Collision

— Я выиграл, напыщенный ты придурок. — А вот и нет! — Я выше, я быстрее и к тому же сильнее. Это не могло закончиться иначе. — Что ж, тогда тебе должно быть стыдно, раз, несмотря на это, я все равно собрал больше яблок, чем ты. Может, Гарри и Луи просто не были созданы, чтобы существовать мирно существовать: прошел всего час с того момента, как они прибыли на территорию Госпожи Метелицы, и они не смогли продержаться без перебранок даже половину этого времени. Луи думает, что они, скорее всего, пропащее дело. Хотя он не собирается ничего делать, чтобы изменить это. Он не даст Гарри победить. Луи не даёт Гарри возможности ответить на свой дерзкий комментарий, потому что видит трубу, из которой выходит дым, и стену из красного кирпича, прямо за несколькими деревьями впереди. — Эй! — восклицает он, смотря на стоящий впереди дом. — Это должно быть жилище Госпожи Метелицы, не так ли? — Не так ли? — тихо передразнивает его Гарри. Луи решает его игнорировать, ускоряясь в направлении к маленькому дому, который они искали. Когда они подходят достаточно близко они видят старуху, наблюдающую за ними из приоткрытого окна, что само по себе абсолютно нормально и не должно вызвать никакой экстравагантной реакции, правда? Вот только у этой женщины огромные зубы—как куски мрамора. Луи испускает удивленный, на грани с испуганным, крик, и инстинктивно впечатывается спиной в Гарри, затем улетая на два шага вперед, пораженный их физическим контактом. Но её, кажется, совсем не беспокоит очевидный дискомфорт Луи; она улыбается и говорит: — Не бойся, дорогуша, останься со мной! Если выполните мою работу, с вами всё будет в порядке, я ведь Госпожа Метелица. Луи глубоко вдыхает и выдыхает, чтобы успокоится. Гарри ухмыляется и фэйри намеренно пихает его локтем в бок. — Не будь слабаком, — шепчет он себе, — и покончим с этим. Улыбнись своей лучшей улыбкой. Луи не поворачивается, чтобы посмотреть, что решает сделать его напарник, потому что если Гарри хочет пустить свою работу коту под хвост это его личное дело и Луи совершенно не касается. Он идёт по инструкции. Луи взлетает всего на пару дюймов над землей, подлетает к маленькой симпатичной двери и осторожно стучит. Когда Госпожа Метелица открывает, Гарри стоит прямо за ним на пороге. — Здравствуйте, — приветствует её Луи с улыбкой, — я Луи, а это Гарри. Приятно познакомится. Госпожа Метелица встречает их с распростертыми объятиями и зубастой улыбкой и Луи должен признать, что она и вправду очаровательная старушка, несмотря на свою ужасающую наружность. На её круглом кухонном столе стоят кувшин с лимонадом и печенье, будто она знала, что сегодня к ней кто-то заявится. — Расскажите мне о себе, мои хорошие. Как вы попали сюда? — спрашивает она и Луи нервно улыбается. — Меня зовут Луи, это Гарри—я уже вам говорил—и… Что ж, мы не совсем уверены как это произошло, до сих пор сложно осознать происходящее, — пожимает он плечами, пока пытается придумать правдоподобную ложь. — Я крутился около колодца пока говорил с Гарри и случайно уколол палец об иголку! Боль была такой внезапной, что я споткнулся и начал падать, а Гарри был прямо возле меня, поэтому я схватился за него и, в конце концов, упали мы оба. Госпожа Метелица ободряюще кивает, положив подбородок на сцепленные руки. — А какие отношения связывают вас двоих? Ты не из Леса, — поворачивается она к Гарри. — Из Гримма, может? Луи сдерживается, чтобы не закатить глаза, открыть рот и ответить «нет, Гарри близко не из Гримма», но дух успевает раньше него и его следующие слова настолько выбивают Луи из колеи, что его мозг становится пустым, как белый лист. — Нет, я не оттуда, — Гарри смотрит вниз на свои руки и Луи может поклясться, что он выглядит… застенчивым. Ему идёт: его лицо напоминает едва распустившуюся розу. Это не может закончится хорошо. — Я не принадлежу Гримму, я из греков. И я—я здесь только ради него, если честно. Гарри кивает в направлении Луи с робкой улыбкой на губах. Луи чувствует как его челюсть моментально падает, и хотя он успевает закрыть рот быстрее, чем Госпожа Метелица заметила бы, у него в ушах начинают звенеть колокольчики. Что за—? Внимание старушки теперь полностью приковано к духу, и она заинтересованно наклоняется вперед. — Правда? — Да, — Гарри спокойно встречает предупредительный взгляд Луи, ни один взмах ресницы не выдает его ложь. Луи абсолютно без понятия, что он пытается сделать. — Я не знаю, мы встретились в Университете Трёх, и это просто—чувствовалось правильно, понимаете. С первой секунды. Луи вынужден физически надавить языком на вверх своего рта, чтобы не прокомментировать слова Гарри и его определение «правильного». Но затем Гарри видимо думает, что этого недостаточно—и он тянет руку через весь стол, чтобы переплести свои длинные пальцы с короткими Луи. Фэйри буквально в шаге от того, чтобы упасть в обморок. Он не пытается ничего сказать, потому что единственное, что может сделать эту ситуацию ещё хуже — если он раскроет, что это всё враньё. Зубы Госпожи Метелицы пугают его слишком сильно, чтобы так рисковать. Так что он просто тихо сидит на своём стуле и позволяет Гарри держать себя за руку. Что, ну, вы понимаете. Совершенно нормально. У Луи всё равно мерзли руки. Это не такое уж и большое дело: всего лишь два врага держаться за руки. Притворно. Луи держался за руки со многими созданиями. Ему это нравится, на самом деле. И это единственная причина, почему ему комфортно сейчас. Даже если это кто-то, кого он ненавидит. Потому что держать кого-то за руку это не такое уж и большое дело. Он слишком сильно зациклен на этом. — Он, — Гарри немного прикусывает свою нижнюю губу, — он любовь всей моей жизни. Луи отворачивается от двух существ, чтобы убедиться, что только деревянный пол может увидеть его резкую потерю контроля над лицом, потому что он уверен, что его глазные яблоки еле держаться на своих местах. Он сжимает руку Гарри так сильно, как только может в попытке выразить точное чувство «какого черта ты делаешь?» не используя слова или матерные жесты. Гарри даже не смотрит в его сторону и продолжает мягко улыбаться Госпоже Метелице. Метелица легко возвращает её, восхищенные глаза бегают между двумя созданиями перед ней. Луи также выжимает из себя улыбку. Самое странное это то, что Метелица действительно верит в это. У неё нет никаких сомнений в том, что они любовники. — Это замечательно, — говорит она. — Правда. Я желаю вам всего самого лучшего. Гарри благодарит её и после этого их троица встаёт из-за стола и приступает к своим домашним обязанностям. Гарри медленно отпускает руку Луи, и плечи фэйри сразу опускаются от его ушей. Его рука немного мерзнет теперь, после теплого давления от руки Гарри, и он останавливает себя от дрожи по всему телу. Но всё в порядке. Всё хорошо. Это—да. Луи это нисколько не волнует. Их приводят в маленькую милую комнату с нежно-голубыми обоями и скрипучими деревянными полами. Большинство места занимает огромная кровать в центре, постельное бельё аккуратно расправлено и наверняка выглаженно, идеально заправленно в совершенстве. Луи сразу же хочет прыгнуть под одеяла, уронить своё лицо в мягкие подушки и исчезнуть под грудой чистого хлопка небесного цвета. Но это было бы непрофессионально, он знает, и поэтому неохотно сдерживается. Госпожа Метелица терпеливо объясняет им, что от них требуется и оставляет их работать, закрывая за собой дверь. Луи сразу же подлетает к постели, хватает простыни и трясет их с огромным энтузиазмом. — И как долго нам нужно это делать? — угрюмо спрашивает Гарри всё ещё стоя на том же месте, где он был когда вошел в комнату, и наблюдая за тем, как Луи приступает к работе. Луи раздраженно вздыхает. — Один раз, — отвечает он, как будто Госпожа Метелица не говорила им этого минуту назад. — Нам нужно сделать это один раз, один раз протереть мебель от пыли и один раз помыть полы. И нужно сделать это хорошо. — Лучше бы это того стоило, иначе мне придется причинить Готель большой дискомфорт. — У тебя всё ещё нет сил, Кудряшка. — Они мне не понадобятся. — Может, перестанешь дуться и поможешь мне? Гарри осматривает фэйри сверху вниз на мгновение, решая продолжать ли ссору или сдаться и начать работать. Видимо он останавливается на втором варианте и хватает уголок простыни, яростно тряся её вместе с Луи. Хороший выбор, думает фэйри. Это определенно приводит в движение перья, и они мгновенно начинают кружиться, словно маленькие невинные проблески зимы. Луи думает, что это потрясающе. Он всегда знал, как ценить маленькие вещи в своей жизни—иногда он почти что завидует пикси. Почти, из-за их размера. Они всегда на улице, отдыхают на падающих осенних листьях или спрыгивают с кружащего вокруг снега. Луи хотел бы познать такое спокойствие и безмятежность. — Видишь? — говорит он, когда перья наконец-то падают на аккуратно заправленную кровать. — Было не так уж и сложно, правда? Гарри фыркает и бросает оскорбленный взгляд в его сторону. — Мне все равно это не нравится. — Тебе не должно это нравиться, Кудряшка, — мило улыбается Луи. — А сейчас, хватай вон ту швабру, а я протру мебель от пыли за тобой. Давай уже сделаем это. Гарри останавливается и пораженно смотрит на него. — Ты серьезно наслаждаешься этим? Что с тобой не так? — Ну-ну, — Луи гладит его локоть, — это не тот тон, который нужно использовать с любовью всей твоей жизни, не так ли? Невозможно пропустить раздражение в его словах и Гарри точно этого не делает. — Да ладно тебе. Госпожа Метелица доброе создание, а добрые создания одержимы милым клишированным дерьмом, посмотри на себя хотя бы. Я дал ей причину нам сопереживать. Луи хочет поспорить, правда хочет, но неохотно признает, что не может. Он наверняка купился бы на такую же историю любви. Чёрт. — Плевать. Бери швабру, нас ждёт уборка. ~ Они убирают весь дом и делают это чертовски хорошо. К тому времени, как они закончили, он слепит своей безупречностью и чистотой. Госпожа Метелица дарит им сдержанную улыбку и кивок головы, после того как она осматривает каждый уголок теперь уже блестящего дома, и Луи с Гарри обмениваются победными улыбками, когда она выводит их к порогу, чтобы отдать им приз — деньги. Луи так счастлив, что всё прошло гладко, что он буквально хочет плакать от счастья. Ямочки на щеках Гарри также сверкают удовлетворением всё это время. Они проделали хорошую работу. Но затем, прямо когда они вдвоём стоят в ожидании своей награды, всё меняется и Луи застывает в панике. Потому что Госпожа Метелица медленно разворачивается и уходит. Это не хороший знак. Это отвратительный знак, сразу понимает Луи. Хорошие создания хотят остаться рядом с другими хорошими созданиями, чтобы посмотреть какими счастливыми они их сделали. Это обычай. Единственная причина, по которой Госпожа Метелица не осталась бы, чтобы посмотреть на то как Гарри и Луи получают награду была бы— Если никакой награды не было. В голове у Луи чистый лист и он не может придумать ничего, кроме как беспомощно закричать в отчаянии: — Подождите! К его огромному облегчению Госпожа Метелица так и делает, медленно поворачиваясь по просьбе Луи. Но выражение её лица заставляет надежду Луи скукожиться и провалиться через желудок прямо в пятки. Она выглядит как ледяная глыба, такая же угрюмая и холодная, и в этот самый момент она чудовищно напоминает свою сестру. — Что-то не так? — пассивно-агрессивно спрашивает она, и Луи сглатывает. — Ч—что мы сделали? — он не понимает. Гарри наблюдает за ними двумя, обеспокоенный взгляд бегает по месту. Очевидно он тоже понимает, что что-то совсем не так. Никто из мальчиков не знает, что сейчас делать: у них нет плана на случай провала. Госпожа Метелица горько смеётся. — Вы держите меня за идиотку? — Луи не отвечает и она продолжает. — Никогда не думайте, что какое-то ваше слово проходит мимо моих ушей в этом доме. Вы работаете на мою сестру. — Блять, — выдыхает Гарри. Понимание обрушивается на Луи. Они не получат деньги. Они не получат деньги, его драгоценная, гладкая кожа в пыли и смоле, которая никогда не отмоется, а Госпожа Метелица смотрит на них так, будто её разделяет лишь одно мгновение от того, чтобы откусить их головы своими глупыми огромными зубамии—и этого слишком много. Это один из тех моментов, когда можно сделать так много вещей, которые действительно могут помочь им, и его голова скоро взорвётся от стресса. Гарри, кажется, тоже не знает, что делать, потому что он просто стоит позади Луи, кусая губу, а его глаза быстро бегают, будто надеясь, что произойдет какое-то чудо и кто-то вытащит их отсюда. Так что Луи приходит к единственному разумному—и, скорее всего, сумасшедшему— варианту, который он только может придумать. Он роняет лицо в свои маленькие ладони и начинает плакать. Луи совершенно не сдерживается. Он подчеркивает свою безнадежную предполагаемую уязвимость—возможно, чересчур—громкими рыданиями, качая головой и вытирая глаза, его маленькие плечи дрожат от плача. Он не может точно определить реакцию Госпожи Метелицы, но она определенно выглядит удивленной. Пришло время для представления всей его жизни. — Прошу, — пытается он, — о, прошу, простите меня. Я так облажался, я—я всего лишь хотел помочь. И теперь мы обречены! Обречены на ничтожную жизнь в грязи и позоре, и всё это из-за меня! Гарри, — фэйри поворачивается к нему, — я никогда не хотел впутывать тебя в это, — но его глаза вторят: «подыграй, если хочешь жить». Выражение лица Гарри меняется от слегка шокированного до растерянного и до понимающего где-то за полсекунды и черты его лица принимают драматическую удрученность. Он мрачно пожимает плечами. — Что есть, то есть, Луи. Ты не мог знать. — Нет, — качает головой Луи. — Нет, я должен это исправить, — он смотрит на Госпожу Метелицу. — Пожалуйста, дайте мне шанс объяснится. Что-то в его умоляющем тоне должно быть помогает, потому что Госпожа Метелица сдаётся. Луи вытирает свои фальшивые слёзы. — Спасибо. Спасибо большое. Понимаете, может мы и были здесь не совсем из-за того, о чём вам сказали, но я могу вас заверить что наши мотивы абсолютно чисты. Мы—мы упали через портал, ладно? И система порталов сломана, а мы упали через неё—и были похищены Матушкой Готель. Она угрожала, что выкинет нас через свой портал, если мы не достанем для неё деньги. Госпожа Метелица зло смотрит на него. — То, что вас заставили, не делает ваши действия чистыми. — Я знаю, — говорит Луи, стремясь придумать что-нибудь, что окончательно убедило бы её в их невиновности. — Мы не собирались отдавать ей деньги на самом деле—мы пытались придумать как освободить Рапунцель и отдать эти деньги ей, чтобы она могла начать нормальную жизнь. Он полагает, что правда будет не лишней в этот раз. При упоминании девушки в глазах старушки начинает блестеть грусть. Она смотрит вниз на свою юбку и глубоко вздыхает. — Мне так жаль бедную Рапунцель. Она всегда была такой хорошей девочкой. — Мы тоже так думаем! — возможно, через чур эмоционально соглашается Луи. — И поэтому нам нужны деньги. Она не заслуживает тех пыток, через которую её заставляет проходить Готель. На мгновение становиться тихо. Госпожа Метелица, кажется, обдумывает услышанное. Луи задерживает дыхание и скрещивает пальцы; Гарри тоже стоит, боясь шевельнуться. — Я верю, что у тебя чистое сознание, —наконец отвечает Госпожа Метелица, бросая быстрый взгляд на Луи, но затем она поворачивается к духу возле него и снова принимает враждебную позу. — Но я не могу сказать тоже самое о твоём друге. Он один из грешных, я это вижу. Из Преисподней. Да, быстро мелькает в голове у Луи. Да, он именно оттуда. И он также может это сказать, понимает фэйри спустя пару секунд. Он может сбежать вместе с деньгами и оставить Гарри разбираться с последствиями. Это было бы так просто и ему не нужно было бы даже покидать Гримм. Он мог бы придумать какую-то грустную отмазку для Лиама и затем он бы просто подождал, пока портальная система будет в порядке. Он мог бы, но Луи не может себя заставить. Будто что-то сдерживает его от того, чтобы сделать это. Наверное то, что этот план очень жестокий, а Луи не жестокий. Он гордый, даже слишком, и его иногда бывает много, но он не жестокий. К тому же, даже если он и ненавидит признавать это, он должен Гарри, потому что, несмотря на все его жалобы, насмешливые комментарии и снисходительное отношение, он доказал свою верность. У него была возможность бросить Луи и Лиама, чтобы спасти свою задницу, но он этого не сделал, и будь Луи проклят, если он станет ненадежным напарником раньше Гарри. — О, Госпожа Метелица, — укоризненно говорит он вместо этого, — давайте не будем теми, кто судит книгу по обложке. Госпожа Метелица удивленно поднимает бровь. — Так он не один из грешных? Луи яростно трясет головой. — Не поймите меня неправильно, я сам лично сомневался в его мотивах поначалу—я думаю, мы все так делаем, когда встречаем кого-то снизу, не так ли? Но я был вынужден признать, что ошибался. Когда я глянул за его холодную манеру поведения, я увидел в нём настоящую доброту. Мы не можем винить мальчика за то, как его воспитали, он не может это контролировать. Поверьте мне: работа и происхождение Гарри может и на самом деле грешны, но его душа — нет. Слова звучат отвратительно претенциозно и клишированно на его языке, но, по крайней мере, они работают. (Если бы Луи оглянулся назад, то возможно заметил, как изумрудные глаза Гарри сверкнули чем-то новым и он слегка, ненамеренно, приоткрыл рот.) Госпожа Метелица складывает свои руки, нерешительно смотря на пару умоляющих и обнадёженных существ, пока, наконец, она побеждено не закатывает глаза и вздыхает. — Ладно. Я дам вам деньги, но сначала вы должны мне кое-что пообещать. — Всё что угодно, — клянется Луи, его сердце стучит так сильно, будто он бежит сотню миль в час. — Вам нужно убить мою сестру. Оу. Эм. Луи моргает и растерянно молчит. Всё что угодно кроме этого, по-видимому. — А нет, — он прочищает горло, — другого способа решить эту проблему? Госпожа Метелица не показывает ни единой эмоции на своём лице, когда резко отвечает: — Нет. — Но. Ладно, зовите меня трусом, но я никогда не убивал никого раньше. Я не считаю, что убийство это морально…правильно. — Мне тоже это не нравится, но это не обсуждается. Готель никогда не оставит Рапунцель в покое, — объясняет госпожа Метелица с таким же безразличным выражением лица. — Она начнет поиски в ту же минуту, как девочка ускользнёт от неё. Она не даст ей жить. Единственный способ обеспечить Рапунцель безопасное будущее это навсегда избавится от того, что удерживает её на месте. Моя сестра держала власть в своих руках слишком долго. Луи нерешительно хмурится и снова собирается спорить, но затем Гарри открывает свой рот. — Мы сделаем это, — подтверждает он. — Очень хорошо, — Госпожа Метелица дарит им маленькую улыбку. — Тогда протяните руки мои дорогие. Хватайте столько, сколько сможете. Она не уходит, но остаётся, чтобы посмотреть на то, как они забирают свою награду, и Луи выдыхает, его кости ломит от эмоционального истощения. Она не блефует. — Спасибо, — произносит он, голос дрожит от честности. — Огромное вам спасибо. И так, золото начинает падать. ~ Они возвращаются в Гримм около полуночи, когда бархатно-черное небо уже усыпано острыми звездами. Луна отбрасывает серебристый свет на деревья и кусты, раскрашивая их в мягкие успокаивающие тона. Это напоминает Луи изящные крылья большой черной птицы. Ему всегда нравилось думать о ночи, как о нежной акварели и о дне, как яростной гуаши, каждый из них прекрасен по-своему. Лиам превратился в волка и удобно лежит на том же месте, где он стоял, когда они его оставили. Но он не спит, потому что когда Луи и Гарри садятся на траву рядом с колодцем, он мгновенно вскакивает на лапы, нюхая пришедших, чтобы уловить запах чего-то потенциально опасного. — Лиам? — шепчет Луи. — Это мы. У нас есть награда. Звучит приглушенный лай и затем перед ними стоит Лиам, щурящийся, чтобы увидеть их. — Наконец-то, — отвечает он. — Я уже начал переживать. — Не нужно сомневаться в нас, — воркует Луи. — Мы бы никогда не подвели тебя. Хотя… Не могу говорить за Кудряшку, но я бы точно нет. Гарри только усмехается. Лиам слегка вздыхает. — По крайней мере, это хоть что-то, — говорит он. — Я надеялся на большее, но ладно. — Что? — бормочет Гарри. — Ты надеялся, мы станем лучшими подружками, будем плести друг другу косички и разговаривать о мальчиках после одного маленького похода? — Что нам известно? — в конце концов, спрашивает Лиам, намеренно игнорируя насмешку Гарри. — Эм, — Луи смотрит вниз на землю. — Короче нам нужно… возможно нам придётся убить Матушку Готель. Тишина. Широко раскрытые глаза. И затем: — Что? Луи немного вздрагивает от очевидно испуганного тона Лиама. Оборотень явно не согласен с этим, и если его тон голоса не дал достаточно этого понять, то, то как он вскидывает руки наверх и как быстро его зрачки бегают между ними двумя, заставляет Луи беспокоиться, что он заработает себе косоглазие. — Вы с ума сошли? — шипит он. — Последние мозги растеряли? Вы умереть хотите или что? — Не нужно винить во всём меня, — быстро защищается Луи. — Это Гарри принял работу. — Гарри! — неодобрительно смотрит Лиам—немного панически даже—на духа. Гарри закатывает глаза. — Да ладно тебе. Госпожа Метелица никогда бы нас не отпустила, не согласись мы на её единственное условие. Кто-то должен был спасти наши задницы. И Тейлор, если уж на то пошло. — Ты хочешь, чтобы мы убили ведьму, — медленно говорит Лиам. — Не то чтобы это очень сложно, — пытается объяснить ему Гарри. — Слушай, я не знаю, что тебе известно о ведьмах или любых темных созданиях в принципе, но они просто с катушек съезжают при виде золота. Они ни на чём не могут сфокусироваться. Можно буквально держать мешок с деньгами напротив окна, и она побежит за ним. Я вытолкну её и сделаю так, чтобы она упала на шипы. Дело сделано. — Мне очень некомфортно от того как безразлично ты говоришь об этом, — просвещает его Луи. Гарри только смеётся без нотки юмора в голосе. — Не то чтобы я не был знаком со смертью. Луи знает это. Безусловно. Никому с хотя бы с минимально работающими навыками понимания не понадобилось бы слушать, как это говорит сам Гарри. Конечно же, он знаком со смертью. Но то, как он говорит это, будто это самая очевидная и приемлемая вещь в мире, делает что-то странное с его желудком, и ему нужно отвернуться от пары зеленых глаз, грузно нависающих над ним. Если бы Луи не знал лучше, он бы сказал, что так ощущается жалость, потому что никто не должен произносить такие вещи с подобной тривиальностью. Но он знает лучше. Он знает, что он не чувствует сострадания по отношению к Гарри. Совсем. Для него это, скорее всего, просто утомительная тема для разговора. Не смотрят ни на что, Гарри может быть прав. И да, Луи не нравится это признавать, спасибо большое. Но не то чтобы у Лиама или у него самого есть опыт, которым можно поделиться, когда дело доходит до этой темы. Так что он вздыхает и пытается немедленно затолкнуть обратно свою враждебность, которая всегда затуманивает его мысли, когда он взаимодействует с Гарри, и смотрит на духа. — Этот план выполним? — спрашивает он. — Тот, который с денежным мешком у окна. Гарри на секунду хмурит брови от удивления, а затем безмолвно пожимает плечами, очевидно озадаченный тем, что Луи всё устраивает. Ямочка на его щеке дразнится, перед тем как выйти наружу. — Да, думаю. Конечно, нужно проработать кое-какие детали, но… Да, он сработает. — Окей, — Луи садится на траву, складывая руки на коленях, глядя на кудрявого парня в ожидании, —рассказывай. — Что ж, — Гарри наклоняет голову в сторону, думая с чего начать, — вы с Лиамом должны будете пойти наверх, чтобы Готель ничего не заподозрила. Несете с собой деньги, вам же нужно показать их, чтобы убедить её. Можете даже потрясти ими немного, чтобы она услышала звон монет. Убедитесь, что она схватит их, подведите её к окну. Дальше скажите, что у вас есть ещё один, куда более лучший сюрприз, внизу. Она, скорее всего, купится и глянет на землю или на небо, в зависимости от того, что вы ей скажете, и будет достаточно рассеянной из-за своей алчности. Ну и в конце концов, я буду тем, кто запачкает свои руки. Луи внимательно слушает и кивает. — Ладно. Если ты уверен. — Уверен, — тень от улыбки до сих пор не оставила лицо Гарри и Луи подавляет желание стереть её самостоятельно. Он просто кивает ещё раз, а затем разворачивается и начинает идти. Гарри быстро следует за ним, также как и Лиам, идущий позади них двоих. — Это уже лучше, — шепчет оборотень. ~ — Итак, — тихо говорит Гарри, — твоя речь у Госпожи Метелицы. Это было, эм, довольно впечатляюще. Они шли уже полчаса с одинаковой скоростью, Луи знает, что они должны увидеть башню Рапунцель с минуты на минуту. Нкто из них почти не говорил на протяжении всего пути. На самом деле, Луи думает, что первый раз когда Гарри открыл свой рот, с тех пор как они двинулись в дорогу. Легкий зуд проходит по его коже с тех пор, как ему пришлось ослабить бдительность и проявить доверие к Гарри, потому что с тех пор дух выглядел невыносимо самодовольным, и никоим образом не пытался отплатить ему за его великодушие. Возможно, это связано с волнением Луи, не говоря уже о его невероятной усталости, или потому что это просто немыслимо, чтобы Гарри сделал кому-то комплимент, но Луи напрягается, и сразу же принимает его слова за насмешку. Он даже не смотрит на Гарри, когда холодно отвечает. — Только не надумай себе ничего, Кудряшка. Я сказал, то что нужно было сказать, и ничего больше. Гарри не отвечает сразу же и Луи благодарен, что он не раздувает из этого большое дело. Фэйри сам не может в это поверить, но даже у него есть лимит драмы, и сегодня он его уже переполнил. Впрочем, неплохо знать, что этот лимит у него хотя бы есть, отстраненно думает он. Если бы Луи действительно оглянулся, он бы увидел, как плечи зеленоглазого парня медленно опускаются после его жёсткого ответа. Он бы увидел как совсем маленький подъём у губ Гарри пропадает, и как он повреженно свешивает голову. — Ясно — тихо говорит дух. — Конечно. Это странный ответ, но Луи над этим не задумывается. (Вот только Лиам видит то, чего не замечает Луи, и «случайно» наступает на его маленькую ступню, чтобы выразить своё неодобрение и делает ментальную пометку на будущее быть с Гарри помягче.) Луи скулит и злобно смотрит на Лиама, растирая свою ушибленную ногу о траву. — Это ещё за что? — Извини, — пожимает плечами Лиам. — Я немного неуклюжий. Луи бурчит что-то неразборчивое и продолжает идти, медленно поднимаясь с земли, чтобы пролететь последние шаги. Его нога действительно сильно болит. Лиам должен смотреть куда он идёт. Башня скоро появляется из глубокого мрачного леса и Луи готов признать, что она выглядит чертовски устрашающей. Как-будто всё здание задержало дыхание в ожидании их появления. Ветер мягко тянет за кусты с шипами под башней. Луи вздрагивает. — Окей, — начинает Лиам, поворачиваясь к Гарри и Луи с серьёзным лицом. — Мы с Луи идём наверх сейчас, правильно? Гарри кивает. — Ага. — И ты будешь рядом, да? — Я буду прямо за вами, — убеждает его Гарри. Он звучит честно, но уже слишком темно, чтобы прочитать по его глазам врет он или нет, так что Луи оставляет всё как есть. Лиам делает глубокий вдох и медленно выдыхает. — Окей. Хорошо. Давайте сделаем это. И затем он кричит Рапунцель спустить её волосы. Луи крепко держится за сумку с деньгами. Гарри растворяется в тенях. Они на задании и адреналин скачет по венам Луи. Это почти волнующе. Он никогда не делал ничего подобного. Лиам ещё раз вдыхает и выдыхает перед тем как схватится за золотые локоны и начать карабкаться. Луи быстро машет крыльями и чувствует, как ускоряется его пульс по мере того как они приближаются к окну на вершине. Гарри нигде не видно, но Луи надеется, что его тоже ведет волна адреналина. Рапунцель нервно сидит в углу, а Матушка Готель с нетерпением их ждет, её глаза горят жадностью. Как только она замечает мешок в маленьких руках Луи, она сразу становиться похожей на хищника. Ему наверное стоило бы бояться, потому что она выглядит готовой разорвать его на кусочки, лишь бы добраться до сокровища. Ей сейчас плохо, говорит голос в его голове и Луи вздрагивает от неожиданности. Она не может сконцентрироваться ни на чём кроме награды, она легкая цель. У тебя есть преимущество. Это, должно быть, Гарри, думает Луи. Выделывается своим набором способностей юного духа. Луи выдыхает, концентрируясь на своём пульсе, и выжимает из себя победную улыбку. — Мы сделали это. — Я вижу, — протягивает Готель и Луи клянется, что её глаза заблестели. — Вы были очень, очень хорошими мальчиками. Портал будет в вашем распоряжении. Она начинает качаться вперед, руки практически хватаются за воздух вокруг мешочка, но Луи держит его вне досягаемости, неодобрительно цокая. Он ведет себя насмешливо и самоуверенно, но внутри он совершенно не знает как себя вести. Он кусает свою губу пытаясь придумать как продолжить то, что он начал. Матушка Готель раздраженно смотрит на него и это заставляет его нервничать. Скажи что у тебя есть что-то ещё от её сестры. Скажи, что она даже мечтать о таком не могла. Соври, Луи. — Погодите, — говорит Луи, дразняще поднимая брови. — Это ещё не всё. — Что ты имеешь ввиду? — хмурится Готель. — Нуу, можно сказать, что у нас есть…кое-что ещё от дорогой Госпожи Метелицы, — он невозмутимо изучает свои ногти так, как видел Гарри делал несколько раз. (Не потому что он думает, что Гарри впечатляющий в каком-то смысле. Совсем нет. Никогда. Скорее, потому что ему нужно вести себя как самоуверенный, скрытный засранец и Гарри лучший пример о котором он мог подумать.) — Что-то настолько ценное, что вам никогда, никогда больше не придется волноваться о деньгах до конца своей жизни, — продолжает Луи. Это точно заставляет расслабиться неодобрительно нахмуренные брови Готель. — Где оно? — спрашивает она, широко раскрывая глаза и оглядываясь вокруг себя, будто оно появится из чистого воздуха. Луи подавляет улыбку. Она на крючке. Теперь веди её к окну. Гарри звучит так, будто всё происходящее его ужасно забавляет. — Оно снаружи. Нам пришлось оставить его внизу, потому что мы не могли занести его наверх самостоятельно, — Луи смотрит на Лиама, стоящего между ними и осторожно наблюдающего за их разговором. — Лиам вас проведет. Так ведь, Лиам? — Да, — Лиам выпрямляет спину и кивает. — Сюда, мадам. «Мадам» это немного через чур, но помимо этого Лиам отлично справляется, думает Луи. Готель слепо следует за Лиамом к окну. — Прямо…там. Видите? Голос Готель звучит немного расстроенно и выглядит запутанной. — Нет. Где оно? — Вам нужно смотреть очень близко, оно там, у стены, — и в то время как птички поют, дети смеются, а эльфы танцуют, Матушка Готель наклоняется, чтобы посмотреть на стену башни прямо до самого низа. Она даже поднимает одну ногу, чтобы наклониться так низко, как только возможно и Луи почти плачет от облегчения, что она верит в это. Он задерживает дыхание и ждет пока придет Гарри и закончит начатое. Он так и делает. Матушка Готель испускает ужасающий крик, когда она чувствует, как другое тело обхватывает её собственное и затем Гарри тянет её вниз. Луи слышит её крик на протяжении всего падения и слышит, когда он резко замолкает. Ни он ни Лиам не смотрят вниз, чтобы посмотреть на результат своей работы. Луи может только представить как выглядит её старческое изуродованное тело на темных шипах. Его немного тошнит от этой мысли. Гарри снова оказывается наверху за считанные секунды, его волосы взъерошены, а губы сжаты в тонкую линию. — Она превратилась в пыль, как только её сердце перестало биться, — хмуро говорит он. Тейлор выходит из-за угла, где всё это время наблюдала за происходящим. — Наконец-то она выглядит на свой возраст, — маленькая улыбка щекочет её губы. Луи видит как она пытается сдерживаться и он рад, что она счастлива. — Эй, — лучезарно подскакивает он к ней, посмеиваясь, и протягивая мешок с деньгами, — это твоё. Челюсть Тейлор падает от удивления, когда она смотрит на фэйри и на золото, которое он ей отдаёт. — Что? — Бери! — нетерпеливо трясет мешком Луи. — Забирай, ну же! — Боже, ладно, хорошо, — сдается Тейлор, пытаясь звучать раздраженной, но она слишком взволнована чтобы это выглядело натурально. С широкой улыбкой на лице она принимает деньги и мешок настолько тяжелый, что она практически роняет его. Луи немного хихикает. Ему нравятся счастливые люди. — Спасибо, — шепчет девушка, — огромное спасибо. Она ставит мешок на пол и бросается на Луи с сокрушительными объятьями. Она легко поднимает его с земли, и даже если обычно это бы немного беспокоило Луи, сейчас он ни о чем не может заставить себя волноваться. Вот что ему нравится больше всего, думает он. Счастливые, благодарные люди, которые признают его великолепие. Это замечательно. Он быстро освобождается из её хватки, и она бежит к Лиаму, чтобы обнять его за шею, заставляя парня отступить на несколько шагов назад от удивления. Он обнимает её в ответ, как только восстанавливает равновесие, и Луи видит радостные морщинки у его карих глаз. Всё становиться интереснее когда Тейлор, без всяких сомнений на лице, идёт обнимать Гарри, с такой же силой и радостью, как и других парней. Луи видит как глаза духа становятся вдвое больше от шока, когда её тело врезается в него, руки замерли по сторонам на пару секунд. Болезненно очевидно, что Гарри Стайлс не получал много объятий в своей жизни—это одновременно совершенно понятно и ужасно трагично для Луи. Он вообще не может представить, чтобы Гарри нравилось обниматься, если честно. Это не вписывается в его характер. Вот только—через пару секунд, когда шок проходит, Гарри поднимает руки, чтобы обернуть их вокруг Тейлор, и хотя озадаченность в его взгляде никуда не исчезла, Луи ловит улыбку, дразняющую ямочки на его щеках. Это мягкая, нежная улыбка и она заставляет его выглядеть… Застенчиво. Мило. Это именно та улыбка, которую Луи никогда у него не видел. До него доходит, что Тейлор заставила Гарри искренне улыбнуться простыми объятьями. Луи, который хвалится тем, что может сделать счастливым кого-угодно, не смог преуспеть в том, чтобы вытянуть из него даже ухмылку, которая не была бы саркастичной, злобной или снисходительной. На секунду вся его ненависть пропадает. Может, думает Луи, может если он перестанет нарочно ссориться с Гарри, дух сделает тоже самое. Может эта вражда между ними глупая и никому не нужна. Может Луи мог бы заставить Гарри улыбнуться также в будущем. Ему бы хотелось этого. О боже мой, нет. Нет. Этого не происходит. Ни сейчас, никогда. Луи ментально даёт себе пощечину. Что это вообще было? Глупость, вот что ю. Бессмыслица. Гарри и Тейлор наконец отходят друг от друга и девушка последний раз оглядывает свою комнату. Её глаза горят чем-то новым. — Есть ещё кое-что, что я хочу сделать, — говорит она и убегает в комнату Матушки Готель. Вскоре она возвращается с парой серебряных ножниц. — Я отрезаю этот кошмар. Она решительно показывает на огромную длину своих прекрасных волос. Луи, Лиам и Гарри помогают Тейлор держать её волосы на месте пока она начинает отрезать их с одной стороны на другую. Её тело, кажется, становится легче с каждым щелчком ножниц, будто каждая прядка была ужасной ношей на её тоненьких плечах и она наконец то от неё избавляется. Возможно, так и есть. Когда волосы Тейлор едва достают ей до плеч, а золотые, мягкие на фоне шероховатой плитки локоны, длиной в несколько метров, лежат завитками на полу, она говорит, что хочет сделать веревку из остриженных на полу волос, чтобы спуститься вниз. — Вы были такими замечательными, правда, и я пойму если вы сразу же захотите уйти, но—я буду очень благодарна, если вы поможете мне с этим. — Конечно мы поможем, — искренне настаивает Лиам, сразу же садясь на пол. — Как ты хочешь, чтобы она выглядела? Луи хочет присоединиться, когда до него доходит что-то срочное. Он устал. Он никогда не был таким уставшим за всю свою жизнь. Может быть, из-за того, что он не спал целые сутки (или больше, он не считает), или дело в огромном количестве адреналина, бурлящего в его крови с тех пор, как они зашли в башню Готель—в любом случае он практически засыпает на ходу, и хотя Луи чувствует себя ужасно виноватым, он совершенно не способен держать свои глаза открытыми. — Господи, как же я устал, — стонет он. — Мне жаль, я—, он прерывается на зевок, — я бы очень хотел помочь вам, но мне—мне очень нужно поспать, хорошо? Совсем чуть-чуть. Пожалуйста, разбудите меня, если вам что-нибудь будет нужно. — Конечно, Луи, — улыбается Тейлор. — Всё в порядке. — Эм, кстати, — внезапно говорит Гарри, заставляя внимание трёх пар глаз сфокусироваться на нём. — Я… Я подумал. — Что? — говорит Луи, показывая совсем немного раздраженности. Гарри ведь не может сомневаться насчет приключения прямо сейчас? После всего того, через что они прошли, только ради того, чтобы всё было так как он хочет, он начинает обдумывать другие варианты? Дух закусывает свою губу. Его определенно волнует какое-то решение и он не знает, что ему делать. В конце концов, он смотрит на своих напарников и затем говорит: — Мне нужно кое-что сделать. Я очень быстро, обещаю. Просто ждите здесь, хорошо? Скоро вернусь. И он растворяется в воздухе даже не дожидаясь ответа. Лиам и Тейлор ничего не понимают. Луи, если честно, тоже, но по большей степени он просто раздражен. Скорее всего это просто отмазка, чтобы не помогать Тейлор. — Что если, — бурчит он, перед тем как закрыть глаза, — это создание хоть один раз приняло бы во внимание других людей. Да уж. Они определенно не будут друзьями. Без вариантов. ~ Гарри не тратит много времени, чтобы найти дом Джесси, на самом деле прошло всего пару секунд. Гарри должен признать—он стыдиться того, что собирается сделать. Это признак слабости, который он никогда не чувствовал до этого. Он хочет сделать что-то... Хорошее. Почему он это делает? Он не уверен. Совсем, совершенно не уверен. Вообще-то, Гарри ещё никогда не был так удивлен своими поступками раньше. Просто—просто то, что он видел и слышал с тех пор, как прибыл в Гримм не чувствовалось правильным. Он не мог оставить это вот так. Может это то, что люди называют «совестью». Может поэтому его мать никогда не разрешает ему быть возле добрых созданий больше, чем один день—может сочувствие заразно. Гарри не стучит и не зовёт Джесси, он даже не возвращается в свою человеческую форму, пока не оказывается в комнате, где сейчас находится девушка: на кухне, готовя обед. На двоих, замечает он. Наверное, её принц-спаситель. Как только он возвращается в видимое, физическое тело, он тихо кашляет, чтобы привлечь её внимание. Джесси вскрикивает и поворачивается одним плавным движением, рука ложится на сердце. Впрочем, её выражение лица от испуганного быстро переходит к непонимающему, когда она видит, что непрошеный гость — это дух, который стоит с ней на кухне. — Гарри, — выдыхает она и это звучит почти как вопрос. — Гарри же, правильно? Гарри просто кивает. У него нет времени на вежливые разговоры. — Я не останусь надолго, не волнуйся. Всё хорошо, всё в порядке. Мы нашли портал. Джесси выглядит невозможно облегченной, но затем непонимание снова вырисовывается на её лице. — Тогда что—? — Ты когда-нибудь слышала о нарколепсии? — он решает сразу перейти к делу. Лоб Джесси покрывается морщинками, будто она пытается понять зачем ему эта информация. — Нет, — отвечает она. — Это неврологическое расстройство, — объясняет Гарри. — Оно случается, когда группа нервных клеток, ответственных за состояние бодрствования и сна, перестают функционировать. Я—я думаю это то, с чем ты борешься. — Окей, — медленно говорит Джесси. — И что это должно значить? — У тебя случаются параличи? — Гарри знает, что он, вероятно, не очень внимательный к её чувствам, но ему правда плевать. Он просто хочет, чтобы это ноющее чувство внутри его костей прошло, да и к тому же, ему нужно вернуться к Луи и Лиаму как можно скорее. Их доверие к нему и так достаточно хрупкое без его внезапных исчезновений. — Например, части твоего тела могут ослабнуть или ты можешь перестать ощущать их, когда была слишком эмоциональной, или когда просыпаешься и засыпаешь? Джесси моргает. — Да. Да, иногда. Когда я просыпаюсь, это происходило пару раз. Гарри выдыхает. Это должна быть нарколепсия. Он видел такие случаи на Земле, приходилось работать со страдающими. — Тогда нарколепсия звучит, как достойная догадка. Я конечно не профессионал, но, сама понимаешь. Видел нечто похожее пару раз. Если мы окажемся на Земле, я мог бы тебе—помочь, может? — слово звучит незнакомо и неудобно ложится на его языке, но он перебарывает это ощущение. — Возможно, какое-нибудь лекарство или расписание для сна или что-то ещё, я не совсем разбираюсь в том, как они лечат подобное. Я мог бы отправить это вместе с Лиамом, когда он вернется сюда—ты не должна быть заложницей в собственном доме из-за болезни, которую можно контролировать. Джесси тихо стоит, пока обдумывает сказанное. Гарри видит как эмоции одна за другой сменяются на её лице: непонимание, облегчение, страх, удивление. В конце концов она соглашается. — Да. хорошо. Если хочешь. Гарри кивает. Он не может заставить себя поддерживать зрительный контакт с девушкой, поэтому упрямо продолжает говорить со своими ботинками. — Окей, — он чешеь затылок. — Просто. Просто подумал подумал, что тебе будет приятно узнать, что ты не одна. И что существуют вещи, которые могут облегчить твоё состояние. — Спасибо, Гарри, — Джесси звучит искренне и Гарри не знает, как он должен себя чувствовать. Удовлетворенно, наверное. Но ситуация слишком незнакома для него, чтобы чувствовать что-то кроме легкого дискомфорта. — Всё в порядке, — отвечает он и дарит ей фальшивую улыбку. — Я, эм, оставлю тебя и твой обед. И ещё, если когда-нибудь наткнешься на девушку по имени Тейлор, ты скажешь себе большую услугу, если станешь её подругой. Я думаю вы бы отлично поладили. Ладно, было приятно повидаться. Пока. Как только Гарри собирается повернуться и пойти обратно к башне, Джесси озвучивает свой последний вопрос. — Это имеет какое-то отношение к тому, каким расстроенным выглядел фэйри? Луи? Гарри хмурится и скептически на неё смотрит. — Нет, — фыркает он. — С чего бы? — Не знаю, — пожимает плечами Джесси. — Ты выглядел довольно обеспокоенным его состоянием. — Это смешно, — объявляет Гарри не оставляя места для разговоров по этой теме. — Луи мне не друг и я уж точно не стал бы для него что-то делать. Прощай. Гарри покидает своё тело, чтобы избежать печальных глаз Джесси, и торопится к двум ждущим его созданиям. У неё нет никаких причин, чтобы думать, что Гарри делает это ради Луи. Это самая смешная вещь, которую он когда-либо слышал. Единственное, что могло бы объяснить её теорию, это если бы его поступок был актом благодарности со стороны Гарри за то, что сделал Луи у Госпожи Метелицы—но Луи не хотел спасать ничью задницу, кроме своей. Он ясно выразился на этот счёт. Гарри качает головой. И вправду смешно.