Ведьма Ребекка Макинтайр

      — Ты сказал, что давным-давно расшифровал послание в яйце, — бормотала Гермиона, когда она, Ребекка и Гарри стояли на мосту, потеплее укутавшись в теплые плащи Хогвартса. — До следующего задания осталось два дня.       — Серьёзно? Я этого не знал, — саркастично ответил Гарри. — Наверное Виктор уже всё разгадал.       — Не знаю, мы с ним не говорим о турнире… Мы почти не разговариваем, — Грейнджер смотрела куда-то вдаль. Ребекка заботливо погладила её по спине. — Виктор любит другим заниматься. — Подростки засмеялись. — Он спортсмен и не очень разговорчив. Молча наблюдает, как я учу уроки, а меня это раздражает… Ты пытаешься разгадать послание в яйце? — Гермиона взглянула на Поттера.       — Почему тебя это волнует?       — Тебе дают очень жестокие задания, Гарри, чтобы испытать тебя в самых сложных ситуациях.       — Мы просто боимся за тебя, Гарри, — произнесла Макинтайр. — Ты победил дракона, проявив смелость. На этот раз её может быть недостаточно…       Гарри взглянул на подруг, но в этот момент к нему подбежал Диггори.       — Эй, Поттер.       — Седрик? — Гарри отошёл с ним в сторону, пока Ребекка наблюдала за ними, а Гермиона вновь направила свой взор вдаль.       Подруги не стали дожидаться Гарри и поэтому отправились обратно в замок.       На следующий день, оказалось, что Седрик дал Гарри подсказку, чтобы тот сходил в ванну старост, что он и сделал. Поттер рассказал своим друзьям, что с помощью теплой волшебной воды яйцо раскрылась и начала напевать песню.       Четверка сидела в библиотеке над книгами, пытаясь разобраться.       — Гарри, повтори ещё раз, — приказала ему Гермиона уже в который раз.       — Шлем зов чудесный, мы на земле не поём.       — Черное озеро, это очевидно, — проговорила Грейнджер. Она остановилась возле Рона и потрясла его за плечо, так как тот уснул, и сунула ему в руки яйцо.       — Дам тебе один лишь час, — продолжил Поттер.       — И снова очевидно, — уже произнесла Ребекка.       — Хотя это потенциально проблематично, — закончила Гермиона.       Гарри поднял на них голову в недоумении. Они будто думали об одном и том же и с лёгкостью заканчивали друг за другом предложения.       — Потенциально проблематично?! Когда вам в последний раз удавалось дышать под водой целый час?       — Слушай, Гарри, ты забываешь, что мы волшебники. Мы что-нибудь придумаем.       — Извините, что перебиваю вашу дискуссию, — вдруг из ниоткуда появился Аластор Грюм, — но вас вызывает к себе профессор МакГонагалл. — Гарри было подскочил, но слава профессора его остановили: — Не тебя, Поттер, а только их, — он обвел рукой Ребекку, Гермиону и Рона.       — Но, сэр, до второго задания всего несколько часов и… — Гермиона запнулась.       — Вот именно. Вероятно Поттер уже готов к нему и сейчас должен как следует выспаться. Идемте. Живо!       Рон подскочил и положил яйцо на стол.       — Ничего, Гарри, — прошептала Ребекка, чтобы было слышно только им двоим. — Завтра жди от меня сюрприз, обещаю.       Поттер кивнул с надеждой и начал собирать книги.       На следующий день, как и обещала Ребекка, к Гарри был доставлен подарок с помощью Невилла, который ей в этом помог. Долгопупс смог достать нужные водоросли, а Ребекка смогла их заколдовать.       Второй турнир состоялся посреди чёрного озера.       И как ожидалось, он был очень жестоким, особенно по отношению к Гарри. Вместо одного пленника, для Поттера сделали двух. Дамблдор распорядился, чтобы Ребекку не трогали, и ей пришлось стоять с остальными, дожидаясь своих друзей.       В конечном итоге, благодаря смелости Гарри, ему было удостоено первое место, которое отдал ему Седрик.       — Всё хорошо, Гарри, — троица продолжала успокаивать своего друга, который продолжал трястись и от страха, и от холода. — Всё хорошо, — проговаривала Ребекка.       — А я помню, помню, как увидел вас в первый раз, — продолжал говорить Хагрид, идя с четверкой по лесу. — Больших разгильдяев в своей жизни я не встречал. — Полувеликан засмеялся. — Точь-в-точь, как я в детстве. Вот они мы, четыре года спустя. — Волшебники тоже искренне улыбались.       — Мы всё такие же разгильдяи, — ответил Рон.       — Ну может быть. Зато мы все вместе. И Гарри с нами. Совсем скоро он станет самым молодым победителем турнира Трёх волшебников! — но Гарри это совсем не радовало. Он всё это время шёл понурым, смотря на землю. — Ура! — голос Хагрида разносился эхом на весь лес.       — Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, — начали напевать дети, помимо Поттера, который шёл немного дальше остальных. — Наш волшебный дом.       Они даже не заметили, как Гарри отстал от них, сильно прижимая свой шрам рукой.       — Мистер Крауч! — его голос разнесся эхом. Этот голос подхватывали вороны, каркающие на опушках деревьев.       — Что ты чувствуешь, Бекка? — напугана произнесла Гермиона, стоя над телом Крауча.       — Я чувствую боль. Будто он был убит тем, кто держал на него обиду. Месть…       Ребекка явно могла знать больше с помощью своих сил, поэтому, прямо сейчас, она идёт в кабинет директора, но останавливается за дверью, услышав голоса.       — Не уверен, что это последнее убийство, Фадж. Нужно действовать.       — Не согласен. — Ребекка на цыпочках подошла к двери и начала прислушиваться. — Сейчас такое время, что все жители магического мира ждут от своего лидера твёрдости, Дамблдор. Вот и прояви её. Турнир Трёх волшебников не будет прекращен. Я не желаю прославиться трусом.       — Настоящий лидер всегда поступает правильно, что бы о нём не думали.       — Что ты сейчас сказал?       — Извините, господа, — в кабинете так же оказался Грюм. — Должен предупредить, что наш разговор уже не является приватным. — Он резко взмахивает палочкой и открывает дверь. А Ребекка делает вид, что собиралась постучать.       Дверь открылась, и Макинтайр увидела перед собой троих волшебников, смотрящих на неё.       — А, мисс Макинтайр, — улыбнулся Корнелиус.       — Я зайду позже, профессор, — волшебница обратилась к Дамблдору.       — Нет, побудь здесь, Ребекка, мы с министром уже закончили. Я вернусь через пару минут. Министр, после вас, прошу. — Ребекка делала шаги вглубь кабинета, пока Дамблдор выпроваживал своих гостей. — Можешь отведать пока конфет, — директор взял одну. — Но предупреждаю, они немного кусаются.       Ребекка ему улыбнулась. Следом ушел Грюм, кидая сварливый взгляд на неё.       Макинтайр протянула руку к конфетам и взяла горсть, но вдруг, они начали её кусать и прыгать. Ребекка закричала и начала от них отбиваться, отходя назад.       — Гадкие создания, — пробурчала она, наступая на них. Но, когда она стукнула ногой по одной из плит, стена позади неё отворилась и перед ней предстала большая чаша с волшебной водой. Как поняла Ребекка, это был омут памяти. Она много про них читала, но не знала, что такой есть у Дамблдора.       Из этой чаши изливался голубой свет, что так манил юную волшебницу к себе. И Ребекка не удержалась. Она медленно подошла туда и взглянула в воду, замечая свое отражение. И по мере того, как она в него вглядывалась, вода начала окрашиваться в другой цвет, а потом и вовсе сменила картинку. Теперь она видела главный судебный зал Министерства магии. И её начало засасывать. От неожиданности она даже закричала, но тут же всё прекратилось. Она упала на что-то твёрдое.       Распахнув глаза, она поняла, что находится в этом Зале. И здесь она была не одна. Повсюду был гомон, гвалт и крики. И всё было таким реальным, что можно было даже не сомневаться. Но казалось, что её появление никто не заметил.       Ребекка медленно повернула голову вбок и увидела Дамблдора. Он был немного моложе, чем сейчас, но всё так же с бородой.       — Дядя Альбус? — но тот продолжал смотреть вперед, не обращаю на волшебницу внимание.       — Профессор, — кто-то произнёс сзади неё. Рука говорящего прошла сквозь Макинтайр. Дамблдор пожал в ответ. Они пожали друг другу руки, и тот волшебник ушел. Ребекка поняла. Её не видят и не слышат.       Всё здесь было заставлено книжками, бумаги валялись тут и там, а посреди всего этого была высокая клетка, через минут в которой появился человек. Игорь Каркаров. Он был в цепях и в тюремной одежде.       — Игорь Каркаров, — позвал его Барти Крауч-старший. — Вас доставили сюда по вашей просьбе.       Пленник стал обвинять нескольких волшебников в том, что они были шпионами. И даже когда очередь дошла до Северуса Снейпа, ему не удалось убедить Министерство.       — Если вы больше не можете назвать никаких важных имен, заседание Совета на этом прекращается.       — О, нет, нет, нет, — засмеялся Каркаров. — Я слышал ещё одно, пожалуй.       — Что?       — Имя.       — Да?       — Я точно знаю, он принимал участие в захвате и применил заклятие Круциатус против известного мракоборца Фреда Долгопупса и его жены! — глаза Ребекки расширились от услышанного. На этот момент, неизвестный мужчина поднялся со своего места и начал спускаться. Ребекка обратила на это внимание, и она узнала его.       — Имя, назовите имя!       — Барти Крауч! — раздался «Ох» отовсюду, а после всё успокоилось. Все взоры были устремлены к судье. — Младший. — Каркаров ликовал. Названным был тот самый, кого узнала Макинтайр.       Барти Крауч-младший ринулся к выходу, но пущенное заклинание со стороны Грюма, остановило его. Он упал на груду бумаг. Таким образом, виновник был пойман.       — Ты мне больше не сын, — произнёс Барти Крауч-старший.       На этом всё и закончилось. Ребекка выскользнула из омута памяти, тяжело дыша. Она поднялась на ноги, когда увидела Дамблдора возле чаши.       — Любопытство не грех, Ребекка, но надо быть немного терпеливее. — Бекка подошла вновь ближе к чаше. — Это омут памяти, как ты догадалась. Он нужен таким как я, когда наша память потихоньку слабеет. Я снова могу увидеть то, что видел когда-то. Знаешь, Ребекка, я постоянно ищу и ищу нечто. Какую-то маленькую деталь. – Директор отошёл от чаши и подошел к неизвестной для волшебницы вещи. — Чего-то, чего не заметил. Что может объяснить те ужасные события, которые произошли. Но, каждый раз, когда я приближаюсь к ответу, — он вновь посмотрел на Бекку, — он от меня ускользает. Это сводит с ума. — Профессор присел на ступеньку и сложил руки.       — Директор, — Ребекка решилась нарушить тишину, которая повисла до её слов. — У мистера Крауча есть сын? Что с ним случилось?       — Его отправили в Азкабан. Барти чуть не умер от горя. Ну что поделаешь… Доказательства были неоспоримы. А почему ты спросила?       — Просто… Я видела его на чемпионате, когда появилась метка. Это он её выпустил. Да и Гарри описывал похожего человека из своего сна.       Брови директора свелись к переносице. Он поднялся и подошёл к Ребекке.       — Он говорил, что ему снился какой-то дом и там был Волан-де-Морт, и он не был похож на человека. Там же был и Хвост и, скорее всего, сын Крауча.       — Что он еще говорил? Ему еще снились подобные сны?       — Да. Всегда один и тот же сон.       Дамблдор подошёл к омуту и взглянул туда.       — Ты ведь не думаешь. Что это действительно происходит? — директор взглянул на Бекку.       — Мне кажется, тебе и твоим друзьям не стоит думать об этих снах, Ребекка. Будет лучше, если вы просто… — на этих словах, директор поднес свою палочку к виску и начал доставать из головы воспоминание. — Забудете о них…       Он отправил свои воспоминания в омут памяти.       — Думаю, что это будет затруднительно.       — Почему же?       — Я постоянно чувствую, что что-то плохое произойдет на последнем испытании. Я вижу Волан-де-Морта в видениях, Питера Петтигрю. Вижу Гарри и Седрика. И при всём этом слышу крики, и чувствую веяние зла.       — Иногда, дорогая, — Дамблдор подошёл ближе к Ребекке, — наши страхи побуждают тревоги. Гарри и мистер Диггори очень храбрые волшебники.       Макинтайр кивнула ему, но не стала забывать о том, что сказала.       Ребекка шла по коридору, направляясь к гриффиндорской гостиной. И когда она проходила рядом с кабинетом Снейпа, то услышала два голоса.       — Это знак, Северус, и вы не хуже меня понимаете его смысл.       Дверь отворилась, так как Снейп хотел выпроводить Каркарова, но Ребекка успела увидеть чёрную метку на левой руке Каркарова. Он тут же отдернул рукав, заметив Макинтайр.       И, кажется, Ребекка всё поняла, но не подала виду. Каркаров вышел, злобно взглянув на волшебницу. Бекка сделал пару шагов туда, куда он ушёл, но Снейп её остановил.       — Мисс Макинтайр! Куда ты так спешишь?       Ребекка повернулась к нему и следом подошла.       — Поздравляю, твоя идея с жаброслями впечатляет.       Профессор вошёл внутрь, тем самым подзывая Макинтайр за собой. Ребекка так и сделала.       — Довольно редкое растение, — Снейп поднялся по лестнице. Все стены этого помещения были уставлены различными пузырьками и банками. — В обычном саду такое не найдёшь. — Он начал что-то искать на полках и когда нашёл, то спустился обратно. В его руках был небольшой зеленый пузырек. — И это, кстати, тоже. — Снейп поднял пузырек напротив глаз Макинтайр. — Знаешь, что это?       — Сыворотка правды, — уверенно ответила она.       — Правильно. Не удивлён. Всего две капли и Сама-Знаешь-Кто выдаст свои тайны. Давать студенту это, к большому сожалению, запрещено. Однако, если что-нибудь из моего личного хранилища украдешь, и моя рука может дрогнуть над твоим стаканом тыквенного сока…       — Я ничего у вас не крала и вы это знаете, — возразила Ребекка.       — Однако, шкура бумсланга, крылья златоглазок… — и, по мере того, как он перечислял, Ребекка понимала, что она и Гермиона кое-что всё же украли. — Ты с друзьями готовишь оборотное зелье. И, поверь, я узнаю зачем.       И дверь перед Макинтайр захлопнулась.       — Ну ладно… — выдохнула Ребекка, убегая.       Целую ночь она не могла заснуть. Её видения всё усиливались, и ей было даже больно. Она чётко теперь видела образ Седрика, образ Гарри и Волан-де-Морта. Она не могла вот так оставить это, и поэтому, с самого утра она упрашивала директора, чтобы остановили этот турнир, но он лишь разводил руки в сторону, говоря, что он не может. Но было видно, как он сам запереживал.       И вот, лабиринт закрылся и настала неизвестность, которую так боялась Ребекка. Прошло достаточно времени. Никто так и не посылал сигнала. Напряжение летало вокруг, хотя, некоторые веселились, дожидаясь победителей. Первыми выбыли Флёр и Крам.       — Их нужно вытаскивать… — прошептала Макинтайр. — Срочно.       — Ребекка, стой. Ты ничего не сможешь сделать, мне жаль, — Гермиона пыталась остановить подругу, хоть и сама рвалась в этот лабиринт.       Прошло ещё минут пять, пока вдруг, в лёгкие Ребекки перестал поступать воздух. Она будто забыла как дышать. Она ощущала смерть, веяние зла.       — Эй, ты как? — Гермиона и Рон пытались привести Макинтайр в чувства.       — Позови директора, — произнесла Гермиона, отправляя Рона.       — В чём дело? Бекк? — к ним подбежал Драко, который увидел издалека, что с Макинтайр что-то происходит.       — Я не знаю, — Грейнджер паниковала.       По щеке Ребекки скатилась слеза.       — Значит это правда, — вдруг произнёс Малфой. Гермиона вопросительно на него уставилась. — Всё, что она говорила о своих видениях.       — Это случилось, — вдруг сказала Ребекка, приходя в себя, но она всё ещё тяжело дышала.       — Что случилось? — Драко положил ладонь на её щеку, убирая слезу.       — Что-то плохое… Седрик… — из её рта вышел холодный пар, как бывает при морозе. Это означало лишь одно. Кто-то умер.       — В чём дело? — к ним подошли Рон и Дамблдор.       — Директор, её видения…       Профессору не нужно было больше ничего слышать. Он тут же сорвался с места, посылая из своей палочки голубой луч прямо в лабиринт. Никому не было известно, что он сделал, но уже через минуту появились Гарри и Седрик. Все кричали и радовались победителю. Вот только здесь не было никакой победы.       Гарри сидел возле Седрика. Точнее, возле его тела. Целых две минуты продолжалось ликование, пока это ликование не превратилось в ужасный гул страха.       Ребекка и остальные первыми подошли к Гарри и, приобняв его, увели.       — Нет! — выкрикивал Поттер, вырываясь. — Нет!       — В чём дело? — подбежал к ним Фадж.       — Он вернулся, вернулся! Волан-де-Морт! Он вернулся! Седрик… Он попросил вернуть его тело. Я не мог оставить его там. Я не мог.       — Успокойся, — остановил его Дамблдор — Успокойся.       Пока Дамблдор успокаивал Гарри, Ребекка присела рядом с Седриком и положила ладонь на его руку.       — Пропустите! Пропустите! — Диггори-старший пробирался через толпу.       — Бекк, — тихо позвал её Драко. Он положил ладонь на её плечо. Она взглянула через плечо на парня и заплакала.       — Я…       — Ты не виновата.       Кое-как ему удалось отвести Ребекку подальше.       — Пропустите меня! Это мой сын! — вы когда-нибудь слышали крик полный боли? Так вот, Ребекка услышала его впервые. — Это мой мальчик! — его крик пробрался в каждую клетку Бекки, заставляя застыть на месте и сильно прижаться к Драко, который заботливо приобнимал её. — Это мой мальчик! Нет!!!       И вот, оказалось, что имя Гарри в Кубок бросил Грюм, вот только не настоящий, а Барти-Крауч младший, который и украл у Снейпа ингредиенты для оборотного зелья. Барти Крауч-младший превратился в Грюма, а его — спрятал в сундуке в своём кабинете. И всё это значит, что Лорд Волан-де-Морт вернулся.       Большой Зал. Траур. Все ученики Хогвартса собрались в нём. Перед ними сидел Дамблдор. Он, не меньше других, был опечален.       — Сегодня мы понесли невосполнимую утрату… — его взгляд упал на Ребекку, которая стояла с поникшей головой. — Седрик Диггори, — директор поднялся, — как вы все знаете, был изумительно трудолюбив. Он был совестливым и честным. И, что самое главное, он был верным. Верным другом. Поэтому, я считаю, что вы имеет права знать, как он погиб. Друзья, — директор спустился к волшебникам, — Седрик Диггори был убит Лордом Волан-де-Мортом. Министерство Магии не хотело, чтобы я вам это говорил. Но, не сказать об этом, было бы оскорблением его памяти. Боль, которую мы все чувствуем от этой ужасной утраты, напоминает мне… Напоминает нам, что, хотя все мы из разных стран и говорим на разных языках, наши сердца бьются как одно сердце. В свете последних событий, узы дружбы, которые завязались между нами в этом году, важны как никогда. Если мы будем об этом помнить, значит, Седрик Диггори погиб не напрасно. Если мы не забудем об этом, значит навсегда сохраним в наших сердцах юношу, который был добрым, честным, смелым и верным до самого конца.       И вот настал тот день, когда две школы покидают стены Хогвартса. Это был настоящий праздник, чтобы хоть как-то отвлечься от произошедшего.       — У нас в Хогвартсе будет хоть один спокойный год? — Рон не переставал улыбаться после того, как двое учениц Шармбатона поцеловали его в обе щеки.       — Нет, — вместе ответили Ребекка, Гермиона и Гарри, улыбаясь.       — Я тоже так считаю. И то верно, что эта за жизнь без драконов.       Гарри усмехнулся.       — Теперь всё будет по-другому, правда? — с надеждой спросила Гермиона.       Гарри подошёл к ней и положил руку на её плечо.       — Да.       Грейнджер закивала, и они вчетвером направились к замку.       — Обещайте, что будете писать мне.       — Ты же знаешь, я не люблю писать, — ответил Рон.       — Гарри, а ты будешь?       — Да, — усмехнулся Поттер. — Каждую неделю.       Четвёрка засмеялась.       — А у меня спросить? — Ребекка свела брови.       — У тебя не буду, потому что и так будешь писать.       — Это правда, — они вновь засмеялись.