***
Цзян Чэн любил успокаивающую тишину, что заполняла их дом перед сном. Хотя и скучал по удобствам Бостона, по ритму городской жизни, по шуму, который успокаивающим саундтреком с детства сопровождал его ночью и днём, и по возможности получать любую еду в любое время суток, он все же предпочитал тишину их спальни здесь, вдали от людей и городского шума. Совы, фыркающие олени, Сахарочек и кошки – это гораздо приятнее пьяных спортивных фанатов, гудящих клаксонов и вечно неспящих студентов. А вид из окна? Здесь было лучшее место в мире. - На что ты так внимательно смотришь? - спросил Сичэнь, бросая их одежду в корзину. - На тебя, - склонив голову к плечу ответил Цзян Чэн. Невозможно поверить, но это всё ещё заставляло Сичэня краснеть. Цзян Чэн прислонился к спинке кровати, наблюдая, как тот бережно снимает свой браслет из лавандового нефрита и кладет его в шкатулку с дорогими для него вещицами. Сичэнь всегда снимал браслет на ночь из страха повредить его во сне. За ним последовала лента, и его волосы свободно растеклись по плечам. Он вновь связал их - заплел в косу с одной из тех смешных и пушистых резинок, которыми снабжал его Сюаньюй. Наконец, Сичэнь подошел к кровати, приподнял лицо Цзян Чэна за подбородок, и склонился к нему в глубоком поцелуе с легким оттенком корицы. - Привет. – прошептал ему в губы Сичэнь, легко вздохнув. - Привет, - ответил Цзян Чэн, когда тот скользнул к нему на колени. Он положил свою ладонь сзади на шею Сичэня, слегка массируя её пальцами, запуская их чуть выше – в волосы на затылке, и пристально посмотрел на него снизу вверх. – Всё хорошо, малыш? Ты сегодня такой тихий. - Просто задумался, - ответил Сичэнь, бессознательно откидывая голову к нежному прикосновению. Цзян Чэн нахмурился. Лицо Сичэня не выглядело счастливым или довольным. Да и сам он сегодня был мягок, немного печален, и непривычно молчалив. - Это из-за документов? - уточнил Цзян Чэн. - Я хотел выделить больше акций вам с Цзинъи, но есть еще брат с сестрой, павлинчики*, любые будущие павлинчики, и Сычжуй. Крутил и так и сяк, не получилось выкроить больше… Сичэнь приложил палец к губам Цзян Чэна: - Дело не в акциях. Тебе вообще не нужно было делать это ради меня. Ты же знаешь, как богата моя семья. И Цзинъи… - Цзинъи это нужно, он заслужил. Я уверен на все сто процентов: он ничего не получит от своих беспутных родителей. - Цзян Чэн мягко отодвинул ладонь Сичэня в сторону. – Да и тебе следует иметь заначку на чёрный день. Немного грёбаных денег, никак не связанных с Ланями. На всякий случай. Если со мной что-то случится, я должен быть уверен, что у тебя есть эта дополнительная поддержка. На всякий случай. - Прекрати, - Сичэнь судорожно вздохнул. - С тобой ничего не случится. - Завтра меня может сбить автобус и ты останешься вдовцом с тремя* очень избалованными кошками и одной очень избалованной собакой, которые привыкли к роскошному образу жизни и стали еще капризнее от того, что кое-кто скупил для них все эти органические штучки ручной работы. Тебе понадобятся эти сбережения. - Органические лакомства для них очень полезны, - возразил Сичэнь, прислонившись лбом ко лбу любимого. Цзян Чэн провел руками по его спине, снимая напряжение. Сичэнь был чересчур взвинчен последние несколько недель, и никак не признавался в причинах своего состояния. Это расстраивало Цзян Чэна, но выпытывать он не собирался, потому как знал, что тот ему сам расскажет в свое время. Сичэнь прижался к нему покрепче: - Я люблю тебя. - Я тоже тебя люблю, - ответил Цзян Чэн и запечатал признание поцелуем. ПРИМЕЧАНИЕ ПЕРЕВОДЧИКОВ: 1. Тако* - мексиканская закуска из тонкой круглой кукурузной лепешки, сложенной пополам, на которую укладывают разнообразную по составу начинку с соусом. Лепешки можно сделать самим, или купить, иногда они уже сложены в конвертик. 2. Оуян Цзычжэнь* – единственный наследник своего очень пожилого отца, владельца транснациональной корпорации. Оуяны - выходцы с Ближнего Востока, поддерживающие семейные традиции и специфику тех мест. В связи с этим, он наверняка и не видел настоящей жизни за пределами школы и того золотого гнезда, где его вырастили. 3. Питтсфилд* – (англ. Pittsfield) самый крупный город, окружной центр округа Беркшир, штат Массачусетс (для тех, кто присоединился к нам только в этой истории - Беркшир –как раз та местность, где располагаютсяГлава 2: Третий год: пакет.
11 августа 2020 г. в 19:30
Сегодня был «тако*-вторник», и это означало, что пока Лань Цзинъи и Оуян Цзычжэнь выполняли свои домашние задания или школьные проекты, Сичэнь приглядывал за ними и ждал, когда Цзян Чэн вернется домой и приготовит им ужин. Стоило однажды, совершенно случайно, поджечь микроволновку, разогревая лепёшки для тако (разогревать легко и просто, как утверждал Сичэнь), и ему запретили на всю оставшуюся жизнь. Конечно, «запрет» - слишком сильное слово, но Цзян Чэн знал секретный способ заставить Сичэня сдержать обещание, и потому тот больше не пытался по вторникам самостоятельно угощать мальчиков.
Все началось с того, что девятилетний Лань Цзинъи оказался самым что ни на есть энергичным пожирателем мяса, которого когда-либо производили на свет Лани. А ещё с того, что Алия Оуян попросила Сичэня помочь её единственному ребенку* поближе познакомиться с повседневной жизнью людей за пределами общины Лань и школы-интерната. Именно Вэй Усянь предложил «тако-вторник», и вот, спустя несколько месяцев, они всё ещё поддерживали эту традицию.
Конечно, всё стало возможным только потому, что Цзян Чэн жил теперь в основном в Беркшире. Дополнительный офис «Цзян Индастриз» открылся в Питтсфилде* только на прошлой неделе, и Сичэнь не сомневался, что сегодняшний вторник с тако будет вторником с пиццей (в заказе еды Сичэню не было равных), но Цзян Чэн поклялся, что вернется домой по расписанию - к ужину.
- Перестань ежеминутно смотреть на часы, - сказала кузина Сичэня Молли. – Такое чувство, словно ты на самом деле веришь, что он нарушит своё обещание тебе или детям. Ты же знаешь, он так не поступит, если, конечно, не случится чего-то из ряда вон...
Сичэнь знал - она права, но куда больше его беспокоило то, что сейчас Цзян Чэн был, как туго натянутая пружина, которую пытаются растянуть еще сильнее. Он стремился управлять двумя отделениями «Цзян Индастриз» и совмещать свой рабочий график с графиком Сичэня, стараясь как можно чаще бывать дома. И Сичэнь понимал - это нелегко, учитывая международный статус компании и поток клиентов, полноводной рекой стекающихся к Цзянам после падения империи Цзинь. Ло Цинъян - отличный заместитель, но она всё ещё нуждалась в руководстве. Цзян Чэн полностью доверял ей бостонскую штаб-квартиру; но просчёты слишком дорого обходятся, бизнес не делает скидку на неопытность, и это означало, что ему придется управлять большинством дел в двух офисах одновременно.
Сичэнь отчаянно боялся, что чем-то придется пожертвовать, что что-то сломается или исчезнет безвозвратно. Хотя, логически рассуждая, он понимал, - Цзян Чэн переехал в Беркшир и открыл здесь офис с единственной целью – быть ближе к Сичэню. И если бы Цзян Чэн не хотел этого сам, он бы и пальцем не пошевелил. А ещё Сичэнь понимал, что их сломать проще всего. Они ничего не обещали друг другу…
Нет, нет… Сичэнь постарался отбросить эти разъедающие мозг мысли. Отсутствие помолвки никак не влияло на ценность их отношений, и то, что они не женаты, не освобождало их от взятых на себя обязательств. Они были знакомы почти всю жизнь, и после трех лет вместе всё ещё влюблены, как подростки, и продолжают любить друг друга, а все эти сомневающиеся истеричные голоса, подозрительно похожие на голос его отца, могут идти нахуй прямо сейчас.
- Что бы ни вызвало такое выражение на твоем лице, немедленно прекрати об этом думать, - мягко пожурила его Молли.
- Прости, я знаю, - пробормотал Сичэнь. - Знаю... я просто… - он покачал головой.
Молли взяла его за руку и крепко сжала. Она - одна из немногих, кому он мог довериться. Сичэнь никогда не взвалил бы лишнее бремя на своего брата; и он не хотел омрачать с трудом добытое счастье Минцзюэ и Мэн Яо; но он знал, что может рассказать Молли обо всём. Что она выслушает его и не осудит. Или не слишком строго.
- Он любит тебя, - тихо, но твёрдо сказала Молли. - И никуда от тебя не денется.
Сичэнь кивнул. Он знал – это правда. Молли не тратила слова понапрасну, что придавало им дополнительный вес. Если Молли заговорила о чувствах, то не ради пустого утешения. Она просто знала. Вот и всё.
Сахарочек, спавшая у него в ногах, внезапно сорвалась с места, и Сичэнь невольно заулыбался, потому как это означало только одно...
- Ты такой влюбленный, аж смотреть противно, - фыркнула Молли.
- Тебе не обязательно оставаться на ужин, - вставая с дивана, поддел её Сичэнь. - Я с таким же успехом сам могу отвезти Цзычжэня обратно в школьное общежитие. А Цзинъи, как обычно, может заночевать здесь. Мы всегда ему рады.
- Если вы меня не покормите, мне придется есть попкорн на ужин.
Молли невинно захлопала ресницами, когда Сичэнь в ужасе уставился на неё.
Потом рассмеялась:
- Один - ноль в мою пользу!
Сахарочек обняли первой. Мальчиков погладили по голове и взъерошили волосы. Молли с радостью приняла поцелуй в щеку и холодный кофе со льдом. Сичэню достались целомудренный поцелуй в лоб и бумажный пакет с документами.
- Что это? - спросил он.
- Передай их семейным адвокатам для рассмотрения, прежде чем подписать, - сказал Цзян Чэн. – Просто стандартные документы: доверенность; доверенность на принятие решений о медицинской помощи*; внесение тебя и Цзинъи в мое завещание; ваши акции в «Цзян Индастриз» и совместное право собственности на квартиру в Бостоне. Я давно собирался это сделать, но с бюрократическими проволочками и открытием нового офиса оформление затянулось.
Сичэнь обменялся взглядом с Молли, когда та подмигнула ему.
- Моя задница не верит в брак, - прошептала Молли, пока Цзян Чэн гремел на кухне кастрюлями и сковородками. - Куда уж ближе к законному браку, чем это.
Сичэнь уставился на пачку бумаг перед собой, после чего перевел взгляд на Цзян Чэна. Все еще в деловой одежде, с расслабленным галстуком и закатанными по локоть рукавами рубашки, он напевал себе под нос, переставляя посуду, словно сегодня обычный «тако-вторник». Как будто не он мимоходом вручил Сичэню юридический эквивалент «в болезни и здравии, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит нас» так легко и естественно, как вручают свежую почту.
Потому что для Цзян Чэна всё было просто и ясно. Он явно не нуждался ни в помолвке, ни в свадьбе, ни в свидетельстве о браке, чтобы быть уверенным в том, что они вместе. Просто он очень в них верил.
Сичэнь сглотнул и попытался унять дрожь в руках, сжимавших пакет. Это не кольцо, но намного, намного больше...
Облачные Глубины Академия Лань)
4. Доверенность на принятие решений о медицинской помощи* - право принимать за вас решения, касающиеся вашего лечения, если вы утратите способность принимать такие решения самостоятельно.
5. Павлинчики* - дети Цзинь Цзысюаня и Цзян Яньли.😜 В оригинале использовано слово-гибрид peachick, полученное из peacock chick – птенец павлина. Решили, пусть будет: птенец павлина –> маленький павлин –> павлинчик. Есть лучшие предложения – с радостью ждём в личке.😊
6. Здесь у них уже три кошки – третья Корица. Бездомного котенка Сичэню хитростью подкинул Не Минцзюэ.