Iunctio

Джокер был занят тем, что выхаживал свое отвратительно плохое настроение. Они предполагали, что наконец-то собрали все кусочки мозаики вместе, добрались до правды в её величественном ужасающем великолепии. У них всё было на руках: аудиозапись разговора с Властелином, раскрывающего истинное назначение Жнецов, координаты потерянного ретранслятора и название системы, куда направлялся Сарен. Охренеть, но даже этого оказалось недостаточно. И в довершении всего, этот мелкий хорек, звавшийся послом, принял сторону Совета, приказав блокировать «Нормандию» и списать экипаж. После всего, через что они прошли: пролитой крови, пережитого ужаса, смерти.... смерти Эшли Уильямс, всемогущий флот Совета решил сидеть на одном месте ровно. И да, постойте. После всего случившегося, нужно было отдать должное Андерсону. «Нормандия» сейчас была в безопасности и далеко от станции, а вот он остался там один, разгребать за ними всё набежавшее дерьмо. По крайней мере, у бывшего капитана корабля хватило мозгов понять, что происходит, и хватило яиц что-то предпринять. Джокер согревал себя надеждой, что когда Андерсон заявился в кабинет посла для принудительной отмены блокировки, Удина был там — сидел за своим столом, и капитан был вынужден принять необходимые «меры». Джокер даже жалел, что никто не догнал их при бегстве с Цитадели. Можно было бы протестировать реальные возможности корабля и продемонстрировать, насколько хорошо танцует «Нормандия» в балете разрушительного космического боя. Всё что угодно — лишь бы заполнить внезапно разверзнувшуюся пустоту. Джокер уже почти сосредоточился на калибровке двигателя, когда справа появился человек, которого он меньше всего хотел видеть. — Какого черта ты здесь забыл? — не оборачиваясь, спросил пилот. Лицо Аленко окаменело: — Проверяю оружие, — коротко ответил он. — Мне компания сейчас не нужна, — проворчал Джокер. — Я не для веселья пришел, у меня работа есть, — ощетинился лейтенант. — Я вот точно уверен, что ты найдешь себе другое бессмысленное занятие на другом конце корабля. Наступила тишина. — Джефф, если бы я мог... — Аленко замолчал. — Да-да, избавь меня от этого, — Джокер стиснул зубы, сдерживая ярость. Его всё ещё преследовала мысль, что Аленко начал обратный отчет слишком рано, без приказа, и это стоило им времени. Они могли бы спасти Эшли. Но правда была в том, что Джокер понятия не имел, что происходило на земле. Он никогда не стоял под прицелами пушек десятков безжалостных безликих врагов, никогда не был вынужден принимать руководящее решение, зная, что от него зависит бесчисленное множество жизней, не говоря уже о своей собственной. Война внутри пылала, толкая и разрывая на части. Всё это так бессмысленно. Джокер сложил руки на груди и повернулся, чтобы взглянуть лейтенанту в глаза: — Если бы Эш было что сказать, как думаешь, она бы хотела, чтобы ты ходил тут и хандрил или же пошел и навалял Сарену по самые гланды? Аленко ошеломленно уставился на него: — Я... как-то... не думал об этом, — наконец признался он. Джокер слегка усмехнулся. Вопреки всему, ему всё ещё доставляло удовольствие выводить людей из равновесия — сказывалась давнишняя привычка самозащиты от недалеких идиотов. А ещё он был твердо уверен, что кому-то пора было подкорректировать угол воззрения. — Ты понятия не имеешь, что у тебя есть, — спокойно продолжил пилот, с прищуром глядя на лейтенанта. — И если ты сейчас пойдешь и растратишь всё впустую, я найду способ встать с этого кресла и тогда уже тебе наваляю по самые гланды. — Что я...? Джокер ткнул большим пальцем через плечо, указывая на мостик: — Человек, у которого есть все шансы победить этого монстра, возможно, сейчас остро нуждается в поддержке. Я знаю, потому что я бы на её месте чувствовал именно это, неся на своих плечах ответственность за всю галактику. Под угрозой вся разумная жизнь? Подумаешь, никакого давления! На лице Аленко отразилась гримаса сомнения: — Это не будет... — Мать моя женщина, прекрати рационализировать всё подряд хотя бы на тридцать секунд и поживи немного! — в сердцах рявкнул Джокер, оборвав лейтенанта. — Потому что у нас для этого осталось не так много времени. Всё, вали отсюда. Я не готов сидеть тут с тобой и слушать твоё нытье в ближайшие шесть часов, — он снова развернулся к панели управления. Аленко на мгновение застыл как вкопанный, затем поспешил на выход. — Кайден, — произнес Джокер. Шаги на палубе остановились. Не оборачиваясь, пилот продолжил: — «Если бы я мог»... коли на то пошло — я знаю. И знаю, что Шепард тоже поступила бы также. На несколько мгновений в кабине разлилась тишина. — Без колебаний, — тихо добавил лейтенант. Джокер глубоко вздохнул. — Просто дай мне немного времени. А теперь проваливай. Последовала пауза, затем — снова шаги. Джокер слушал, как звук удаляющейся поступи постепенно исчезает, чувствуя, что кровоточащая внутри рана всё ещё нарывает. Легко делать поспешные выводы и легко делать предположения. Но яркое воспоминание, как Эшли и Шепард смеялись вместе, развеяло иррациональную ярость. Он потер глаза. Проклятье, они не убивали её. Сарен её убил. Джокер много на что злился в своей жизни: на несправедливость своей болезни, на постоянные насмешки за спиной, грубые или тонкие намеки на жалость. Они следовали за ним словно чёрная пелена. В противостоянии им он научился иронизировать, но это лишь повысило к нему внимание, с которым мало кто был в силах конкурировать. Много лет назад один механик, надежный и практичный человек, долго слушал его разглагольствования о какой-то давно забытой мелочи, после чего смерил его пристальным взглядом. И? Это просто избыточное тепло, Моро. Если ты злишься, так сделай что-то полезное из своей злости. Избыточное тепло. А было ли оно — чем-то большим, чем просто горькая обида, что он не может взять винтовку и лично расквасить уродливую морду Спектру-отступнику? Сделай что-то. Под его хмурым взглядом знакомые показатели на янтарных дисплеях подернулись, изменяясь, когда «Нормандия» ускорилась, пронзая пространство космоса стрелой, ярко мерцающей голубым светом. Два часа спустя придет время изменить направление и запустить обратный отсчет торможения, точно рассчитанный для выхода в реальный космос недалеко от Мю-ретранслятора. Джокер провел рукой по гладкой металлической панели, наблюдая, как мигает голографический дисплей при затемнении передатчиков. Он лениво растопырил пальцы и полностью накрыл несколько их разом, и часть дисплея предупреждающе замигала. Злая ухмылка исказила его лицо. Я не справлюсь с Сареном, но я могу потягаться с его игрушкой. Давай, Властелин, дерзай. Я отправлю твой металлический зад обратно в глубокий космос. По кусочкам.