Истинный вампира

3

      Ровно в двенадцать на его крыше появляется уже знакомый вампир. Тот сперва не замечает ничего необычного, но стоит ему присмотреться, как его болезненное лицо приобретает хмурый вид.       — Ты что творишь? Закрой окно немедленно! — Чимин впервые за три месяца слышит его голос. Он смотрит на вампира слегка заворожённо, вспоминая всё написанное в ранее прочитанной книге. Вспоминает, при этом взвешивая все «за» и «против», а также сомневаясь в точности известной ему информации.       — Разве тебе не нужно находиться как можно ближе ко мне, чувствовать мой запах, если ты не хочешь умереть? — голос Пака предаёт его, показывая всю нервозность, но тем не менее он умудряется звучать заинтересованно.       — О чем ты говоришь, человек? — он отчётливо слышит фырканье в чужом голосе, но вместе с этим замечает, как вампир судорожно отводит взгляд.       — Меня зовут Чимин, а не человек. Я, конечно, не эксперт, но разве я не твой истинный, или как вы это называете? — их взгляды пересекаются и Чимин отчётливо видит душевные метания парня перед собой. Ему самому ужасно страшно, но вся эта ситуация придаёт ему некий адреналин, и почему-то он уверен, что вампир не причинит ему вреда. По крайней мере, в книге написано именно так.       — Как ты узнал?       — Так значит, это правда? И что нам делать? — вампир качает головой и опускает взгляд на свои ладони.       — Ничего. Наша будущая связь невозможна. Ты — человек, я — вампир.       — Но ведь это так и работает у вас… Вампир и человек. Ты же умрёшь. Сколько тебе осталось? Выглядишь не очень, — Пак поддаётся вперёд и видит печальную усмешку на чужих губах.       — Разве тебя это заботит? Я не понимаю, почему ты всё ещё здесь да ещё и с открытым окном.       — Да, заботит. Ты не можешь умереть только потому, что твоей родственной душой оказался я. К тому же, ты тоже спас меня.       — И что ты хочешь, Чимин? — собственное услышанное имя сильно бьёт по ушам, и парень закусывает от неуверенности губу. — Помочь мне?       — Да.        Ответом ему служит заливистый смех. Становится даже как-то обидно. Он ещё раз осматривает вампира перед собой и вспоминает ту самую ночь, а после каждое прочитанное им слово и отводит взгляд, вставая с подоконника.       — Ты можешь сам закрыть моё окно и уйти помирать от нехватки присутствия родственной души или зайти в мою комнату и провести рядом со мной эту ночь, после чего ты исцелишься. Выбор за тобой, вампир, — дрожащим голосом Чимин проговаривает то, что держал в себе и, ещё раз оценив ситуацию, быстро перемещается на кровать, тут же кутаясь в тёплое одеяло. Отругать бы себя за то, что просто так оставил открытым окно перед хищником, но почему-то представляя перед собой лицо вампира, Чимину не становится страшно, а, наоборот, спокойно как-то. И это очень непонятно для него самого.        Вампир перестаёт смеяться, и Пак с замиранием сердца ожидает его выбор. Он всё ещё чувствует прохладный ветерок на затылке и буквально ощущает чужой тяжёлый взгляд, а после слышит, как захлопывается окно. Он правда думает, что вампир ушёл, но тут же ощущает, как прогибается матрац под весом чужого тела, и мигом открывает свои глаза, натыкаясь на изучающий взгляд.       — Меня зовут Чонгук, если тебе интересно.        Возможно, сказывается смесь нервозности с этой абсурдной ситуацией, но Чимин начинает хихикать, закрывая лицо своими ладонями, а Чонгук лишь пристально наблюдает за ним, тяжело вдыхая чужой запах.       — Тебе уже лучше?       Вампир неуверенно ведёт плечами, не имея ответа на этот вопрос. Чувствует ли он себя лучше? Навряд ли. Та боль, что давила на его грудную клетку в течение нескольких месяцев, стала менее заметной, но головная боль и жуткое недомогание никуда не ушло. Чонгук полагает, что ему нужно больше времени, но он не уверен, сколько готов ему дать человек.       Чон вообще не ожидал встретить своего истинного. Никто из его окружения не удосужился такой чести, так почему он должен был? У каждого вампира есть родственная душа, но проблема в том, что она рождается одна на всю их вечную жизнь. Каков шанс встретить её в нужном месте? Каков шанс наткнуться именно в отведённое для души жизни время? Чонгуку двести восемьдесят семь лет, он провёл большинство, скитаясь по Азии, но также умудрился побывать и в Европе, и в Северной Америке. Это чистое везение, что он повстречал Чимина здесь и сейчас. Если бы он решил вернуться в Сеул не год назад, а лет через девяносто? Чимин бы уже прожил свою жизнь, и Чон остался бы без души навечно. Хотя везение ли? Родственные души — это самое уязвимое место, то, что может убить медленно и болезненно. Хоть раз учуяв аромат истинного, вампир не сможет существовать без него. Родственная душа — это созданный специально для него человек. Тот, кто соответствует самым сокровенным желаниям. Вампиру нужно находиться рядом, наблюдать, трогать, оберегать, ведь он влюбляется с первого взгляда и навечно. Это проклятье, романтизированное проклятье, которое каждый вампир в тайне надеется никогда не почувствовать, но тем не менее неистово желает.       Чон смотрит на заснувшего человека перед собой и дивится его беспечности. Как можно было пустить вампира к себе в дом посреди ночи, так ещё и уснуть, находясь с ним в одной кровати? Невозможно списать это на связь родственных душ, ведь она действует только для вампира. Неужели человек настолько ему доверяет? Чонгук ухмыляется и проводит пальцами по чужой щеке, ощущая тёплую нежную кожу. А также вампир замечает, что цвет его собственной кожи приобрёл нормальный оттенок. Он исцеляется.       Наблюдая за тем, как встаёт солнце, вампир аккуратно подымается с кровати и уходит через окно, бросив на человека нежный взгляд вновь ярко-красных очей.       Первым делом после того, как проснулся, Чимин оглядывает комнату на наличие в ней вампира и облегчённо вздыхает, не заметив того. А потом его взгляд натыкается на красную розу с запиской, лежащую на его прикроватном столике. Он аккуратно открывает листок бумаги и вчитывается в написанное. «Você é o eu, o eu é você»*. Чимин узнает эту надпись…. «Ты — это я, я — это ты», принятие вампиром родственной души. Все ещё неуверенный в своём выборе, молодой парень откидывается обратно на подушку и видит перед собой лицо Чонгука. Правильно ли он поступает, доверяя хищнику? Сердце подсказывает, что да.