go fuck yourself

– Хе-хе, держу пари, что у тебя массивный бластер, Гастер. – О боже, ты должен перестать так наклоняться, а то я чувствую узкость в штанах. – Эй, док, когда ты лежишь в постели, но со слишком медленным темпом, они говорят "Пожалуйста, будь немного В. Д. гастрее"* Это было похоже на соревнование для Санса, и доктор Гастер прекрасно это понимал. Он был одним из самых блестящих ученых своего времени, но в то же время, вполне возможно, самым неподходящим и инфантильным монстром, который мог родиться за последние столетия. Он хотел посмотреть, что поднимет его старшего коллегу, и когда каламбуры перестали действовать, он обратился к менее невинным средствам. Санс работал над преобразователем для ядра, проводя вычисления и выясняя лучший способ создания такой вещи. Гастер наблюдал за ним с того места, где он работал над некоторыми трансформациями для системы охлаждения, которая будет установлена в готовой энергетической установке. Когда он не был ослом, доктор Санс имел похвальную трудовую этику и IQ даже выше, чем у Королевского Ученого – Санс, сегодня вечером я сделаю несколько запросов и останусь в лаборатории. Мне нужно, чтобы завтра по пути сюда ты заехал ко мне домой и взял формулы преобразования энергии, над которыми я работаю. Я ожидал, что они не понадобятся еще пару дней, но мы опережаем график. – Конечно, босс, – ответил Санс, не отрываясь от своей работы. – Доктор Санс. – Я слышал, босс, заехать в ваш дом и взять формулы. И я просил тебя не называть меня доктором, пока короля нет рядом. – Уже половина одиннадцатого, Санс. Ученый вскочил и посмотрел на часы, вызвав ухмылку на лице Гастера. – Черт, я опоздаю, Папайрус меня убьет – забеспокоился Санс, бросая на стол вещи, которыми он пользовался, и поспешил повесить свой лабораторный халат, – Почему ты не сказал мне раньше, Джи? – Я говорил. Полчаса назад. Ты ничего не забыл? Санс был уже на полпути к выходу из лаборатории, когда Гастер заговорил. Он остановился и посмотрел на своего начальника. – Э-э, нет? – И как именно ты собираешься проникнуть в мой дом? – спросил Гастер. Санс застонал и ударил себя по лицу, торопясь к столу доктора и ожидая, пока он достанет ключи из карманов. Он вскочил на ноги. – Не спешите, сэр, пожалуйста, – резко сказал он, – Папайрус будет дома с минуты на минуту, и если я не вернусь, когда он вернется, он обзвонит половину подземелья, пытаясь найти меня. – Ты так часто опаздываешь, что я не могу себе представить, чтобы он предположил, что ты где-то еще, кроме как здесь. – Это Папи, не будь логичным, – проворчал Санс, но ухмыльнулся, – Не могу поверить, что увижу дом великого доктора Гастера. Гастер покачал головой, – Папки лежат на столе в моей спальне. Санс выхватил ключи из его рук и как только он поднял их, практически побежал к двери. – Увидимся позже, горячая штучка! – крикнул Санс. Гастер почувствовал, как его щеки заливает румянец. – Санс! – выругался он, хотя про себя проклинал смущение. Санс задержался ровно настолько, чтобы увидеть плоды своего труда, одарил Королевского Ученого дерьмовой ухмылкой и ушел, не сказав больше ни слова. На следующее утро Санс сделал в точности то, что ему сказали. Он ушел, ровно на полчаса опоздав, с завтраком в виде сунутого в рот хот-дога, а Папайрус кричал ему вслед "прийди на работу вовремя хоть раз, ленивый мешок костей!” Он бы совсем забыл о поручении, если бы не сунул руку в карман куртки и не почувствовал внутри звон незнакомых ключей. Дом Гастера находился недалеко от столицы, Санс провожал его домой несколько вечеров, когда они работали допоздна, и коротышка скелет хотел увидеть обычно спокойного парня в растерянности. Было забавно наблюдать, как он ворчит и жалуется на что-то такое простое, как возвращение домой с коллегой. Это было так легко сделать. Санс, не колеблясь, признался себе, что готов отрываться с Королевским Ученым когда угодно. Ему хотелось верить, что Гастер чувствует то же самое, судя по его реакции на откровенный флирт Санса, но тот держался отчужденно. Доктор В. Д. Гастер был загадкой для Санса, и это делало высокого, стройного скелета еще более желанным. Мысли Санса о том, чтобы заказать ужин на вынос, оборвались, когда в поле зрения появился незнакомый дом. Он ускорил шаг, прекрасно понимая, что опоздает на работу по меньшей мере на час, но не находил в себе сил беспокоиться об этом. Не то чтобы он не тратил на это свое время. Они с Джи работали допоздна почти каждый вечер, еще долго после того, как остальные сотрудники, волонтеры и стажеры расходились по домам. Он отпер дверь и шагнул внутрь, готовясь к какому-то странному дому без мебели или мини-лаборатории в доме доктора. Когда он закрыл за собой дверь, то с удивлением обнаружил, что дом выглядит... странно нормальным. Он был не очень большим, учитывая, что, насколько знал Санс, тут жил только Гастер, и простым, но элегантным. Гастеру определенно нравилось его геометрическое дерьмо. Санс усмехнулся, глядя на маленькую гостиную, упорядоченную и аккуратную, как и все вещи его босса, и представил себе Гастера, сидящего там и делающего... Что бы это ни было, чем человек занимался бы вне работы. Он вообще делает что-нибудь еще? Санс заинтересовался, знает ли Гастер, что такое “свободное время”. – Дорогая, я дома, – объявил Санс, снимая грязные кроссовки и направляясь в одноэтажный дом. Он включил несколько ламп, но не нашел ничего слишком скандального. К своему ужасу, Гастер действительно оставил несколько грязных тарелок, аккуратно сложенных рядом с раковиной. – О боже, Дингс, это отвратительно, – сказал себе Санс. Если не считать посуды, комната была нетронутой. Санс задумался, как часто можно пользоваться этими инструментами, учитывая, что Гастер почти все время бодрствования проводил в лаборатории. Это не было похоже на его собственную кухню, домашнюю и грязную из-за безнаказного оправдания Папи для приготовления пищи. Санс осмотрел каждую комнату, не найдя ничего особенно интересного, пока наконец не нашел спальню и кабинет Гастера. Комната располагалась в задней части дома, такая же аккуратная и организованная, как и весь остальной дом, но с добавлением немного более личного оттенка. Стены были выкрашены в приятный кремовый цвет, с двуспальной кроватью и ковром с геометрическим рисунком. Стол Гастера был довольно простым и скромным. Санс ухмыльнулся, подошел к кровати и прыгнул на нее, плюхнувшись на живот и стараясь потревожить красиво сшитое покрывало. Кто, черт возьми, на самом деле заправляет постель каждое утро? Ну, Папайрус делает так, но это был Папайрус. Он был аккуратен и чист, как и Гастер. Санс был окружен чудаками. Если бы это был чей-то другой дом, он бы выполнил свою задачу, схватил папку, которую найдет именно там, где сказал Гастер, и молча ушел бы. Но это был дом доктора Гастера, да и Санс был... Сансом. В каждом ящике хранились свои маленькие секреты. Шкаф был пуст, заполнен темной одеждой и обувью, а также множеством скучной одежды Королевского Ученого. Санс открыл ящик комода и обнаружил нижнее белье. – О Дингс, я теряю сознание, – пошутил он, держа в руках аккуратно сложенные боксеры. Он услышал, как что-то зашевелилось на дне ящика, и на мгновение замер. – О боже... Какие тайны ты скрываешь, Джи... Что у тебя там- – Санс протянул руку и вытащил предмет, но через полсекунды уронил его, как будто он обжегся. Экто плоть. – Срань господня! – выругался Санс, смех отозвался в его груди. Игрушка покатилась по полу туда, где ее уронил Санс, но он был слишком занят, чтобы даже взглянуть на нее. – Я не могу в это поверить, ни за что. Мне снится сон. У него есть экто плоть? Черт возьми, Дингс, о боже, – чуть не закричал Санс, отступая назад и падая на кровать, чтобы посмеяться, – Это лучше, чем все, на что я мог надеяться. О господи. Экто плоть о боже мой- Санс остановился. В его голове только что расцвела идея, навязчивая и грубая. Но потом он сел, посмотрел на "невинную" черную секс-игрушку на ковре и задумчиво сложил руки на коленях. Какое-то мгновение он боролся с собой. Ему снова захотелось рассмеяться, но он также смотрел вниз на скандальный предмет на полу под ним. Это был довольно простой предмет (любовь доктора к этому стилю распространялась даже на его сексуальные утехи?) и не было ничего особенного и интимного. Это явно не было копией других, более млекопитающих монстров и их непристойных частей. Судя по личному опыту Санса, он был смоделирован по образцу магических входов, которые скелеты могли колдовать на своих собственных тазах с небольшим количеством магической вспышки. Санс ухмыльнулся при этой мысли. – Гастер... Ты грязный скелет... – Самодовольно пробормотал Санс. Такой поворот событий был невероятен, но он мог только отрицать, что он был возбужден, как все блять могут быть на некоторое время. Он думал о Гастере — отстраненном, сдержанном, величественном Докторе Гастере — дрочащим своей экто плотью, толкающимся в игрушку и стонущим с этим прекрасным пурпурным румянцем на лице- Санс остановил свой поток мыслей, но он уже давно принял тот факт, что В. Д. Гастер был чертовски горяч. Он улыбнулся и наклонился, чтобы поднять интимный предмет, перевернул его и внимательно осмотрел. Это была странная консистенция, слегка пурпурная и полупрозрачная... Может быть, немного блесток? Эта мысль заставила Санса фыркнуть. Неужели ученый действительно закажет изготовленную на заказ экто плоть? Эта мысль была дразнящей. Санс проигнорировал растущее тепло в тазу и поднес палец ко рту. Он с привычной легкостью сформировал язык и засунул палец в рот, убедившись, что он достаточно влажный, прежде чем вынуть его изо рта. Он колебался лишь мгновение, прежде чем засунуть его внутрь игрушки, приятно удивленный тем, что материал слегка теплый на ощупь. Зная Гастера, он будет держать эту штуку в чистоте, как черт. Санс усмехнулся про себя. Он собирался использовать экто плоть Гастера. Гастер сидел в своем кабинете, нетерпеливо постукивая ручкой по столу. Санс опаздывал уже на полчаса. Ему нужны были эти бумаги, прежде чем он сможет продолжить свою работу, и он не хотел начинать что-то совсем другое, пока впереди еще так много работы. Впрочем, именно этого он и ожидал от своего коллеги. Очень редко Санс приходил на работу вовремя, если его не сопровождал брат. Папайрус мог быть громким и тревожно веселым, но он был проворным, аккуратным и абсолютно не похожим на своего старшего брата. Гастер мог это оценить. Он взял свою любимую кружку, простую черную чашку с матовым покрытием, и сделал глоток кофе. Доктор Фонтейн был в буквальном смысле гением, и если бы он когда-нибудь смог полностью реализовать свой потенциал, Гастер остался бы без работы. Ученому потребовались годы, чтобы понять, что, в отличие от него самого, Санс ставил другие вещи выше своей работы. Это расстраивало его уже долгое время, потому что Санс мог делать такие невероятные вещи, и он тоже знал это. Но Санс был клоуном, и его главным приоритетом был и всегда будет младший брат. И все же Гастер встал в восемь, а Санс должен был явиться ровно в девять тридцать. Было уже около одиннадцати, а коротышки-скелета все еще не было видно. Гастер поднял чашку, чтобы сделать еще один глоток кофе, когда что-то почувствовал что-то... не так. Он на мгновение замер, не уверенный в своих чувствах. Он поерзал на стуле. Ему казалось, что к нему прикасаются призрачные пальцы, настолько нежные, что он едва ощущал их, но все же они были. Совершенно неожиданно он почувствовал, как чей-то палец просунулся в отверстие, которого на самом деле не было, и кофейная кружка разбилась вдребезги и разлетелась на черные мокрые осколки фарфора. – Хннг... – простонал Гастер, но закрыл рот руками, чтобы заглушить шум. Его тело напряглось от ощущения, что его исследуют довольно нетерпеливым пальцем. Он услышал шаги, приближающиеся к двери кабинета. У Гастера было всего несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, прежде чем раздался тихий стук в дверь и в комнату просунулась голова доктора Альфис. – С-сэр! В-все в порядке- – Да, спасибо, Альфис, – быстро сказал он. Он проигнорировал горячий кофе на штанах и мокрый палец, исследующий его воображаемый вход. Доктор почувствовал, как жар приливает к его щекам. Стажерка прикусила губу и растерянно огляделась, – Э-э-э, ты- – Да, я совершенно уверен, – быстро сказал он. Глаза Альфис расширились, когда он слегка дернулся в кресле, но она быстро закрыла дверь, и Гастер услышал топот ее ног, пока она уходила. Санс ввел второй палец. Он обращался не так уж мягко с волшебной секс-игрушкой Гастера. – Санс, ты идиот... – прошипел Гастер, но пальцы его сжались, и ему пришлось прикусить рукав рубашки, чтобы не издать еще один смущающий звук. Ему оставалось только сгорбиться и опереться на стол, пока Санс ублажал его игрушку, без сомнения полагая, что он просто разыгрывает какую-то безобидную шутку над старшим ученым. Конечно, Санс сделал бы это. Даже когда Гастера сотрясали волны наслаждения, вызванные не более чем магической связью, он прекрасно понимал, что именно этого и следовало ожидать от скелета. Он просто молился, чтобы никто больше не вошел в комнату. Пальцы исследовали некоторое время, чувствуя внутреннюю часть отверстия и выходя, только чтобы снова войти с большим количеством смазки. Гастер мог только предположить, что эта жидкость — слюна Санса. – Санс, я убью тебя за это, ты- – смущенный шепот Гастера снова оборвался, когда Санс на мгновение оторвалась от игрушки. Гастер глубоко вздохнул, дрожа всем телом. Он почувствовал, как жар растекается по его тазу. Перерыв был очень кстати, поскольку он сам всегда задавал темп себе и- Его мысли оборвались, когда ощущение языка, просунутого в его призрачное отверстие, застало его врасплох, и жалобный стон сорвался с его губ. – Хнн- агх, Санс! – прошипел он, проклиная себя за то, что ему это так нравится. Он вернулся на свое место, сгорбившись в кресле, прекрасно понимая, что уже близко, а прошло всего несколько минут. Ощущение языка, ласкающего его, заставляло Гастера вздрагивать и тяжело дышать, и, хотя он чувствовал себя постыдным и особенно похотливым, он безуспешно пытался двигаться тазом. У него не было абсолютно никакого контроля над игрушкой — она должна была имитировать нервные окончания магического отверстия, а не на самом деле являться им. Санс мог поступить по-своему и остаться в полном неведении, что Гастер был связан с ним на другом конце провода. Эта мысль заставила Гастера стиснуть зубы, но от этого каждое облизывание становилось еще приятнее. Когда Санс наконец приставил к отверстию то, что по предположению Гастера, было его собственным магическим членом, Королевский Ученый буквально задрожал в предвкушении. Он не стал бы лгать — ему это нравилось. Конечно, он никогда не позволит Сансу услышать этого, когда тот вернется в лабораторию, но он ничего не мог поделать. Эта мысль вызвала теплое удовольствие в его тазу, и когда он почувствовал, что член Санса проник в него, он подался бедрами вперед. – Быстрее, Санс, ты- – сказал Гастер сквозь стиснутые зубы, но тут Санс вышел и сделал грубый толчок Гастер прикусил рукав, чтобы заглушить вырвавшиеся у него стоны, но больше ничего не сделал, чтобы остановить их. Он был выше этого — он знал, что долго не протянет. Он позволил себе двигаться в ритме Санса, трахаясь с ним, пока не оказался так близко, что готов был взорваться. Его бедра и позвоночник горели магией, горячо и тепло, и так сильно хорошо. – Санс... – выдохнул он, когда все это стало невыносимым, доктор сжал челюсти и напрягся. Кульминация захлестнула его, Санс усердно работал на другом конце, его толчки становились беспорядочными и несвоевременными. Магия Гастера сверкнула в воздухе, когда он кончил. Санс трахал его до оргазма, а потом еще немного, и ученый мог только сидеть и позволять использовать себя как игрушку, пока не почувствовал теплое высвобождение магии и последний болезненно жесткий толчок Санса. Ученый тяжело дышал и задыхался. Он откинулся на спинку стула и закрыл глаза, пытаясь вдохнуть побольше воздуха, но в то же время пытаясь смириться с тем фактом, что его только что трахнул до потери сознания его ленивый коллега, который, вероятно, понятия не имел, что он только что сделал. После этого Санс не притрагивался к игрушке. Гастер был чрезвычайно рад этому, потому что не знал, выдержит ли он еще один раунд. Гастеру потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Когда он это сделал, то вспомнил, что кофе был разбросан по всему полу, а его любимая кружка разбита вдребезги. Санс должен будет купить ему новую, и ему было все равно, сколько это будет стоить. Он наклонился и начал собирать скользкие кусочки кружки. Санс не знал, что произошло. В кои-то веки Гастер одержал верх. Санс извергся в игрушку, тяжело дыша и кусая губы, чтобы не улыбнуться. Он все время представлял себе Гастера под собой, его стройное, красивое тело обнаженным и поразительно белым по сравнению с обычной темной одеждой, которую он носил. Санс убрал свой псевдо-член волной магии и положил экто плоть на кровать рядом с собой. Он глубоко вздохнул и лениво улыбнулся, глядя в потолок. Он только что использовал блестящую фиолетовую секс-игрушку своего босса, и, черт возьми, это было здорово. Санс собирался рассказать Гастеру о том, что он сделал, и он мог только представить себе выражение ужаса на лице скелета, тот идеальный оттенок фиолетового, вспыхнувший на его щеках. Санс поднялся, натянул брюки и взял папки со стола Гастера. Самое замечательное в том, чтобы быть скелетом, было то, что все сексуальное было полностью волшебным в природе — никакого беспорядка, никакой уборки, только теплое эхо оргазма, пробегающее по его костям и собирающееся в груди, чтобы сделать его шаги все более легкими. Он сиял про себя, гордясь своей дневной работой. Санс добрался до лаборатории примерно через полчаса после того, как закончил трахаться с плотью Королевского Ученого. Он прошмыгнул мимо нескольких человек, которых увидел по пути, схватил свой лабораторный халат с того места, где оставил его накануне вечером, и поспешил в кабинет Гастера. Он совершенно не мог дождаться, когда увидит лицо этого парня — голова кружилась от предвкушения. Несколько раз резко постучав в дверь, Санс толкнул тяжелую дверь в личный кабинет Гастера и обнаружил, что монстр сидит там, сложив руки и положив на них подбородок. – Эй, Джи, ух ты, ты не работаешь? Это неестественно. Ты всегда работаешь, – сказал Санс с понимающей улыбкой. Гастер молча смотрел на него, прикрыв рот руками. Улыбка Санса на мгновение погасла. – Э-э, док? Что это за взгляд? – Я знаю, что ты сделал, доктор Фонтейн, – сказал Гастер. Санс открыл было рот, чтобы спросить, что он имеет в виду, но тут до него дошел очевидный ответ, и он поспешил захлопнуть рот и посмотреть на Гастера, не шутит ли тот. Санс почувствовал, как в животе у него растет пустота. – Ты... эм, знаешь что? – рискнул он. Гастер даже не пошевелился и не изменил выражения лица. Через мгновение он опустил руки на стол и разочарованно нахмурился, глядя на Санса. – Я знаю, что ты ходил в мой дом и использовал мою личную собственность для собственного удовольствия, – сказал Гастер как ни в чем не бывало. Желудок Санса сжался. Он искал хоть какой-нибудь признак того, каким чертом Гастер мог бы догадаться об этом, но доктор уже встал из-за стола и вытянулся во весь рост, почти вдвое выше крошечного скелета. – У-ух... откуда... ты это знаешь?.. – произнес Санс, несмотря на то, что с трудом выговаривал каждое слово. Там действительно становилось жарко или это был только он? Гастер смотрел на него сверху вниз с лицом, совершенно лишенным всякого юмора. – Я разработал и создал этот инструмент с помощью магии. Он воспроизводит мои собственные нервные окончания и является вместилищем для сексуального удовольствия, которое передает эти чувства своему создателю. Санс моргнул на секунду, прежде чем до него дошел смысл этих слов. Его глаза стали шире тарелок, и он мог поклясться, что его несуществующий желудок упал на пол. – О-о-ох... ммм... – он запнулся. Глаза Гастера впились в него. Он почувствовал, как пот стекает по его лбу. – Я знаю, что ты сделал, Санс, – повторил Гастер. Слова темным и тяжелым камнем слетали с его губ. Санс несколько мгновений стоял в шоке. Он... на самом деле он просто... он.... – О боже мой! Блять- блять, Джи, прости меня, твою мать, мне так жаль, Джи, что я даже не понял- – бормотал Санс, не в силах встретиться взглядом с боссом. Его трясло. Гастер сделал несколько шагов к нему и встал над маленьким скелетом, как дерево над муравьем. – Дерьмо. Черт, Гастер, мне так чертовски жаль, что я не... О боже мой- – Я рассчитываю, что в ближайшие две недели ты закончишь свою месячную работу. Постарайтесь теперь приходить вовремя, доктор Фонтейн. Вы можете оставаться на ночь, если возникнет такая необходимость. – Д-да, сэр, конечно, сэр... О Боже, мне так жаль, Гастер, я... я... Гастер прошел мимо него к двери. Санс застыл на месте, всепоглощающее чувство стыда и вины нарастало в нем. Он чувствовал, что его сейчас вырвет и он заплачет. – Санс? – позвал Гастер. Невысокий ученый опустил голову и стал еще меньше ростом. – Да, сэр? – пробормотал он, не оборачиваясь к Королевскому Ученому. Он не был уверен, что сможет это сделать. – Пожалуйста, постарайтесь сообщить мне об этом в следующий раз, когда решите вступить со мной в половую связь. Санс вцепился в свой лабораторный халат, – Я... Я... Д-да, сэр, извините, доктор Гастер... Санс услышал, как из-за спины монстра раздался глубокий смешок. Он обернулся и увидел, что высокий мужчина смотрит на него сверху вниз со слабой улыбкой на лице. – Помимо того, что это было неожиданно, это был довольно приятный опыт. Может быть, мы как-нибудь повторим это снова? – Спросил Гастер, но прежде чем Санс успел собраться с мыслями, доктор выскочил из комнаты. Санс смотрел на дверь еще полторы минуты, прежде чем яркая синева окрасила его лицо, и он упал навзничь на задницу.