Проснулся РП с болью в горле. Первой мыслью, которая появилась в его голове, стоило ему открыть глаза, это «Чёрт». Он так надеялся на то, что его пронесёт. Слишком уж размечтался. Угораздило же заболеть. Ну, сам виноват. Плохо одевался. Теперь надо лечиться, а значит, на улицу пока что лучше не выходить. Только вот… Российская Империя. Он явно захочет ещё прогуляться или просто посидеть дома у поляка, а если Рп откажет, то тот начнёт его спрашивать и догадается о пошатнувшемся здоровье. А что потом будет — одному тополю известно. Почему тополю, Посполитый не знает.
Морфей возжелал забрать Речь обратно в своё царство, поэтому пришлось немедля вставать и начинать день. Жалко только, что не с чашки чая.
Стоило подняться, как поляк почувствовал головную боль и пошатнулся. Неприятно. Он встал прямо, посмотрел в пол и, вздохнув, пошёл на выход из комнаты. В квартире было довольно прохладно, поэтому он решил, что неплохой идеей будет принять горячий душ. Прежде чем пойти в ванную, он выпил стакан воды, чтобы утолить дикую жажду, и вернулся в комнату, где включил сплит-систему на отопление. Взял вещи, среди которых был тёплый мягкий халат красного цвета, и пошёл спокойно в душ.
Под струями горячей воды польское королевство смог немного расслабиться и забыться. До того момента, пока не закашлял. Это вынудило его перестать стоять без дела и приступить поскорее к мытью.
Душ занял довольно много времени, ведь большие крылья тоже нужно было хорошенько помыть. Это было неудобно, но РП давно привык, поэтому проблем особых эта процедура не доставляла. Он тщательно чистил каждое пёрышко, а пару тех, что выпали, клал на край ванны, чтобы они не забили слив. Их он потом выкинет.
Когда со всем было закончено, Посполитый вылез и вытерся насухо полотенцем, после чего надел на себя свой тёплый халат, перед этим убрав крылья, а потом снова их проявив, чтобы они проходили сквозь ткань халата, при этом не разрывая его, и вышел из ванной комнаты. В квартире уже было теплее, а в спальне ещё лучше. Можно было больше не бояться холода.
Он увидел, как индикатор на его телефоне мигает фиолетовым цветом, что обозначает пришедшее сообщение. Поляк уже догадывался о том, кто мог ему написать. Он неохотно подошёл к телефону, взял его в руку и сел на кровать, включая. На экране правда висело сообщение от Российской Империи. Причём не одно. Страна открыл чат и прочитал всё.
Доброе утро. Я к тебе загляну сегодня. Говорил же, что не отстану
Ты всё ещё спишь?
Во всяком случае, молчание — знак согласия. Я скоро приду к тебе
Последнее сообщение было отправлено не так давно, а значит, до его прихода у Посполитого время ещё есть. Отказывать уже поздно. Этот момент был упущен. Остаётся теперь вытерпеть несколько часов в компании царя. И это не было бы так плохо, если бы Речь чувствовал себя нормально. Теперь придётся лишь делать вид, что это так, и что всё просто прекрасно. Главное, чтобы не стало хуже, когда Империя будет здесь. Хотя чего такого страшного в том, что РИ узнает о его состоянии. Судя по поведению русского, он только возьмётся за его лечение, что было бы неплохо, но РП не хочет, чтобы тот о нём так заботился. Это было необычно. Слишком-слишком непривычно. Да и не хочет он чувствовать себя столь беспомощным. Особенно после тех слов царя о том, что Речь Посполитая стал слишком нежным.
А ещё крылатому было неудобно перед Империей, ведь он сказал ему, что с ним всё будет хорошо, что у него крепкое здоровье. Стыдно-то как теперь.
Польский гусар вздохнул и провёл ладонью по лицу, затем встал и пошёл на кухню заваривать чай. Горячее сейчас попить не помешает.
Он включил чайник и достал две кружки. Вторая предназначалась для русского императора, который с вероятностью в сотню процентов тоже будет пить. Поэтому можно спокойно делать заранее. И немного остыть сможет к его приходу, чтобы пить было не так горячо. Хотя в прошлый раз Речь не заметил у того никаких проблем с тем, чтобы пить кипяток. Единственным, кто тогда обжёгся, был РП.
Кашель снова вырвался наружу, заставив поляка слегка согнуться, прикрывая рот ладонью.
— «Надо будет потом позвонить Польше и попросить купить лекарств», — подумал он, вспомнив о том, что все таблетки закончились ещё в прошлый раз. Он бы мог и сам сходить в аптеку, но кабы хуже не сделать. А то ещё от Польши влетит. Когда-то такое правда уже было. Порой подобные моменты заставляли его задуматься, кто тут вообще сын, а кто отец. Это его немного забавляло.
Чайник нагрелся, и Посполитый разлил кипяток по кружкам, после бросив в них пакетики чёрного чая. Вода начала постепенно окрашиваться в тёмный цвет, на что мужчина ненадолго засмотрелся, но, опомнившись, достал сахар и посладил свой напиток, при этом чуть по ошибке потом не добавив сахару в кружку Империи. Помешав жидкость ложечкой, Рп положил её в раковину, а чашку взял в руку и пошёл с ней в гостиную, где поудобнее разместился на диване, поджав ноги ближе к себе, и включил телевизор, начиная листать каналы. Ничего интересного не показывали. Поляк не стремился найти то, что ему понравится. Ему в принципе было всё равно, что сейчас смотреть. Но он всё равно пролистывал каналы в поиске чего-то. Вскоре ему стало лень и он остановился на каком-то неизвестном ему фильме.
Поляк не старался вникнуть в происходящее. Он просто смотрел на экран, делая небольшие глотки горячего чая, который приятно согревал больное горло, заставляя эту боль немного отступить. Атмосфера для него сейчас была приятной. Для полного уюта не хватало только пледа, в который он мог бы закутаться. А ведь он может сейчас за ним сходить.
Поставив кружку на кофейный столик, крылатый встал и пошёл в спальню, где на полке шкафа и лежала нужная ему вещь. Забрав клетчатый плед красно-чёрного цвета, он закрыл дверцы шкафа и пошёл обратно в зал, но, проходя по коридору, услышал стук в дверь. Польский гусар посмотрел на неё и подошёл к ней. В глазок можно было и не смотреть, ведь он знает, кто должен прийти, но всё же сделал это на всякий случай. Российская Империя стоял за дверью и рассматривал стены подъезда, пока ждал, когда ему откроют. РП раскрыл плед и накинул на свои плечи, чтобы освободить руки, но при этом не идти в комнату, дабы туда-сюда много раз не бегать, и начал отмыкать дверь.
— Ты так по-домашнему выглядишь, — первое, что сказал Империя, когда увидел Посполитого. — Могу потискать? — После этого вопроса дверь перед его носом моментально захлопнулась.
РП хотел бы уйти в гостиную и продолжить смотреть телевизор да пить чай, но остался стоять тут, ведь знал, что всё равно впустит Империю. Как только тот что-нибудь скажет. Например «прости». Хотя вся магия наверняка иссякла ещё вчера, когда РИ попросил прощения за свои слова.
— Я же пошутил, — донеслось с той стороны закрытой двери.
Речь вздохнул и наконец пропустил русского внутрь. Тот счастливый зашёл, разулся и начал расстёгивать своё пальто.
— Ну, а вообще-то не пошутил, — сказал он и, повесив верхнюю одежду на крючок, посмотрел на Посполитого. Тот закатил глаза и ушёл. — Молчание — знак согласия-я-я, — протянул Империя.
— Да-да… — Поляк помахал рукой в воздухе и сел на диван, но обзор на телевизор ему быстро перекрыли. Он поднял глаза на ухмыляющегося Российскую Империю. Стало не по себе.
— Это было согласие? — задал вопрос Империя и немного приблизился. Речь хотел спросить, про что тот говорит, но, не успев и рот открыть, вспомнил сам.
— Нет! — воскликнул он и прижался к спинке дивана. — Я не соглашался на это!
— Хорошо-хорошо. — РИ сел рядом с ним. — Нельзя, так нельзя. Что же поделать. — Он пожал плечами и вздохнул. — Как жалко.
Честно, гусар думал, что тот сделает то, что хотел, несмотря на отказ, а не сядет преспокойно рядом, так быстро унявшись. Он недоверчиво глянул на русского экс-императора. Последний же смотрел телевизор, закинув ногу на ногу и положив руки на колени, откинувшись на спинку дивана. Реклама как раз закончилась, и вновь начали показывать фильм. РИ, конечно, было интересно, просмотром чего был занят Посполитый.
Раз ничего не происходило, Речь смог успокоиться. И так как он мог не фокусировать всё своё внимание на царе, ожидая от него какого-нибудь действия, его мысли перешли на другое. У него появилось ощущение, будто он про что-то забыл.
— Точно, — сказал тихо Рп, чем привлёк к себе внимание. Россия повернул голову и посмотрел на него с вопросом. — Я же тебе чай сделал. Надеюсь, он ещё не сильно остыл.
— Ты ж мой заботливый птенчик, — ласково сказал РИ, но Речь это ни капельки не смутило.
— Нет, не твой. — Он скинул с себя плед и встал. Взгляд русского сразу прицепился к крыльям. — И я просто знал, что ты захочешь. — Он ушёл на кухню, рассчитывая на то, что царь пойдёт за ним, потому что ещё и относить кружку ему поляк не собирался.
— Знал, но ведь мог и не делать. — Империя последовал за ним и остановился в проходе, смотря на Посполитого, который потянулся к полке, чтобы что-то достать, а именно что-то сладкое к чаю. Для себя, а не для Ри. — А чего крылышки не спрячешь? — Он начал тихо подходить. — Не боишься, что я что-то сделаю после того разговора? — Последний вопрос он произнёс шёпотом почти у самого уха Речи. Тот вздрогнул. Он, честно, уже и забыл о крыльях. А ведь это правда опасно сейчас.
— Они сохнут вообще-то… — РП развернулся к РИ лицом. — После душа.
— Вот оно как. Ты готовился к моему приходу? — Русский положил обе руки на столешницу по бокам от поляка, таким образом перекрывая ему пути отхода. И дело, скорее, не в том, что ему хочется попугать немного польского гусара, а в том, что ему так удобнее. Хотя, кто его, Российскую Империю, знает.
— Размечтался. Я вообще узнал о том, что ты придёшь, когда с душа уже вышел. — У него начала болеть поясница от того, как он вжимался в край стола. РИ хмыкнул.
— Понятно. Так, где там мой чай? — Он убрал руки и немного отошёл, давая РП свободу. Тот облегчённо выдохнул и развернулся, забирая кружку со стола, а затем отдавая её в руки Империи.
— Держи.
— Благодарю, — сказал русский и немного отпил. — Всё ещё тёплый, так что не волнуйся.
— А я волновался? — Он вопросительно поднял одну бровь.
— Ну, ты же говорил, что надеешься на то, что он не сильно остыл, — объяснил император.
— А, да. В общем, приятного тебе.
— Спасибо, — поблагодарил Россия.
РП хотел что-то сказать, но его прервал собственный кашель, так не вовремя решивший напомнить о себе и о том, в каком Речь Посполитая сейчас находится состоянии. Когда его отпустило, он нервно вздохнул, прикрыв глаза, но тут же распахнул их, осознав, что теперь ничего от России не укрыть.
— Ты всё же заболел? — спросил русский, ну и, конечно же, попал в самое яблочко. — Ох, это плохо, — не дождавшись подтверждения, сказал он.
— Я… да. — Речь просто смирился с тем фактом, что отпираться уже поздно и доказать обратное он не сможет.
— Температура есть? — поинтересовался русский.
— Без понятия. Не мерял.
— А по ощущениям как?
— Могло быть и лучше.
Ничего из этого не смогло удовлетворить царя, потому он поставил кружку, что держал до сих пор в руках, на обеденный стол позади себя, и попытался приблизиться к Посполитому, но тот отстранился от него, насколько мог, ведь преграда в виде столешницы всё ещё была.
— Что ты хочешь?
РИ не ответил. Он взял РП за плечи, чтобы тот не убежал от него и не дёргался, что заставило поляка волноваться. Он попробовал вырваться, но это оказалось бесполезно. Русский приблизился к нему и дотронулся губами до его лба. Речь Посполитая замер.
— Горячий, — сказал царь и отдалился. — Где у тебя градусник? Мне надо знать точно.
— Прям надо? Да и какая разница тебе?
— Речь Посполитая, — строго сказал Империя, отчего названный вздрогнул.
— Ладно. — Он вздохнул и ушёл за градусником в спальню. Лежал он где-то в дальнем углу тумбы, поэтому пришлось ещё докопаться до него, но поляк нашёл и достал. Он вынул градусник из его футляра и повертел в руке, смотря, какую температуру он показывает, чтобы понять, надо ли его встряхнуть. Оказалось, что надо, поэтому он несколько раз потряс его, и полосочка ртути упала до тридцати пяти градусов.
— А лекарства есть? — задал вопрос русский из-за спины. Речь дёрнулся и чуть не выронил градусник. — Осторожнее. С такими вещами надо быть аккуратным.
— Нечего пугать. — Он повернулся и раздражённо посмотрел на Империю.
— Да кто же знал, что ты так отреагируешь. Ты не слышал моих шагов?
— Ты неожиданно заговорил.
— Ну, так есть лекарства?
— Нет. Закончились в прошлый раз. — РП сел на кровать и немного отодвинул край халата, чтобы поставить градусник. — Я потом собирался позвонить Польше и попросить купить нужные таблетки. — Он прижал к себе ту руку, под которой находился градусник и глянул на подошедшего к нему Россию.
— Ложись. — Русский император надавил слегка на его плечи, укладывая набок. — Я схожу и куплю всё, что надо. Когда вернусь, скажи мне свою температуру.
— Ты не обязан. Хватит тратиться на меня.
— Я хочу этого. Отдыхай. Скоро вернусь. — Больше не сказав ни слова и не позволив ещё что-то произнести Посполитому, он ушёл из комнаты.
Поляк услышал, как звук телевизора, доносящийся из гостиной, исчез, что значило, что Ри выключил его, а затем через некоторое время услышал как захлопнулась входная дверь. Он остался один в своей квартире, но ненадолго. Вспомнив о том, что нужно засечь время, он поставил таймер на телефоне на десять минут и лёг поудобнее, прикрывая глаза. А когда время вышло, он вынул градусник, но на цифру смотреть не захотел, потому что его сильно клонило в сон. Он просто положил тот на тумбочку и лёг, перевернувшись на другой бок и подвинувшись ближе к центру кровати. Так РП и уснул.
***
Хорошие сны во время болезни снились ему редко, и этот раз не был исключением.
Виделось ему, как он сидит на поляне совершенно один и плетёт венок из цветов, напевая себе под нос незамысловатую мелодию. Цветочек за цветочком вплетается его руками. Остаётся совсем немного, и работа будет закончена, но тут венок в его руках чернеет, а после превращается в вязкую жидкость и стекает вниз на траву, пачкая её. Поляк смотрит на свои грязные руки и пробует их вытереть о ту же траву, что получается, но не совсем.
Ветер колышет листья на деревьях, растущих вокруг, создавая шум. Среди этого шелеста, приятного слуху, Посполитый слышит шаги, приближающиеся к нему. Он оборачивается и видит Российскую Империю, который уже стоит прямо рядом с ним и улыбается. Эта странная… странно нежная улыбка почему-то вызывает отнюдь не тёплые чувства в груди, как должна бы. Она настораживает. Но крылатый не двигается с места, не пытается уйти, оставаясь сидеть на земле, как и сидел до этого. Он просто смотрит и ожидает чего-то.
В следующую секунду Россия неизвестно откуда достаёт меч и заносит его, готовясь нанести удар. Речь в ужасе раскрывает глаза, но всё так же не шевелится, только теперь его что-то насильно удерживает, не позволяя что-нибудь сделать.
Русская улыбка превращается в хитрую ухмылку.
Удар. РП закрывает глаза, но ничего не чувствует. Тогда он открывает их, чтобы проверить, почему ничего не происходит, но ничего не меняется. Всё та же тьма. Что с закрытыми глазами, что нет, всё одно. Он притрагивается к лицу и понимает, что они всё же открыты. Выходит, всё в округе такое и есть. Здесь просто нечего видеть.
Но в следующее мгновение мрак рассеивается, только вот картина, что стоит перед глазами довольно размыта. Он не может ничего различить. До ушей звоном доносится чей-то голос, но явно не его собственный. От этого голова раскалывается, но Посполитому некуда деться. Он пытается различить слова, но ничего не выходит. Ему мешает не только звон, но и боль в теле, которую он чувствует.
***
Речь проснулся, услышав голоса в доме. Он сразу не понял, что происходит, но скоро распознал, кто говорит. РИ и Польша.
Он приподнялся и положил руку на место немного ниже левой ключицы, почувствовав там боль, которая быстро исчезла. Прощупав кожу, поляк не обнаружил на себе никаких внешних повреждений.
— Промахнулся, — прошептал он. — Стоп, что? — Посполитый сам не понял, к чему это сказал, но, видимо, это всё было из-за сна. Он всего-то ещё не до конца проснулся.
Потянувшись, а вместе с этим и расправив крылья, он зевнул и встал с кровати. Крылья снова сложились за спиной. РП надел тапочки и поправил сползший с плечей за время сна халат, после чего покинул спальню и пошёл туда, где сейчас находился его сын и русский. На кухню.
Как только он появился в проходе, его тут же заметили.
— Папа! — радостно воскликнул Польша, обернувшись, когда услышал шаги, и кинулся обниматься к отцу. — Надо же было тебе заболеть, — сказал он, отстранившись, и посмотрел на него с укором. — Теплее надо одеваться в такую погоду.
Речь вздохнул.
— Меня отчитывает мой сын. Ладно-ладно, сам виноват. — Он взглянул на плиту. — Ничего не подгорит?
— Ой. — Младший поляк встрепенулся и подбежал к плите, выключая огонь двух конфорок. Еда уже была готова. Пока он накладывал её в тарелки, Рп сел за стол и посмотрел на царя, нарезающего яблоко дольками. В голову сразу ударили картины из того сна и даже то, что было сильно расплывчато, встало в чёткую картину. Последнее было не просто обычным сном, а воспоминанием из прошлого. Воспоминанием, в котором его пытались убить. Пытались, но не получилось. И по прихоти Российской Империи ли он остался жив, или потому что тому не повезло, он не знал. Но жив и хорошо, а остальное не важно.
— Как себя чувствуешь? — поинтересовался русский, подняв взгляд на Посполитого. Дольки яблок он положил в тарелочку и подвинул к Рп, а нож отложил в сторону.
— Не очень, — честно ответил Речь и посмотрел на яблоки. — «Может ли быть, что он просто решил втереться в доверие, а затем закончить начатое и убить меня?» — подумал он, совсем не обращая внимание на рассказ Империи о том, как он позвонил Польше с его телефона и сообщил о том, что его отец приболел. — «Но не глупо ли спустя столько лет… Но с другой стороны, он всегда добивается того, чего захочет. В таком случае, а хотел ли он вообще убить меня тогда? Не оставил бы жить ни за что. Или пожалел Польшу, а раз он теперь вырос и стал самостоятельной страной, которая справится и без меня, то теперь решил… Что за бред?»
— Что не так? Тебе не хочется есть? — спросил РИ, но его проигнорировали.
— Пап, — позвал Польша. Гусар вздрогнул и посмотрел на него. Сын положил ладонь на лоб старшего. — Выпьешь таблетку от температуры? — Хоть он и спросил это, но ответа «нет» тут не существовало. Это было больше утверждением.
— Да. Конечно, — ответил Речь Посполитая.
— У тебя всё хорошо? — задал вопрос российский император. — И я сейчас не о болезни, — уточнил он.
— Да, всё… нормально, — с маленькой паузой ответил Посполитый и отвёл взгляд. Нормально же на самом деле было мало что. Он снова начал сомневаться в России и его действиях. — «Надо всё же быть аккуратнее. Как я мог так быстро довериться ему и ослабить бдительность?» — спросил он самого себя в мыслях и глубоко вздохнул. Польша подал ему таблетку и стакан воды. Старший поляк поблагодарил его и принял лекарство, а, когда его сын тоже сел за стол, вместе со всеми принялся есть приготовленную Польшей еду. Создавалась немного необычная картина: Российская Империя, Речь Посполитая и Польша сидят все вместе за одним столом и ужинают. И это именно ужин. За окном было темно. Похоже, крылатый долго спал.
И пусть РП старался выглядеть и вести себя как обычно, Ри заметил изменение в его поведении, и это его напрягло. Ведь он ясно видел, что это самое изменение появилось в отношении к нему. Но так легко он в этом разобраться не сможет, ведь вряд ли Речь возьмёт и расскажет про всё, что его тревожит.
