Забвение

      Ветер неспокойно колыхал верхушки деревьев, унося вместе с собой оторванные листья. Он нагонял вьющиеся тучи на Коноху. А вместе с ними — и плохие новости. Пыльные кроны орешника застыли в ожидании.        Некогда яркое и видимое со всех сторон здание — резиденция хокаге, теперь походила на уцелевшую чудом заброшенную башню, а назвать ее резиденцией язык едва поворачивался.        Война выдалась тяжелой.        В центре Конохи было все разрушено — одни развалины и только-только осевшая на них пыль. Выжившие и чудом спасенные жители с ужасом осматривали места, где раньше стояли их дома. Коноха уже не была такой яркой и светлой: все окрасилось в серые и черные тона, лишая красок и лица отчаявшихся людей.        Шиноби разбили лагерь, чтобы ниндзя-медики смогли исцелять раненых жителей и самих шиноби. Людям нужен был приют, временный, заставляющий желать лучшего, но выбора между черными пустырями (где наверняка могли быть опасные вражеские шпионы) и серыми палатками не было.       Покапал дождь.        Сакура сидела в палатке, где уже несчетное количество часов лечила новых и новых пострадавших. Казалось, что их было бесконечно, но они все равно шли и шли, с новыми ранами и повреждениями. Сакура не исцеляла чакрой сильные раны — ее нужно было экономить для более серьезных случаев.        Харуно облегченно вздохнула, когда она закончила перевязывать рану шиноби. Она осталась одна и краем глаза выглянула на улицу: все тот же серый пейзаж, несущий ужас изо дня в день. Пошел мелкий мерзкий дождь. Девушка разочарованно опустила глаза и зашла обратно, надышавшись, казалось, кровью и порохом. Вечером ей придется сделать обход больных и перевязать вчерашние раны, а пока у нее было время, чтобы отдохнуть; ее смена прошла и скоро ее заменит Ино.        Сакура тихо вздохнула, когда потухшие глаза невольно метнулись к отражению в зеркале. Ее некогда изумрудные глаза потеряли ту ясность — вместо них два погасших уголька. Девичьи губы пересохли и потрескались, потеряли свой алый блеск. Кожа стала неприятной на ощупь, с оттенком сероватого, начала шелушиться, словно у змеи. О своем внешнем виде Сакура не задумывалась, да что там, никто не задумывался, даже всегда-красотка-Ино. Внеплановое дежурство будто совсем стерло понятия «мужчина и женщина», оставив только «шиноби».        Сакура знала, что будет сложно. Знала, что она не будет спать ночами, слушая настойчивых мыслей-муравьев и стоны раненых. Она знала, что в такие времена никто не позаботится о своих чувствах, отдавая всего себя войне.        Девушка вздрогнула, когда увидела в отражении зеркала Наруто. До этого он ей виновато улыбался но, увидев, что он испугал девушку, с сочуствием опустил глаза. Сакура повернулась к нему и улыбнулась пустой улыбкой. Это единственное, что держало их вместе в такие трудные времена. — Уже вернулся с обхода? — спросила она, и это прозвучало как утверждение, нежели вопрос. Некогда незатыкаемый Наруто не обмолвился ни словом, как вошел. — Как капитан Ямато?        Парень сел на кушетку. Он улыбнулся уголками губ и кивнул, и смысл диалога утонул в глубине души. — Все хорошо?        Узумаки словно вылетел из транса и спустился на землю. Он забегал глазами по палатке. — Да-да, просто у тебя отдых, а я ворвался…        Сакура учтиво усмехнулась, скорее, выдавив из легких воздух. — Ничего страшного, правда. Я в норме, это незчительная усталость, я привыкла, — она осознала, как по-детски нелепо звучат ее слова, — ты по какой-то причине или просто? — И то и другое, наверное, — он почесал затылок в раздумьях, а затем, будто вспомнил, показал правую руку. В ней он держал маленький букет полевых ромашек, таких же серых, как и все их существование на сегодняшний день, — хотел порадовать тебя: там, где мы были с капитаном Ямато, росло очень много ромашек. Сразу о тебе вспомнил.        Девушка улыбнулась и приняла букет. — Спасибо.        Наруто всегда приносил ей что-то с миссий и совсем не оправдывался. Она подошла к вечно шатающемуся столу, вынула из вазы уже увядшие васильки и поставила на их место ромашки. Как жаль, что цветы не цветут всегда, но они служат напоминанием, что ничто не вечно, что когда-нибудь придет час и их забвения, и никто уже не вспомнит ни то что Первого, Второго и остальных, но и их — простых людей.        Сакура горько вздохнула.  «Надо держаться, надо. Ради раненых и Цунаде. И Наруто.»        Блондин, заметив, что девушка отвлеклась от реальности и прекратила обращать внимание на все вокруг, кашлянул. — Сакура, — Харуно направила взгляд уставших и выцвевших глаз в его сторону, слушая осевший голос. Он слабо, но уверенно кивнул, — прорвемся. Обещаю тебе, прорвемся. Только потерпи.        Девушка страдальчески кивнула. Наруто всегда вместе с улыбкой вводил в ее душу решимость, заставляя поверить в его слова, поэтому она еще долго повторяла их в полу-сне, будто молитву в надежде, что все образуется. — Спасибо, Наруто.        В палатку ворвалась Ино. Обычно эта черта была едва ли не качеством Наруто, но в этот раз взъерошенная блондинка заменила его роль. — Ты еще здесь? — вырвался из нее гортанно-хриплый, но тонкий, высокий вопрос, адресованный Сакуре, — марш отдыхать, нам еще вечером обойти всех больных надо!        Ее неухоженные волосы свидетельствовали о том, что она только недавно отошла от отдыха своей смены и сейчас вступала на замену Сакуры. Харуно хмыкнула, улыбнулась Наруто. Они с Ино кивнули друг другу и девушка пошла на заслуженный отдых с чувством выполненного долга.       Следом за ней поплелся Наруто. — Не хочешь перекусить? На западной части лагеря сейчас выдают рис с говядиной. Я тебя, собственно, позвать пришел.       Сакура посмотрела на серое небо. Капли дождя изредка падали на сырую землю, на где-то разожженный костер и крыши палаток. Запах земли, пропитанной кровью, пробирал до мурашек, но сегодня и вовсе как будто оцарапал слизистую мертвенной какофонией. — Давай, — одними губами прошептала она, а затем стерла с щеки упавшую на нее каплю. Она следовала за Наруто, как за спасительным лучиком света, способным вывести ее из глубины. Сакура была потеряна. Она уже не знала, чего ждать дальше, на автомате выполняя свою работу. Она обещала себе, что не будет бояться, когда смерть внезапно подкрадется к ней, обнимая своими когтистыми лапами.        На секунду девушке показалось, что она увидела тень. Но тени были везде — шиноби сновали из палатки в палатку, а их лица нельзя было разглядеть из-за надвигающейся ночи. Краем глаза Сакура ловила новые и новые фантомы, которые норовили подобраться ближе, угрожая расправой со здравым рассудком. — Сакура, все в порядке, — успокоил Наруто. Он слишком хорошо знал Харуно, ощущал ее боль слишком ясно, поэтому понимал ее пустой взгляд в безжизненное небо, — у тебя есть друзья и я, мы не дадим тебя в обиду. Не смей раскидываться жизнью. Люби ее, проживи сегодняшний день, как последний.        Сакура улыбнулась, быстро моргая и скрывая непрошенные слезы. На душе стало совсем тоскливо, но вера в слова Наруто всегда пересиливала. — Гляди, там Киба и Шикамару. И Хината.       Парень взял ее за запястье, но Сакура не была против, как обычно, даже позволила. Грузом она следовала за ним, будто бездушная кукла.        За столом под ветвистым деревом сидели их друзья. Наруто улыбнулся им всем, и те ответили такой же скромной улыбкой. Он усадил Сакуру рядом с ними, а сам ушел за едой. Харуно проследила за его спиной, слишком быстро скрывшейся за группами шиноби. — Сакура-сан, как ты? — Хината своей белоснежной рукой в мозолях робко пододвинула ей яблоко, — ты выглядишь совсем не важно. — Спасибо, — хриплым голосом поблагодарила Харуно и попыталась улыбнуться ей, — все наладится. Обладательница причудливых глаз улыбнулась в ответ. Вернулся Наруто и все пятеро ели молча, слушая легкие отголоски шепота ветра, разговоров шиноби и их песни, чтобы не сойти с ума среди огромного стресса. Кто-то играл на гитаре. Они с заворожением слушали басистые струны и низкий голос. — К нам вот-вот придут помочь ниндзя Суны, — сказал Наруто, дабы развеять напряженную атмосферу. — Здорово, — тихо отозвалась Сакура, даже не услышав, что он сказал. Она не хотела разговаривать, вернее, ей было не о чем. Осознание того, что телом она была рядом с друзьями, а мыслями — в другом мире совершенно выбивало ее из колеи. — Многие другие скрытые деревни, — начал Шикамару, сложив руки, — наслышаны, что Коноху разгромили, так что они не упустят возможность добить жителей окончательно. — И то верно, — вздохнул Киба, кидая под стол кусочек мяса для Акамару, — мы столько раз помогали деревне Песка. Отдать долг сейчас как нельзя кстати. — Сакура-сан выглядит совсем грустно, — Хината сдвинула брови «домиком», сочуственно глядя на подругу.        Наруто повернулся к Сакуре. Ей стало стыдно. — Простите меня, я сама не своя, — сказала с толикой печали девушка, а затем встала, — я, наверное, прилягу. Извините еще раз.        Друзья кивнули и на добром слове отпустили подругу.        Сакура шла по протоптанной дороге, то и дело улавливая на каждом шагу стоны раненых из палаток. Она зажала уши, чтобы не слышать этого ужаса, и быстрее побрела к палатке. Какой толк от лучшего ирьенина Цунаде, если она не может справиться с собственными мыслями и элементарной усталостью? Девушка продолжала упорно идти, игнорируя звуки позади себя, и с каждым шагом оставляла что-то позади. Считала «раз-два, раз-два… пять». Ей нужно было выспаться, в противном случае она рисковала сойти с ума, если пройдет еще одна бессонная ночь.        В небе вспыхнула молния, но дождя не последовало. Белые и серые тучи смешивались между собой и создавали подобие лица Пейна. Жуткое, усмехающееся, алчное, жестокое…        Сакура встряхнула головой и нервно засмеялась, вдруг ощутив, что врезалась во что-то мягкое. Она потерла нос и подняла голову. — Цунаде-сама! — она вздрогнула. — Почему ты не на отдыхе? — проигнорировав восклицание ученицы, строго процедила хокаге. — Я как раз шла с раздачи еды.        Сакура сглотнула. Что-что, а обмануть хокаге у девушки получалось очень и очень… невозможно. Поэтому она не стала упоминать, что не съела и ложки из предложенного. Цунаде сдвинула брови и прищурилась. Возможно, она почти поверила: у лучшего ирьенина сейчас было куда больше работы, пусть она и следила за состоянием своей подопечной.        Харуно закусила язык. От сказанного сейчас зависели дальнейшие действия Цунаде. — Раз ты отдохнула, то у меня есть для тебя задание.       Сакура потеряла бдительность, но тут же взяла себя в руки. — Да. — В резиденции есть уцелевшие свитки, которые я запрещала тебе трогать. Ты помнишь? — Конечно, — произнесла она, — что я должна с ними сделать? — Изучи их. Я считаю, что ты вполне созрела для этого, — Цунаде похлопала ее по плечу, как она делала всегда, когда была особо горда ею, и поспешила удалиться. — Созрела? — переспросила Сакура в никуда. — Я даю тебе на это полторы недели. Эти навыки обязан знать каждый ирьенин твоего возраста.        Хокаге Пятая ушла на обход вместо Харуно. Сакура в недоумении свела брови. Цунаде запрещала ей многое читать, а к некоторым — даже прикасаться и думать о них. Как она узнает, какие именно свитки ей позвлено изучить?        Полагаясь на удачу и интуицию, Сакура поспешным шагом направилась в пустующую резиденцию, охраняемую от проникновения врагов шиноби. Она обязательно изучит письмена великих медиков меньше, чем за неделю.        Свитки оказались надежно запрятаны в архиве. Сакура села за стул хокаге, где тут же почувствовала себя не в своей тарелке. Ее окружали несколько коробок с документами. — Ладно, — она вздохнула и потянулась к первому, — начнем.        В свитках была вся информация о бьякугане, его свойствах, шаринган и его улучшенные геномы, кеккей мора, мангике шаринган, камуи, риненган и остальные. Сакура сначала опешила, у нее забилось сердце — информация о шарингане Учих была уничтожена Орочимару. Значит ли это, что Цунаде смогла уберечь часть ценности? Или это копии? Какой ценой ей это досталось?        Во многом Харуно сомневалась, но продолжала изучать, многое узнавала, запоминала каждое слово, и хватала знания с такой жадностью, с какой рыба, выброшенная на берег, билась в поиске воды. На память девушка никогда ранее не жаловалась, поэтому запомнить прочитанное ей не составляло труда.        Весь вечер она потратила только на то, чтобы запомнить половину информации и рассортировать ее на нужную и пока еще не воспринятую. Время отнял и, как она думала, пятиминутный сон. Сакура даже не заметила, что уснула, обрадовалась: если она прочтет все это, то будет знать, как помочь обладателю бьякагана или шарингана с помощью своей медицинской чакры.        Вспоминив, где она и в какое время, девушка поникла. Она убрала свитки обратно на место и отправилась в лагерь. Его огни горели со всех сторон, поэтому Сакура быстро нашла его глазами. Огоньки разведенных костров слабо играли во тьме, освещая сидящих около них шиноби. Сакура занедоумевала и остановилась. «Сколько времени я провела в резиденции?»        Уже давно опустилась глубокая ночь, но люди не торопились идти на отдых и сменять друг друга. Девушка почуяла неладное, но пошла. Там ее друзья, ей нечего бояться, утешала себя.        Затерявшись среди толпы высоких мужчин-ниндзя, Сакура выискивала глазами тех, кого она знает, чтобы спросить, что происходит. Вдруг до нее дошло и она оставила свою цель поиска товарищей. Харуно подняла глаза на мужчин. Банданы на их головах, отбрасывая огни костра, оказались с символом Суны. Сакура охнула и отошла в сторону.        «Наруто говорил о чем-то подобном. "        Она пошла на разведку. Найти Цунаде или других старших в такой толпе оказалось сложнее, чем она думала. Девушка долго бродила между ниндзя, спотыкалась, но все равно продолжала искать лица.        Зависшей над руинами луны хотелось коснуться, очертить ее размытые контуры. Холодная, сияющая, яркая и невероятно тяжелая, она рвала лучами промозглое марево темных туч и кончиков деревьев, которые склонились над лагерем, будто поклонялись луне. Ночная прохлада поглощала пение цикад.        Сакура отошла в сторону. Она подобралась к палатке, где должна дежурить Ино. Интуиция ее не подвела, девушка улыбнулась, увидев спящую подругу. Блондинка положила голову на твердую поверхность стола, использовав руки в качестве подушки. Она подошла к ней и мягко коснулась оголенного плеча. Ино всхрапнула. — А… что, где? — Это я.        Яманака неверящим взглядом уставилась на подругу, протерла глаза и с удивлением стерла с подбородка дорожку слюны, мол, «как она там оказалась?» — Ага, я вижу, а я-то думаю, кто это, — съязвила подруга. — А я вижу, ты во всю прохлаждаешься, — довольная собой, Сакура сложила руки на груди, гордясь тем, что застала Ино за безделием, — вместо того, чтобы раненых проверять. — Ой, ты только завидовать и можешь, — Ино потянулась к расческе, подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение, — тебе-то отдыхать не позволяют на посте. А я уже была на обходе, излечила пятеро больных и на минуту прилегла. И мальчишка симпатичный приснился!.. — На минуту, — повторила Сакура, сделав глаза с упреком.        Ино надула губы и обернулась к ней вполоборота. — Ну, на тридцать! — Ладно-ладно, я пришла к тебе не за тем, чтобы узнать, почему ты спишь.        Сакура кивнула в сторону улицы и две девушки напряженно выглянули. — Что здесь делают шиноби Песка?       Ино моргнула, подставила к губам указательный палец. — А, — Яманака вскинула брови, — так они прибыли еще час назад. Я всю ситуацию не прояснила толком — здесь дежурила, но вроде как, они помогут нам привести деревню в порядок и будут стоять на страже. — Возобновлять деревню?! — теперь Сакура вскинула брови, раскрыв рот, — да здесь работы на несколько месяцев! — А как думаешь, глупая большелобая, почему их так много? — Я пойду, — проигнорировав оскорбление со стороны подруги, Сакура вышла из палатки. Стало сразу холодно и она обняла плечи руками. Теперь хотелось найти Сая или Наруто, или еще кого-нибудь и погреться вместе у костра.       Она не хотела, чтобы Ино составляла ей компанию. Блондинка не всегда была для Сакуры одиозной, хотя со временем ссориться не было времени. Возможно, если бы не один человек, наверняка они стали лучшими подругами. И случилось все из-за Саске.        Сакуру передернуло. Ее настолько завалили работой, что мысли о нем отошли на второй план. Да и любовь постепенно сходила на «нет». То количество людей, которых он убил, соединив силы с Пейном и Акацуки, Сакура ему простить не сможет.        Девушка подняла взгляд на лик белоснежной луны. Ее кожа казалась такой же белой. — Красиво, — сказала она в пустоту, пожимая плечи от прохлады. Повезло Ино, что сейчас она в палатке и тепле. Да и в принципе повезло.        Харуно издалека рассмотрела силуэт Какаши и Наруто, и ей это показалось так по-домашнему, так по-прежнему тепло, что она улыбнулась и сорвалась с места. Она не видела перед собой ниндя, снующих туда-сюда, для нее существовала только одна картина впереди, только она имела смысл. Но вдруг обзор затянула тьма. Сакура вытянула руку, намереваясь коснуться поврежденного носа, отшатнулась от человека, в которого врезалась. — Смотри, куда… — Прошу прощения, я не нарочно! — на автомате кинула она, глазами выискивая Какаши и Наруто. Их силуэты исчезли без следа. В груди появилась дыра. — Сакура?        Над ее головой прозвучал прокуренный, низкий и басистый, но такой сексуальный голос, что она в недоумении заморгала. — Извини… те? — Не узнала что ли? — незнакомец ухмыльнулся с дружеской издевкой и повернулся к свету от костра. Знакомый фиолетовый гримм, отливающий оранжевым при свете огня, Сакура узнала сразу. На лице появилась непрошенная улыбка. — Канкуро, — она обрадовалась, что увидела старого знакомого, — я и в правду тебя не узнала, извини. — Слишком много извиняешься, малышка Сакура. Как жизнь?        Он взъерошил ее волосы, а она почувствовала себя счастливым ребенком, забыв разом и войну, и погибших товарищей. Она существовала здесь и сейчас, и ей не было неловко за такое детское обращение к ней, ведь старший брат Сабаку но и в правду был несколько старше нее. В отблесках огня ее глаза приобрели блики. — Не очень удачный вопрос, — сказала она, — а ты сам как? — Аналогично. — Прорвемся, — повторила фразу Наруто девушка. Она кивнула на костер. — Несколько месяцев не виделись, — Канкуро сел у огня, поджал под себя ногу, — а казалось, что целая вечность.        Сакура улыбнулась в искры костра. От жара, подступившего к ней, начали слезиться глаза. — А я ведь так и не поблагодарил тебя за то, что ты спасла мою шкуру.        На мгновение девушка задумалась, а затем перевела взгляд понимающих глаз на парня. На лице играла улыбка — Я сделала все, что было в моих силах. Это моя работа и жизнь. — Из тебя выйдет определенно хороший ирьенин, — немного помолчав, он продолжил, — даже лучше Цунаде и Чие-самы.       Харуно медленно опустила голову, покусывая нижнюю губу. — Знаешь, — резко вскинул он. Сакура чуть не вздрогнула. Она еще не привыкла к резким и непредсказуемым движениям Канкуро, — у меня для тебя подарок. — Да неужели? Правда, что ли? — она искренне удивилась. — Ага, — он улыбнулся, а затем полез в карман. Девушке никто, кроме Наруто не дарил подарков, а тем более малознакомый парень, так что она норовила узнать, что ей хотели преподнести. Он достал ожерелье на тонкой подвеске. То был красивый цветок, украшенный розовыми камнями и зелеными листьями, — ну, девушкам нравятся все эти безделушки, я прав?        Сакура ахнула, осматривая блестящий подарок в руках Канкуро. — Прелесть какая! Спасибо большое, мне очень нравится, — она ярко улыбнулась, так, что нависшая тьма показалась пустым местом. Канкуро тоже улыбнулся уголками губ. — Не за что, я его у торговцев выкрал, когда мы были на пути в Коноху.        Сакура, осматривая причудливо сверкающее украшение на своей шее, с ужасом уставилась в пустоту. — Что?! — Хаха! — Канкуро заливисто рассмеялся, — я ожидал подобной реакции. — Не говори такого! — Даже, если бы я украл его, это ничего не изменило бы? — Почему нет? — Сакура довольно изогнула брови, — я бы попросила вернуть владельцу. — Да ну? — Вот так!        Улыбка с губ Сакуры медленно сползла. Она устремила взгляд на угольки в костре. — На самом деле, — начала она серьезно, — мне уже никто очень давно не дарил подарки. Поэтому я буду беречь его. — Беречь только потому, что тебе редко дарят подарки, или потому что я его тебе подарил? — Нет!.. в смысле, я не говорила, что буду беречь его потому что мне их редко дарят…- затараторила она, а затем замолчала, — эй! Ты ведь снова подшучиваешь надо мной! — Ха, есть немного, — Канкуро прикрыл глаза, — забавно видеть, как ты злишься. — О, так ты мазохист? — Сакура изогнула брови. — С чего вдруг? — Ты недооценил глубину своего заблуждения, так не недооценивай меня. — Я никогда тебя не недооценивал. Ты спасла меня, как будто это ничего не значит, а затем отправилась и уничтожила Сасори, которого я даже задеть не смог.        Сакура смутилась. — А вот теперь ты переоценил. Я была в руках умелого кукловода. Должна признать, это странное чувство, когда тобой управляют… и в этом мире все так же. Ты зависишь от определенного человека, и ты не знаешь, кто он, просто доверяешься ему и он ведет тебя. Во благо, или же в плохие намерения — ты не знаешь. Но доверяешь.        Сакура чувствовала на себе взгляд Канкуро, который смущал ее кошачьим прищуром. — Я думаю, — девушка провела ладонями по бедрам, — мне пора идти. Сейчас будет моя смена, если опоздаю — Ино мне навешает. — Ага, уже столкнулся с ней, — Канкуро фыркнул, — неприятная особа, если честно. — О, ты ее плохо знаешь, — она покачала головой, — ну, еще встретимся. — Да, непременно.        Сакура отправилась на пост. Украшение на шее красиво поблескивало. И совсем не подходило к девушке на данный момент, у которой пролегли синяки под глазами, появилась серая от недосыпа кожа и растрепались волосы.        Сакура, оказавшись в теплой палатке, вздохнула. Ино критично осмотрела ее. От ее глаз не убежало и украшение, блеснувшее при свете лампы. — Ой, что за чудо! Это кто тебе подогнал? Неужели Наруто наш? В жизни не поверю! — Ино, иди отдыхай, — вежливо улыбнулась Сакура, заранее подготовившись к ее вопросам. — Ну скажи-скажи, кто? Ли? Он давно за тобой бегает, — блондинка облокотилась о стол, подперев голову ладонями, — неужели это все же Наруто? О, или… — Нет, Ино, никто из перечисленных. Цунаде решила подбодрить, видя, как я стараюсь.        Сакура ехидно усмехнулась, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не засмеяться. Пусть позавидует. Ино ошарашено посмотрела на подругу. — Не верю, говори, кто это. Я знаю, что это парень, и наверняка парень не отсюда, здесь поблизости нет торговцев с такими прелестями!        Сакура не ожидала, что подруга так резко возьмет и поставит ей шах и мат. — Ну, Канкуро подарил, тебе-то что? — Канкуро? — Яманака вскинула брови, нелепо моргая ресницами, — с чего ему вдруг тебе такие украшения дорогие дарить? — Ино, отстань, а? — Сакура пыталась заняться разбором рапортов, стараясь не обращать на через чур энергичную после стольких часов за работой подругу. — Что между вами? — Отвянь от меня, иначе я тебя от сюда пинками выгоню! Спасла я ему когда-то жизнь, решил сделать мне подарок! Уйди уже, займись чем-нибудь, поспи, поешь, только уйди с моих глаз!        Сакура остыла так же быстро, как и воспламенилась. Наверняка ее ругательство слышал весь лагерь шиноби, а следовательно, и раненые. Ино, добившись желаемого, с недовольством нехотя покинула палатку, растягивая шаги, чтобы зеленоглазая поняла, что она обиделась. Харуно осталась одна дежурить всю ночь. Девушка слушала завывающую песнь ветра, шорох листьев и далекие отголоски мужских неразборчатых голосов, похожих на гул. За всю ночь к ней наведался Наруто, попрощался и отправился на миссию. И Сакура вновь осталась одна, втайне надеясь, что он вернется целым и невредимым.        Она выпрямилась и потянулась, зевнула. Ей очень хотелось спать, но Харуно понимала, что смена еще не подошла к концу. Дабы взбодриться, девушка выглянула на улицу. Шиноби постепенно сменяли друг друга на страже, так что с лагеря их силуэты казались едва различимы из-за тумана, который заволок собой весь лес. Бледные искорки костра держались до последнего.        Сакура вздохнула прохладу раннего утра. Ее пересохшие губы слипались, поэтому девушка умылась и выпила воды, освежая себя. Холодные капли стекали по бледным щекам, падая за воротник. Кожа покрылась мурашками от холода и переутомления, но Сакура привыкла. Скоро закончится смена и ее заменят, а она отдохнет час и пойдет изучать свитки, которые ей поручила выучить Цунаде.        До сих пор для девушки оставался вопрос: «Зачем?», но Сакура старательно делала вид, что понимает и знает ответ, — чтобы помогать ей, все же настали трудные времена, никакие знания не покажутся лишними.       Харуно немного побродила по лагерю в поисках товарищей, но никого так и не нашла, поэтому со вздохом отправилась в резиденцию. Она решила, что там и отдохнет.        Зайдя в серое здание, из окна которого был виден один туман, девушка почувствовала, что оказалась в каком-то безлюдном городе-призраке. Она горько улыбнулась мыслям. Правда глаза режет.        Харуно нашла архив, достала несколько коробок сразу, но как только поставила их за столом и принялась изучать первый свиток, как тут же прикорнула лицом в бумаги и забылась крепким сном.        Мелкими каплями пошел дождь. Туман ни в какую не хотел уходить, а тучи — расступаться перед солнцем. Это только отягощало людей, оставляя без красок жизни. Их пустые, ничего не выражающие лица отталкивали друг от друга, а товарищи ни в какую не могли хотя бы улыбнуться своим друзьям, как бы подбадривая. Никто не смотрел друг другу в глаза, ведь они не выражали абсолютно ничего, кроме боли, страдания, надежды и безразличия.        Гулкая тишина неприятным воем звенела в ушах. Сакура вздрогнула, будто ее ударили током. Она подняла голову, чуть не испугалась листка, который прилип к ее щеке. Спина нещадно болела. Девушка застонала и выпрямилась, отцепив от себя лист и изучив его (щека осталась красной). Заголовок гласил: «Как пробудить шаринган». Сакура пробежалась по строчкам, но предложение оборвалось на полуфразе. Она порылась в ящике и достала папку с неаккуратно сложенными листами, разложила их на полу и принялась отсортировывать, одновременно читая записи. В папке была информация о шарингане и его побочных свойствах. Девушка сдвинула брови.       «Надо не откладывать далеко, может пригодиться. Глаз Какаши-сенсея часто кровоточит, если он использует его слишком много раз. Сама Цунаде его лечит, а меня и Ино не подпускает. Значит ли это, что я сейчас вполне гожусь для того, чтобы научиться этому?»        В глубине души Сакура осталась довольна, что Цунаде поручила это именно ей, а не Ино. Любимых не выбирают.        Харуно сложила записи и прочла еще несколько свитков, убрала на место и направилась в лагерь. Рассвет уже вступил в свои права, а значит, и ее товарищи, которых она не видела уже неделю, должны были вернуться с границ домой. Где их ждало новое задание.        Сакура волновалась и - увы - не за себя — за друзей, которым приходилось куда сложнее, чем ей. Она-то в лагере отсиживалась, под защитой, а они моггли и вовсе не вернуться с границы. Девушка переживала. Она сильно напрягалась когда уже месяц не видела ни Ли, ни Шино, ни Тен-тен. В груди зарождалось беспокойство, а рядом с ним, совсем маленькая, надежда. Сакура корила себя за дешевый пафос ранее, все дожидаясь, когда тот, кому на нее, откровенно говоря, наплевать, обратит на внимание.       Но сейчас она расплачивалась со своими ошибками прошлого, исправляя их путем своего уникального способа восприятия действительности. В ее действительности — пропахшей кровью, где отовсюду звучат стоны умирающих, звуки резни и голодно воющего в околотках и оврагах одинокого ветра.        Она спрятала ту Сакуру, которой нужна была лишь любовь Саске, буквально тонущую в собственном эгоизме, готовую пойти на радикальные меры, в самую глубину своей души, не надеясь, что вообще позволит ей хотя бы выглянуть на свет. Она мечтала ее уничтожить, а сама существовала здесь и сейчас для своих товарищей и друзей. Она была нужна им, нужна Конохе, погрязшей в развалинах.       Как только девушка почувствовала, что плечи снова начинают дрожать, как тут же направила на свое тело потоки чакры. Ей ни в коем случае нельзя заболеть, не тогда, когда в ней нуждаются жители. Потом она обязательно «отболеет» свое дома за теплым одеялом, и даже не одним, и кружкой травяных отваров с медом. К сожалению среди пустырей это казалось ей королевской роскошью.        Ветер был неприятным, колющим, пробирающим до костей. Этот холод был сравним разве что с тем ужасом, когда Сакура стояла на развалинах Конохи, а вокруг нее — гора трупов и море крови, и она не знала, с чего начать. «Может, с того, чтобы успокоить себя?». После увиденной картины ее еще долго приследовал животных страх и панические атаки, справиться с которыми с каждым днем становилось труднее и труднее.        Кусты можевельника остались практически голыми, обрезаемые острыми порывами ветра. Они росли недалеко от лагеря, участвовали в его жизни, будто действительно это того стоило.        Сакура прошла по извилистой протоптанной дороге и оказалась в лагере. Несколько шиноби уже облюбовали палатку, которую так любезно поставили специально для медиков. Сакура нахмурилась: «Что там происходит, почему там столпились АНБУ?». Харуно едва протиснулась между их телами, но ее тут же отпихнули обратно, когда она увидела, как ниндзя выносят на руках Ино. Сердце Сакуры пропустило удар, ухнув и осев где-то на глубине. Руки непроизовльно потянулись к горлу, к которому, одновременнос ними, подкатила тошнота. Через секунду она уже услышала свой голос. — Что с ней? Что с моей Ино? — из горла вырвался вопрос, более походящий на хрип, будто она осипла после нескольких суток на морозе.        Несколько членов АНБУ устремили на нее скрытый взгляд из под фарфоровых масок животных. Кто-то вздохнул, кто-то отправился на свои дела. Все вели себя так, как будто это нужно, необходимо. Каждый день умирал человек, а они вздыхали и… они вздыхали! — Твоя подруга? — спросил низким голосом мужчина, казавшийся выше нее. Сакура в одидании кивнула, провожая прикованным взглядом к спине удаляющегося шиноби и Ино на руках. Сейчас она услышит ответ, всего лишь переутомление, с каждым бывает… — Она заснула, — сердце глухо забилось в маленькой груди. — Нет, — вырвалось тихое из горла. Сакура помотала головой, вдруг сорвалась с места и побежала, не различая дороги из-за размытых перед глазами серебряных слез, — Ино!        Она буквально нависла над носилками, которые несколько ниндзя-медиков только-только подняли. Сакура осела на колени, схватила подругу за белесые плечи. Холодные. — Ино, очнись, ты, прекрати спать! Не время, не время!        Голова подруги болталась на плечах, словно чужая. Кожа была куда бледнее обычного, а глаза — серые и бездонные, смотрели в небо. Потрескавшиеся губы стали синими, но на них царила улыбка, как когда Ино рассказывала, что ей снился мальчишка. Щеки были впалыми, из них выпирали острые скулы, почти такие же серые, как и ее глаза. — Ино! — в последний раз выкрикнула Сакура, прежде, чем ее стали оттягивать от тела.        Первое, что пришло в голову Харуно — шутка. Это некорректная шутка, розыгрыш, и что сейчас все выкрикнут: «Сюрприз!», а потом поздравят с каким-то совершенно глупым, абсурдным праздником… увы, это были лишь мечты, слабые и наивные — ни в мыслях, ни в реальности такого бы не произошло. Ино мертва, и она должна будет с этим смириться.        Сакура не помнила, как оказалась в медицинской палатке, охваченная горем и ужасом, и стройными, но крепкими руками Цунаде, так бестактно вытираяющая слезы об ее выцвевший темно-зеленый плащ.        Харуно много раз желала Ино смерти, да чего уж тут, даже сама Ино ей желала того же, но не всьерьез, разумеется! Никто из девушек не подумал бы над тем, чтобы и в правду взять и пожелать подруге покинуть мир из чистой ненависти, презрения, жалости, отвращения. А сейчас Сакура сидела и рыдала в объятьях Цунаде, повторяя раз за разом, заикаясь и всхлипывая: «Ложь!» Харуно проспала добрую половину дня. Проснувшись, она не обнаружила ни Цунаде, ни Шизуне. Сакура села на кушетке и уставилась на стол, где еще накануне лежала голова блондинки, а ее растрепанные волосы практически доставали до пола.        Когда человек умирает, страдающий по нему проходит пять стадий печали — отрицание, гнев, торг, депрессия и, наконец, принимает участь, которая так неожиданно свалилась на голову. Эти стадии некоторые проходят мучительно долго, а порой и всю жизнь, застряв между отрицанием и гневом, а другие и вовсе забывают о смерти уже за считанные месяцы. Зависит от человека, как правило, смотря на отношения с ним и время общения.        Сакуре все напоминало в палатке Ино. Кушетка, на которой она никогда не спала, облюбовав стол, аргументируя: «Не хочу, чтобы вошедшие пострадавшие видели меня, развалившейся на ней! Мало ли, какой извращенец заглянет!». Напоминал «ее личный медицинский чемодан», в котором Ино раскладывала все до мелочей, и это было из ряда вон, если какая-то вещь лежала не на своем месте. Все, каждая, казалось бы, самая незначительная мелочь, (а мелочи никогда незабываются), хранила в себе напоминание об Ино.       «Забвение неизбежно», — промямлила одними губами Сакура, посмотрев на завядшие ромашки Наруто.