Больно касаться тебя

      Лютик сидел под окном в таверне и поедал с абсолютно растерянным лицом похлебку, будто жевал бумагу — не то с равнодушием, не то с непониманием, зачем он это делает.       Внутри было пусто от осознания, что он в самом деле допускал для себя возможность того, что он хочет быть с ним добровольно. То есть, нет, одно дело оправдывать его, не считать маньяком, но другое… другое увидеть в нем человека, с которым хочется остаться жить.       Но разве же это было безопасно?       Лютик сострадал ему, это правда, но его эти приступы в первую очередь пугали. Какой будет следующий? Когда? Навредит ли он Лютику или пронесет? Думать об этом было невыносимо.       Но при этом одна мысль о том, чтобы оставить Ламберта, казалась безумием. Как оставить? И больше никогда его не увидеть, не коснуться?       Лютик ощущал опустошение.       И пожелал единственного: чтобы сейчас кто-то ему объяснил, как будет правильно. Раскрыл ему глаза, вернул в него разумность и уверенность.       Но ничего не происходило, Лютик просто сидел и скучал, слушая краем уха пение в таверне, но как правило он его почти не улавливал — настолько он погружался в свои мысли, так что это было для него жужжанием мухи над ухом.       Ламберт.       Его волновал только он. И его худое лицо, его глаза, то, каким уставшим он был. Если он истощал себя только ради того, чтобы держать рядом с собой Лютика, то он... он явно ощущал не только желание к сексу. Лютик вроде это осознавал, но понимание такого больного сильного влияния напугало его.       — Невежливо.       Лютик вздрогнул и поднял взгляд. Сначала ничего не понял, потом пригляделся, полностью выныривая из своих мыслей, и пораженно ахнул.       — О… Вальдо. Не заметил. Что невежливо?       — Я тут распинаюсь полчаса, а ты не замечаешь, а? К твоему сведению, я даже спел эту вшивую чеканную монету.       — Сам ты вшивый, и шутки у тебя такие же. Садись уже, коль приперся.       Вальдо недовольно фыркнул, но, отложив в сторону лютню и мешок с деньгами, оглядел Лютика. Внезапно он показался ему каким-то серьезным. Слишком серьезным. Обычно, когда они встречались, все проходило налегке и быстро, на подколках и язвах, а сейчас… Вальдо не был похож на человека, который собирался как-либо неприятно его комментировать. Взрослее, что ли, он показался.       — Лютик? Ты болеешь чем?       — Что? — изумленно вскинул брови Лютик. — Не болею я. Что за вопросы?       — Не знаю, вид больной. Растерянный.       — У тебя все растерянные люди больные по умолчанию, что ли?       — Нет, — покачал он головой, почесав затылок. — Что-то в тебе, нахрен, не так.       Лютик уже было подготовился к шутке или издевке, но ее не последовало. Вальдо просто сидел и всматривался в него, хмурясь, будто бы в самом деле пытался что-то понять.       Лютик отставил от себя тарелку, осознав, что был сыт, и оглядел сам себя.       Выглядел он как всегда: ни лучше, ни хуже. Нормально.       — Ладно… а ты чего один? Ведьмак твой где?       — Он не мой. Он сам по себе.       — Этой песней ты его заклеймил, сам знаешь, — по-доброму усмехнулся Вальдо.       Лютик хмыкнул. А потом его заклеймил другой ведьмак.       — Пошел по своим ведьмачьим делам мой ведьмак, — все-таки ответил Лютик. — Но я не растерялся и нашел себе нового.       — Ты их коллекционируешь, что ли?       — Да скорее они меня, — сказал Лютик таким тоном, будто ругался. — Да нормально я, говорю же… О, идет как раз.       Вальдо заинтересованно повернулся, оглядывая его.       А потом быстро посмотрел на Лютика, сказав на пониженных тонах:       — Выглядит так, будто ненавидит даже себя.       — Он себя и ненавидит, — кивнул Лютик и помахал ему рукой.       — А худой чего такой?       — Нормальный он.       — Да худой.       — Знаешь, если он тебя раз ебнет по голове, то в миг свое мнение поменяешь.       — А тебе откуда знать?       — Видел.       Ламберт, заметив его, прищурился, оглядев, и будто неуверенно все-таки пошел к нему, держа в руке две бутылки вина. Лютик, правда, думал, что они обойдутся одной, все же, напиваться он не хотел.       Ламберт оглядел Вальдо спокойным взглядом, и тот открыл рот, будто хотел поздороваться, но внезапно отвернулся и отвел взгляд, будто чего-то испугался.       Ламберт хмыкнул.       — Лютик? Долго здесь еще будешь?       — Не знаю, — хмыкнул он. — Вальдо, я тут надолго?       — Минут десять, не больше.       — Хорошо.       — Сходи пока за закуской, а?       — А в тебя влезет? И ты вроде две порции заказывал… для меня.       — Свою я съел. Твою доедаю… И не смотри так, тебя долго не было!       — Помню времена, когда ты наедался половиной кролика, — покачал головой Ламберт и медленно удалился.       Лютик усмехнулся, проводив его взглядом, и посмотрел на Вальдо, который выглядел так, будто на углях сидел.       — Это… это ты с ним путешествуешь? — шепотом уточнил он, будто бы не верил в это, будто это казалось ему абсурдным.       — Ну да. А что с ним не так?       — Не знаю, у меня от него мурашки.       — С непривычки, — хмыкнул Лютик, хотя смутно понимал, о чем он вообще. Сам Лютик никакого ужаса от Ламберта не испытывал. Нет, только в самом начале, но даже он не дергался так, как дернулся Вальдо. А его, извольте, не швырял призрак по лесу, кровью он не блевал и не пороли его полчаса до синяков. — Слабенький ты Вальдо, слабенький… И я не только про твой голос.       Лютик усмехнулся, но почему-то ответной реакции от Вальдо не последовало. Тот сидел хмурый, напряженный, будто бы ему было некомфортно, что-то его тревожило, и Лютику самому стало некомфортно и неприятно, будто у него по шее ползали слизняки.       — Да что с тобой?       — Это с вами что? Вы оба выглядите как-то… странно. Слушай, я не чародей, но знаешь они любят говорить про всякую там ауру? Ну, знаешь же? Энергия?       — Знаю. И что ты хочешь сказать, у нас аура странная?       — Да, — серьезно сказал Вальдо. — Не смотри так. Ты кажешься мне каким-то больным, а твой этот…       — Ламберт. Его зовут Ламберт.       — Да хоть Вильгельм второй. Выглядит он пугающе, будто ко мне призрак подошел, ей-Богу… И смотрит он на тебя странно.       — А со взглядом у него что не так?       — Не знаю. Смотрит на тебя так, будто не ел неделю.       Лютик сглотнул и покачал головой. Наверное, проклятье как-то влияет на Вальдо, или что-то вроде того. Или просто у них обоих сегодня так себе настроение, а это, как известно, в самом деле влияет на восприятие тебя другим человеком. Так что ничего нового — успокаивал себя Лютик — одно на другое.       — Вальдо, тебе нужно выпить. И не трепать нервы по какой-то ерунде. Сам себе выдумал что-то…       Лютик хотел было встать и уйти, обнаружив, что не имеет никакого интереса к такому Вальдо. Ему вообще не хотелось с кем бы то ни было вести диалог на такую тему. Ему собственных моральных дилемм хватало.       Вальдо резко схватил его за запястье ледяными пальцами, не давая уйти.       Лютик вскинул бровь.       — Что?       — У вас все в порядке?       Он спросил это серьезно, окинув его тяжелым взглядом.       Лютик на несколько мгновений обомлел, а тело налилось свинцом. Он знал, что его ответ будет влиять на многое, на очень многое. Можно кивнуть и уйти. А можно и нет…       Лютик сглотнул. С одной стороны он помнил грустный опыт с Геральтом. Но ведь… Вальдо это не ведьмак. Какую опасность Ламберт мог углядеть в нем? Вряд ли он вообще его за человека держит, учитывая его отношение ко всему подряд.       И еще... И еще Лютик сам не знал, все ли у них в порядке.       Он не хотел сейчас оставлять Ламберта, но вместе с тем, после всех этих вопросов Вальдо, Лютик внезапно понял, на что похожи их отношения. Будто они оба стоят на тонущем корабле и целуются. Никуда не бегут и не пытаются спастись, потому что думают, что спасения нет.       Точнее так думает Лютик. Он убедил себя, что это новый этап жизни, этот тонущий корабль, и он может наслаждаться руками и губами Ламберта.       Наверное, больше ему ничего не надо.       Однако, оглядевшись, он посмотрел Вальдо в глаза и отрицательно покачал головой.       Вальдо внезапно расцепил свои пальцы и сердце Лютика упало в пятки. На секунду в его голове проскользнула сотня абсурдных мыслей. А что если это был тест? Если Ламберт подослал Вальдо, чтоб проверить его верность? А если…       Вальдо сказал:       — Приходи вечером выпить. Один. Буду ждать. В часов восемь.       Лютик кивнул и, судорожно выдохнув, пошел в комнату.       Ему пришлось немного подождать у двери, потому что ключи всегда были у Ламберта, а его на месте не было.       Лютик ощущал себя пригвожденным к полу, голова казалась тяжелой. Он не знал, правильно ли поступил и должен ли был так поступать в принципе. Но он быстро себя утешил той мыслью, что он, в общем, ничего такого и не сделал. Он просто хочет узнать взгляд со стороны, хочет, чтоб ему немного помогли разобраться в происходящем.       — Что с лицом?       Лютик вздрогнул и повернулся к Ламберту, который открыл дверь, пропуская его вперед.       Лютик растерянно кивнул и прошел в комнату.       — Я… нет, я в порядке.       Ламберт тяжело выдохнул и поставил бутылки и сыр с хлебом, зная особую страсть Лютика к ним, на тумбу.       Потом, подойдя со спины, он аккуратно взял Лютика за талию и развернул к себе. Тот вздрогнул в его руках и неуверенно посмотрел ему в глаза.       — Узнаю это выражение лица.       — Да?       — Да. Первые недели. Тебя опять что-то тревожит.       Лютик сначала открыл рот, а потом закрыл его и слабо покачал головой. Ему казалось, что высказать Ламберту о своих сомнениях о происходящем, к своим чувствам — значит вызвать подозрения, а сейчас они были ни к чему, ведь Лютик ничего и не собирался делать.       — Ну?       — Я не знаю, Ламберт. Не спрашивай у меня.       — А у кого, если не у тебя?       Вместо ответа Лютик внезапно обнял его за спину и прижался щекой к его плечу, будто старался найти в его теле, в этом жесте, немного покоя и уверенности.       Ламберт тяжело выдохнул и обнял в ответ, гладя по спине. Тело Ламберта было знакомым, хоть и, казалось, талия у него сейчас была даже меньше, чем у Лютика. Он погладил его по спине и прикрыл глаза. По крайней мере Ламберт был теплый, но эта худоба… Черт возьми, она шла ему, конечно, она шла, и он все равно был сильный, но это как-то давило на Лютика, будто постоянное напоминание о насильственной связи их обоих, пусть становившейся приятней, но не добровольно.       — Разве это нормально, Ламберт? — спросил он едва шевеля губами.       — М? Что именно?       — Твоя худоба, черт возьми. Как ты теряешь вес.       — Ну я же не буду терять его вечность, — фыркнул он. — И он уходит не нон-стоп, иначе я бы давно умер. А так нормально. Просто стал чуть более поджарым, подумаешь.       — Разве ты не хочешь просто… попробовать по-нормальному? — он отстранился и посмотрел ему в глаза. — Отпустить это и увидеть, что у нас выйдет? Если ты хочешь этого, то почему…       — Потому что слишком рано, Лютик! Как только для этого будут возможности — все прекратится, но не сейчас.       Лютик посмотрел на него загнанным взглядом, а после опустил его и поджал губы.       — Мне… мне сегодня тяжело как-то… — все-таки сказал он.       — Час назад ты был в порядке. Тяжело тебе стало после того, как ты пообедал. Плотно пообедал. Тебя как-то твой знакомый расстроил или что? Или он что-то… сказал тебе?       Лютик покачал головой, смотря на пол. Он даже и не врал. Вальдо ему ничего толком и не сказал.       — Просто тяжело. И мог бы вместо бессмысленных обвинений в сторону незнакомых тебе лиц, как-то меня… обрадовать, что ли!       — Я купил тебе бутылку увеселительного напитка.       — Это не то! Обними меня и поцелуй, что ли. И нормально, чтобы я почувствовал хоть что-то.       — Ещё пять минут этих объятий и ты почувствуешь мой член.       Лютик закатил глаза и цыкнул.       — Так ты поцелуешь меня или что?       — Уговаривать меня не надо, — усмехнулся он и поцеловал.       А Лютик все равно не понял, желанным ли на самом деле был этот поцелуй.       Ведь они тонули, а единственный человек, кто был рядом — Ламберт, и Лютик тщетно пытался взять все удовольствие с его тела, чтобы Ламберт подарил ему это удовольствие, ведь других альтернатив не было.       Вальдо будто открыл ему глаза лишь одной своей хваткой на его запястье.       Однако, выпив, он расслабился. Все он пить не стал, чтобы быть адекватным к Вальдо, а с Ламбертом приходилось быть по-особому ласковым, чтобы задобрить и тот просто заснул.       Они валялись на кровати, и Лютик поглаживал его по груди, слушая, как тот что-то лениво рассказывал. Он подлил ему в стакан вина, и, прежде чем Ламберт сделал глоток, Лютик склонился над ним и чмокнул в приоткрытые губы. Ламберт довольно улыбнулся, и в такие моменты он выглядел по-особому человечным и знакомым.       — Моя птичка наконец расслабилась? — мурлыкнул Ламберт и подался вперед, потеревшись щекой о шею.       Лютик рассмеялся от щекотки и силой оторвал его лицо от себя. Ламберт кинул на него хитрый лисий взгляд и, выпив вино залпом, отставил стакан и резко навалился на Лютика, переворачивая его на спину и нависая сверху, целуя. Лютик обнял его за шею, отвечая, но когда Ламберт полез горячей рукой под сорочку, он перехватил его за запястье.       — Ну ты серьезно? — недовольно промычал в поцелуй Ламберт. — Я был уверен, что сегодня меня ждет «эмоциональная связь».       Лютик рассмеялся и чуть ослабил хватку на его запястье, глядя, как Ламберт выводил закорючки на его голом животе.       — Ну-у-у-у, — протянул Лютик. — Меня так разморило, что даже переворачиваться лень.       Ламберт недовольно закатил глаза и склонился над ним, целуя над пупком, снова щекотя щетиной. Лютик хихикнул и погладил его по волосам, пока Ламберт выцеловывал его кожу.       — Тогда требую утром с авансом, — прищурился Ламберт, подтянувшись к его лицу.       — И что ты имеешь ввиду под авансом, можно узнать?       — Завтра и решим.       — Я утром сонный и вялый, — буркнул Лютик.       — Это мне и нравится.       — У тебя какой-то нездоровой фетиш, чтобы трахать меня вне сознания…       — Ну нет. Тут фишка в другом, — он навис над ним, чмокнув за ухом, а потом прошептал: — Представляю, какой ты сначала сонный, как вяло отзываешься на ласки, прячешь лицо от солнца, а потом просыпаешься все больше и больше, а потом привычно стонешь, выгибаешься, пока я буду медленно в тебя входить… И какой ты подвластный будешь, и такой ленивый, и твоя теплая-теплая кожа и…       — Все, хватит, пока ты меня не…       — Не?       — Не перевозбудил, потому что нет ничего хуже абсолютно ленивого секса.       Он потянул его на себя, а затем мягко подтолкнул и уложил на спину рядом с собой.       — Подлей еще вина, — зевнул Ламберт.       Лютик кивнул и послушался.       В конце концов, Ламберт и вправду стал засыпать под тихое мурлыканье колыбельной на ухо. Лютик полежал еще немного рядом с ним, гладя его по волосам и смотря на его лицо.       Расслабленное и спокойное. Таким он был редко, а уж тем более спящим. Лютик сомневался, что в этот раз Ламберт сможет заснуть пораньше, но, видимо, алкоголь и колыбельная его и вправду убаюкали.              Он гладил его по волосам, задумчиво оглядывая.       И эти острые черты лица, которые все равно делали его, возможно, по-особому привлекательным. Что-то было даже в его худобе. Да и, наверное, не совсем худоба эта была. Скорее он начинал казаться каким-то более пластичным и гибким, словно хлыст.       Ламберту шло быть любым.       Лютик осторожно коснулся его приоткрытых пухлых губ, обводя по контуру, коснулся подбородка, потом скул, провел по синякам возле глаз, и Ламберт зафыркал через сон от щекотки. Лютик тихо усмехнулся, думая о том, каким, на самом деле, по-особому домашним мог быть Ламберт.       Однако, тяжело выдохнув, он медленно встал с кровати, натягивая на себя дублет.       — Куда ты? — сонно и хрипло спросил Ламберт.       — Выступить хочу, — как можно более спокойно ответил Лютик, схватив свою лютню. — Если хочешь, то пошли со мной? Хочешь?       Он создавал видимость того, что в самом деле не был против взять его с собой, якобы он не собирается делать ничего такого, но он был уверен, что Ламберт не пойдет с ним, потому что засыпал он так легко очень редко, и вряд ли захочет вместо того, чтобы спать, идти в таверну.       Однако Ламберт сказал:       — Ты же устал.       — Да, но, послушай, я такую балладу придумал! Я не мог придумать концовку, но пока я пел тебе колыбельную, придумал мелодию и…       — О-о-о, все, понесло. Завтра послушаю, — кивнул Ламберт и перевернулся на другой бок, укрываясь одеялом. — У них там сквозняк жуткий на первом этаже, возьми мою кожанку, а то простудишь себе чего.       Лютик улыбнулся и, подойдя к нему, чмокнул в висок.       — Сладких снов. Завтра тебе исполню.       — Мг. Лети, пташка.       Лютик кивнул и, взяв для приличия его куртку и лютню, вышел из комнаты.       Он ощутил облегчение, когда закрыл дверь и услышал шум со второго этажа. Он будто вышел из пещеры в свет, там, где текла жизнь. Люди общались, шутили, кричали. Пахло пивом и копченостями.       Он накинул кожанку на плечо и, взяв подмышку лютню, поплелся по лестнице, выглядывая Вальдо.       Тот сидел как штык на нужном месте. Со стороны он даже казался немного взрослее самого Лютика. Что-то было в его лице и силуэте, чего Лютик не наблюдал у себя.       Возможно, это и являлось предметом их вечной грызни.       Вальдо видел в Лютике что-то, что хотел в себе, а Лютик в нем то, что хотел себе.       Но сейчас это было неважно.       Он пошел, пробираясь сквозь пьяных людей, к нему, и грохнулся перед Вальдо, отметив, что тут и вправду жуткий сквозняк, который днем так не ощущался.       Наверное поэтому Вальдо и ощущал мурашки по коже. От сквозняка. Не от Ламберта.       — Думал уже не придешь.       — А сколько времени?       — Почти девять.       — Ой.       Вальдо махнул рукой.       — Ну, рассказывай.       — Не могу.       — Почему?       — Потому.       Вальдо насторожился и зачем-то огляделся, а потом повернулся к Лютику снова и взглядом в него буквально вцепился, будто раздеть пытался, честное слово.       — Лютик? Что происходит? Ты в опасности?       Лютик молчал.       Вальдо призадумался на миг, ощутив какое-то неприятное… будто послевкусие в происходящим. Как будто после каждого его слова следовала какая-то странная дымка, которая заполняла ему голову и пахла, черт возьми, пахла-то как едко!       — Проклятье?       Вальдо этот вопрос показался каким-то глупым, но зачем-то тогда Лютик согласился на встречу, если он не собирался ему ничего рассказывать?       Лютик молчал.       — Лютик, давай так. Два постукивания по столу — нет, одно — да. Пожатие плечами — не знаешь. Усек?       Лютик внезапно оживился, черт возьми, Вальдо этот… неважно, кто, но додумался же! Геральт бы, казалось, никогда бы до этого не допер, да и сам Лютик не думал о такой манере ответа. Это было самым простым и доступным. Но что еще больше поразило Лютика — что Вальдо так упорно рыл. На его месте Лютик бы плюнул на это, решив, что у парня с головой не в порядке, но Вальдо так в него вцепился, будто буквально понимал, что что-то не так.       Он закивал головой, и Вальдо повторил вопрос:       — Проклятье?       Лютик хоть и замер, но решительно один раз стукнул пальцем по чашке.       Вальдо напрягся.       — Не можешь говорить об этом?       Один стук.       — Лютик, а ты в порядке?       Он пожал плечами.       — Тебе нужна помощь?       Он пожал плечами.       Вальдо выругался себе под нос.       — Он угрожает тебе?       Лютик сделал странный жест рукой — что-то вроде пятьдесят на пятьдесят.       — Насилует?       Лютик постучал два раза, и Вальдо посмотрел на него настороженным, тяжелым взглядом.       И Лютик постучал один раз.       — Черт возьми, что за… что за хуйня? Зачем... зачем он это делает?       Лютик пожал плечами.       — Стой, и ты не знаешь, нужна ли помощь?       Лютик постучал один раз.       — Хорошо-хорошо… Я о таком слышал… Значит пойдем другим путем. Ты хочешь, чтобы проклятье исчезло?       Тут Лютик на момент застопорился. Он посмотрел в угол, нахмурился, поджал губы, но все-таки постучал один раз.       Да, проклятье было необходимо убрать, это было бы правильно и честно по отношению к ним обоим.       Вальдо поджал губы и потер подбородок.       — Я не уверен, но здесь вроде была чародейка. Причем неплохая чародейка. Знаешь, ее имя еще по ошибке было написано на той горе…       — Трисс?.. — тихо подал голос Лютик. — Рыжая, да? Она же рыжая, да?       — Да. Это имеет значение?       — Да… В смысле, нет, не имеет. Просто… совпадение.       Или не совпадение.       — В общем, я могу сходить к ней, объяснить ситуацию. У тебя есть деньги?       — Да, около двух тысяч.       — Неплохо, — кивнул одобряющие Вальдо. — Неси.       — Блять, — выругался Лютик. — Если я поднимусь, то… То он может проснуться и понять, что что-то не так. Тем более если я пойду за деньгами.       — Дерьмово. Я бы тогда прямо сейчас к ней и пошел. Ладно, тогда подождем. Завтра сможешь?       — Да, он уходит на задание.       — Ты не с ним?       — Нет, скажу, что плохо себя чувствую. Но ты… давай ты сейчас сходишь, спросишь, может ли она с этим работать?       — Это же Трисс!       — И все же… все же лучше перестраховаться. Лишнее движения тут… Тут нежелательны.       — Ладно, тогда давай я повторю. Это проклятье, из-за которого ты не можешь о нем говорить, тебе угрожают и, видимо, применяют силу?       Лютик невольно облегченно выдохнул, когда Вальдо сказал «силу». Он не имел ввиду сексуальное насилие.       Лютик знал, что он жертва, он не виноват, но ему было стыдно говорить об этом вслух. Что его, мужчину, сексуально насилуют! Это было так… унизительно.       Он постучал один раз.       — Хорошо, думаю, таких проклятий не слишком много, она должна разобраться.       — Иди прямо сейчас хорошо? А то поздно, вдруг спать ляжет.       — Хорошо. А ты будь осторожнее.       Он хотел уже было встать, но Лютик внезапно сказал:       — Вальдо?       — Да?       — Спасибо большое. Ели бы не ты, я… я не знаю. Просто после твоих слов я задумался, что я не в порядке. А до этого думал, что смириться и полюбить все это хорошая идея.       Вальдо улыбнулся.       — Потом расскажешь, с какой целью он это сделал? А то я… смутно догадываюсь. Точнее вообще не догадываюсь.       Лютик замялся на секунду, а потом медленно, без желания кивнул, пожав плечами и опуская взгляд в стол.       — Может быть. Иди, Вальдо, не трать время.       Он кивнул и все-таки встал, быстро уходя.       Лютик посмотрел ему в след и поджал губы, дернув плечами так, будто пытался с них что-то сбросить.       Но на них была только куртка Ламберта.       Он посидел какое-то время, потом вернулся в комнату. Тихо разделся и подлез к Ламберту. Тот заворочался и, резко перевернувшись к нему, подгребая к себе под бок, сказал:       — Быстро ты.       Лютик немного отдалился, так, чтобы видеть его лицо.       — Ты что, так и не заснул?       Ламберт покачал головой.       — Ламберт, это... это ненормально! Надо с этим что-то делать.       — Я чувствую себя нормально. Высыпаюсь. Днем на все хватает сил. Я в порядке.       — Ламберт, тебя спасают твои ведьмачьи модификации, другой нормальный человек давно бы с ног валился. Это…       — Тс, — Ламберт чмокнул его в губы. — Не нервничай, кошечка. Я в порядке ровно настолько, насколько мне это нужно. Спой лучше еще раз, если горло не болит.       — Нет, не болит. Там все пьяные, никто бы не слушал толком… А я люблю внимание.       Ламберт мягко и сонно улыбнулся, гладя его по щеке.       — Да, я знаю.       — Ложись поудобнее, — мурлыкнул ему Лютик, мягко толкнув в грудь так, чтоб он лег на спину.       Сам Лютик оперся на локоть, подперев щеку кулаком и, поглаживая его по лицу, он запел, глядя, как плавно Ламберт прикрыл глаза и облегчённо выдохнул.       Про себя Лютик пообещал, что когда проклятье спадет, он не уйдет от Ламберта сразу же. Он правда постарается побыть с ним просто как человек. Человек с выбором. Может, все будет нормально, может, у Ламберта получится, у них получится, и все будет под контролем.       Но бежать от него Лютик был не намерен.       Мысль казалась ему безумной.       Он поцеловал его в лоб, прошептав:       — Спи, малыш, спи…       И продолжил тихо петь, сам чувствуя расслабление и приятную сонливость. Будто сейчас они были в своем, другом мире, никак не связанным с реальностью. А где-то… там, где было тепло, уютно и хорошо.       Место для них двоих, где они были в порядке.