Марионетки колдуна. Ледяное Сердце

      Высокие стены Новиграда вставали неприступной преградой перед теми, кто решился бы его захватывать. Амина в последний раз была здесь лет пятнадцать назад, когда из Тени сбежал демон. Его надо было изловить и уничтожить до того, как его обнаружат местные чародеи или же наткнутся обычные жители. Тогда она справилась сама, поскольку демон оставлял чётко видимый след и дезориентированный спрятался в каналах Новиграда. Она до сих пор помнила вонь сточных вод, шипение утопцев и стоны немногочисленных бродяг, скрывавшихся там от непогоды и городской стражи.       После бегства чародеев иерарх Хеммельфарт принял решение выставить посты на входе в город, дабы осложнить жизнь прибывающим нелюдям и торговцам, а по факту, чтобы просто и быстро пополнить казну церкви Вечного Огня. Впрочем, император Эмгыр мигом объяснил ему ошибочность таких мер. Нет, посты всё же стояли, только теперь это были не солдаты с реданским орлом, а ребята в черных стеганках и крылатых шлемах. Проверяли всех приезжих, но теперь не требовали внести обязательное пожертвование для получения въездной грамоты.       Костры перестали пылать, и теперь здесь были свои чародеи, и над всеми ними взяла шефствование Маргарита Ло-Антиль. Конечно, радикальные фанатики из числа бывших Охотников за Колдуньями время от времени пытались устроить покушения, но простой люд, не так давно горячо поддерживающий церковь в деле сжигания колдунов, теперь переметнулся на сторону чародеев. Конечно, они просто хотели спокойно жить и заниматься своими делами, на разборки фанатиков с чародеями им не было дело. Потому с каким рвением они раньше сдавали колдунов, с точно таким же они теперь сдавали радикалов.       Амина скользнула по дорожке теней в бедняцкий район, соткавшись дымным облаком в одной из подворотен. Она плотнее закуталась в плащ, опасаясь привлекать внимание клинками. Пусть в Новиграде вооружённая женщина не была в диковинку, но получить настороженные взгляды стражи она тоже не хотела.       Вонь сточных вод, разбавленного алкоголя, запахи конского навоза и тухлой рыбы сбивали с ног. А ещё в темноте скрывались подозрительные личности, но те не решались нападать при свете дня. Пусть преступный мир де-факто всё ещё контролировал жизнь Новиграда, но всё-таки у них был инстинкт самосохранения и в открытую нападать на людей они остерегались. Все прекрасно понимали, что Эмгыр крепко держал иерарха Хеммельфарта за яйца, и тот вряд ли будет перечить, если придёт приказ устроить облаву и начать прочёсывать квартал за кварталом, дом за домом. Только теперь будут искать не забившимися крысами чародеев, а преступников. Глава церкви слишком хотел сыто жить и ничего для этого не делать.       Из подворотен Амина вышла к настолько мутному каналу, что он забыл, что когда-то был не коричневого, а голубого цвета. Центральную площадь расчистили от следов гари, и там стояло множество лавок, в основном торговали сувенирами и мелочёвкой для непредвзятых покупателей. Любой приличный купец имел в Новиграде своих продавцов и снятое в аренду или выкупленное помещение. К тому же приближающаяся зима выгонит на улицу только самых отчаянных продавцов, либо мошенников.       Здесь уже не было такой вони, хотя въевшиеся за долгие месяцы запахи гари и палёной плоти всё-таки лёгким флёром скользили над площадью, сдобренного запахами резких дешёвых духов, выпечки, трав и специй.       Регис нашёлся возле палатки травника. Девушка даже улыбнулась. Он иногда был до ужаса предсказуем и, конечно же, не отказывал себе в удовольствии спорить с продавцом.       – Сударь, ну неужели вы не можете хотя бы для виду хоть что-то купить? Ну или просто пройти мимо? – спрашивал травник весь багровый от напряжения, похоже, Регис уже уличил его в продаже некачественных товаров.       Амина встала неподалёку, и с улыбкой наблюдала за сценой, запахиваясь в плащ. Поздняя осень с порывистым ветром с порта – не самое лучшее время для долгих прогулок.       – К сожалению, мой друг, но я стеснён в средствах и потому считаю плохой идеей растрачивать их на травы и реагенты, которые не смогут дать нужного эффекта, а то и вовсе их придётся выбросить.       – Послушайте, я понимаю, но всем надо выживать в наше тяжёлое время, – попытался хоть как-то спровадить его щуплый травник.       Девушка могла бы поклясться, будь у этого торговца больше сил, он бы попытался схватить Региса за шкирку и отвести куда-нибудь подальше и потребовать, чтобы бизнес не портил.       – И вы считаете это оправданием для тех, кто приготовит некачественное зелье или же оно обернётся ядом из-за ненадлежащих условий хранения? – вампир по обыкновению перехватил ремень перекинутой через плечо сумки.       На лавочника уже было страшно смотреть, видимо, перед самым началом этой дискуссии перед его лотком стояло больше народу, нежели, один худощавый и высокий алхимик в потрепанной жизнью тунике и стеганке.       – Никогда не понимал такого подхода, когда важность человеческой жизни уходит назад перед жаждой наживы, – укорил его Регис. – Очень надеюсь, что вы извлечёте урок из нашей, смею заверить, продуктивной и обстоятельной беседы. Потому что я бы ни за что не советовал бы покупать у вас откровенно порченый товар.       Он отошёл от прилавка и направился по дороге под арку, мимо главного входа трактира «Зимородок» и доски объявлений. Амина пристроилась позади и только через десяток метров нагнала его.       – Ты прям борец за справедливость, – хохотнула девушка.       – Дело не в справедливости, а в профессиональном подходе. И я очень надеюсь, что этот деляга извлечёт урок из своей нечестной деятельности.       – Наверняка, ты ему всех клиентов распугал. Надеюсь, у него не будет влиятельных друзей, которым он сможет щедро заплатить, чтобы ты как следует извинился, – хитро улыбнулась ему девушка.       – В таком случае, я постараюсь быть крайне осторожным. Кстати, судя по звукам веселья и льющейся музыке, мы уже недалеко от дома Лютика. Полагаю, нас ждёт долгий поэтический вечер, с плясками и музыкой.       – И главное за всем этим не забыть выведать у него информацию, – она пошла впереди привлечённая громкой мелодией.       Весёлые звуки лютни, флейт и бубнов лились по улице, наполняя квартал красных фонарей живостью и делая его не только местом, где можно получить определённого рода услуги.       «Хамелеон» стоял возле Ворот Иерархов, как раз на входе в квартал и все приезжающие через эти ворота сразу попадали под власть музыкантов. Стоящие на посту стражники похоже, давно привыкли к такому и посему не обращали внимания. Вместе с тем, заведение явно пользовалось популярностью, судя по стоящим неподалёку зевакам, что подбадривали музыкантов аплодисментами. Правда, подходить к разряженным девушкам в труппе они опасались из-за стоящих неподалёку крепких мужиков.       – Похоже, Лютику пришлось нанять несколько охранников для устранения неприятных инцидентов с работниками и пресечь домогательства.       – Не сомневаюсь, я почти уверена, что раньше тут был обычный бордель. Что ж, посмотрим что там внутри.       «Хамелеон» гостеприимно распахнул двери, внутри, как и снаружи, находилась импровизированная сцена, где танцевали девушки в нарядных платьях, волосы их были уложены в высокие причёски, а на лице профессиональный грим. Во всяком случае, краска не растекалась, образуя уродливые разводы, ведь внутри, в отличие от улицы, чувствовалась тепло, а выступать на сцене тяжело.       Амина с интересом оглядывала резные столбы, светлые стены с фигурными деревянными панелями из тёмного дерева и удивительно гармонировавшие картины в резной оправе тёплых оттенков. Столы здесь были длинными, но в отличие от многих трактиров тут стояли стулья, а не скамьи.       За стойкой находилась молодая девушка в нарядном платье. Несмотря на ясный день, в зале оказалось многолюдно, здесь были и стражники, и ремесленники, и богато одетые мужчины и женщины.       – Может, займёшь столик, а я пока спрошу о Лютике? – предложила Амина.       – Думаешь, так будет лучше?       – Насколько я помню по рассказам Цири, Лютик любитель женского пола и охотнее спустится в зал, если его спросит симпатичная девушка.       – Ты ведь что-то задумала, – прищурился вампир, а отметив её лукавую улыбку, пошёл искать свободный столик.       Амина проводила его взглядом и направилась к стойке, а миловидная девушка её сразу приметила. Надо сказать, что ассортимент алкогольных напитков ограничивался лишь винами. Ну да, здесь всё-таки кабаре, а не пивнушка, похоже, бард подошёл к делу со всей ответственностью, и ведь не скажешь, что он был сластолюбивым мужчиной без царя в голове.       – Добро пожаловать в «Хамелеон». Желаете заказать напитки или закуски? Или хотите остановиться у нас? Смею заверить в заведении прекрасная звукоизоляция, и наши ночные концерты не станут помехой вашему отдыху, – девушка сказала эту заученную фразу заискивающе, и правильно расставляя акценты, глядя в глаза собеседнику и излучая радушие.       Это была прекрасная игра на клиента, расстраивать девчушку не хотелось совершенно, и тут же рука тянулась к кошельку, чтобы заказать хоть что-то. Впрочем, Амина не понаслышке знакома с этим искусством, долгие годы она играла разные роли для разных людей. Потому выдержала паузу и смерила собеседницу долгим холодным взглядом.       Той стало неуютно, но она стойко выдержала её взгляд, не изменившись в лице.       – Благодарю, – холодно сказала ей Амина. – Но я бы хотела увидеться с хозяином.       – Вас что-то не устроило? Репертуар? Вино? Уверяю, нет необходимости звать его самого. Вот есть специальная книга… – актриса старалась изо всех сил, чтобы не дрогнул голос, и улыбка не спала с лица.       – Передайте ему, – голос Амины был холоднее льда, – что его очень хочет видеть старая знакомая и как можно быстрее.       И не дожидаясь ответа, развернулась, предотвращая все вопросы и желание уладить непонятную ситуацию, не вызывая в зал владельца. О сластолюбии Лютика ходили легенды, всё ж когда-то он смог соблазнить саму Анну-Генриетту, потому никто не удивится приходу неизвестной особы, требующей с ним разговора.       Вампир устроился на ближайшем к лестнице столике, поближе к тени и подальше от любопытных глаз. К тому же, Лютик наверняка заведёт разговор с ними прямо здесь, в зале, а потому следовало отсесть как можно дальше от лишних ушей.       Музыка лилась и не прекращалась, трубадуры сменились, но они очень органично подобрали мелодию к только что стихнувшей. Выполненное в светлых тонах помещение создавало атмосферу празднества и домашнего уюта, а постепенно стихающая музыка напоминала о приближающемся вечере.       – Мне здесь нравится, – заметила девушка, присаживаясь напротив Региса, а тот смотрел на неё с легкой полуулыбкой, откинувшись на спинку стула.       – В который раз утверждаюсь в коварстве прекрасного пола. Ты не сказала этой несчастной девушке ничего страшного или подозрительного и при этом заставила её изрядно понервничать.       В этот момент на второй этаж прошла одна из подавальщиц, не удержалась и окинула взглядом Амину, пытаясь запомнить её в деталях.       – Впрочем, твоя тактика может и не сработать. Лютик, конечно, неимоверно цветисто рассказывает о своих подвигах в балладах, но, должен заметить, для Геральта он был совершенной противоположностью того, что он описывает в текстах.       – Я вот до сих пор не могу понять, что он ценил в барде?       – У Лютика много недостатков, воинской удалью он не обладает, но это, наверное, единственный человек, кому наш дорогой ведьмак мог в открытую рассказать творящуюся на душе бурю, высказать сомнения. Они – противоположности, но при этом до странности гармонировали друг с другом. Признаться, эти отношения меня занимали довольно сильно, я впервые видел столь разных и при этом столь близких друг другу людей. За ними было до ужаса интересно наблюдать, а после и влиться в эту странную компанию, – он опустил глаза, вспоминая то приключение полное эмоций, опасностей, впечатлений, а потом и собственной смерти.       – Извини.       – Ничего страшного. Когда живёшь не первую сотню лет, начинаешь принимать смерти близких, как данность и неизбежность жизненного цикла.       – Лютик, едрить твою налево, – услышали они возмущённый грубый голос, что никак не походил на голос утончённого барда. – Ты же обещал Присцилле!       – Да клянусь тебе, Золтан, я понятия не имею, кто мог меня спрашивать, – возмутился мужчина в цветастом одеянии.       С лестницы сошли двое – плечистый тумбочковатый краснолюд с коротким ирокезом волос на макушке, и шрамом на лице. Он в этом великолепии цветов, платьев и всеобщем веселье смотрелся, как портовый грузчик, чудом прошмыгнувший на королевский бал. Настолько чуждым был его вид, что словами не передать.       А вот шедший чуть позади хлипкий мужчина в дорогом шёлковом одеянии вызывал у Амины ассоциации не с бардом, а с шутом. Нелепый, хоть и гармонирующий с костюмом берет, украшали пушистые перья, а жиденькие усики и маленькая бородка только подчёркивали этот образ. А ещё Амина приметила, что бард скрывает начавшую промелькивать седину порошком из угля, если не присматриваться, то не заметишь, но на висках волосы его были уж слишком чёрными в отличие от остальной шевелюры.       Регис сидел к ним спиной и едва сдерживал порыв обернуться, а вот Амина не сдержала улыбки, а потом смех. Человек и краснолюд тут же её приметили, и подошли к столику, совершенно не обращая внимания на спешно склонившегося над столом вампира.       – Леди, это вы меня звали? Должно быть произошло недоразумение, ведь мы с вами не знакомы, – он буквально пропел эти слова и Амина начала думать, что рассказы Цири о божественном голосе этого барда не так уж и далеки от истины. В конце концов, княгиня Туссента должна была купиться хоть на что-то кроме смазливого личика.       – Вы со мной нет, – решительно сказала девушка, делая серьёзное лицо. – А вот я с вами – да. Как впрочем, и он.       – Рад приветствовать старых друзей в добром здравии и осуществившим свою мечту, – Регис повернулся вполоборота, с удовольствием увидев застывшую маску изумления на их лицах. – Должен признаться, я не ожидал такого размаха и всецело горд за то, что имею честь быть знакомым и состоять в тёплых дружеских отношениях с известным бардом.       Оба стояли, как вкопанные, не в силах выдавить ни слова. Девушка за стойкой едва не выворачивала себе шею, лишь бы увидеть, о чём говорят посетители и хозяин. Казалось, даже музыка притихла в этот момент и вязкой патокой застыло время. Первым от шока отошёл краснолюд.       – Регис, твою сучью мать! – он схватил своей квадратной лапищей тонкую руку вампира, затем смачно треснул его по плечу. – Ты как? Какого? Геральт же сказал….       – Я бы использовал не столь грубые формулировки, нежели Золтан, но всё же… Я тоже рад тебя видеть, – Лютик подошёл ближе и обнял вставшего во весь рост Региса.       Амина сидела, и до чего же было приятно смотреть на них. До встречи с Цири она даже не знала такого понятия, как искренняя дружба, привыкшая обходиться своими силами. Молодая пепельноволосая ведьмачка, что чуть не убила её при первой встрече, показала, что значит быть нужной, быть частью чьей-то жизни. Впервые в жизни девушка тогда осознала, до чего приятно иметь напарника, что прикроет спину, не будет осуждать за неудачи, выручит из трудностей и поможет в любой ситуации.       – Это одна из самых лучших новостей за всё время, – Лютик внимательно осмотрел вампира. – Кстати, когда мы виделись в последний раз, седины у тебя не было.       – А ты не имел глупой привычки скрывать свою под слоем краски, – тут же улыбнулся ему вампир.       – Что? Нет-нет, у меня нет никаких проблем, и вообще с чего ты взял? – увидев, как выразительно Регис поднял брови, тихо спросил: – Правда, так заметно?       – Я бы посоветовал прикрывать её не угольным порошком, что осыпается на плечи, – с этими словами он стряхнул песчинки с нарядного камзола барда. – А потратиться на хорошую краску, впрочем, мне непонятно твоё стремление закрашивать её. Благородная седина ещё никого не испортила.       – О да! Тебе-то легко говорить, ты хоть и наполовину седой, а с какой девушкой пришёл в моё кабаре.       – Почту за комплимент и позволь представить тебя Амине, – вампир бросил взгляд на девушку. – Амина, это – мастер Лютик. А это – Золтан Хивай.       – Рад знакомству, едрить вас за ногу, – заорал краснолюд и сел на стул возле Амины, после чего на своё место сел и вампир. – А ты чего встал, Лютик, плюхайся давай на место!       – Я сейчас, подождите минуточку, – бард повернулся к стойке, где любопытная актриса старательно тянула шею. – Лада, на этот столик всё за счёт заведения.       – Лютик, мы счастливы лицезреть твоё гостеприимство, но уверяем… – попытался возразить ему Регис, но бард его перебил.       – Ко мне не каждый день приходит старый друг, которого я давно похоронил, – решительно заявил тот. – Потому можете заказать всё, что хотите, а я сейчас вернусь, не начинайте без меня.       – И куда он? – не понимала девушка.       – А ты как думаешь? – ухмыльнулся Золтан, почесав при этом рыжую бороду. – Он за своим блокнотом побежал. Сейчас будет записывать истории ваших приключений, а потом превращать их в баллады.       – Не думаю, что…       – Это бесполезно, милочка. Геральт сколько раз просил его не петь о нём и не рассказывать никаких историй, но, как видишь, нихера это не работает, потому наш ведьмак просто смирился с этим.       – К тому же, вряд ли он бы приобрёл львиную долю популярности, если бы не его героические, пусть и преувеличенные баллады о своих подвигах и его верном спутнике – Геральте из Ривии, – напомнил ей Регис.       – Похоже на то, – вынуждена была она согласиться.       – А вот и я! Простите, что заставил ждать.       Лютик плюхнулся на стул рядом с Регисом и разложил писчие принадлежности: перья, как новые, так и искусанные, чуть не разлетевшиеся во все стороны листы бумаги и чернильницу, которую сноровисто поймал вампир возле самого пола. Амина засмеялась, видя столько рвения и при этом неуклюжести в барде.       – О, у вас замечательная улыбка и мне очень нравятся ваши волосы, тёмные с рыжиной, – заметил Лютик, откупорив чернильницу и макая перо. – Как бы мне лучше назвать? «Огонь во Тьме» или «Страсть в Ночи»?       – Так-с, я так понимаю, заказывать пожрать снова должен я, – сварливо заметил Золтан. – Барышня я так думаю, будет вино, а ужин закажу королевский. Только, чур, без меня к рассказам о битвах не переходить! Уж в этом я разбираюсь получше некоторых.       – Клянёмся не разочаровывать тебя в ожиданиях, – улыбнулся Регис, едва не показав зубы.       Краснолюд встал из-за стола и пошёл к Ладе, которая всё больше пыталась походить на цаплю.       – А теперь с самого начала, пожалуйста! – Лютик приготовился записывать.       – Лютик, прежде чем мы перейдём к рассказам о наших интересных и без сомнения достойных твоих баллад историй, мы бы хотели получить ответы на пару вопросов.       – Но, Регис, – бард взметнул брови и посмотрел на него так жалостливо, что захотелось подойти, погладить по голове и пожалеть. Воистину, Лютик был прекрасным актёром. – Невежливо отказывать хозяину в его маленькой слабости.       – Мы обещаем удовлетворить твоё любопытство в полном объёме, если ты ответишь на парочку наших вопросов, уверяю, это не займёт много времени.       – Эх, ладно, – он с видимым сожалением отложил перо в сторону. – Говорите.       – Нам стало известно, что с год назад здесь случались странные случаи болезней, вроде как люди просыпались поутру с дикой усталостью и не могли прийти в себя несколько дней.       – Это ещё мягко сказано! – оживился Лютик.       – Эй, чего тут такое оживление? – спросил снова севший на своё место Золтан.       – Они спрашивают о странной болезни в Новиграде с год назад.       – Ой, да с чего такой интерес? По мне так просто люди работать не хотели! – возмутился краснолюд.       – Да? А как же Кристина? Наша танцовщица? Она не могла три дня прийти на репетицию нашего нового номера, Полли с ног сбилась, подбирая ей замену.       – Ну да, тут согласен, Кристине очень хотелось выступить, она бы не стала упускать такой шанс, – кивнул Золтан.       – То есть вы сами с этим столкнулись? – живо поинтересовалось девушка.       – Ещё бы! Но сильнее всего это ударило по мадам Фариде.       – Что за мадам? – уточнил Регис.       – Она приехала сюда со своим театром, отец её офирец и потому у неё такое имя, ну и выступали они с соответствующим колоритом. Боги, вы бы видели, как они выступали: танец живота, танец с саблей на голове, но больше всего – танец со змеями. Я предлагал ей выступить у меня или хотя бы зарезервировать их танцовщиц на пару дней, но та отказалась.       – Ещё бы, оно ей надо было, чтобы ты её клиентов к себе переманивал? – резонно возразил Золтан.       В этот момент подошла та самая Лада, неся на подносе кубки и деревянную кружку. Бутыль вина была откупорена, а над кружкой белой шляпой виднелась пена.       – Я думала тут только вино, – изумилась Амина.       – Пиво и водку я держу исключительно для Золтана, – поторопился объясниться бард.       – Верно, вино мне в горло не лезет, то ли дело ривийское фруктовое. Так на чём мы?       – Вы говорили о пострадавшей мадам Фариде, – напомнил Регис.       – Ах да. Так вот её ведущая артистка – Злата была гвоздём программы, но та попала в лечебницу, и мадам Фариде пришлось срочно уезжать, чтобы сохранить жизнь актрисе.       – Ты не узнавал, что стало причиной столь спешного отъезда и болезни Златы?       – Узнавал, даже помощь предлагал, как никак у меня остались в городе кое-какие связи. Та мне и рассказала, что Злата, к сожалению, увлеклась фистшехом, сначала употребляла немного, но потом всё больше. А за неделю до их отъезда её стал посещать видный господин, лица она его не видела, но тот ночевал у неё, выходил только под утро, а Злата с каждым днём была всё слабее.       – А может, в этой болезни была какая-нибудь закономерность? – спросил Регис. – Например, она проявлялась в определённые погодные условия или же у определённого пола.       – Да нет, все заболевшие были из разных слоёв общества, мужчины и женщины.       – А этот мужчина, – оживилась девушка. – Может, мадам Фарида говорила откуда он приходил к Злате.       – Ну, мадам никогда не следила за ними, но несколько раз они выступали в «Зимородке» и видели его там. Наверное, там он и познакомился со Златой.       – А может, она хоть как-то описывала его: во что одет, какого телосложения?       – Да вроде нет.       – Как это нет? Она же к тебе пришла и сказала, чтобы ты Присциллу берёг. Мол, этот урод так околдовал Злату, что та к нему ходила, срывая репетиций, как по часам! – возразил Золтан. – Лица она его не разглядела, но сказала, что смахивает на чародея: высокий, худощавый, ходит в синей мантии с золотой каймой. И кстати, я, когда своим парням рассказал, так они пытались меня заверить, что видели похожего чёрта в «Золотом Осётре». Я им, конечно, не поверил, чего чародею делать в портовой корчме? Не «Хромоножка Катарина», конечно, но если парень может себе позволить «Зимородок», на кой леший ему в «Осетр» соваться?       – А почему такой интерес к этому чародею? – Лютик как бы невзначай придвинул к себе писчие принадлежности и с интересом глянул на Амину. – Отвергнутый возлюбленный, что не может забыть отказа? Или же соперник, которого когда-то обошёл другой мужчина?       – Если бы всё было так просто, Лютик, – девушка потупила взор. – Я была бы счастлива. А странные смерти, связанные с обескровливанием были?       – Даже, если они и были, Храмовая Стража это держит в тайне, впрочем, парочка просочилась на улицы и то благодаря колориту умерших, – улыбнулся Лютик. – Первой такой жертвой была Коломбина. В прошлом акробатка из бродячего цирка, но повредила ногу и не могла больше выступать.       – Ага, и нашла своим талантам иное применение, – ворчливо заметил Золтан, отхлёбывая из кружки пиво. – Она стала воровкой, да такой ушлой, что в своё время Ублюдок Младший ей бы заинтересовался наверняка, если бы не уверовал в Вечный Огонь и не занялся морской торговлей. А наш благочестивый бард решил её вернуть на путь исправления.       – Ну, не то чтобы, – смущённо улыбнулся он, почёсывая голову через берет. – Я предложил ей контракт и возможность выступать в «Хамелеоне». В конце концов, все преступники рано или поздно закончат свои дни в канаве, и мне не хотелось, чтобы столь талантливая артистка оказалась там же.       – Вот только она заломила ему такую цену, что Лютик от шока так рот раскрыл, что туда таракан залезть мог, он бы и не заметил, – засмеялся краснолюд.       – Золтан, хватит употреблять это сравнение, особенно, когда сидим за столом! – укорил его бард. – В общем, Король Нищих с ног сбился её разыскивая, но нашли её неподалёку от порта обычные прохожие. Говорят, она была одета в цветастую цирковую одежду, как и положено Коломбине, а ещё на шее у неё была рана, но никаких следов крови не нашли.       – Наверняка, этот случай связали с чудовищем, – предположил Регис.       – Вообще-то ночью прошёл страшный ливень, в порту прошёл шторм, даже если следы крови и были, то их смыло, а тело намокло. Стража решила, что нашла коса на камень, не того она выбрала целью грабежа и не смогла вывернуться.       – А второй случай?       – Морган Гратц, отвратительный тип, но он был хорошо знаком с чёрным рынком. В своё время, до побега из Новиграда, чародеи обращались к нему за разными компонентами или реактивами, – продолжил бард.       – Думаю, что таких людей в то время было немало. Чем же так запомнился сей субъект? – с интересом спросил Регис.       – Морган очень любил грабить заказчиков. Ну, там, взять заказ, а потом при встрече пустить магу в лицо двимеритовую пыль и обчистить кошелёк.       – Неплохой расчет, чародей не побежал бы жаловаться. И как только с таким человеком не опасались работать? – удивилась Амина.       – Чародеям надо было на что-то жить, – вставил слово Золтан. – Они и так рисковали каждый раз, показываясь в городе. К тому же, Трисс Меригольд тогда их собрала в убежище под крылом Короля Нищих. А тот, чтобы ему ноги повыдергать, мог их сдать в любой момент, ведь чародеи для него были обузой, а при крупной облаве Охотников…       – Представляю, сколько бы было костров.       – Вот именно, от запаха палёного мяса к Новиграду сбежались бы все трупоеды с округи, – подтвердил Золтан.       – Мы несколько отошли от темы, хотя злоключения чародеев и правда заслуживают отдельного внимания, но всё-таки наша история крутится вокруг Моргана Гратца. Так что всё-таки с ним произошло? – мягко прервал Амину и Золтана Регис.       – Его тоже нашли поутру возле городских стен, горло у него было так же порвано, но помимо этого в груди была дыра размером с кулак… А неподалёку лежал кинжал и сумка с остатками двимеритового порошка. Видимо, применить он его успел, но…       – Тоже не на того напал.       – Именно, и вот вокруг него, несмотря на раны, крови было совсем немного, – пожал плечами бард. – Убийцу так и не нашли.       Они немного помолчали, слушая мягкую переливчатую игру на лютне и флейтах, что разносились в стенах «Хамелеона».       – Так, – Лютик оживился первым и тут же стал писать в своих листках и обмакивать перо в чернильнице. – А теперь настала моя очередь спрашивать! Рассказывайте мне всё!       Ужин закончился далеко за полночь. Друзья вспоминали старые времена, Золтан, накатив пива, начал рассказывать сальные шуточки ничуть не стесняясь Амины. Регис включился в эту игру с удовольствием, один Лютик скрипел перьями, закусывал губы, проливал чернила и почти ничего не ел. Он записывал всё, старался успеть за скачущими воспоминаниями, перемежавшимися прошлыми приключениями, волнами вдохновения, когда он старался рифмовать.       Посетители с любопытством смотрели на шумную компанию, но, видимо, были привычны. К тому же громкая музыка, танцы и цветастые наряды отвлекали внимание от громкого смеха. Регис так увлёкся, что улыбался во весь рот, но окружающих это не сильно волновало. Лютик, пока не начал уходить в творчество полностью, подозвал Ладу и велел выделить комнату Амине и Регису, возражений не принимал, а от денег снова отказался.       Вкусный ужин, прекрасное вино, рассказы о подвигах и, правда, вдохновляли. Регис с Лютиком вспоминали, как их дружина обороняла мост через Яругу, выпили за упокой павших товарищей, почтили их память небольшой паузой. Но Лютик не был бы собой, если бы тут же не переключился на вопросы о прошедших годах.       Во всю властвовала ночь, когда бард всё-таки дал себя уговорить отправить гостей спать. Все сорвали голос от смеха и рассказанных историй. Девушка поднялась первой, зашла в просторную комнату и уважительно присвистнула. Нечасто они встречали такие апартаменты. Большая двуспальная кровать была аккуратно застелена, кадка наполнена теплой водой. Рядом лежали банные принадлежности – полотенце и халат, неподалёку стоял столик, где находились склянки с маслами. Отделка стен такая же, как и внизу – белые стены с деревянными лакированными панелями.       Амина сняла куртку, рубашку и брюки, отложила пояс с клинками и с наслаждением погрузилась в теплую воду с головой. Давно она уже не ощущала такого покоя и комфорта, ей понравился этот вечер весёлой и беззаботной атмосферой. Да, Лютик и Регис теряли друзей, эти воспоминания болезненно отражались на них, но они не унывали, предпочитали жить дальше. Теплая вода расслабила и дала почувствовать усталость в измученном нервами и дорогой теле.       Это место и правда было домом, куда хотелось возвращаться, место, куда человек вложил столько сил, стараний и души. Она не испытывала этого чувства очень давно, с того самого дня, когда попросила одного вампира повязать на своих волосах жемчужную ленту.       Вымывшись, девушка села перед зеркалом, открыла одну баночку с эфирным маслом и принюхалась.       – Это не твой запах, – голос прозвучал неожиданно, и Амина едва не разбила флакон.       – Регис, не пугай так, – укорила его она, закрывая флакон. – Я думала, ты всё ещё внизу.       Вот к чему она никак не могла привыкнуть за совместные годы, так к тому, что вампир не отражается в зеркале.       – По счастью у Лютика теперь есть материалов на десяток баллад и более в моей компании он не нуждался, а Золтан уже превысил все рамки приличия и я предложил ему остановиться и пойти проспаться, пока его буйному нраву не понадобилось выплеснуть эмоции кулаками о чьё-нибудь лицо.       – Странно, но я думала, что знакомство будет более напряжённым.       Регис положил руки ей на плечи, чуть надавил большими пальцами у основания шеи. Тут же захотелось просто расслабиться, отдаться сильным рукам, в которых можно чувствовать безопасность и бесконечную нежность. И в этих же руках этот же вампир когда-то сжимал тисками маленькую девочку, чтобы подкрепиться.       – Лютик умеет располагать к себе людей. Спасибо, что пришла сюда со мной. Признаться, я не знал, как именно они отреагируют на моё появление, потому я, скорее всего, не стал бы заглядывать сюда из опасения разбередить незаживающие раны и быть живым напоминанием о несправедливости этой жизни. Я могу восстановиться, воскреснуть в вашем понимании, но не они… Милва, Кагыр, Ангулема.       – Ты скучаешь.       – Да, и больше я никого не хочу терять. Ложись спать, обещаю, не заставлю тебя засыпать в одиночестве.       – Хорошо, только один момент.       Тени шевельнулись, вода в кадке осветилась холодным огнём, погружая часть комнаты в жутковатый синий цвет. Всего секунда и вот вода уже была чистой, как слеза.       – Чёрт, она не была такой прозрачной, когда я сюда погружалась, – возмутилась девушка и тронула её.       По счастью она всё ещё была тёплой, не хотелось бы заставлять Региса купаться в ледяной.       – Благодарю.       Стоило Амине улечься в кровать, как она тут же расслабилась. Так комфортно ей было только в Корво-Бьянко: безопасно, уютно и тепло. Разве что теперь ей не приходилось что-то утаивать и бороться с ложью Сандро, убеждая подозрительного ведьмака и стервозную чародейку в своей благонадёжности. Пусть большой любви Амина к ней не питала, но искренне уважала, она была умна, сильна, воспитана и знала, чего хотела.       – Ты прекрасно пахнешь, – заметил ей Регис, когда вымылся и лёг подле, обнимая, прижимая к себе.       Бельё пахло крахмалом и мылом, а ещё примешивался лёгкий запах душистых трав, чтобы перебить первые два, но это не шло ни в какое сравнение с его запахом. Снизу едва доносились звуки лёгкой ночной музыки, артисты доигрывали последние партии, прежде чем отправиться домой и смениться.       Амина впервые за столь долгое время позволила себе полностью забыться. Это было не временное пристанище, это был дом, где им были рады. Дом, где они могут ненадолго остаться собой, не бояться эмоций и проявить их.       Девушка толкнула Региса, оказавшись сверху, и спросила:       – Как думаешь, Лютик решится подглядывать?       – Это вряд ли, – улыбнулся ей вампир. – А вот его служанки – вполне.       Она с протяжным вздохом опустилась на него, откидываясь назад, расправляя волосы. В ответ почувствовав прикосновения прохладных рук к ногами и бёдрам. Уловив ответный вдох, хотя ему воздух не был нужен.       Девушка двигалась медленно, кусала губы, старалась просто утонуть в эмоциях, не сдерживаться, не урезонивать рвущиеся из груди стоны. Слишком долго они провели времени в дороге, слишком мало возможностей было, чтобы продемонстрировать эти эмоции, дать им выход.       Не выдержав больше так, Амина упала ему на грудь. Хотелось вдохнуть его запах, очутиться в цепких руках, ощутить на коже вызывающие дрожь когти. Вампир откинул её волосы назад, пил её дыхание, отвечая на каждое её движение, и вглядывался в яркие синие глаза.       – Эмиель, – громко выдохнула ему в губы и она охнула, когда оказалась прижата к мягкому матрацу спиной.       Ему нравилось, когда она произносила его первое имя так, рваным выдохом, едва слышно, молящее, отвечая на прикосновения на острое наслаждение. В окружении запаха душистых трав, среди мягких подушек, с самым лучшим мужчиной в её жизни, она ощущала себя королевой. Ведь только у неё могло быть всё это – роскошная спальня, чувство полной безопасности и любовник от которого можно сойти с ума.       Регис опасно провёл клыками по коже шеи, заставив её сжать бёдра, закричать от жесткого, сильного напора, окончательно превращаясь в безвольную куклу. Крик разорвал тишину. Девушка вцепилась в его плечи, оцарапала до крови, сжалась, призывая ощутить это удовольствие вместе с ней. Ответом был громкий, почти животный рык и сильный поцелуй.       – Когда всё закончится, – немного придя в себя сказала ему Амина. – Надо будет провести здесь пару дней.       – Согласен, – улыбнулся ей Регис. – Такая обстановка очень благотворно на тебя влияет.