Солнечный блик

Я лежала на кровати, закинув ноги на стену. Держала в руках книгу, но сейчас откинув голову и уткнувшись в потолок, думала о чем-то отдалённом. Из динамика телефона, лежащем на тумбочке рядом, играл трек Pleaser американской группы Wallows. Я встала с кровати, которая проводила моё действие протяжным скрипом, и прошлась по своей комнате, отбивая ритм музыки рукой по бедру. Старые обои, скрипучая кровать, ветхий стол и большой шкаф, со странным пугающим зеркалом. Я сделала несколько танцевальных движений, чтобы размяться после долгого чтения и убедиться, что мои ноги все ещё болят. После этого я снова села на кровать, которая громко скрипнула, словно снова встречая меня. Ну и ну. Я здесь уже целую неделю, а все ещё плачу каждые два часа из-за того, что нахожусь в этом отвратительном месте. Первая ночь прошла словно мимо меня. Вижу бабушку, которая встречает отца и о чем-то его спрашивает. Она старая, полная и выглядит неопрятно, скорее, даже отталкивающе. Если при дороге я могла себе представить, что это будет загадочная красивая старушка (которую просто не смог оценить мой брат) и о её тайнах я буду думать все лето, то сейчас, когда она ко мне подошла, мои надежды рухнули. От неё неприятно пахло, а лицо не выражало той доброты, которое свойственно старшему поколению по отношению к своим внукам. Оно скорее говорило: «Да, здравствуй, ты здесь можешь жить, но я собираюсь забыть о твоём существовании и вспоминать только ближе к обеду». Мы поздоровались и она пригласила меня в дом. Я обернулась и посмотрела на папу, ожидая, что он хоть что-то скажет. Он замялся и неестественно произнес: -Веди себя хорошо, — отец уже хотел отвернуться, но, видимо, что-то вспомнил, — Я и мать будем ждать твоих звонков в понедельник и в пятницу с часу до трех. Я кивнула и после этого он уже пошел в ту сторону, откуда мы пришли. Больше отец не оборачивался. Алиса, как мне представилась моя бабушка, отвела меня в мою будущую спальню. По дороге к ней я не особо рассматривала дом, а думала, о том, как же ей не подходит это имя. Алиса. Алиса. Алиса должна быть полна энергией, она должна блистать. Алисы должны быть такими. Она не Алиса. Старушка, которая в моем уме не была Алисой, привела меня в комнату, в которой я нахожусь сейчас и сказала, что скоро вернётся. Она ушла. Стало очень тихо. Я посмотрела в окно и увидела напротив себя практически идентичный моему дом, одно окно которого выходило прямо на моё. Я была на втором этаже. Дом, от которого я долго не могла отвести взгляд, начал меня пугать. Я смотрела на него несколько минут не в силах понять, почему он так на меня действует. Вдруг мне что-то почудилось в его окне и я с все бОльшим появляющимся страхом подошла к своему и резко задвинула шторы, а потом села на кровать. Тогда она первый раз скрипнула при мне и от неожиданности у меня по телу пробежала дрожь. Я залезла на кровать с ногами, подперев их под себя, в ожидании (не) Алисы. Она вернулась довольно скоро, с тарелкой, на которой было свежее пюре, пару помидор и огурец. Старушка также принесла соль и столовые приборы. -Кушаешь в комнате только сегодня, обычно будем делать это в столовой, — она поставила все на стол, — Считай, что это такое правило. -Хорошо, поняла, — я встала с кровати, которая ещё раз немного испугала меня резким скрипом и села за стол. -Извини за скрипучую кровать, у нас нет других, — она заметила задвинутые шторы, — а чего ты окно закрыла? -Мне не нравится тот дом, — я проткнула вилкой помидорку и поднесла ко рту. Она ещё немного постояла, а потом тихо ответила, словно вообще сама себе: -Да, мне тоже он не нравится, — с этими словами (не)Алиса вышла из комнаты и уже с лестничной площадки она крикнула, — Приятного аппетита! Из остального в этот день я помню только то, что долго плакала и не заметила, как уснула. Несколько следующих дней я тоже помню урывочно. Хожу по большому дому, от которого веет старостью и ветхостью. Везде картины в пыли, пол скрипит, многие двери закрыты. Бабушка ставит свои правила, касающиеся разных мелочей. При мытье посуды сперва мыть только вилки, потом ложки, а потом все остальное. Не ходить по дому после девяти. Не рисовать на стенах, отсчитывая здесь дни, как это делал мой брат. И это только начало. Собственно, как он и рассказывал, она выходила из своей комнаты, лишь чтобы приготовить поесть, а в другое время я её не видела. Во время обеда я пробовала узнать у неё, куда можно здесь сходить, но бабушка сказала, что если расскажет, мне будет не так интересно искать самой. А чем здесь ещё заниматься? На деле же я думала, что она просто та-а-ак редко выходит из дома, что уже и сама ничего не помнит. Вокруг нас было несколько домов, но все они выглядели настолько плохо, что к ним не хотелось подходить. Но дом, который был напротив моего окна, чем-то отличался от других. Он снова привлёк моё внимание и через время мне стало жутко. Однажды, будучи ребёнком, я села со своим двоюродным братом смотреть какой-то мультфильм*. В нем, как раз, был «живой» дом, который пугал детей на протяжении всего мультика. Дом, на который я смотрела теперь, тоже заставлял меня думать, что он живой. С некоторой паникой я решила поскорее убежать так далеко, чтобы его не видеть. С одной стороны был лес, с другой стороны простирались нескончаемые поля, которые были близки к цивилизации больше, чем я. В рюкзаке лежали фрукты, книга и пустой блокнот с карандашами. Я хотела найти красивое место, где смогу посидеть, как обычно бывает в фильмах, но куда бы я не подалась, везде были насекомые. То муравейник, то паук, то бабочки. Я в ужасе побежала домой и была из-за них напугана больше, чем тем самым домом. Я узнала у бабушки, как дойти до магазина и посвятила этому другой день. Я шла примерно полтора часа и была разочарована. Магазин был довольно скуден и из сладкого там было только печенье, а также несколько видов конфет. Я купила круглые неизвестные мне до этого конфеты и направилась обратно. Кто же знал, что потом эта сладость станет моей любимой! Я не привыкла так много ходить и под вечер мне казалось, что если я сделаю ещё один шаг, то мои ноги умрут. Я сидела на кровати в полной тишине, которую лишь время от времени прерывало перелистывание страниц новой книги и звуки пролетающих птиц, исходящих из моего открытого окна. Я снова читала не понимая прочитанное, потому что мысли отвлекали от чтения. Я закрыла книгу и уперлась спиной в стену. Я чувствовала себя в этом месте неуютно. Дом словно не принимал меня, соседние вообще пугали, а обилие насекомых за пределами жилища меня ужасали. Единственные места, которые более менее были похожи на цивилизацию, находились в почти двух часах ходьбы. Я потерла свои уставшие ноги и решила, что буду сидеть на кровати и читать, пока не заболит голова и ни-и-икто не заставит меня встать с кровати, как вдруг я услышала шорох из окна. Он прервал устоявшуюся тишину. Мне стало не по себе и я лишь повторяла данное себе обещание: «не буду вставать, не буду вставать, не буду вставать». Это бабушка делает что-то на улице. Шорох прекратился, но не успела я успокоиться, как услышала тихую игру на гитаре. Вряд ли (не)Алиса умеет играть. Несмотря на то, что голова кричала о том, чтобы я сидела на кровати и не высовывалась, сердце велело встать и я аккуратно подошла к окну. Совсем немного выглянув, я начала искать источник звука. Через окно, которое было напротив моего, я заметила сидящего юношу на кровати. Он и играл на гитаре. *Речь идёт о мультфильме «Дом-монстр» 2006 года. *uncomfortably — неуютно