kiss me or shut up!

      Ашидо успевает улизнуть в класс до того, как остальные трое получают по голове от учителя за то, что до сих пор маются хуйней в коридоре. Киришима благодарит всевышнего, что сегодня он ничего с волосами не делал, ибо удар журналом по макушке превратил бы их в хер пойми что, и спешит в класс на второй космической. Как только начинается занятие, голова Эйджиро начала стремительно клониться к столу, и уже через пару минут красноволосый сопел, игнорируемый учителем. Тот был дядькой довольно спокойным и пиздов раздавал не когда ученик спит, а когда он спрашивает то, что тот проспал. Жестокий и беспринципный. Но зато реакции классные показывает.       Парень просыпает тот момент, когда учитель по какому-то важному делу покидает класс, оставив учеников делать какое-то задание, и потому совершенно не замечает, как Денки начинает строить на нем какую-то херню из подручных материалов, включая учебники, канцелярию и стаканчики из кулера. К нему вскоре присоединяется Ашидо, подключая свои силы, пока Серо ловит кринж и беспалевно снимает все это на камеру, желая запечатлеть момент пробуждения. Вероятнее всего тот будет с приходом учителя.       Пробуждение у красноволосого было весьма резким и сокрушительным, ибо все, что на нем успели настроить, рухнуло на его же голову. Сам факт того, что учитель это проигнорировал, поражал и настораживал одновременно. С каменным лицом Киришима смотрел за тем, как давятся от смеха его друзья, и флегматично уходит, получая тонну негодования, потому что э, сука, убирать же надо. Именно поэтому они задерживаются в классе, а красноволосый в кои-то веки приходит вовремя и успевает одеться до звонка. Правда, также успевает запутаться в джоггерах и получить пару порций щекотки, которой он, кстати, дико боялся, поставив себе ультиматум никогда больше не надевать майки с широкими проймами.       Бакуго линяет из класса чуть ли не самым первым, он вместе с одноклассниками идет в раздевалку. Внутри шкафчика лежала спортивная форма. В помещение начали заходить другие парни, и сразу поднялся гул. А потом появился еще и Киришима, шкафы Бакуго и Киришимы были практически рядом. Бакуго стягивает с себя толстовку, оставаясь в одной лишь футболке. Он невзначай переводит взгляд на своего почти соседа по шкафчику и сглатывает вязкую слюну, застрявшую в горле. А какого, простите, хуя у Киришимы такое подтянутое тело? Блять?       Кацуки опомнился только тогда, когда рыжий посмотрел на него, Бакуго поднимает глаза и встречается взглядом с Киришимой, хмурится и показывает средний палец прежде, чем съебаться из раздевалки. – Черт бы тебя побрал, ебáный Киришима, – пыхтит Бакуго, который со скоростью света направляется на стадион.       То, что Бакуго на него прямо таки таращился, Эйджиро решил опустить и не задумываться. Потому что если начнет, то придет хер знает как к хер знает чему. Возможно, он просто задумался, а парень начнет уже думать, что у него что-то на роже не то. Собрав волосы во все тот же низкий хвост, Киришима выбегает на улицу, к стадиону, и со злорадством смотрит на запыхавшихся от бега Серо с Каминари. Им нужно было пол школы пробежать и переодеться, а все потому что всю химию хуйней маялись. Физическая культура была, на самом деле, самым лайтовым предметом в школе. Возможно, потому что учителем была довольно молодая девушка, невысокого роста, но способная уложить на лопатки любого старшеклассника. Нужно было сдать нормативы в начале урока, вроде отжиманий, бега и подобного, а остаток урока маяться чем угодно, хоть хуи пинать, если только тебя за это не пнут. Эйджиро обычно сразу шел играть в баскетбол, потому что во вражеской команде была Мина, которая пообещала дать помацать ее грудь, если они ее выиграют. Где-то в начале года. Еще ни разу не победили.       Красноволосый падает на траву, лицом в землю, и утробно выдыхает. Звонка не было, перемена большая. А он спать дико хочет и просто не представляет, как будет заниматься целых 45 минут. Вокруг жуткий шум от человеческих голосов, Эйджиро чувствует как на поясницу ему кто-то садится и успевает сделать ставку на то, кто это мог бы быть. — Тихо, я шнурки завяжу, — не угадал, все же Каминари, — Че с тобой? — Я упал. — А я думал сел, надо же.       С лаконичным«понимаю»Денки поднимается и шлепает парня по заднице, дабы тот поднялся. И тот правда поднимается, но не для занятия, а для мести, потому что не для него ягодка цвела.       Нормативы было сдать довольно легко, особенно для его физической подготовки, но выглядел он как сама смерть со своими мешками под глазами и пыхтел как паровоз, а потому учитель сама посадила его, не пустив играть. Обмороки ей на уроках не нужны, а с основной задачей он справился, гуляй.       Бакуго был чуть ли не единственным на трибунах, если не считать тех, у кого освобождение, а потому взгляд не него падает почти сразу. Ну хоть подоставать будет кого. Эйджиро неслышно крадется к блондину, хотя уверен, что тот его слышит и видит прекрасно, но все равно налетает как психованный кот из засады. — Господи, ну какой же ты задрот, — цокает красноволосый, сидя на спинке сидений чуть ниже тех, на которых возлежал Кацуки. Парень тыкает белобрысого в живот, — Я как ни посмотрю, ты вечно в него пялишься, недозатворник перехикка. — Че те надо? Иди мячик пинай, можешь пнуть его себе в ебало, — Бакуго поднимается с трибун, принимая сидячее положение. Красноволосый жмурится и вытягивает руки вверх, потягиваясь, и про себя отмечает, что Бакуго сегодня в целом не особо орущий и нервный, возможно, таки удастся поговорить, — Мне сказали, что я инвалид, — Эйджиро жмет плечами и чешет кончик носа, — Но ты это и так знаешь. В общем, могу теперь только морально ебать, и то лишь мозги. Ты первый в моем списке. — Не удивительно, — закатывает глаза Кацуки, а потом смотрит на стадион, где пацаны из шайки Киришимы лежали на лужайке, уткнувшись в нее, а розоволосая девка носилась по стадиону, радостно ликуя. Бакуго ничего не понял, но было очень интересно. — Ну и что тебе надо, инвалид? — Логично, деньги на лечение, — как ни в чем не бывало стебет самого себя Киришима и так же садится поудобнее, задумчиво пялясь на чужие кроссовки, — Ну-у... вообще, просто поболтать хотел. Потому что единственное, что я о тебе знаю, это то, что ты нелюдимый хиккикомори и любишь поорать на все, что движется, — Эйджиро также запрокидывает голову к небу, подперев себя руками позади, и задумчиво вглядывается в темнеющие облака, — Откуда ты? Просто для Флориды ты слишком бледный, — возможно это была особенность парня, в то время, как Киришима пусть и не был смуглым, но загар на него ложился, стоило только пару часиков погулять на солнце, кремы вообще не спасали. — Я не благотворительный фонд, чтобы деньгами туда-сюда разбрасываться. – недовольно фырчит Кацуки, прикрывая глаза, — Южная Коралина, Рок-Хилл. — О, правда? — искренне удивляется красноволосый, вновь переводя взгляд на парня, — Я был там на концерте Twenty one pilots. Там охренительные пляжи, — руки чуть затекают, и Эйджиро все же решает сесть как нормальный человек, перебравшись на скамью, на которой сидел блондин. Однако, личное пространство все же бережет и садится сантиметрах в пятидесяти от того. Киришима мысленно прикидывает какие там, в Каролине, люди живут, потому что Бакуго точно выходит за рамки обычных понятий, и мимолетно смотрит на игру в баскетбол, подперев голову руками и сложив локти к коленям, — Почему переехали? Ну, если не секрет, — парня будто внезапно осеняет: а что, если Кацуки такой именно из-за переезда? Нет, конечно, не целиком и полностью из-за него, но возможно и без того вспыльчивый характер обострился на фоне общего стресса? Тогда мудак тут не только он, но и Эйджиро. — Ага, — коротко отрезает Бакуго и переводит взгляд на поле, ему вдруг самому захотелось присоединиться к игре, а то эта девчонка из шайки Киришимы выигрывает раз за разом: это заставляет думать блондина, что остальные - слабаки, и не способны победить даже девушку. Бакуго слышит о концерте группы, там наверняка была толпа и давка, группа-то популярная. Не любит он такие места, постоянно все пихаются, и сразу же хочется пихнуть в ответ. — Twenty one pilots, м-м... Знаю, ахуенные песни, – Бакуго часто слушает музыку, он не фанат этой группы, но пара песен имеется в его плейлисте, — Я знаю, что там крутые пляжи, но мест свободных с гулькин хуй.       Ответ Бакуго относительно группы неожиданно удивляет: красноволосый наивно полагал, что тот слушает что-то вроде Роба Бейли или того грубее, так сказать подстать характеру. Чем больше ответов звучало, тем яснее становилось то, что блондин совершенно обычный, и по ночам не призывает демонов, и в полнолуние не превращается в оборотня. Просто нервный до пизды. И то, как оказалось, не всегда.       Кацуки переводит взгляд на Эйджиро, когда тот спрашивает о переезде, в глазах белобрысого можно было прочитать вопрос: а че за допрос, бля? Но потом думает, что ничего не изменится от того, что он раскроет великую(нет)тайну. — У отца сменилось место работы, точнее, ему дали должность выше, поэтому мы переехали сюда. Но, вообще-то, мне старуха говорила, что здесь образование лучше, с трудом верится. — Старуха? — мыслительный процесс Эйджиро дал небольшой сбой, из-за чего тут же возник вопрос. Правда, парень не спешил выдавать предположений вслух, ибо мало ли, кто его знает кого он так называет, на клички он скуп не был. — Ага, ну, бля, то есть, мамка. Старуха, а че. — А, — коротко, почти неслышно роняет красноволосый, но по большему счету не удивляется такому прозвищу собственной матери. Нотации читать он на этот счет не собирается, не его дело, но во всяком случае это... забавно? Интересно, его мать такая же или куда спокойнее? Красноволосый оборачивается на Кацуки, убирая одну руку, и какое-то время так на него смотрит, словно думая, спросить или нет. Поджимает губы и глубоко и воодушевленно вдыхает, выпрямляясь, — Слушай, а можно сделать кое-что, из-за чего я, возможно, лишусь рук и в принципе пожалею? — А ты уверен, что хочешь лишится рук и пожалеть об этом? – парень вопросительно поднимает бровь, смотря на Эйджиро. — Ну, — Киришима отводит взгляд куда-то вверх, словно обдумывая, хотя уже давно твердо решил, что хочет, а затем вновь смотрит на Бакуго, натягивая слегка хитрую улыбку, — Это определенно того стоит.       Бакуго интересно, что же такого задумал Киришима, что Кацуки в случае чего может оторвать ему руки, и вообще он потом будет об этом жалеть, может даже всю оставшуюся жизнь. А эта хитрая улыбка, о черт, он ненавидит, когда люди так делают. — Гея из меня сделать даже не пытайся. – недовольно бурчит Бакуго, вспоминая, как он пялился на него, хотя... Кацуки сам этим грешил буквально недавно. Он засмотрелся на Эйджиро, хотя тот ему чуть ли не враг, ну... почти враг, раз они собачились на ровном месте,— Не уверен, что оторванные руки того стоят, — Бакуго переводит взгляд опять на площадку, где сейчас в самом разгаре игра. — Кхм, — Киришима подавляет шутку про то, что невозможно сделать из него того, кем он и так является, и переводит взгляд следом. Руки просто чешутся, и он нервно ерзает большими пальцами друг по другу, наблюдая за игрой одноклассников. Когда Кацуки, кажется, сбавляет внимательность, подумав, что Эйджиро передумал, парень выпрямляется и косит на того взгляд. Набирает побольше воздуха и аккуратно протягивает руку, осторожно тап-тапнув ладонью по колючим волосам. Почти невесомо, словно только хотел проверить, какие они на ощупь, и, о боже, ожидания были оправданы, — Офигеть, я думал, они как иголки, — шепчет красноволосый, бессовестно жамкая чужую шевелюру. В глазах едва ли не звездочки искрились, потому что ну блин блять, они такие охуенные, — Чува-а-ак.       От игры Бакуго отвлекает странное ощущение того, что его волосы мацают, и он сразу же понимает, это был Киришима. Это, конечно, неприятно, но убивать его за это Кацуки не собирался, ничего такого не произошло, его не сделали геем, что уже хорошо, а просто потрогали волосы. Правда, блондин все равно недовольно бурчит, чтобы тот убрал руку и что он ахуел в край. – Я не ты, чтобы их лачить каждое утро, — от Киришимы всегда за километр несет лаком и еще какой-то хуйней. Парень переводит взгляд на Эйджиро, и ему самому приходится убрать руку последнего. Ему показалось, что он был готов умереть от счастья, — Чего?       Киришима закусывает губу и уже хочет запустить пальцы глубже, но Бакуго, разумеется, против, и перехватывает руку именно в этот момент. Вот блин. На этом моменте парень был уверен, что это самый большой облом в его жизни. — Не каждое, — протестует Эйджиро, показушно хмурясь, мол я слежу за волосами и не убиваю их химией 24/7. И клыки он по глупости подростковой не наращивал, и пирсинг не делал, и вообще паинька, — Ну, я не знаю как сказать, они такие пушистые, — красноволосый коварно подключает вторую руку, все же зарываясь в густые волосы, и едва ли не пищит от восторга, — Ты похож на шпица.       Бакуго недовольно цокает и опять отворачивается, Киришима нагло врет, но от него несет лаком для волос за километр. Блондину не нравилось, когда его волосы трогают, особенно чистые: это ужас, как неприятно. Но Киришиму это не останавливало, он налетел на Бакуго так, что последний чуть не наебнулся со скамьи. Кацуки пытается его с себя спихнуть, что у него получается, но приходится подключить и ноги, чтобы отодвинуть этого клыкастого засранца от себя и уж тем более не дать прикоснуться к волосам. Теперь на белой майке Эйджиро остался след от кроссовка Бакуго. — Перестань, блять, меня трогать,— то, что Киришима сравнил его с собакой бесит, и Бакуго недовольно бурчит, — Пошел нахуй, я тебе не псина.       Не то, чтобы пахло дракой или вроде того, Кацуки даже тона особо не поднял, но за щиколотку перехватить все же пришлось, ноги вещь опасная, покуда их не разводят. Бакуго не думал, что у Киришимы сильная хватка, ведь вернуть ногу назад оказалось куда сложнее, чем отпихнуть того, кто теперь ее держит. — Тогда хватит брыкаться как самая настоящая псина, — фыркает красноволосый и внезапно вздрагивает от свиста сбоку. — Эй, геюги, вы че там, бля, устроили? — Ханта разводит руки в стороны, а-ля «че за хуйня и без нас», — На глазах у всех, ну имейте совесть. — Вали сюда, притворщик, — Ашидо зазывающе поднимает руками баскетбольный мяч над головой, — И жениха своего тащи. — Я не могу, у меня ноги не ходят, — красноволосый показушно задирает чужую ногу, которую он по-прежнему держал за щиколотку, — Вот и хотел у Бакуго забрать, аче. — Симулянты, вы оба. Кацуки сглатывает, когда его называют геюгой, хочется подойти и втоптать этого идиота в землю. Последней каплей становится то, что его назвали женихом этого насильника волос. Он все же выдергивает ногу, поднимается со скамьи и направляется на поле, где выдергивает мяч из рук девушки, на что та ругается, и пуляет его в Серо, попадает прямо по животу, правда он целился в пах, но и так сойдет. Брюнет сгибается пополам, а потом Бакуго поворачивается к девушке, стоявшей позади. Эйджиро вздыхает, смотря за тем, как шпиц идет разбираться с его друзьями, и стягивает майку, сворачивая ту рулетом и запихивая в карман на бедре. Те, конечно, за себя постоять смогут, но, как ни странно, желания заступиться не появилось, как это обычно бывает. Красноволосый сползает ниже, чтобы быть поближе к полю. Поскольку Кацуки любит мстить, то он придумывает некое соревнование, девушек-то он не бьет. — Сыграем? Проигравший выполняет наказание, — тот довольно ухмыляется, ожидая ответа. — Я думала, тебе хватает директорских, — фыркает Ашидо, завязывая рубашку под грудью, — Но раз ты так просишь. — Я пас, не хочу, чтобы он мне лицо сломал, — Денки сливается почти сразу, ретируясь к трибунам. — Один на один, согласен? — спрашивает девушка, либо рассчитывая на легкую победу, либо избавляя команды от долгих мук. В баскетболе ей и правда не было равных, даже не смотря на невысокий рост, в этом большую роль сыграли постоянные тренировки. Сколько Эйджиро себя помнит, Ашидо всегда держала себя в прекрасной форме. Но именно из-за того, что Бакуго был темной лошадкой, на это противостояние так хотелось посмотреть, — До 10 голов, пойдет? — Идет, можешь сдаваться прямо сейчас, — они расходятся по сторонам, а потом разыгрывают мяч, и блять, эта девчонка забирает мяч себе, Кацуки хмурится, однако забирает мяч, быстро направляясь к кольцу соперника, и ему тут же засчитывают гол, как только мяч оказывается в кольце.       Где-то сзади кричит импровизированный судья, в виде какого-то ученика, потому что преподаватель куда-то отлучалась: «1:0 в пользу Бакуго». Кацуки наблюдает за каждым движением девушки, которая оказывается действительно неплохо играет, но проигрывать он не собирался.       Счет 6:3, Бакуго ведет, но Мина была не так проста, как ему казалось изначально, она ровняет счет, забивая несколько голов подряд. Все присутствующие отложили свои дела, дабы посмотреть на эту легендарную битву, в которой чертовски неплохо себя показывали обе стороны. Эйджиро даже не знал на ком сосредоточивать внимание, окончательно теряя остатки гетеросексуальности каждый раз, когда взгляд задерживался на Бакуго. Кульминационный момент настал тогда, когда Ашидо пропустила последний выпад, и чужая девятка сменилась конечным числом. Весь класс стоял в абсолютном ахуе, и никто не решался сказать Кацуки, каков его выигрыш. Потому что зависть, черт его дери. Соревнование заканчивается со счетом 10:9, Мина так и не смогла больше подобраться к кольцу Кацуки, который был уверен в своей победе с самого начала, он не мог допустить проигрыш, тем более девчонке, пусть она даже и неплохо играет. — Твою мать, чува-а-ак, — воодушевлению Ашидо не было предела. Она устала, вспотела, проиграла, но была в абсолютном восторге, — Ты охренительно играешь! — Мина схватила блондина за руку, будто не веря, что тот действительно настоящий и здесь и сейчас сделал невозможное, — Блять, наконец-то достойный противник! — цитируя мем и не смотря на протесты, розоволосая крепко обнимала Бакуго, довольно улыбаясь. Но, будучи менее напористой, чем Киришима, отлипла уже через пару секунд, потому что, возможно, сейчас придется заехать ему же между ног за чрезмерно вульгарное желание, — Окей, трави, ведьма, я вся во внимании. — Скажу позже, — Бакуго двусмысленно ухмыляется, и в этот самый момент появляется преподаватель, а вместе с ней и звонок с урока. — Киришима, — учительница обращается к уже подошедшему парню и тяжко вздыхает, — Тебя хотел видеть директор. — Меня? — улыбка в одно мгновение спадает с лица парня, и у того мурашки по спине проходят от этой фразы. Конечно, он часто к нему наведывался, но сейчас, имея довольно компрометирующие на него файлы, хотелось обходить его кабинет за километр, — Зачем? — Мне почем знать, вали давай, — темноволосая подгоняет Эйджиро, и тот нехотя ускоряется обратно к школе, с ужасом перебирая все возможные варианты дальнейших событий. Он искренне надеялся, что тот ни до чего не догадался. Это точно будет последней каплей. И исключение в этом случае самое мягкое из наказаний.       Из душа Киришима выходит едва ли не последним, из-за рассеянности и «тяжких дум», что одолевали его последние двадцать минут. Волнение зашкаливало вплоть до кабинета, в котором мужчины почему-то не оказалось. Он ждал его несколько минут, но по звонку все равно направился в класс. Суть урока не улавливал, ища отговорки и нервно грызя колпачок ручки. Киришима совершенно не умел врать, это знали все. Его жесты, поведение и голос всегда палили парня с головой, как бы он ни старался и какое бы актерское мастерство ни применял. Друзья, кажется, не замечают максимально скрытого волнения Эйджиро, возможно подумав, что тот действительно занят учебой, а потому он неожиданно отстраненно сидел все сорок пять минут, пока Каминари не ткнул его в плечо, мол звонок, але, просыпайся.       На всякий случай включив диктофон и запихнув в карман джинс, Киришима вновь стучит в кабинет, и, услышав короткое «входи», сглатывает и заходит внутрь. Мужчина смотрит на донельзя взволнованного юношу так, словно тот выглядит как ходячий труп, и только через несколько секунд говорит сесть. Эйджиро кусает губы и садится на стул, нервно теребя конец футболки, и уже хочет вылить поток оправданий, как директор спрашивает о том, сколько лет старшей из сестер. Красноволосый сглатывает вязкий ком и неуверенно произносит «7», следя за тем, как тот что-то записывает, изредка бросая нечитаемые взгляды на парня. И все оказалось куда проще — речь зашла о льготах их семье, Киришима получил бумаги, что нужно было передать матери на подпись.       Побледневший Эйджиро выползает из кабинета, чувствуя, как почти родил, и с трудом вспоминает, какой следующий предмет. Взгляд у него был подозревающий. Слишком. Он явно что-то спалил с того дня, как Киришима с Бакуго взломали его кабинет, но, поскольку напрямую не говорил и даже не намекал, это пока еще только подозрения. Парень кое-как доходит до столовой. — Помните вы говорили, что я кот? — сев за стол к остальным, явно недоумевающим, спрашивает парень. — Ну, да. А что? Котенка завел? — непонимающе спрашивает Мина, потягивая апельсиновый сок через трубочку. — Я ток что одну жизнь потерял. Где Бакуго? — Уперся вроде куда-то. — Он один жрет. — Форевер элоун. — Бля, — Киришима кладет руки на стол. Стоило бы предупредить его, что сейчас лучше не злить директора и в принципе от него держаться подальше. Красноволосый заходит в Лайн, в беседу класса, и быстро находит там Кацуки, открывая личные сообщения. 11:35: «йо, только не бань» «нас заметили»