Защитник

       День выдался пасмурным. Однако, вопреки всем прогнозам и ожиданиям, дождя не было. Погода стояла теплая, и если бы черно-серые тучи не затянули махровой шалью небо, лучшего дня для долгой прогулки было бы не найти. Но солнца видно не было, и это несколько портило настроение. К тому же маги Таки редко ошибались, предсказывая погоду. Если они говорили, что будет дождь, значит, он будет.       Стоило Ино выйти на улицу, как все ее призрачные страхи испарились, будто их и не было вовсе. На улице было сравнительно светло. И в сопровождающем на самом деле не было никакой нужды. Правда, людей здесь практически не было, и если очень нужно, можно притвориться, что ей страшно ходить по безлюдным улицам. А в редких прохожих она после того, как чуть не погибла, постоянно видела скрытую угрозу. И ложью это бы не являлось.       С Узумаки было хорошо и спокойно. Ино не сомневалась в том, что когда он рядом, с ней не случится ничего плохого. Наруто этого не допустит. И вместе с тем в обществе Стража Яманака чувствовала себя как-то неловко. Словно она влюбленная в него девица, которая никак не может завязать разговор с предметом своего обожания и открыть ему свои чувства.       Посмеявшись над собственными мыслями, Ино облокотилась на локоть Узумаки и несильно прижалась к нему. Как будто это Наруто был ее женихом, а не некий Анри.       Наруто медленно, подстроившись под шаг спутницы, шел по улице, не обращая внимания на редких прохожих, что время от времени бросали на них заинтересованные взгляды, и думал о том, что дружить с кем-то — это непосильный труд.       Ино угнетала тишина. Еще больше ее угнетало то, что она не знала, о чем поговорить с Наруто. Сам Узумаки предпочитал молчать и лишь изредка согласно хмыкать какому-то ее замечанию. Так они сошлись на том, что погода замечательная и что скорее всего ночью будет дождь. Большего из Наруто Яманаке выжать не удалось. К тому же разговор о погоде — это самая нейтральная тема! На такие темы говорят совершенно незнакомые друг с другом люди. Но никак не друзья! А ведь им есть о чем поговорить, иначе и быть не может! Наруто очень интересный человек. Загадочный. Наверняка он может многое рассказать. Кроме того, совсем недавно Ино рассказала о себе всё. Фактически обнажила перед ним свою душу. Узумаки просто обязан сделать ответную любезность и хоть немного рассказать о себе!       Ино в очередной раз попыталась завязать разговор. В этот раз она перешла от нейтральной погодной темы к более личной. Она стала расспрашивать о Саске. Он тоже был ей интересен. Учиха казался ей еще более загадочным, чем Узумаки. Пронзительный взгляд его черных глаз затрагивал душу и заставлял замирать сердце. Он пугал и в то же время манил. Когда Ино была рядом с Саске, то чувствовала себя глупым мотыльком, рвущимся к пылающему огню. Учиха был опаснее огня, Яманака в этом не сомневалась. В то же время он и сама была далеко не мотыльком. Ей хватало ума не приближаться к Саске. И тем не менее она не могла им не интересоваться. Девушка не сомневалась, что Наруто захочется рассказать о своем сожителе. Пожаловаться на какие-нибудь черты его характера или на привычки. Яманака прекрасно знала, как на самом деле трудно с кем-то делить крышу. Как время от времени хочется с кем-то поделиться наболевшим. Высказаться. Девушка была больше чем уверена, что Наруто никому не рассказывает о своей жизни: отчасти потому, что ему особо-то и не с кем было об этом поговорить. Это был идеальный шанс побольше узнать и о самом Узумаки и о его сожителе, который отчего-то зовет Наруто «мой господин». В игру они какую-то играют, что ли?       Однако Ино ждало разочарование. Тему для разговора она выбрала неправильно. Абсолютно неправильно. Узумаки игнорировал все вопросы, в которых упоминался Учиха. Он не собирался рассказывать о том, как и при каких обстоятельствах, они с Саске познакомились. И кто Учиха вообще такой, пожелал оставить в тайне. Кому надо — тот знает. А кто не знает — счастлив в своем неведении.       Ино начинала сердиться. Ей все никак не удавалось вывести Узумаки на откровенность. Да что там! Она не могла заставить его сказать хоть одно длинное предложение! Да при этом Учихе он был стократ разговорчивее, чем сейчас! Яманака предприняла еще ряд попыток разговорить Наруто. Она упрямо расспрашивала его об Учихе, о соседях, которые жили рядом с «Кицунэ», и снова об Учихе. Все тщетно. Обсуждать кого-то, тем более Саске, Наруто не собирался. Он вообще старался как можно меньше думать о своем личном демоне.       Все же Ино удалось завязать разговор. Отставив людей, она переключила внимание на вещи. Принялась расспрашивать о купленном ею браслете. Нужно ли за ним как-то следить? Как завязать так, чтобы он не развязывался каждые пять минут? Что делать, если шнурки протрутся?       О, это была самая большая победа Яманаки. Узумаки ей ответил. Не промычал что-то невнятное, не пробормотал свое ленивое «угу», а нормально заговорил. Длинными предложениями. Так, как хотелось Ино.       С виду заинтересовал Узумаки и рассказ о том, как Яманаке удалось исправить свой браслет-оберег. Каких трудов ей стоило зарядить его белой Силой. И как неожиданно он сам собой застегнулся на ее левом запястье. Он и сейчас был там. Яманака даже порывалась снять длинные, до локтей, перчатки, чтобы подтвердить свои слова. Но они очень не вовремя (по ее мнению) вышли на Круглую площадь.       Наруто вздохнул с облегчением. Наконец-то! Наконец-то они пришли. Здесь они расстанутся, и ему больше не придется никого слушать и ни с кем говорить. Какое облегчение!       Маг задумчиво осматривался по сторонам. Он так часто бывал на Круглой площади, что мог смело назвать ее родной. Его немного удивило то, что Ино попросила проводить ее именно сюда. Несмотря на то, что они вышли и уже какое-то время шли по площади, поймать здесь экипаж было практически невозможно. А ведь Яманаке надо было ехать в другую часть города. Это Узумаки точно помнил.       Наруто провел свою спутницу к центру площади. Они остановились в нескольких шагах от фонтана. Маг задумчиво осмотрелся по сторонам. Он пытался издали рассмотреть экипаж, который чисто теоретически можно было бы попытаться остановить. Но вместо экипажей его внимания привлекли совершенно другие люди. Они стояли в локтях двадцати от него. Более того, их разделял фонтан.       «Кто это?» — удивился Узумаки. По спине пробежал холодок. Маг отчетливо ощутил на себе чей-то внимательный взгляд.       Ино с любопытством осматривалась по сторонам. На Круглой площади было шумно. Поговорить нормально здесь уже не удавалось. К счастью, она задала самые важные вопросы и даже получила на них ответы. И пусть они нисколько не касались личной жизни Узумаки, не беда. Это их не последняя встреча. В другой раз ей повезет больше. В другой раз Наруто научится ей доверять.       Шум, царящий на площади, оглушал. Здесь было очень много людей. Женщины в простых поношенных платьях, дамы в дорогих нарядах, девицы в неброских симпатичных платьях. Дам сопровождали опрятно одетые кавалеры. Судя по их нарядам, они уступали своим прекрасным спутницам в социальном классе. Мужчин в дорогих камзолах и расшитых золотом одеждах тоже с избытком хватало на площади. Правда, тех никто не сопровождал. Они и не задерживались на одном месте. Кто-то пересекал площадь быстрым шагом, кто-то придерживал своих ухоженных скакунов, не давая им сорваться на рысь. Мужчин в простых, тысячу раз латаных одеждах тоже было в избытке. Они в большинстве своем стояли за открытыми овощными лавками и наперебой прославляли свой товар.       Детей на Круглой площади было даже больше, чем взрослых. Некоторые из них помогали родным торговать, другие присматривались к ухоженным дамам и опрятным кавалерам и явно осваивали ремесло карманников, третьи — резвились возле фонтана. Во всеобщий хор голосов врывалась чья-то ругань, звон разбитой посуды и пошлые песни — дневные таверны переживали свой звездный час. Очень часто людской гомон заглушал цокот копыт, звон колокольчика и стук колес многочисленных экипажей, что стремительным потоком мчались по площади, поднимая за собой клубы пыли.       — Как думаешь, — спросила Ино, растерянно осматриваясь по сторонам, — мне удастся остановить хоть один экипаж?       Ответа не последовало. Яманака резко оглянулась и облегченно вздохнула. Наруто стоял рядом с ней. Правда, он ее не слушал. Сосредоточенно всматривался куда-то вдаль и менялся на глазах. Если раньше Ино казалось, что маг напряжен в ее обществе, то сейчас она убедилась в том, что ее предположение было ошибочным. Яманака буквально ощущала, как изменилась аура Узумаки. Он был напряжен, к чему-то прислушивался, и ловко, очень ловко избегал столкновения с несущимися ему навстречу людьми, даже не глядя на них.       — Наруто! — чуть громче позвала Ино и для верности дернула мага за рукав светло-бежевого камзола.       Узумаки рефлекторно перехватил руку Яманаки, крепко сжал ее правое запястье и только после этого посмотрел на испуганную девушку.       — Прости, — медленно выдохнул он, осторожно отпуская Ино.       — Н-ничего, — Яманака покачала головой и повторила свой вопрос.       Наруто медленно кивнул. Верно. Девушку нужно посадить в экипаж и отправить домой. С остальным можно разобраться и потом. Так будет проще и в какой-то степени даже безопаснее.        Узумаки осмотрелся. Мимо со свистом промчалась почтовая карета. Сейчас она сделает полукруг и выедет на Почтовую трассу. Впрочем, это не так уж важно. Этот экипаж было бесполезно даже пытаться остановить. К тому же он уже промчался мимо. Еще два тоже не внушали особого доверия, потому Наруто пропустил и их. Зато следующий за ними экипаж, запряженный двумя не породистыми лошадьми, привлек его внимание.       «Это не должно быть трудно», — подумал маг. В конце концов это был чуть ли не единственный его талант. Говорить со всем живым.       Наруто сосредоточился на мчащихся рысью лошадях и едва заметно усмехнулся, когда те резко начали тормозить. На кнут и крики извозчика лошади не обращали ни малейшего внимания. Они хором жаловались на то, что Ирвин слишком порывист и груб. И наперебой убеждали Узумаки в том, что, несмотря на это, он не откажет в помощи даме.       — Хэйя! Хэйя! — кричал извозчик, погоняя лошадей и усиливая свои выкрики звучными ударами кнута. — Хэйя!       Лошади недовольно заржали, мотнули в разные стороны головами, но с места так и не сдвинулись.       Ирвин вновь замахнулся. Это был мужчина средних лет с лысеющей головой. Одет он был просто и неброско. Зато кнут у него был дорогим. Мужчина переживал из-за того, что стал причиной остановки движения. Галдеж на площади возрос в разы. Слов было практически не разобрать, однако очевидным было недовольство народа.       Всего минуту назад Ирвин промчался мимо стражи. Совсем скоро они явятся сюда и в первую очередь стребуют с него штраф, за нарушение порядка. И если он не заплатит (а он не заплатит, ибо нечем) его бросят в темницу. И тогда… тогда… Ирвин тряхнул головой. Нет, не нужно думать о плохом. Все что от него требуется — сдвинуть этих треклятых лошадей с места. Мужчина сильнее замахнулся и, рассекая воздух, ударил хлыстом по крупу темно-коричневой лошади. Вернее, хотел ударить. Он не сразу понял, что этого не случилось.       Ирвин чуть нагнулся вперед, чтобы понять, что все-таки произошло, и потрясенно охнул. Его кнут крепко сжимал в руке светловолосый парень. Хлыст несколько раз обвивал его ладонь. По нему стекали капли бордовой крови.       — Вот ведь, — недовольно покачал головой Наруто.       Складывалось впечатление, что он досадует о разбитой вазе. Что его нисколько не волнует то, что он поранил руку.       — Сударь, — Узумаки совершенно спокойно посмотрел на Ирвина, — будьте так любезны, — он отпустил хлыст и без труда выпутал из него свою руку, — отвезите даму домой.       Ирвин перевел потрясенный взгляд со странного парня на его спутницу. Девушка показалась ему милой. Она располагала к себе. В первую очередь тем, что так же, как и сам извозчик, была потрясена тем, что сделал Узумаки.       — Д-да, — пробормотал Ирвин. — Конечно, — он сделал попытку слезть с козлов.       Наруто вскинул вверх левую руку. Окровавленная ладонь заставила извозчика замереть и побледнеть.       — Не стоит, — спокойно сказал Узумаки. Его немного удивило то, что мужчина побледнел. Вроде бы он еще не сделал ничего такого, чтобы его напугать. Маг с легкостью отворил двери темно-синего экипажа и кивнул Ино: — Прошу вас, сударыня.       Девушка нервно сглотнула и слабо улыбнулась.       — Ино, — прошептала она, подобрав юбки и поднимаясь на довольно высокую ступеньку. — Называй меня Ино.       — Счастливого пути, — усмехнулся Наруто, проигнорировав последние слова девушки. Он звучно захлопнул двери экипажа и легко похлопал Ирвина по плечу: — Поторопитесь, сударь, — совершенно серьезно сказал он. — Совсем скоро здесь будет стража.       Извозчик нервно кивнул, пролепетал что-то отдаленно напоминающее: «С вашего позволения», — и снова ударил лошадей по крупу. В этот раз он бил их осторожно в четверть обычной силы. Впрочем, и этого было вполне достаточно. Лошади вразнобой заржали и тронулись с места. Не прошло и пары минут, как они перешли в галоп.       Наруто проводил взглядом экипаж и задумчиво посмотрел на левую руку. Рана была тонкой и неприятной. Ко всему прочему, кровотечение все никак не останавливалось. А ведь он целых тридцать секунд держал ее на весу! Рану, пожалуй, надо перевязать, а прежде промыть. Где бы это лучше сделать?..       Узумаки рассеянно осмотрелся по сторонам и тихо вздохнул. Он отвлекся. И не заметил, как человек с холодной, даже мертвой аурой, тот самый, что так сильно заинтересовал его, зашел ему за спину. Он был не близко, нет. Их, возможно, разделяло несколько домов, но все же тот тип был у него за спиной. Нехорошо. Ведь остальные остались в поле зрения. Создавалось впечатление, что его окружают.       «С чего бы это?..» — отстраненно подумал Наруто.       На площади стало тише. Да и люди тоже неожиданно разошлись. Кто зашел в трактир, кто заглянул в таверну, кто неожиданно вспомнил о том, что ему надо что-то купить. Но безлюдной назвать ее было бы неправильно. У фонтана по-прежнему играли дети. По-прежнему проносились по мутно-серым дорогам экипажи, мчались, обгоняя их, всадники. На площадь выехали стражники, но, не увидев беспорядков, не стали на ней задерживаться. Жизнь продолжалась.       Узумаки посмотрел на свою пораненную ладонь и тихо вздохнул. Проблемы надо решать по мере их поступления, так? Значит, в первую очередь нужно обработать эту царапину. Те, кто вроде как окружают, больше ничего не делают. Вряд ли есть необходимость опасаться их сейчас. Конечно, нельзя не воспринимать их всерьез. И да, было бы неплохо познакомиться с теми, кого он заинтересовал. Особенно с тем, у кого мертвая аура. Это было бы неплохо. Сейчас же на первом месте царапина. Хотя нет. Уже на втором.       Со стороны фонтана показалась барышня. Она бросалась в глаза своим экстравагантным темным платьем, такой же темной изящной шляпкой с черной вуалью. Ее лица совсем не было видно. Впрочем, не имело ни малейшего значения, как она выглядела. Наруто хватило одного взгляда на нее, чтобы узнать. Как бы ни звали эту даму, какое бы положение в обществе она ни занимала — все это терялось на фоне того, что было известно Узумаки. Эта леди была наставницей Нара Шикамару. И именно Шикамару сейчас с ней рядом не было. Он, пожалуй, из всей ее свиты был самым безобидным. По крайней мере, внешне.       Наруто знал, что некогда Шикамару приходил к «Кицунэ». Учиха рассказал ему об этом. О том, что Нара ходил по запущенному саду, внимательно рассматривал дом, явно собирался зайти внутрь. Но отчего-то не решался. Спустя пару часов его наблюдений, в «Кицунэ» пожаловал Верховный маг Таки, Суна, но Гаара, и желание заходить в магическую лавку отпало у Шикамару окончательно. С тех пор Наруто ничего не слышал о своем старом знакомом. И вот теперь объявилась его наставница. И ей что-то от него нужно. Иначе бы она не шла к нему с такой уверенной грацией.       — Я так рада нашей встрече, — заговорила дама, остановившись в двух шагах от Узумаки. Она говорила с ним так, как будто они были знакомы всю жизнь. Как будто они договорились об этой встрече заранее, лет так за пять, и вот наконец-то это свершилось…       Наруто бросил равнодушный взгляд на даму. Она интересовала его мало. Возможно, он зря не воспринимал ее всерьез. Однако маг не чувствовал опасности в этой леди. Она не причинит вреда. Нет. Не сама. Другое дело — ее спутники. Пусть их всего трое. Все они опасны примерно так же, как высший демон в гневе. Хотя Саске в гневе Наруто видеть пока еще не доводилось. И маг очень надеялся, что не доведется. Тем более испытать этот гнев на себе…       — Я так давно хотела поговорить с тобой, — продолжала говорить дама.       Узумаки нахмурился. Голос этой леди показался ему знакомым. Кажется, именно он спрашивал: «Вы в порядке, сударь?».       — Я, — медленно произнес маг, — в порядке. — Не стоит волноваться.       Он не видел этого, но был уверен, что его неожиданная собеседница улыбается. Она не пыталась притвориться, будто понятия не имеет, о чем говорит Узумаки, что ее удивила эта его странная реплика, сказанная как будто невпопад. Напротив. Ей льстило, что ее узнали.       — Твоя рука, — заметила дама. В ее голосе проскользнули встревоженные нотки.       — Жаль, что вы не падаете в обморок от вида крови, — вздохнул Наруто.       Его нисколько не волновало, что он сказал это вслух. Его мало беспокоило то, с кем он говорил, и то, что все спутники дамы наверняка слышат их разговор. Если бы он вздрагивал при каждом шорохе, если бы боялся сказать в лицо то, что думает, его бы здесь не было. Пожалуй, его бы вообще нигде не было.       — Поживи с мое, — добродушно рассмеялась дама, — и тоже перестанешь многого пугаться. А кровь, — она легкомысленно махнула рукой, — на самом деле это самая безобидная мелочь. В отличие от раны, — совершенно серьезно продолжила она. — Позволь мне помочь тебе.       — Я в порядке, сударыня, — нейтральным тоном повторил Наруто. — Не стоит волноваться.       — Неправда, — негромко отозвалась дама, отрицательно качая головой. — Поверь, я знаю… — она замялась. — Знаю, — увереннее продолжила барышня, — кто ты. Что тебя беспокоит, а что мучит. И я могу помочь тебе, — она понизила голос до зловещего шепота. — Избавить тебя от этого.       — Избавить? — переспросил Узумаки. — От «этого»? — он по возможности скопировал интонацию собеседницы. — От «этого», — задумчиво повторил маг нормальным голосом.       Наруто казалось неправильным называть Саске «это». Пусть он не человек, пусть не принадлежит этому миру. Все же он сознательное и очень могущественное существо. Живое существо. Просто его время идет не так, как у других. Нельзя называть его «это», будто он какой-то предмет. Ведь люди даже животных ставят на один уровень с собой, что уж говорить о тех, кто выглядит точно так же, как они? Ведь если понаблюдать за Саске со стороны, то его ничем не отличить от… обычного мага.       — Именно, — серьезно кивнула дама. — Пойдем со мной…       — Тебе станет легче, — передразнил Узумаки мужской голос, что в последнее время практически не преследовал его.       — И это тоже, — согласилась леди. — Но кроме этого, ты обретешь весь мир.       Узумаки потрясенно выдохнул. Надо же, какое лестное предложение. Весь мир. Ну-ну.       — Ты обретешь все, что только пожелаешь, — дама решила, что маг заинтересовался ее словами, и поспешила развить успех. — Богатство, власть, славу. Тебя будут окружать прекрасные дамы, изысканные кавалеры. Ты обретешь неслыханное могущество. Если захочешь, без труда получишь лицензию мага. Захочешь — станешь правителем. Покоришь себе все народы мира. Поверь, это нетрудно. Все, что тебе нужно, — это пойти со мной.       Несколько минут Наруто молчал, как будто обдумывая предложение дамы. Наконец, маг усмехнулся и покачал головой.       — У меня есть все, что я хочу, — спокойно сказал он. — Я не устану повторять это ни вам, ни кому бы то ни было другому.       — Возможно, — дама наверняка улыбнулась. — Сейчас тебе кажется, что у тебя есть все. Но твоя жизнь длинна. Поверь, пройдет время, и ты поймешь, что ошибаешься. И тогда ты поймешь, что тебе чего-то не хватает…       — Нет на свете ничего такого, чего я не смог бы получить, — перебил ее Узумаки. — Я всего добьюсь, — он выставил вперед руки и не обращая внимания на боль сжал их в кулаки, — вот этими руками.       Наруто выждал несколько секунд, давая даме осознать его слова, затем разжал кулаки и едва заметно поморщился от боли. Маг отстраненно отметил, что кровотечение остановилось, и лениво подумал о том, что рану не помешало бы перевязать. Однако за время разговора с таинственной дамой он успел изменить приоритеты. Теперь пораненная рука не имела ровным счетом никакого значения. Сейчас надо было избавиться от этой леди и познакомиться с тем типом, у которого такая холодная аура.       — Разговор закончен, сударыня, — Узумаки бесстрашно развернулся к даме спиной и неспешно пошел в сторону интересующего его существа.        Никем не замеченный ястреб вспорхнул со шпиля, что венчал вывеску одной из лавок, и, почти бесшумно хлопая крыльями, полетел следом за Узумаки.       Наруто шел по площади размеренным шагом. Дама за ним не последовала. Судя по резкому ослаблению магического фона, и она, и двое ее спутников, стоящих у нее за спиной, покинули площадь. И только последний сопровождающий дамы, самый необычный и интересный все еще стоял на месте и внимательно следил за Стражем.       Узумаки чувствовал чужой изучающий взгляд и, собственно, по нему и ориентировался. Путь не должен был занять много времени, и наверняка самым правильным было бы за эти несколько минут продумать свои дальнейшие действия. Познакомиться или поссориться; ввязаться в драку или же просто пройти мимо? Зачем он вообще идет в сторону человека с мертвой аурой? Он опасен. Связываться с ним опасно. Почему бы просто не сделать вид, что его нет? Почему бы не вернуться домой, или не зайти в какую-нибудь лавку?..       Пожалуй, об этом действительно стоило подумать. Но Наруто такие простые, приземленные вопросы волновали слишком мало. Он спокойно шел в сторону заинтересовавшего его человека и лихорадочно думал о том, как легко ему удалось поймать экипаж для Яманаки. С какой легкостью он заговорил именно с теми двумя лошадьми и при этом не слышал никого другого. Даже пожелтевшие листья, любящие, как старики, рассказывать все то, что они видели и пережили, молчали. Маг без труда говорил только с теми, кто был ему интересен. Более того, он заставил слушать себя, подчиняться ему. И не приложил для этого ровным счетом никаких усилий. А ведь раньше сделать нечто подобное было невероятно трудно. Сосредоточиться на чем-то одном получалось, но расплатой за это была дикая головная боль. Сейчас же ничего подобного не было.       Наруто свернул за угол небольшой таверны, прошел мимо нее и вышел на небольшой, мрачный проспект. Здесь было сравнительно тихо. Не шумели дети, не ругались взрослые. Лишь изредка перекидывались парой фраз торговцы. Прохожих тоже было немного. Каждый из них старался не задерживаться на этом проспекте. Все спешили выйти на площадь. Поэтому на замершего на месте Узумаки бросали косые и недоуменные взгляды. Одно дело если бы он подошел к одной из лавок. Но маг стоял посреди улицы и не спешил двигаться с места. Прохожие качали головами и мысленно то жалели, то дивились глупости молодого человека. Всем было известно, что думать о чем-то на этом перекрестке уже поздно.       Между лавкой мясника и покореженным не одной дракой трактиром, затаился хулиган. Его наметанный взгляд привлек дорогой камзол Узумаки, яркая, довольно красивая внешность мага, дорогие браслеты и кольца на руках. Хулигану все казалось предельно простым. Изнеженный роскошью простофиля заблудился и теперь понятия не имеет, что ему делать. Вон как растерянно озирается по сторонам, присматривается к тощим, высохшим деревьям и брезгливо морщится.       Хулиган вытащил из неприметных ножен нож и приготовился нанести удар. Богатенький простофиля перестал что-то высматривать вдали и уверенно прошел мимо мясной лавки. Он остановился в шаге от покореженного трактира. Наивный, не ожидающий подлянки, он стоял спиной к хулигану и буквально кричал: «Ограбь меня!». Хулиган криво усмехнулся, поудобнее сжал в руке нож с изогнутым лезвием и прыгнул на свою жертву.       Наруто задумчиво хмыкнул. Он по-прежнему чувствовал на себе пристальный взгляд, чувствовал мертвую ауру человека, смотрящего на него, понимал, что этот тип близко, но никак не мог понять где он. Узумаки озадаченно покачал головой. Не особо отдавая себе отчета в том, что делает, маг легко тряхнул правой рукой, ловко схватил за рукоять выпавший из рукава любимый кинжал и стремительно развернулся лицом к мясной лавке.       Хулиган не понял, как это получилось. Мгновение назад простофиля вздыхал и качал головой, а он сам заносил руку для удара. Но вот не прошло и секунды, а «баловень судьбы» уже выбил у него из рук нож, прижал коленом к холодной, сырой земле и сам приставил свой кинжал к его шее.       — Ничего не понимаю, — пробормотал Узумаки, растерянно осматриваясь по сторонам. Он чувствовал чужое присутствие, чужой пристальный, сейчас уже немного насмешливый взгляд, но никого не видел. Это походило на издевательство!       «Это мои слова», — подумал хулиган, осторожно, так, чтобы не порезаться об остро заточенное лезвие, он немного повернул голову в сторону и посмотрел на свою несостоявшуюся жертву.       Нет, все же его неправильно было назвать простофилей. Уж слишком сильной была у него хватка. Руки у него не дрожали, как будто он не впервые приставлял к чьему-то горлу нож. Нет, точно не впервые. Об этом говорили его глаза. Синие-синие, абсолютно спокойные и пугающе холодные. В них застыла уверенность в себе и странная незаинтересованность в происходящем.       — Эй… — неуверенно позвал хулиган. Его немного удивляло то, что на него не обращали внимания. Ему даже слова не сказали. Как будто вообще не заметили.       Наруто недоуменно посмотрел на хулигана. Несколько секунд он рассматривал парня, которого прижимал к земле. Черноволосый, худощавый, одежда поношенная, но удобная. На вид парень был его ровесником. Может, немного старше.       — Ты, — медленно произнес Узумаки, пытаясь разобраться в ситуации, — напал на меня со спины, — это он сказал довольно уверенно.       Хулиган ожидал услышать в продолжении какую-нибудь браваду, или лекцию о том, почему так делать нельзя, однако Наруто лишь неуверенно уточнил:       — Да?       — Попытался, — прохрипел хулиган, потрясенный последним вопросом. Если его до сих пор не замечали, то какие рефлексы должны быть у этого парня. Где он их так отточил?       — М-да… — протянул Узумаки. — Хм-м… — глубокомысленно продолжил он. — Я, — маг наконец решил, что ему надо делать, — ищу здесь кого-то… — задумавшись, он сильнее прижал хулигана к земле.       — К-кого-то? — сдавленно прохрипел придавленный парень.       — Угу, — кивнул Наруто, не ослабляя хватки. — Я не знаю, как он выглядит, но у него такая необычная аура…       — Аура? — едва слышно переспросил хулиган. — Т-ты маг?       — Да, — подтвердил Узумаки и мысленно добавил: «Довольно посредственный, правда. Зато какой потенциал!»       — Тебе нужны деньги, да? — вслух продолжил он, легко вставая со своего недавнего обидчика. Ловким движением фокусника он спрятал свой кинжал в рукаве. — У меня есть… — он сунул руки в карманы и вытащил оттуда горсть монет: несколько серебряных и пригоршню медяков. — Вот, — как-то виновато улыбнулся он. — Все что есть. Бери.        Хулиган потрясенно смотрел на свою несостоявшуюся жертву. Он хотел ограбить этого парня. С выбором жертвы он чуть ли не впервые в жизни ошибся. Парень оказался магом. Кроме того, тот выглядел неплохим бойцом, да и хватка у него была железная. И, как нередко бывает, при таком наборе положительных качеств, парень этот оказался непроходимым идиотом. Вот умора! Он сам отдает все, что у него есть! И черт с ними, браслетами и кольцами. Мелочь тоже ничего.       — Бери-бери, — подбодрил хулигана Наруто. — Не переживай, — он лучезарно улыбнулся, — взамен я забрал твой нож. У него удобная рукоять.       Хулиган потрясенно выпучил глаза. Он не понял, как горсть монет оказалась в его руках, не заметил, как светловолосый маг отошел от него на несколько шагов. В его голове крутились последние слова его несостоявшейся жертвы: «Взамен я забрал твой нож». Парню потребовалось около минуты, чтобы осознать смысл этих слов.       — Эй! — встрепенулся он. — Это надувательство! Он в сто крат дороже этой мелочи!       Узумаки оглянулся и хитро усмехнулся. Хулиган замер. Если подумать, этот маг мог просто забрать его нож и не дать за него ни гроша. Еще повезло, что все сложилось так. Парень раздраженно зарычал. Какой бы здравой ни была его последняя мысль, все это было неправильно! Он — охотник! Не жертва. Как он мог остаться с таким носом на глазах у всех? Уж лучше бы этот парень забрал нож за так. Можно было бы придумать какую-нибудь байку. А так все видели, как он продал свое сокровище за сущие гроши!..       …Кстати, а когда это он нож-то забрал? Он ведь не обращал на него внимания до тех пор, пока его не окликнули. Или так только кажется со стороны?..       Наруто отошел еще на несколько шагов от недавнего обидчика и напряженно замер. Он нашел его. Человека с мертвой аурой. Это был высокий мужчина, закутанный в неброский серый плащ без рукавов. На голове у него была светло-серая шапка-платок, полностью скрывающая его волосы. Если таковые, конечно, у него имелись. Руки у мужчины были голые, странного, неестественного оттенка. На них красовалось по три шрама-шва. Каждый его палец, подобно кольцу, обвивал шрам. Или все-таки шов. Мужчина купил лук в продуктовой лавке и, не поворачиваясь лицом к Узумаки, неспешно направился в сторону трех сухих деревьев. Под ними неподвижно стоял ветхий экипаж, запряженный старенькой пегой кобылой.       — Сударь, — окликнул его Наруто, на шаг ближе подходя к тому месту, где только что стоял заинтересовавший его человек, — вы потеряли руку, — он сказал это таким тоном, как будто речь шла о чем-то обыденном и совершенно безобидном.       Мужчина остановился. Посмотрел внимательно на свои руки и выругался на каком-то незнакомом Узумаки языке.       — Как неловко, — пробормотал он на интернационале, поворачиваясь лицом к невозмутимому Стражу, за которым уже довольно долго наблюдал.       Узумаки Наруто был молод. Очень молод. Глаза у него были необычные. Впрочем, это было особенностью всех Стражей. Необычные глаза, равнодушный взгляд, непонятное сердце. А еще у него отличная реакция и наверняка необъятная Сила, как и у всех Стражей. Правда, аура у него странная. Слишком бледная. Невыразительная. Фальшивая? Впрочем, если он Ключ, как говорят, то вполне естественно, что пытается скрыть свою суть.       Наруто внимательно рассматривал лицо незнакомца. У того были пронзительные зелено-бирюзовые глаза. Неестественно яркие на фоне бледной кожи и такого же неброского платка, скрывающего чуть ли не все его лицо. Не запомнить это лицо было крайне трудно. Наруто неопределенно хмыкнул и подошел к лежавшей на земле руке.       Мужчина с любопытством наблюдал за тем, как Узумаки подходит к его руке, садится на корточки и поднимает его руку. Он не стал просто наклоняться. Это уже говорило о Страже достаточно много.       Стоило Наруто коснуться руки, и та с готовностью поведала ему все о себе, о человеке, которому она принадлежала. Перед глазами у мага пробежали тысячи картинок. Всего за несколько секунд Узумаки узнал, что человека, обладающего мертвой аурой зовут Какузу. Родился он более ста лет назад на Равнине. Рос сиротой в очень жестоком окружении. С восьми лет состоял в банде «Молчаливых»[1]. В пятнадцать убил своего наставника. Это положило начало всей его дальнейшей деятельности. Каждый его шаг имел кровавый отпечаток. Каждый, с кем он так или иначе вел дела, был хладнокровно им убит.       … Когда Какузу исполнилось двадцать, он уже был широко известен по всему миру. Хладнокровный убийца, не щадящий ни женщин, ни детей, работающий за любую плату. Быстрый, ловкий, хитрый, жестокий. Тогдашний правитель Равнины Даи V объявил Какузу в розыск, дал награду за поимку его — живого или мертвого.       Долгие десять лет охотники за головами преследовали молодого убийцу. Многие из них сложили головы при встрече с ним. Тысячи невинных жертв помнили эти десять лет погони. Но все закончилось, когда Молчаливый Отшельник Шина Шаури[2] в честной схватке победил Какузу и доставил его во дворец Даи V. Казнь состоялась немедленно.       Именно тогда Какузу обнаружил в себе зачатки магии. Его казнили, но вопреки всем ожиданиям, не убили. Некромантия сделала Какузу практически бессмертным.       «Казненный» покинул Равнину и переехал в Вековые Льды. Он поселился совсем близко к Аномальной зоне, в надежде, что его дар станет сильнее. Прошло несколько лет и стало ясно, что надежды пусты. Какузу перебрался ближе к цивилизации, поселился в небольшой деревушке. Там проживало не более ста человек. «Богом забытое место», — как любил повторять старейшина деревни. Какузу приняли там доброжелательно. Подарили полуразрушенную хибарку на окраине деревни и стребовали обещание, что он будет участвовать в общественных работах.       Прошло полтора года. Размеренная жизнь надоела Какузу. Пора было напомнить о себе. И он напомнил. Деревенька на окраине Вековых Льдов стала историей. Все было сожжено дотла. Каждый был убит.       Но никто не узнал о трагедии в Богом забытом месте. И Какузу пошел туда, где его заметят.       Все повторялось по уже пройденному сценарию. Жестокие убийства, погоня, захват, казнь. В этот раз его четвертовали. В этот раз сложнее было встать. И, возможно, в этот раз у Какузу бы ничего не вышло, но ему помогли. Леди в изысканном темном платье, такой же темной шляпкой с черной вуалью, полностью скрывающей ее лицо, предложила Какузу сделку. Она научит его использовать свой дар и поможет собрать воедино тело[3]. Взамен она попросила помочь ей в одном долгосрочном деле. Какузу не колеблясь, согласился…       Наруто глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы справиться с навалившимися на него чужими воспоминаниями. Маг тряхнул головой и встал на ноги.       — Ваша рука, сударь, — совершенно спокойно произнес он.       — Благодарю, — Какузу усмехнулся. — Пожалуй, — пробормотал он, — мне стоит самому покупать нитки.       Узумаки неопределенно пожал плечами. Он узнал все что хотел о человеке с мертвой аурой. Нет, все-таки он узнал больше, чем хотел. Он бы прекрасно жил себе дальше, не зная, как промышлял в молодости Какузу. Впрочем, сейчас тоже ничто не мешает ему жить как прежде. Дела давно минувших дней несильно волновали Наруто. Маг развернулся и, решив, что узнал достаточно, направился домой. Да, домой нужно было попасть как можно быстрее. Это было очень важно. Очень.       Какузу хмыкнул. Страж умел читать . Теперь он знал о нем все. Какузу понял это по глазам Узумаки. Нет, он не нашел там ни отвращения, ни испуга, ни презрения. Страж никак не отнесся к его прошлому. Никак. Он лишь удивился тому, что видит его. Раз это его не напугало, значит, страх не будет сковывать его движений. Не станет мешать принимать решения. Возможно, он сможет использовать свое знание против него. Нельзя его вот так просто отпускать. Надо немного подкорректировать его память…       Какузу сжал оторванную руку в кулак, призывая холодную энергию мертвых душ. Однако все, что ему удалось собрать, в мгновение ока было уничтожено мягким оранжевым светом. Какузу с недоумением смотрел на Стража. Узумаки обволакивал странный рыжий огонь. Не прошло и секунды, как между ними появилась стена из этого же огня. Наруто слегка повернул голову в сторону, будто желая посмотреть на того, от кого отгородился. Какузу прищурился, стараясь рассмотреть Стража сквозь огненную стену. Он был готов поклясться, что сейчас глаза у мага были алыми с вертикальным зрачком.       Наруто очень медленно поднял вверх правую руку. Невидимая сила отшвырнула Какузу к его экипажу. В тот же миг кольца-ограничители превратились в пыль.       Мгновением позже тело мага пронзила невыносимая боль. Боль в груди парализовала. Узумаки не мог даже вскрикнуть. Дышать стало практически невозможно. Казалось, что кто-то пронзил его мечом и с садистским удовольствием поворачивает этот меч в ране, все глубже и глубже вгоняя его в тело.       Наруто судорожно выдохнул. В ушах звенело, перед глазами все плыло. Вдохнуть долго не получалось. По щеке побежало что-то теплое, вязкое. Но все это казалось магу сущими мелочами. Его главной проблемой было то, что он слишком далеко от дома. Эта мысль на несколько секунд позволила позабыть о боли.       … Всего на несколько секунд. Потом боль накрыла его с головой…       Рыжие вспышки сводили с ума своим постоянством. Узумаки казалось, что он слышит звон. Он бил по ушам, оглушал. «Меч» в груди вращался все быстрее и быстрее, и казалось, вот-вот проделает в нем дыру. Закричать, даже подумать было невозможно. Пока еще удавалось дышать, но кто знает, когда и это станет невозможно делать.       — Я не могу появляться там, где я не был, — с досадой произнес смутно знакомый голос. Он звучал на удивление четко. Как будто это были собственные мысли Наруто. — Соберись , — велел он. — Зайди в дом .       Узумаки хотел было возразить, но голос как будто пропал. Горло ужасно болело. Даже застонать было невероятно больно. Наруто нахмурился, пытаясь хоть что-то рассмотреть. Боль мешала сосредоточиться. Сейчас, при всем желании, от нее невозможно было отвлечься. Узумаки судорожно выдохнул и со всей силы сжал левую руку в кулак. Пальцы вонзились в царапину, которая на поверку оказала очень даже глубокой. Наруто хрипло вскрикнул. Наверное, глупо было пытаться перебить боль болью. Видеть он от этого лучше не стал. Напротив. Ослеп на бесконечно длинное мгновение.       — Наруто! — настойчиво звал Курама.       Узумаки закашлялся. Дышать было тяжело. Внутри все разрывалось на части, сердце стучало, как сумасшедшее. Маг упрямо смотрел прямо перед собой, стараясь различить очертания предметов. Ему казалось важным увидеть хоть что-то. Это было важнее, чем попытки хоть как-то притупить боль. Глаза болели и слезились. Наруто запрещал себе моргать. Он боялся, что попросту не сможет открыть глаза. А ведь ему надо увидеть…       … В какой-то миг ему все же удалось рассмотреть дом, рядом с которым он стоял. Больно резанула глаза яркая вывеска. Наруто зажмурился. И все же он успел прочитать надпись. «Кицунэ». Каким-то образом он вернулся домой.       Невероятно быстрым образом.       Хотя сейчас все это неважно.       Главное войти внутрь, захлопнуть за собой дверь, и тогда все будет в порядке. Надо только зайти в дом.       Тело практически не слушалось. Левая рука онемела. Стиснув зубы, Наруто заставил себя поднять правую руку. Ему показалось, что прошла вечность, прежде чем он это сделал. Маг крепко сжал пальцами дверную ручку, но сил потянуть дверь на себя у него не хватало.       Наруто судорожно выдохнул. Хотелось потерять сознание. Перестать чувствовать. Но боль не давала этого сделать. Резкими, с каждым мигом все усиливающимися вспышками она, словно тонкими, смоченными ядом иглами, пронзала тело. Дышать становилось все труднее и труднее. Что-то мешало это делать. Душило.       Узумаки, позабыв о том, что хотел открыть дверь, отпустил ручку и попытался оттянуть от шеи ворот камзола. На мгновение показалось, что стало легче. Наруто отпустил ткань и дышать снова стало слишком трудно.       … Одежда мешала. Маг попытался расстегнуть камзол. Пальцы дрожали и никак не могли справиться с маленькими пуговицами. Дышать было невозможно. Наруто схватил двумя руками края ворота, беззвучно всхлипнул и резко потянул их в разные стороны. Ткань, на удивление, рвалась очень легко. Больше ничего не душило. Но легче дышать отчего-то не стало.       — Открой дверь, Наруто! — промелькнула в голове чужая настойчивая мысль.       Узумаки не понял, чего от него хотели. Его мало волновали чужие приказы и пожелания. Он пытался вдохнуть. Но отчего-то это не получалось. Боль разрывала на части. Стоять больше не было сил. Ноги подкосились, Наруто опустился на порог.       — Проклятье!  — ругался Курама.       Из-за этого в ушах у мага звенело, а голова раскалывалась.       Наруто зажмурился и попытался лечь, свернуться клубочком, спрятаться от всего, что так мучило его. Но отчего-то и лечь не получалось.       Внезапно боль отступила. Она не исчезла, нет. Ее отголоски по-прежнему терзали тело, однако это практически не ощущалось. Как будто между ним и болью выросла огромная, мощная стена. Больше ничто не сковывало движений, однако в голове по-прежнему стоял туман.       — Прости, — голос Курамы звучал неприятно-громко. Как будто он кричал. — Потом будет хуже, — говорил он. — Но сейчас тебе очень надо зайти в дом .       Узумаки игнорировал чужой голос стиснув зубы. Сейчас он был единственной его проблемой. Было бы здорово как-нибудь его заткнуть. Но как заставить замолчать то, чего вроде как и нет?       — Послушай, Наруто, — ни на секунду не смолкал Курама, — это никуда не делось. Я всего лишь притупил твои ощущения. Это по-прежнему убивает тебя. Поэтому вставай, открывай дверь и заходи в дом.       Наруто сжал в руках виски. Голова раскалывалась. Двигаться не хотелось, и он не собирался этого делать.       — Не заставляй меня , — говорил Курама, — делать это за тебя.       Узумаки не шевелился. Он баюкал левую руку на груди, совершенно не заботясь о том, что оставляет на коже кровавый отпечаток. Сейчас рука волновала его больше чем все остальное. К голосу в голове он худо-бедно начал привыкать. Маг не вслушивался в чужие мысли. Его нисколько не волновало то, что ему грозит верная смерть, и то, что пока он на улице, Учиха не чувствует его. Что ему жизненно необходимо зайти в дом, в обитель демона. И тогда то, что его жизнь висит на волоске, станет проблемой высшего. Все это Наруто совершенно не волновало. Он даже не обращал внимания на то, что ему по-прежнему невероятно трудно дышать.       Курама раздраженно зарычал. От этого в ушах у мага зазвенело. Он неосознанно закрыл их руками.       — Встань, Страж! — разъяренно прозвучало в голове у Узумаки.       Наруто против воли поднялся. Тело двигалось само по себе, подчиняясь командам раздраженного чужого голоса. Медленно, не осознавая то, что он делает, Узумаки положил руку на ручку двери и потянул ее на себя. Ничего не случилось. У него по-прежнему не хватало сил для того, чтобы отворить дверь.       Вновь раздосадованно зарычал Курама. Наруто окутало светло-оранжевое свечение. Позади него как будто кто-то появился. У мага и в мыслях не было обернуться и проверить, так ли это. Он просто с равнодушной отрешенностью отметил, что позади него кто-то есть. Этот кто-то положил руку поверх его руки и они вместе потянули дверь на себя. Та без промедления отворилась.       Едва слышно зазвенел новый браслет-ограничитель, покрываясь сетью мелких трещин. С каждой секундой они становились все отчетливее и глубже. На это никто не обращал внимания.       Следуя чужой воле, Узумаки переступил порог дома, спустился с небольшой ступеньки и оказался в холле собственного дома. Не задерживаясь в дверях ни на секунду, он медленно прошел вглубь холла, отворил неприметную дверь и вышел в один из коридоров особняка.       — Это мой предел, — прошептал Курама.       В следующий миг невидимая стена рухнула. Притупленная иллюзией боль обрушилась на Наруто с удвоенной силой. В груди все горело, голова раскалывалась, перед глазами все плыло, в ушах шумело, левой руки как будто не было. Ноги подкосились, маг обессилено опустился на пол. Беззвучно всхлипнув, он прижал руки к груди, силясь хоть как-то унять боль.       … Мир вокруг почернел. Не существовало больше ничего: ни жесткого ковра, ни немного спертого воздуха, ни едва слышно скрипящей двери. Была только боль. Невыносимая, острая, вечная…       То, что с господином что-то не так, Саске понял еще тогда, когда тот мило беседовал с живым зомби. Вернее, тогда, когда уже уходил от него. Стена рыжего огня ослепила ястреба, и господин исчез из поля зрения Учихи. И если бы только это. Узумаки вообще исчез. Даже с помощью Договора его невозможно было найти. Что-то скрыло его от демона непроницаемой завесой.       Саске казалось, что прошла вечность, когда он вновь ощутил своего господина. Но на деле прошло ровно пять минут.       Всего пять минут.       Наруто был далеко от дома. За это время он, при всем желании, даже воспользовавшись экипажем, не смог бы вернуться домой. Значит, он использовал другой метод перемещения. Более быстрый и практичный. Магический.       Казалось невероятным то, что сделал Узумаки. Телепортация — не самое простое искусство. Господин прежде никогда ее не применял. Скорее всего, просто не умел этого делать. Или не афишировал своих талантов? Ведь судя по тому, что знал Саске, магом господин был… не самым лучшим.       Но сегодня он легко и непринужденно использовал телепортацию. Впрочем, не так уж и легко. Переместился же он не в свою спальню, или библиотеку, или еще куда-нибудь, где проводил довольно много времени, а в коридор, в котором практически не бывает. Как такое получилось? Неправильно построил заклинание? Не на том сосредоточился? Или на самом деле переместился в холл, а сюда пришел сам? А может, вообще оказался перед домом? А что если…       …Что если Наруто не принимал участия в перемещении? Может, за него это сделал кто-то другой? Например, тот, кому принадлежит этот рыжий огонь. Ведь очевидно же, что это не стихия господина…       Саске еще больше уверился в том, что его последняя догадка верна, когда увидел Узумаки. Наруто лежал на полу, прерывисто дышал и беззвучно стонал. Его лицо исказила гримаса боли. Из закрытых глаз, словно слезы, сбегали алые струйки крови.       … Он точно был не в том состоянии, чтобы куда-то перемещаться…       Несколько секунд Учиха потрясенно смотрел на господина. Он пытался понять, что случилось, и не мог. Живой мертвец не коснулся мага ни физически, ни ментально. Он не ранил господина. В этом Саске не сомневался. И тем не менее что-то причиняло Узумаки нестерпимую боль. Она была настолько сильной, что Учиха даже слышал ее слабые отголоски. А ведь обычно они, высшие демоны, предпочитают отгораживать себя от подобных чувств. Боль смертных — любимая пища падали, способных лишь мечтать о том, чтобы когда-нибудь стать высшими. Бесхребетные глупцы! Всем давно известно, что боль не увеличивает могущество, нередко даже уменьшает его. Другое дело страх, гнев, ярость, радость…       …Господин тоже не любил делиться своей болью. Все их знакомство он искусно ее скрывал. О том, что ему нехорошо, можно было догадаться лишь по неестественно напряженным плечам и отрешенному, пустому взгляду. Он даже не думал о том, что ему больно! Иногда, крайне редко, маг позволял себе застонать. И это наверняка получалось у него неосознанно.       …Сейчас же маг не думал ни о чем. В голове у него была пугающая пустота.       Судорожный выдох Узумаки и последовавшая за ним тишина заставили Саске встрепенуться. Он опустился на колени рядом с господином, внимательно его осмотрел, прислушался.       Наруто был бледен. Оттого румянец, горящий на его скулах, и разбавленная слезами кровь, тонкими дорожками стекающая по щекам, казались неестественно яркими. Маг практически не дышал. Что-то мешало ему сделать вдох, а может, не давало выдохнуть. Сердце у Узумаки билось, как сумасшедшее. Оно могло и не выдержать такой неожиданно сильной нагрузки и разорваться. И это стало бы верной смертью.       …Несмотря на то, что Наруто был Стражем, он оставался смертным…       «Я проклят?» — Учихе внезапно вспомнился первый серьезный вопрос господина. Тогда он ответил «нет» и даже не попытался понять, что так сильно удивило мага в таком простом ответе. Несколько позже стал понятен вопрос с проклятием. Узумаки оказался Стражем. Стражей преследуют сумасшедшие (по рассказам старших) боли. Смертные, по неведению, могли спутать их с проклятьем.       — Великое Пламя… — пробормотал Саске.       Все резко стало на свои места. Популяция Стражей была до смешного мала не потому, что они участвовали в постоянных войнах, плели интриги, участвовали в заговорах, нет. Насколько это было известно, Стражи вообще крайне редко занимались подобной ерундой. И уж если начинали этакую игру, то точно не погибали от того, что их раскрыли, или предали, или еще что. Легко и непринужденно, заставляя испытать ужаснейшие муки, болезнь, что преследовала Стражей с самого рождения, забирала их жизни. Горе тому, кто не в силах вынести боль и не может притупить ее настолько, чтобы со временем вовсе забыть о ее существовании. Да, притупить боль было самым правильным «лечением». Единственным «лечением». Увы. Артефактов Жизни — артефактов, поглощающих любую боль — еще во времена процветания Тэндо было до обидного мало. Не более ста штук. После того, как государство Стражей пало, Артефакты Жизни, как и сами Стражи, стали легендой.       … Самое страшное для демона — потерять своего господина до истечения договора. Учиха всегда могли защитить своих господ от любой напасти. Никто никогда не умирал раньше времени. Прежде — никогда…       … Самым страшным для Саске было наблюдать за тем, как мучится его любимый человек. Как медленно, заставляя страдать, боль капля за каплей забирает его жизнь. Она убивает его господина. Его Наруто.       Нет. На это нельзя просто сидеть и смотреть.       Саске осторожно провел по щеке мага, стирая с нее кровавую полосу. Щеки у Узумаки горели. Лоб оказался невероятно горячим. Видимо, у него подскочила температура.       Наруто никак не отреагировал на прикосновение. Не вздрогнул, не вздохнул. Даже мысленно не фыркнул. Только тогда Учиха обратил внимание на то, что господин без сознания.       Осторожно взяв Узумаки на руки, Саске переместился в спальню господина. Бережно уложил его на кровать и присел рядом. Мысли путались. Впервые в жизни в такой ответственный момент у него путались мысли! Гори Итачи в Великом Пламени за то, что обрек его любить Наруто и тем самым лишил возможности здраво мыслить, когда тому грозит смертельная опасность! Что делать? Как быть? Как облегчить его боль?       Облегчить?! Что за нелепая мысль! Боль надо не облегчать. Ее надо уничтожать! Как? Ха! Никак.       — Проклятье! — разозлился Учиха. На улице что-то загорелось. Впрочем, это не имело ровным счетом никакого значения. — Что мне делать? — вслух спрашивал Саске. — Что?       Ему никто не ответил.        Учиха внимательно смотрел на господина, ища хоть какой-нибудь подсказки. Заодно он прислушивался к тому, как по-прежнему бешено бьется его сердце и как редко он делает слабый вдох. Выдыхал маг еще реже.       Взгляд Саске зацепился за камзол Узумаки. Тот был расстегнут до груди. Вернее небрежно и явно нервно разорван. На груди засыхала кровь.       «Ранен?» — насторожился Учиха. Он осторожно провел ладонью по груди господина и облегченно вздохнул, когда не обнаружил там ни единой царапины. Но откуда тогда кровь?        Саске нахмурился. Он вспомнил о том, что господин недавно поранил руку. И что как только он увидел мага, лежащим на полу, тот прижимал руку к груди.       Учиха осторожно поднял левую руку господина. Окровавленная, слегка опухшая, она горела. Не теряя ни секунды, Саске промыл рану и перевязал ее. Господин этого, похоже, даже не почувствовал. Он продолжал слабо дергаться, как будто желая убежать от того, что его мучило.       «Он прижимал руку к груди, — напряженно думал Саске. — Болит там?» — он снова положил руку на грудь господина.       Это не дало ровным счетом никаких подсказок. Лишь ощутимее было биение сердца мага. Ощущение это оказалось не из приятных. Возможно потому, что Учиха знал, к чему все идет. Демоны отлично чуют смерть. Если ничего не сделать сейчас, то совсем скоро можно вообще ничего не делать. У него есть максимум полчаса…        Саске глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Нужно было успокоиться и взять себя в руки.       Наруто едва слышно застонал и начал сильнее метаться на кровати.       «Лихорадка, агония, смерть», — равнодушно отметил про себя Учиха и тут же отругал себя за такие мысли. Коснувшись губами лба господина, и убедившись в том, что мага лихорадит, Саске заволновался еще сильнее. Еще в нем начинали клокотать злость и ярость.       Он — Учиха. Высший демон. Его профиль — защита. Не существует ничего такого, чего он бы не мог остановить, устранить, обезвредить.       С Узумаки они связаны Договором. Он обязан его защищать.        «Думай! — велел себе Саске. — Чтоб тебе навеки застрять в Раю, Итачи! — разъяренно подумал он. — Ты лишил меня возможности здраво мыслить! Связал мне руки и обрек просто наблюдать за тем, как Наруто… — Учиха оборвал собственные мысли и повторно приказал себе: — Думай!»       Господин с самого утра мечтал его куда-то отправить, но не делал этого. Считал, что он нужен ему здесь. Наверное, предчувствовал, что случится нечто подобное.       Во всем этом наверняка крылся ответ. Нужно было только откинуть эмоции и трезво оценить ситуацию. Не бывает безвыходных положений. Он высший демон. Он может многое…        «Спокойно», — напомнил себе Саске.       Но оставаться спокойным, наблюдая за тем, как Наруто мечется на кровати, ища избавления от того, что его мучило, было невероятно трудно. Узумаки все еще не пришел в себя. Это, пожалуй, было даже хорошо. Едва ли Саске удалось бы собраться, если бы он видел полные усталости и боли глаза господина. Сейчас думать было немного легче.       Учиха скользнул взглядом по обнаженной груди мага. В памяти сам собой всплыл рассказ Кагами:       «Артефакты Жизни удивительны. Стоит надеть такой — и забываешь о боли. Если, конечно, ты не Страж. Трудно себе даже представить, что они чувствуют. Подумай только, Артефакты Жизни — мощнейшие артефакты! — могут лишь притупить их боль. Поглотить ее они не в состоянии…       … Конечно, Артефакты Жизни не идеальны. И не потому, что не могут справиться с болью Стражей. Всех, за единственным исключением, они лишают боли. Забывая о боли, забываешь об опасности. Забываешь об опасности, не ждешь смерти. Не ждешь костлявой — умираешь раньше, чем следовало бы…»       Саске встрепенулся и победно усмехнулся. Вот оно! Все на самом деле было так просто! Элементарно! Как он только мог об этом забыть?..       — Все хорошо, Наруто, — прошептал Учиха, ласково гладя его по щеке и практически невесомо целуя сухие губы мага. — У меня есть Артефакт Жизни.       В тот же миг у него в руках появился кулон. Продолговатый сапфир, точно такого же насыщенного цвета, как и глаза Узумаки. Невероятное совпадение. А может, и не совпадение вовсе. Какое сейчас это имеет значение?       Несколько секунд Саске рассматривал артефакт. Он был очень легким. Это казалось неправдоподобным. Камень выглядел тяжелым. У него была простая, но очень красивая огранка. Он висел на толстой цепочке из черного серебра. Звенья у нее были настолько крошечные, что их едва ли возможно было рассмотреть. И их было несчитанное количество. Все вместе они выглядели настолько целостно, что создавалось впечатление, будто это не цепочка вовсе, а шнурок. И только прикоснувшись к ней можно было убедиться в своем заблуждении. На месте, где сапфир крепился к цепочке, чтобы скрыть крепления, было нанизано по жемчужине. Застежки у артефакта не было. Впрочем, в ней не было нужды. Артефакт застегивался самостоятельно, стоило ему оказаться на теле его обладателя. И не просто на теле. Он должен был быть именно там, где ему место. Если это кольцо — на пальце. Браслет — на запястье. Кулон — на шее.       Здесь возникала одна маленькая проблема, на которую Саске, поначалу, даже не обратил внимания.       Наруто все еще не пришел в себя и надеть кулон не мог. Учиха, не колеблясь ни секунды, сделал это за него. Он немного приподнял мага, подложил ему под спину несколько подушек, так, чтобы Узумаки сидел и не падал, и осторожно расправил цепочку артефакта.       Сидеть неподвижно маг не мог. Он слабо дергался, дрожал, словно ему было холодно, и пытался поменять явно неудобную позу.       Саске заставил себя не обращать ни на что внимания. Все, что от него требовалось: надеть на господина кулон. Он должен был принести ему облегчение. Это был единственный способ его спасти. Учиха положил сапфир на обнаженную грудь мага и соединил концы цепочки у него за шеей. Мгновение спустя разорванная цепочка стала единым целым. Сапфир засветился холодным, синим цветом. Артефакт Жизни заработал.       Прошло несколько минут, и Наруто начал дышать более-менее ровно. Его сердце перестало вырываться из груди. Оно постепенно успокаивалось, переходило к нормальному ритму. Маг перестал метаться и теперь лишь медленно съезжал со своего мягкого трона.       Саске облегченно вздохнул, внутренне радуясь тому, что ему удалось решить такую серьезную проблему. Он бережно придержал господина за плечи, чтобы тот не упал, лишившись опоры. Подушки исчезли. Учиха аккуратно уложил Наруто на кровать. Тот все еще продолжал мелко дрожать. Время от времени маг судорожно вдыхал и шумно выдыхал, словно плакал.       Саске лег рядом с господином, положил его голову себе на плечо и обнял за талию. Не прошло и мгновения, как порванный камзол Узумаки сменил простой, свободный спальный костюм. Убедившись в том, что господину удобно лежать, Учиха укрыл его теплым одеялом, и позволил себе расслабиться.       Опасность миновала. Все, что сейчас нужно было Наруто, — отдых. Ему надо было поспать. Перестать дрожать и судорожно глотать воздух и хорошенько отдохнуть…       Саске прикрыл глаза и с удовольствием прислушался к тому, как размеренно и спокойно бьется сердце господина. С ним все будет в порядке. Все будет хорошо.       — А ты серьезно настроен, глупый маленький брат, — донесся до Учихи приглушенный щитами насмешливый голос брата. — Хм, — как-то ехидно продолжил он, — поздравляю.       — Поздравляю, — вторили ему другие так же приглушенные голоса.       Саске нахмурился. Он что-то упустил. О чем-то позабыл. Чего-то не заметил. Учиха чуть крепче прижал к себе господина и немного поморщился, когда почувствовал, как в него впивается Артефакт Жизни.       Артефакт Жизни.       — О, Великое Пламя! — потрясенно прошептал Саске. Его губы против воли растянулись в довольной ухмылке.