Мощь и немощь

Джоффри ликовал. В его кулаке была зажата вся мужская мощь мира. Синий порошок из Асшая, сотворивший чудо, был теперь весь в его распоряжении. Больше не нужно плебейски упрашивать мейстера увеличить дозу на пару крупинок! Он перехватил на ходу молоденькую служанку своей жены с ворохом белья и велел накрыть большой ужин в опочивальне. Девица зарделась маковым цветом и побежала выполнять указание. Вскоре в его покоях горел жаркий очаг, три служанки накрывали на стол, по очереди таская полные блюда снеди и кувшины вина. Они легкомысленно хихикали, шутили между собой и белозубо улыбались королю. Эти девушки были весьма недурны собой и, в отличие от вечно печальной жены, обладали легким и беззаботным нравом. Как только на столе появилось вино, Джоффри налил себе полный кубок и, улучив момент, когда все вышли, насыпал туда щедрую порцию синего порошка. Слегка взболтнув вино, он залпом выпил горькое лекарство. На дне остался нерастворившийся осадок, который юноша собрал пальцем и с наслаждением облизал посветлевшие голубые крупинки, втёр в десна и в щёки изнутри. Потрясающее чувство собственного могущества поднималось из глубины души, распирало грудь. Он мог бы сейчас что угодно – сражаться голыми руками с дюжиной врагов, бесстрашно шагнуть в пасть дракона и вонзить меч ему прямо в глотку! Мог бы трахнуть всех девиц во дворце, да так, что те заходились под ним в воплях! Самодовольная улыбка растянула его прекрасные губы. Джоффри налил себе ещё вина. Обмакнув палец в кубок, юноша тут же сунул его в мешочек с порошком. По самый перстень палец окрасился синим. И как он мог раньше не ценить эту прекрасную горечь, сулящую наслаждение, просветление и силу?! Теперь у него слюнки текли от одного вида синей пыльцы. Джоффри вновь облизал палец и откинулся в кресле. Его будто обухом по голове ударили. Всё вокруг поплыло, пламя свечей стало таким ярким, что Джоффри зажмурился. Вновь послышался шёпот из всех углов комнаты. Кто-то следил за ним, переговаривался на незнакомом языке, посмеивался. "Пусть смеются!" – решил король и по привычке ощупал свой пах. Его мужской орган вздыбился и топорщил атласные бриджи. В это время вошла служанка. Дербен, так её звали. Не самая хорошенькая из сегодняшней троицы, но Джоффри было безразлично, ведь у неё было то, что смогло бы прямо сейчас удовлетворить его неудержимый голод. Пока девушка наклонилась над столом, раскладывая приборы, король коршуном набросился на неё сзади и одной рукой схватил поперек живота, другой он уже задирал ей платье. Дербен игриво взвизгнула от лёгкого испуга и, смеясь, ловко развернулась лицом к его величеству. Джоффри в предвкушении рванул её корсет и вдруг отшатнулся... Изо рта и глаз девицы выпадали белые черви – точно такие, как он видел сегодня утром у своей жены и когда-то у мейстера Бориля в глиняном горшке. Они всё сыпались и сыпались, словно она была доверху полна ими. Дербен больше не смеялась, она тянула к нему свои покрытые струпьями руки, а шёпот, этот дьявольский шёпот, теперь больше походил на крик. Джоффри закрыл уши ладонями и с воем согнулся пополам. Он хотел перекричать тот страшный гомон, что звучал отовсюду... Чудовище настигало. Оно схватило его за плечи мёртвыми руками, приблизило к нему своё ужасное лицо, изо рта которого продолжали выпадать черви. Эти твари падали прямо на Джоффри, быстро ползли вверх по рукам, стремясь забраться в него и сожрать изнутри. Преодолев отвращение и животный страх, король схватил со стола нож и замахнулся на нечисть. Первый удар пришелся вскользь по щеке, второй угодил прямо в глазницу, кишащую червяками. Чудовище завизжало, прижимая к лицу гнилые руки. Ободренный победой, Джоффри бросился на врага, повалил на пол и, усевшись верхом ему на грудь принялся изо всех сил орудовать ножом. Из ран вместо крови текла чёрная липкая жижа. Король вонзал острие в рот и в глаза, превращая и без того страшное лицо в месиво. Когда рука устала, а враг был повержен, Джоффри с трудом поднялся на ноги и огляделся. Вся его одежда была перепачкана, кое-где на полу ещё шевелились жирные опарыши, и он с гадливостью растоптал их подошвами сапог. В наступившей тишине вновь послышались шорохи. Голоса окружали его, наступали, зажимали в кольцо. Из сумрака стали проступать синие тени, они надвигались всё ближе и ближе, глядели пустыми глазницами и шептали бескровными губами. Джоффри вновь закричал что было сил, из его рта хлынула кровь, она текла по подбородку, пузырилась в горле, толчками покидая тело. Король в ужасе из последних сил ринулся к окну, спасаясь от нашествия духов. Он влез на каменный подоконник и, обезумевшими глазами оглянувшись через плечо, отчаянно прыгнул вниз. Пёс успел заметить лишь его спину в темнеющем окне, а через мгновение услышал глухой звук падения. Бросившись к подоконнику, он перепрыгнул на ходу изуродованное тело служанки и свесился вниз. На дне сухого рва виднелась неестественно изогнутая фигура короля, нанизанная на острые колья. Клиган отшатнулся от окна и оглядел перевёрнутые покои. Девчонка на полу была лишена лица, на его месте было жуткое мясо с провалами глазниц и разверзнутой дырой рта. Грудь, покрытая беспорядочным множеством ран, больше не вздымалась под окровавленным платьем. Сандор тяжело сглотнул. На месте этой девицы могла оказаться Пташка... Её едва не постигла эта участь. Пёс провел ладонью по лицу, стараясь прогнать яркие образы перед глазами. Таким его и застала ещё одна служанка, принесшая в покои полное ведро горячей воды. Клиган выдохнул сквозь зубы. Решение было принято молниеносно. Пока ведро с грохотом катилось по полу, пока вода растекалась у ног, пока девица открывала рот для истошного вопля, Сандор сделал шаг вперёд, на ходу доставая клинок из ножен. Крик застрял в её горле, она подавилась им, закашлялась, удивлённо взглянула в глаза убийцы и мягко осела на каменные плиты, поддерживаемая сильной рукой. Было ли ему жаль? Нет, не было. Если бы он позволил себе жалость, то вскоре был бы казнён за убийство короля. Действовать на упреждение, значило самому сунуть голову в львиную пасть. Клиган не был трусом, хоть и знатно пересрал в ночь на Черноводной. Он ворвался в покои Серсеи без доклада и спугнул своим появлением мальчика-виночерпия, что усердно вылизывал свою госпожу промеж ног. Серсея гневно сверкнула зелёными очами и встала, запахивая на ходу длинные полы халата. Мальчишка прикрыл срам беретом с пером цапли и боком вышел в смежную комнату. — Как ты посмел?! — зашипела она. — Мейстер Пицель рыщет в поисках тебя по всему замку! Или ты забыл, что должен выполнить сегодня мой приказ?! — она наступала, всё больше закипая от гнева. — Джоффри мёртв... — сухо сообщил он. Серсея будто оступилась, наткнулась на невидимую стену. Краска схлынула с её раскрасневшихся щёк. Она сморгнула раз, другой, отрицательно повела головой из стороны в сторону. — Как? — взвизгнула она, запустив руки в растрёпанные локоны. Полы её халата разошлись, обнажая одну грудь, живот и треугольник волос ниже. Пёс молчал. Ей нужно время, чтобы переварить страшное известие. Но как раз времени у Сандора было в обрез. Серсея прошлась по комнате, всё ещё не веря. Она нашла пояс от халата, обвязала его вокруг талии и вышла в коридор, намереваясь отправиться в покои сына. — Он на улице, — сказал Клиган королеве в спину. Та обернулась, прижимая руку ко рту, в глазах дрожали слёзы. Вдвоём они вышли из башни, подвесной мост гулко содрогался под тяжёлыми шагами Клигана. Серсея оглядывалась по сторонам с ужасом, застывшим в глазах. — Там, — Пёс указал рукой в сторону, и королева, подобрав халат, побежала босой по двору вдоль рва. Темноту едва разгоняли редкие факелы, стража перекрикивалась на крепостных стенах, из кухни тянуло аппетитным дымком, где-то вдалеке раздавались взрывы смеха, гундосила пастушья дудка – простая, незатейливая жизнь, ничто не предвещало беды. Она увидела тёмный силуэт на белеющих кольях и вскрикнула, остановившись. Пёс прошёл мимо и уже присел, чтобы спуститься в ров. — Нет! — остановила его Серсея. — Я сама! Не тронь его! Клиган не стал возражать. Он помог ей спуститься и замер на краю. Королева осторожно пробралась через завалы заточенных брёвен – они словно специально цепляли её за подол, за волосы, но так и не смогли остановить горюющую мать. Она оглядела покореженное тело старшего сына, притронулась к окровавленным пикам, насквозь проткнувшим его плоть. Погладила уцелевшую щёку. В свете выглянушей луны лицо Джоффри мерцало голубыми крупинками. — Это его мейстер! — зло выплюнула Серсея, не оборачиваясь. — Мейстер Пицель подозревал, но не был уверен... Найди Бориля! И убей! Сандор на что-то подобное и рассчитывал. Серсея со своим мейстером давно заметили, что Джоффри не в себе, оставалось только намекнуть на возможного виновника. А раструби служанка о том, что Пёс был в королевских покоях, ему точно не сносить головы. Серсея в ярости не стала бы ждать суда. Да что там, он даже до темницы бы не дожил. Клиган теперь был одержим мыслью выбраться отсюда и, желательно, целиком. Потеряться в городе, да ещё с такой рожей, было непросто, но теперь у него был весомый повод выйти за ворота. — Если к утру не вернёшься с его головой, отправишься вслед за своим хозяином! — пригрозила королева, всё так же глядя лишь на сына. Клиган молча развернулся и быстро зашагал к воротам. Серсея скорбно склонилась над телом своего первенца, давая наконец волю слезам.