***
Тонкая полоска холодного зимнего света потихоньку ползла по кровати, все больше напоминая, о наступлении нового дня. Аластор поднял руку над лицом спящего, чтобы острый лучик не потревожил его отдых раньше времени. От влаги блондинистые волосы завились в кудряшки и стали значительно короче. Аластор аккуратно двинулся ближе, но кровать предательски покачнулась. Парень резко подскочил и схватился руками за шею. Он сбито дышал и начал осматриваться по сторонам. — Тише, я с тобой, — Ал сразу потянулся к бедняжке. — Это всего лишь сон! — Все было так реалистично! — в панике прошептал Энтони. — Я как-будто начал тонуть в непонятной жидкости! Вэл закрыл проход! Он был словно ни живой! — Вэла больше нет, — брюнет обнял парня и запустил руку в кудри. — Теперь все будет хорошо! Энтони ухватился за его спину, словно за спасательный круг. Сердце готово было выпрыгнуть после ужасных сновидений. Из сонных глаз потекли слезы и сбитое дыхание превратилось в жалобные всхлипы. — Спасибо тебе за все! — протараторил тот с придыханием. — Ты так добр ко мне! У меня никогда в жизни такого не было, честно! — Эй, ты чего? — Аластор с сочувствием посмотрел в слезные глаза. — Опять плачешь? — Я уже не мечтал встретить человека, который будет так заботиться обо мне. Я часто думаю, что не достоин такой счастливой жизни! — С ума сошел? — усмехнулся радиоведущий, обхватывая щеки Энтони. — Ты как никто другой достоин всех чудес света после ужасов, через которые ты прошел! Не плачь, — он ласково улыбнулся и чмокнул, поджатые от горя, губы. — Я люблю тебя, слышишь? — Я даже не могу набраться сил, чтобы сказать тебе тоже самое! Да что уж там, я не могу набраться сил, чтобы просто заняться с тобой любовью! Я боюсь все разрушить! Мне страшно снова ошибиться! — он уронил голову Аластору на грудь. — Я чувствую себя слабаком. Вэл часто говорил, что я жалок. И знаешь, что? Я ему верю! Будь я другим, я бы просто рискнул и сбежал оттуда, как те две девушки! — Тех девушек больше нет в живых! — брюнет быстро перебил его. — Я безумно счастлив, что все случилось именно так! И не смей называть себя слабаком! Я всегда считал тебя сильной личностью! Слабак бы уже давно все бросил, а в тебе все еще живет надежда! — уверенно говорил тот. — И знай, я готов ждать сколько угодно! Мне очень важен твой комфорт! По этому поводу даже не задумывайся! — он крепко обнял его и завалился в мягкие подушки. — Ты чего такой грустный с самого утра? Неужели, сон был настолько страшный? — Я почти не спал ночью, — вяло проговорил Энтони, устраиваясь на груди ведущего. — Как только закрывал глаза, начинали сниться кошмары. Было время все обдумать. Хотя, я уже давно об этом думаю, — он нахмурил брови. — Я слишком сильно устал. Хочется впасть в спячку на пару месяцев. Или заново родиться. Иногда, мне становится противно от этого тела. Все проблемы именно из-за него! Аластор приподнялся на локти и снова тепло улыбнулся: — Сейчас у тебя будет достаточно времени, чтобы пополнить силы. Можешь спать целыми днями и ничего не делать! По вечерам будем вместе принимать ванну. Я буду тебе готовить. — Я правда благодарен тебе, но это не совсем то, о чем я говорю, — мрачно перебил его блондин. — Хочу пропасть из этого мира. Исчезнуть, чтобы все обо мне забыли. А через какое-то время снова появиться в жизни людей совершенно обновленным. — слова звучали, будто из глубины. Казалось, Аластор слышал их где-то в подсознании. — Я боюсь, что испорчу всем жизнь. И тебе, и Молли. Я ничего не умею. Даже постоять за себя не могу! Чувствую себя проблемным подростком, которому все пытаются потакать, ведь бояться довести до неисправных последствий. — Я надеюсь, ты не хочешь… — настороженно начал Ал, но парень перебил его. — Умереть? Нет, — прыснул тот, — я слишком слаб, чтобы сделать это. Ладно, лучше мне не говорить о таком. Знай, в этих словах нет ничего серьезного. Просто мысли вслух. — Ты правда очень дорог мне, — серьезно сказал Аластор, но в голосе читалось явное смятение. — Я готов помочь тебе. Ты, главное, скажи, если я сделаю что-то не так. — Спасибо, — тихо сказал Энтони и закрыл глаза, обвив плечи мужчины руками. Аластор бережно обнял блондина и накрыл тяжелым одеялом. Как бы он хотел чувствовать в тот момент лишь расслабление и заветные бабочки в животе. Но страх, после слов Энтони, глубоко засел в его мыслях и отказывался выходить. Зато блондин был совершенно спокойным. Он снова начал тихо сопеть, уткнувшись носом мужчине в грудь. Он, словно вареный, лежал неподвижно. Только тонкие струйки холодного воздуха, щекочущие кожу Ала, указывали на жизнь в этом теле. Солнце снова захватило дымчатое небо. Вечно гудящий город показал свои серые промозглые улицы во всей красе. Под окном наверняка пробегали люди и стояли в пробке машины. Но эта комната была словно волшебным бункером от мерзкого окружения. Но, как назло, здесь атмосфера тоже была не слишком уютной.***
Скрывать нет смысла — мне было страшно. Я бы даже сказал, очень страшно. Я смотрел на Энтони, как на недосягаемую звезду, где-то далеко. Пусть он и лежал на мне, совершенно голый и такой спокойный, его мысли были мне непонятны. Что он имел в виду, говоря «исчезнуть и отдохнуть»? Из него всего за сутки высосали ту жизнерадостность и энергию. В тот момент я вспоминал день, когда у нас удалось погулять. Тогда произошло много странных вещей, но те моменты на радио были незабываемыми. Меня сковало ощущение, что только в это утро я узнал настоящего Энтони. Будто до этого я видел приятную иллюзию. Но сколько еще тайн скрывалось за этой недосказанностью? Мне больно видеть его слезы, больно слышать голос, полный ужасающей безысходности. Но тем не менее, он все равно ощущался родным. С самого первого дня, я почувствовал привязанность.***
— Знаешь, один сон все-таки был приятным, — Энтони посмотрел на брюнета и расплылся в сладкой улыбке. — Мне снилось, что мы идем по безлюдному пляжу ночью. Звезды были настолько яркими, что освещали белый песок ярче Луны. Думаю, это был осознанный сон, ведь я словно наяву чувствовал запах моря и слышал тихое щебетание птичек. Но суть не в этом, — губы искривились в игривой ухмылке.- Ты так страстно целовал меня, что даже от воспоминаний мурашки по спине пробегают! Потом ты повалил меня на песок, — точно промурлыкал Энтони. — И что же было дальше? — кокетливо протянул Аластор, приподнимаясь к парню. — А дальше я проснулся! — рассмеялся тот. — До сих пор обидно! — Хоть мы и не на пляже, но продолжить можем, — брюнет обвил шею Энтони и притянул к себе. Парень начал жарко целовать радиоведущего. Он сел на него сверху и запустил руки в растрепанные волосы. Приятный озноб захватил тела обоих. Аластор поглаживал худую спину парня и продолжал сминать нежные губы. Они словно слышали биение сердца друг друга. Вся комната заполнилась сладкими звуками поцелуев и тихими вздохами. С каждым мгновением движения становились все требовательней. Им обоим словно не хватало друг друга. Поцелуи блондина плавно спустились на шею. Аластор сел и притянул Энтони к себе за талию. Парень поднялся на колени и рассмеялся, когда радиоведущий стал целовать его плечи и грудь. Они не хотели прекращать ласкать друг друга. Но оба не давали даже намека на выход за границы поцелуев и нежностей. Всего за пару минут холодная и серая комната перевоплотилась в сказочную негу. От блаженства у них кружилась голова, но крепко обнимая друг друга, они не могли потерять равновесие. — Скоро мы правда будем делать это на пляже, — сладко прошептал мужчина. — Я тебе обещаю! — Будем купаться ночью в теплом океане голышом, — он смаковал каждое слово. — Каждый будет завидовать нашим отношениям! А тем, кто решит поиздеваться над нами, я с гордостью заявлю, что мы любим друг друга! — Будешь мною хвастаться? — он озорно опрокинул Энтони на спину. Блондин заливисто рассмеялся и схватил Ала за плечи, пока тот нагло целовал впалый живот парня. Мужчина старался закрыть глаза на все синяки, от которых его передергивало из-за ненависти к тем, кто их поставил. — Хватит! Мне щекотно! — Энтони наконец смог вскочить и остановить Аластора. Он снова впился мужчине в губы и повис на шее, не позволяя тому отстраниться. Брюнет положил Энтони на мягкий матрас и еще раз чмокнул в губы. Он обнял его как мягкую игрушку и лег сверху. Из парня по-прежнему вырывался порывистый смех, а широкая улыбка ни на секунду не сходила с лица. — Я поражаюсь тобой! — восхищенно прошептал Аластор. — Ты только недавно плакал, а теперь снова в хорошем настроении! Как у тебя это выходит? — У меня настроение скачет как американские горки! — снова прыснул смехом блондин. — Можешь даже не пытаться понять природу моих перепадов настроения! Сестра часто говорила, что я веду себя как беременный! — Энтони рассмеялся и накрыл спину мужчины руками. — Даже не знаю, хорошо это или плохо. Иногда я чувствую сильную усталость из-за такой особенности, — спокойно сказал тот. — Кстати, мне не снился тот сон. Я его на ходу придумал! Нужно было как-то разрядить обстановку. Брюнет подскочил и усмехнулся: — А просто поцеловать не мог? Обязательно было выдумывать сон? — Но ты так завелся, — губы парня растянулись в самодовольной улыбке. — Обыкновенный поцелуй не произвел бы такого эффекта! Ал снова набросился на него и впился в покрасневшие губы. Блондин опять разразился громким смехом. Он оттолкнул его за плечи и всмотрелся в черные глаза: — Принеси воды, пожалуйста! После бутылки ликера ужасно пить хочется! Аластор соскочил с кровати и потянулся за упавшим халатом. Но Энтони усмехнулся и саркастично протянул: — Ты что, стесняешься меня? У тебя же такое красивое тело! Иди голый! — Издеваешься, да? — покосился на него брюнет и бросил халат обратно на пол. — Мне правда стыдно за то утро, а ты только масла в огонь подливаешь! — эти слова доносились уже из гостинной. Он быстро налил в стеклянный кувшин воду и схватил стакан со стола. По пути в спальню он заполнил сосуд и успел пару раз выплеснуть воду на пол. Энтони сжал стакан в руках и стал так жадно пить холодную воду, что глотки раздавались на всю комнату. Блондин с грохотом поставил стакан на прикроватную тумбочку и громко выдохнул. Он накинул на спину одеяло и сел на колени Аластора, обвивая шею руками. — Мне так нравится быть с тобою рядом! — он так искренне всмотрелся в глаза радиоведущего, что у того бабочки в животе запорхали. — Мне все в тебе нравится! И я говорю это не на эмоциях. Я долго обдумывал свои чувства, — улыбка превратилась в расслабленное выражение лица. — Я люблю то, как ты выглядишь, как ведешь себя. Люблю твое обращение ко мне. Мне нравится целовать тебя и обнимать. Нравится трогать волосы и долго смотреть в глаза. Нравится слушать тебя. О боже, твой голос прекрасен! С каждым словом мурашки пробегают! — Ну с последним поспорить не могу! — честолюбиво усмехнулся тот. — Мне все говорят, что мой голос прекрасен! Мне часто приходят письма от слушателей, в которых написано, что они влюблены в мой голос! — гордо заявил мужчина. — Дурак! Аластор опять начал целовать парня. Он обнимал его и нашептывать на ушко, как сильно его любит. Энтони совсем не сопротивлялся. Он полностью отдался радиоведущему. Они словно стали одним целым. Казалось, их связывало нечто большее, нежели просто прикосновения и чувства. Они утопали друг в друге, боясь расстаться. Казалось, будто это утро должно длиться вечно. Поцелуи растворяли их друг в друге, заставляя разум отключиться. Секунды текли словно смола. Все движения были замедленными. Они наслаждались другом лишь целуя и лаская. Мир вокруг казался таким далеким и незнакомым. Для них все перестало существовать. Энтони чувствовал что-то давно забытое. Страх полностью покинул закрома разума. Привычная тревога и волнение сменились на бесконечное блаженство. Может, именно это и называют нирваной? Казалось, что даже биение сердца и вздохи были в ритм Аластору. Он хотел навсегда остаться в этой кровати. Аластор отстранился, сбито дыша. Он снова уложил на себя Энтони и чмокнул его в лоб. Они словно склеились друг с другом, боясь даже попробовать расстаться. Мурашки скопились где-то внизу живота, заставляя сердце колотиться быстрее. Но им обоим нужно было отдышаться и вернуться в противную реальность. — Не думаю, что произойдет что-то очень страшное, если я опоздаю, — с придыханием прошептал тот. — Я могу позвонить Воксу? — Ты уверен, что это того стоит? — Вокс не убьет меня за обыкновенный вопрос! — бросил Энтони. Блондин сел на край кровати, укутываясь в одеяло, и неуверенно поднял трубку телефона на прикроватной тумбочке. Его рука зависла над роликом с цифрами, а в глазах застыло немое смятение. Аластор натянул на себя черные домашние штаны и вязанный свитер. Он потянулся и поплелся к выходу из спальни. — Я приготовлю нам что-нибудь, — лениво протянул тот. Энтони дождался, пока закроется в дверь и робко опустил палец на ролик с цифрами. Он медленно набрал номер и поднес трубку к уху. Громкие гудки заставили холодную волну мурашек пробежать по спине. Он словно рвался бросить трубку обратно, но рука крепко сжимала ее возле уха. — Слушаю! — раздался металлический голос. — Кто это? — Привет! Это Энджел! — он растянул губы в фальшивой улыбке. — Не разбудил? — Что ты хотел? — послышался усталый вздох. — Я не важно себя чувствую, — робкий голос стал еще более неуверенным. — Хотел спросить, может, я приду попозже? Или завтра? — Сегодня. Не позже одиннадцати! — казалось, что вечное терпение мужчины начинает истекать. — Это крайний срок! — Хорошо! — блондин всеми силами пытался скрыть расстроенный голос. — И еще кое-что, — он прикусил губу, глубоко вдохнул и на выдохе протараторил, — вы убрали тело? — Не беспокойся по этому поводу. Мой приятель обо всем позаботиться! Сейчас он лежит в подвале, но завтра его увезут. — Похороны будут? — робко спросил Энтони. — Думаю, да. Все, не могу больше говорить! Жду тебя в одиннадцать! Из трубки полились быстрые губки. Парень медленно положил ее на место и поднял с пола халат. Руки снова стали трястись. К горлу от страха подкатил давящий ком. Но, тем не менее, на душе стало немного спокойней. Маленькими неуверенными шажками он поплелся на кухню. Из приоткрытой двери веял аромат насыщенного кофе. У плиты стоял Аластор и разбивал яйца на раскаленную сковороду с лужицей масла. Масло громко зашипело и начало выстреливать маленькими горячими пузырьками, но брюнет накрыл это безобразие крышкой. Энтони плюхнулся на стул и глотнул кофе с молочной пенкой. Это утро казалось слишком идеальным. Будто он все еще спит и ему снится волшебный сон. Казалось, что он откроет глаза и очутится в своей комнате. Откроет глаза и в мыслях сразу появится Вэл. Живой Вэл. — Все-таки, мне нужно быть там в одиннадцать, — тихо сказал блондин. — Сядем в машину примерно в десять тридцать, — радиоведущий выложил на тарелку яичницу и посыпал сверху сыром. — Ты же ешь яйца, да? Парень кивнул и отломил кусочек завтрака. Аластор сел напротив. Он тоже глотнул свой кофе и уставился на Энтони. Тот выглядел таким растерянным, словно сбитым с толку. — Давай ты сходишь к психологу, когда все устаканится? — неуверенно начал мужчина. — Тебе не помешает профессиональная помощь. — Не думаю, что у меня получится скрыть тот факт, что я гомосексуалист, — раздраженно прыснул Энтони. — А я не хочу проходить аверсивную терапию*! Мне просто нужно отдохнуть. Все переварить и осознать. Энтони сделал еще один глоток и кинул вилку обратно в тарелку, даже не попробовав завтрак. Он откинулся на спинку стула и протер глаза, широко зевая. — Уедем на Гавайи и со мной все будет в порядке, — уголки губ приподнялись в еле заметную улыбку. — Там мы попадем в общество, которое не будет нас осуждать, обещаю. — Ты говоришь о хиппи? — усмехнулся радиоведущий. — Именно! — бросил блондин. — Поверь, это хорошие люди. Они с радостью примут нас. Знаешь, что? — Энтони подскочил и облокотился локтями на стол. — Пока я был в Калифорнии, я наблюдал много незаконных женитьб! Мы сами устраивали церемонии, а потом и вечеринку! Во время вечеринки пару человек уходило готовить шатер для первой брачной ночи! — он рассказывал это с таким энтузиазмом, будто считал подобное чем-то волшебным. — И помимо мужчин и женщин у нас поженились две девушки! Никто это даже странным не посчитал! — Звучит потрясающе! — рассмеялся тот. — Первые дни побудем в Нью-Йорке, ты отдохнешь, а я закончу все дела. А потом сразу на Гавайи! Блондин сделал еще один небольшой глоток кофе и отодвинулся от стола. Ему было противно даже смотреть в сторону еды. Внутри по прежнему бушевали всевозможные эмоции. От урагана смешанных чувств, ничего в живот не лезло. Он уставился на часы на стене и стал гипнотизировать секундную стрелку, чтобы та остановилась. Но время все приближалось к выходу из дома. Энтони мечтал просто приклеится к этому стулу и не сделать и шага в сторону двери. — Тебе что-нибудь другое приготовить? — неуверенно спросил Аластор, забирая полную тарелку. Энтони замахал головой и вскочил со стула так быстро, будто боялся передумать. В глазах мигом потемнело, но он не показал виду. Оставалось всего ничего до выхода. Аластор оказался, на удивление, спокойным. Он допил кофе парня и поставил кружку в раковину. — Мне страшно, — выпалил Энтони, в надежде на поддержку. — Я правда не знаю, что там будет! А еще мне страшно, что я зайду в комнату и увижу лужу крови! Страшно, что Вокс будет долго разговаривать со мной! Просто страшно! — голос дрогнул и стих. — Очень страшно. В глазах Аластор читалось такое сожаление, что у парня слезы навернулись на веках. Мужчина молча подошел к нему и крепко обнял, запуская руку в растрепанные волосы. Он чувствовал как блондин трясется, чувствовал каждый порывистый вдох и короткий выдох. — Все будет хорошо, — прошептал радиоведущий. — Валентино больше нет. Это самое главное! Ты заберешь деньги и мы приедем обратно. Энтони громко шмыгнул носом и еще крепче сжал плечи мужчины. — Я дам тебе одежду, — Аластор отклонился и приподнял его к себе за подбородок. — Отвезу и привезу обратно, — он чмокнул парня в губы и повел в спальню к шкафу.***
Машина остановилась прямо перед дверьми в страшный подъезд. Энтони сильно сжимал руку Ала и смотрел себе в ноги. Они сидели так уже минут десять, боясь нарушить покой. Сердце Энтони колотилось так быстро, что пульс отдавал в висках. В голове крутились все возможные исходы событий: от получения долгожданных денег, до продления договора насильно. — У меня плохое предчувствие, — тихо сказал тот. — Давай я пойду с тобой! — уже не первый раз повторял Аластор. — Я уже сказал, что никто тебе там рад не будет! — Энтони раздраженно закатил глаза и положил его руку себе на колено. — Посижу еще минутку и пойду. Пообещай, что все будет хорошо. — Обещаю. Блондин глубоко вздохнул, чмокнул его в щеку и неуверенно вышел из машины. Робкими медленными шагами он направился к дверям в ненавистное здание. Здание, которое уже давно не выпускало его из своих коварных лап. Как только он ступил за порог, до чертиков знакомый запах, ударил ему в нос и заставил шаги замедлиться. Он обернулся и увидел подбадривающую улыбку Аластора. Энтони тоже растянул уголки губ, но как только повернулся обратно, улыбка бесследно пропала с его лица. Он снова двинулся и ускорил шаг, чтобы закончить все как можно быстрее. Колени словно не выдерживали веса воздуха, который пропах страхом и насилием. Все стало более мрачным чем обычно. Всего месяц назад Энтони счастливый скакал по этим ступеням, под руку с Валентино. Улыбка до ушей, блеск в глазах и радостное волнение на душе. Тогда мандраж по телу был от предвкушения чего-то нового. А сейчас его всего трясло от страха. Сам того не заметив, он проскочил все три этажа и остановился у входа в коридор на четвертом. Там было, на удивление, тихо. Красные обои жгли глаза, а спертый воздух, вперемешку с сладковатым запахом одеколона Вэла, заставил тошноту подкатить к горлу. Энтони передернул плечами и устремился на пятый этаж. Он мечтал развернуться и навсегда сбежать из этого здания, но страх заставил ноги идти дальше. Он понимал, что его просто слишком сильно запугал Валентино. Понимал, что если бы он сбежал еще в самом начале, то ничего бы не случилось. Но отступать было слишком поздно. Валентино мертв. Энтони сам убил его и, как оказалось, он об этом даже не жалеет. Вокс тоже не божий одуванчик, но он хотя бы не псих. Блондин шел так тихо, что сам не слышал свои шаги. Он остановился у двери в свою комнату и положил дрожащую руку на ручку. Сердце начало колотиться еще быстрее. Он понимал, что Вэла там не будет, но перед глазами по прежнему висел его труп. Парень резко отворил дверь и шагнул внутрь. Какое облегчение его накрыло, когда он увидел абсолютно чистый пол. Но легкий запах крови все равно останется здесь надолго. Оставаться в этой ужасающей комнате у него не было сил. Парень быстро выскочил в коридор и уверенно зашагал вперед. Пусть в голове и всплывали сотни сомнений, но ноги бесстрашно несли его по красному коридору. Энтони остановился у двери в комнату Вокса и завис в растерянности. Он медленно поднес руку к дереву и сосчитал про себя до трех. Сердце готово было выпрыгнуть из груди от, нахлынувшего в кровь, адреналина. Стук. Но ответа не последовало. Энтони глубоко вздохнул и нерешительно приоткрыл дверь. В узкой щелке показалась пустая безжизненная комната. Тогда блондин отшатнулся назад и уставился на еще одну дверь в конце коридора. Совсем недавно он мечтал заходить туда почаще, но сейчас все бы отдал, чтобы никогда туда не возвращаться. Тихими шагами он направился в зеленую столовую. В этот раз он сразу открыл дверь и ступил внутрь, чтобы стереть соблазн убежать. — Я здесь! — громко заявил блондин. — Вы хотели поговорить со мной? За столом сидел Вокс в своей привычно деловой одежде. Он не спеша глотнул белое вино из бокала и отодвинул от себя тарелку с жареной рыбой. — Здравствуй! — безразлично прыснул тот. — Тебе лучше? — Да! Все хорошо! — поспешил ответить Энтони. — Я так понимаю, вы отдадите мне деньги и я смогу уйти? — Я бы рад, но есть небольшая проблема, — серьезно начал тот. — Как ты знаешь, здесь всем управлял Валентино. Он решал проблемы с распределением клиентов и работников. А я просто получал деньги за то, что храню все в тайне и обеспечиваю всем безопасность. Не думаю, что Вэл говорил тебе об этом, ведь он всегда хотел чувствовать себя главным. — К чему вы клоните? — блондин настороженно сел на другой конец стола. — Деньги я люблю! — на лице появилась непривычная ухмылка. — И не хочу терять и цента своей выручки! А после смерти Валентино все его деньги по договору перешли мне! Сегодня у тебя будет последний клиент! Для Энтони все вокруг будто потемнело. Пульс начал отдавать в висках, а язык отказывался выговорить и слово. — Я не знаю, что вчера произошло и лезть в ваши разборки не собираюсь! — строго отчеканил тот. — Я бы правда рад отпустить тебя, но перенести клиента на кого-то другого я не смогу, ведь он сказал, что будет платить только за тебя! — Нет, прошу, — дрожащим голосом проронил Энтони. — Я понимаю, о ком вы. Я безумно его боюсь! — Он придет совсем скоро и всего на полчаса. После него я отдам тебе зарплату и больше мы с тобой никогда не встретимся! — Что будет, если я уйду сейчас? — блондин сам не верил в то, что говорил. — Вэла мне больше бояться не нужно. Что меня держит помимо денег? — Те, кто нашли Нэнси и убили ее, были моими людьми, а не Вэла. Я работаю на деньги. На крупные деньги! — Вокс вскочил с кресла и ударил кулаками по столу. — И я буду ужасно расстроен, если не получу обещанную сумму! Надеюсь, ты не слишком тупой, чтобы понять, что в случае побега я тебя найду! Поэтому, либо клиент, либо будешь разбираться с моими людьми! Энтони сидел как вкопанный. Мир вокруг словно перестал существовать. От сильного стресса пальцы на руках онемели и голова начала кружиться. Он прикусил губу и тихо проронил: — Хорошо.