***
Гарри пишет ему, что подъехал к повороту на его улицу, когда Томмо замечает его машину и ускоряет шаг. За это время он успел успокоиться, и ему больше не хочется плакать. Сев в машину альфы, мальчик крепко обнимает его. — Как ты? — погладив припухшую от отцовского удара щечку, интересуется Стайлс. Кудрявому больно от мысли, что Марк посмел ударить его омегу, но он старается не заводиться на глазах любимого. Ему итак сейчас трудно, и разгневанный альфа ему ни к чему. — Ужасно. Поехали к тебе, пожалуйста? Я не хочу здесь задерживаться. — Ох, детка. Мне так жаль, что ты переживаешь всё это из-за меня. — Ты здесь не причем. — парирует Луи, пристёгивая ремень безопасности. — Просто мой отец — мудак, озабоченный лишь моей учебой и своей работой. Господи! Неужели так сложно порадоваться за своего сына; сказать: «Это так здорово, что ты нашёл человека, предназначенного тебе! Я рад за тебя»? — Не знаю, Лу. Он боится, что ты останешься без образования, без будущего… Я могу поговорить с ним, всё объяснить. — Нет, прости, но я не хочу, чтобы ты остался без члена. Он нам ещё понадобится. — Да, но ты ведь помнишь о чём мы договорились? Я не хочу, чтобы твой отец ненавидел меня за то, что я сначала трахнул его сына, и только потом пошёл просить у него благословения. — А оно тебе надо? Вот скажи мне, зачем оно тебе нужно? Мой отец далеко не гинеколог, он не узнает, что мы чем-то занимались. А, если и так, то мне нет до этого дела. — Зато мне есть. Лу, я работаю на него, я — его чёртов ассистент, его правая рука и… — Так, может, ещё подрочишь ему?! Томмо готов ударить себя по лицу, если честно, потому что он ловит на себе разъярённый взгляд Стайлса. Неожиданно Гарри сворачивает на парковку какого-то магазина и тормозит, резко разворачиваясь корпусом к подростку. Сжавшись от страха, Луи выставляет перед собой руки в защитном жесте и истерично бормочет: — Прости! Прости-прости-прости, я не хотел! Я не должен был забываться, я знаю, прости, я не хотел! Гарри, умоляю, прости меня! Я заглажу вину, обещаю, только не бей меня! Взгляд кудрявого постепенно смягчается, и он тяжко вздыхает, потирая лицо руками. Порой очень сложно сдерживать альфу, и мужчине жаль, что он иногда ведёт себя, как животное. Гарри не нравится поддаваться инстинктам, не нравится пугать омег… И ему точно не нравится то, что он чувствует, напугав Томлинсона. — Прости, я понимаю, что ты на эмоциях. Детка, я очень сильно люблю тебя, но мы не сможем быть счастливой парой за спиной твоего отца. У нас всё время будет чувство паранойи. — Может, когда-нибудь в будущем мы скажем ему. Но сейчас я абсолютно не хочу этого, понимаешь? Конечно Стайлс понимает…***
Гарри открывает дверь в квартиру, пропуская омегу вперёд и включая свет в прихожей. Луи смущённо разувается, ставя обувь рядом с обувью кудрявого, а затем снимая куртку. Альфа быстро проводит экскурсию, показывая все комнаты, кроме той, где живёт его сосед. Это довольно просторная двухкомнатная квартира с гостиной. Она хорошо обустроена и в ней хорошо пахнет. Во всех комнатах светлые персиковые стены и паркет приятного светлого цвета. А мебель контрастных тёмных: черного, коричневого… В комнате Стайлса немного прохладно, но это не делает её менее уютной. Сразу напротив двери находится окно с кофейного цвета жалюзи и рабочим столом примерно того же оттенка, но чуть темнее. На столе стоит ноутбук и лампа, на полочке, расположенной над тремя выдвижными ящиками снизу с его правой стороны, можно заметить какие-то блокноты. Справа от стола, в углу комнаты, находится кровать, и она не то чтобы очень большая, но на ней вполне может поместиться два человека. А над ней те же гирлянды, что и в доме его родителей. Слева же от стола находится вещевой комод. Справа от двери — большой шкаф для одежды, а слева — стеллаж с книгами, фоторамками и разными безделушками. Посреди комнаты расположен мягкий серый ковер. — Здесь так хорошо… — тихо проговаривает Луи, проходя в комнату. — Тебе правда нравится? — Да. И здесь пахнет тобой… Гарри улыбается ему и спрашивает: — Ты голоден? Я могу приготовить ужин. Томмо соглашается. Когда Стайлс уходит, омега переодевается в шортики и свободную футболку, которую заправляет в них. Немного приведя себя в порядок у зеркала, висящего на двери шкафа, Луи слышит, как хлопает входная дверь и раздаётся громкий голос: — Посмотрите-ка кто вернулся! Томлинсон слышит, как Гарри просит быть потише, а затем как Оливер, насколько подросток помнит, интересуется: — Ты не один что ли? Через пару минут Стайлс заходит в комнату, и мальчик вздрагивает, роняя свою расческу. — Ой… — тихо выдаёт Луи, поднимая её. — У тебя есть носочки? Пол довольно холодный. — Нет, всё хорошо, спасибо… Эмм, твой сосед пришёл, да? Я же не буду мешать вам? — Вовсе нет. Всё в порядке, правда. Пойдём, я познакомлю вас. Они выходят из спальни кудрявого, и Томмо чувствует себя немного неловко, видя перед собой высокого блондинистого парня. В его нижней губе и правом ухе пирсинг, красиво переливающийся при свете, а в голубых глазах, обрамлённых густыми ресницами, искрится интерес. Ровный вздёрнутый нос альфы немного окраплён веснушками, и, стоит признать, он красив. А ещё от его одежды очень пахнет течной омегой, что вызывает немного неловкости между ним и Гарри. — Оливер, это Луи Томлинсон — мой омега, Луи, это Оливер Ричардсон — мой сосед и хороший друг. — знакомит их Стайлс. — Очень приятно познакомиться! — отвечает Оливер, протягивая новому знакомому руку. — Прости, что я в таком виде, не знал, что Гарри кого-то приведет. — Всё в порядке. И мне тоже приятно познакомиться. — пожимая ему руку, говорит Луи. — Ладно, я не буду вас отвлекать, пойду схожу в душ. Стайлс кивает, беря своего парня за руку и ведя его на кухню, где усаживает за стол. — Ты будешь чай? — Да, спасибо… И спасибо за то, что я могу остановиться у тебя… — Без проблем. Живи здесь столько, сколько тебе потребуется. Но мне всё ещё нужно будет ходить на работу, а тебе — в школу. — Да, я помню…***
Ночью Луи просыпается из-за отсутствия Гарри рядом. Надев его футболку, мальчик тихо выходит из комнаты и обнаруживает, что на кухне горит свет, поэтому направляется туда. Стайлс пьёт чай, переписываясь с кем-то, но, заметив омегу, он блокирует смартфон и убирает его в сторону. — Почему ты не спишь? — интересуется подросток, подойдя к нему и обняв. — Переписываюсь с парнями. Прости, просто я переживаю из-за того, что происходит в нашей жизни. Я имею в виду наши отношения. — Я тоже… И я волнуюсь, что ты захочешь кого-то старше, чем я. Альфа удивлённо смотрит на него и, поставив кружку на стол, обнимает мальчика, целуя в губы. Он делает это очень нежно, стараясь вложить всю свою любовь. Луи приходится привстать на носочки для большего удобства, когда он отвечает взаимностью. Они целуются так какое-то время, а затем Гарри отстраняется и отрывает парня от пола, подхватывая его под попу, когда Томмо хватается за его руками и ногами. — Боже мой, ты же можешь меня уронить, — боязливо бормочет Томлинсон, прижимаясь к нему. — Что ты делаешь? — Хочу показать, что мне не нужен кто-то постарше. Они выходят с кухни, выключая свет и целуясь на ходу, и без приключений доходят до спальни Стайлса. И, когда альфа закрывает дверь, он прижимает к ней подростка и сжимает его ягодицы, обтянутые трусиками. — Ох, Гарри, — задыхаясь, произносит омега и запускает пальцы в его волосы. — Я же сейчас… — Намокнешь для меня? — прерывает кудрявый, проводя пальцами по его яичкам круговыми движениями. — Давай, детка. Скажи мне, хочешь, чтобы я сделал тебе хорошо? Чтобы я вошёл в твою мокренькую попку и повязал тебя? — О, Боже мой, да, — стонет Томмо, чувствуя, как живот приятно сводит из-за усиливающегося запаха Гарри. — Умоляю, сделай это. Издав полу-стон или полу-рык, мужчина направляется к постели и нежно укладывает на неё возбужденного подростка. Голова Луи кружится от мысли, что между ними вот-вот случится нечто прекрасное. Из его дырочки уже течёт, и он хочет, чтобы кудрявый дотронулся до него там. — Хорошо, милый, тише, всё хорошо. Мне нужно достать презервативы. — Я могу раздеться? — тихо спрашивает Томмо, ощущая, как трусики неприятно липнут к коже ягодиц. — Конечно, я тоже сейчас разденусь. Устраивайся так, как тебе удобнее. Луи стягивает с себя нижнее белье, оставаясь обнажённым, и Гарри соврёт, если скажет, что не пытается рассмотреть его тело в темноте. — Тебе будет удобнее заниматься любовью в темноте или при свете? — Я не знаю… В темноте, наверное. А у тебя есть что-нибудь, чтобы не запачкать постель? — Нет, мы просто поменяем бельё, всё хорошо. Итак, я нашел. Пока Стайлс раздевается, парень устраивается на спине, согнув ноги в коленях и немного раздвинув их, чтобы пальцами подразнить свою дырочку. Кровать прогибается под весом кудрявого, и Томлинсон забывает как дышать. Гарри ложится рядом с ним абсолютно обнаженный и целует, поворачивая его к себе лицом. Они просто целуются какое-то время, и это так волнительно, потому что оба знают, что будет дальше. — Позволишь мне?.. — тихо начинает альфа, положив руку на его бедро. — Да, всё, что угодно, — омега придвигается ближе, совсем не испытывая страха, лишь трепет от волнения и предвкушения. — Я ещё никогда, поэтому будь, пожалуйста, нежным… — Я помню, сладкий, не переживай, я буду нежен с тобой. Вновь целуя младшего, Гарри подминает его под себя, устраиваясь между его ножками. Когда Луи чувствует кончики пальцев Стайлса на своей расселине, он внезапно пытается свести колени вместе и взволнованно смотрит в глаза мужчины, когда у него не выходит. — Мне остановиться? — уточняет тот, опираясь руками в матрас по обе стороны от парня. — Я… Нет, прости, я просто… Может быть, нам стоит включить свет? Я не знаю, я просто так взволнован, и я не вижу, что ты делаешь… — Я могу включить не очень яркий свет, чтобы ничто не раздражало… может быть, гирлянды? Луи соглашается, поэтому Гарри тянется к их выключателю, что-то щелкает. Комната озаряется красивым не очень ярким однотонным свечением жёлтых лампочек. На лице омеги появляется улыбка, и он целует старшего, затем даже не скрывая того, как рассматривает его тело. — Вау, — тихо произносит Томлинсон, увидев член парня. — Я могу… потрогать? — Да, конечно. Они изучают тела друг друга на протяжении нескольких минут, когда всё же решают приступить к делу. Стайлс с лёгкостью вставляет два пальца в мокрую от смазки дырочку, и Томмо тихо ахает, потому что почти сразу тот добавляет третий. Стоит признать, что подросток начинает нервничать, боясь, что он не понравится альфе. И, чтобы успокоиться, он проводит носом по его шее, вдыхая его природный запах. Это помогает ровно до тех пор, пока Гарри не начинает раскатывать презерватив по своей длине. — Постой, — просит Луи. — Да, милый, что случилось? — Ничего, просто… мне интересно… А сколько у тебя было партнёров? Я имею в виду, у тебя было много опыта? — У меня было два партнёра. Я не знаю, как тебе на это ответить. Не переживай, я знаю, что нужно делать. Улыбнувшись, Томлинсон кивает, расслабляясь и целуя его. Когда Гарри начинает входить, Луи почти не больно из-за хорошей подготовки пальцами и большого количества смазки. Тем не менее, когда кудрявый резко входит до основания, Томмо издаёт громкий стон, впиваясь пальцами в плечи альфы. — Тише, Лу, нас могут услышать. — шепчет ему на ухо Стайлс и целует в щечку, давая время, чтобы привыкнуть к заполненности. — Т-ты так глубоко, боже… — бормочет подросток, и его глаза слезятся от счастья. Он правда занимается этим с Гарри! — Хей, не плачь, — тихо смеётся старший, видя довольное лицо омеги. — Я могу продолжить? — Да-да, конечно.***
Когда Гарри изливается в презерватив, у них обоих не остаётся никаких сил. Узел набухает, и Луи тихо стонет, прижимаясь к парню. Они оба очень потные и разгорячённые, и, всё, что сейчас держит их вместе, — крепкий узел альфы. Недолго думая, мальчик поддаётся желанию, проводя языком по потной шее старшего, потому что он имеет на это право. — Чёрт, детка, ты так горяч, — произносит Стайлс перед тем, как поцеловать его. — Мне очень понравилось, — признаётся Томлинсон, руками поглаживая сильные плечи и грудь мужчины. — Но когда узел спадёт? — Не знаю. Будем надеяться, что это произойдет скоро, потому что уже… — Гарри поднимает взгляд на часы. — Четыре утра. — Оу, чёрт… Но оно того стоило. Луи осторожно двигает бёдрами, но парень останавливает его, прижимая бёдра плотнее к нему. — Я боюсь навредить тебе. Ты итак сильно растянут. — У меня уже всё затекает. Можно как-то?.. Они еле-еле меняются местами так, чтобы Томмо оказался сверху, сидя на нём. Но теперь кудрявый может видеть его красивую фигуру, поэтому все довольны. Альфа с улыбкой гладит его животик, который когда-то будет полон его детьми, но тут же отдёргивает себя, вспоминая о Тейлор. — Хей, — тихо тянет омега, возвращая его ладони на свой животик. — Всё хорошо, я обещаю, что всё будет хорошо. У нас будет красивый ребёнок. Я всегда хотел детей от своего альфы. И я бы назвал мальчика Итан, а девочку Тереза… — Ты думал об именах наших детей? — тихо смеясь, уточняет Гарри. — Ну, мне было пятнадцать и я был по уши влюблен в тебя, так что, да. А как бы ты хотел назвать ребенка? — Не знаю, я никогда особо об этом не думал… Тем более не после того, что сделала Тей… — Ладно, неважно, — слишком резко перебивает его Луи и смотрит на свои руки, а не ему в глаза. — Прости, — тяжело вздохнув, говорит Стайлс, наклоняя его к себе и целуя в губы. — Нет, Гарри, — тут же отстранившись, отвечает Томмо, — у тебя всё вечно сводится к этой сучке! Смирись, она твоя бывшая, она не захотела ни твою метку, ни твоего ребенка! А я хочу всего, что ты только можешь мне дать, понимаешь? Я хочу всего тебя не только физически, я хочу, чтобы ты думал обо мне, о наших отношениях, а не об этой твари! — Ты прав, ты абсолютно прав, но я просто не понимаю, почему она так поступила. Я был бы счастлив иметь ребёнка, она знала об этом. Тем более, пять лет — это такой прекрасный возраст… Луи вздыхает, целуя парня. — Я подарю тебе самого красивого ребёночка. Можешь представить, что оплодотворяешь меня прямо сейчас… — подросток с заигрывающей улыбкой водит бёдрами по кругу. Они оба смеются, потому что всё это так глупо. Совсем скоро узел спадает, и Гарри помогает младшему слезть с себя. Они копошатся немного, приводя себя в порядок и избавляясь от следов «преступления». А затем забираются в постель и болтают ещё около часа, но потом Луи засыпает, и Стайлс чувствует себя таким счастливым, смотря на него…***
Днём Томмо спорит с Оливером о том, какое шоу они будут смотреть по телевизору, когда к ним внезапно заваливаются Лиам, Найл и Зейн. Выйдя в коридор, чтобы посмотреть, что происходит, Луи чувствует неприятный укол в самое сердце, потому что Хоран обнимает Стайлса. Луи абсолютно не ревнивый, но отсутствие метки делает его не совсем омегой Гарри. В плане, да, они истинные, да, они встречаются, да, между ними что-то было, но… это ничто, если у омеги нет метки. Гарри и Луи свободны — вот, что значит отсутствие метки. Это фактически свободные отношения. Кудрявый может флиртовать с кем хочет, целоваться, раздевать взглядом, иметь на кухонном столе прямо на глазах Томмо… Он может, потому что у Томлинсона нет его метки, и Стайлс ничем ему не обязан. Возможно, поэтому ему так неприятно видеть то, как Найл обнимает Гарри, а тот отвечает взаимностью. Они отстраняются друг от друга, и Луи внезапно оказывается рядом, чтобы взять мужчину за руку. — О, Луи! — радостно восклицает Хоран, втягивая его в свои крепкие объятия. — Давно не виделись, как ты? — Неплохо, а вы? Пейн отмахивается, проходя в гостиную, а Малик решает объяснить: — Я сказал ему, что он неправильно делает соус для фрикаделек, и он обиделся. Что за ребёнок… — Я всё слышу, Поварёнок! — Рад, что вы пришли. Проходите. — говорит Стайлс, пропуская их в квартиру. — Хаз, можно поговорить с тобой? — спрашивает Томмо и, когда получает кивок, уводит его в спальню. — Что между тобой и Найлом? — Что? — в недоумении глядя на подростка, вопрошает мужчина. — Ничего, между нами никогда ничего не было и нет. У него есть альфа, и он беременен. — Оу… Оу… Боже, Хаз, прости, прости, я… Просто ты альфа и… Я не говорю, что ты должен быть неверным, но… Альфы ведь спят с разными омегами, да? Я имею в виду… — Лу, детка, я не какое-то там животное, ладно? Я не поддаюсь таким инстинктам и не занимаюсь любовью с каждой встречной омегой. Да, альфы часто спят сразу с несколькими, но я бы не стал спать с кем-то, если нашел своего омегу. — Но я не твой, — хнычет Луи. — Я твой, но, пока у меня нет метки, наша связь неполноценна. — Я знаю! Я знаю, но… тебе не остаётся ничего, кроме как довериться мне, хорошо? Ты доверишься мне, а я тебе. Пускай наши отношения хоть немного побудут просто отношениями. Как у Бет, знаешь… Для Луи это будет очень сложно, но он хочет постараться ради Гарри.***
Рашелька: «Кто-то сбежал из дома, принцесса?» Триша: «Что же тебя не устроило в замке папочки?» Луи: «Ха-ха, очень смешно. Откуда вы знаете, что я ушёл?» Тиффани: «Твой папуля звонил всем нам». Рашелька: «Почему ты не рассказал нам про своего альфу?» Луи: «Потому что». Триша: «Потому что, что? Я думала, что мы друзья…» Луи: «МЫ друзья. Но у меня не было времени вам рассказать». Тиффани: «Мы тебе рассказываем обо всём, а ты?..» Рашелька: «У вас что-то было?» Триша: «Вы предохранялись?» Луи: «Да, да». Рашелька: «ОООО, ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В НЕДЕВСТВЕННЫЙ МИР» Тиффани: «Скинь нам его фото». Луи: «Нет». Тиффани: «Нет? Я не спрашивала, скинешь ли ты, я сказала скинуть». Рашелька: «Это значит скинь живо или мы больше не друзья». Луи: «Что за детский сад?» Триша: «Нет фото — нет альфы. Ты за дур нас принимаешь?» Луи: *фото* Луи: «Знакомьтесь, мой альфа». Рашелька: «А он горяч». Тиффани: «Ага, уверена, что без футболки ещё лучше». Луи: «Всё, я не буду больше скидывать его фото». Триша: «Да ладно, докажи, что он настоящий. Эту фотку можно и в интернете найти». Луи: *фото* Луи: «Это Гарри — мой истинный». Луи: «Довольны?» Тиффани: «Хах, вполне. Познакомь нас».
Томлинсон тихо сидит в углу дивана, наблюдая за счастливым альфой, который общается со своими друзьями. Наверное, ему должно быть грустно, что Стайлс общается с кем-то, но не с ним в данный момент. Да, он хочет подойти к нему, обнять и поцеловать, хочет показать всем, как сильно он любит этого парня. Но вместо этого он сидит на месте, поджав колени к груди и с восхищением смотря на то, как Гарри глупо шутит. Зейн сидит на коленях Лиама, а Найл в кресле. Оливер ушел на свидание с Лью несколько минут назад, и, вообще-то, он был единственным, с кем Луи хоть немного поговорил. Не то чтобы ему не нравятся друзья Стайлса, это совсем не так. Но он чувствует себя немного неловко, потому что не знает, о чем с ними можно поговорить. Только Луи собирается пойти на кухню, чтобы проветрить голову, как Гарри садится рядом с ним, лучезарно улыбаясь. Найл, Зейн и Лиам отвлеклись друг на друга, временно отпуская кудрявого, поэтому Томмо чувствует себя ещё более странно: он не хочет отвлекать Стайлса от друзей. — Всё хорошо? — тихо спрашивает альфа, положив руку на его бедро. — Да, всё хорошо. Просто я немного… устал. — Иди ко мне, — произносит Гарри и прислоняется к его губам. Их поцелуй мягкий, но чувственный, переходящий в более глубокий… И Зейн толкает Стайлса ногой в бедро, напоминая, что они всё ещё здесь. — Может быть, вам уединиться? — шутит Лиам, и Найл смеётся до тех пор, пока Гарри не отстраняется, беря подростка за руку и поднимаясь с дивана. — Я шучу! — Да, Ли, смешно, молодец. Мы вернёмся через несколько минут. Они выходят из гостиной, и альфа заводит любимого в спальню. — Хаз, что ты делаешь? Едва Луи успевает спросить это, как оказывается прижат к двери, а язык Гарри исследует его рот. И это так головокружительно горячо, что мальчик готов забыть обо всём на свете только ради этого момента. Особенно жарко становится, когда мужчина выпускает свои феромоны, оставляя свой запах на нём. — Ох, Боже мой, — бормочет Томлинсон, прижимаясь к нему и отвечая взаимностью. Они метят друг друга запахом, целуясь и потираясь друг о друга. Подросток даже не сразу понимает, что оказывается на столе, а его ноги обнимают бёдра старшего, прижимая его ближе к себе. Гарри красиво стонет, запуская руку между их телами и нежно сжимая пах парнишки. Чертыхаясь, Томмо толкается в его ладонь и сталкивается своим ртом со ртом Стайлса. Они уже не целуются, они страстно вылизывают ротовые полости друг друга, сплетаясь воедино. Пожалуй, они абсолютно мерзкие… но оно того стоит. Внезапно Луи сдавленно, но громко стонет, изливаясь прямо в штаны, и Гарри улыбается ему своей самой невинной улыбкой, которая только есть у него в наличии. — Чёрт, — тихо проговаривает мальчик, смотря на пятно, появившееся на штанах. — Чёрт… — Ты в порядке? — Издеваешься? — тихо смеётся Томлинсон. — Что это вообще было? — Мне просто захотелось сделать тебе хорошо. Ты был слишком напряжён, хочу, чтобы ты расслабился. Сходи в душ, я буду в гостиной с остальными.***
После душа Луи возвращается в гостиную, замечая на себе взгляды парней. Гарри зовёт его к себе на колени, и мальчик послушно направляется к нему. Теперь он тоже общается с друзьями кудрявого. Какое-то время Томмо не замечает ничего странного, но вскоре Найл решает сходить на кухню за напитками. Он интересуется у остальных будут ли они что-то и, получив ответы, собирается идти на кухню. Но перед этим Лиам нежно шлёпает его по попе, и омега улыбается ему. Будь Луи на месте Зейна, он бы убил альфу, но тот сидит с улыбкой, словно его альфа ничего не сделал. Хоран скрывается на кухне. — Что?.. — в недоумении произносит Томлинсон, смотря то омеге вслед, то на Малика и Пейна. — Что это было? — Что? — Зейн смотрит на него с улыбкой. — Детка, — тихо смеётся Гарри, — Лиам — альфа и Найла, и Зейна. — Что? Но… Как? Я имею в виду… Никто никого не ревнует? — Нет. Мы все истинные друг друга. — легко отвечает Лиам. — Мы были очень удивлены, когда узнали, но нам легко втроём. Я имею в виду комфортно. — Оу… Я не знал, что такое возможно. А то, что Найл беременен? — Да, это было запланировано. Мы решили, что это будет Найл, потому что ему проще уйти в декрет, чем мне, — объясняет Малик. — Я бы просто потерял рабочее место, а ему позволило начальство. Мы уже пару лет хотели ребёнка… — Да, однажды я вернулся домой и увидел, как Зейн и Найл плакали из-за того, что приближалась течка, а я не собирался их оплодотворять. — Ого… Здорово, что у вас будет ребёнок, — с искренней улыбкой говорит Луи. — Я бы тоже хотел, когда стану старше. Гарри прячет улыбку, целуя подростка в плечо и прижимая к себе. — Кстати об этом, — Малик внимательно смотрит на Стайлса. — Если это чудо залетит от тебя раньше, чем вы решите завести ребенка, мы с Ни оторвём твой член. — Его член — мой, — внезапно шикает Томмо, поражаясь сам себе. Гарри и Лиам замирают на месте, понимая, что омеги могут в любую секунду накинуться друг на друга. Точнее сказать, Луи — на Зейна. У омег ярко выражено собственничество по отношению к своим истинным альфами. Поэтому, если омега чувствует реальную угрозу своим отношениям, от него можно ожидать чего угодно. — Луи, детка, — тихо и осторожно произносит Гарри, поглаживая талию и бедро мальчика. — Конечно мой член — твой… Я только твой, честно-честно. Зейн шутит. Малик испуганно прижимается к Пейну, боясь пошевелиться и спровоцировать подростка. — Лу, хочешь, чтобы я отсел от Зейна? Луи затыкает его поцелуем, языком проводя по его губам и ровным рядам зубов, смотря пакистанцу в глаза. Он намеренно метит Гарри своим запахом и, когда отстраняется, то приходит в себя. Ему становится очень стыдно за своё поведение, и омега начинает извиняться. — Всё хорошо, — отвечает Зейн, — я не должен был этого говорить. Гарри только твой. Найл возвращается с кухни с непонятным содержимым в стакане. Он протягивает коктейль Малику, предлагая попробовать. В следующую секунду омега кривится в отвращении, но глотает это нечто. — Что это, чёрт возьми?! — спрашивает омега. — Здесь сельдерей, сардины, мандаринка и сливки. Лиам в ужасе смотрит на ирландца, не веря сказанному. — А у тебя не будет токсикоза? — интересуется Луи. — Пока ещё не было, но это только вторая неделя, так что посмотрим. Кто-нибудь хочет попробовать? — Нет! — хором отвечают все, и Найл обижается. — Ладно, давай, — говорит Лиам. — Тоже хочу коктейль, — тихо шепчет Луи, проводя пальчиком по груди альфы. — Тебе сделать? Томмо благодарно улыбается и целует его.