Три причины моей ненависти

      Утром следующего дня Гермиона проснулась от тяжести Живоглота на своей груди. Не открывая глаз, она попыталась скинуть с себя обнаглевшего любимца, который зачем-то решил уютно расположиться на своей хозяйке, но с удивлением не нащупала ничего, кроме своего пижамного топа. Она с трудом открыла глаза и тут же быстро их закрыла. Солнечные лучи резали радужку будто раскалённым ножом. Она попробовала сглотнуть слюну и застонала от боли. Черт, видимо, вчера она где-то подцепила простуду. Гермиона вслепую нащупала на прикроватной тумбочке свою волшебную палочку и заклинанием плотно задернула шторы.       Гермиона медленно приподнялась на локтях и огляделась. Рон ещё спал, а Малфой, судя по всему, был в душе, потому что из ванной комнаты слышался шум воды.       — Почему так темно? — проснувшийся от ее возни Рон, со вкусом зевнул. — Мерлин, как же я люблю выходные.       — Кажется, я простудилась, — черт, говорить было не самой удачной идеей. Гермиона сморщилась от неприятных ощущений в горле и прохрипела: — Только не раскрывай шторы.       — Конечно, Зайка, — он чмокнул ее в лоб и встал с постели. — Стоп, мы же собирались сегодня в Косой переулок на презентацию новой Молнии.       — О, мне так жаль, Рон. Не думаю, что смогу пойти. Тем более сегодня ее просто выставят на витрину, а презентация будет только на следующей неделе.       — Ну и что, — Рон по-детски надул губы. — Это же Молния Максимум! Я уверен, что очередь из желающих посмотреть, как ее устанавливают на витрине, будет тянуться прямиком до лавки Олливандера!       — Ничего, Уизел, ты большой и сильный, — в комнату вошёл Малфой, вытирая полотенцем влажные после душа волосы. — Уверен, что ты сможешь растолкать всех первокурсников, чтобы занять лучшее место.       — Прекрати, Мал… — Гермиона зашлась в сухом продолжительном кашле.       — Ты что, заболела? — Драко с подозрением посмотрел на неё, задыхающуюся от хрипов.       — А ты будто не видишь, Малфой, — Рон тут же гневно сдвинул брови, словно готовясь к словесной баталии.       — В отличие от тебя, Уизли, я прекрасно вижу все, что происходит у меня под носом, — он послал Рону презрительную ухмылку и сел на постель рядом с Гермионой. — У вас есть Бодроперцовое зелье?       — Нет, я совсем забыла пополнить запасы, — Гермиона устало откинулась на подушку и снова громко закашляла.       — Зайка, ты уверена, что не сможешь пойти на презентацию? — Рон заискивающе улыбнулся. — Может быть, примешь зелье и тебе станет лучше?       — Мерлин, Грейнджер, где были твои глаза, — тихо пробормотал Малфой так, чтобы слышала только она, и затем добавил уже громче: — Неужели ты не видишь, что ей нужно хотя бы день отлежаться?       — Мы и без тебя разберёмся, Малфой, — Рон демонстративно сел прямо перед ним, рядом с Гермионой, и взял ее за руку. — Совсем плохо?       — Думаю, что Малфой прав, Рон, — слабо прошептала она и накрыла свободной ладонью их сцепленные руки. — Одним зельем тут не обойдёшься. Мне нужно денёк отдохнуть и набраться сил.       — Очень жаль, — Рон мгновенно сник. — Тогда я сейчас отправлю сову Симусу о том, что не смогу пойти.       — Нет, что ты, — Гермиона поспешно натянула на лицо улыбку. — Тебе не обязательно оставаться со мной.       — Правда? — лицо Рона мгновенно просветлело. — Ты справишься тут без меня?       — Пф, конечно, — она преувеличенно бодро улыбнулась. — Ты ведь так хотел попасть на эту презентацию. Тебе обязательно стоит пойти.       — Точнее просто посмотреть, как метлу выставляют на витрину, — фыркнул Малфой.       — Ты должен сходить, — Гермиона поймала за руку уже готового ответить Малфою Рона. — Не беспокойся обо мне.       — Спасибо, Зайка! Ты самая лучшая! — Рон радостно прижал ее к груди и поспешил в душ. — Ох, главное не опоздать!       Гермиона с натянутой улыбкой проводила его взглядом, и как только за ним закрылась дверь в ванную, она со стоном упала в подушки.       — Ну и что это за жертвы во имя любви, Грейнджер? — Малфой с интересом изучал ее бледное лицо. — Тебе же действительно плохо.       — Малфой, все хорошо, я справлюсь, — Гермиона повернулась к нему спиной, пытаясь не обращать внимание на саднящее горло. — Мне просто нужно немного поспать.       — Да, конечно. Очень правдоподобно, Грейнджер.       Гермиона прикрыла глаза буквально на секунду и неожиданно провалилась в сон. Ее разбудил шелестящий шум, источник которого явно находился к ней очень близко. Она со стоном открыла глаза и встретилась взглядом с домовиком Малфоя, который, стоя полубоком к ней, осторожно распаковывал какой-то коричневый свёрток.       — Звёздочка? — она осторожно приподнялась на локтях. — Что ты тут делаешь?       — О, простите, мисс Гермиона Грейнджер! Звёздочка не хотел вас разбудить! Звёздочка хотел помочь мисс Гермионе Грейнджер!       — Ох, Звёздочка, можно тебя попросить говорить чуть потише? — Гермиона постаралась улыбнуться как можно ласковее, несмотря на головную боль, возникшую от громкого голоса эльфа. — И ты можешь называть меня просто Гермиона.       — Вы такая добрая, мисс Гермиона! — воскликнул домовик и тут же испуганно зажал рот ладошками. — Простите, мисс Гермиона. Звёздочка будет говорить тише.       — Так что ты тут делаешь, Звёздочка? — она попыталась рассмотреть свёрток в руках у домовика.       — Звёздочка принёс зелья для мисс Гермионы, — эльф ловко разорвал коричневую бумагу и достал несколько склянок. — Мастер Драко приказал Звёздочке взять Бодроперцовое и зелье от кашля из его кабинета и принести мисс Гермионе.       — Малфой сказал принести мне зелья? — Гермиона от удивления забыла, что у неё болит горло, и сказала это слишком громко, отчего тут же поплатилась тяжелым, лающим кашлем.       — Ты уже проснулась, Грейнджер? Ты проспала почти три часа, — Малфой буквально через секунду материализовался в комнате. Боже, он что все это время стоял под дверью?       Драко взял из рук эльфа свертки.       — Спасибо, Звёздочка. Можешь отправляться домой. Передай это матери, — он протянул домовику коричневый конверт.       — Да, мастер Драко, — эльф слегка поклонился Малфою, затем повернулся к девушке. — Выздоравливайте скорее, мисс Гермиона, — и, щёлкнув пальцами, испарился.       — Вот, сначала выпей это, — Драко деловито протянул ей Бодроперцовое. — Поставит на ноги буквально за день. Я сам варил его.       — Я совсем забыла, что ты прекрасный зельевар, — Гермиона растерянно приняла из его рук склянку и осушила ее в пару больших глотков.       — Комплименты от тебя в мой адрес? — Драко с притворным беспокойством приложил ладонь к ее лбу. — Ты точно не в себе.       Гермиона постаралась проигнорировать приятное ощущение, которое вызвало прикосновение прохладной ладони к ее горячей коже, и натянуто улыбнулась.       — Я умею признавать правду, Малфой. А ты действительно был лучшим на уроках Снейпа.       — Да, это было ещё одной причиной, почему я так любил уроки крестного, — Драко мечтательно улыбнулся. — Потому что мисс Всезнайка была на втором месте по этому предмету, и именно я ее опережал.       — Боже, как мало тебе нужно было для счастья, — после приема зелья Гермиона почувствовала себя значительно лучше и с удовольствием потянулась. — Всего-то обойти меня в зельях.       Драко усмехнулся и протянул ей зелье от кашля, коснувшись своими пальцами ее руки.       — Если бы все было так просто, Грейнджер, — он внимательно наблюдал, как она выпивает зелёную жидкость. — К сожалению, этого было недостаточно, чтобы сделать меня счастливым.       — И какие ещё составляющие тебе были необходимы для этого?       — Когда-нибудь обязательно расскажу, — он подмигнул ей и встал с постели. — А теперь приводи себя в порядок и спускайся вниз. Я приготовлю тебе суп.       Гермиона от неожиданности запуталась в одеяле и чуть не свалилась на пол.       — Ты умеешь готовить? — она смотрела на него так, будто видит перед собой не знакомого ей с одиннадцати лет Драко Малфоя, а абсолютно чужого человека, прибывшего, ко всему прочему, с другой планеты.       — Грейнджер, — снисходительная усмешка на его губах вновь напомнила ей, что это все тот же Малфой. — Я много чего умею, просто не хочу демонстрировать тебе сразу все свои таланты. Вдруг ты захочешь за меня замуж?       — Прости, Малфой, — Гермиона достала из шкафа чистые вещи и, повинуясь какому-то то странному порыву, проходя мимо Драко, слегка потрепала его по щеке. — Я выйду замуж только за девственника.       — А откуда ты знаешь, что я не девственник, Грейнджер? — он перехватил ее руку и положил на свою грудь.       — Малфой, если ты девственник, то тогда я ловец в «Гарпиях», — Гермиона легонько стукнула его в грудь и расхохоталась, с удивлением отмечая, что после приёма зелья горло уже почти не болело.       — А ты не рассказывала, что так хорошо играешь в квиддич, Грейнджер, — невозмутимо ответил Малфой, затем не выдержал и тоже рассмеялся. — Хорошо, ты меня раскусила. У меня был секс.       — О, я сохраню это в тайне, Малфой, — Гермиона взяла с полки чистое полотенце и подошла к двери ванной комнаты.       — Грейнджер.       Она обернулась, сжимая рукой ручку двери, и вопросительно посмотрела на загадочно улыбающегося Малфоя.       — Значит, у Рыжего тоже нет шансов подарить тебе свою фамилию? — ей показалось, что он слегка напрягся в ожидании ответа на свой вопрос.       Гермиона громко сглотнула и неразборчиво пробормотав: «видимо, нет», быстро прошмыгнула в ванную.       Она посмотрела в зеркало на своё бледное лицо и распустила волосы. После приема Бодроперцового Гермиона почувствовала небывалый прилив энергии и решила потом обязательно выспросить у Малфоя, как именно он варит своё зелье. Она включила воду в душе погорячее и с наслаждением встала под упругие капли воды.       Кто бы мог подумать, что Драко Малфой способен на заботу? Это выглядело настолько странно и необычно, что Гермиона не могла удержаться, снова и снова прокручивая в голове его полный беспокойства взгляд, когда он спрашивал ее о самочувствии.       О чем тут вообще можно говорить, если прямо сейчас он ждал ее, Гермиону Грейнджер, за дверью, чтобы приготовить ей суп. Это точно реальность? Может быть, она настолько плохо себя чувствует, что вся эта ситуация просто плод ее галлюцинаций от высокой температуры?       Она с силой ущипнула себя за запястье и тут же взвизгнула — боль была вполне себе реальная. Но зачем он это делает? Нет, Гермиона всегда была человеком сопереживающим и проявление заботы не было для неё чем-то сверхъестественным, но ведь речь сейчас шла совсем не о ней, а о человеке, с которым она элементарно никогда не дружила. И не просто не дружила, практически в каждую их встречу они только и делали, что бесконечно спорили и поддевали друг друга.       Гермиона начала мягко массировать кожу головы, смывая шампунь, и вдруг замерла, поражённая внезапно появившимся воспоминанием. Как он сказал прошлой ночью? «Ты никогда не сможешь выиграть, если заведомо боишься проигрыша, Гермиона». Да, именно так, слово в слово.       Черт. Что, если он не просто так ведёт себя таким образом? Может ли быть такое, что она действительно ему небезразлична? С момента их совместно проведённой ночи на лайнере, когда она пьяная завалилась в его номер, он ни разу не оскорбил ее. Он шутил, подкалывал, иногда даже издевался, но все это было совсем не так, как обычно. Как будто он… флиртовал с ней! А вдруг Гарри был прав?!       Стекающий с волос шампунь попал ей в глаза, и Гермиона зашипела от неприятных ощущений, с силой зажмуриваясь.       — Грейнджер, — в дверь настойчиво постучали. — Ты там живая?       Ну вот, опять. Гермиона раздраженно потёрла глаза, смывая остатки пены. Он продолжает вести себя так, будто ему не все равно.       — Эй, если ты будешь молчать, то мне придётся войти!       — Я в порядке! — испуганно воскликнула она и выключила душ. — Уже выхожу.       Гермиона вылезла из ванны и завязала на голове тюрбан из полотенца. Она быстро намазала на тело масло и, натянув на себя домашние штаны и любимую футболку с напечатанной на ней фотографией Живоглота — подарок Гарри на Рождество, повернула ручку двери и вышла из ванной.       — Я уже было подумал, что ты утонула, — Малфой лежал на постели и лениво листал книгу, которую, видимо, взял с ее тумбочки. — Грейнджер, ты ни на секунду не можешь оставить свой большой мозг без работы?       Он приподнял книгу перед собой, демонстрируя ей название: «1000 и 1 способ подружиться с кентаврами».       — Мне нужно это для моей работы, — она беспечно пожала плечами и села за туалетный столик, взяв в руки расческу. — И к тому же это довольно увлекательная книга.       Гермиона, водя расческой по влажным локонам, краем глаза наблюдала, как Малфой отложил книгу и встал с постели. Он плавно, по-кошачьи, подошёл к ней со спины и перехватил ее занесённую вверх руку, затем мягко отнял у неё расческу и принялся сам расчесывать ее волосы.       — Ты такая… необычная, Грейнджер.       Гермиона, судорожно пытаясь сообразить, как ей вообще сейчас на это реагировать, смогла выдавить из себя лишь слабый писк:       — Почему?       Драко улыбнулся, глядя на ее лицо в отражении, и осторожно убрал часть волос с ее шеи.       — Я ещё не встречал девушек, которые вместо того, чтобы листать журналы о моде перед сном, читают книги о кентаврах.       Гермиона внимательно наблюдала за всеми его действиями. Как он плавно двигал расческой, стараясь не причинить ей боль, как мягко откидывал ее волосы со спины, будто случайно касаясь шеи кончиками пальцев, и кожа словно горела от этих прикосновений.       — Может быть, тебе попадались слишком обычные девушки? — она почему-то слегка напряглась в ожидании ответа. Будто прямо сейчас Драко должен сказать что-то очень важное. Он на секунду завис с расческой в руках, пристально смотря прямо ей в глаза, затем едва заметно улыбнулся.       — Думаю, ты права, Грейнджер. Знаешь, меня всегда больше тянуло на все необычное.       Их слегка затянувшийся зрительный контакт прервало появление полупрозрачного Патронуса в виде пса, который лизнул Гермиону в щеку и произнёс голосом Рона: «Зайка, мы с Симусом зашли в бар после презентации. Не теряй меня».       — Да уж, — протянул Малфой, наблюдая, как терьер растворяется в воздухе. — Я даже не думал, что твой бойфренд может накосячить ещё сильнее, но он молодец, старается удивить меня.       Гермиона растерянно посмотрела на него и забрала расческу из его рук.       — Ты не мог бы подождать меня на кухне? Мне нужно буквально пару минут.       — Как скажешь.       Она дождалась момента, когда Драко прикрыл за собой дверь, и шумно выдохнула через нос.       Снова Малфой прав. Как бы ни было обидно это признавать, но он снова прав. Рон со спокойной душой отправился веселиться, совершенно не беспокоясь о ее самочувствии. Мерлин, он даже не спросил, стало ли ей лучше. Нет, он просто ушёл. Ушёл, зная, что она больна, зная, что у неё закончились зелья. Ушёл, оставляя ее наедине со своей болезнью и Малфоем. Ему было достаточно получить от неё фальшивую улыбку и обещание, что она сама со всем разберётся. Как и всегда.       А самое смешное в этой ситуации, что именно Малфой принёс ей эти самые зелья, и именно он сейчас на кухне шумит посудой, во время приготовления супа для неё. Не Рон, человек с которым она спит в одной постели… Хотя, технически, она и с Малфоем теперь спит в одной постели.       — Боже, какой сюр, — Гермиона, закусив нижнюю губу, рассматривала своё отражение в зеркале.       И тут у неё в груди появилось странное, холодное чувство, из-за чего дышать стало чуть труднее, но которое неожиданно принесло с собой осознание. Она поняла, что впервые за столько лет очередной проступок Рона не причинял ей боль. Было обидно, возможно неприятно, что он вновь поступил так эгоистично. Но не больно. Может быть, поэтому Рон так спокойно оставил ее. Может быть, сегодня он тоже что-то впервые осознал для себя.       Гермиона тихонько зашла на кухню и притаилась на пороге, наблюдая, как Малфой тщательно нарезает морковку и отправляет ее в булькающую на плите кастрюльку.       — Ты быстро, — он, не поворачиваясь к ней лицом, закинул следом за морковкой мелко нарезанный лук и помешал бульон ложкой.       — У тебя слух, как у Живоглота, — Гермиона потрепала за ухо дремавшего на стуле кота и села рядом с ним за стол.       — Скорее обоняние, — Драко отсалютовал ей ложкой и вновь отвернулся, чтобы проверить суп. — Ты всегда пахнешь кокосом после душа. С недавних пор этот запах у меня стал ассоциироваться с тобой.       — Это масло. Мое любимое, — Гермиона растерянно уставилась на его спину. Малфой запомнил, как от неё пахнет после душа. Все. Этот день не может стать более странным.       — Теперь понятно, почему у тебя такая мягкая кожа, Грейнджер, — Драко широко улыбнулся и подмигнул ей.       Нет. Все-таки может.       Погрузиться в свои мысли и хорошенько проанализировать его слова Гермионе не позволил Патронус Джинни. Прозрачно-голубая лошадь величественно вплыла на кухню и остановилась возле нее.       — Гермиона, ты как? Я была с мальчишками в Косом переулке и встретила Рона. Как ты могла отпустить этого болвана развлекаться, если плохо себя чувствуешь? Милая, Гарри в Неаполе, и я не могу зайти к тебе прямо сейчас. Скажи, какие зелья я могу передать для тебя с Кикимером? Ты ела? Я передам тебе обед и немного фруктов — тебе нужно есть больше витаминов. Вечером я обязательно прибегу, как только мама заберёт мальчиков. Целую, дорогая!       — Мне кажется, что Уизлетта тебе больший бойфренд, чем твой Рыжий, Грейнджер, — Малфой набрал в ложку немного бульона и подул на неё, чтобы остудить. — Давай, попробуй на соль.       Гермиона автоматически открыла рот и обхватила губами ложку.       — Все замечательно.       — Отлично, — Драко ловко разлил суп по тарелкам и поставил одну из них перед ней. — Ешь, пока не остыло. Тебе нужно набраться сил, скоро действие зелья начнёт ослабевать.       Следующие пятнадцать минут они молча орудовали ложками. Гермиона искоса наблюдала, как изящно Драко подносит к губам салфетку, и сходила с ума от желания влезть в его голову, чтобы получить ответы на вопросы.       — Грейнджер, мой лоб скоро воспламенится.       — Что? — она встретилась с ним глазами.       — Ты можешь просто спросить, если тебя что-то интересует, Грейнджер. Необязательно пытаться прожечь во мне дыру.       Черт, кажется, она немного зависла, размышляя, действительно ли Малфой так хорош в окклюменции, как о нем болтали в школе.       — Я просто задумалась, Малфой. Ты тут ни при чем, — Гермиона, смело глядя ему в глаза, засунула в рот очередную ложку супа. — Где ты научился готовить?       — Не поверишь, но на кухне в Мэноре, — Драко улыбнулся, глядя, как вытянулось ее лицо в изумлении. — После войны я много чего переосмыслил, в том числе своё отношение к магловским способам решения бытовых трудностей. Мне показалось весьма полезным научиться что-то делать без использования волшебной палочки. Так что я попросил своих домовиков дать мне несколько мастер-классов.       — Ты попросил домовиков научить тебя готовить? — Гермиона осторожно поднесла руку к своей шее, опасаясь, что ее челюсть может упасть на стол от удивления.       — Именно так, Грейнджер. Несколько дней подряд я отвечал в Мэноре за обеды и ужины. А мои родители любезно согласились стать моими подопытными кроликами, — Малфой весело рассмеялся над своей же шуткой.       Гермиона живо представила, как Драко, одетый в поварской колпак и передник, ставит перед родителями тарелки с супом и, не выдержав, хихикнула.       — Рад, что смог поднять тебе настроение, — он с улыбкой пододвинул к ней ближе корзинку с хлебом.       — Как твой отец отнёсся к такому странному желанию стать ближе к маглам? Он ведь был их ярым ненавистником.        Малфой слегка напрягся, и Гермионе захотелось дать себе подзатыльник за такой неуместный вопрос.       — Весьма терпимо, Грейнджер, — он смял в руке салфетку, не глядя на неё. — Не только я многое переосмыслил после войны.       — Малфой, я не должна была… — ей было очень неудобно за свои слова. Черт, она ведь сама лично недавно ругала Рона, когда он так же нелестно отозвался о семье Малфоя.       — Перестань, — его тон был резким, и будто в противовес этому он мягко прикоснулся кончиками пальцев к ее предплечью, которое было скрыто длинным рукавом футболки. — Ты имеешь полное право говорить именно так. Моя семья и я, в частности, принесли тебе немало страданий в своё время.       — Я не держу на тебя зла, Малфой. Уже нет, — Гермиона накрыла ладонью свою руку, словно стараясь ещё глубже спрятать своё личное напоминание о войне — шрам, оставленный его сумасшедшей теткой.       Драко, почувствовав ее настроение, слегка сжал свои пальцы на ее коже.       — И что же помогло тебе принять такое решение относительно меня?       — Мы были детьми, — она деланно небрежно пожала плечами. — Ты сам упомянул как-то, что все твои слова про грязную кровь просто вложили в твою голову. Сейчас я вижу, что ты уже давно не тот мальчишка, изводивший меня в школе.       — Какой же я, Грейнджер? — Драко слегка наклонился через стол, продолжая касаться ее руки. — Что ты видишь?       — Я не могу сказать, какой ты, Малфой. Мне сложно понять, в какой момент ты искренен, а в какой играешь в только тебе известные игры, — она тяжело выдохнула и убрала свою руку из его ладони. — Я только знаю, что прежний Малфой никогда бы не принёс мне зелья от простуды и уж точно не стал бы варить мне суп.       Драко молча пристально вглядывался в ее лицо, а его ладонь так и осталась лежать на том месте, где пару секунд назад касалась ее руки.       — Может быть, я просто не хочу заболеть сам? Мы ведь связаны. Может быть, это просто эгоистичное желание не заразиться.       — Неважно, что мотивирует тебя делать это, Малфой, — Гермиона смело встретила его изучающий взгляд, словно заглядывающий куда-то глубоко в ее душу. — Главное, что ты вообще делаешь это.       — Ты неисправима, — он наконец прервал зрительный контакт и, поднявшись со стула, убрал свою тарелку в раковину. — Чего ещё можно ожидать от Гермионы Грейнджер? Только всепрощение и сострадание.       Гермиона последовала его примеру и поставила свою тарелку поверх его.       — Может быть, я и предсказуема, Малфой. Но все же это я. И я не хотела бы быть кем-то другим.       — Ты не должна быть кем-то другим, Грейнджер. Этот мир не может лишиться своей единственной надежды на спасение, — он подмигнул ей и закатал рукава рубашки. — Возвращайся в постель и поспи. Бодроперцовое уже выветривается из твоего организма, и скоро на тебя накатит сильная слабость. Я разбужу тебя через пару часов, и ты примешь ещё порцию.       — Давай я помою посуду, — Гермиона с трудом выдавила из себя эту фразу, вдруг почувствовав прилив усталости. — Ты ведь готовил.       — Грейнджер, если ты сейчас отбросишь коньки, решив погеройствовать, то твоим рыжим друзьям ничего не помешает наконец прикончить меня. Ложись под одеяло.       Она послушно кивнула и медленно поплелась в комнату, где поспешила поскорее забраться в постель. Подушка показалась ей невероятно мягкой, а одеяло таким тёплым, что она заснула буквально через пару секунд после того, как легла.       Гермиона проснулась от того, что ее лихорадило. Одежда была мокрая от пота, но несмотря на жар во всем теле, она стучала зубами от холода. Она постаралась поплотнее укрыться одеялом, но это не помогало. Неожиданно, сквозь лихорадку, она почувствовала, как сильная боль прошлась буквально по каждому участку ее кожи. Гермиона облизала пересохшие губы и огляделась в поисках Малфоя, но его нигде не было.       С большим трудом Гермиона поднялась на ноги и практически ползком добралась до выхода из комнаты. Она облокотилась спиной на дверь, чтобы немного отдохнуть, как неожиданно эта самая дверь распахнулась, и Гермиона кулем упала в ноги Малфою.       — Мерлин, Грейнджер, — он легко, словно пушинку, поднял ее на руки и отнёс обратно в постель. — Да у тебя жар.       Она с трудом распахнула глаза и закашлялась.       — Подожди минутку!       Драко помог ей удобнее лечь на подушку и бросился к свертку, принесённому домовиком, выуживая склянку с зельем.       — Давай, Грейнджер, за маму, папу и Гарри Поттера, — он приложил к ее губам пузырёк и заставил сделать глоток. — Вот умница.       — Малфой… связь, — хриплый шёпот — все, что она смогла из себя выдавить.       — Черт, ну конечно.       Малфой откинул одеяло и быстро лёг в постель рядом с трясущейся от холода Гермионой, прижимая ее лицом к своей груди. Она, почувствовав рядом с собой его тело, цепкими пальчиками забралась под его рубашку в поисках горячей кожи.       Через пару минут она почувствовала значительное облегчение и блаженно расслабилась, засыпая в его объятиях. Она уже не слышала, как дверь тихо отворилась, и в комнату прокрался вернувшийся из бара Рон.