Змей и Волк

Il y a une règle Но есть правило, Être chasseur ou bien la proie Быть охотником или добычей. Полная восторга Амелия Дюма, стояла перед хозяином «Дырявого котла» мистером Томом и протягивала ему монеты. — Ваш ключ, сударыня, — подмигивает он. Амелия радостно взбегает по лестнице, весело грохоча чемоданом. Быстро находит свою комнату, влетает в неё и закрывает дверь. К черту Тома Реддла, это стоило сделать в первую очередь для самой себя. Предоставлена сама себе. Может делать, что хочет, ходить куда хочет. Ощущение свободы и легкости внутри. Мохнатая сова вылазит из клетки, выглядит очень недовольной. — Да тут рядом, — успокаивает её Амелия. — А вот завтра будет длинный перелёт. И в этом виновата не я, — она показывает ей язык, совушка вредно ухает. Всего три предложения на пергаменте: «Неделю до отъезда живу в «Дырявом котле». Днем иду гулять. Как освободишься, можем встретиться». Птица берет аккуратно сложенный листок и срывается с места в открытое окно. Весь день Амелия гуляет по центру города и посещает Лондонскую национальную галерею. Там покупает три открытки. В кафе встречается с Джессикой. Она ей сообщает, что дома у Малфоев будет неформальный прием. Старшие уехали по делам, а вот молодой наследник решил устроить вечеринку. Амелия говорит, что ей приглашения никто не отправлял. Джессика отмахивается, и обещает, что все уладит. Зайдет за ней завтра в семь. А Амелия пытается понять, в какой момент её облапошили, потому что идти туда не хотелось. Ближе к вечеру Амелия возвращается в «Дырявый котел». Осматривается по сторонам, пара постояльцев, и нет знакомого лица. Она поднимается в комнату, но осмотрев все, не обнаружила ничего кроме одной розы. Вот мерзавец, мог бы хоть черкануть, увидятся они сегодня или нет! Она вернулась на первый этаж. — Что у вас сегодня на ужин? — интересуется Амелия у хозяина. — Рагу. Будешь? — Да. И можно вина? Красное, сухое. Бармен кивает и спустя минуту отдает ей бокал с вином. С ним Амелия устраивается за свободным столиком. Через пару минут она услышит: — Амелия? Она поднимает взгляд и видит перед собой повзрослевшего Питера МакДугалла, старосту её факультета, который выпустился пять лет назад. — О, привет! — она поднялась и обняла старого друга. — Сколько лет прошло! — Хочу сказать это тебе! Ты так выросла. — Звучит как издёвка, — смеётся Амелия и возвращается на своё место, случайный гость садится напротив. — С третьего курса я выросла всего на дюйм! — Ну ты всегда была Дюймовочкой. Какой у тебя сейчас рост? — с улыбкой интересуется Питер. — Пять футов, — дуется Амелия и делает глоток вина. — А ты тут какими судьбами? — Живу неподалёку, иногда забегаю сюда поужинать. Я же сейчас в министерстве работаю в Сектор борьбы с незаконным использованием изобретений магглов. — Рада, что нашел работу, как хотел, — довольно произнесла Амелия. — А я вот пока не придумала, чем займусь после школы. — Может пора подумать? Тебе же всего год остался? — Да, — вздыхает она, желания продолжать разговор нет. Амелия уверена, какие бы планы она себе не построила, есть один человек, который без зазрения совести внесет свои коррективы. Из раздумий ее вырвал вопрос Питера: — А ты тут какими судьбами? — Да решила недельку провести в Лондоне, — сразу оживилась Амелия, — и хоть раз в жизни прокатится в школу на поезде. Бармен поставил две тарелки перед гостями. — Какие еще новости? — спрашивает МакДугалл, беря вилку. — Да вроде никаких особо, — пожимает плечами Амелия. — Да? — глаза Питера блеснули, на губа появилась ухмылка. — А мне сплетники донесли, что у тебя появился парень. — А сплетникам я смотрю надо по лицу надавать, — хмыкает Дюма. — Да, парень был… сейчас не знаю. Он выпустился, пока не понимаю, сможем ли мы пережить год порознь. — Ну если у него серьёзные намерения и сильные чувства, то вы этот год и не заметите, — отмахивается Питер и принимается за рагу. «Ага, — думает Амелия, меланхолично тыкая вилкой в картошку. — Том Реддл и чувства, вот так каламбур», — но вслух она говорит: — Посмотрим. — А ты сама хочешь за него замуж? — Амелия не сердится за этот вопрос, но искренне надеется, что в будущем от женщин отстанут с этим. — После такого вопроса мне нужно еще вина, — вздохнула она, вертя в руках пустой бокал. — А лучше бутылка, тут без неё не разберешься. — Я мигом, — смеется Питер и идет к барной стойке. — И правда хороший вопрос, — слышит она знакомый голос за спиной. Перед ней на стол опускается небольшой букет: розы и лилии. *** — И давно ты тут? — спрашивает Амелия, поднимая руку и уводя ее в сторону. Ищет. Том берет ее руку в свою и садится рядом на свободное место, целует белые тонкие пальчики. — Где–то с пяти футов. — Ой-ёй, — выдыхает Амелия. — И правда. — Питер, — кричит она, — нужен ещё бокал. — Оставил тебя на день, а ты уже с какими–то мужчинами ужинаешь, — тихо говорит Том, не отпуская её руку. — Не с «какими–то», — поправляет его Амелия, — а со старым другом и ментором, он был старостой у меня на факультете, пять лет назад окончил школу. Случайно встретились сегодня, — она бросает взгляд на стойку, после чего наклоняется к Тому и тихо говори ему на ухо. — А ты, mon cher, приструни свою ревность. Если я узнаю, что с этим человеком что–то случилось, я сожму твои яйца так сильно, что ты у меня на змеином языке запоешь. От такого Том удивлённо взглянул на неё. — Ты мне сейчас угрожаешь? — он не понимал чего хочет больше: убить её за такую наглость, или же заняться сексом прямо на этом столе. — Нет, — буднично произносит Амелия и улыбается, — просто предупреждаю, что какой–то секс может пойти не по сценарию. Питер возвращается с вином и бокалами. Заказывают еще одну порцию еды. Питер МакДугалл не помнит Тома Реддла. Оно и к лучшему. И, если честно, Том мало интересовал Питера. Ученики Рейвенкло придавались школьным воспоминаниям. В какой–то момент Том обнаружил себя с бокалом вина, втянутым в изумительный рассказ о том, какой Амелия была в свои первые годы в школе. Как её чуть не сожрал пень на травологии — стала любимой историей Реддла. Через час Питер откланялся. Ему рано вставать на работу. — Тебе, кстати, тоже рано вставать, — замечает Амелия. — Боюсь не сомкну глаз, пока не получу ответов, — скалится Том. В баре никого не осталось. Амелия шумно выдыхает и разливает остатки вина в два бокала. — И что ты хочешь услышать? — раздраженно спрашивает она. — Хочу ли я замуж? Мерлин, Том, в наше время девушку неприлично о таком спрашивать. — Да, я помню, как ты лупила Розье за его мысли по этому вопросу, — холодно подмечает Том. — Почему тебе так интересен ответ на этот вопрос? Ты хочешь взять меня в жены? — он только открывает рот, но она его перебивает. — Я думаю нет. Я думаю ты не собираешься создавать семью, она будет лишь обузой на том пути, что ты себе наметил. И о того, чего тебя так волнует этот вопрос по отношению ко мне? Сейчас я не хочу замуж. Мне нравится все как есть. Может потом захочу, а может и не захочу. Чего ты боишься? — Боюсь, что дядя тебя куда–нибудь пристроит, — перебивает он. — Если бы дядю волновала моя личная жизнь, — смело отвечает Амелия, — я бы тут не сидела сейчас. Дядя лишь хочет, чтобы я не наделала глупостей. И судя потому, что я встречаюсь с тобой, глупость должна быть посерьёзней. Её щеки алые от вина, она сердито смотрит. Упёртая. Он тоже зол. Он и правда не собирается создавать семью, она права в своих выводах. Но от мысли, что у неё может появится жизнь без него, с другим человеком, вызвала у него желание крушить все вокруг. Проще её убить, но это мысль все еще не прельщала Тома Реддла. — Значит для тебя это все глупость? — цепляется Том к этому слову. — Нет. Повторюсь, меня устраивает все как есть. Если мы захотим что–то изменить, это уже проблема Тома и Амелии из будущего, но никак не наша. Ещё какие–то вопросы? — Амелия залпом допивает вино. — Был? — он уже ухмыляется. Его отчего-то успокаивает, когда она говорит «мы». — Ну прости, mon cher, — разражена, разводит руками, — мы не общались почти два месяца и если бы не случайная встреча, и ты не подкинул мне отличную идею ещё раз увидеться, то я бы так и была в неведении: есть у меня парень, или он красиво ушёл в закат! — она взмахнула рукой, Том успел её подхватить и притянул. Секунда и вот Амелия на коленях у Реддла. Он прижимает её к себе. — Ох, дорогая моя Амелия, — шепчет Том ей на ухо, слишком властно, слишком угрожающе, что стоит бежать, но меж тем, слишком глубоко и сексуально, что Амелия прижимается ближе, — я тебе уже говорил, что ты принадлежишь мне, и пока не сказано обратного, ты будешь ждать меня столько, сколько потребуется. *** Они ночуют в её комнате. Утром Том уходит на работу, оставляя ей записку. Когда Амелия проснётся, то прочтет, что ей нужно подойти к «Горбин и Бэркес» в два часа дня. «Видно хочет пообедать вместе», — думает она. Амелия принимает душ, укладывает волосы и надевает белый сарафан чуть ниже колен. Очки на пол лица, кружевной зонт и маленький клатч. Туфли на каблуке. Пишет три письма, кладет в конверты открытки, и отправляет их с недовольной совой. Что для Тома Реддла обед, то для Амели Дюма сегодня завтрак. *** Для Тома эта неделя стала небольшим отпуском от его личных дел. Сейчас самая главная цель, сделать так, чтобы Том Реддл исчез, и это хоть и выполнимая, но весьма муторная задача. И так приятно отвлечься от всего этого в обществе столь притягательной особы. Конечно, надо чтобы клиентки Горбина не увидели его в обществе юной француженки, а то старухи раскудахтаются, снова завоевывать их доверие. Но, как бы иронично это не прозвучало, Тому надо чтобы Амелию увидели некоторые работницы Косого переулка, а то их внимание его уже порядком утомило. Забавно то, что сама Амелия подала ему эту идею, когда выставила его соседку. *** Они устроились в небольшом кафе. Амелии понравился французский декор помещения, а Тома полностью устраивало, что он без лишних усилий отошьет местную официантку. — Какие планы на сегодня? — спрашивает Том Амелию, пока та изучает меню. — Хочу посетить музей мадам Тюссо, — отвечает она. — Потом вернусь сюда, приму ванну и собираюсь на прием к младшему Малфою, — она морщится от этих слов. — Я не очень хочу идти, но Джессика не оставила мне выбора. Потом я снова вернусь сюда и у меня будет секс. Буду рада если к этому моменту ты ко мне присоединишься, но если нет, то справлюсь и без тебя. — Это как это? — насторожено спросил Том. — Ну, — уклончиво начинает Амелия и пожимает плечами, — наши руки не для скуки. Том ухмыляется ответу и берет ее руку в свою, манит к себе и целует. Медленно оторвавшись, Амелия удивленно на него смотрит: что за нежности посреди белого дня? — Я могу похитить тебя с приема и принять участие в финальной части вчера, — шепчет он ей, от чего у Амелии растекается приятное тепло внутри. Хотя она убеждена, что это яд. На фоне слышен звон бьющейся посуды. Одна из официанток уронила поднос. Её напарница подбегает к ней, чтобы помочь с осколками. Первая официантка убегает в подсобку. Том улыбается. Как только вторая официантка вернула посуде прежний вид, то подошла к паре и приняла заказ. Выглядела она озадаченно. Пообедав наши герои разошлись по своим делам. *** В семь вечера Джессика при полном параде стояла в баре «Дырявого котла». Амелия спустилась минутой позже. — Быстрее, — требует Джессика. — Хорошо выглядишь, — замечает она. — Припасла черное платье с подъюбником и жакет, на случай если потащат к Слизнорту, — ворчит Амелия. — Но надеюсь, эта участь пройдёт мимо меня. Они выходят из бара и садятся в ожидающую их машину. — Думаешь, если Реддла нет, то тебя никто не позовёт? Глупость. Как раз из–за того, что его нет от приглашений отбоя не будет, — хмыкает Джессика, рассматривая улицу из окна. — Боюсь, — мрачно говорит Амелия, — он поубивает всех несостоявшихся ухажеров. Джессика смеется. — Шутки у тебя конечно, — сквозь смех говорит она. «Оно и к лучшему» — думает Амелия. Вечеринка выходит неинтересной, заставляя Амелию в очередной раз убедится, что все эти чистокровные волшебники до скрежета зубов скучные. Она ни с кем не танцует, волшебники ей отвратительны. Потом, каким–то чудом завоевывает пианино, после чего минут десять его настраивает, оно тут явно было для красоты. Амелия играет пару задорных джазовых мелодий, после чего её просят сыграть что-нибудь медленное, и она играет одну из своих песен. Она чувствует, как кто–то присел рядом. Оборачивается. — Mon cher пришёл меня похищать? — спрашивает она в момент проигрыша. — Чуть позже, у меня тут одно дело, — говорит Том, а Амелии приятно, что он в костюме, что она ему сшила. — Споёшь со мной? — нежно интересуется она. — Я давно не практиковался. — Да они пьяные, даже не замечают, как я фальшивлю. — А ты не пьёшь? — Шутишь? Я со вчера еще не протрезвела! Её пальцы начинают бегать по клавишам. Том знает эту песню, а еще знает заклинание для этой музыки. Взмахивает палочкой, тянет Амелию за собой и вступает первым, сейчас его партия. Late at night in summer heat Глубокая ночь, летний зной, Expensive car and empty street Дорогой автомобиль и пустынная улица, There's a wire in my jacket В моей куртке провода, For this is my trade Ибо это моя профессия, It only takes a moment Это займет всего минуту Он прижимает Амелию к себе, и вместе они поют: Don't be afraid Не бойся. Том продолжает петь, наблюдая, как Амелия отстраняется и принимается танцевать вокруг него. С упоением ждет момента, когда они вновь споют вместе: Nos vies s'enlacent И наши жизни сплелись в единое целое, And we drive into the night И мы уезжаем в ночь… Том слушает, как Амелия поет. Он все еще плохо понимает французский, но ему ласкает слух, когда она говорит и поет на родном языке. Oh le cuir doux s'emmêle Запах мягкой кожи, Affole ton imagination Сводит с ума твое воображение, Je te vois déj? Я уже вижу тебя, Dans une autre situation В новом свете, Tu es company director Ты директор компании, Une vie de famille У тебя есть семья, J'ai ce feeling qu'il y a И мне кажется, что есть Bien plus de choses? dire Еще многое, о чём я могу сказать! Они снова поют вместе, он английские строчки, она — французские. Гости приема танцуют или же просто качаются в такт музыке. There's some kind of complication Но есть и трудности, Il lui dit he's alone Он говорит ей, что один, Spends the night with his lover, Проводя ночи с любовницей, Il y a des traces of her cologne Оставляя следы ее духов, Tous les mots de sa maîtresse И все слова его любовницы, À l'oreille et sans détour Что шепчутся на ухо, без намеков, Comme une chanson d'amour Словно песня о любви… Please take me dancing tonight Прошу, пойдем сегодня на танцы, I've been all on my own Я так одинока, Les promesses d'un jour, d'un soir Обещания на один день, вечер, Je les entends comme un psaume Я слышу их, как псалом, I'm just a prisoner of love Я просто в плену у любви, Prisonnière de mes failles В плену у своих изъянов, Take me dancing Потанцуй со мной, Please take me dancing tonight Прошу, пойдем сегодня на танцы! Амелия поет: Imagine ta femme Представь свою жену, Sa vie glisse entre ses doigts И ее жизнь, что течет сквозь пальцы, Il y a une règle Но есть правило, Être chasseur ou bien la proie Быть охотником или добычей. Il lui dira " Je rentre tard, Он скажет: «Я вернусь поздно, J'fais affaires. " Porte tirera. Я делаю бизнес». Закрытая дверь. But there's more than a suspicion Но это уже не просто подозрения: In this lingering cologne Это томительный запах духов, Et les enfants feront la tête И дети будут язвить, As she runs a traffic light Когда она проедет на красный, And she drives into the night И уедет в ночь… Они поют припев на двух языках. И в момент, когда музыка закончилась, на краткий миг времени, Амелии захотелось всегда быть рядом с ним. Но как и ровное дыхание, к ней вернулось осознание того, кто перед ней. И стало грустно. На граммофон поставили пластинку с джазом. — Мне нужно оставить тебя ненадолго, — говорит Том. — И с кем мне танцевать? — ехидничает Амелия. — Если хочешь быть единственным мужчиной в моей жизни изволь нести добрую службу на этом посту. — Можешь танцевать и дружить с Долоховым, ему я доверяю, — легко отвечает Том. — Как великодушно, ваше темнейшество, — Амелия делает насмешливый реверанс. У Тома нет времени с ней пререкаться, поэтому он целует ее в лоб и уходит куда–то с младшим Малфоем. — Ты сегодня с дамой? — спрашивает Амелия Антонина. — Нет, — удивленно отвечает он. — Тогда идем танцевать. — А так можно? — На танцы и дружбу нас благословил сам Том Реддл. — Какая честь, — Антонин кланяется Амелии и подаёт ей руку. К счастью Амелии Антонин прекрасно танцует. Если Том мог неспешно качаться в квадрате вальса или просто эффектно стоять, пока Амелия крутится вокруг него, то Антонин умел танцевать джаз и знал несколько поддержек. *** Через двадцать минут, когда Реддл вернулся, он увидел круг из людей, которые весело смеялись, хлопали, и что–то выкрикивали, в центре круга крутились его девушка и его друг. Играла «Hit the road Jack». В момент, когда Долохов подхватил Амелию и подкинул её в воздух у Тома чуть не встало сердце. Но все обошлось. Он смотрел как Амелия эффектно крутится, от чего полы ее черного платья взлетают вверх вместе с белым подъюбником, обнажая стройные ножки в нейлоновых чулках. Заиграла следующая песня, а эта пара и не думала останавливаться. Остановить их танец смогла только пластинка, которая закончилась. Том наблюдал за ними со стороны. Вдруг он ошибся? Но нет, они и правда вели себя как друзья. Стояли у столика с напитками и подшучивали друг над другом. Том подошёл к ним. — Эффектное представление, ничего не скажешь, — говорит он. Амелия и Долохов кланяется в знак благодарности. В тот миг со второго этажа раздается крик. Публика затихает. Через минуту дверь в зал распахивается и предстаёт картина из светской хроники: Малфой младший натягивает портки, рядом с ним девчонка в неглиже пытается прикрыть себя платьем, нареченная невеста Малфоя орет на них. Амелия и Том переглядываются: — Кажется, вечеринка вышла из–под контроля, — замечает Дюма. — Думаю, нам пора, — резюмирует Реддл, после чего хватает Амелию за руку, которая схватила бутылку непочатого вина, и вдвоем они покидают поместье. *** Оставшаяся неделя протекает спокойно. Амелия гуляет по достопримечательностям города, два раз играет на пианино в «Дырявом котле», и покупает себе три маггловских платья в брендовых магазинах. Ночи она проводит в обществе Тома Реддла, но об этом в письмах родным она не пишет. Правда у них с Томом в день накануне отъезда случается интересный разговор. У него был выходной, поэтому после завтрака они гуляли по парку, а после обеда решили закрыться в номере. Ближе к вечеру Том стоял в халате и курил у окна, обнаженная Амелия сидела на кровати вслух перебирая, что она уже сложила в чемодан, а что нужно не забыть завтра. Закончив расчеты она встаёт с кровати, накидывает на себя халат, но не удосуживается его запахнуть. Амелия подходит к окну и берет сигарету. Том думает, что ему нужна такая фотография с ней. — Отличная выдалась неделя, да, Том? — довольно говорит она. — И правда, — соглашается он. — Почему ты зовёшь меня Томом? Амелия отрывается от созерцания улицы и смотрит на него, как на дурака. — Может, потому что это твоё имя? — Мне оно не нравится. Слишком простое. — А мне не нравится Амелия. — Почему? — Как будто героиня из сказки, но я явно не принцесса, — грустно говорит она и тушит сигарету. — Мы не выбираем себе имена, это делают родители. Кто–то считает, что так они определяют нашу судьбу, а я думаю, что они просто выбирают то, что им приятно говорить и слышать. Ты всегда можешь изменить имя, но для кого–то навсегда останешься Томом. — Я придумал себе новое имя. Волдеморт. Амелия во второй раз смотрит на него озадаченно. — И как же ты его придумал? — Анаграмма из моего первого имени. Том видит по её лицу, что она хочет съязвить, но чуть подумав, задает вопрос: — Ты знаешь, что с французского это можно перевести как «полет смерти»? — Нет, — он мог в этом признаться только Амелии. — Но даже если и так, звучит угрожающе, тебе не кажется? — От лица всего французского сообщества говорю: мы озадачены. Но, это твой выбор и если тебе комфортно с этим именем, то кто я такая, чтобы тебя отговаривать? — улыбается она. Амелия подходит к нему и прижимается, вскидывает голову и смотрит ему в глаза. — Но, mon cher, я не буду тебя так звать, — признается она. Том прищуривается и наклоняется к ней: — Это ещё почему? — Потому что стонать твоё первое имя в постели удобнее, — она томно вздыхает, и стонет. — Ох, Том, прошу… Пожалуйста, Том… Ах… Том… Ах… Он скидывает с нее халат, подхватывает и опускает на кровать. Скидывает свой халат и в воздухе ловит ее ножку за щиколотку. Смотрит в ее голубые глаза, они полны желания. — Моя дорогая Амелия, видно ты единственная, кому я позволю так меня называть. — Как великодушно, — стонет она. На следующий день Том провожает Амелию на Кингс–Кросс. Объясняет где найти платформу. Дарит букет из роз и лилий, целует на прощанье в духе черно–белых фильмов, а затем смотрит, как она скрывается в толпе. И правда, хорошая была неделя, по меркам Лорда Волдеморта.