Его надежда

— Ты серьёзно заставил её этим заниматься? — голос Изуны прорывается сквозь сон, заставляя неприятно морщиться. — Тихо, разбудишь! — это уже Мадара, который аккуратно пристёгивает обратно кандалы, явно собираясь куда-то уходить. — Она мне тут вчера устроила вечер лекций, в следующий раз будет думать, прежде чем влезать. Чувствую, как чужие пальцы медленно и осторожно убирают со лба волосы, чтобы они не щекотали нос, а потом мне поправляют одеяло. Я помню только как писала, а потом в голове пустота. Неужели отключилась прямо за столом? — Пошли к отцу, мне надо с ним поговорить, — неожиданно не только для меня, но и для своего брата, проговаривает первый сын, заставив второго поперхнуться. — Уверен, что её стоило наказывать? — усмехаясь. — Умеет же девчонка вправлять мозги. — Помолчи, а? — максимально недовольно. — Это не её заслуга, понял? Я сам так решил! — Да-да, конечно, — продолжая смеяться. — Я тоже в своё время полностью самостоятельно принял решение быть с папой рядом. Стоит только сёдзи тихо закрыться, как я снова погружаюсь в такую манящую темноту. Кажется, мне нужен отдых, как и всем обычным людям. Не получается так же, как и у наследников Учих, работать всю ночь, а потом днём умудряться заниматься делами, совсем не показывая усталости. *** Таджима-сан не протянул и двух месяцев, вскоре умерев в собственной постели в окружении явно дорогих ему детей. Я просто стояла в сторонке в довольно привычном тёмном углу комнаты, стараясь никак не выдавать присутствия. Моё место всегда будет в тени, оттуда даже не стоит пытаться выбираться. — Я наконец-то увижу вашу маму… — это было последнее, что произнёс мужчина, перед тем, как его глаза потускнели, став стеклянными. Для меня его слова стали каким-то ударом, заставившим замереть. Учихи действительно отличаются от других. Они холодные и спокойные почти всегда, но любят близких так сильно, что становится страшно. Мне, наверное, никогда не будет суждено ощутить настолько сильные чувства… У Сенджу Буцума не думал о первой жене абсолютно, он даже никогда не заходил в наше крыло, мало беспокоясь о её ослабшем после рождения пятерых детей здоровье, а Таджима… — Пап? — замечаю как лицо Изуны исказилось от какого-то отчаяния, смешанного с болью, когда мужская рука в его ладони ослабла, обмякнув, перестав даже дрожать. — Брат, отпускай, — Мадара сильнее, даже в подобной ситуации он пытается стать опорой и поддержкой другому. — Всё будет хорошо, он освободился от тяжкого бремени, лежащего на его плечах. — Нет, отец не может… — всё ещё хватаясь за остывающую конечность. — Не так рано, мы же ещё не всё успели! Выхожу, заметив буквально молящий подменить в этот момент взгляд от первого сына, которому совсем не легче. Он выглядит так измученно, что сейчас ничего кроме сочувствия не могу испытывать. — Изуна-сан, — мягко касаюсь плеча, заставляя обернуться. — Пошли выйдем на свежий воздух, тебя трясёт. Он переводит взгляд на старшего, и увидев кивок, поднимается на пошатывающихся ногах, медленно направляясь к выходу. — Я присмотрю, — тихо шепчу на ухо главного наследника. — Служанки пока не зайдут, сам позовёшь, когда они понадобятся. Мне ничего не отвечают, застыв словно в каком-то трансе, где никого рядом не существует. Спустя секунду он протягивает свою руку с ключом, расстегнув кандалы. — Сегодняшний день будет исключением из правил, — солёные капли уже поблёскивают в глазах, поэтому спешу удалиться. Не надо мне этого видеть, он не хочет никому показываться слабым и сентиментальным, именно поэтому я постаралась увести второго сына подальше. Если сейчас не проплачется, начнёт крушить всё вокруг после похорон, сорвавшись. Догоняю свалившегося на плечи подопечного, и хватаю его за запястье, потащив по знакомым коридорам. Сейчас парнишка не соображает, зато я прекрасно знаю, где людей в поздний час меньше всего, и как сделать так, чтобы репутация будущего заместителя главы не пострадала. Мы присаживаемся в небольшом дворике на лавочку, которую обычно наследники используют после тренировок для отдыха, и только там Изуна наконец-то расслабляется, позволив себе тихо поскуливая шмыгать носом. — Ну-ну, — встаю напротив, позволив чужому лицу уткнуться мне в грудь, пока крепкие руки притягивают ближе за талию в поисках такой нужной поддержки. — Ему не было больно, не переживай, я сделала всё, как надо. Аккуратно поглаживаю чёрные мягкие волосы, развязав ленту, собирающую их в хвост. — Я ничего не смог, — сжимая моё тело сильнее. — Ни маму, ни отца… Никого не могу спасти! — Всё ты можешь, — так нежно и мягко, что удивляюсь собственной интонации. — Посмотри какой большой и сильный, вспомни, сколько раз решал проблемы, которые казались тупиковыми… Без тебя Мадаре будет очень тяжело, он всегда надеется и полагается на своего любимого младшего брата. — Не лги, — словно маленький обиженный ребёнок. — Учихам врать бесполезно, я никогда не пытаюсь, — улыбаюсь, поднимая чужое заплаканное лицо. — Ты прекрасно можешь посмотреть насколько искренна. Он ничего не отвечает, снова утыкаясь, начав реветь пуще прежнего. Кажется, сейчас парню всё равно на то, кто рядом, потому что привычная недоверчивость куда-то испарилась, затерявшись в глубинах пошатнувшегося сознания. Всё-таки ему только семнадцать, Изуна ещё совсем ребёнок, несмотря на то, что пытается храбриться и казаться взрослым и серьёзным. — Айко, — я не знаю сколько точно простояла, боясь даже просто шелохнуться, прежде чем грубоватый осипший голос заставил повернуться в сторону знакомой крепкой фигуры. — Вы замёрзнете, пойдёмте внутрь. Мадара подходит ближе, взъерошивая волосы братишке, который наконец-то отлепляется, но даже не пытается гордо выпрямлять спину, блеща высокомерием. Старший подаёт руку младшему, помогая подняться. И уже в комнате, стоит только голове второго сына коснуться подушки, как его сознание улетучивается, пока на глазах продолжают поблёскивать слезинки. — Тебе тоже надо поспать, — шепчу, присаживаясь рядом с парнем. — Не упрямься, пожалуйста. — Не до этого, — отмахиваясь. — Собрание буквально через пять часов, надо подготовить бумаги. — Я всё сделаю, — не настолько глупая, как может показаться, я была рядом с Харукой, когда хоронили Акиру. — Отдохни… Разбужу на рассвете, обещаю. Видимо, сегодня упрямство не пересиливает желание отключиться, потому что мою просьбу исполняют, перейдя в нашу спальню, и опустившись на мою постель, не став дожидаться, когда разложу его футон. — Список нужных документов на столе в кабинете, — слышу тихий шепот, пока аккуратно поглаживаю по спине. — Засыпай, всё найду и подготовлю, — слегка приобнимаю, ложась сзади парня. — Не волнуйся, когда надо, я не бесполезная. — Ты никогда такой и не была, — фыркнув, но расслабившись, позволив даже кулаку наконец-то разжаться. Проходит буквально несколько минут, и я начинаю слышать спокойное дыхание, сопровождающееся забавным сопением. Аккуратно поднимаюсь, чтобы не побеспокоить, и вылетаю в нужную комнатушку, искать бумажки, местонахождение которых является сейчас самой главной загадкой. Однако, уже спустя часа два всё это лежит ровной стопочкой на столе в спальне, потому что братья Учихи удивительно хорошо справляются с порядком везде, кроме их личных помещений. — Сегодня всех новеньких с вопросами направляйте ко мне, — говорю одной из служанок. — К наследникам даже не подходите лишний раз, им сейчас не до этого. — Как скажите, Айко-сан, — поклонившись, явно благодаря за то, что избавила от разговора с парнями, которых в данный момент все боятся ещё сильнее, чем прежде. Быстро прощаюсь, и пулей улетаю в подвал, ища Джуна, который будет моим связующим звеном с шиноби. — Госпожа, почему не спите в такой час? — знакомый сильно удивляется, когда подзываю к себе. — Смерть главы не должна была на Вас вообще никак сказаться… Однако, он тут же замолкает, не заметив на моих ногах привычных звякающих цепей. — Потом снова появятся, Мадара-сама и Изуна-сама заняты с документацией, им нужна лишняя пара рук, — спешу успокоить, нагло соврав о роде деятельности будущих правителей. — Передай остальным, до конца похорон не беспокоить главных. Им сейчас будет не до пустяковых ссор между ниндзя. Получаю в ответ кивок, и какой-то сочувствующий взгляд. Кажется, все вокруг думают, что меня под пытками заставляют помогать… — Спасибо огромное, — кланяюсь, торопясь дать указания ещё и на кухне по поводу более позднего завтрака. До встречи со старейшинами никто точно есть не будет, а после я уже насильно впихну всю еду, даже если кто-то не захочет. *** В итоге за день я так ни разу и не прилегла даже просто подремать. Всё привычное расписание сместилось, приходилось бегать из одного конца поместья в другой, предупреждая ждущих людей. Казуко-сан взяла выходной в лазарете и в детском доме, тоже начав помогать с организацией похорон, явно не подумав, что такой поступок свалит всё на мои плечи. Так много я не работала даже в реальном мире, потому что всегда умудрялась находить свободную на отдых минутку. Зачем я это делаю, не знает абсолютно никто. Чисто теоретически могла вообще не помогать, всё бросив, потому что просто заложница, которую в будущем собираются использовать на благо клана. Однако, пресловутая совесть не позволяет поступать настолько эгоистично. Мадара никогда ещё не бросал, успокаивая по ночам в ущерб себе, бросая кучу работы, чтобы я просто смогла нормально выспаться. — Айко? — чужие руки подхватывают, когда спотыкаюсь о собственную ногу, чуть не влетев затылком в пол. — Ты чего такая бледная? Изуна помогает вернуться в вертикальное положение, повернувшись в сторону старшего брата, сидящего за столом, но уже тоже обеспокоенно оглядывающего. Время перевалило за полночь, я не сплю сутки, так что слегка нездоровый вид неудивителен. — Всё в норме, — бурчу под нос, пытаясь уверить присутствующих в том, что ничего страшного не происходит. — Я просто неуклюжая. Медленно подхожу, и опускаю пачку каких-то бумажек на деревянную поверхность. Мне даже не интересно, что именно в них написано, просто таскаю те стопки, которые попросят. Голова раскалывается уже второй час, но показывать это не собираюсь. Тяжелее тут явно сейчас не мне… Харуке, когда умер Акира, я не могла помочь вообще ничем, так хоть тут позволю использовать, чтобы немного облегчить свалившийся груз. — Ты спала? — Мадара поднимается со своего места, подходя ближе, просверливая взглядом, заставляющим мурашки побежать по спине. — Да, конечно, — нагло вру, надеясь, что проскочу мимо недо-локатора, которым оснащён наследник. — Ясно, — всё равно раскусив ложь. — Изуна, принеси обезболивающее, пожалуйста. Непонимающе смотрю в спину тут же удалившегося из помещения парня, побежавшего исполнять просьбу брата. — Тебе нехорошо? — обеспокоенно разворачиваюсь в сторону Мадары, чисто интуитивно схватив чужие ладони. — Я могу с помощью медицинских техник убрать неприятные ощущения, только попроси. — Это у тебя голова на две части разламывается, — насильно усаживая на стул. — Я разве слепой? Как будто не могу запомнить как выглядишь, когда уже вот-вот свалишься в обморок от боли и слабости… Моментально опускаю глаза в пол, чувствуя какую-то необъяснимую вину за то, что побеспокоила. Как только умудряется замечать то, что пытаюсь скрыть? — Через час все пойдём спать, — устало вздыхая. — Выпьешь таблетку, и сходи сделай чай, если уж так решительно настроена помогать. — Хорошо, — оживляюсь, улыбнувшись. — Я отопью из чашек при вас, не переживай. — Ладно-ладно, — намекая на то, что лучше сейчас не отвлекать. — Будь умничкой и не шуми. *** В небольшую норму всё пришло только через неделю, когда Мадара официально был объявлен главой, а все дальние родственники разъехались по своим домам. Казуко попросилась уйти на пенсию, удивив данным решением всех, кроме меня. Я давно заметила, что эту женщину тут держал исключительно почивший глава. Она не была Учиха, просто гражданская, которая очень неплохо знала травы и техники. Её история так и не закончилась счастливым концом, где она бы воспитывала собственных детей и была любима тем, кому отдала сердце уже очень давно. Таджима сам приблизил её к себе, сделав главной в лазарете ещё во времена, когда не женился и не обзавёлся детьми. Чтобы не слушать нотации старейшин о важности брака, сделал эту девушку своей женой фиктивно, потом освободив, когда это перестало быть нужным. Она воспитывала Мадару и Изуну после смерти госпожи, отдав всю жизнь служению Учихам, ни разу не сделав ничего, что могло бы как-то негативно отразиться на явно дорогих её сердцу людям. — Куда Вы пойдёте? — спрашиваю, сидя напротив очень доброй женщины, чьи волосы уже успела тронуть седина. Казуко очень красивая, годы как будто не умаляют ни одного достоинства, никогда бы не дала ей столько лет, сколько есть на самом деле. — Полностью переселюсь в детский дом, — спокойно отпивая из чашки свежий чай. — Там нужна куда больше, чем тут. Мальчишки, которых держала на руках кричащими и полностью беззащитными, сейчас уже превратились в самостоятельных мужчин, которым присмотр не нужен. — Почему не ушли раньше? — глупый вопрос, но мне так всегда хотелось его задать. — Не поймёшь, — легко улыбнувшись. — Пока слишком молодая и зелёная… Но если не сильно вдаваться в подробности и мои собственные чувства, я исполняла старое обещание, которое по глупости дала одному идиоту, ставшему в последствии главой этого сборища неуправляемых шиноби. Открываю рот, чтобы что-нибудь ответить, но она прикладывает к моим губам палец, призывая молчать. — Он о нём не помнил, — так спокойно, словно давно смирилась и перестала надеяться. — Таджима обожал свою жену, после её смерти не смотрел ни на кого другого, и вот недавно наконец-то дождался того часа, когда сможет быть вместе с любимой… То, что я так и не вышла замуж, только мои проблемы. — Значит, даже не пытались? — мне искренне её жаль, там скорее всего и правда не было шансов. — Глава никогда не выберет слабую женщину в спутницы, — вздохнув. — У меня нет ни хорошей родословной, ни выдающихся навыков в тайдзюцу и ниндзюцу… Это было бесполезно, поэтому я просто наслаждалась тем, что имею. В конце концов, Мадара и Изуна мне почти как родные, их мама умерла, когда старшему было всего восемь, а самые младшие какое-то время считали, что их родительница именно я. — Но Вы сильная, — возражаю, даже слегка приподнявшись со своего места. — И невероятно красивая! Не наговаривайте лишний раз. — Давай закроем эту тему, — засмеявшись. — Всё равно прошлого не исправить, и сейчас я просто хочу умереть где-нибудь в тихом месте, зная, что хоть кто-то запомнит. В отличие от Харуки, повидавшей на своём веку многое, успевшей поучаствовать в сражениях, отличавшуюся сильным характером, Казуко очень мягкая и нежная. На её теле нет шрамов, и она всегда передвигается так, словно плывёт. Шагов почти никогда не слышно, сказывается постоянная близость к детям, которых очень не хочется будить. Моя нянечка пример сильной женщины, которая за своё готова сражаться до самого конца, мне такой не стать. Однако, быть такой же как глава лазарета Учих очень даже возможно. Что-то подсказывает, что в молодости она была очень на меня похожа и тоже ненавидела участвовать в сражениях, предпочитая оставаться в тылу. — Что ж, — она всё-таки снова заговаривает, когда берёт не особо тяжёлые сумки и уже собирается уходить. — Могу пожелать только не повторить не самую счастливую судьбу. Думай головой, а не сердцем, тогда точно сможешь выжить и остаться в выигрыше. Замечаю лёгкую улыбку, брошенную напоследок, а после она удаляется с таким умиротворённым лицом, словно скинула с плеч что-то очень тяжёлое, сковывающее не одно десятилетие. Такое ощущение, что потеряй она свою жизнь прямо в эту секунду, не пожалела бы ни о чём, уйдя на тот свет мирно и абсолютно не сопротивляясь. — Айко, — Мадара врывается в небольшую комнатку, где слегка прибираюсь, чтобы впустить нового обитателя в чистоту. — Где Казуко-сан? Изуна врезается ему в спину, тоже слегка запыхавшись, оглядывая помещение. — Опоздали, — спокойно говорю, прекрасно понимая, что это не их вина, бывшая няня сама не пожелала видеть родные лица, чтобы точно не менять решения, которое приняла. — Она оставила на память только заколку. Указываю на стол, где лежит довольно красивая безделушка, увидев насколько сильно это удивило парней, застывших на мгновение. — Это то, что ей подарил отец, — первый сын аккуратно поднимает вещицу, словно боясь сломать. — Она же ей так дорожила всю жизнь… С чего вдруг решила не забирать. — Единственное, что получила от папы за всё проведённое тут время… — второй тоже не заставляет себя долго ждать. — Это было ещё до нашего рождения, поэтому мы не знаем при каких точно обстоятельствах. — Скорее-всего она свадебная, — Харука как-то показывала очень похожую штучку, принадлежащую ей. — Должны ведь знать, что она была фиктивно замужем за Таджимой-саном. — Никто не подтверждает эти слухи, поэтому не собирай что попало, — теперь уже глава недовольно смотрит в мою сторону. — Она сама это рассказала, — беззаботно пожимаю плечами. — И, лично я, ей верю, а вы решайте сами.