Верные слову

Когда стихли шаги тюремщиков, Санти вздохнул и огляделся. Камера была не самой малой. Примерно шесть шагов на восемь. В изогнутый кусок металла вставлен чадящий факел, который, судя по своему измученному треску, собирался вскоре погаснуть. В углу груда соломы. Что ж, хоть соломы свежей не пожалели. Но не оставили даже воды. Звеня цепями, Илай сел. Еще через пару минут факел погас. Минут десять Санти сидел, прислонившись к стене, ощущая в голове только пустоту. У него не было ни слов, ни эмоций, до такой степени он был потрясен произошедшим. Маршал Илай Санти арестован за измену. Прикован цепями к стене в подземном каземате и что будет дальше, не известно. Хотя почему не известно? Разве он не знает, что бывает с заговорщиками, злоумышляющими против короля? Но он-то не заговорщик! Санти вскочил, метнулся, было, по камере, но рывок цепей едва не опрокинул на пол. Руки обожгло болью, по запястью потекла капля крови. Постояв в растерянности, Илай снова опустился на солому. Вот и приехали. Изменник! Все это просто не укладывалось в голове. Как такое, вообще, возможно? И, однако, он здесь. Раз арестовали, значит, нашли какие-то основания. Уж самодуром Октавий не был. Нашли какой-то компромат, который ему подсунули. И что теперь? Как оправдываться? Маршал горько вздохнул. Увы, он даже не мог предположить, чьих это рук дело. Ну, не был он силен во всех этих интригах. Понятно только одно – он кому-то мешает, и его решили убрать. Знать бы, что ему подсунули и как. Да и когда. Санти потер лицо руками, зацепил щеку цепью и выругался. Ничего хорошего он для себя не ждал. Да, он не виновен. Кому лучше него это может быть известно? Но как доказать? Он прекрасно понимал, что придется провести не один час под более чем жесткими допросами. Илай поежился. Он был мужественным человеком, но не испытывал ни малейшего желания знакомиться с заплечных дел мастерами. Да, видимо, придется. По стене скатилась капля затхлой воды и плюхнулась за воротник. Санти вздрогнул, вытер. Минуты шли за минутами, но ничего не менялось. Капала вода, стекала сырой промозглой пленкой по стенам. Где-то шуршали вездесущие крысы. Тяжеленные наручники, рассчитанные, казалось, на тролля, тянули руки к земле, сдирая кожу. Еще днем он командовал армией Королевства, а вот теперь сидит в цепях в подземелье, куда сажают только злейших из врагов. Как же переменчива судьба, черти бы ее побрали. Как же любят Боги шутить. Еще час назад – один из высочайших лордов государства, полководец, перед чьим даром преклонялся и сам король. Знатнейший и богатейший рыцарь. И вот – лишен всего. Заперт в промозглой камере и впереди лишь жалкая перспектива. Либо позорная казнь, либо… Даже если ему каким-то чудом удастся доказать свою невиновность, вряд ли после работы палачей он сможет вернуться к прежней жизни. Да, и люди все равно будут смотреть вслед. Ведь был арестован, откупился… Простой люд мыслит просто. А аристократы цинично. Его имя погибло. Он не посмотрит больше в глаза своим капитанам. Не пошлет в бой солдат, со своей бесшабашной улыбкой, за которой шли, ничего не боясь. Маршал Санти погиб, как ни крути… Столько лет непорочной службы на благо короне, личной преданности королю, и нате вам! Граф Илай Санти изменник! Если он не сможет доказать свою невиновность, его ждет позорная казнь. Его имя навсегда покроется позором, а предки не примут его в свои ряды. Маршал скрипнул зубами. Стиснул руки. Наручники противно заскрежетали друг о друга. Нет, уж! Казнить себя как предателя он не позволит. Зубами вены перегрызет, голову разобьет о стену, но выволочь себя на площадь для позорной казни не позволит! Илай Санти на эшафоте не умрет! Погруженный в свои раздумья, маршал не услышал шагов за стальной дверью. К реальности его вернул звук открывающегося запора. Октавий стоял в дверях, один, без охраны, что могло быть как плохим, так и хорошим знаком. А еще король улыбался, не так как обычно на приемах, а радушно, почти как живой человек. - Наверно, мне следовало бы извиниться перед вами, Илай. Но я король, а короли не просят прощения, таков закон. У вас, как я вижу, много вопросов? Что ж, я слушаю. Как же взбесила рыцаря эта улыбка! Он, что, для задушевной беседы пришел?! Смерив государя на редкость тяжелым взглядом, Санти поднялся. - Не боитесь являться к мятежнику без охраны, сир? - процедил он. Сделал шаг вперед, натянувшиеся со звоном цепи удержали его в метре от монарха. Илай гордо вскинул голову. - И за что же вам извиняться? - Хм. Граф, если бы я действительно думал, что вы мятежник, разве позволил бы себе арестовывать вас на виду у солдат, рискуя вызвать бунт? О, нет! В таком случае, вы бы умерли тихо. От простуды, допустим... - король не переставал улыбаться, и вел себя так, словно находился не в промозглом каземате, а в элитном клубе, куда зашел выпить вина со своими вассалами, как иногда случалось. - Вы далеки от политики, мой маршал, но волей случая, стали центром очередной интриги моих противников. Я вынужден был сделать то, что сделал, чтобы с вашей помощью выйти на заговорщиков. Как вам такой ответ? Санти скривил губы: - Он слишком пространный, сир, и слишком малоинформативный. Но объясните мне одно. Если ВЫ знаете, что я не мятежник, тогда к чему этот спектакль? Ради чего, государь, вы с такой легкостью облили мое имя грязью? Имя рода, который столько веков верой и правдой служит короне? Чему я обязан такой сомнительной... честью? Каким образом мое падение разрушит интриги ваших врагов? - Не горячитесь, маршал, вы даже не представляете, как легко можно исправить ваше положение. И я знаю, как, - король сделал шаг вперед, глядя прямо в глаза взбешенному маршалу. - Но для этого вы должны будете сделать то, что я говорю. Сегодня вечером я объявлю о намерении казнить вас завтра на рассвете, но этого не случится, так как ночью вы сбежите, чтобы проникнуть в центр заговора. Это будет легко, никто даже не заподозрит, что, после такого унижения, вы все еще можете быть верным короне. И зная вашу неспособность к интригам, я даю вам в помощь своего человека. Граф Миколай Тофок, - в камеру тенью скользнул молодой парнишка. - Он ценен еще и тем, что является третьим претендентом на престол, и я позабочусь о том, чтобы этот факт стал общеизвестен. По Мико невозможно было заметить, что он удивлен словам своего короля, хоть так оно и было. - Хотите еще что-нибудь узнать, Илай? – продолжил король. - А вы, уверены, сир, что я все еще остаюсь верным? - злость заставляла Санти говорить то, чего не следовало. - Мало того, что меня опозорили этим арестом, так вы еще и предлагаете мне играть столь сомнительную роль?! Я маршал Королевства, а не шпион! И горжусь тем, что меня нельзя назвать интриганом, хотя, может быть, кому-то это и кажется глупым! Он снова рванулся к королю. Мико сделал, было, шаг, защищая сюзерена, но лязг цепей, удержавших маршала, остановил и его. Однако это движение заставило Илая посмотреть на него. Большие серые глаза на бледном лице. Густые пепельно-серые волосы, рассыпанные по плечам, серьезный, спокойный взгляд. Сейчас он выглядел куда старше, чем вчера, но это не помешало Илаю узнать те же тонкие черты, которые так пленили его вечером накануне. - Та-ак... - протянул Санти, в его взгляде появилось понимание, синие глаза прищурились. – Кажется, я вижу перед собой причину своего сегодняшнего утреннего состояния, а потом и ареста. Не тошно, граф Тофок? Он почти выплюнул эти слова, подчеркивая титул Мико. - Потомок одного из древнейших родов, наследник королевских кровей, играет роль потаскушки, чтобы сделать из меня посмешище. Очень достойно! - Не понимаю вашего сарказма, граф. Или мне все еще нужно называть вас - Илай? Я выполнял приказ, а что мне приходится делать ради этого, меня не особо волнует. И еще, маршал, небольшой совет, если вы, конечно, позволите себе услышать слова шлюхи, думайте, что и кому вы говорите. Ведь если мой господин не сможет вам доверять, то какой смысл ему восстанавливать ваше доброе имя, которым вы так дорожите, - можно было подумать, что парень издевается, если бы не безразличное выражение его лица и ровный тон. Лицо Илая потемнело: - Не смей, щенок! Это для тебя понятия чести нет! Я предан своему королю, и никогда не давал повода усомниться! Еще одно такое слово в мой адрес, и даже кандалы не помешают мне свернуть твою шею! - Я всего лишь повторил ваши собственные слова, граф, - Мико повел плечом. - Гнев застилает вам глаза, это лишнее. А насчет чести... Моя честь - в верности моему королю. Октавий наблюдал за своими вассалами со странной, немного грустной улыбкой. - Возможно, нам нужно отойти от взаимных оскорблений и вернуться обратно к делу? - наконец, вмешался он. Спокойный голос короля заставил Илая прийти в себя. Он закрыл глаза, подышал, приводя мысли и чувства в подобие порядка. Замечательно, все просто замечательно! Его втягивают в какую-то авантюру, весьма сомнительного свойства. Санти было противно и горько оттого, что его используют подобным образом. Но гневом и взаимными упреками действительно ничего не добьешься. Маршал посмотрел на монарха, подчеркнуто игнорируя Мико, и произнес: - Прошу прощения, сир. Мое поведение недостойно, - Илай склонил голову. - Я готов вас выслушать. - Вы невнимательны, Илай, - мягко укорил король замершего маршала. - Я уже все сказал. Мико придет за вами после полуночи и выведет из города. В дальнейшем, я вам помочь не смогу. Все текущие вопросы будете решать сами. Я могу только верить, что удача, которой вы так славитесь, не оставит вас и поможет справиться со столь непривычным заданием, - в глазах короля промелькнула непонятная грусть, со стороны могло показаться, что он прощается со своими верными слугами, а может, так оно и было, кто знает. - Я оставляю вас наедине, и очень надеюсь, что ваша неприязнь, граф, не помешает плодотворной работе. Мико, ты знаешь приказ. Советник кивнул, и склонился в прощальном поклоне. Король вышел, и теперь в камере остались только двое мужчин, один из которых прожигал другого ненавидящим взглядом. В тишине прошло несколько секунд. В конце концов, Илай встряхнулся. - Чудесно, - с горечью изрек он, - просто замечательно. Что ж, выбора, очевидно, нет. Выбора, у него, судя по всему, не было никакого и ни в чем. Хочешь, не хочешь, придется работать с этим парнем. Работать! Санти фыркнул. Однако, просьбы королей подобны приказам. Снова фыркнув, Илай уселся на свою солому. - Итак, советник, - обратился он к Мико. - Каким образом вы собираетесь вывести меня отсюда? Усыпите охрану, как и меня вчера? Или у вас есть более изощренный план? В его голосе не было издевки, только крайняя усталость. В конце концов, несколько часов переживаний в тюремной камере могут утомить кого угодно. - Зачем лишние сложности? Дворец испещрен тайными ходами. Конечно, мне придется завязать вам глаза, – парень не спешил раскрывать свои магические таланты. - Не волнуйтесь, маршал, я хорошо знаю свою работу. Проблем с вашим освобождением не возникнет. "Зато их будет более чем достаточно потом", - добавил про себя Мико. Прямолинейность маршала, его неумение держать в узде свои чувства, вот только начало из списка качеств Илая, который волновал советника на предстоящем задании. - И когда же мы выйдем отсюда? - Санти потер лицо руками. На запястьях уже появились весьма солидные ссадины от кандалов. - Вы хотя бы воды принесли? Мико прикрыл глаза, он не подумал о подобной мелочи, но, к счастью, у него всегда с собой была фляга, правда, не с водой. - Как и сказал его величество, ночью, это примерно через четыре часа, - советник заметил, что кандалы доставляют маршалу значительные неудобства. - Могу предложить вино. И, если хотите, то с избавлением от цепей можно не ждать. - Да уж, пожалуйста, - Илай посмотрел на кровавые полосы на руках. - Хотелось бы, чтобы я мог действовать обеими руками. Но, сначала, вино. Мико протянул флягу и, дождавшись, пока граф утолит жажду, опустился рядом с ним на одно колено. Привычное движение, и штырь медленно выходит из пазов, несколько минут, и кандалы с тихим звоном падают на каменный пол. - Благодарю, - кивнул граф. - Вы будете сидеть здесь со мной все четыре часа? - Нет. Мне нужно подготовить вещи для вас, и кое-что из провизии, я планирую покинуть город и некоторое время переждать в лесу, так что это будет не лишним. Если вам больше ничего не нужно, то я ухожу. - Что ж, тогда до вечера, - Илай послал ему ту самую обворожительную улыбку, которая чуть было не покорила Мико вчера. - А я, с вашего позволения, предпочту выспаться. Илай откинулся на груду соломы, разминая отекшие руки, и вдруг встрепенулся. - Советник! - окликнул он. - Что-то еще, маршал? - Мико не стал оборачиваться, так и застыл в дверном проеме. - Мой меч остался у Ренвила. Но, коль скоро, мы отправляемся в поход, я предпочел бы иметь то оружие, к которому привыкли руки. Раз уж вы взяли на себя обязанность по нашим сборам... Зайдите в мой дом. Обратитесь к повару. Просто скажите ему, что я попал в беду. Он сам отдаст вам то оружие, которое я желал бы иметь при себе. И не волнуйтесь, болтать он не будет. Не надо его убивать, - со смешком добавил маршал, - он забудет о вас меньше, чем через минуту. - Я выполню вашу просьбу, маршал, - Мико не отреагировал на попытку маршала то ли пошутить, то ли подколоть его, просто вышел, задержавшись лишь еще на минуту, чтобы заменить потухший факел. - Приятного отдыха. Илай снова откинулся на солому, и закрыл глаза. Ему хотелось забыться сном, хотя бы на это время. И желательно, по пробуждении обнаружить, что все это дурной сон. Играть подобные роли, было противно прямой и открытой душе Илая. Но король не оставил выбора. Что ж, придется выполнить и этот приказ. Но в душе поселилась горечь. Как бы там ни было, но уже весь город знает, что Санти арестован за измену. И никто не даст никаких гарантий, что маршал сможет дожить до конца этой эпопеи, а не сгинет где-нибудь, так и не очистив свое имя от той грязи, которой его незаслуженно облили, пусть даже из благих целей. Разве король не мог сделать это по-другому? Почему было не сказать ему обо всем? Может, он и не интриган, но ведь не дурак. Неужели они думают, что он совсем глупец, что разыграли весь это спектакль? Ведь он-то поверил в правдивость ареста. На его губах снова появилась горькая усмешка. Все мы игрушки в руках монархов. Что им до наших душ, если это требуется королю? Что значит самый верный и именитый слуга, когда его нужно разменять, подобно монете, в королевской игре? Мико оставил маршала отдыхать, справедливо рассудив, что за несколько часов, проведенных в тюрьме, ничего страшного с бывалым воякой не случится, и поспешил к дому маршала, так как все вещи, уже готовые, дожидались на выходе из туннеля, оставался только меч. Советник солгал о своей занятости только потому, что не хотел начинать задание со скандала, который неминуемо бы случился, стоило бы ему остаться. Он сейчас был словно бельмо на глазу у Санти, потому что абсолютно не вписывается в его понятия о чести. Впервые за долгое время Мико задумался о том, что его жизнь другим показалась бы кошмаром. Советник помотал головой. Нет, определенно, общение с маршалом дурно на него влияет. Мико направился к особняку Илая, решив не применять магию, кто знает, вдруг она пригодится ему при побеге. Много времени дорога не заняла, ведь Санти, как потомственный дворянин, жил близко к дворцу. Вот и знакомые ворота, негромкий стук, и Мико слышит тяжелые шаги, а потом и грохот запора. - Че тебе, малец? - хмуро вопросил повар, всей своей округлой тушей воздвигшийся на пороге. В руках у него был кухонный нож. Обыкновенный кухонный нож. Но то, как ловко играли этим предметом толстенькие пальцы, навело Мико на мысль, что он видит перед собой собрата. - Хм. Возможно, сказанное мной покажется вам ложью, - Мико, на всякий случай, встал так, чтобы удобно было оборонятся. - Но маршал попросил меня, принести ему его оружие. Он велел передать вам, что попал в беду, - припомнил советник слова Илая, предполагая, что это может быть какой-то код. - Ага... В беду, стало быть, - констатировал повар. Зоркие глазки стремительно обежали фигуру советника, сделав все необходимые выводы. - Ночка-то любовная, стало быть, не заладилась. А теперь в беду попал... Бывает. Ты проходи-то, на кухоньку. Погодь чуток. Я счас все принесу. Повар впустил Мико на кухню. Вернее, в маленький закуток, который служил преддверием кулинарного царства. - Присядь, что ли, - пробурчал повар. - Я быстренько. И поставил перед Мико блюдо с благоухающим пирогом. - Ты покушай, пока. Для Хозяина пек. Да вот не сладилось ему покушать. А ты кушай. Я быстренько. Слово "хозяин" он произнес именно так - с большой буквы. И укатился куда-то вглубь дома. Тихо и бесшумно. Что при его комплекции было просто невероятным. Советник снова подумал, что видит собрата по ремеслу. И даже где-то позавидовал такой конспирации. В этом толстяке точно не заподозришь убийцу... Мико смотрел на блюдо с пирогами, пахло вкусно, но голода он не испытывал, да и к тому же немного опасался каких-нибудь добавок. Он был не удивлен, что слуги графа верны ему, и готовы выполнить просьбу любого пришедшего с этим именем на устах. Такие люди, как граф Санти, пленяли своей прямотой. Мико бы не удивился, если бы узнал, что Илай спас жизнь своему странному повару. К слову, названный уже вернулся, появившись так же бесшумно, как и ушел. - Ну, вот и то что граф изволил просить, - пробасил повар. И с неодобрением оглядел пирог. - А чего не откушал? - возмутился он. - Таких пирогов нигде не отведаешь. Ну, да ладно. Повар протянул Мико кожаную прошитую сумку. Достаточно тяжелую, даже на вид, но небольшую и компактную. К ней был прикреплен и меч. - Вот. Ему отдашь. А пока погодь. Я съестного спроворю. Мико решил не спорить, надеясь, что подобная вещь поможет маршалу хоть немного утешиться. Он наблюдал за движениями повара, и, наконец-то, не выдержал. - Простите, мастер, могу ли я узнать, кто вас тренировал, и почему такой, как вы, служите обычным поваром, пусть и у такого выдающегося человека, как маршал? - Э! Ишь, ты, углядел! - повар благостно улыбнулся. - Ну, что тебе ответить? Все мы когда-то уходим на покой. Якобы. У маршала недоброжелателей много... Как не приглядеть? А кто учил... Нет уж его. По воле Владычицы Небесной посетила его такая скверная штука, как старость. А почему Илаю служу... Так кому ж еще? Мы с ним, почитай, уж лет дцать, как вместе. Я вот тут пока. А там, как в поход, так и я следом. За этим парнем глаз да глаз нужен. Много всяких... До крови-то благородной охочих. А и потом... Люблю стервеца. Битву у Ларданского перевала помнишь? Мико закатил глаза. Об этой битве, принесшей Илаю его славу, помнили многие. Войска несли огромные потери, ровно до того момента, как не убили прежнего маршала, и штандарт поднял никому неизвестный, во всяком случае, среди солдат, граф Санти. Тогда-то и появился миф о его невероятной удаче. - А кто ее не помнит? – ответил он, застывшему в ожидании повару. - Э! - повар помахал ножом, и снова принялся сноровисто нарезать мясо, копченую рыбу, сало и хлеб. - Помнят. А ты подробности знаешь? - Мне в то время было не до битв, - советник вспомнил, что занимался очередным заговором. Ведь во все времена, смута на границе порождала волнения внутри страны. Повар кивнул. - Штандарт-то он поднял. И самолично так его к скале принайтовил, что отодрать даже свои не смогли. Так он там и висит. Да главное не в этом было. Знамя знаменем, а перевал-то закрыт. Вот с тем набором, что в сумчонке, - повар ткнул ножом в сторону кожаной сумки, - Илай на перевал-то и полез. Один. Вырезать успел почти половину часовых. Да потом усекли его. Драки такой, клянусь, не видывал. Так, как Илай, мечом никто не владеет. Машина смерти, однако. Мы пока на перевал-то к крепости взобрались, он один ее держал минут двадцать. Раненый был, не раз... В кровище весь, а стоял. Я его тогда из боя выносил. Насилу он выжил. А перевал наш был. Повар выпрямился, воздев свое кухонное орудие, глаза разгорелись. - Это потом про знамя, да про знамя... А то, что он один ворота крепости держал, слышал? А сумчонка... Он ведь с разведчиков начинал. Про то тоже, поди, не знал? Если бы советник умел удивляться, он бы несомненно это сделал. Рассказ повара заставил Мико по-другому посмотреть на Илая. Он, конечно, знал, что маршал прекрасный воин, но вот о его работе в разведке даже не слышал. Как и о рассказанном героическом поступке. - Я впечатлен, - сказал он мужчине. – И с удовольствием бы послушал еще историй, но мне нужно спешить. - Так и готово все, - словно бы удивился повар. И протянул Мико уже собранные чересседельные сумки. - Я там плащик еще в котомку припрятал. Ты ему напомни. Мерзнуть будет, а слова не скажет. Ну, ступай, с богом! - Спасибо вам, - Мико улыбнулся, и, провожаемый поваром, вышел из дома маршала. Не торопясь, пошел обратно во дворец. До оговоренного времени оставалось еще пара часов, которые советник твердо решил проспать. Илай проснулся, как по тревоге. Привычно потянулся, и случайно врезал кулаком в стену темницы. - Ах, ты, е* мать твою и всех ее отпрысков! - Санти сел, потирая ссаженный кулак, огляделся. Увы, мрачная действительность не развеялась. Что ж, значит, надо действовать. Маршал вскочил, несколько стремительных движений, и его тело полностью готово к любым испытаниям. Мимо стражи пройти не составило бы труда, но уж слишком странно выглядел бы побег, при котором никто не пострадал, он специально выбрал в караул людей, которые вполне заслуживали смерти или травмы. Троих Мико просто вырубил, последнего убил. За его прегрешения король все равно скоро приказал бы от него избавиться. Засов молодой человек сорвал с помощью взрывной алхимической смеси, так как ключи хранились в караулке, в другом конце тюрьмы. Дверь открылась, позволяя Мико увидеть изрядно удивленного маршала. - Доброй ночи, граф, - проронил Мико, передавая Санти его вещи. - Готовы? - Однако не думал, что появитесь с таким шумом, - Илай быстро извлек из сумки все необходимое и уже через минуту сказал: - Я готов следовать за вами, советник. - Не забудьте про плащ, - Мико сам не знал, зачем это сказал, просто врезались в память слова повара. – И вот это. Советник протянул Илаю черную повязку из плотной ткани. На слова о плаще Илай только улыбнулся. Накинул с удовольствием. Посмотрел на повязку, но, вопреки ожиданиям Мико, не произнес не слова. Спокойно завязал ее на лице, встряхнулся: - Я готов. Тайный ход находился недалеко от камеры, в которой размещался Илай, советник нажал тайные кнопки, приведя в действие древний механизм замка. - Осторожно, ступеньки, – он подхватил маршала под локоть, помогая спуститься. Внизу Мико снял с глаз графа повязку, не опасаясь, что тот сможет запомнить дорогу. Подземные коридоры простирались под дворцом и городом на многие километры, петляя и переплетаясь под причудливыми углами. Мало кто из случайно попавших сюда мог выйти наружу. Но Мико знал каждый поворот, с ним не нужно было, волноваться о возможности заблудиться или наткнуться на обвал, которых в последнее время становилось все больше. Некоторые коридоры были затоплены после недавнего паводка. Король не видел смысла тратить казенные деньги на поддержания порядка в них, кроме, конечно тех, которые вели за стену, именно поэтому побег больше напоминал легкую прогулку. Если конечно гуляющих не смущают темнота, с трудом рассеиваемая огнем факела, и сквозняки. Иногда из боковых коридоров доносились странные звуки, напоминающие рычание. Здесь в достатке было древних тварей, способных убить в мгновение ока, но они не страшны потомкам древних королей, к которым относились оба идущих в темноте мужчин. Мико иногда приходил сюда, возможно, чтобы почувствовать дыхание древности на своей коже, или, может, увидеть, как воплощенная смерть льнет к нему, словно верная собака. Илай шел за ним, не задавая вопросов, не издавая ни звука. Тихо и бесшумно, что, безусловно, радовало Мико. Санти не обращал внимания на тех, кто скрывался во мраке переходов. Ни разу не спросил, долго ли им еще идти. Он был воином, и сейчас прекрасно понимал, что командует не он. И, не раздумывая, подчинялся своему нежданному командиру. Перед очередным поворотом, Мико сделал маршалу знак остановится, а сам исчез из поля зрения. Откуда-то потянуло свежестью. Спустя несколько минут советник вернулся, и поманил Илая за собой. Они вышли за стеной, недалеко от реки, но на разглядывание природы не было времени. Мико распутал ноги лошадям и вскочил в седло. Впереди их ожидала целая ночь бешеной скачки. Все также, ни слова не говоря, Илай птицей взлетел на лошадь. Жеребец всхрапнул, почуяв уверенного седока, в тот же миг шпоры вонзились ему в бока, посылая вихрем в ночную мглу. Мико погнал своего коня следом. Единственное, что спросил Санти, это: «Куда?». Выслушав ответ, подхлестнул коня, и помчался навстречу ветру. Странно, но ожидаемых советником вопросов, возмущений и объяснений не последовало. С одной стороны это радовало, но где гарантия, что маршал в следующий момент не совершит чего-то из ряда вон выходящего? Санти молча летел через ночь, даже намеком не показывая, что его занимает хоть что-то, кроме этой сумасшедшей скачки. Маршал был великолепным наездником. Могучий жеребец подчинялся его руке, подобно покорной овечке. Очень скоро, Санти обогнал советника на весьма приличную дистанцию. Мико никогда не жаловался на отсутствие навыков верховой езды, но все же он не был ни гонцом, ни солдатом. Поэтому, вскоре он вынужден был крикнуть, надеясь, что привлечет внимание только маршала: - Граф! Придержите коня! Илай осадил жеребца, да так, что животное зарылось ногами в грунт, и советник по инерции пролетел мимо. - В чем дело? - воскликнул граф, сплевывая набившуюся в рот пыль. Мико в изрядном раздражении повернул лошадь. - Может, не стоит забывать, что проводник здесь я? К тому же, в темноте можно не заметить выбоину на дороге, вы же не хотите, чтобы лошадь сломала ногу? Нужно быть аккуратней. - Но не до такой же степени, чтобы плестись с вашей скоростью, - возмутился Илай. - Вам не кажется, что побег будет выглядеть странно, если его величество не пошлет погоню? И не менее странно, если нас схватят в сутках пути от столицы? Или вы упрямо держите меня за идиота, господин тайный советник? Следующие несколько часов было слышно только ровный топот копыт, бряцание сбруи и тяжелое фырканье коней. Если бы не магия, которой поддерживал животных Мико, они давно бы уже рухнули в дорожную пыль, расплескивая пену и кровь из раздутых ноздрей. Вскоре советник заметил впереди изрядно заросшую бурьяном тропку, начинающуюся от древнего, наполовину сухого дуба. Он дотронулся до плеча маршала, привлекая внимание, чтобы указать направление. Илай молча кивнул. Их самих не питала магическая сила, и за эти несколько часов сумасшедшей гонки оба мужчины сами готовы были рухнуть, подобно загнанным лошадям. Кони свернули на узкую тропку, в этот момент действие магии закончилось, усталые животные перешли на легкую рысь. Еще через четверть часа показался охотничий домик. Он гармонично вписывался в окружающий пейзаж. Ничего лишнего - небольшое деревянное строение из ошкуренных бревен с двускатной крышей. Он был обычен, но именно в этой обычности заключалась его красота. Мико построил его сам, с помощью своего наставника из Гильдии воров. Об этом месте не знал даже король, хоть советник и хотел поставить своего сюзерена в известность, но тот, кто учил его, сказал, что однажды это место станет убежищем от всего мира. Старый вор был крайне эмоционален, Мико все никак не мог понять, как он мог дожить до своих лет и не попасться со своей вспыльчивостью, пока не увидел его в деле, тогда вопросы отпали сами собой. Наставник не зря занимал место главы Гильдии, он был тенью, совершенством, которого советнику так и не удалось достичь, слишком поздно он начал. Но вот его пророчество сбылось, Мико действительно понадобилось скрыться, хоть и не в одиночестве. Илай первым спешился, с интересом разглядывая небольшой, но без сомнения красивый дом. Мико собрался последовать его примеру, но, как назло, нога запуталась в стремени. Не заметив этого, советник попытался спрыгнуть и наверняка упал бы на спину, если бы его не подхватили сильные руки. Голова молодого человека откинулась на плечо Илаю, а глубокий голос бархатисто прошептал на ухо: - Что же вы так неосторожны, Мико? А потом сухие, обветренные после скачки, губы Илая накрыли его рот, как только он собрался что-то ответить. Первым порывом было оттолкнуть, но с другой стороны, почему бы и нет? В конце концов, никогда не поздно остановиться. - Я не привык к длительным конным прогулкам, - тихо ответил Мико, когда его губы вырвались из плена. Сейчас, опустив глаза, он предстал перед графом в образе, являющемся чем-то среднем между ним, настоящим, и тем мальчишкой, который так понравился Санти. - О, ну вы же не воин. Маршал, явно, и не собирался выпускать его из рук. Наоборот, сильные ладони только крепче сжали тонкую талию Мико. - Хорошо, что я рядом, - прошептал прямо в ухо мурлыкающий голос. - Вы могли здорово ушибиться. Рот Илая заскользил по шее молодого человека, дразня языком, покусывая. - У вас пересохли губы, - выдохнул ему в рот Санти и вновь накрыл его губы своими, смачивая и даря сладостное ощущение. "Что ж, в такой ситуации остается только расслабиться, и получать удовольствие", - решил Мико, чувствуя, как по телу потекла сладостная волна, собираясь в бедрах тугим комком возбуждения, и ответил на поцелуй, полностью отдаваясь во власть маршала и желаний собственного тела. Едва ощутив, как тело парня чуть обмякло, Санти подхватил его на руки. Черт бы его все побрал, но он хотел этого мальчишку. Хотел так, как будто это был первый и последний раз. Черт знает, что такого было в этих непроницаемых серых глазах, в тонких, четко очерченных губах, но Илай хотел его так, как никого и никогда. Не выпуская из рук драгоценную ношу, Санти огляделся. А, вот и то, что надо – небольшая завалинка возле стены домика. Усевшись на нее, маршал посадил Мико на колени, лицом к себе, нетерпеливо сдирая с него одежду, и впиваясь губами в маленький розовый сосок. От острой, на грани боли, ласки, парня выгнуло крутой дугой. А Илай, едва ощутив этот отзыв, как сорвался с цепи. Казалось, его руки и губы успевали везде. Мико извивался и стонал в его руках, из которых тщетно пытался вырваться, чувствуя, как разум все больше затапливает волна безумия. - Граф, остановитесь, - простонал он, когда ладони Илая стиснули его ягодицы, сжимая и раздвигая их, массируя и лаская. - Уверен, что хочешь этого? – произнес Санти низким, хриплым голосом. И услышав этот голос, Мико понял, что пропал. - Мы… же… с дороги… - с трудом выдыхал советник, тщетно борясь с обрушившейся на него бурей. – Пыль… пот… - Заткнись, - властно приказал Илай, и закрыл упрямцу рот своими губами, а его пальцы сжали член Мико, заставив молодого человека взвиться от нестерпимого желания. Затрещала какая-то ткань, явно разрываясь. Но это уже не имело значения. Ничего не имело, потому что Санти вздернул его вверх, и опустил на свой могучий член. Для смазки у них была только слюна, но даже это не волновало сейчас. Парень выгнулся, своим криком вспугнув лошадей, вцепился в плечи Илая. Рванулся, было, уйти от боли, но сильные руки держали крепко. А потом боль ушла, оставив место только любовному безумию, сумасшедшему ритму, уверенной мужской силе. И противиться не было сил, да и не нужно. Мико вскинул ногу, упершись ею в стену дома, над плечом Илая, чтобы дать ему войти еще глубже, и позволил тому творить, что он хочет. Потому что хотел Илай того же, что и он – взойти к вершине наслаждения, когда весь мир рушится в бездну, и остается только небо, усыпанное сверкающими осколками звезд.