Серпентарий

      Несколько дней, трудных и тяжёлых для меня морально и физически, прошли, и меня, наконец, могли забрать «домой». Считать домом то место, в котором Мидория спокойненько вскрыл себе вены, словно это было будничным занятием, было выше моих сил. Скорее уж то место напоминало кошмар наяву. Вещей было мало: лишь сменная одежда и тот самый смартфон, пароль которого я так и не смогла взломать. По-хорошему надо бы спросить Инко по поводу этого, но я решила забить до того момента, пока женщина не перевезёт меня в своё жилище.       И наконец, загрузив меня — я всё ещё плохо стояла и меня приходилось поддерживать — в такси, мы отправились в сторону того места. Я лишь вздохнула, упираясь взглядом в окно. Синяки, что остались у меня с того дня, когда я очнулась в теле Мидории, не прошли. Их я получила, когда стукалась обо что только можно: углы, стены, пороги, тумбы, раковины и бортики ванной. Мисс Везение сотого уровня. Порезы быть может и не открывались, но всё равно саднили и щипали, что было очень неприятно. Особенно вечерами, когда надо было ложиться спать.       Здания по дороге из больницы становились то всё больше, то меньше. Радовало, что этот мир всё же техногенный, а не средневековый — не знаю, что бы я делала, попади в 15-16 век антисанитарии и человеческого маразма. Здесь хоть что-то родное и понятное, пусть и причуды вызывали подсознательный страх не только за себя, но и вообще за весь мир в целом. Если люди чуть не разнесли планету ядерным оружием, то не разнесут ли своими сверхспособностями?       Вся эта история с Героями и Злодеями надоела в первый же день, когда по небольшому телевизору крутили одно и то же: то там Злодея победит Герой, то здесь какой-то человек из такого-то топа Героев решил дать «очень-полезное-и-важное» интервью. Ограбления, кражи, акты терроризма — всё это предотвращали Герои. И ни слова о таких героях, как обычные полицейские, врачи, пожарные, МЧС и многие другие, занимающиеся не менее важными вещами люди. А может и ещё более важными. Мир взаправду сошёл с ума, когда воплотилась затаённая мечта каждого человека: супер-способности. Не представляю даже, что было в тот момент, когда не было понятия героев и злодеев, но я рада, что попала не в это время. Боюсь, что беззаконие тогда было на пике.       Люди, самые разные: и красивые, и никакие, и безобразные - ходили по улицам и даже мило беседовали, словно рядом с ними не обитают чудовищные гуманоиды, называющие себя отчего-то людьми. Да, мутации, но как же это жутко, когда рядом ходит то какой-то свин, то жертва химеролога, то некроманта или ещё кого. Словно и не было никаких светящихся мальчиков, недавно ограбленного банка, в котором пострадало с десяток людей и умерло двое, и никаких открытых нападений Злодеями на улицах. Так странно, так ужасно и не привычно. И вправду — совершенно другой мир.       Приложилась лбом об прохладное стекло, ощущая хоть какое-то облегчение. На улице стоял июль месяц, солнце светило безбожно, и все растения мертвели от засухи — так пекло солнце. Ощущения такие, словно задыхаешься от нехватки кислорода, и, пожалуй, какой-то мазохистской частью мне этого хотелось. Ведь так легко решить все свои проблемы, просто скончавшись.       Мои мысли прерывает тихий голос женщины, оповещающей, что мы почти доехали. Я возвращаю своё внимание улицам, и меня остро бьёт чувство дежавю. Кажется, именно в этом здании живёт Мидория. Так интересно: я видела это место по ту сторону экрана, а теперь вижу вживую. Интересно, так же себя ощущают люди, что в поисках сцен из фильмов ищут и находят такие в настоящих городах? Словно ты часть того, другого мира.       Вот только если они не могли повлиять на ход чужого мира, то я была в теле непосредственного главного героя истории. Смеяться или плакать — не знаю.       — А вот мы и дома, Изуку, — с блеклой улыбкой оборачивается ко мне Инко, надеясь разглядеть во мне хоть каплю узнавания или чего-то подобного, но натыкается лишь на стену отчуждения — я поспешно прятала взгляд в сторону каждый раз. Она еле слышно вздыхает, и машина, наконец, затихает на парковке около типичной коммуналки Японии, или как они будут называться? — Давай я тебе помогу.       Я слабо киваю, не находя в себе сил для самостоятельного подъёма на чёрт его знает какой этаж этого здания, уже блекло ощущая далёкие намёки на позорную истерику. Но не время. Да и времени-то толком нет на это. Надо было узнать, что произошло в жизни Изуку такого, что спровоцировало его на самоубийство. Разобраться, что совпадает у этого мира с моим. Узнать, что Мидория изучает в школе. И, наконец, решить: а хочу ли я становиться Героем. Короче, не до этого.       Инко уже успела выйти из машины и, открыв мне дверь, подать руку, чтобы я опёрлась на неё.       Пухленькая женщина уже успела оплатить поездку и накинуть себе на плечо лёгкую сумку с вещами. Так мы двинули в сторону квартиры Мидории.       Внутреннее убранство показало, что, даже проводя практически всё свободное время у моей койки, Инко успевала убираться, поддерживая чистоту в квартире. Всё выполнено в светлых приятных тонах, располагающих к более комфортному и спокойному проживанию. Уже в коридоре можно было заметить фоторамки с Изуку и Инко. Я вопросительно посмотрела на них, и Инко, чуть улыбнувшись, позволила мне самой добрести до них. Дрожащими руками подняла фотографии на уровень глаз, всматриваясь в такие чужие мгновения запечатлённых на фото двух людей. Личные, семейные. Не мои. Губы задрожали, и я сипло выдохнула, зажмуриваясь. Я не хочу врать, но и на лабораторный стол я тоже не хочу. Всё так сложно и так просто одновременно: ври, лги, не давай ничего заподозрить, лицемерь так, чтобы никто ничего не понял. Максимально не похожее на меня занятие — врать так глобально.       Фотографии я спешно возвращаю на место, не совладав с собой и кладя их изображением вниз, сбегая в сторону комнаты Изуку, чьё местоположение я отчётливо запомнила, ибо спотыкалась об каждый угол лично. При подходе тело мелко задрожало, словно там поджидает зверь, готовый вцепиться в глотку, убивая меня уже во второй раз. Но нет, никого здесь не было, кроме меня и Инко, оставшейся на кухне, поспешно готовящей что-нибудь нам перекусить.       Дверь открывается со страшным скрипом, и я на миг зажмуриваюсь, но, не чувствуя никакой опасности, распахиваю глаза, тут же натыкаясь на внимательный взгляд голубых глаз. Тошинори, блядь, напугал.       Вздыхаю, прикладываясь лбом к двери. Надо будет отодрать плакаты со стен: никогда не имела привычки вешать на стены изображения кумиров. Всегда казалось, что люди с фотографий, с плакатов и изображений наблюдают за тобой, и становилось как-то странно неловко, хотя я и знала, что это была лишь игра моего собственного воображения. Но право слово, Тошинори здесь было не просто много, а дохуя — это уже фетишизм какой-то, и всё это безобразие стоило убрать. Мне здесь куковать ещё долгое время, так что не стоит мучить ни себя, ни собственную паранойю — мою старую подругу.       Но не сейчас, вообще не сейчас. Я устало усаживаюсь на кровать, тут же откидываясь на подушки. Со смехом думаю, что где-нибудь у Мидории припрятана подушка-обнимашка со Всемогущим.       Впрочем, смех тут же теряется, стоит только вспомнить, что буквально недавно тут умер Изуку и появилась я. Вздыхаю, закрывая глаза ладонями. Бинты всё ещё плотно облегали руки — пары дней было недостаточно для полного заживления, и потому я красовалась пока что со швами. Весёлое времечко.       — Изуку, обед готов, — негромко произносит Инко, и я разлепляю глаза, со вздохом поднимаясь. Не стоит заставлять её ждать.       Обед проходит в напряжённой тишине — в принципе, эта напряжённость, витающая вокруг, появилась с того самого дня, когда я только впервые встретилась с матерью этого тела — и я не знаю, куда деть свои глаза, потому утыкаюсь в тарелку с карри, самым банальным блюдом для японца.       Как только еда заканчивается, я с негромким «спасибо» убегаю в комнату Изуку, подхватив телефон. Кажется, у меня есть догадки, как разблокировать телефон парня и получить важную информацию о предыдущем владельце тела.       Рыская по полкам рабочего стола, я натыкаюсь на журнал с гордым названием на обложке «Жизнь Всемогущего». Ухмыляюсь, тут же ища информацию, что мне нужна. Вкратце говоря, я искала день рождения Тошинори, ибо всем известно, что Изуку помешан на своём кумире, и будет странным, если и свой телефон он заблокирует на какую-нибудь другую дату.       В журнале лишь говорится, что родился Тошинори 10 июня, а вот год рождения тот не говорит, разумно скрывая его, как и всю личную информацию. Весело фыркнула, вбивая на телефон пин-код «1006». Телефон мигает и открывает мне рабочий дисплей с, как ни странно, фотографией Всемогущего. Боже, парень, да ты внатуре помешанный. Мне, по крайней мере, было бы неловко ставить собственного кумира на рабочий стол, не будь он персонажем другой вселенной. Это сейчас прозвучало очень парадоксально, ибо сама я попала в вымышленный мир, и Тошинори Яги как раз был моим любимым персонажем. М-да.       Я беспардонно усаживаюсь на удобный стул на колёсиках с ногами, кладя на них подбородок и листая ленту Твиттера — единственной социальной сети на устройстве. Судя по всему, Изуку не имеет страничек в социальных сетях под своим именем, что меня радовало — меньше проблем по поводу моей личности. Как только я зашла в сеть, так сразу же, к моему удивлению, вылезает уведомление нового сообщения. Я испуганно замираю, боясь даже открывать вкладку диалога. У Изуку есть виртуальные друзья? Вот пиздец, и что мне им писать? «Прости, но память по пути жизни потеряла, давай заново знакомиться?». Да и желания знакомиться с какими-то там японцами не было — менталитет вообще другой, да и не знаю я, чем сейчас подростки увлекаются. А если этот виртуальный друг какой-то реальный знакомый? Пока я думала, уведомление выскочило ещё раз, и я всё же, справившись со ступором, ткнула на уведомление, где сразу же меня встретило окно с диалогом.       Mask: эй, чел, ты как?       Mask: всё окей?       Я задумчиво пролистала диалог вверх, пытаясь приблизительно понять, в каком стиле они общались и в каких отношениях, кхм, состоят. Он всё же может быть обычным знакомым.       Но, как мне кажется, эта Маска и Изуку имели весьма тёплые отношения, обсуждали героев, кошек, фильмы и видеоигры. Стандартный набор, м-да.       IM: привет       IM: всё окей, не парься       Mask: тебя не было в сети четыре дня       Я уставилась в экран, не зная, что стоит сказать. Если я напишу, что якобы потеряла память, то поверит ли этот человек мне? Конечно, меня это не особо заботило, но если вдруг он знает Изуку в реальности, подойдёт ко мне когда-нибудь и спросит напрямую, то я замешкаюсь.       IM: я лежал в больнице       Mask: что-то серьёзное?       IM: ну       IM: можно и так сказать       Mask: ?       IM: короче говоря, я потерял память       Ещё около минуты Маска что-то строчил и после поспешно стирал, видимо, не зная, что на это ответить. Я лишь хмыкнула, уже не дожидаясь ответа, но когда телефон пиликнул, то всё-таки решила прочитать.       Mask: и ты говоришь что «можно и так сказать»?       Mask: то есть и меня ты не помнишь?       Mask: если это не рофл, конечно       IM: нет, я не смеюсь над тобой       IM: и я тебя не помню, прости       Меня чуть не задавило любопытство от собственных вопросов, но я задала лишь один.       IM: мы знакомы в реальности?       Mask: нет       Mask: хочешь встретиться?       Я поражённо замерла, не зная, что на это можно ответить. Мне предлагают встречу, о которой я даже и не просила? Или эта Маска сам желает встречи с «другом»? Я задумчиво побарабанила подушечками пальцев по нижней губе, не зная, что отвечать на подобное, но, оказалось, за меня всё уже решили.       Mask: прости, ты же только что с больницы       IM: я подумаю       IM: ладно я отключаюсь       Mask: пока       IM: пока)       Я вышла из диалога, тут же зажмуриваясь и потирая переносицу пальцами. Прелестно, а я думала, что с Изуку вообще никто не общается и он полнейший одиночка-хиккан. Додумалась. Что делать с этой Маской? Судя по всему, они общаются давно, раз диалог листается до ужаса долго, а во вложениях последняя скинутая фотография датируется двухгодичной давностью, и, соответственно, этот парень знает Изуку лучше, чем я сама. Логично, впрочем. Но и в реальности они не встречались, а значит всё вполне сносно.       Ладно, я подумаю над личностью Маски позже, сейчас мне стоит узнать о Мидории больше, и хорошо, если это больше будет иметь полезные для меня сведения.