The Best Forward

      После долгого и мучительного разбора в течении часа, на котором Чонгук весь извёлся и извертелся, наблюдая за тренером, тот, наконец, закончил своё повествование и ребята начали расходиться. Тэхён за всё это время ни разу не удостоил его прямым взглядом, осматривая всех поверхностно. И может совсем чуть-чуть тот опасался, что может залипнуть на одних определённых глазах, которые всё это время прожигали его затылок, пока он чертил. А там не долго и забыть всё то, о чём говоришь. Поэтому Тэхён, в основном сосредоточенный на доске, вещал свои мысли по поводу матча.       — Эй, ДжейКей, ты идёшь? — останавливается у двери Чимин, заметив, что парень медлит.       — Да… да, я сейчас. Буквально ещё один вопрос задам и бегу, — отмахивается футболист, — вы идите, я догоню.       Чонгук уже не видит, как Югем, подталкивая Чимина за дверь, ухмыляется и выходит, плотно закрывая её.       Чонгук глубоко вздыхает, пока смотрит, как Тэхён стирает с доски. Он медленно подходит к нему со спины.       — Тренер, — робко зовёт он. Будто это и не тот мужчина, с которым он коротает самые романтичные вечера в своей жизни. Просто до сих пор ему не верится, что сам Ким Тэхён его. Разве это может быть правдой? Наверняка сон.       Но нет, он в реальности, потому что тренер оборачивается и тут же заключает Чонгука в крепкие объятия. Наконец Чон жмётся к родной груди и утыкается носом в шею, которая приятно пахнет лёгким парфюмом. Вдыхая аромат, Чонгук прикрывает глаза — он так скучал. Младший чувствует, как тот слегка отодвигается, приподнимая пальцами его подбородок. Тэхён долго с нежностью глядит в большие глаза напротив, понимая, что в них-то он и утонул когда-то, и уже давно пребывает на дне. Находясь в отъезде, Тэхён много думал о нём, Чонгук буквально заполонил все его свободные мысли. Сопротивление самому себе бесполезно, особенно когда на тебя смотрят с такой искренней любовью. Это обезоруживает. Ну разве это прекрасное создание не заслуживает ответного чувства? И Тэхён знает ответ — внутри него тепло, которое из сердца разливается по всему телу при одном взгляде на этого парня, он не может его больше сдерживать, оно просто переполняет и выплёскивается через край. Невозможно больше ограничивать, наверное он, давно готов отпустить себя, момент вполне подходящий. И Тэхён отпускает, накрывая молодые сладкие губы своими. Сжимая тонкую талию футболиста, он пропадает в нём безвозвратно. Всё! Больше не ищите рассудительного Тэхёна, он пал на поле боя в борьбе за свою независимость, нещадно сражённый острой стрелой любви.       — Я хочу тебя сегодня украсть, — говорит тренер, поглаживая линию челюсти парня, — надеюсь, ты не против?       Когда это он был против такого? Да он за Тэхёном хоть на край света, как бы банально это не звучало. Это как раз то, чего Чонгуку сейчас больше всего нужно — быть с ним рядом. И даже слов нет таких, чтобы выразить, КАК он это хочет. Поэтому он просто кивает головой, показывая, что совсем не против.       Ким увозит Чонгука с базы на улицы полуночного города. Тёплый воздух окутывает этот вечер после солнечного дня, что подарил сегодня так много радостей.       Они сидят в каком-то затерянном, между множества подобных, кафе. Уютное местечко с плетёными столиками и такими же стульями, и всё это на свежем воздухе. Кругом такое же плетёное ограждение, напоминающее что-то деревенское, с вплетёнными цветами по периметру. Лёгкий ветерок треплет завивающуюся чёлку Чонгука, пока тот аппетитно кушает мороженое, а Тэхён глаз не может от этого оторвать. Как же спокойно сейчас ему на душе — чувство, что всё именно так, как должно быть. И это очень приятное ощущение, Тэхёну бы никогда не хотелось его терять. Может быть, это и называется счастье?       Чонгук заметил слишком пристальный взгляд на себе, немного смутившись.       — А ты почему не ешь? — смотрит на совсем нетронутую порцию Тэхёна, — не нравится?       — Не хочется.       — Это ты просто моё не пробовал, — тянет к нему свою ложечку Чонгук, и Тэхён послушно принимает угощение.       — Ну как?       — Очень вкусно!       — Я же говорил!       — С твоих рук всё в три раза вкуснее, — Ким ловит запястье его руки, прикладывая к губам, — думаю, даже брокколи окажутся кулинарным деликатесом.       — Неееет, эта гадость никогда вкусной не бывает, — быстро отвечает Чон, пытаясь скрыть смущение от такого жеста.       Чон ещё пару раз ковырнул мороженое, прежде чем Тэхён попросил счёт за ужин.       — Поехали?       Чонгук вновь кивает, следуя за своим мужчиной к машине.       Тэхён привозит его в свою квартиру, ту, что находится за пределами клуба. Чонгук здесь в первый раз, и конечно, ему хочется всё осмотреть. Огромный лофт с дорогой мебелью — по уровню обжитости почти ничем не отличается от его номера на базе, разве что, чуть больше признаков жизни постояльца. Слишком много бестолкового пространства, на взгляд Чонгука, и всё выглядит немного искусственно, без души. Он бы никогда не подумал, что Тэхён способен жить в чём-то подобном, хотя может это потому, что он и сам его не так хорошо знает. Очень много места для одного человека. Чонгуку подумалось, что наверняка первый вопрос его мамы, увидь она это, был бы: «А как убирать такое хайло?». Но нет, кругом всё чисто, скорее всего, раз в неделю здесь орудует целый отряд специалистов клининговой компании. Невольно задумаешься, сколько же зарабатывают сейчас тренера футбольных клубов, чтобы содержать такие жилища. Хотя и не Чонгуку судить об этом, у каждого свои потребности и реалии комфорта, он сам-то ничего слаще морковки не пробовал, и, кроме их двухкомнатной квартиры в Пусане и комнаты на базе и не жил нигде, сравнивать не с чем. Поэтому он просто равнодушно пробегается взглядом по всем этим декорациям, пока Тэхён не зовёт его с кухни.       Чонгук садится за длинный стол, в виде барной стойки, принимая из рук тренера стакан апельсинового сока.       — Ты уже осмотрелся здесь?       — Поверхностно, — ровно говорит Чон. — Скажи, тебе не страшно тут одному?       Тэхён хмыкает, улыбаясь, он тоже наливает себе сок в стакан.       — Если честно, дальше спальни, душа и кухни я здесь не перемещаюсь.       — Тогда зачем тебе столько места? — искренне не понимает Чонгук, ну правда же, это совсем не рационально.       — Признаться, я и сам не знаю зачем, — задумчиво говорит Тэхён, глядя на стеллаж позади Чонгука, что отгораживает зону кухни от гостиной. — Эту квартиру выбирал другой человек, — помедлив, чуть тише говорит тренер, делая большой глоток сока.       Чонгук прослеживает за его взглядом и подходит к светлому стеллажу, на котором хранятся журналы товаров различных брендов, статуэтки, декоративные вазочки, и в самом центре на полке стоит фотография в рамке. На ней Тэхён со спины обнимает красивого молодого человека, ярко улыбаясь, а последний придерживает его руки у груди, тепло глядя в объектив.       — И этот человек - Хван Хёджин?       Тэхён сильнее распахивает глаза. Иногда он забывает, что Хёджин был не только драгоценной частью его жизни, но ещё и известным футболистом. Он кивает в ответ, нужно бы как-то прокомментировать это, но Тэхён совсем не готов к этому сейчас.       Чонгук долго рассматривает фотографию, отмечая совершенно беззаботное и счастливое лицо тренера, и мягкий взгляд второго. Он чувствует нутром, что тот Тэхён на фотографии кардинально отличается от сегодняшнего. Сейчас вид намного серьёзнее, отчего он кажется старше, взгляд проницательнее, соответственно и решения стали взвешеннее.       — Доктор Мин рассказал мне о нём, — решает не скрывать этого факта Чонгук. Он считает, что если умолчит об этом, то тем самым солжёт Тэхёну, а это совсем против его натуры.       Тэхён тяжело вздыхает и подходит к Чонгуку, тоже вглядываясь в фото, как это привычно часто бывает. Иногда, придя с работы, он подолгу стоит возле неё, погружаясь в воспоминания, разрывающие душу. Но сейчас, стоя перед ней вместе с Чонгуком, боль ощущается не так остро. И он рад, что друг посвятил Чона в эту историю, потому что у него самого пока не хватает сил всё это пересказать. Тэхён полностью доверяет Юнги, и этот болезненный для него период может описать только тот, кто был с ним очень близко всё то время. Когда ему было плохо, Юнги не отходил ни на шаг, всегда готовый подставить ему своё плечо, за что Тэхён будет всегда благодарен. Он пытался строить из себя сильного, на людях держался и переживал горе, загоняя себя тренировками, и лишь в редкие моменты не выдерживал. Юнги мог наблюдать его слабость в крайней точке боли в виде дерущих душу всхлипов, и катящихся по щекам крупных слёз. Тогда Мин обнимал его и прижимал к себе очень крепко, а Тэхён вцеплялся в него мёртвой хваткой, словно боясь, что и он может исчезнуть. Юнги спасал его, каждый раз разделяя эту боль на двоих. Тэхён всегда это ценил и ради него он также готов на всё. Друг — он всегда познаётся в беде, и Тэхён счастлив, что у него есть такой человек. Один, но настоящий! А это уже дорогого стоит.       — Хорошо, что ты уже знаешь. Да, эту квартиру выбирал Хёджин, ему нравилось всё большое и роскошное. Честно сказать, сам бы я желал что-то более уютное, но он уговорил меня взять за баснословные деньги вот это. Я согласился, взял ссуду, и купил, только лишь бы он был счастлив. Мы не прожили здесь и двух недель после ремонта, как всё резко оборвалось и я остался один в этой огромной норе, — оглядывает помещение тренер.       — Так почему же ты не продашь и не переедешь во что-то более… — «подходящее» он уже не успевает договорить, потому что видит на себе очень весомый тяжёлый взгляд.       Ты идиот, Чонгук! Потому что он желает сохранить память о нём и та вещь, которую тот выбрал, дарит воспоминания, пусть это даже и бессмысленные метры бездушного пространства.       — Кхм, — перебивает сам себя Чонгук, — знаешь, мне понравилась здесь кухня, как-то располагает, — решает перевести разговор Чон.       — Да?! Ты бы знал, как мы спорили из-за неё с Хёджином, он хотел что-то яркое, долго показывал все красные тона, от которых в глазах рябило. На тренировке мы устроили небольшой матч, где встали по разные команды. На кону стояла кухня, — улыбается Тэхён, вспоминая этот случай, — и я буквально зубами вырвал победу. Ты видишь мой честный выигрыш — кухню выбирал я, — гордо объявляет тренер.       Мда, этого Хёджина здесь больше, чем самого Тэхёна, думается Чонгуку. И если честно, от этого ему становится совсем не по себе. Чон непроизвольно ежится, словно от холода.       Чонгук выдавливает из себя улыбку и отворачивается, подходя к большому окну. Он проходится пальцами по раме в лёгкой задумчивости, когда чувствует на талии руки тренера и его подбородок на своём плече.       — Я слишком много о нём говорю? — тихо спрашивает Тэхён. Не заметить понурый вид, который пытаются скрыть, невозможно, когда у этого мальчика всё на лице написано.       — Нет, что ты. Это часть твоей жизни и я рад, что ты делишься ею со мной, — он кладёт свои руки поверх тэхёновых. — Просто… — он опускает низко голову, боясь спрашивать, — есть ли в ней место и для меня? — "такое же, как было у него" хочет добавить Чонгук.       И ещё больше его волнует: сравнивает ли он его с Хёджином? Но сейчас он не решился этого задать, перефразировав на не менее важный вопрос.       Тэхён глубоко вздыхает и поворачивает Чонгука к себе лицом. Пальцами он поднимает его за подбородок, чтобы видеть глаза, проводит рукой по тёмным волосам, оглядывая юношу. Такой молодой, такой красивый и такой искренний.       — Ты не представляешь, как я рад, что ты появился в моей жизни, — обнимает его щеки руками Тэхён. — Мне очень хорошо с тобой, Чонгук!       Младший вновь замирает от таких признаний, не сводит своих влюблённых глаз от бесподобного лица тренера и получает чмок в нос, затем ещё один, затем в щеки и наконец, губы тренера нежно накрывают его. Одним своим поцелуем Тэхён заставляет забыть обо всём на свете, а Чонгуку и нравится это беспамятство. Ведь в этот момент они только вдвоём, больше никого, не бывших, не будущих, только настоящие — лишь он и Тэхён.       Ким отстраняется закусив губу, он игриво дёргает бровями вверх.       — Пойдём, — тянет он за руку Чонгука.       Куда? Что происходит? Почему поцелуи прекратились? Но Чонгук идёт, ведомый любимым глубоким тембром голоса.       Они оказались в спальне Тэхёна. Как интересно! Чонгук осматривает большую комнату в серых тонах, она действительно сильно отличается от общей картины всего дома. Повсюду личные вещи Тэхёна, никакой вычурной мебели. Всё довольно простое на вид, лаконичное и удобное, вполне в стиле Кима. Большая кровать, возле неё тумба, светильники по бокам, скрытая встроенная гардеробная, на полу валяется одно кресло-мешок и это, в принципе, всё. На тумбочке обнаружились даже пара книг, одна из которых - перевод произведения «Идиот» Достоевского. М, кто-то приветствует классику! Что ещё он узнает об этом непредсказуемом мужчине?       Тэхён не даёт ему долго осматриваться, не выпускает из объятий — он тоже скучал, между прочим. И теперь его руки беспорядочно гуляют вдоль юного тела, а нос выводит узоры по нежной шее. Чонгук не успевает за развитием событий, когда Тэхён поворачивает его к себе и парень лицезреет подёрнутый поволокой взгляд напротив. Тэхён сразу хватается за розовые губы своими, тут же углубляя поцелуй. Чонгук, конечно, отвечает, но немного теряется — такого напора он давно не видел от тренера. Чон ощущает себя добычей, которую утащил в своё логово дикий зверь и сейчас готов напитаться им сполна. Это немного пугает, самую малость. Наверное это потому, что Чонгук чувствует, что прелюдии в их отношениях закончились и настало время чего-то серьёзного.       — Т-тэ… — выдыхает Чон, — подожди, — останавливает он тренера, положив руки на его грудь.       — Что? Что? — шепчет Ким, пытаясь вновь припасть к его шее.       Да, Чонгук этого ждал, хотел, но почему-то не думал, что это должно произойти сейчас, даже когда добровольно ехал в его холостяцкую квартиру. А теперь это кажется слишком волнительным. Чон вдруг понимает, что мастурбация — это не тоже самое, что полноценное проникновение. Но одно он сейчас осознает точно, что готов на это только с этим человеком. Но трепет перед этим никто не отменял, особенно рядом с таким мужчиной.       — Что? Прямо сейчас? — спрашивает у тренера, которого уже совсем ведёт — руки требовательно ощупывают младшего и настырно залезают под футболку, от чего Чонгука потряхивает.       Знаете что!? О таком надо предупреждать заранее! Минимум за неделю, ну максимум за день. Надо же помыться, побриться, натереться всякими вкусняшками. Зря он, что ли, покупал клубничный спрей для тела от Victoria's Secret? Вообще-то именно для такого случая это и было сделано. Тэхён рушит сейчас все подготовительные планы.       — Сейчас, — выдыхает в ухо тренер и мурашки устраивают цунами по молодому телу.       — Ну мне как бы нужно подготовиться, — робко проговаривает Чон, намекая на неизбежную интимную часть этого процесса.       — Я всё сделаю сам, — томно шепчет Ким, оглаживая кожу на пояснице. И волнение мгновенно смешивается с возбуждением.       — Душ! — вспоминает Чонгук. И не важно что он принимал его пару часов назад после игры, — Да, мне нужно в душ, — и позвонить Чимину! Следует проконсультировался. Что делать-то? Может, там как-то вести себя по-особому нужно, а Чонгук опозорится, как это часто бывало перед Тэхёном. Бредовые мысли формируются сейчас в голове со скоростью звука. Нет, он, конечно, знаком с теорией, не надо думать, что он совсем профан. Между прочим, среди плотного графика жизни до клуба у него всё же хватало времени поглядывать порно. Так что не надо тут! Он знает, что куда суётся, но всё равно волнения это не убавляет.       — Пожалуйста, — позволяет Ким и мягко гладит его. Чонгук уже хочет облегчённо вздохнуть — выиграл десять дополнительных минут, чтобы настроиться. — Я с тобой, — облом!       — Х-хорошо, — сглатывает Чон.       Тёмный взгляд Тэхёна не выпускает его из плена и тянет в ванную комнату. Чонгук как кролик перед удавом, не может сделать лишнего движения. Руки Кима не перестают его опоясывать.       — Позволь, я сниму, — он медленно стягивает с него майку, когда Чонгук только поднимает руки, чтобы было удобнее. И ладони тренера сразу начинают блуждать по обнажённому телу, а губы покрывать поцелуями шею и плечи.       Чонгук сейчас задохнётся или у него сердце разорвётся от переизбытка эмоций. Тэхён так серьёзен в своих намерениях, смотрит с жгучей поволокой, плавно целует, а тёплые руки на его теле разжигают огонь внутри футболиста.       — Тэхён, — макнэ взывает из глубин сознания, и слышит вопросительное «ммм» из губ, которые не отрываются от его ключиц, — я-я боюсь, — совсем тихо признаётся Чон.       Ну и что, что он уже взрослый, давно сформировавшийся парень. Когда ты рядом с таким восхитительным мужчиной и он желает тебя, страшен не сам процесс — этого-то сейчас не терпится — а то, что ты можешь разочаровать его, вот что не даёт покоя Чонгуку.       Тэхён отрывается от блаженного занятия и поднимает голову, глядя на него уже совершенно возбуждённым взглядом.       — Не бойся, — хрипло выдаёт тренер, его голос стал глубже, от чего у Чонгука ноги подкашиваются, — я буду нежен, — выдыхает он прямо в розовые губы.       Успокоил, блять!       Чонгука ведёт, он целует, находясь словно под наркотиком. Пальцы Тэхёна быстро стягивают спортивные штаны с футболиста. Не теряя время, он раздевается и сам. Чонгук стоит как истукан — полностью обнажённый истукан — наблюдая за скоротечным стриптизом тренера.       Затем его ненавязчиво подталкивают в огромную душевую, где автоматически включается вода и струи стекают по их телам. А как быть Чонгуку, когда он так безумно любит и видит предмет своего обожания в сексуальном водопаде? Невообразимо возбуждающее зрелище, медовая кожа, перекатывающиеся мышцы, мокрые волосы — Чонгук сейчас отъедет от такого вида. А сильные руки продолжают гулять по его телу, распаляя и так на всё готового макнэ.       Тэхён выдавливает гранатовый гель для душа на руку и плавно растирает по телу Чонгука. Чон как безвольная кукла, способная только подчиняться этим движениям. И когда Тэхён отворачивает его от себя, тот опирается руками о стекло кабины, пока Ким мылит ему спину. Приятно, Чон прикрывает глаза, и не замечает как руки тренера быстро оказываются в опасной близости от интимной точки. Скользкие пальцы со знанием дела проскальзывают внутрь, от чего парень вздрагивает и резко вдыхает. Его тут же успокаивающе гладят по животу и груди. А спереди уже всё стоймя стоит от одной мысли! Пальцы планомерно делают своё дело, раздвигаясь ножницами внутри, а у Чонгука учащается дыхание, когда Тэхён прижимается ближе и целует за ухом, затем заднюю часть шеи, переходя на лопатки.       — Ты так прекрасен. Я так сильно хочу тебя! — шепчет тренер.       Чонгук сейчас кончится от этих слов. «Бери! Бери всего до последней клетки!» — хочет крикнуть Чон и чувствует как в его мокрую шевелюру зарываются длинные пальцы слегка потягивая, а пальцы другой руки трогают внутри заветный узел. Чонгук стонет, не сдерживаясь, сладко, тягуче.       — Вот так, да! Давай ещё, — продолжает Ким.       Чон в забытье не замечает, как пропускает сквозь себя томные звуки, которые так нравятся Тэхёну, хватается руками за скользкое стекло, скребёт, прогибается в спине, ощущая как длинные пальцы доставляют нечто сверхъестественное. Ещё пара резких движений внутри становятся причиной слишком быстрой разрядки макнэ. Стыдно? Наверное. Сейчас просто не понять из-за невероятно приятной неги, что распространяется внутри. А ничего здесь удивительного — пять дней влажных мечтаний о Киме дали о себе знать.       Тэхён разворачивает к себе подрагивающее тело, жадно целует — ему нравится! Нравится реакция тела, его чувствительность, чистота и такая обаятельная неопытность.       Наконец выбравшись из душа, Ким сам вытер распаренное тело юноши, попеременно оставляя то тут, то там лёгкие поцелуи и утянул в спальню, укладывая на большую кровать. Совесть не долго мучает Чонгука, что он один кайфанул, теперь его очередь делать приятно и он рвётся вперёд, набрасываясь с поцелуями на грудь тренера. Настрой — решительный! Он доставит удовольствие Тэхёну, чего бы это сегодня ему не стоило!       Пока этот маленький зверёныш вылизывает грудные мышцы Кима, тот ласково пропускает его волосы сквозь пальцы, наблюдая как младший старается — это вызывает лёгкую улыбку на лице тренера. Чонгук растворяется в его запахе, мышцах, теле. Позвольте, ну нельзя же быть настолько охуенным, пожалейте мальчика, он и так еле держится в сознании! Руки дрожат вновь от желания и он тянется ими развязать полотенце Кима, которое тот повязал на бёдра и миру открывается весомое человеческое достоинство в полной готовности к подвигам. Чонгук подвисает на несколько секунд, глядя туда. Да, он уже видел, но это не значит, что это до сих пор не впечатляет его. Он тянется руками прикоснуться, но его останавливают.       — Подожди, — мягко убирает его руки Ким, — чуть позже.       Он вновь укладывает Чонгука на простыни, фиксируя ладони над головой. Почему позже? Когда позже? Хочет завалить вопросами Чон, но сразу забывает об этом, потому что ему устраивают сладострастную пытку ласками и поцелуями. Тэхён не делает резких движений, всё плавно, медленно и с чувством. Он нежно оглаживает стройное тело под собой, забираясь рукой за спину, спускает её по талии ниже, сжимая ягодицу, движется по бедру, укладывая его ногу себе за спину. Чонгук забывает, что ему нужно делать, вдыхать или выдыхать, дыхание рвётся. Язык тренера проходится от нежной шеи, по молочной груди к твёрдым соскам, оставляя несильные укусы и еле заметные засосы, а длинные пальцы тем временем вновь добираются до заветного входа, разминая там в который раз. Он не хочет причинить боль своему мальчику, поэтому разрабатывает как следует, чтобы уж наверняка. А Чонгук уже весь дымится, жар окутал его с ног до головы. Он чувствует как пальцы покидают его, пока Тэхён неспешно натягивает презерватив и тщательно всё смазывает смазкой. Чон ёрзает в нетерпении, губы кусает, брови заламывает, предельно желает, когда Ким вновь нависает для поцелуя, проводя пальцами с прохладной смазкой по горячему входу.       — Аааа… — нежно стонет Чон. «Помогите кто-нибудь!», засуньте уже в него что-нибудь.       Он изнывает от желания.       — Ооооо… — грубо ревёт Чон, когда в его тело медленно проталкивается Ким. «Спасите кто-нибудь!», его сейчас разорвёт на части.       Тэхён останавливается внутри, давая привыкнуть. Он целует, гладит живот, массирует член Чонгука, отвлекая его.       — Тшшш, расслабься, — Ким обдувает вмиг вспотевшее от боли тело парня.       Чон глубоко дышит носом, прикрыв глаза, пытается сосредоточиться на любимых руках, на глубоком голосе, восстанавливает дыхание. Наконец смирившись со своей участью быть до смерти залюбленным любимым человеком, Чонгук расслабляется, давая Киму возможность двигаться. Тэхёну не легче, он запредельно возбуждён, а Чонгук такой узкий внутри, что сразу становится понятно — надолго его не хватит.       Бедра тренера медленно толкаются вглубь, руки ласкают нежную кожу под собой. А Чонгук за пределами мира сего, все чувства смешались в один комок, который блуждает по всему телу. Ему хочется смеяться и плакать одновременно. Боль и наслаждение слились воедино, он не знает, как такое возможно, но это именно то, что сейчас с ним происходит, и всё это вызывает бурю внутри.       Толчки тренера с каждым разом становятся всё сильнее, и Чонгука аж подбрасывает. Длинные пальцы с силой впиваются в юные бедра. Чон громко стонет, ощущая тугой узел внизу живота, готовый с минуты на минуту распуститься. И Тэхён ускоряет эту возможность, хватаясь за член младшего, подстраивая движения под свой ритм.       Чонгук заполошно царапает простыни, пытаясь за что-то ухватиться, дышит невпопад. Ещё секунда и дыхание совсем обрывается, а его самого выгибает навстречу наслаждению. Вязкая жидкость стреляет ему на живот в тот самый момент, когда он чувствует пульсирующий орган внутри себя.       Чонгук — в раю!