Стук твоего сердца

      Каэде закрыла крышку пианино и поплелась на кухню.       Её родители уже сидели там и пили чай, и девушка, плеснув себе заварки и кипятка в кружку, присоединилась к ним.       — Сакура звонила, — непринуждённо обратилась к ней мать. — Сказала, что очень рада за тебя. Кстати, она приедет во вторник и останется на недельку.       — Да? — радостно воскликнула Каэде, чуть не опрокинув чашку. — Так это же здорово!       — Ага, — кивнул отец. — Это мы ещё ездили к ней месяц назад, а ты тогда… А почему ты не поехала?       Акамацу опустилась на свободное место и почесала затылок.       — Э-э-э… А, я должна была пройти кое-какие процедуры для поступления в Пик Надежды. Так что мы с сестрой не виделись с мая.       — Сакура просит обязательно познакомить её с твоим предначертанным, — мама хитро заулыбалась. — Думаю, в этот её приезд ты уже сможешь это сделать.       — А почему ты так уверена? — на лбу Каэде появилось несколько морщин, когда она нахмурилась.       — Череда неудач не может продолжаться долго, — многозначительно заявил мужчина и, встретив непонимающий взгляд дочери, посчитал нужным объяснить. — Ну смотри, ты слышишь сердцебиение уже…       —…Неделю.       — Хорошо. В начале этой недели что-то произошло?       — Ну-у, я прекратила отношения с парнем, — отозвалась Акамацу. — Да и давно было пора.       — Ладно, допустим. Ты испытала сильные негативные эмоции, и это, скорее всего, был первый раз, когда твоя родственная душа услышала это.       — Да-а, я тогда тоже начала слышать чужое сердцебиение! — сиреневые глаза Каэде распахнулись. — Это потому, что своим сердцебиением я напугала своего предначертанного, да?       — В точку! — отец подмигнул ей. — Так, давай, что дальше?       — Дальше я почти не слышала сердцебиение, только так, временами и негромко. До… До вчерашнего дня.       Акамацу не доставляло никакого удовольствия вспоминать, в какую передрягу она попала вчера. Когда она была в центре, на одном из переходов её чудом не сбил, по-видимому, нетрезвый водитель, а потом, спустя несколько минут, её накрыло волной гулких ударов сердца. Как она добрела до дома — загадка, она почти не помнила этого.       Родители тоже затихли, вспомнив историю, рассказанную дочерью.       — Ну, а теперь меня мучает регулярное сердцебиение, — завершила Каэде. — Не знаю, что случилось с моим соулмейтом, но мне, если честно, страшно за него. Вдруг у него что-то такое в жизни произошло, что он никак не может выбраться из этой ситуации?.. И… Вдруг это из-за меня?       — К сожалению, очень может быть, — развёл руками папа. — Так устроено, что родственные души переживают много неприятностей в период, когда ищут друг друга, так им легче будет опознать соулмейта. И я не удивлюсь, если твоему предначертанному сейчас приходится даже тяжелее твоего.       — Но я правда считаю, что вы скоро встретитесь, — вдруг заговорила мать, до этого наблюдавшая за разговором со стороны. — Почти уверена, что это случится на этих выходных. Вот у тебя, к примеру, какие планы на завтра?       — Э-э, ну-у, завтра же суббота? Честно говоря, никаких.       — Сходи в какое-нибудь общественное место, судьба наверняка сведёт вас там! Не знаю, в парк, на Старый бульвар, куда захочешь. Судьба в любом случае приведёт вас друг к другу.       — М-м, хорошо, — пожала плечами Абсолютная Пианистка. — Наверное, пойду в библиотеку, всё равно одну книгу хотела взять. Понадеюсь, что судьба справится, — не без горькой усмешки заявила она.       — Слушай, а ты знаешь легенду о Природе и Судьбе? — вдруг спросил отец. — Говоришь так, как будто не знаешь.       — Слышала что-то такое, вы вроде в детстве мне рассказывали, — протянула Акамацу. — А что?       — Ха, это очень известная «легенда», как её называют, — с хитрецой во взгляде начал мужчина. — На деле довольно забавная дворовая байка. Она повествует о том, что людьми повелевают две сестры — Природа и Судьба. Природа создаёт людей парами, то есть идеально подходящими друг другу, а хитрая бестия Судьба сводит их.       — Больше похоже на детскую сказку для объяснения устройства предначертанных, — заметила мать.       — В моём детстве так говорили, и по-моему, неплохая идея. Не удивлюсь, если так и есть.       — А, э-эм, а Судьба не могла бы сводить предначертанных как-нибудь по-другому? — вмешалась Каэде. — А то ведь так и умереть можно…       — Судьба знает, что творит, — назидательно изрёк отец. — Она, конечно, та ещё хитрюга и очень любит играть с людскими жизнями, но думаю, ей было бы слишком скучно просто допустить смерть одного из соулмейтов по причине этих неудач. Да и в целом, Судьба не настолько плоха.       Каэде задумалась. Да, действительно, у череды неудач, которые постигают её и, что вероятно, её соулмейта, есть причина, да и можно потерпеть, если скоро чёрная полоса закончится, и Акамацу встретит свою родственную душу. Девушка подпёрла рукой голову и мечтательно вздохнула.       — Интересно, кем будет мой соулмейт…       — Тот, кто, по мнению Природы, подходит тебе больше всего, — мужчина отхлебнул из своей кружки и взял овсяное печенье из хрустальной вазочки на столе. — Сама как думаешь, кто это?       — Честно говоря, не знаю, — дочь последовала его примеру. — Я даже затрудняюсь сказать, кто мне подходит больше — парень или девушка…       — Можно пойти с другой стороны. Твой предначертанный или предначертанная может запросто оказаться учеником Академии Пика Надежды, потому что ты начала слышать сердцебиение почти сразу после поступления туда.       — А может и не оказаться, но это, как мне кажется, менее вероятно, — поддержала размышления мужа мать. — Хотя и возможно. Но Судьбе, если уж она существует… — она с усмешкой покосилась на супруга. — Ей может быть проще соединить вас там. Тем более, может она специально провела тебя и твоего предначертанного по вашим историям, чтобы вы попали туда и встретились. Понимаешь?       Акамацу неопределённо помотала головой.       — К тому же, соулмейты начинают слышать сердца друг друга только после личного знакомства, то есть мало просто пройти мимо или оказаться в одном помещении. Иначе в этом всём не будет смысла.       — Если так… Тогда очень может быть, что моя родственная душа из моих новых одноклассников, — рассудила Каэде. — Ух, даже интересно, кто это!       — Скоро узнаешь, — улыбнулась женщина.       Каэде вдруг поняла, что сейчас она почти не слышит сердцебиение, не дававшее ей покоя уже около часа.       — Мам, пап, послушайте, — быстро заговорила она. — Сердцебиение затихло, так что мне, наверное, стоит попытаться уснуть, пока у моего соулмейта снова не начались неприятности. А то боюсь, потом может не получиться.       — Да, конечно, — легко отозвалась мама. — Иди, хоть поспишь, а то весь день сонная ходишь.       Девушка быстро допила чай и уже метнулась к раковине, чтобы помыть за собой чашку, но отец остановил её:       — Оставь, я помою. Иди спать.       — А, ну… Хорошо! Тогда спокойной ночи!       И, поцеловав родителей в щёку, Каэде поспешила к себе в комнату, стараясь отогнать от себя все мысли и волнения о том, что ждёт её в ближайшие дни.

***

      Маки и её бывший напарник добрались до штаба Общества Святого Спасения, когда время уже перевалило за полночь.       Пятиэтажное здание, освещённое скудными прожекторами и огороженное забором с колючей проволокой, распологалось за чертой города, недалеко от крупной магистрали. Наёмникам вообще не разрешалось использовать никакой общественный транспорт, поэтому всем им приходилось перемещаться пешком, хотели они того или нет — так было устроено для того, чтобы было сложнее отследить.       Тем не менее, официально Общество Святого Спасения считалось благотворительной организацией, и действительно, иногда они переводили некоторые суммы приютам, вроде того, где работала раньше Харукава. Для всех, кто приходил сюда, надеясь найти здесь благотворительный фонд, существовал главный вход с охраной, главной обязанностью которой было докладывать боссу о посетителях. Кроме того, этот вход обозревала камера видеонаблюдения, записи с которой предъявлялись особо догадливым работникам полиции, дабы доказать, что никакие «подозрительные личности» тут не проходили.       Естественно, наёмные убийцы никогда не пользовались главным входом — для них был создан секретный проход в заборе.       Двое уверенно обогнули здание так, чтобы не попасть в объектив камеры на входе, и отсчитали третью секцию от одного из углов ограды. Маки одним движением отодвинула единственный незакреплённый лист металла, сначала протолкнула внутрь спутника, а потом вошла сама, закрыв за собой секретный вход.       — Ты как хочешь, а я в кабинет через дерево, — она махнула рукой в сторону векового дуба, уже приспособленный некоторыми убийцами как путь к боссу. — Чем по лестницам слоняться.       — Ну не-е, это без меня, — Джеймс в который раз дотронулся до поясницы, которой досталось во время нападения Харукавы. — Я через здание.       — Как хочешь, дело твоё. Но только смотри, чтобы прямо сейчас к боссу явился, иначе найду тебя и прирежу, понял?       Парень угрюмо кивнул. Так они и разошлись: он поплёлся к входу в строение, а Маки лёгкой трусцой припустила к дубу.       Это было очень массивное и очень старое дерево, так что в его надёжности можно было не сомневаться. Девушка с разбега запрыгнула на извилистый корень — тот, что выше других поднимался над землёй, — вторым прыжком достигла одной из нижних ветвей, зацепилась, подтянулась, после чего повторила это несколько раз, пока не добралась за верхних веток. Она превосходно знала этот маршрут, потому что пользовалась только им — Маки могла бы заблудиться в здании штаба, но здесь ей была знакома чуть ли не каждая ветка. Подъём по дубу занял у неё около пары минут, и вот она уже перепрыгнула на плоскую крышу строения и отряхнула от коры покрасневшие руки.       Окно кабинета босса было одним из крайних на противоположном краю крыши, и Харукава неспеша направилась туда.       Стив, как правило, оставлял окно приоткрытым для тех, кто решит добраться к нему таким путём. Вот и сейчас уже сверху можно было увидеть, что он не стал изменять традициям. Маки почему-то вспомнилось, как в своё время он сам показал ей этот путь и как страшно ей было впервые попадать в кабинет с крыши через окно, находясь на высоте пятого этажа. А сейчас она точно знает, что ничего не случится — руки не соскользнут, незаметные издалека маленькие перила, приделанные в этих же целях, не оторвутся — Харукава не рухнет на землю с такой высоты. Страх перед тем, что с ней может случиться уже давно прошёл.       Маки на несколько мгновений задержалась на крыше и осмотрелась — всё равно Джеймс будет тащиться к шефу как можно медленнее и тянуть время до последнего. А просто постоять на крыше вот так ей выпадало нечасто.       Из-за освещения штаба звёзды на небе были видны плохо, поэтому Маки даже и не пыталась что-то разглядеть. Вместо этого она обратила внимание на несколько антенн в дальнем углу — о предназначении некоторых девушка не догадывалась, но одна из них, в виде тарелки, обеспечивала два телевизора — один был установлен в кабинете Стива, другой, общий — для наёмников. Обычно в новостях можно было увидеть последствия их работы, поэтому после миссий все работники Общества смотрели новости с каким-то одним им понятным удовлетворением. Что поделать, издержки профессии.       А сейчас её ждёт очень сложный разговор с боссом. Незадачливый преследователь Джеймс только подтолкнул её к этому разговору, но Харукаве и так было понятно, что ей этого не избежать. Возможно, то, что произойдёт дальше, координально изменит её жизнь. Она и не была против. Полтора года жизни наёмника ей хватило с лихвой.       Маки левой рукой ухватилась за прочную металлическую трубку, приспособленную как перила, и сползла вниз, повиснув перед окном босса. Тот сидел в кресле спиной к ней и, судя по всему, дремал. Не долго думая, Харукава ногой распахнула окно и спрыгнула в помещение, на широкий подоконник, а с него — на пол.       Стивен развернулся и посмотрел на неё совершенно без удивления, как будто ждал её.       — Здравствуй. Если не ошибаюсь, я не вызывал тебя, почему ты пришла?       Блефует, конечно. Надеется, что она пришла просто так, а не потому, что заметила слежку.       Босс был очень загадочным человеком, и его история оставалась тайной абсолютно для всех. На вид ему было лет тридцать, но точно сказать никто не мог. Маки подумала, что за полтора года он почти не изменился — именно таким она увидела его впервые, когда он в окружении ещё парочки солидно одетых наёмников появился в приюте. Тёмно-русые волосы, разделённые боковым пробором, чёрные серьёзные глаза с иногда мелькающими в них хитрыми огоньками, острые черты лица, крепкие руки со шрамами — и никто не знал, где он их получил. Даже на щеке можно было разглядеть старательно замаскированный, но всё равно заметный шрам. Маки не смогла бы точно сказать, что она чувствует при взгляде на этого человека: девушка недолюбливала его и даже не скрывала это, но уважала, пусть отчасти и вынужденно, и даже (пусть и не признавалась себе в этом) побаивалась его.       Хотя сейчас она злилась, что тут же показала презрительным взглядом в сторону начальника.       — Вы все такие удивлённые, я просто поражаюсь, — она недовольно приподняла брови. — Если ты думал, что я не замечу слежку на своём доме, то ты ужасно ошибся, Стивен.       Мужчина усмехнулся.       — Какая жалость. Ну, я могу только поздравить тебя с тем, что ты способна замечать за собой хвост.       — Ты бы ещё какого-нибудь Тома послал, чтобы уж я точно не заметила, ага, — с неприкрытым ехидством заявила Маки. — Кстати, я этого щенка с собой притащила, только он выбрал пройти через здание. Придурок, если он не появится через две минуты, ему крышка.       Босс, по-видимому, задумался над тем, кого ему стоило послать вместо Джеймса, но сказать ничего не успел — последний явился собственной персоной, не забыв тихим стуком в дверь предупредить об этом.       — М-м-м, как интере-есно… — протянул Стив, глядя по очереди то на Харукаву, то на вошедшего. — Да уж. А ты, стало быть, провалился?       — Я не виноват, что Шерил — Абсолютная!       — А это-то тут причём? — жёстко произнес босс. — Дай угадаю, решил следить за её домом с лавочки, с которой видно и окна, и подъезд?       Маки чуть не захлебнулась от возмущения:       — Откуда ты…       — Знаю, — не глядя на неё, прервал девушку Стив. — Не поверишь, это моя работа. А вот у Джеймса, например, дома живут две кошки, — мужчина открыто усмехнулся на шокированное выражение лица парня. — Он о них вообще никому не говорит, но я знаю и это. А твоя лавочка возле дома это вообще ни для кого не секрет.       — Я думал, это хорошая точка, но да, не рассчитал…       — Дурень, — фыркнул Стивен. — Слушай, а как ты согнал местную алкашню? — вдруг развеселился он. — Там небось место сбора всех окрестных бомжей, нет?       — Там был один, пьяный в дрова, я его просто оттащил на другую лавку, — пожал плечами Джеймс. — То же мне, проблема.       — Лучше бы ты сам на другую лавку сел, идиот. Как будто слепой, честное слово! Кстати… — он мигом посерьёзнел. — И много ты разболтал, горе-наёмник?       — Всё, что знал, — вмешалась Харукава, чем тут же заслужила удивлённый взгляд двух пар глаз. — И в этом нет его вины, — краем глаза Абсолютный Ассасин подметила, как вытягивается лицо напарника. — Я отрезала ему все пути к бегству и возможности сопротивления и под страхом смерти заставила выложить всё, что он знал. И уж кому, как не тебе, Стиви, знать, что я без колебаний могла бы убить его.       Тот молчал. Все, в том числе и босс, знали, что в Обществе Святого Спасения есть только два человека, способные без лишних сомнений воплотить в реальность угрозы убийства — Стив и сама Харукава. И любая перепалка, что с первым, что со второй, могла закончиться очень печально, особенно если не следить за языком.       — Пожалуй, я поступил бы так же, — наконец изрёк босс. — За это я тебя отчитывать не буду. А вот то, что тебя заметили — полностью твой косяк.       — Так точно, — виновато опустил взгляд Джеймс. — Виноват, в следующий раз не допущу такого.       — Надеюсь, — хмыкнул Стив. — Кстати, Ши, ты же не просто так привела его за собой?       — Я не его начальство, чтобы давать приказ «отставить». Если бы я велела ему проваливать, он бы не послушался меня по вполне понятным причинам. Отмени свой приказ, — властно потребовала она. — И пусть идёт, куда хочет, но только не к моему дому.       — Ты поступила очень логично, — справедливо заметил Стивен, после чего вновь повернулся к Джеймсу. — Слушай сюда. Я отменяю приказ следить за домом Шерил. Если ты сейчас меня ослушаешься, тебя будут ждать неприятности. Понял?       — Понял.       — И не надо сейчас пытаться выслужиться и возвращаться туда, ты меня точно понял?       — Я всё понял, босс.       — Прекрасно, — удовлетворённо кивнул мужчина. — Ты свободен, можешь идти домой к своим кошкам, а то они у тебя с голоду подохнут.       Джеймс нахмурился, но спорить не стал.       — Свободен, — настойчиво повторил Стивен.       Парень словно очнулся, коротко склонил голову и вышел вон из кабинета.       Шеф глубоко вздохнул и развернул кресло к Харукаве.       — Как я понимаю, поговорить хочешь?       — А ты, как всегда, проницателен, — Маки недоверчиво сощурилась. — Да, хочу.       — Ну говори.       Ещё год назад Харукава бы удивилась такому, но сейчас это вошло в привычку — босс любит сбивать людей с толку некоторыми своими действиями и словами, и это уже давно известно.       Маки набрала побольше воздуха в грудь и прямо выдала:       — Я сыта по горло работой наёмника, Стивен, мне надоело. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.       Кажется, он не слишком удивился, но его брови взметнулись вверх — совершенно ожидаемая реакция.       — Довольно предсказуемо, — констатировал он. — Но ты хоть понимаешь, что говоришь? Ты себя слышишь? Ты проработала здесь полтора года, знаешь всё и всех… И ты вот сейчас хочешь, чтобы я просто взял и оставил тебя в покое?       — А если да? — Маки твёрдо решила, что больше не отступится. С неё хватит. — Меня, вообще-то, никто не спросил, когда ты вдруг решил, что я подхожу на роль наёмника. Так какого чёрта ты сломал мне жизнь? Захотелось?       — Спешу тебя заверить, никто не хочет быть убийцей. Все, кто здесь работает, прошли этот неприятный этап принудительного становления таковым. И давай будем честны, это я вытащил тебя из кризиса, и это благодаря мне у тебя есть деньги на то, чтобы прокормить себя и мать.       Правду говорит, и не поспоришь… Тогда они с мамой еле-еле сводили концы с концами, Харукава по нескольку дней не бывала дома, работала в приюте, получая сущие копейки. Матери приходилось работать продавцом в магазине, чтобы хоть как-то помочь дочери. А Стив действительно помог им тогда, и до сих пор семья живёт на деньги, вырученные Маки на заданиях.       — У меня, признаться, очень много вопросов, — продолжал Стивен. — Чем ты собираешься зарабатывать на жизнь, например? Опять пойдёшь в приют работать за копейки или, может, найдёшь себе ещё какую-нибудь низкооплачиваемую работу? Уж прости, что напоминаю, но ты убийца, и это единственное, что ты делаешь первоклассно. А остальному придётся учиться, сама знаешь.       — Да уж научусь как-нибудь, — пробурчала себе под нос Маки.       — Ладно, предположим, — босс вдруг поднялся из кресла и начал прохаживаться по комнате. — А как ты планируешь учиться в своей Академии? Твой единственный талант — Абсолютный Ассасин, и, думается мне, как только ты перестанешь быть наёмником, они об этом узнают и легко вышвырнут тебя за порог.       — Да лучше уж я добровольно уйду оттуда, перееду с матерью в другой город и забуду всё это к чертям! — выпалила Харукава. — Я сыта по горло всей этой жизнью. Я больше не желаю жить так.       — Ну и напоследок, — Стивен полностью проигнорировал её слова. — С чего это ты вдруг решила взбунтоваться? — мужчина подошёл к ней вплотную, и тёмные глаза недобро сузились. — Уж не соулмейт ли тому причиной?       Отчаянно пытаясь игнорировать колотящееся сердце, Маки даже с вызовом посмотрела в его глаза.       — У меня нет соулмейта, — отчеканила девушка. — И сам факт того, что я слышу его сердцебиение ещё ничего не значит.       — Докажи.       — Каким обра…       Стив молниеносно схватил её за руку и засучил рукав на левой руке до локтя, после чего провёл пальцами по запястью в направлении от кисти к локтю. Ничего не произошло.       — Вот теперь верю, — выдохнул он.       Маки вырвала руку и попыталась влепить боссу пощёчину, но тот ловко увернулся.       — Ты что, совсем страх потерял?!       — Ну во-первых, из нас двоих начальник тут я, что хочу, то и делаю, — в глазах Стива заблестели хитрые огоньки. — А во-вторых, если ты не знала, так можно проверить, устанавливал ли человек связь со своим соулмейтом. После установки связи на запястье человека можно увидеть имя его родственной души, проведя таким образом по руке, — заметив недоумение на лице Маки, разъяснил он. — Неужели не знала?       — Слушай, я узнала о существовании самих родственных душ примерно неделю назад, — раздражённо передёрнула плечами Харукава, опуская рукав чёрного плаща. — И о таких мелочах мне просто неоткуда было узнать. Мне вообще никогда не были интересны никакие отношения, а теперь вот это… — Маки осеклась и замолчала, чтобы не пуститься в размышления вслух.       — И всё же, возвращаясь к первоначальному вопросу: не это ли повлияло на твоё желание бросить работу?       Девушка взглянула на босса и не увидела прежнего недоброго выражения лица и прищура глаз. Что, больше не злится?       — Я не знаю, как ты так живёшь, но я больше не хочу убивать, — устало проговорила она. — Мне никогда это не нравилось, никогда я не получала и не буду получать удовольствие от убийств. Я больше не хочу нести людям смерть. Я понимаю, что другие наёмники останутся и продолжат убивать на заказ, но я не хочу этим заниматься. Просто не хочу.       Воцарилось молчание. Начальник и подчинённая смотрели друг другу в глаза, словно играли в гляделки.       — И если ты так боишься, убей меня, — добавила Маки. — Я не боюсь смерти.       — Это, пожалуй, самый идиотский вариант из всех возможных… Мало того, что это сделает несчастными твою мать и твоего соулмейта…       — Я что-то пропустила, с каких это пор тебя волнуют переживания людей?       — Ни с каких, просто к слову пришлось, — ухмыльнулся Стивен. — Чтобы ты тоже понимала, почему я не буду этого делать. А вообще, как по мне, главное здесь то, что ты Абсолютная. Академия Пика Надежды мне такого не простит, да и убивать Абсолютного это сущее преступление. Всё-таки даже звание Абсолютного Ассасина является очень почётным.       — Сущее преступление, ага… А другие убийства, конечно, не такие.       — Это просто наша работа, — развёл руками шеф. — Хотя, как ни крути, наша профессия очень опасная и, к тому же, незаконная. Но мы убиваем, когда нам заказывают убийство, а не просто так, для развлечения. А убить тебя было бы ничем иным, как убийство ради убийства.       — Это было бы убийство ради сохранения информации, — Харукава подняла палец вверх. — Ты ведь думаешь, что я могу сдать Общество Святого Спасения?       — Вообще-то нет. Сейчас я просто припугнуть хотел, а в своё время я тебя запугивал, потому что ты, как любой нормальный человек, сразу сдала бы нас. Но теперь я больше этого не боюсь, поверь мне.       — И правильно делаешь, видно, уже хорошо меня знаешь. Я никогда не опущусь до предательства своих, даже если уйду отсюда, — весомо изрекла Маки. — Так как насчёт того, чтобы оставить меня в покое?       Тишина. Харукаве кажется, что сейчас она слышит своё сердце. Или это не её?       — Думаю, я не вправе тебе помешать, — наконец произнёс Стив. — Если я сейчас начну с тобой спорить, ты достанешь из-за пазухи нож и поставишь мне ультиматум, не так ли?       Да, он даже как-то слишком хорошо её знает.       — Поэтому у меня нет выбора, — мужчина попытался улыбнуться, но его улыбка, как всегда, вышла жутковатой. — К тому же, я всё-таки попортил твою жизнь и юность, сделав тебя убийцей, хотя благодаря мне ты и стала Абсолютной. Так что это естественно, что ты хочешь уйти.       Маки даже опешила от такого. Когда это Стив стал прислушиваться к подчинённым?       — Где подвох? — Харукава не сводила с босса пристального взгляда. — Что-то мне совсем не верится, что ты просто так отстанешь от меня после того, как вложил в меня столько сил и сделал Абсолютной. Выкладывай, что ты задумал, я всё равно узнаю.       — Может, это и было моей ошибкой, но теперь пытаться что-то задумывать против тебя бесполезно, а может, даже опасно. Если даже вдруг я решу повлиять на тебя через убийство, например, твоей матери, то я серьёзно поплачусь за это, это и так понятно. Я знаю, что ты мне такого не простишь, и я знаю, что если ты очень захочешь, ты до меня доберёшься. Так что хочу я этого или нет, единственным выходом будет по-настоящему оставить тебя в покое. Вот и всё.       Стивен достал из кармана потёртых джинсов пачку сигарет и закурил. Полупрозрачный дым замысловатыми завитками начал подниматься из его рта, рассеиваясь по комнате вместе с характерным запахом табака.       — У нас с тобой паритет: я не могу тронуть твою мать или, скажем, твоего гипотетического соулмейта, потому что это будет стоить мне жизни, я в этом уверен; а ты, как ты понимаешь, не можешь слить полиции хоть какую-то информацию, потому что тогда кара постигнет тебя, — босс взял со стола керамическую пепельницу и стряхнул пепел с сигареты, после чего сделал ещё затяжку. — Так что всё, что мы можем сделать, это разойтись на равных.       — Не сомневайся, я не дура, чтобы болтать об Обществе Святого Спасения. Для окружающих я всё ещё работаю в приюте. И можешь не бояться, я не сдам вас даже за деньги, мне нет в этом никакого интереса.       Маки обратила внимание, что Стив отстранённо смотрел куда-то в стену, словно глубоко задумался.       — Общество Святого Спасения многому научило меня, — добавила девушка. — Например, стоять за своих до последнего. Я не хочу больше убивать, но это не значит, что забуду своё прошлое и людей, которым я обязана титулом Абсолютной.       — Ты изменилась, — вдруг сказал Стивен. — Полтора года назад ты бы такого не сказала, да и использовала бы первую возможность, чтобы сдать Общество с потрохами. Теперь я могу быть спокоен, — он печально усмехнулся.       Сердце Харукавы кольнуло, ей вдруг стало… Жаль? Как-то не так она себе представляла разговор с боссом.       — Ну что, уговор? — мужчина затушил сигарету и оставил окурок в пепельнице, которая вновь заняла своё место на столе. — Ты свободна, но должна молчать, хотя это ты и так знаешь. Жизнь заставит — возвращайся.       Стивен протянул ей руку, и Харукава с удивлением осознала: он никогда не обменивался рукопожатиями с подчинёнными, а только с теми, кого считал равными себе. Она ответила на рукопожатие, вложив свою руку в мозолистую ладонь Стива.       — Всё, ты свободна, можешь идти хоть на все четыре стороны, — шеф пожал плечами и тут же не забыл ехидно ввернуть: — Пока я не передумал.       — Неужели правда не будешь доставать меня?       — Не буду, — на полном серьёзе ответил Стив. — Обещаю.       — Ладно, я… Я тоже обещаю хранить молчание, — Маки выпрямилась.       — И не надо на меня так смотреть. Я пообещал, я своё слово держу.       Он помедлил мгновение-другое и значительно произнёс:       — Ты свободна, Харукава Маки.       Она дёрнулась, когда услышала своё настоящее имя, которое в этом здании не называлось даже при разговоре один на один.       — Иди.       Харукава спиной отступила к окну и запрыгнула на подоконник, всё ещё не до конца веря в то, что происходит.       — Ну же, давай, иди, — поторопил её Стивен.       — Спасибо, — голос предательски дрогнул. — Спасибо, Стив.       Девушка распахнула окно и нащупала рукой перила.       — Удачи тебе в новой жизни, — добавил босс, когда она почти покинула помещение.       — А тебе удачи в этой, — ответила Маки через плечо. — Прощай.       Харукава резко рванулась вверх, потому что иначе попасть из кабинета на крышу было невозможно. Она проделывала это уже не раз, поэтому ей было знакомо каждое движение — вот она схватилась за кусок арматуры, якобы случайно оставленный на крыше, а уже через десять секунд она встала на ноги.       Маки показалось, что из окна, покинутого ей, раздался голос Стивена: «Ещё увидимся». А может, это просто ветер, тот, что встретил её своей прохладой, ласково погладив по щекам.       Девушка сделала несколько глубоких вдохов и побежала по крыше к месту, где над ней чуть возвышалось тёмное пятно листвы дуба.