The Spoiled Child

      Чимин надевает белую футболку, синий кардиган и темные брюки, тормозит возле зеркала, наводя марафет на голове, и спускается вниз.       Когда он заходит в столовую, то видит стол, заваленный разными видами вкусностей. Во главе стола сидит Чонгук, изучая какие-то бумаги, рядом с ним стоит Минхо и держит целую стопку подобных бумаг.       — Нет, эта партия виски слишком большая, она не окупится. Этих двоих следует уволить, найди новых танцоров на их место, — он бросал взгляд на каждую бумажку, говорил что следует сделать и приступал к следующей. Минхо послушно кивал и складировал листики в своих руках, а Пак так и остался в проходе. — Чимин, заходи и присаживайся.       Блондин проходит и садится в противоположной стороне стола, разглядывая блюда. Но кушать не спешил, так как сам Чонгук ещё возился с бумагами и не приступал к завтраку.       — На этом всё, продолжим позже, — Минхо поклонился и покинул столовую, унося все бумаги в руках. — Зачем ты так далеко сел от меня? — спросил Гук, улыбаясь. — Ладно, я понимаю, можешь садиться где угодно, только кушай, приятного аппетита.       Когда Чон начал кушать, то и Чимин приступил к блюдам. Всё было настолько вкусно, словно готовили лучшие в мире повара из лучших ингредиентов.       — Мне надо поехать по делам, — говорит Чон, поставив стакан с апельсиновым соком на место, — тебе что-то нужно?       Чимин не знал, что он должен ответить. Он хотел просто пойти домой, но Чонгук этого не разрешит, потому блондин лишь качает головой.       — Нет, спасибо. Мне ничего не нужно.       — Тогда я пойду, — добавляет брюнет, поднимаясь со своего места и направляясь к выходу.       Чимин опустил взгляд на тарелку, просверливая несчастную оладью, когда к его спине прижались, тепло обнимая.       — Не надо меня бояться. В следующий раз садись поближе, — шёпот в самое ухо и у Пака мурашки рассыпались по телу.       Чонгук ушёл. С окон в пол в столовой было видно отъезжающую машину, пока она не скрылась за воротами. Чимин доел, вставая из-за стола, и хотел было убрать тарелки, но его остановили.       — Вам не нужно этого делать, это обязанность прислуги, — говорит Минхо, который зашёл в комнату.       — Я просто хотел помочь.       — Не утруждайтесь. Советую пойти и отдохнуть.       — Хорошо, — Пак выдохнул и вернулся в свою комнату.       Заняться было совершенно нечем. Его бросили в чужом (уже походу своём новом) доме. Это не похоже на розыгрыш или какую-то глупую шутку. Он и прям заперт здесь, и от этого был не в восторге. Раньше, если была свободная минутка, он ходил куда-то с друзьями, наведывался в кафетерий или просто гулял по магазинам, а сейчас территория его прогулок ограничиваемая высоким периметром стен виллы.

***

      День сменялся днём, а Чонгук практически не появлялся в доме. Чимин включает фильм, но почти не смотрит на экран. Он уже порядком соскучился за неугомонным Тэхёном, и даже за Джином с его старперскими шуточками. Интересно, они поверили в эти сказки или всё же ищут его?       Кое-как переживая и этот день, едва не умирая от одиночества и скуки, Чимин валялся на всех поверхностях дома, от диванов до кроватей. Успел побродить и осмотреться в каждой комнате, на каждом этаже. Солнце постепенно скрывалось за горизонтом, помахав на прощание последними лучиками. На дозор вышла луна со своими верными спутниками — звёздами, что рассыпались по небу. Чимин так и уснул на диване в холле, с игравшим на ноутбуке фильмом и наполовину пустой тарелкой попкорна, что принёс Минхо. Сквозь сон блондин почувствовал, как его поднимают на руки, несут через лестницы и коридоры, укладывая на мягкую постель.       — Чонгук? — сонно тянет Чимин, даже не открывая глаз.       — Да, извини, если разбудил, — тихий и нежный баритон убаюкивал, и Пак уютно обустроился на подушке.       — Тебя долго не было, — вновь произносит он,  чуть приоткрыв глаза, замечая темный силуэт сидящий на полу у кровати. — Не сиди на полу, простудишься, — Чимин похлопал рукой по постели около себя.       — Я работал, — продолжает Чонгук, присаживаясь на освобождённое для него на кровати место.       — Ты оставил меня здесь одного, — тихо бурчал Пак, вспоминая скучнейшие дни в своей жизни, если не считать приключений с похищением. — Мне, вообще-то, было одиноко.       Он уже не услышал ответа, проваливаясь в сон, но отчётливо различил мягкую ладонь на своих волосах, перебиравшую светлые пряди, спускавшуюся ниже, поглаживая по щеке и скуле.       — Ты такой милый, Чимин, — убирая чёлку, он легонько касается губами лба, поднимаясь с кровати. — Доброй ночи, малыш.