***
Вечером уже всё готово. Сегодня четверг, а значит завтра вечером можно будет устроить вечеринку. Родители Луи уехали в загородный дом, чтобы не мешать, поэтому Томмо предлагает ребятам остаться на ночь. Они заказывают еду, устраиваясь в гостиной и включая «Выбор» (2016). Лью и Джеймс помирились, а Оливер даже понравился Нельсону и у них нашлись темы для разговора. Найл, который уже на четвёртом месяце, всё время липнет к своим истинным, вынуждая их потрогать его животик. Что касается Лиама Ричардсона, ему приходится выслушивать целую лекцию о беременности от Хорана. А Луи устраивается на большом диване почти в полуметре от своего альфы, весь дрожа, словно осиновый лист. Гарри накрывает его тёплым пледом, целуя в висок, и Томмо старается не ударить его, искренне недоумевая, почему. Еду привозят достаточно быстро, и за неё расплачиваются Ричардсоны. Во время фильма в доме становится тихо, свет выключен и все сосредоточенно наблюдают за сюжетом. Через несколько минут кудрявый тянется за чем-то и предлагает омеге пиццу, очень пахнущую сыром, колбасой и какими-то специями. Мальчик чувствует, что его начинает мутить, поэтому отказывается, возвращая внимание к экрану фильма. Но у него не очень получается сосредоточиться из-за обилия запахов, исходящих от разной еды, поэтому Томмо шепчет Гарри, что ему нужно отойти на секунду. Он идёт в ванную, чувствуя небольшую слабость в конечностях. Перед глазами всё плывёт и складывается впечатление, будто комната внезапно делает быстрое вращение. Пол уходит из-под ног мальчика, и он падает. Луи приходит в себя из-за лёгких ударов по щекам. Перед ним сидит Зейн, а Лью протягивает ему стакан прохладной воды, пока Гарри помогает ему привстать и попить. Найл и остальные альфы стоят в стороне, с волнением наблюдая за происходящим. — Что случилось? — тихо спрашивает Томлинсон, всё ещё чувствуя, как комната вращается, а перед глазами танцуют непонятные круги. — Ты упал в обморок, — объясняет кудрявый, и в его голосе слышится волнение. — Когда ты ел в последний раз? — спрашивает Малик и надевает что-то на руку мальчика. Луи начинает сопротивляться, пытаясь убрать руки парней с себя, но Гарри успокаивает его, шепча ему на ухо: — Милый, нужно всего лишь померить давление… Давай, тише, тс-с-с… Когда ты кушал последний раз? Томмо морщит носик, стараясь вспомнить, а затем пожимает плечами, говоря: — Пару дней назад? Лью вздыхает и говорит: — Дурашка, тебе нужно покушать. Ты всех нас напугал до смерти.***
В Луи едва вмещается кусок пиццы и стакан с соком, но Гарри обнимает его, говоря, чтобы тот покушал ещё. — Я не могу, — раздражённо бормочет Томмо, отпихивая от себя руку кудрявого и отставляя тарелку в сторону. — Может быть, ты беременен? — вдруг предполагает Лью, и все в комнате затихают удивлённо смотря на парня, а затем на мальчика. — Я бы понял, — фыркает Найлер, — я чувствую беременных омег. Я же сам беременен. — Я не… — Луи поднимает взгляд на ошарашенного Гарри. — Я не беременен… Джеймс сжимает и разжимает кулаки и, глядя на Стайлса, спрашивает: — Я так понимаю, ты всё-таки не знаешь, что такое контрацепция, да? Взрослый альфа, только посмотрите на него! — А ты, я так погляжу, секс-мастер?! Альфы подскакивают со своих мест, рыча друг на друга и метя территорию запахом. Пейн и Ричардсон инстинктивно повторяют за ними, а омеги в ужасе замирают. — Эй! — восклицает Лиам, единственный альфа, которому некого здесь защищать. — Живо успокоились! Устроили чёрт знает что! Луи не успевает ничего понять, когда Ричардсон берёт его за руку, поднимая с дивана. Гарри агрессивно смотрит на него, и Лиам толкает его в грудь, говоря: — Остынь, блять, поговорим, когда успокоишься. Томмо следует за альфой, искренне не понимая, что происходит. Когда они заходят в ванную, мужчина закрывает за ними дверь. — Луи, вы с Гарри спали? — мальчик покрывается румянцем, опуская взгляд в пол и кивая. — Как давно? Вы предохранялись? — Ну, недели две назад… Я не помню… Я был немного на в состоянии обратить на это внимание… Эмм, я перевозбудилась и… Господи, я правда залетел? — У тебя есть тест на беременность? — подросток качает головой. — Так, ладно, мы почти не знакомы, но доверься мне, ладно? Кивнув, Луи позволяет Лиаму подойти к нему вплотную и поднимает голову, когда тот просит сделать это. Мужчина наклоняется к нему, вдыхая его аромат через нос и быстро отстраняясь. — Ты беременен. Твой запах изменился. Беременные омеги немного пахнут фруктами в перемешку со своим запахом и запахом альфы. Внутри Луи всё переворачивается и он опускает взгляд на свой животик, прикладывая к нему ладонь. Он забеременел… Дверь в комнату открывается, и в комнате появляется Гарри, поэтому второй альфа поспешно удаляется, оставляя пару наедине. Они молчат какое-то время, бездумно смотря в пол, и Томмо не имеет ни малейшего представления о том, как быть дальше. — Я пойму, если ты захочешь сделать аборт, — тихо проговаривает Гарри, даже не смотря на него. — Ты не обязан ломать себе жизнь из-за моей тупости. У тебя скоро начнутся экзамены, и тебе ещё нужно куда-то поступить… Всё нормально, если ты хочешь сделать аборт, я всё пойму, и я ни за что не буду злиться на тебя, сладкий… Когда Луи поднимает на мужчину ошарашенный взгляд, оказывается, что тот уже смотрит на него. — Нет! — уверенно отвечает парень, и это удивляет альфу. — Нет? — Нет, я не собираюсь делать это. Гарри, это твой ребёнок. Я обещал, что рожу его, и я рожу, чтоб тебя. — Луи… — Гарри! — восклицает Томлинсон, внезапно чувствуя прилив ярости. — Это и мой ребёнок тоже! И, если ты прямо сейчас пошлёшь меня на аборт, если не примешь нашего малыша, то я и на шаг тебя к нему не подпущу! Стайлс удивлённо смотрит на него, надеясь подойти и обнять, чтобы успокоить возлюбленного, но тот рычит, отходя и обнимая себя руками. — Сладкий? — тихо зовёт его альфа, но Луи всё равно не подпускает его к себе.Топ-топ-топ (это автор бегает из одной комнаты в другую).
В гостиной Ричардсон-младший рассказывает парням новости, когда Найл решает поделиться кое-чем о своей беременности на самых ранних сроках: — Когда я только-только забеременел, я чуть не убил Лиама. — Почему? — недоумевает Джеймс. — В природе омеги заложено охранять своё потомство, — объясняет Зейн. — Омега полностью доверяет своему истинному альфе, но, когда она беременеет, всё начинается с самого начала. И альфа для неё кажется совершенно незнакомым, потому что это абсолютно новый этап их жизни, и она не знает, как он это примет. Именно поэтому Найл не подпускал к себе Лиама почти недели две-три. Оливер нервно смеётся, смотря на Лью и говоря: — Дорогой, кажется, я передумал заводить детей. — Хаха, очень смешно. А где Гарри? — В ванной с Луи… — с ужасом отвечает Лиам. Друзья подскакивают с места, быстро направляясь в ванную.Топ-топ-топ.
Гарри осмеливается сделать к Томмо шаг, и Луи не имеет понятия, что делает, когда отталкивает его и царапает в шею. В мальчике буквально кипит ненависть, и он хочет разорвать кудрявого на куски. Наверное, он сделал бы это, если бы в ванную не ворвались Лью и Зейн. Вудс хватает его за руки, смотря в глаза и прося успокоиться, пока Малик в ужасе смотрит на расцарапанные руки, шею и лицо Стайлса. Лью уводит Луи, приобнимая и тихо что-то шепча. Через несколько минут парни находятся в спальне подростка, где нет никаких посторонних запахов, и он постепенно успокаивается. Мальчик забирается в свою постель, и Вудс наблюдает за тем, как тот сооружает некое подобие гнезда из всевозможных одеял и подушек. В ход идут даже пледы из шкафа. — Лу? — тихо зовёт его старший. — Ты в порядке? Гарри разозлил тебя? — Он хочет убить моего щенка, — рычит подросток, позволяя своей внутренней омеге взять над собой контроль. — Хочет, чтобы мой щенок умер. — Нет, солнце, это совсем не так… Ты, наверное, всё неправильно понял… Гарри волнуется за твоё будущее… — Причем тут мой щенок? Он не может быть причиной для волнения. Это мой ребёнок, моя кровь… Я буду любить его и заботиться о нём. — Но ведь это щенок и Гарри тоже, — возражает Лью, не понимая мыслей Луи. Томлинсон раздражённо рычит, смотря на Вудса, как на врага, и тот ойкает, понимая, что сказал что-то не то. — Гарри отказался от него, а значит, отказался и от меня. Это только мой щенок, я его мама, и я не позволю кому-то причинить ему боль. Если потребуется, я перегрызу глотку даже тебе.***
Лью спускается на первый этаж, находясь в полном недоумении и шоке от происходящего. С кухни доносятся голоса, поэтому омега направляется туда. Зейн и Найл обрабатывают царапины на коже Стайлса, а тот явно на грани истерики от того, что ему уже успели объяснить. — И что мне теперь делать? — не понимает Гарри. — Луи думает, что я хочу навредить нашему ребенку. — У него проснулся материнский инстинкт, а ты заговорил про аборт, балда! — закончив обрабатывать его шею, фыркает Найл, отправляя в рот кусок пиццы. — Поздравляю, теперь ты — совершенно чужой человек для него. — Да, спасибо, Найл, ты очень мне помог! — огрызается Стайлс и смотрит на остальных своих друзей. — Нет, серьёзно, что мне делать? Я же не знал, что у него поедет крыша. Он весь вечер не давал к себе прикоснуться, как будто я знал, что происходит. — Ну, знаешь, для начала ты мог бы не выпрыгивать из штанов, — парирует Джеймс, смотря на кудрявого недовольным взглядом. Его любимый омега забеременел в восемнадцать лет, конечно, он недоволен. Лиам Ричардсон усмехается, соглашаясь с ним, а Гарри стонет от отчаяния. Во-первых, его истинный омега возненавидел его всего за один вечер; во-вторых, Марк Томлинсон пристрелит, четвертует и повесит его к чёртовой матери; в-третьих, даже лучшие друзья издеваются над ним; и, наконец, в-четвёртых, он противен сам себе. — Ты должен показать ему, что не хочешь навредить его ребёнку, — говорит Зейн, убирая аптечку на место. — Найл очень сильно злился на всё, что Лиам делал. Он заперся в самой тихой комнате, где не было его запаха. Врач посоветовал нам постепенно приучать его к запаху Лиама, а также сказал, чтобы Лиам делал Найлу небольшие подарки: конфеты, что-то из одежды, игрушки… Господи, беременные так сильно любят игрушки. Да, Ни? Хоран очень активно кивает, поглаживая свой живот и начиная болтать о том, какие плюшевые животные милые и как сильно поднимают ему настроение. — Ага, а омеги? — интересуется Стайлс. — Как у Луи сейчас отношения с омегами? — Нормально, если они не говорят ему убить своего щенка, — отвечает Лью. — Так, значит, я просто должен постепенно возвращаться в его жизнь? Просто дарить подарки? — Ну, да… Постепенно можно метить какие-то вещи своим запахом, подбрасывая их в его комнату, чтобы он привыкал к тебе. — говорит Пейн. — Ну, если у тебя ничего не получится, то я его отобью, если ты не против. — говорит Нельсон, вынуждая Гарри снова агрессивно зарычать. — Подростки, — посмеявшись, фыркает Ричардсон-младший, положив руку на голову Джеймса и потрепав его волосы, — никакого уважения к старшим. На щеках парнишки появляется румянец, и он поднимает на мужчину удивлённый взгляд. На несколько секунд все обращают внимание на то, как они смотрят друг другу в глаза, и Лиам убирает от мальчика руку, сжимая её в слабый кулак. Джеймс немного хмурится, глядя на него. — Куришь? — спрашивает он. — Курю, — отвечает Ричардсон, игнорируя удивлённые взгляды окружающих. — Расскажешь, как дела в школе? Они уходят, и Лью провожает их взглядом, пока Оливер сидит с открытым ртом. — Я один увидел искру? — недоумевает Зейн. — Что? — хором спрашивают Пейн и Стайлс. — Да быть не может. — Бред, мой брат не может быть по альфам, — возражает Вудс. — Я бы понял, да и он влюблён в Луи… — Была-была искра, — поддерживает Малика Найл. — Я чувствовал, я же беременный. — Боже, да ну, нет. — фыркает Оливер.***
Гарри дожидается родителей Луи, оставшись с Греттой в доме Томлинсонов. И с Луи, закрывшимся в своей комнате. Он приносит ему завтрак, обед и ужин, стучит в дверь, ставит поднос на пол и уходит, понимая, что омега не готов сейчас столкнуться с ним нос к носу. На подносе Стайлс оставляет для Томмо небольшие подарочки: розу, пакетик конфет и новеллу «Жгучая тайна. Смятение чувств» Стефана Цвейга; а вечером — белого плюшевого мишку, помеченного запахом кудрявого, с открыткой, где написано: «С огромными извинениями от Гарри». И каждый раз Гарри следит за тем, чтобы Луи забрал еду. Спустя полчаса он приходит вновь, видя поднос с грязной посудой и забирая его. — Папа? — тихо зовёт его Гретта, лёжа на ковре в гостиной и раскрашивая принцессу Анну из «Холодного сердца». — Мамочка заболела? — Не совсем, милая, — вздохнув, отвечает Стайлс, смотря на дочь. — Ты бы хотела себе братика или сестрёнку? — Не знаю, — она дует губки, старательно закрашивая карандашиком платье девушки. — А, если у меня будет братик или сестрёнка, меня будут любить? — Конечно! — даже подскочив от такого вопроса, быстро отвечает Гарри и привстаёт на локтях. — Конечно, тебя будут любить, милая, почему ты спрашиваешь о таком? — Мама-Тейлор говорила, что, если я буду плохо себя вести, то она заведёт другую дочу и будет любить её, а не меня. Сердце кудрявого сжимается от боли, но он не подаёт виду, говоря: — Когда у тебя появится братик или сестрёнка, я буду любить тебя так же сильно, как люблю сейчас. — Гретта откладывает карандаш, поднимается на ножки и идёт к папе, обнимая его своими маленькими ручками. — У твоей мамочки в животике сейчас живёт совсем маленький ребёночек, который через несколько месяцев станет таким же малышом, как ты когда-то. А потом он появится на свет, и ты сможешь увидеть его. — А что он делает в животике мамочки? — спрашивает девочка, садясь на диван рядом с папой. — Как он там оказался? — Ну… когда альфа и омега влюбляются друг в друга, они начинают встречаться, доверять друг другу… Они целуются, как принцы и принцессы, а потом через какое-то время альфа… эмм, дарит своей омеге ребёночка, которого она растит под сердцем. К сожалению, или к счастью, у Гретты не успевают появиться новые вопросы, потому что входная дверь хлопает — родители Луи вернулись. Гарри позвонил им три часа назад, говоря, что вечеринка отменяется, а они должны немедленно вернуться. — Что произошло? — спрашивает Джоанна, когда они с Марком заходят в гостиную. Стайлс поднимается с дивана, предлагая им пройти на кухню и прося Гретту порисовать. Закрыв дверь, ведущую в кухню, Гарри тяжело вздыхает, на самом деле боясь реакции Томлинсонов на новость. — Я понимаю, что это, возможно, ужасные новости, но… — Что случилось? Что с твоим лицом? — недоумевает Джей. — Где Луи? — Он в своей комнате… Луи беременен от меня. Томлинсоны меняются в лице, Марк тихо матерится себе под нос, отходит к кухонному шкафу и достаёт коньяк. Джоанна садится на стул, смотря на Гарри взглядом, полным разных противоречивых эмоций. — Господи, ему же всего лишь восемнадцать. Ему нельзя становиться родителем сейчас. — Моё лицо — верное доказательство тому, что в Луи проснулся материнский инстинкт, и он убьёт любого, кто угрожает его ребёнку. — Я знал, что не должен был доверять тебе, Стайлс! — восклицает Томлинсон-старший. — Знал, что должен был отправить Луи на разрыв связи ещё очень давно! — Марк, — ужасается Джей, — Луи — наш сын, в первую очередь. Да, ты его отец, но ты не имеешь права так говорить. Если мы заставим его сделать аборт или вызовем его с помощью медицинских препаратов, то у него начнётся депрессия. Я не хочу потерять его. Старший из альф тяжело вздыхает и смотрит на младшего, спрашивая: — Ну, и? У тебя есть какие-то планы или что? Что ты собираешься делать? — Мы с Греттой переехали в новую квартиру, там три комнаты, одна из них — зал. Луи может переехать ко мне… Я почитал о том, можно ли поступить на год позже, оказалось, что можно взять gap year* или просто поступить на год позже… У меня достаточно денег, чтобы содержать Луи во время беременности. Я могу устроиться куда-то и на выходные тоже… — То есть никаких проблем не будет? — спрашивает Джей. — Ну, разве что Луи и его доверие ко мне… — тихо отвечает Гарри.