Бал

По настороженным взглядом родных Макса я поняла, что нас уже заждались, или же что-то успело произойти, пока мы были в пути. Особенно мое внимание привлекла Хелен, изучающая меня тревожным и одновременно одобрительным взглядом. Наверное, с ней стоит попозже поговорить. Ральф сразу же увел нас на кухню плотно пообедать до такой степени, что после еды автоматически захочется лечь спать. Что ж, раньше я заедала стресс и удивлялась огромным складкам на животе, а сейчас я привыкла держать все в себе и морально добивать организм. Я редко рассказывала Трише о том, что со мной происходит, но думаю, что после того, как я узнала о тайне существования вампиров и оборотней, проблемы стали добивать сильнее. Я много отчаиваюсь и безумно благодарна Фоллам, что они со мной рядом и поддерживают. Без них я, не знаю, уже думала о том, как поскорее закончить колледж и переехать еще подальше, как убежать от проблем, или хуже, думать о самоубийстве. Иногда меня предавал же мой расстроенный взгляд, устремленный в стену. Тогда окружающие замечали сразу, что происходит и пытались как-то расспросить, из-за чего я начинала сильно злиться. И в итоге, я просто запуталась! Либо это апатия, либо я смирилась с тем, что творится, но тогда мне еще тяжело. Макс психолог, но не хочу заставлять его копаться в глубинах моей души и постепенно превращаться в полного психа. Сначала на меня давили проблемы родителей: финансовые трудности, скандалы, крики, ссоры, отсутствие качественной еды, какие-то тайные прогулки допоздна, когда я, будучи подростком, пряталась под одеяло и тихо плакала, размышляя о том, не изменяют ли друг другу мама и папа. Я могла увидеть какие-то интимные вещи, тщательно спрятанные от лишних глаз и, наверное, друг от друга, но слышимость у нас, довольно высокая, и я могла бы услышать хоть какой-то ночной разговор, близившийся к сексу. И тогда я настроила себя на то, что в жизни может произойти все, что угодно. Мои родители несколько раз оказывались на грани развода, и к тому моменту я могла бы и привыкнуть. Но, в конечном итоге, они стали жить раздельно. Ситуацию могли добить бабушка с дедушкой, отчаянно искавшие смысл жизни. Некоторые в старости занимаются спортом, укрепляют здоровье, радуются детям и внучатам, а мои мечтали поскорее сдохнуть. А после того, как я закончила школу, в моих мечтах всплывали образы самостоятельной жизни без этих нудных криков и фраз, от которых сердце билось в панике. Ах, я ведь молчу и про проблемы со здоровьем, в частности, женском. Нельзя столько переживать молодым девушкам, но что я могу поделать, если источник стресса – собственная семья? Первоначально я твердила себе, что все хорошо и у других бывает и похуже. Но со временем эта фраза начала раздражать, потому что я не хочу сравнивать свою жизнь с жизнями незнакомых людей! И тогда начался сильный жор. Помню, как на первом курсе я много выпивала, с Тришей постоянно заказывали или покупали какую-нибудь вредную пищу, но при этом я четко знала, чего мне нужно добиться в жизни, поэтому учебу я не забрасывала, в отличие от подруги. У Тришы родители богаче, они практически каждый день переводили ей определенную сумму, а девушка делилась со мной этим, покупала еду, взамен я помогала ей оставаться на стипендии. А потом, когда проблемы отступили на дальний план, я занялась своим здоровьем и телом. Вылечилась через несколько месяцев, прилично похудела и потеряла аппетит. Теперь я могу без страстных взглядов смотреть на то, от чего раньше погибала. Чипсы, шоколадки, пиццы, роллы, жаренная картошка и так далее. Мне все равно. Да и Триша перешла на правильные диеты, оставив в рационе только алкоголь. Но отпустить прошлое я не могу. Родители же находятся в нескольких сотнях километров отсюда. Хотя, я бы лучше и прожила без всего того, с чем пришлось столкнуться. И воспитание, и оскорбления, и малость уделенного времени на ребенка. Поэтому я готова расплакаться, когда мне и так тяжело, а кто-нибудь начинает разговоры про родителей и в целом, ситуации в семьях. Никому не пожелаю испытать то, что у меня было в подростковом возрасте. Я так рада, что у Макса все хорошо. Я бы позавидовала, увидев такую крепкую семью, где тебя поддерживают, радуют, заботятся, но я же, отчасти, и состою в ней. Мне так приятно, что оборотни приютили меня. Правда, мне очень жаль, что Макс так рано потерял родителей. Но какой же он сильный по духу, пережил такое горе! Я восхищаюсь этим оборотнем. И снова эти грустные воспоминания. Еще помню, как боялась кашля. Когда кто-то из родных начинал сильно кашлять из-за сигарет или болезни, мое сердце болезненно сжималось, и я жмурилась каждый раз, когда кашель постепенно превращался в более истошный. Со стороны все могло показаться обыкновенной рутиной: вот родители на кухне. Отец готовит ужин, мать обсуждает с ним то, что случилось за день, ребенок ждет вкусненького, изучая пустую тарелку. На столе лежит чуть засохший хлеб, кастрюля с салатом, какие-нибудь недорогие конфеты. А через секунду отец сгибается пополам и кашляет так сильно, словно его душат. А потом накричит на мать за что-нибудь, а мы вспомним, что у него проблемы со слухом, и обычный крик для нас, для него это просто просьба какая-нибудь… После того инцидента я поклялась себе, что не возьму в руки сигарету. Я пробовала курить, признаюсь, но мои легкие спасали меня, отказываясь вдыхать ядовитый дым так глубоко. И поэтому я бросила всю эту глупую затею вдыхания дыма до горла. И Макс будет недоволен, если его девушка курит, это ведь портит здоровье, а его семья заботится об этом. Фолл меня оставил в комнате отдыхать, предупредив, что сходит на несколько часов в семейный магазин, чтобы помочь Конраду и Шону. Дядя Джон вместе с Ральфом уехали в город по делам, в доме остались только волчицы. Из-за яркого солнца я завесила окно шторой и получила в комнате теплое освещение, клонящее продолжать вспоминать что-то из далекого прошлого. Я всегда переживала из-за того, что могу остаться на улице. Моя семья не могла позволить купить себе многое, в отличие от Фоллов. И их любили увольнять, зная материальное положение. И это продолжалось очень часто. А еще отец постоянно брал кредиты. Помню, как радовалась, что такие события укрепляют мой характер, даже не грустила из-за оскорблений со стороны друзей, одноклассников, врагов. А когда отец назвал меня тупой из-за того, что я не поняла его с первого раза по поводу одного дела, расплакалась. Это так позорно! Из-за одного слова, которое позже оказалось просто мотивацией, и на самом деле он не хотел меня обидеть. Я поражаюсь такому количеству еды, которым Фоллы меня угощают. Я дико экономила во времена школы, но, признаюсь, любила тратить деньги с пенсий бабушки и дедушки. Ну, они сами были не против меня побаловать чем-то вкусным. Но понимаете, когда вы ежедневно питаетесь горячей выпечкой, чипсами и шоколадом, организму становится тяжело. А когда ребенок видит, как его родители пьют… Я бесшумно заплакала, сильнее заворачиваясь в плед. Так не хватает горячего чая и кого-нибудь рядом, кто меня поймет и не посчитает истеричкой, которая постоянно думает о плохом, о том, что когда-то произошло с ней. Это же можно забыть! Зачем устраивать драмы? Зачем тревожить организм? Но мне всегда так плохо, когда проблемы нарастают с каждым днем. В моих представлениях будущий муж играл роль защитника, любящего человека, который сможет поддержать, в некоторых ситуациях благородно промолчать, помочь с чем-нибудь. Сначала я восхищалась своей стойкости, кричала направо и налево, что я независимая женщина, сама покупала себе билеты в кино или что-нибудь в магазине, когда мальчики хотели оплатить за меня. Ну, с другой стороны, после оплаченных покупок они пытались затащить меня в постель, что не очень уместно. В том возрасте я вообще не думала об отношениях. Приходила домой, закрывалась в тесной комнате и плакала взахлеб под семейные ссоры. Прекрасное времяпрепровождение… А сейчас мне надоело притворяться такой сильной, постоянно демонстрировать это остальным! Я хочу быть более откровенной и честной, в первую очередь, перед собой. Поэтому я стала мягче, разумнее и строже. Но ведь приходит час, когда ты опускаешь руки. И он настал так неожиданно и в такой уютной обстановке – в доме стаи Фоллов… – Мия? Все хорошо? – не скрывая слез я повернулась к приоткрытой двери, встретившись взглядом с Хелен. Женщина заметно сжалилась, увидев меня в таком поникшем состоянии и поспешила ко мне на диван, где я сидела с легкой дрожью в теле, стараясь успокоиться. – Дорогая, что случилось? Тебя кто-то обидел? Она осторожно положила ладонь на мое согнутое колено, накрытое пледом, и заглянула в глаза. Я всхлипнула, когда второй рукой она приобняла меня. – Со мной все в порядке, просто решила повспоминать то, что происходило со мной, и это всегда меня так сильно задевает… – тихо ответила я, борясь с очередной истерикой. – Понимаешь, есть такие вещи, которые сильно повлияли на личность и сложно с этим смириться, принять как-то… Лично мне сложно, может быть я мягкий человек, который воспринимает все близко к сердцу и могу показаться слабой… – Мия, не говори про себя такое! – возмутилась жена главы стаи. – Мия, ты сильная девушка! Я не хочу тревожить вопросами, чтобы тебе стало хуже, но попрошу не думать о себе так плохо. Нет, дорогая! Ты ведь Рожденная Луной, ты представляешь, какой это дар, какая это редкость! Ты такая милая девушка, борющаяся с несправедливостью и удерживающая хрупкое равновесие в мире между существами. Макс тобой гордится, и все мы тобой гордимся, Мия! Я закрыла глаза, опуская голову ей на теплое плечо. Волчица улыбнулась, медленно поглаживая мою голову нежными руками. Она продолжала меня поддерживать, говорить теплые слова, и я не могла молчать, не поделиться тем, что беспокоит. Я думаю, что Фоллам можно доверять. И я рассказала о том, что тревожит. О родителях, о деньгах, о здоровье, о бедности, о стрессе. Хелен поразилась тому, что услышала, явно не ожидая, что истинные причины именно такие. Обычно девушки плачут из-за парней там, например. Ну, а я… – Тебе стоит поговорить с Максом, – сказала она, искренне улыбнувшись, – он тебе обязательно поможет. Ты же понимаешь, через что и он прошел… – она с горестью выдохнула. – Я не хочу показаться истеричкой, витающей в прошлом, Хелен… – прошептала я. – Но с этим нужно что-то делать! Отпустить? – Мне кажется, Макс подскажет тебе, что делать дальше. Главное пойми, что это для твоего же блага. Я смущенно протянула руку и приобняла Хелен, потихоньку расслабляясь и завершая лить слезы. В коридоре кто-то ходил, что-то внимательно искал или изучал, а когда наткнулся на приоткрытую дверь, смело заглянул к нам в комнату.