Death and Dark, Nothing More

Северус стоял перед классом зельеварения, глядя на стену позади себя и ожидая прибытия своих шестикурсников. Он слегка потёр руку, поймав манжеты своих рукавов на старых порезах, не вздрогнув, когда кожа натянулась и рана почти открылась. Новые лезвия продолжали появляться на его прикроватной тумбочке каждый день, и Северус продолжал смотреть в зеркало, сосредотачиваясь на новых участках кожи, чтобы оставить отметину. Только так много раз он мог скрыть одни и те же шрамы, даже шрамы от Темной Метки, прежде чем ему отчаянно понадобится новый участок кожи. Он, конечно, старался не оставлять отметин где-нибудь, где можно было бы их увидеть посторонним. Его одежда покрывала достаточно кожи, но в любом случае это не имело значения. Его руки и ноги было легче всего заметить, каждый порез был достаточно глубоким, чтобы оставить шрам, но достаточно мелким, чтобы самостоятельно остановить кровотечение. Часто повторял их в одном и том же месте, пока не будут покрыты шрамы от Круциатуса и других темных проклятий. Или хотя бы частично скрыты. Северус привык пропускать завтрак в начале учебного года, но после того, как Минерва стала придираться и однажды, почти в прискорбном случае, чуть не наткнулась на его утренний ритуал, он стал просыпаться рано, чтобы всё ещё, бредя по коридорам, приходить в Большой зал на завтрак. Минерва начала настаивать на том, чтобы он занял законное место её заместителя, сидя слева от неё, а Филиус справа от неё в качестве заместителя директора. Северус хотел уйти в отставку после войны, и условием его возвращения в школу было то, что ему будет позволено ускользнуть назад в темницы и игнорировать свои старые обязанности. У Хогвартса, похоже, были другие планы. После войны он провёл вдали от дома почти пять лет, «выздоравливая», как некоторые называли это. Фактически, он провёл два года в коме, поскольку целители боролись за его жизнь всевозможными зельями, противоядиями даже некоторыми чарами. Пока он спал, был оправдан во всех преступлениях и награждён орденом Мерлина первой степени. Когда он проснулся, первые посетители подтвердили, что война окончена. Золотое трио всё объяснило. Поттер показал лишь минимум своих воспоминаний, по крайней мере, как он сам чувствовал. Министр Шеклболт, Минерва, две другие трети Золотого трио и аврор Робардс, глава DMLE, были единственными людьми, которые видели воспоминания, доказывающие его невиновность. Или, по крайней мере, достаточно смягчающие вину, чтобы его оправдали. Последние три года он провёл в бегах. Он путешествовал, пытаясь спрятаться от соблазна вернуться в Хогвартс. И только когда он был в самых темных уголках Южной Америки и прибыла сова от отчаявшейся Минервы, утверждающая, что защита Хогвартса терпит неудачу и двум магглам удалось проникнуть через ворота, он наконец согласился вернуться к своей старой должности Мастера зелий. В тот день, когда он вошёл в старые залы, он почувствовал, как в его кости приливает тепло, которого раньше не было. Подопечные приняли его обратно и окрепли. Они не освободили его от уз, которые связывали его с замком. Конечно, за пять лет произошло много изменений. Персонал был моложе, чем когда-либо. Профессор Спраут ушла на пенсию и оставила Невилла Долгопупса, чтобы тот вёл занятия по гербологии. Пост Защиты от Темных Искусств больше не был проклят благодаря смерти Тома Реддла, но, на всякий случай, чтобы обойти любые проблемы, которые могут возникнуть, он была разделен между двумя разными профессорами, с которыми он надеялся никогда не работать: профессор Гарри Поттер обучал студентов 6-го и 7-го курсов, а профессор Рональд Уизли – младшие классы. Поттер также был консультантом DMLE и предлагал дополнительное обучение для тех, кто хотел стать аврором. Уизли также работал с Роландой Хуч, чтобы помочь с тренировками по квиддичу. Но худшими изменениями, а, может быть, и лучшими, было добавление в штат третьего члена Золотого трио и его крестника. Профессор Грейнджер взяла на себя роль профессора трансфигурации, и, хотя она была достаточно компетентной, она также решила руководить Дуэльным клубом, Клубом арифмантики, тремя различными учебными сессиями (одна для младших классов, одна для студентов O.W.L и одна для тех, кто учится для Т.Р.И.Т.О.Н.О.В) и помогала мадам Пинс в библиотеке. Северус не мог уйти от этой малышки. Она была повсюду и постоянно пыталась загнать его в угол. Он просто идеально подходил для Дуэльного клуба. Он просто идеально подходил для занятий с учениками старших курсов. Почему она могла видеть только то, что он ни к чему не подходит? Драко, его крестник, был не намного лучше, чем невыносимая всезнайка. Удивительно, но он стал преподавателем арифмантики почти сразу после восьмого года обучения. Его оценки, конечно, были немного ниже, чем у Грейнджер. За исключением Арифмантии, где ему удалось даже опередить Грейнджер, и ему предложили ученичество, за которым следовала должность, обучающая младших учеников, прежде чем занять место у Септимы Вектор после двух лет, когда она решила переехать в Ильверморни со своим партнером. Драко стал намного лучше, чем когда-либо был его отец. После войны Люциус предпочел смерть Азкабану. Но даже в этом он был слаб. Он обратился к одному из других Пожирателей смерти и использовал Империус, чтобы получить взамен Авада Кедавру. Драко, который стоял не более чем в пяти метрах от него, закричал, когда отец упал. Нарцисса, благодаря своей храбрости в Запретном лесу, была приговорена к трем годам домашнего ареста. Несмотря на то, что она была без опознавательных знаков, она позволила зверствам происходить в своем доме и позволила подвергнуть пыткам членов Золотого трио. Поттер неоднократно высказывался против этого, но было решено, что один из Малфоев должен быть наказан, и Нарцисса приняла своё наказание, как и всё остальное, стоически и изящно. Драко, хоть и был отмечен, смог продолжить свою жизнь. Он не женился в молодости, как ожидалось. Вместо этого он решил дождаться любви и в настоящее время планировал сделать предложение Астории Гринграсс, младшей сестре Дафны Гринграсс, которая, к сожалению, была выдана замуж в качестве награды за одного из Пожирателей смерти в последние месяцы войны. Астория понятия не имела, что он собирался сделать предложение, но была так влюблена в него, что почти наверняка сказала бы «да». Северус был уверен, что скоро будет бегать новое поколение Малфоев. Он был удивлен, что повсюду не бегают Поттеры, но ему недвусмысленно сообщили, что тот ждет подходящую девушку. Джинни Уизли, очевидно, была не той девушкой. Она присоединилась к Гарпиям и сразу же влюбилась в одного из тренеров, яркую и жизнерадостную девушку. За это Минерва задолжала ему галеон. Он видел это, даже если никто другой не мог. Северус слегка ухмыльнулся. О да, в такой семье, как Уизли, по крайней мере, один точно должен был быть геем. Северус связался с Чарльзом Уизли. Молодой человек привёл домой очень милого волшебника и представил его как своего мужа. Это стоило Минерве всего серпа. Тем не менее, Северус доказал свою точку зрения. Никогда не делайте ставок со слизеринцем. Северус моргнул, когда прозвенел звонок, и он посмотрел на учеников, покидающих его класс. Когда они прибыли? Профессор Грейнджер встала в стороне от своего класса, выводя студентов. Он повернулся, чтобы взглянуть на неё, и она грустно улыбнулась. — Они подождали тридцать минут, прежде чем позвать меня, Сев... Профессор Снейп. Вы казались отвлеченным. Я пыталась разбудить вас, но... Вы просто смотрели. С вами всё в порядке? — её голос был мягким, немножко хриплым. Он слегка нахмурился. Очевидно, она пыталась его утешить. Он закатил глаза, прежде чем снова взглянуть на неё. — Профессор Грейнджер, если бы мне понадобилась ваша помощь, я бы попросил о ней. Я поговорю с мадам Помфри, если мне что-нибудь понадобится, — он рассеянно покачал головой. Может, ему что-то нужно. Зелье для обострения ума не помешает. Как он мог так отвлечься и быть таким неспособным сосредоточиться, что не только ученики вошли в его класс, но и даже она? Он повернулся и вошёл в свой кабинет, захлопнув за собой дверь и осознав, что она по-прежнему была в его классе. Только когда он услышал, как закрылась дверь, почувствовал, что ощущение защищенности встало на своё место.