор с тётей вышел, как всегда громким и насыщенным. — Не спрашивай, откуда Сали всё знает и как ей удаётся это делать… — Как у неё дела? — поинтересовался я, протягивая руку. — У неё всегда всё здорово и классно. Не припомню, чтобы у неё дела были плохи. — Ухватилась за мою руку Энн, присаживаясь обратно на диван. В мои распростёртые объятья. Её не было десять минут, а у меня ломка началась от того, что её не было рядом, хотя я прекрасно слышал её голос на втором этаже. — Говорит, что нашла общий язык с мамой своего парня, ну да. Не удивительно, они же почти ровесницы. — Закатила глаза девушка, на что я тихо засмеялся. — А-а, ты же всё слышал, что я тут… Но мне льстит, что шутка, сказанная дважды, всё равно получилась смешной. Пальцы начали переплетаться между собой. Маленькие электрические разряды покатили по телу, оживляя его вновь. Её энергия начала плавно перетекать ко мне. Её жар. Огонь. Пламя. Я задыхался от её тела. От этой атмосферы. От её близости. От её искренности. От её смеха. От её взаимности. От притяжения. От интимности наших кротких взглядов и переглядок. — Надеюсь, тебя этот вечер не утомил? — тише спросила Энн, не упуская возможности мельком посмотреть в экран ноутбука. Утомил? Я готов был остаток бесконечности провести в нём каждый день. Я мечтал, чтобы со мной случился день сурка. Чтобы я проживал этот день бесконечное число раз. Вечность. — Это самый лучший вечер, каких у меня никогда не было, — я начал доказывать ей обратное, скатываясь до шепота. — Потому что я провёл его с тобой. Машинально заправил невидимую прядь волос за её ушко, замерев на мочке. — Хорошо, что сейчас темно и не видно моих красных щек, — как и в большинстве случаев Энн спряталась за шуткой, чтобы сгладить и опустить романтичный момент. И вот, наконец-то, она повернулась ко мне. Лицом к лицу. Одна сторона её лица была погружена во мрак, а на другой играли блики от экрана. Девушка положила свой локоть на диван, подперев ладошкой голову. Медленно моргала, рассматривала меня. Смотрела в мои глаза, в саму душу. Грешную, бессмертную, порочную. На её лице сияла улыбка, и не мог не улыбнуться ей в ответ. Она приподнялась. Мне не нужно дышать, но я набрал воздуха в лёгкие от волнения. Что она хотела сделать? На что решится? Тёплая ладошка легла на мою щеку. Подушечки пальцев приятно защекотали кожу. Я прикрыл глаза, блаженно наслаждаясь этой минутой наедине с ней. Жалел, что не мог взять её в охапку, посадить в машину и увезти куда подальше от всех проблем. Чтобы она была моей. Только моей. «Прижмись ко мне…». — Не мог дождаться вечера… — я прошептал, когда горячие губы опалили щеку. — Тоже скучала по тебе… Я опустил голову ниже. Это нестерпимо. Я чуть было не дёрнулся на её слова, сказанные мне в губы. Дыхание девушки двигалось ближе к моим губам. Энн медленно коснулась уголка губ, сопровождая шумным выдохом. Я предвкушал сладость. Она знала, как мне тяжело давался контроль, когда она была рядом. А она оттягивала момент, дарила мне его, делала до невозможного запоминающимся. Томным. Нашим. Её ладошка сильнее надавила на мою щёку, привлекая к себе. Дыхание такое горячее, жгучее, палящее. И я не колебался. В очередной раз проиграл эту битву и привлёк её к себе, требовательно обхватывая её изящную шею. Не устоять. Я ощущал, что с каждой близостью мы становились всё ближе. Тела и души связывались между собой сильнее и прочнее. Переплетались плотными верёвками, путаясь в водовороте чувств и эмоций. — Расскажи мне, Энн. Через силу оторвался от неё. Не был уверен, что в следующий раз у меня получится это сделать снова. С каждым разом всё сложнее и сложнее… Я гладил её порозовевшую щёку, смотрел в потерянные глаза напротив. Пытался поймать её взгляд, но она целенаправленно опустила его вниз. Я хотел, чтобы мы делились с ней всем. Абсолютно всем. Никаких секретов друг от друга. — Хочу помочь тебе, очень хочу… — Может, завтра, — она уклонилась от ответа, но это стоило того, чтобы я замолчал. Это было утверждение, а не вопрос. Она не была готова, а я решил не давить на неё. Когда она захочет, она сама мне всё расскажет. — Как ты себя чувствуешь? Головокружения нет? — Энн продолжала скользить своими пальчиками по моим запястьям и ладоням, двигаясь к закатанным рукавам рубашки. Я уже думал, что она проверяет меня на прочность. Нарочно это делала… — Всё хорошо, как никогда, правда… — говорила ли правду? — слабость небольшая. — Я так тебя и не осмотрел, — вспомнил про свои обязанности вовремя. Под конец вечера. Мне очень нужно её осмотреть. Сейчас же. — Возможны побочные. Тошнота и головокружения. — Головокружения нет. Всё нормально, — она лениво прикрыла глаза, словно засыпала. — Ты устала и переутомилась. Тебе нужно отдыхать. Больше спать, — заботливо сказал я, массируя её шею. Девушка сонно улыбнулась, качнулась вперёд-назад и завалилась на меня, мыча: «М-м, нет…», но я видел, что она уже спала. Я осторожно подхватил её на руки вместе с пледом и направился в её комнату, предварительно выключив ноутбук. В комнате горел только ночник-светильник, стоявший на прикроватной тумбочке. Он светился тёплым светом, но менял цвет спустя некоторое время, плавно угасая и вспыхивая вновь. — Ты же останешься со мной? Я подвинусь, тут места всем хватит, — я положил её на кровать, прислушиваясь к дыханию. Короткий вдох и продолжительный выдох. Волновалась. Не отпускала меня, крепко держала за руку, придерживая около себя. Опасно было оставлять её одну… но этот вечер ещё раз доказал нам то, что мы с ней ходили по тонкой грани. По лезвию ножа. Эта натянутая до предела нить готова лопнуть в любую секунду, в любой момент. Увидев мои сомнения и душевные терзания, девушка уверенней потянула меня на себя, приглашая. — Останься. Со мной… «Конечно, я хочу остаться… Хочу…». Энн робко отодвинулась в сторону, подбирая следом за собой плед. Всё вокруг пропиталось смущением, растерянностью и стеснением. Я присел на кровать и оглянулся через плечо. Она ждала. Смотрела на меня внимательным взглядом, почти не дышала. Я медленно улёгся на вторую половину, приподнялся повыше. Девушка несмело, застенчиво придвинулась ко мне ближе и замерла, думая, как ей поступить дальше. А я знал, что нужно делать. Хотел этого. — Ложись, солнце. И я завершил этот неловкий момент между нами, привлёк её к себе за талию. Второй рукой погасил ночник, коснувшись сенсорного экрана. Комнату освещал теперь только уличный фонарь, стоявший на противоположной стороне дороги. После всех манипуляций, я окончательно закрыл глаза, оставляя на её макушке продолжительный поцелуй. В очередной раз допустил вольность и коснулся её обнаженного плеча, украдкой. Вдохнул и наполнил грудную клетку её духами. Она прекрасно смотрелась лежащей на моей груди. «Только не поднимай головы, Энн. Не нужно. Не сейчас. Я боюсь за себя, за тебя. Мне страшно от своих мыслей… Если ты сейчас не заснёшь, а медленно приподнимешь голову и посмотришь на меня своими глазами, полными ласки и тепла — я не удержусь. Дам слабину. Дам волю своему желанию и не выпущу тебя из своих ненасытных объятий. Всю ночь напролёт буду желать тебя. До самого утра… и всё равно мне будет мало». Энн тихо засопела, проваливаясь в сон… Всё бы отдал за то, чтобы это длилось целую вечность. Чтобы каждый день у нас были такие вечера. Смотрели фильмы, вместе ужинали. Я бы ухаживал за ней и заботился. Смеялся бы её забавным шуткам, подмечая про себя, что у неё отличное чувство юмора. Спорили над какой-то ерундой, доказывали каждому своё. Брал её на руки и сонную укладывал в кровать, укрывая одеялом. Крепко обнимал, растворяясь в её тепле. Целовал её, млея от сладких губ. Жаждал и хотел большего… Было бы здорово, если бы мы сейчас были не в Форксе. Мы — на юге Америки. Там, где тепло. Там, где нет людей. Только мы. У нас небольшой домик на окраине леса. Рядом живописное горное озеро. Деревянный причал, где она любит сидеть в этом клетчатом шерстяном пледе. Мы гуляем по окрестностям леса, в поисках ягод или грибов. Играем в её шпионские игры, как влюблённые подростки: «Кто больше соберёт. Кто быстрее найдет». Или сидим в обнимку у причала, попивая домашний травяной чай. Наслаждаемся друг другом. Касаемся друг друга. Доставляем друг другу удовольствие, страстно желая друг друга… — Карлайл? — вдалеке раздался голос Энн, сквозь плотные картинки грез. Я приоткрыл глаза и посмотрел на заспанную девушку. «Уже утро?». — Мне показалось, что ты как будто спал… и выглядел также… Это ведь невозможно? Ты в порядке? Я растерялся, не зная, что ответить. Озадачился, приподнимаясь повыше к изголовью кровати. Я спал? Не может такого быть. Тело не затекло. Я бодрствовал. Просто не заметил, как погрузился в мир пылких фантазий, воображая их у себя в голове. Настолько окунулся, что ничего не замечал вокруг… — Странное ощущение, — признался я, убирая её волнистые волосы с лица, — никогда такого не ощущал. Словно я уловил состояние сна. Дремал, как будто… Никогда такого не было. — Голос приобрел заметную хрипотцу. — Это плохо? Может, эм-м, не только мне нужно хорошо и плотно кушать? — я тепло улыбнулся, заглядывая в её голубые-голубые глаза. С утра они прозрачные, как стёклышки. Чистые. — Нет, я не чувствую жажды. Сильно задумался, думал о… — Так, так, так, о чём же ты таком думал? — сощурила глаза Энн, замерев напротив моего лица. Намекала на мою несдержанность? «Знаю, Энн. С тобой по-другому никак». Я принял её условия игры. — О тебе… — О нас, ты хотел сказать? — Конечно, — Энн прикрыла глаза, принимая мою ласку. Ладони гладили её спину, двигались нерасторопно. Лениво. Когда она открыла глаза, её цвет глаз меня покорил. Почти бирюза. — Какие у тебя красивые глаза, — завороженно произнёс, не отрываясь от её красоты. — Как и твои, — пропела Энн и потянулась, зевнув, — а сильно человек меняется, когда становится вампиром? Глаза, волосы, само лицо или… — Меняется, конечно, но не кардинально, — медленно начал я, сдерживая смех. Увидел, что на её щеке остался отпечаток от моей рубашки после крепкого сна. — Тело становится идеальным, какое и должно было быть изначально. Человек сам губит и травит себя на протяжении всей жизни, портит его вредной едой и пагубными привычками. Отличительной чертой являются глаза. Также бледность кожи, цвет волос. Черты лица остаются прежними, но более совершенными. — Какие у тебя были глаза до превращения? — тихо поинтересовалась Энн, положив ладошки мне на грудь. — Тебе же говорили, какие у тебя глаза? В семнадцатом веке были ведь зеркала? Точней, у вас были? — В основном они были у аристократов того времени, у обычных рабочих и крепостных их не было. Мой отец был пастор и вышестоящие благородные люди приезжали к нему исповедаться и приносили подношения, чтобы он очищал их грехи. — И-и? — спросила Энн, требуя ответа на свой вопрос. — Синие, были синие, — я усмехнулся её нетерпеливости. — А цвет волос? Не думаю, что ты был такой насыщенный блондин. — Русый, ближе к каштановому. — Мне было бы интересно посмотреть на «до» и «после», — приятно было осознавать, что я ей интересен. Её вопросы вселяли в меня надежду. Конечно это её выбор. Только её. Я не вправе решать за неё… требовать… Энн грустно отвела взгляд и посмотрела в окно. Прошла не одна минута, прежде чем она начала говорить. Говорить то, что не рассказывала никогда и никому. Говорить и вспоминать эту боль. Боль утраты близкого человека… Девушка привстала, сев в излюбленную позу, поджав ноги. Я последовал её примеру, привстав ещё выше. Я не торопил её… — Полтора года назад, почти уже два, — прочистила она горло, сдерживая слезы, которые начали скапливаться у неё на глазах. Мучительно. Смотреть на то, как ей плохо. Как ей больно. А я в данный момент ничем не могу ей помочь… — я попала в аварию. «Что? Авария? Какая авария? Я думал, что она расскажет про отца и…». — Авария? — я тихо спросил, чтобы не спугнуть её… — Сначала была авария, а потом у меня умер отец, — она кивнула, бегло смахивая слезу со щеки. Я хотел подсесть к ней поближе, обнять, поддержать, но она остановила меня, отрицательно покачав головой. — Иначе я не смогу и слова сказать. Она утешительно улыбнулась, чтобы я не обиделся на неё… «Всё, что хочешь. Лишь бы тебе было комфортно…». — У меня нет близких друзей или лучших, никогда не было, как-то были только хорошие знакомые. В университете, в общем, была тёмная сторона моей жизни — это секция по черлидингу… — черлидинг? Спортивная секция? Она занималась спортом, болея за свой университет? — я ходила туда недолго. У меня особых навыков не было, но я там подружилась со многими ребятами с других факультетов. Энн часто заморгала, видимо, набираясь храбрости… — Была очередная вечеринка по завершению соревнований, наша команда по футболу заняла первое место и нас всех пригласили отметить это. Всё произошло настолько быстро, что никто и не сообразил, что произошло. — Пожала плечами Энн, вместе с долгим и тягучим выдохом. Она вспоминала прошлое с тоской и печалью. Склонила голову ещё ниже. — Мы все весёлые под действием алкоголя вызвали такси, чтобы добраться домой. Было уже три ночи. Нас было четверо. Ехали по Холланд-парк авеню, когда из-за поворота вылетела машина, кроссовер. Мне повезло. Я сидела за водителем, а удар пришёлся в противоположную сторону. Машину крутануло, и она перевернулась… Слёзы против её воли покатили по лицу, оставили за собой влажные дорожки. Она держалась. Я знал, что она борется с собой, чтобы даже в такой ситуации не показаться мне слишком слабой. — Ты сильно пострадала? — всё-таки я положил ладонь на её колено и сжал. Хотел, чтобы вся её боль перешла ко мне. — На мне не было ни одной царапины. — Она поднесла пальцы к губам, будто рассказала мне самый страшный секрет в её жизни. Тайну. Она родилась в белой рубашке. Ей очень повезло, — выжила только я, водитель и мои друзья — погибли. Одна Барбара — однокурсница продержалась дольше всех, через два дня скончалась в реанимации от кровоизлияния в мозг. Просто… — она сделала паузу, резко отдёрнув руку от лица. — После вчерашнего разговора с Анной, я начала вспоминать всё. Эту аварию. Я была шокирована, всё смешалось в голове, но отрывки возникают перед глазами, и мне кажется, что… — Что кажется? Эй, Энн, посмотри на меня… — я нагнулся ниже, ловя её безнадёжный взгляд. От слёз её губы стали мокрыми и блестящими. Она задрожала. Быстро потрогал её лоб ладонью, установив, что у неё поднялась температура. — Тише, всё нормально. Вдох и выдох. Вдох и выдох. Это тяжело, но постарайся не нервничать, прошу тебя… Что тебе кажется? — Энн всхлипнула и замерла с немного приоткрытым ртом. Чрезмерно начала дышать, хвататься за свою грудь. Признаки панической атаки. — Я и не была в машине в этот момент… — в смысле? Как не была? Ей всё это кажется? Изощрённое воображение? Помутнение рассудка? Алкоголь? Это всё же было или не было на самом деле? — я помню, как я села в машину. Как ехала. Мы разговаривали всю дорогу. Последнее, что я слышала это рёв тормозов и вот я, стою на обочине и смотрю, как машина на моих глазах переворачивается… Как это возможно? Или… Получается, Анна говорила всю правду? Кто-то вмешался в эту аварию и спас её? За Энн постоянно кто-то приглядывал, наблюдал и следил? Вольтури изначально знали, что её кровь будет такая же, как кровь Анны? И сейчас за ней следят? Кто-то чужой постоянно находится рядом с ней? Даже сейчас? — Видимо, многие подумали, что меня выкинуло из машины, но на мне не было ни царапин, ни ссадин, ни синяков. Ничего… — Ты уверена? Думаешь, что это они спасли тебе жизнь? — глухо спросил я, всё ближе и ближе подсаживаясь к ней. — Да. Больше некому. И спасли только меня… Забавно, я ещё и им должна за спасение своей жизни… — иронично усмехнулась девушка, ладонями касаясь своих щек. Вытирала обильные слезы, пытаясь натянуть улыбку. — Ещё? — я тревожно спросил о её долгах. Кому она ещё должна? — Да, — Энн отмахнулась ладошкой. — Ещё торчу белый халат своему наставнику, потому что его интерн полный л… — Перестань… — я остановил её от бранных слов, которые чуть было не слетели с её губ. Плохие. Нехорошие слова. Притянул её к себе за поясницу, мягко целуя открытое плечо. — Долг давно забыт и списан… — Ага-а, то есть список всё равно ведёшь, — хм-м… «Это я тебе должен. Всегда буду должен за то, что ты со мной…». — Я думаю, что началось всё с аварии. — Девушка облокотилась спиной о мою грудь, тихо продолжая говорить. — Стресс был, и окончание университета прошло у меня тяжело. Все те, с кем я хоть как-то поддерживала общение — погибли, а после такого общаться с другими желание отпало. Да и не хотелось. Мне многое стало понятно. Неспроста она закрытая, отстранённая, недоверчивая. Ей проще быть одной, нежели в компании. Страх потери. Она выбрала позицию — не сближаться, ведь так проще терять. А как можно испытать боль утраты, если ты один? Никак. Но как ей удавалось всё это держать в себе? Как она, такая милая, красивая, привлекательная, забавная, смогла всё это держать внутри себя? В этом проблема? Она переживала всё это в одиночку? Одна? Топила всё в себе, в своём организме, не выплескивая все эмоции наружу… — С того момента начала пить таблетки? — поинтересовался я, после долгой паузы. Мне важно понять, что, как и когда это началось. Я вылечу её. Приложу все усилия, чтобы она поборола все страхи. Чтобы ей стало легче… — Нет, не особо. Прибегала только к седативным препаратам растительного происхождения. Но я тогда уже заметила, что, что-то не так. Плохо начала спать, сердце начало беспокоить, одышка, ну и небольшой тремор рук. Вот… — поджала губы Энн, потрепав плед. Водила по нему руками, отвлекаясь. Её организм пережил сильнейший стресс… — Ты не одна, Энн… Я с тобой, ты не… — Не прошло и полгода, как следом умер отец, — она резко перебила меня, прижав ладонь ко рту. Будто сдержала отчаянный крик. — Я до сих пор не могу до конца пережить этот момент. Обширный инфаркт, — огласила она диагноз, бегло посмотрев в мои печальные и тоскливые глаза. А она плачет и плачет… — Мы с отцом каждое воскресенье ходили гулять в парк рядом с домом. Вечером, в любую погоду. И вот, я, как всегда была на хозяйстве, пошла в магазин за чаем. Отец пил только определённый вид чая… — несмотря на её горе, я видел, как она с теплотой и улыбкой вспоминала отца. Они были очень близки. Слушая её историю, я задумался о том, что хотел бы с ним познакомиться. Хотел пообщаться и узнать его. Я хотел бы узнать о её жизни абсолютно всё… — Я, как обычно, отстояв долгую очередь в чайном отделе, прибежала домой. Перед прогулкой у нас был особый ритуал — мы пили чай из фарфоровых кружек. И… — её голос дрогнул, утонув в очередном всхлипе. Она плакала и улыбалась одновременно. — И… у нас розетку на кухне постоянно коротило. Отец её чинил уже десятки раз, точней пытался это делать. Она подавила неуместный смешок. — Я в отличном настроении прибежала домой. Рассказывала, что снова отхватила чай, отвоевав его потом и кровью. Налила воды, включила чайник, и розетка снова закоротила. Я закричала на всю квартиру, что у нас очередная поломка, но никто не ответил. Я начала заглядывать в каждую комнату. Открывала двери и продолжала говорить-говорить… говорила, что у него не получится спрятаться от меня и ему рано или поздно придётся чинить розетку. Я искала его… Когда открыла дверь от комнаты отца, поняла, что его нет дома, и закрыла. Но когда отошла, услышала звук битого стекла за закрытой дверью. — Энн сжалась в комочек, а я на автомате начал покачиваться из стороны в сторону, стараясь её утешить и успокоить. — На пол упала рамка и разбилась… Я когда подняла её, увидела, что это фотография отца… с чёрной лентой… — Оказывается, прошла уже неделя с похорон… Я всю неделю думала, что он жив. Я приходила домой и разговаривала с ним. Даже звонила ему… В этот момент у меня в прямом смысле слова ушла земля из-под ног. Первый раз узнала, что такое шок, ужас и паника. Я провалилась куда-то… и я до сих пор не помню, как проходили похороны, как я прощалась с ним. Ничего. Пусто. Только со слов Сали… — Кто был с тобой рядом в этот момент? — По большей части никого, — хмуро ответила она. — Сали уехала после похорон, а брат отца… мы с ним никогда близко не общались, но ему пришлось положить меня в больницу. — Пришлось? Он не хотел этого делать? — я с недоумением спросил. Это же её родной дядя? Как не помочь своей племяннице? — Они давно с отцом в ссоре, как и Сали, но благодаря ей, её давлению и угрозам, он положил меня в больницу и приводил в чувство. Капельницы, процедуры, разговоры с психологом и т.д. — Энн потихоньку начала приходить в себя. Слёзы высохли, остались заплаканные глаза и красный нос. Девушка повернулась ко мне, обойдя стороной мой сочувствующий взгляд. — Головой понимаю, что это ненормально, это было давно и всё естественно, люди рождаются и умирают, но… тело не обманешь. — Я понимаю тебя, — поддержал я её. — Прости, — неожиданно добавила Энн в конце своей истории. За что она извинялась? За то, что у неё были проблемы со здоровьем? Они есть у всех людей, и не стоит их стыдиться. Её проблемы ни в коем разе не повлияли на моё отношение к ней. Мы только сблизились. Стали более открытыми друг с другом, начали делиться тайнами, прошлым, сокровенным. — Получился длинный, скучный и слёзный монолог. Никогда ни с кем не разговаривала об этом. Даже Сали не знает, может, догадывается, конечно, но мы не разговариваем на такие темы. Всё навалилось тогда: друзья, отец, дядя, нервы… мой диплом и характеристики потеряли, ждала дольше всех, и, в общем… — Я рад, что ты мне всё рассказала… — я приподнял её подбородок чуть выше. Заплаканная совсем. — Тебе не за что извиняться. Хочу, чтобы мы разговаривали с тобой обо всём, чтобы между нами не было секретов и тайн. Не закрывайся от меня, Энн… — она согласилась со мной, кивнув, а слёзы вновь лёгкой пеленой застили её глаза. Но её взгляд был искренний. Доверчивый. — Я сделаю всё, чтобы тебе помочь. Вылечим тебя, я всё для этого сделаю. Поверь мне. Чувства снова заиграли во мне новыми красками. Внезапно нахлынуло вдохновение и воодушевление. А все из-за неё. — Постарайся уменьшить дозу таблеток, пока ставим капельницы. — Конечно, выполню все ваши рекомендации, — уловил в её голосе привычный тон. Игривый, чуть серьёзный и привлекающий. Я стирал оставшиеся следы от слёз с её щек, нежно касаясь кожи. Не прощу себе никогда, если она снова будет плакать. Но самого главного мы достигли. В основу легло прочное доверие между нами. — Утро не задалось… Я медленно приподнялся, отчего Энн удивилась, подумав, что я хотел встать или отстраниться, но нет. Крепко обнял её, укрыв от всего на свете. — Ну-у, давай, — я почувствовал давление. И не эмоциональное, а физическое. Энн выкрутилась из моих рук и начала давить в мою грудь ладошками, пыталась сдвинуть с места. Пыхтела, морща нос. — Не сопротивляйся… «На что ты меня толкаешь…». — И не думал этого делать. — Я вернулся в исходную позицию, укладываясь обратно в кровать. Вместе с ней. — Не замёрзла ночью? — Нет, мне было удобно и комфортно, — мой слух услышал, как частота её сердцебиения участилась. На несколько секунд она задержала дыхание. А всё от того, что я аккуратно подгрёб её под свой бок, возвышаясь над ней. Глаза в глаза. — Эм-м, во всех смыслах, — девушка озадаченно заморгала, пока я завороженно рассматривал её аккуратные черты лица. — Сколько у нас времени? Я забыл… Совсем забыл, что мне нужно было на работу. Что во мне нуждались пациенты. Ни разу не вспомнил про работу. Рядом с ней, думал только о ней. Я лениво посмотрел на наручные часы, которые показывали почти семь утра. Смена начиналось в восемь. Учитывая быстрый заезд домой, чтобы привести себя в порядок… — Полчаса, — я ответил, возвращаясь к её взгляду. Обратный счёт пошёл. Безумная мысль пришла мне в голову, что лучше бы я остался здесь. С ней. В её постели. Чтобы мы не вылезали из неё никогда. — Не будем терять и минуты, — кивнула Энн и потянулась ко мне с яркой улыбкой на губах. Я был бессилен. Не раздумывая, прижал её к себе, навалившись сверху. Никуда не убежит. Прикоснулся к её сонным и малоподвижным губам, которые последовали за мной. «Непозволительная роскошь…».***
Всю дорогу домой за рулём — улыбался. Это был самый лучший за всё моё существование вечер. Никто и ничто мне не помешает быть с ней. Я буду биться за неё до последнего. Буду биться за наши отношения. Ощущения дома и семьи… Я думал, что ребята и Эсме моя семья. Что она идеальная и лучше нет семьи на свете. Но нет. Я слишком узко мыслил. Мне просто нужна была моя вторая половина, посланная свыше. Предназначенная мне Энн… Я припарковался у главного входа в дом, заглушив машину. Выскочил из автомобиля и почти вприпрыжку побежал к дому. На ходу скинул с себя пиджак на какой-то диван в гостиной. Осталось буквально двадцать минут до начала смены, нужно было принять скоростной душ и переодеться. А я всё оттягивал момент. Представлял себе Энн. Как она сквозь боль и страдания встала вместе со мной, чтобы проводить меня на работу. Хотя я несколько раз повторял, что не стоит, что я сам закрою дверь, пусть она дальше ложится спать… Упрямая… как и всегда. «Ранее. Пятнадцать минут назад… — Солнце, ложись спать, я найду дорогу к своей машине… — сказал я, перекатываясь на другой бок. Медленно вздохнул, сжал кулаки. Мне нужно было несколько секунд, чтобы вернуть себе контроль над своим телом, которое желало девушку, лежащую позади меня. — Провожу тебя и лягу спать дальше, — скрипнула правая сторона кровати, и Энн одновременно со мной поднялась на ноги. Непринуждённо протирала глаза и разминала шею. Погода в очередной раз не удивила нас. Небо полностью затянуло густыми облаками, скрыла солнце. А оно и не нужно мне было. У меня своё солнце, яркое и лучистое… — Вот, пиджак, — протянула мне Энн ненужную для меня вещь, скованно улыбаясь. Сложила руки на груди, наблюдала, как я, накидывал его на себя. Всё было очень непривычно… Такой вечер… Такая ночь… Такое утро… Всё такое новое, манящее и интригующее… Только с ней я узнал, что такое настоящая семья. Что она моя любимая девушка, которая встала пораньше, чтобы проводить меня на работу и пожелать хорошего дня… — Эм-м… — замялась Энн, пока я проверял на месте ли ключи от машины и телефон. — Напишешь, как доедешь до работы? — потёрла свой носик, пряча растерянность. Я ей нужен. Только я. — Я не хочу тебя будить… — вежливо ответил я, делая шаг назад к входной двери. — Ничего страшного, всё равно напиши… — Хорошо, — сдался, хоть и изначально планировал написать ей. Каждые пятнадцать минут писать ей. Постоянно. Всегда. Между нами возникло смущённое молчание. Обнять её на прощание? Позволит ли она мне поцеловать её снова? В щёку? Прямо в губы? Я боролся с собой… боролся с тем, что мне нужно уйти. Я не хотел… Не хотел уходить от неё. Хотел быть с ней… — Я… — Ты… Одновременно заговорили вслух, набравшись смелости друг перед другом, и опять улыбнулись и замолчали. — Никуда бы не пошёл… — признался я, заявляя, что лучше места нет на свете, чем рядом с ней. Никогда бы не подумал, что готов бросить всё ради одного человека. Ради неё. Работу, ответственность, долг… Всё бросить и умчаться вслед за ней. — И я не хочу тебя отпускать… — её заспанные глаза заблестели от слёз. Нерасторопно она приблизилась ко мне, проскальзывая тёплыми руками под мой пиджак. — Как я раньше жил без тебя, — улыбнулся, погладив её по рыжей макушке. Растрёпанная, сонная. Теперь я вообще никуда не хотел идти. Было бы здорово жить вместе с ней одной… Снять небольшой уютный домик или купить. Даже тут, не важно, я хотел, чтобы она каждый день меня так провожала на работу. — Спасибо тебе за вечер… — Тебе спасибо… за всё, — мягко поблагодарила меня Энн, теснее прижимаясь, — но это только первый день. Может, я всё-таки выйду… — Нет, — пресёк я её необдуманные действия и получил за это непредвиденный удар лбом себе по подбородку. — Никакой работы ближайшие две недели… — И это говорит мой руководитель… — Как твой руководить я могу и уволить тебя, — пригрозил я ей, поцеловав быстро в лоб. Но угрозы совсем не работали… — Да не уволите вы меня… «Конечно, нет. Куда я без тебя». Я был удивлен, когда вся наша семья собралась в зале, как на очередное семейное собрание. Ждали только меня?.. — Всем привет, — я широко улыбнулся и не останавливаясь в шаге, поспешил на второй этаж. На моё приветствие все сухо кивнули, а я совсем не обратил на это внимания. Я был счастлив. Наконец-то за четыре века я нашёл свой кусочек счастья. И никакие Вольтури мне были не страшны. Главное быть вместе и мы со всем справимся. — Карлайл, можно тебя на разговор? — я услышал голос Эсме за дверью, когда вышел из горячего душа. Сам удивился своей искренней и живой улыбке в отражении. Никогда не видел такого. Не чувствовал себя таким окрылённым… Всё моё существование казалось мне не таким уж тяжёлым бременем. Я готов был пронести такую ношу тысячи лет, зная, что рано или поздно встречу мою Энн… — Да, сейчас спущусь, — быстро ответил я Эсме, переодеваясь во всё чистое. Я сбежал с лестницы, застегивая попутно рукава рубашки, так как неимоверно сильно опаздывал на работу. — Что у вас тут? Только я один улыбался и находился в приподнятом настроении, в отличие от других. Все сидели озадаченные и поникшие. Я только мог догадываться, что именно их всех повергло в такое уныние. Элис грустно смотрела на меня, сжимала крепко ладонь Джаспера. Эдвард отвернулся от нас, наблюдая за переменчивой погодой. Даже Эммет сидел с суровым лицом, разминая пальцы рук. Вся атмосфера семейного сбора была напряжённой. Словно, они не знали, как быть и что делать дальше… — Что происходит? — я поинтересовался и ещё раз прошёлся настороженным взглядом по каждому в отдельности. — Карлайл, — обратилась ко мне Эсме и встала из-за стола. — Прости, что рассказала всем раньше, не обсудив это предварительно с тобой, но это важный шаг для меня. Я долго размышляла и думала над этим, но это благое дело, — благое дело? Эсме обратилась ко мне как к главе клана с просьбой о чём-то, но раз все уже в курсе, кроме меня… получается, моё мнение для неё уже не столь важно? — я хочу этого, как никогда раньше… — Что ты решила? — серьёзно спросил я, ожидая ответа. Не решила же она оставить и покинуть нас? Да, между нами отношения поменялись в корне, но все ребята в ней нуждались… — Я решила удочерить девочку. Анастасию…