Мощь и немощь

Серсея восседала в кресле со скучающим видом, как и подобает истинной королеве. Несмотря на ранний час, она потягивала вино из серебряного кубка и ожидала заключения от мейстера Пицеля, который, по-старчески неспешно, проводил осмотр её невестки. — Соитие, несомненно, имело место быть, ваше величество, — с поклоном резюмировал наконец старец. — Я не нашёл следов на простынях и могу сделать вывод, что его величество излился в её величество. — Если он не излился куда-то в другое место, — скептично поджав губы, изрекла Серсея. Санса оправила платье и стояла красная до корней волос перед свекровью и её верным мейстером. Королева-мать вновь взглянула на девушку. — Так как, голубка? Он сделал это в рот? Или зашёл с черного хода? Не поверю, что вы никак не можете зачать. Твоя матушка, помнится, была плодовита, что кошка. Да и меня боги не обделили благодатью. Санса глядела в пол и молчала. Крупные слёзы падали на грудь и подол, оставляя некрасивые кляксы. Серсея, не дождавшись ответа, жестом руки отослала невестку. Эти мышкины слёзки вызывали в ней глухое раздражение – так и хотелось отхлестать плаксу по щекам. — Дело плохо, — вздохнула Серсея. — У меня есть причины полагать, что проблема не только в девчонке. Мейстер Пицель согласно поклонился. — Вы весьма проницательны, ваше величество. Так бывает, что семя пусто. — Значит, надо найти того, у кого оно по́лно! — задумчиво протянула Серсея, до краёв сама наполняя свой кубок вином. В это время в покои королевы вошёл её возлюбленный сын Джоффри, а следом за ним по пятам тащился Пёс. Джоффри был весел, приложился к пальцам матери и, приобняв её, поцеловал в щёку. — Дорогая матушка! Как тебе спалось? — ворковал молодой король. — Я тревожилась за тебя, мой дорогой! — искренне ответила Серсея, погладив сына по гладкой щеке. — Но я рада, что вы с Сансой вчера работали над зачатием. Мейстер Пицель сказал, что всё будет хорошо. Пусть боги будут милостивы! — Будут, матушка! Непременно будут! — горячо заверил Джоффри и отхлебнул из материнского кубка. Серсея нахмурила свои прекрасные брови и вновь долила себе вина. Клиган был удивлён и буйно-весёлым настроем короля, и его милой беседой с матерью, с которой тот обычно собачился на ровном месте, но более всего его поразило, что Джоффри вёл себя как ни в чём ни бывало. Будто это не он вчера заставил своего стражника трахнуть собственную жену и грозился отрубить тому голову за прерванный процесс. Джоффри разве что не пританцовывал. Очень странно, учитывая вчерашнее. Сандору, например, в отличие от короля, очень хотелось то ли напиться, то ли повеситься. Краем глаза издалека зацепив рыжую макушку, что виднелась в саду меж разросшихся диких роз, он пожелал тот же час провалиться от стыда под землю. Он, презирающий богов, теперь взывал к ним, моля, чтоб Пташка его простила. А Санса и не сердилась вовсе. Даже прогуливаясь в саду со своей служанкой и болтая о пустяках, она каждый раз краснела от непристойных воспоминаний, но зла на королевского Пса не держала. Слишком уж ей хорошо было известно, что такое неволя, ведь с тех самых пор, как казнили отца, она была заложницей и не имела никаких прав. Все её титулы были пустым звуком. На Севере о ней забыли, а в Королевской гавани её не знали. Простой люд рукоплескал ей на свадебной церемонии, получая взамен хлеб и серебро, а как только королевская свадьба отгремела, то память о ней быльём поросла. Санса потеряла всякую надежду, и будто не жила вовсе, а, как марионетка, выполняла всё, что приказывал кукловод, больно дёргая за ниточки. И только вчера она испытала что-то такое, что принадлежало только ей и никому более. Её тогда подбросило на кровати и выгнуло дугой – это было похоже на смерть, но то была сама жизнь. Со стыдом пришлось признать, что тело её жаждало вновь почувствовать мощь мужского желания. Однако человек, который подарил ей ощущение жизни, теперь даже не глядел в её сторону. Она видела его на крытой галерее, когда гуляла в саду – после дождя там было особенно хорошо. Санса тогда не повернула головы, но едва не окосела, пытаясь уловить выражение лица стражника. Пёс угрюмо шествовал за Джоффри, выполняя свою работу. Она была рада хотя бы тому, что он всё ещё жив. Странно, что человек, которого Санса привыкла воспринимать лишь как воина, был так же, как и она, соткан из живой плоти, имел тёплую кожу, собственный запах. Он стал неотъемлемой частью её жизни – и не самой плохой частью, надо сказать. Грех даже думать о таком, но Санса не могла удержаться от сравнения между Сандором Клиганом и своим супругом королём Джоффри, и, к сожалению, результат сравнения двух этих мужчин не делал ей чести ни как жене, ни как леди. **** После аудиенции у матери Джоффри отправился к своему мейстеру. Ему было жизненно необходимо получить лекарство. — Жди здесь! — приказал он Псу, не оборачиваясь, когда они только поднялись на лестницу, ведущую в келью мейстера. До двери оставалось ещё шагов двадцать. Клиган, не рассуждая, застыл на посту. Джоффри взлетел по лестнице, перепрыгивая две ступени за раз. Пёс облокотился на стену и постарался устроиться поудобнее – быстро мальчишка никогда не возвращается. Пока мейстер Бориль отсыпа́л тонкой длинной ложечкой на крошечные весы синий порошок, Джоффри нетерпеливо расхаживал по комнате. — Почему так мало? — капризно спросил он, склонившись над столом и разглядывая порцию величиной с четверть ногтя. — Не дышите, ваше величество! — произнёс мейстер сквозь зубы, не раскрывая рта, чтобы ненароком не сдуть драгоценные крупинки. Джоффри вновь заходил. Он бездумно брал с полок книги и оставлял их где придётся, переставлял склянки. — Это что, черви? — скривился он, когда схватил очередной глиняный горшок и сунул туда свой нос. — Опарыши... — шепнул мейстер, бросив быстрый взгляд на любопытного короля. — Фу, гадость какая! Вы, мейстеры, странный народ. Ну, скоро там?! — Почти готово, мой король. Осталось только разбавить... — Что? Нет! — вскричал Джоффри, и его зелёные глаза округлились от ужаса. Он бросился к мейстеру, чтобы остановить его руку. Пёс услышал крик и мигом оказался под дверью, но там вновь всё стихло. Он прислушался к голосам. — Ваше величество, мейстер здесь я! И моя главная задача: не навредить! — укоряюще и с нажимом сказал старик. — Мы будем медленно повышать дозу и изучать ваши реакции. — Какие реакции?! Мой член должен стоять! Для этого я тебя и выписал! — взвился Джоффри — Всё будет! Имейте терпение! — тон мейстера стал мягче, он убеждал и успокаивал. — Я всю жизнь терпел, глупый мейстер! — с горечью сказал король. — Тебе не понять! Пёс всё понял. Он был кем угодно, только не дураком. Дело не в Пташке. У Джофа не стоит! Всё встало на свои места. Клиган мстительно ухмыльнулся. Значит, Пташка не знала толком другого мужчины! Он был первый! На сердце стало так тепло, словно он был пьян и счастлив. За дверью же вновь послышались шаги. Пёс отпрянул к стене и постарался как можно тише отойти подальше. Джоффри в это время принял из рук мейстера чашу и на одном дыхании выпил содержимое – в этот раз оно показалось ему слаще мёда.