***
7июля 2023 года
Майк весь день чувствовал себя не в своей тарелке. Джон пытался хоть как-то поднять настроение другу, но не получалось. Чарли тоже пыталась его подбодрить. Марионетка вышла на балкон. — Я знаю, ты скучаешь по нему. — она положила руку на плечо Спрингбонни, который стоял возле неё, — Но надо жить дальше. — Ты не понимаешь, я обещал ему, что буду рядом, обещал Марии, что верну его. — Нарушать обещания — это плохо, но иногда приходится их нарушать. — Может ты и права. — К тому же ты их вовсе и не нарушал. Он сам принял такое решение, и ты ничего не мог с этим поделать… Наверное, тебе лучше побыть одному. — Мари развернулась и хотела уже уйти. — Он назвал меня Келси. — Чарли встала в ступор, — Ты знаешь, что тогда он имел ввиду? — Спрингбонни повернул голову к ней. Чарли знала, кто такой Келси, и знала, что случилось с этим бедным мальчиком. — Я не знаю. — она ушла. Марионетка знала, что Спрингбонни захочет узнать, кто он такой. И, может, когда-нибудь Мари расскажет ему, но не сейчас.***
1:00
Спрингбонни проснулся и, взяв чёрно-коричневый плащ Джона, подошёл к выходу. Когда он взял ручку, чтобы открыть дверь, на его лапу легла чья-то лапа. Она была тоньше его и темнее. — Куда ты идёшь? — спросил женский голос. Спрингбонни повернулся в сторону голоса и посмотрел в сине-фиолетовые глаза Банни. — Я хочу найти его. — Я тебя не пущу одного. — А мне какая разница, пустишь меня или нет. — Спрингбонни чуть повысил голос. — Я пойду с тобой. — Спрингбонни удивило такое заявление. — Хорошо. — Банни надела чёрный плащ Майка, и они вышли на улицу. Там было темно, только звёзды и уличные фонари освещали дорогу. Но Банни и Спрингбонни было всё видно, ведь глаза у них светились не с проста. Они пошли в лес, где их особенность зрения не очень помогала, поскольку там было намного темнее, чем в городе. Они уходили всё дальше и дальше от пиццерии, и вскоре она скрылась из виду. Они шли пока не наткнулись на тот холм. Подходя к нему, они почувствовали капли дождя, они посмотрели наверх. Тучи сгустились на ночно небе, закрыв луну и звёзды, и в лесу стал очень темно. Банни и Спрингбонни перебрались через холм и увидели разрушенное здание. Обгоревшие стены и колонны от вчерашнего пожара. — Да, после того пожара от Эннарда точно ничего не осталось. — сказала Банни. — Значит, от него тоже. — Но он же выжил после того пожара, может и в этот раз пронесёт. — подбодрила друга Банни. Спрингбонни отрицательно покачал головой. — Сколько мы были вместе, он хотел лишь одного: смерти, своей смерти. И тогда именно из-за меня он остался жив. Я тогда попросил его спасти Фредбера и остальных. — Но может теперь он хочет другого? — Не знаю. — Спрингбонни нашёл под завалами верхнюю часть маски кролика с поломанным ухом и, естественно, обгоревшию. Банни сочувственно положила лапу ему на плечо. Она действительно понимала боль друга. Спрингбонни потерял своего друга, как когда Банни потеряла его. Она услышала треск веток где-то справа от неё. Повернув голову, она увидела очертания человека. Он, хромая, шёл подальше от этого места, операясь о деревья. Вскоре он скрылся за деревьями. — Что там? — спросил Спрингбонни, поднявшись. — Мне показалось, что… Нет, ничего. — Ладно. Помоги мне. — Банни и Спрингбонни отодвинули часть потолка, или колонны, или стены, трудно сказать. Они ничего не нашли там. — Я был уверен, что он здесь. — Спрингбонни всхлипнул. — Будь жив, пожалуйста. — молил он. Спрингбонни, опустив голову, заплакал. Горькие слёзы потекли по щекам. Банни уже не удивлялась такому феномену. Он стояла рядом, после встала перед Спрингбонни и, сев на колени, взяла его за руки: — Он жив. — Спрингбонни непонимающе посмотрел на подругу, — Он жив, пока мы помним о нём. И хотя, к сожалению, он попадёт в ад, он не будет страдать, пока мы будем помнить. — Значит, с ним всё будет хорошо? — Банни улыбнулась. — Да, с ним всё будет хорошо.***
4:53
Банни и Спрингбонни вернулись в пиццерию. Они повесили плащи на крючки возле двери. — Мне жаль, что мы не смогли его вернуть. — Банни и Спрингбонни пошли спать.***
12:00
Майк, Баллора, Бейби, Джон и Генри стояли на поляне возле могилы. — Не могу поверить, что это случилось… Снова. — не отводя взгляда от могилы, сказал Майк. К нему подошёл Джон и приобнял за плечо. Он, как и его друг и Генри, одет в костюм. Элизабет подошла и положила цветы возле могилы отца, после обняла мать и «заплакала», спрятав лицо.***
14:32
Банни и Спрингбонни сидели на диване, а Ральф ходил перед ними туда-сюда. — Куда вы ходили сегодня ночью? — спросил их Ральф. — Откуда ты знаешь, что мы куда-то ходили? — Банни задала встречный вопрос. — Видел. Так куда? — Ты и сам знаешь куда. — Ты имеешь ввиду туда, где погиб… где мы уничтожили Эннарда? — Да. — коротко ответила Банни. — Зачем? — Я думал, что он ещё жив. — опустил голову Спрингбонни. — И? — Нет. — сказала Банни, — Там, я кое-что видела. — Что же? — Не знаю, что-то похожие на человека, но может это было дерево. — Ральф всерьёз задумался над этим, — Ральф, ты серьёзно?! — Банни, может это… Нет, это глупо. — Нет, договаривай. — Ладно, может это Спрингтрап. — Ты дебил. Это невозможно. — Ты сама сказала договаривать. — А я верю Ральфу. — вдруг сказал Спрингбонни, — Может это и невозможно, но я хочу в это верить. — Я понимаю, что он твой друг, и ты хочешь его вернуть, но это невозможно. — Банни положила лапу ему на плечо. — Нет, не понимаешь! — Спрингбонни вскочил с места, — Я знаю, как ты к нему относилась, и ты только рада, что он погиб! — он ушёл. — Я… — Ну вообще он прав. — Спасибо, Ральф. — проворчала Банни, — По-твоему, я такая «бездушная»? — Ну у нас вообще нет душ. — Ральф. — Ладно-ладно. Я не имею ввиду, что ты «бездушная», просто ты… — Я знаю, но у меня были причины так себя вести. — Это да, но это его друг. Постарайся не говорить на эту тему. — Хорошо.***
Прошло уже две недели с того дня. Всё, почти всё, вернулось на свои места. Спрингбонни стоял на балконе, смотря в сторону леса туда, откуда он должен был вернуться, но его всё не было и не было. А Спрингбонни хотел верить, что он жив. Майк и Элизабет тоже не могли это принять, и тоже хотели верить, но с каждым днём эта призрачная надежда угасала. А Мария, хоть и внешне выглядела очень спокойной, была подавлена. Баллора подошла к Спрингбонни. — Знаешь, я тоже хочу в это верить. Верить в то, что Уильям жив. — Тогда, когда мы были там, он попросил меня, чтобы я защищал вас. — Я не удивлена. Он всегда делал всё, что помочь нам и защитить. Правда он всегда спрашивал меня: «Всё ли я правильно делаю?» И я отвечала ему: «Ты делаешь то, что говорит тебе твоё сердце.» — Похоже он был хорошим человеком, ну когда… Ну ты поняла. — Баллора рассмеялась, после улыбнулась. — Очень. Я люблю его. Перед своей смертью я видела в его глазах слёзы. Он держал мою руку и не отпускал. И, когда я попала в этот костюм, больше всего на свете хотела увидеть его. И вот, я думала, что мы будем вместе, как случилось это. — Но Майк же сказал, что ты бесследно исчезла. — Да, я знаю. Но это только потому, что с этим связана одна скандальная история. — Понятно. А какая, если не секрет? — Ну, с чего начать…***
16апреля 1982 года
Был обычный весенний день. На улице пасмурно, везде слякоть, да ещё и дождь в придачу. Да не просто дождь, а настоящий ливень! Ещё и с грозой! М, Идеально. В такую погоду отменили школу (В России это вообще не аргумент). И Майк с Кэссиди остались дома, а Уильяму надо блин было потащиться на работу. Хотя Генри предлагал не идти, поскольку дом Уилла находился очень далеко от пиццерии, а дома Генри и Брока — рядом, но нет. Уильяму приспичило идти. Он шёл быстрым шагом к дому, обходя лужи, которые были везде, и ругая себя: «Идиот, Уильям, ты такой идиот. Надо было послушать Генри и не идти, но нет. Идеально, блин!» Он наконец таки дошёл до дома. Не смотря на то, что на нём был дождевик, Уильям промок до нитки. Войдя в коридор, он удивлённо поднял бровь. Обычно его кто-то встречает, но сейчас всё тихо, как в гробу. Никого не было в гостиной: ни Марии, ни Майка, который обычно что-то читал на диване, ни Кэссиди, который всегда рисует на полу или уговаривает брата почитать ему или поиграть, ни Мии, которая в последнее время просто лежит на диване — никого. Прислушавшись, надеясь что-то услышать, Уильям ничего не услышал. Он уже начал беспокоиться, что что-то случилось. Сняв ботинки, дождевик и куртку и, в очередной раз, поругав себя за то, что забыл дома зонт, Уилл пошёл в ванную, после на кухню. Никого. В спальне тоже, и в его кабинете тоже никого, хотя Уильям даже не надеялся там кого-то найти, потому что сюда мало кто заходит, лишь его кошка, но Мия тоже в последнее время не заходит. Она вообще стала малоактивной. Может что-то случилось, надо сходить к ветеринару. А может это просто старость. Подойдя к комнате Майка, Уильям надеялся найти его там, он услышал плачь. Уильям хотел было войти, но дверь была закрыта на замок, тогда он постучал по ней. — Я уже сказал! Не хочу никого видеть! — покричал Майк. — Мам, я не буду извиняться перед Кэссиди! — Майк, это я. Что у вас случилось? — спросил обеспокоеный Уильям. — Пап? Привет… Ничего. — Я вижу. Может расскажешь? — ответа не последовало. После смерти Элизабет Майк не общался с отцом на такие темы. — Майк, прошу, расскажи, что случилось. — опять молчание. Уильям тяжело вздохнул и направился в комнату Кэссиди. Там, наоборот, дверь была нараспашку. Уилл увидел Кэссиди, свернувшись в кровати, Марию, успокаившую его, и Мию, которая тёрлась о ноги мальчика. — Тиши, солнышко. Всё будет хорошо. — Что случилось? — задал тот же вопрос Уильям. Мария обернулась и увидела его. Она вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Уильям посмотрел на неё, она посмотрела на мужа и упала на его плече обхватив шею. — Что такое? — спросил он, поглаживая Марию по спине. — Они опять поссорились. И Майк ударил Кэссиди. — Майк обычно был не такой. Да, он, конечно, издевался над младшим, но никогда не бил. Только в редких случаях. И, самое страшное, что Уильям знал, откуда это у него. — Почему они вечно ссорятся? Уильям, я так не могу. Вечно ссоры, конфликты. — Я поговорю с ними. Он зашёл в комнату Кэссиди, сел на кровать и обнял его. — Что случилось, малыш? — Майк… меня ударил. — вытирая слёзы, прошептал Кэссиди. Он заплакал. — Тише. Всё пройдёт. Я уверен, он не хотел. Успокоившись, Кэссиди пошёл умыться, а Майк так и сидел в своей комнате. Мария стала готовить ужин, а Уильям принял душ и пошёл в кабинет. Так он и просидел до вечера. Уже ближе к вечеру Уилл начал кашлять. Померив температуру, она была чуть завышенна, он убедился, что всё в порядке. В десять все пошли спать. На следующий день Уильям, понятное дело, не пошёл на работу. И на счёт этого было много фактов. Во-первых, ему было просто лень (ну с кем не бывает). Нет, он не просто не хотел идти, а реально не мог. Оказывается, распорядок дня влияет на здоровье, особенно его. Во-вторых, на улице был точно такой же ливень, и жена по простую бы его не пустила в такую погоду. И в-третьих, он просто проспал. А что? Да, так бывает. Просто… Проспал. Хотя это должно было быть во-первых. Ближе ко дню дождь прекращался, а в три и вовсе лить перестал. Через час пришёл Брок, у него сегодня был сокращённый день, и он подумал, что было бы не плохо навестить своего друга. А дальше, можно сказать, что полетело всё к чертям собачьим. Но началось всё очень даже хорошо, и ничего не предвещало беды. Он проведал Уилла, который сидел в спальне, укутавшись в одеяло. — Вижу, ты не очень. — усмехнулся Брок. — Заткнись. — пробормотал Уильям хриплым голосом. — Ну Генри говорил, что ты мог вчера не ходить. Особенно зная, что ты обязательно попадёшь в какую-нибудь историю. — Брок сел на край кровати. — Ну да. — слабо улыбнулся Уилл. — Я заварю чая, поможет. — Брок встал и ушёл на кухню. — Нет, не надо… — пытался остановить его Уильям, но после закашлял и мысленно согласился с другом. Брок принёс чай своему другу и Марии, которая была в спальне. Мария сделала глоток, и у неё закружилась голова, и потемнело в глазах. Она потеряла сознание, очнулась уже в больнице. Мария открыла глаза и увидела Брока, Генри, Майка и Кэссиди. — Мама! — Кессиди обнял Марию. К ним подошёл Уильям, который до этого, видимо, разговаривал с врачами. — Ну что? — спросил его Брок, наклонив голову. Ответа не было. Уилл просто смотрел на каордиограмму сердца, не сводя взгляда. Он даже не посмотрел на Марию. После закрыл глаза, и по его щеке скатилась одинокая слеза. Уильям сел напротив Марии. Он взял её нежную руку и посмотрел ей в глаза. В них Мария увидел не пролившиеся слёзы. — Мария, я… Я люблю тебя. И прости меня… — она медленно закрыла глаза, и её голова плавно опустилась на подушку. Её сердце не билось, а жизнь медленно покидало её. — Мама?.. Мама. — Кэссиди заплакал, спрятав голову в кофту Майка, который приобнял его. –…За всё.***
Наше время
Спрингбонни, слушая эту историю, мягко говоря, офигел. — И теперь я понимаю смысл этих слов. — Ну да, я тоже. Но, блин, тебя отравились? — Я не знаю, но похоже на это. — Стоп. А это случайно не был… как его там, Брок? — Нет, он мой лучший друг. Он бы не стал. — А кто? — Я не знаю, но после, как рассказывал Генри, Брок и Уильям год не разговаривали. Уилл думал, как ты. — Целый год? — Да, а после Брок умер. — А Спри… То есть Уильям его не простил? — Нет, но Брок оставил записку и отдал Генри, чтобы тот передал её Уиллу. Он никак не решался, думал, что напомнит другу о незаживший ране прошлого. А после прошло столько лет с того дня, и Генри забыл про просьбу, и отдал мне только сейчас. — Понятно, а ты не знаешь, что там написано. — Нет, я хочу, чтобы он первый прочитал это. — Боюсь, он никогда не прочитает.