Всё, как во сне

      — А ты знаешь, как-то давно, когда наши предки только начали осваивать космос, жил один человек, который мечтал об обществе будущего и успешно нашёл своих последователей, создал целое движение и мечтал об экспериментальном городе, в котором не было бы денег, — одним поздним вечером дедушка Гермионы рассказывал ей различные интересные вещи, а она сидела рядом с ним на диване, обнимая свою любимую игрушку — плюшевого медведя. — Как ты думаешь, у него всё получилось?       — Если деньги до сих пор существуют, то нет, — заключила Гермиона.       — Да, эту мечту раскритиковали и проекту Венера не суждено было сбыться даже в виде маленького экспериментального городка.       — Почему его идею раскритиковали?       — Потому что этот философ и экономист решил изменить устои общества и все стереотипы, на которых зиждилось человеческое общество. Он мечтал о том, чтобы ресурсы распределял между людьми искусственные интеллект, исчезли все языки и границы, но вместо них появился только один общий язык всего человечества и свободное время для творчества и науки. Люди бы лишились правительств и корпораций, денег и самого понятия «вертикаль власти». Они бы обрели свободу созидания.       — Звучит неплохо, но не для всех.       — Верно, поэтому те люди, обладающие большим количеством благ и власти, не хотели и не захотят никогда ни с кем делиться ими. Тем более, со всеми.       — Но почему?       — Такова человеческая эгоцентричная природа. Люди сами по себе индивидуалисты, жадные и жестокие. Они объединяются только в двух случаях: первый — взаимовыгода, когда в паре с другими намного лучше, чем одному; второй — общий враг, когда в паре с кем-то выше шансы на победу. У человечества не было общих врагов очень-очень долго. Но теперь они появились.       — И это объединит человечество?       — Хотелось бы верить, зайка.

***

      Живёт себе человечество долгие-долгие сотни тысяч лет, и всё находится в гордом одиночестве в огромной галактике и в бескрайней вселенной. Одиночество — штука недобрая, а такого масштаба — и подавно.       Стоит взглянуть правде в глаза: человечество — единственная разумная форма жизни во вселенной, и оно как паразит, охватывает всё новые и новые пригодные и не очень для жизни планеты. Возводя идеалы гуманизма в культ, человечество давно потеряло веру во что-либо, кроме собственного интеллекта. Так люди перестали считать, что природа сильнее — она покорилась. Законы физики не вечные, все загадки, кроме двух самых важных, давно разгаданы, а те, кто вдруг как-то сомневается, что на эти две загадки найдутся какие-то иные ответы, кроме «Бога не существует» и «У Вселенной нет предела» — всё-таки рехнувшиеся и их пора везти в психбольницу.       Всякие секты, религии и прочая дребедень — ужасны. Они забивают разум ненужной информацией. Если вам нужен бог для того, чтобы жить, а не существовать, найдите бога в себе и начните делать хоть что-то полезное.       Так думала Гермиона, глядя на звёздное небо далёкой Альтаир-11. Оно здесь совершенно иное, нежели на её родной Земле. Нет привычной Луны, вместо неё аж целых два спутника — один покрыт льдом, другой газом. На одном планируют создать небольшой курорт, когда добудут из ледяных недр всё необходимое для промышленности. Второй, газовый спутник, совершенно не пригоден ни для чего.       Люди размножаются, их очень много и с каждым галактическим годом становится всё больше. Их необходимо куда-то селить.       И вот ей снова звонит Дамблдор, а Гермиона вновь сбрасывает. Она не желает с ним разговаривать. Впрочем, это всё равно не спасает от его навязчивости. В дверь звонят, и Гермиона прекрасно знает, кто стоит за нею. Она не успевает стремительно несущемуся из кухни андроиду запретить открывать треклятую дверь, ведь он её уже распахивает и встречается лицом к лицу с высоким и сильным, хоть и в возрасте, мужчиной.       Том отходит в сторону, пропуская гостя и забирая из его рук авоську с лимонами, мукой, сахаром и яйцами.       — Добрый вечер, майор Грейнджер. А я вот к тебе в гости. Примешь?       Ответа он не дожидается, сразу идёт в ванную, удивляется, как здесь чисто, моет руки, обтирая их свеженьким полотенцем и нахваливает хозяюшку.       — Молодец, взялась за ум, а то раньше я бы здесь ноги себе все переломал, пока до раковины дошёл бы, — проходя мимо ошарашенной Гермионы, он по-отечески растрепал волосы на её макушке. — М-да… А вот за собой тебе бы тоже взяться, — заметил он, потирая ладони. — Ну, что ж, не всё сразу. Кстати говоря, я бы хотел испечь лимонный чизкейк, если ты не против. Кухня же там, да?       — Добрый вечер, коммандер*, — она сглатывает. — Да, там.       — Ну я тогда пойду, — он снимает пиджак, отдаёт его в руки Гермоины и подворачивает рукава рубашки. — Вкусно пахнет, молодой человек. И что же вы приготовили на ужин?       — Тетерева с овощами и кускусом.       — О, — только и выдаёт Дамблдор, — невестушка заказала? Узнаю.       — Мисс Гер…       — Том хотел сказать, что мы ещё не в настолько близких отношениях.       — Но живёте вместе?       — Да, мы проживаем в одном доме.       — Том мой друг детства. Мы вместе учились.       — Так вы с Земли. Давно приехали?       — Полтора дня назад.       — Так вы должно быть устали, Том. Такое долгое и утомительное путешествие. Извините за мой неожиданный визит. Видите ли, Том, Гермиона не отвечает на мои звонки, и я начал беспокоиться. А если я о ком-то беспокоюсь, я же ночами не сплю… — он прошёл с Томом на кухню. — Если бы вы мне не открыли дверь, я бы её просто-напросто вынес. И это неоднократно спасало жизнь Гермионе, не так ли? Вы же знаете, у неё депрессия, суицидальные мысли, панические атаки, паранойя и прочее… С этим трудно жить. И вы молодец, что приехали и не бросили её в одиночестве. Кстати говоря, ваша семья? Кто они?       — Политики, — Гермиона ответила за Тома.       — Не твои, милая, а Тома.       — Мои тоже. Но они умерли, и я жил в приюте.       — Интересно, и в каком же?       — А вам, коммандер, зачем это знать?       — Да это, в-общем-то, и не секрет, — вставил Том. — В Лондонском приюте Вула.       — Так вот оно что… Печальная у вас судьба, мистер?..       — Реддл, сэр.

***

      В доме пахло только что испёкшимся чизкейком, который Дамблдор водрузил на начищенную до блеска решётку, чтобы тот остыл.       — Когда остынет, не забудьте поставить в холодильник. Ну что ж, я пойду. Завтра приду к вам на завтрак. Хорошо высыпайся, Гермиона. Приятно было познакомиться, Том.       — До свидания, коммандер.       — Спокойной ночи, сэр.       Как только дверь за Альбусом закрылась, Гермиона и Том переглянулись.       — И что это было?       — Зачем вы ему лгали, мисс Грейнджер?       — Если бы ты не открыл дверь… — прошипела она ему в лицо, сжав кулаки, — мне бы не пришлось ему лгать! — едко закончила она.       — То есть вы хотите прожить всю жизнь, отгородившись от внешнего мира в своём доме? И этот факт всё равно не объясняет причину вашей лжи, мисс Грейнджер. Потрудитесь объясниться.       — Он ненавидит андроидов.       — Как и большинство человечества.       — Он мой начальник.       — Видимо, бывший. Вы же не собираетесь подпольно заниматься своей прежней деятельностью, не имея дееспособности и лицензии? — Том смотрел на неё выжидательно. — Да ладно? Вы серьёзно? Пока я ваш опекун, вы этого не сделаете.       — Я и не планировала, но ты мне подал хорошую идею. Благодарю.