Is it time? I can understend who I am (3 часть)

      О, после осознания своей оплошности было… неуютно. Первое время хотелось на стену лезть, потом в голову ударило желание извиниться и со всеми вытекающими отсюда, но как бы не хотелось это сделать, ничего не получалось. Встретить старшую принцессу где-то в коридорах дворца было невозможно, а дверь в её покои всегда была закрыта и после череды стуков не открывалась. Нескольких дней внутренних мытарств хватило, чтобы бодрость духа упала ниже некуда. Конечно, нужно было что-то предпринять, но толковые мысли в голову не приходили. Поэтому оставалось лишь нагружать тело и мозг работой, чтобы хоть как-то забыть на время об ошибке, которая с неимоверным остервенением сжирала внутренности.       Однако стоило закончиться очередному караулу, как осознание снова накатывало и заставляло горестно взвыть. Жаль только, что в голос нельзя: время было позднее и замок уже давно погрузился в тишину ночи. Редко где в коридорах можно было обнаружить горящие свечи, но даже этого скудного света хватало, чтобы привыкшие к темноте глаза, болезненно щурились. Хотелось быстрее скрыться от небольших источников света, которые приносили столь неприятные ощущения.       Когда в очередной раз завернув в коридоре в нужный момент, взгляд наткнулся на двери библиотеки и как-то запоздало, а может не очень, мозг выдал, что спать-то не хочется. То ли организм сам бунтовал, то ли причиной всё же было беспокойство касательно своей ошибки по отношению к определённому представителю королевской семьи. Голова явно была забита не мыслями о том, чтобы пойти отдохнуть. Дверь решительно была распахнута, но так, чтобы дверные ручки не стукнулись о стены. Хорошо же смазанные петли довершили дело — никакого лишнего звука.       Стеллажи были погружены во мрак, но часть из книг всё же были отчётливо видны из-за пробивающегося сквозь окна лунного света. В его лучах можно было также заметить, как кружилась пыль. Это зрелище завораживало. Лёгкие снова наполнились знакомым чуть затхлым запахом. В памяти снова всплыли эфемерные ощущения от новой книги: краска, бумага и чуть трещащий от открывания томика корешок. Очередной глубокий вдох… Свечной угар? Неужели кто-то забыл потушить огонёк на фитиле? Серые глаза внимательно оглядели помещение и только тут заметили, что в глубине немного пробивался тёплый свет. Похоже, кто-то всё же оставил зажжённую свечу среди книг. Хорошо, что не начался пожар.       И снова поступь шагов скрадывалась ковром, отчего тишина почти не нарушалась, лишь лёгкое еле уловимое шелестение ворса давало о себе знать. По мере приближения усиливался запах горевшей свечи, и почему-то он казался приятным. Но стоило дойти до нужно места, как тело и мозг поражённо застыли. Солдат явно не ожидала, что в библиотеке сейчас кто-то будет находиться.       Принцесса Эльза стояла больше спиной, чем лицом, к проходу, поэтому не смогла сразу увидеть, что за ней наблюдают, ведь её внимание было сосредоточенно сейчас на другом. Голубые глаза осматривали не скрытую сейчас перчаткой левую ладонь. Со стороны казалось, словно наследница хочет найти на своей коже что-то такое, что могло бы перевернуть её жизнь, но секунды шли, а то, что она искала, так и не обнаруживалось. — Ваше Высочество, — снова манеры ударили, словно обух по голове, напоминая о недавней ошибке, но на почтение явно ожидалась не та реакция, что последовала. Принцесса ощутимо дёрнулась в сторону, неосознанно выставляя левую руку назад, чтобы опереться об один из читальных столиков. Её глаза были расширены от страха, но увеличились ещё больше, стоило некому тихому свисту прорезать установившуюся тишину на короткий миг. Тихий сдавленный выдох, короткий вскрик, хруст от ломающегося льда и шелест быстрых шагов — эти звуки могли бы смешаться в какофонию, но на удивление были чётко разграничены мозгом, который готов был вот-вот всё же сдать свои позиции.       Это было… неожиданно, но хотя бы поясняло почему замок был закрыт от посторонних и почему в нём было настолько мало прислуги. Появившийся под ладонью принцессы лёд сейчас тускло мерцал в свете одной свечи. Сама наследница, словно раненая птица, замерла в углу между одним из шкафов и небольшим столиком для чтения в этом закутке. Ладони её были плотно прижаты друг к другу и грудной клетке, но даже данный метод не помог против сильного тремора рук. Но не это сейчас занимало внимание девушки-солдата. Её глаза внимательно изучали кусок льда на поверхности стола. От него веяло холодом, как полагается, но… что-то не давало покоя, словно когда-то уже виделись такие вот подобные острые сосульки, которые выросли под натиском чужих эмоций. — У Вас красивый дар, — и это всё, что сейчас пришло в голову, но и этих четырёх слов хватило, чтобы принцесса Эльза неожиданно вытянулась в струну. Голубые глаза решительно столкнулись с серыми, и белокурая девушка уже хотела было что-то произнести, как из-за скрывающих этот закуток стеллажей раздалось: «Здесь кто-то есть?», — и снова одну пару глаз затопил дикий испуг.       Однако не только наследницу чужое появление заставило испытать новые эмоции. Сероглазая чётко понимала, что кто бы ни был этот ночной гость библиотеки, об этом происшествии он не должен узнать лишь потому, что, скорее всего, никто в замке кроме королевской семьи не уведомлён о даре старшей из дочерей короля Агнарра. Взгляд выцепил упавшую на пол белую перчатку. — Наденьте, срочно, — голос чуть шипел из-за низких интонаций, но был твёрд и решителен. Короткий шаг, и вот уже солдат находится возле одного из шкафов с книгами. Руки сгребают три из них и тихо перекладывают на столик, а после дотягивают до ещё одной и чуть ли не силком впихивают её раскрытую в чужие ладони, которые всё ещё била крупная дрожь, но хотя бы они уже были обе облачены в перчатки. — Сделайте вид, что читаете, — и снова короткий шаг и резкий разворот так, чтобы закрыть своей спиной тот край мебели, где сейчас находился не типичный для этого места предмет интерьера. — Кто здесь? — плащ всё ещё чуть покачивался от недавнего движения, но главное, что успела. Из-за стеллажа показался дворецкий. — Господин Кай, — лёгкий поклон головы и быстро оглянуться назад, чтобы бросить принцессе остерегающий взгляд, но та не видела его, уткнувшись в книгу… которую держала вверх ногами. — А, это вы, — мужчина чуть повернул голову и заметив ещё одно лицо, поклонился, выказывая своё почтение, — Ваше Высочество. Я думал, здесь никого нет, потому что никто не ответил, хотя дверь была открыта, и я увидел свет от свечи. — Прошу прощения, господин дворецкий, — внимание толстячка снова переключилось на солдата, — Её Высочество и я увлеклись книгами. В следующий раз будем внимательней. — Я лишь подумал, что кто-то оставил свечу, но так как здесь оказались вы с Её Высочеством, — Эльза всё же оторвалась от книги и коротко посмотрела на дворецкого, стараясь никак не выдать своего волнения, которое безумно перемешалось со страхом, — то не буду мешать. Прошу прощения, — мужчина поспешно поклонился и поспешил скрыться. Спустя несколько секунд, раздавшийся глубокий вдох, прозвучал словно пушечный выстрел в этой тишине и побудил к действиям. Меч с тихим шелестом вышел из ножен, призывая на себя всё внимание. — Что вы… — но вопрос так и не был озвучен до конца. Гвардеец лишь могла предположить, что от этого действия принцесса Эльза попыталась ещё больше вжаться в тот угол в который зашла добровольно. Она, вероятней всего, подумала, что её тут сейчас собираются убить, но раздавшийся достаточно громкий треск и сдавленное шипение, от того что часть разбитого эфесом льда упала на носок сапога, чётко обозначили чужую позицию.       Голубые глаза поражённо наблюдали, как чужие руки довольно быстро собрали все куски холодных кристаллов в небольшую кучку на расстеленном плаще, снятом несколькими секундами ранее. Стоило же поднять этот импровизированный кулёк, как послышалось отчётливое дребезжание от мелких столкновений. — Ваше Высочество, Вам стоит вернуться в свои покои, — мелкая ледяная крошка полетела на пол, стоило смахнуть её остатки с поверхности стола. — Лучше не снимайте перчатки вне своей комнаты, потому что только туда никто не зайдёт без Вашего ведома, — серые глаза внимательно наблюдали за проявлением любых эмоций, а их обладательница сделала от прохода несколько шагов в сторону, позволяя старшей наследнице престола пройти вперёд, но та не тронулась с места. — Почему… — и столько недосказанности было в этом даже не вопросе, а просто слове, потому что на большее просто не хватало сил и даже в какой-то степени смелости. И сколько же сил было приложено, чтобы перебороть себя? Однозначно много. Духи, почему так сложно выстроенный мир решил рухнуть именно сегодня? А ведь отец не зря постоянно говорил: «Молчи, терпи, от всех укрой», — не справилась… и вот теперь кто-то кроме её родителей знает про это проклятье. «У Вас красивый дар», — эта способность однозначно никак не может быть даром, больше на проклятье похоже. — … не имеет смысла, — чужие слова пробились сквозь пелену, заглушившую все мысли. И, наверное, собеседница прекрасно поняла по взгляду, что её не слышали, — бояться Вашего дара глупо. У него большой потенциал, — это явно были не те слова, что говорились ранее. — Но почему вы не боитесь? — и как же было явственно слышно по интонации голоса, что ответ, который должен будет прозвучать в тиши библиотеки, будет решающим. На него возлагали какие-то свои внутренние надежды и желания. И из-за этого солдат замерла, чуть обдумывая. — Я… не знаю, — слова были произнесены на вдохе, и казалось словно девушка, чуть скрытая в сумраке библиотеки, даже уменьшилась в росте из-за этого, — мне он кажется знакомым, но я не могу сказать точно. Поймите, Ваше Высочество, я не помню, что было раньше и отталкиваюсь от того, что есть. И сейчас я стала носителем чужой тайны государственного масштаба. Я не в праве её разглашать. — Вы могли бы просто убить меня, — голос уже не срывался от переизбытка эмоций, но всё равно оставался слабым. — Нет, — и твёрдое покачивание головы смогли поселить в душе некую надежду, — каждый человек достоин жить. — И только сейчас Эльза обратила внимание на то, что слова сопровождались небольшими облачками пара. «Дар» явно вышел из-под контроля, но это никак не смущало собеседницу. — К тому же, это бы ничего не дало, лишь привело к трауру в стране, — странные ответы, рубленые фразы.       Послышался бой часов, который, как один из некоторых за это вечер звуков, вырвал из лап оцепенения. Лезвия меча с таким же тихим шипением вернулось в ножны. — Вам нужно вернуться в покои. Поверьте, мне нет резона хоть в чём-то, что будет иметь последствия против королевской семьи, — может, стоило довериться? Хуже, ведь уже быть не может?

***

      Произошедшее ночью было похоже на сон или сказку. Лёд, он не мог появиться просто так. Значит, принцесса обладала магией, причём конкретной. Так ещё и не могла доверять, хотя последний фактор был очевиден. Как же сложно…       И ровно поэтому уснуть было невозможно. Так что с утра казалось, что в глаза насыпали песка, но не это было главным. Остаток ночи в голове крутились варианты дальнейшего развития событий. Естественно, было очевидно, что факт того, что кто-то из слуг знает о даре принцессы не останется без ведома короля и королевы хотя бы лишь потому, что дочь сама им расскажет. А вот то, что произойдёт с этим знающим человеком дальше… кажется, это очевидно. Поэтому внутри даже ничего не ёкнуло, когда кто-то, чьё лицо не отпечаталось в памяти, передал приказ явиться в рабочий кабинет Его Величества.       Король Агнарр стоял спиной к дверям с заложенными за спину руками и идеальной выправкой. На короткий стук в дверь он ответил коротким: «Войдите», — и вот уже спустя несколько секунд перед зелёными глазами в оконном отражении предстала та самая девушка, которую он успел запомнить тогда в кабинете капитана. — Ваше Величество, — глубокий поклон, но какой-то неестественный и… вялый? Король немедленно развернулся к прибывшей лицом, тут же отмечая следы бессонной ночи.       Агнарр явно не ожидал, что это утро выдастся именно таким, потому что стоило только выйти из своих покоев, как рядом тут же оказалась одна из служанок с запиской от старшей дочери. Уже только стоило этому клочку бумаги оказаться в руках, как явное волнение охватило всё нутро, ведь Эльза пользовалась таким способом связи очень редко. Видно что-то случилось.       Такая мысль была подтверждена, стоило попасть за белую дверь с голубыми узорами. В лицо пахнуло морозным воздухом, а глаза во всю уже разглядывали поползшие по стенам ледяные узоры, эпицентр которых располагался возле камина. Дочь явно была напугана, но старалась держать себя в руках, однако выходило плохо. «Прошу, не подходи», — и снова одной фразой была проведена та невидимая черта, которая сковывала по рукам и ногам. — Эльза, что случилось? — и потом последовал сбивчивый рассказ о событиях ночи, из-за которых старшая из дочерей после не могла даже подумать о сне, потому что последствия её действий могли повлечь за собой ужасные вещи. Сердце от этого болезненно сжалось в беспокойстве не за страну или самого себя, а за семью, которую нужно было защитить.       «Она сказала, что это, — короткий взмах рукой, отчего стена льда только ещё больше расползлась, — является красивым даром!» — и сколько же боли было в этих словах! Агнарр от досады чуть прикусил щеку изнутри, чтобы подавить в себе порыв взять подойти к дочери и крепко её обнять. Если бы он так сделал, то это могло лишь ухудшить ситуацию, а тогда до инцидента одиннадцатилетней давности было бы недалеко. Вместо этого из горла лишь вышло сдавленное: «Она что-нибудь ещё сказала?»       Нутро словно обожгло от такого взгляда дочери. С каждым днём, месяцем и годом король всё больше начинал увертываться в то, что он отвратительный отец, который никак не мог помочь своему ребенку. И именно поэтому он как обезумевший хватался за каждую новую информацию, которую умудрялась найти Идуна в бесчисленных книгах и фолиантах. — Она не помнит, что было раньше, поэтому не может сказать точно, знакома ли ей такая, — Эльза замялась, стараясь подобрать подходящее слово. Пальцы девушки от этого болезненно сжали друг друга, — особенность. — Знакома? — сознание же смогло зацепиться лишь за это. Как-то сразу в голове всплыли свои же слова: «Мы защитим её, и она научится этим управлять». Научиться… пока из этого почти ничего не вышло. Магов в королевстве, кроме троллей, больше не было, помочь было некому. Мозг лихорадочно соображал и принял решение. И вот сейчас перед ним стояла девушка–солдат, которую он уже видел раньше в кабинете капитана, когда заходил к тому, чтобы обсудить плаванье в конце весны. — Так это вы, — нет, это не было похоже на иронию. — Да, Ваше Величество, — и снова лёгкий поклон. — Вы понимаете, почему я позвал сюда? — глаза сами по себе находят три документа на поверхности стола. Агнарр глубоко вдохнул, сильно надеясь на то, что всё же всё пройдёт более чем благоприятно, и ему придётся задействовать два лежащих вместе листка, а не тот одиночный. — Да, Ваше Величество, понимаю. Произошедшее ночью на моих глазах сильно подрывает безопасность королевской семьи, — зелёные глаза быстро метнулись к говорившей, пытаясь уловить эмоции, которые довольно скудно проступают на измученном бессонницей лице. — Также я прекрасно осознаю, что в данном случае проще меня просто убить, дабы избежать огласки. — А вы намерены рассказывать об этом? — вот оно. За столько лет правления Агнарр получил неимоверный опыт в распознавании людей и их направления мысли, потому что управление страной обязывало к этому. Лицо напротив чуть исказилось в гримасе обречённости и лёгкого раздражения. — Это было бы глупо с моей стороны, Ваше Величество. Если об этом узнают, то это может привести к восстанию и свержению власти. Такое никогда не кончается хорошо. Однако даже если я буду молчать и поклянусь Вам в этом, то всё равно остается шанс, что правда всплывет. Тем более как много значит человеческое слово? — странная девушка, которая, по словам дочери, сидела напротив проявления её магии и внимательно изучала тот кусок льда. — Куда вы дели обломки? — вот, что его волновало. — Вышла к фьорду, через небольшую дверь в стене замка и выбросила в воду. Погода для начала осени ещё тёплая, он должен был за ночь там растаять, — на это послышался еле различимый одобрительный хмык. Всё же… да, скорее всего из этого что-то да выйдет. Пальцы решительно сжимают края двух лежащих вместе листов. — Вы давали присягу? — Как и все мои сослуживцы, Ваше Величество, — серые глаза на этот вопрос слегка меняют свою тональность и начинают смотреть настороженней. Видимо кто-то уже смирился со своей определённой участью и происходящее сейчас начинало не вписываться. — Вы это помните? — напряжённое отрицательное покачивание головой лишь в какой-то степени улучшают ситуацию. — Замечательно, — от этого слова чужие глаза на мгновение расширяются в шоке, но после их обладательница снова берёт себя в руки. — Прошу прощения? — С этого дня вы станете личным солдатом моей старшей дочери. Подчиняться будете непосредственно ей или правящему монарху. Вот эта бумага, — один из листов был выложен на край стола, чтобы девушка могла тут же взять его в руки и ознакомиться, — лишь подтверждает мои слова и более чётко описывает ваши обязанности. Моя подпись там уже стоит, после того как вы поставите там свою, это и будет вашей присягой на верность королевству. Второй экземпляр будет находиться на руках у моей дочери. — То есть, — чужой голос начал хрипеть, — теперь моей непосредственной обязанностью будет… — Сопровождение, охрана, и возможное представление интересов принцессы Эльзы. Отменить данный приказ в силах будет лишь ваша смерть или, если моя дочь и правящий монарх выразят своё согласие на прекращения вами этой службы. Подробней сможете ознакомиться и прочитать в самом документе. Вам будут выделены покои рядом с комнатой принцессы, — Агнарр никогда раньше не делал ставок ни в игре, ни просто так. Но как же ему хотелось сейчас просто-напросто не ошибаться в своём суждении об этом человеке или просто надеется, что обронённая чужая фраза, что дар знаком, не пустой звук. — Но, Ваше Величество, я не понимаю… зачем Вам это? — взгляд зелёных глаз потяжелел. Дать ответ прямо сейчас при всём желании не получилось бы. — Приступите завтра, а сейчас прошу, — король пододвинул чернильницу. Перо чуть качнулось в ней, грозясь выпасть, но в последний момент удержалось в нужном положении. Пальцы чуть хрустнули от того, что ладонь сжалась в кулак. Времени думать не было, поэтому испачканный в чернилах кончик пера довольно скоро оставил на двух документах довольно корявые подписи, содержащие в себе лишь имя. «Бергдис», — странное, чуть рокочущее на языке и совершенно… чужое.