Белонощные этюды.

Я вспомнил, что совсем не описал Господина Юсупова. Первое, что всегда бросается в его внешнем виде – это выразительные глаза. Они действительно казались неописуемо красного цвета. Наверное, они были карие, но всегда сверкали на тебя сверху этим рубиновым оттенком. Не просто дьявольский цвет глаз заставлял бояться его, но и их выражение надменности, с которым он смотрел на всех людей. Волосы его были, как чернила, черные, а кожа слегка смуглая; скулы, как лезвие ножа, острые. Я не считал себя низким, но Господин был очень высокий - такой, что мне, чтобы поцеловать его в губы, приходилось вставать на носочки [об этой истории я еще напишу]. Тело его было стройное и мускулистое, не побоюсь этого слова – идеальное. Как можно было заметить, Господин был красив, очень красив. Женщины знали его дурной нрав и наклонности, но все равно продолжали надеяться на что-то, постоянно делая визиты, чем очень надоедали ему. Младший брат Господина после той ночи остался у нас в гостях. Я часто видел его занимающимся в комнате. Он, в отличие от Господина, был приветлив и всегда здоровался со мной. Он рассказал, что останется жить здесь какое-то время, на мой вопрос «зачем?» смутно ответил, что соскучился по брату, поэтому хочет быть с ним вместе подольше. Также он сказал, что готовится к поступлению в университет и на днях должен прибыть его учитель, который также, «временно», останется здесь. Все эти истории внушали мне недоверие, поэтому я перестал расспрашивать его, заранее предчувствуя ложь. Это были сложные семейные отношения Господина, лезть в которые я не должен был. Так как я не мог делить обеденный стол с аристократами [хотя Господин иногда приходил завтракать ко мне, впервые это произошло после первой написанной мною картины], ел иногда вместе с прислугой, но, несмотря на это, кормили меня действительно вкусно и плотно. Я почти всегда не доедал с непривычки к такому количеству еды. Другие слуги говорили, что я совсем тощий и крохотный. Я не обижался - так оно и было. За все время моего пребывания в доме Господина, я набрал немного веса, ребра больше не выпирали, щечки округлились, и на лице появился здоровый румянец. Однако я все равно казался худеньким для остальных. Госпожа Языкова говорила, что я уродливый и наивный малец. Кто такая госпожа Языкова? Ее полное имя Джихвана Сергеевна Языкова. Не знаю, откуда у нее такое экзотическое имя, но звучит, словно и ей в бордели имя подобрали. Однако все было не так: ее родители были путешественниками-учеными. Они объездили половину земного шара в научных экспедициях, кажется, по археологии, и, наверное, где-то откопали и это имя. Несмотря на статус уважаемых родителей, стервой Джихвана была еще той. Без сомнения, она была очарована Господином, воздуха тому не давала. В общем, не нравилась никому, а пуще всего Господину. Меня же Госпожа на дух не переносила, удивлялась, мол, почему я так близок с Господином и что он во мне нашел. Она называла меня «невежественной дворняжкой» в лицо, обращалась как со слугой, била, пока Господина не было рядом. Я терпел ее, как все, и не рассказывал Господину. Но однажды в доме Юсуповых кое-что произошло.