* * *
Несколько дней ушло на то, чтобы привыкнуть к новой обстановке, найти подходящие места для прогулок, но в целом наш ритм занятий особо не изменился. И это здорово помогало адаптироваться и не унывать из-за последних событий. Я ощутила на себе, что в правильно выстроенных рутинных действиях кроется огромная сила. Там, где ум начинает болтать лишнее и пробивает на эмоции, тело как послушная дрессированная лошадка покорно идет по накатанной колее, получая в награду заслуженные эндорфины, а там глядишь и настроение получше, и жизнь начинает сверкать яркими красками.* * *
Мы сидели в полюбившемся мне уголке для медитаций в одной из комнат, с кучей удобных маленьких подушек и зажженной небольшой свечой, огонек которой весело танцевал на фоне вечернего полумрака. Я задумчиво смотрела на него, не решаясь задать давно волнующий меня вопрос. — Спрашивай, — Алекс была, как всегда, наблюдательна и легко считала возникшее напряжение. — Я очень хочу узнать хоть что-нибудь о своей любимой женщине. Даже думала по приезду нанимать детективов. Понимаю твое нежелание делиться, ты все время избегала этих разговоров, но хотя бы в общих чертах. То, что можно рассказать. Иногда мне кажется, что тебя вообще зовут по-другому. Мата Хари, например. — Нет. Александра — это мое настоящее имя. И к разведке отношения никогда не имела. А вот фамилию пришлось менять по ряду причин. Алекс выдержала небольшую паузу, погружаясь в воспоминания, и продолжила: — Я дочь военных. Они погибли, когда мне было 10. Меня отдали в детдом, и это был настоящий ужас. Унижения, постоянные издевательства, насилие. Некоторые не выдерживали и накладывали на себя руки. Но я твердо решила, что как дочь офицера пройду через этот ад и не сломаюсь. Потом сослуживцы родителей забрали к себе, начали опекать и всему научили. Благодаря знанию языков работала в спецназе в разных странах с разными задачами, чаще всего миротворческими и спасательными. Во время последней миссии у меня появилось много вопросов к методам ведения операций. Пришлось уйти, так как была не согласна с руководством. В этот момент подоспело предложение от старого друга поработать телохранителем. Хотела отказаться, но он сказал, что клиент — девушка со спокойным характером и не доставит никаких хлопот. Поэтому я решила посмотреть и тогда уже принимать окончательное решение. Ты мне понравилась. Это все, что могу рассказать. Она пристально посмотрела на меня: — Доступ к моему личному делу есть только у пары человек. И вряд ли кто-то со стороны сможет получить его. За любые деньги. А если бы начала копать, тобой могли бы заинтересоваться определенные службы. Так что может и хорошо, что сейчас поговорили. Меньше проблем будет и у тебя, и у меня. — Спасибо, что все рассказала. Мне этого более чем достаточно. Скажи, а как ты поняла, что я влюбилась в тебя? — задала я второй очень волнующий меня в последние дни вопрос. Алекс издала короткий смешок: — Даже если бы я хорошо не чувствовала взгляды и эмоции окружающих, особенно, когда они смотрят в спину и думают, что их не видят, даже если бы не обратила внимание на то, что все свое свободное время ты предпочитала проводить со мной вместо своих приятелей, двое из которых давно влюблены в тебя, — при этих словах мои глаза округлились, — достаточно того, что твои зрачки всегда слегка расширены, когда ты смотришь на меня, чтобы прийти к такому выводу. — От тебя ничего не скроешь, да? — с притворной обидой спросила я. — Это весьма непросто сделать, — согласилась она с лукавой улыбкой.