Змей и Волк

Где бы ни был каждый из нас, мы всегда будем видеть одну луну. В гостиной царило молчание. Темный Лорд придерживал за своей спиной Амелию Дюма, а его сын стоял рядом с раскрытой книгой и Смертью в образе старика. — Простите, — раздалось из коридора. Все собравшиеся обернулись и Дрю вздрогнул, такого внимания он не ожидал. Дрю уставился в пол и быстро пошёл к Римусу, протянул ему бумажный пакет. — Прости, что задержался, — неловко начал Дрю, — там очередь была и чего-то конфундус не сработал как надо. — Спасибо, что выручил, — тепло улыбнулся Римус и принял пакет. — Там входная дверь на полу лежит, — прошептал Дрю. — Я починю, — и Римус протянул пакет старику. — Благодарю, — живо ответил старик, извлёк из пакета одну палочку картошку фри и тут же отправил в рот, затем в обомлевшее молчании спокойно сообщил. — Амелия, нам пора. — Хорошо, — спокойно ответила Амелия, выходя из-за спины Тома и беря его руки в свои, смотря ему в глаза, она мягко начала. — Я оставлю свой саквояж тебе, ты можешь разложить мои вещи, я буду завтра к обеду, может раньше. И поставь кровать вместо облезлого дивана. — Нарцисса тебе рассказала? — Я волнуюсь о тебе. Том усмехнулся, поднёс руку Амелии к губам и поцеловал костяшки, а после развернул её руку и осмотрел исколотую и порезанную ладонь, вторая была такая же. — Что это? — прошептал Том. — Так бывает, когда много шьёшь. Не волнуйся об этом, — Амелия осторожно вывернула ладони и сжала ладони Тома в своих, игриво прошептала. — Будь завтра дома. Как приду, хочу упасть в твои объятья. — Я не хочу тебя отпускать, — Том сжал руки Амелии в ответ. — А я не хочу уходить. Но… как говорил великий философ Джаггер, нельзя получать всё что хочешь. — Я готов с ним поспорить. — Давай продолжим этот разговор позже. Том склонился к Амелии и легко коснулся её губ. — Объявляю вас мужем и женой, — раздался голос старика. — Впервые я говорю эти слова после полностью завершённого ритуала. Том подумал, что черта с два он закончит поцелуй на словах старика, потому снова поцеловал Амелию, а после разжал руки. Том смотрел как Амелия улыбается ему, как блестят голубые глаза. Звук каблучков, тихое шуршание юбки, когда она ведёт бедром. На ней его рубашка, уменьшенная заклятием. Тому всегда нравился этот жест. Амелия легко взмахивает рукой, манит Гарри и его друзей с собой. Том прикрывает глаза. Она вернётся. Завтра. Амелия никогда его не обманывала. Может только от этой мысли он смог разжать руки? Каблучки стучат быстро, Амелия спешит. Лучше бы эти каблучки звучали по направлению к нему. Том почувствовал шаги рядом. — Вы отправили ко мне изумительного собеседника, — раздался тихий голос. — Дамблдор так же мил, как и ты, — выдохнул Том, открыл глаза и смело посмотрел на старика. — Нельзя разделить вечность с тем, у кого её нет, но окончательное решение я всё ещё не принял. — Оно будет в мою пользу. — Почему же? — Проигрывать не в моих правилах. — Ты ещё так юн. Но мне нравится, что ты хочешь одержать победу не только для себя. Старик всунул в руки Тома стакан с газированной водой. — Дрю зачем-то взял два. Римус подошёл к Тому. Старик кивнул ему, развернулся, Амелия взглянула на Тома и игриво подмигнула. Амелия, Гарри, Рон, Гермиона и старик опустили руки на страницы книги. В пурпурной дымке они исчезли. Римус тихо спросил: — Ты как? — Как будто пьян, но убого. Римус сжал плечо Тома. — Если хочешь… — начал Римус, но Том его перебил: — Сейчас ты нужен Доре, да и у меня есть дела, нужно сделать их до утра. Римус кивнул: — Хорошо, тогда я уйду с тобой. Том поднес трубочку к губам и сделал глоток. Больше из вежливости и средневековых обычаев. Если такой как Смерть дает тебе кубок, пусть и странный, стоит выпить. Затем Том всунул стакан в руки Полумны, она подросток, ей наверняка нравится такое. Первым из оцепенения вышел Хью: — Сивый, говорят у тебя коллекция волшебных палочек, мне бы одну, а то мою отобрали. — Кстати, Хью… — холодно начал Волдеморт, но Хью тут же перебил: — Их двое, я один, тут пытают их подругу… они взяли меня количеством, я ничего не мог поделать. И Хью в обществе Сивого быстро покинул гостиную. — Антонин, — в приказном порядке начал Том, — отнеси её саквояж в мой кабинет. И реши вопрос с кроватью. — Хорошо, — кивнул Антонин, прихватил вещи Амелии и вышел вслед за Хью. — Все остальные просто скройтесь с моих глаз, — приказал Волдеморт. Малфои, Беллатрикс и оборотни быстро покинули гостиную, закрыв за собой дверь, а вот Римус, Элис и Полумна этот приказ на свой счёт не приняли. — Так удивительно, — Полумна обратилась к Тому. — Я живу не так долго, но пока не встречала более заплутавшего человека, чем вы. — Это для тебя удивительно? — холодно спросил Том. — Нет, не это. А то, что вы навечно связали себя с той, кто способна вывести вас из чащи леса. — Ты о чём? — Разве вы не знали? Некроманты — это духи, которые помогают путникам сбившимися с пути. — Кажется, ты первая кто сказал о них… хорошо. Но ты ведь не волшебница. — Пока большую часть жизни думала, что волшебница. И, — Полумна выглядела печальной, — вы не сможете обменять душу одного некроманта на другого. — Откуда ты знаешь?.. — опешил Волдеморт. — А разве не ясно, что вы сделаете всё, чтобы сохранить то светлое, что у вас есть? — Полумна вытащила трубочку и сняла крышку стакана. Римус мрачно смотрел на Тома. — Сначала ты познакомишься с внуком, — тяжело начал он, — а потом я тебя прибью. — Не сердись, Римус, — Полумна сделала глоток и продолжила. — Это мне стоит извиниться, я разрушила надежду. — Я, не задумываясь, кину тебя в руки старику, почему ты меня защищаешь? — Том думал, что сил удивляться у него уже нет, оказывается есть. — Любовь не объяснить, любовь не поддаётся правилам, — нараспев произнесла Полумна, — в этом её прелесть и устрашающая сила. — Полумна, остановись, — усмехнулась Элис, — у него сейчас мозг закипит. — Ладно, — устало выдохнул Том, — мне надо идти. Оставлю вас один на один с разглагольствованиями Дамблдора, меня в них не втягивайте. Том покинул гостиную, Римус последовал за ним. — Ночью я уже буду дома, — коротко сообщил Волдеморт, подбирая с пола свой плащ, и ускорил шаг. Римус вздохнул и принялся возвращать дверь на место. *** Старик, Амелия, Рон, Гермиона и Гарри шли по лесу из голых деревьев. Стволы и ветви будто нарисованы чернилами. Шварцвальд. — Почему мы просто не трансгрессировали? — озадаченно спросил Рон, пока их компания петляла среди деревьев. — Потому что по этому следу Волдеморт сможет пойти за нами, — вздохнула Гермиона. — Если он не последует, то пожиратели поймут, что Амелия может вить из него веревки, это покажет его слабость. А так Амелия поставила между ним и Гарри магию, которая выше него. Плюс теперь пожиратели знают, что его жена так же сильна как и Тёмный Лорд. Все в выигрыше. Амелия грустно усмехнулась: — Да… может был вариант получше, но времени думать особо не было. Мне надо было увести вас так, чтобы его руки остались чистыми, ну насколько могут быть чистыми руки, которые по локоть в крови. — А блеснуть своими способностями вы не собирались? — удивился Рон. Амелия чуть обернулась и улыбнулась ему: — Ах, дорогой Рон, в нашей семье магическими способностями блещет Том, а я предпочитаю показывать свой талант к шитью. Они прошли мимо развилки на которой был весьма конкретный указатель. — Вы сказали, что мы пойдем через трактир, — заметил Гарри. — Я сказала так, — вздохнула Амелия, — чтобы Том понял мой план, но мы пройдем через пещеру. Боюсь, ни ты, Гарри, ни я не сможем покинуть трактир быстро. То что происходит сейчас с нами, фактическая смерть, нам не стоит задерживаться. Лучше говорить с этим миром через сон. Они прошли мимо идеально круглого озера и ушли дальше в чащу. Насыпь камней и узкий проход между ними. — Спасибо, что проводили, Босс, — улыбнулась старику Амелия. — Ты хорошо поработала в Анаварэн, — заметил старик, бросив взгляд на пакет в его руках. — С его душой ты совладаешь. Амелия кивнула и пробралась в проход между камней. Гарри, Рон и Гермиона последовали за ней. Они шли, время нельзя было сосчитать, и вышли на берег океана. *** Гарри схватился за голову и вскрикнул. Видно, оказавшись за занавесом он эту связь с Томом не ощущал, но вернувшись вновь в мир живых, она новой волной захлестнула его. Рон, Гермиона и Амелия о чём-то говорили, плечи Гарри сжимали тёплые руки. Но это не возвращало в реальность. Гарри видел стены Хогвартса, белую гробницу Дамблдора и руки, которые взмахнули палочкой. Вот подлец, наверно с час назад он этими руками прижимал к себе Амелию, а сейчас влез в могилу Дамблдора, её дяди. — Бузинная палочка у него, — сдавленно выдохнул Гарри. — В разговоре с Гриндевальдом он догадался… догадался где она… Гарри наконец-то ощутил себя собой и понял, что стоит на четвереньках, под ладонями песок, шум волн. Этот поступок Тёмного Лорда действительно разочаровал Гарри. Поттер не знал, как это описать, но если вспомнить квиддич, то как капитан Гарри предложил изящную стратегию, а Том схлопотал штрафной из-за того, что врезал битой по игроку, а не бладжеру, и сломал всю стратегию. — Он влез в могилу Дамблдора, — зло произнёс Гарри. — На кой чёрт ему эта проклятая палочка? — прошипела Гермиона. — Зачем нужна сильнейшая палочка сильному волшебнику? — хмыкнул Рон. — Рон прав, — Гарри ухватился за его руку и поднялся. — Том хочет, чтобы у него был шанс решить проблему в лице меня привычным способом. — Как нам быть? — Гермиона взглянула на Амелию. — Не знаю… — покачала головой она. — Надо подумать. — Хер ему сегодня, а не хороший сон, — злится Гарри. — Может мы просто заберём её у него? — Гермиона задумчиво взглянула в ночное небо. — Откуда такой оптимизм Гермиона? — раздраженно спросил Гарри. — Будет чудо чудное если он просто мне её в руки всунет. Только такое возможно в случае апокалипсиса. Персональный апокалипсис Тому Реддлу случайно устроит Амелия. И об этих словах Гарри она вспомнит только тогда, когда Том сможет её успокоить. А с прошествием лет Чарли Уизли будет шутить, что титул «Темного Лорда» померк на фоне титула «Укротителя драконов». На пляже ждал Добби и доставил их в коттедж «Ракушка». Амелию Добби повстречал в «Кабаньей голове». Вот почему глаза трактирщика были так знакомы Гарри. *** The Dumas family Том откинулся в кресле. Бой курантов. Десять часов дня. Хотелось дождаться Амелию, но в сон клонило, слишком насыщенными вышли вечер и ночь. Том всегда чувствовал себя чужим в этих нафталиновых гостиных. Он прикрыл глаза. Амелия сказала, что точно будет к полудню, может до него вздремнуть? Том не знает, сколько прошло времени, из сна его вырвал стук в дверь, а затем лучший голос на свете спросил: — Mon cher, я могу войти? Том выпрямился в кресле. Внутри всё горело, но уверенным голосом он ответил: — Входи. Дверь распахнулась. Внутри прошёл неприятный холодок. Нафталиновая гостиная, и Амелия в красном платье. Но… заходить она не спешила. Стояла в дверях, словно вейла в «Айсберге», которая только что выпрыгнула из торта. За ней был Антонин и Нарцисса. Внутренности скрутило жгутом, они тоже были в том кошмаре. — Удивлен, что ты не вломилась, — всеми силами Том не показывал волнение. — Да? — удивилась Амелия. — Посуди, это как-то невежливо. Вдруг ты дрочишь, а тут мы такой компанией. Неловко бы вышло. Словно хозяйка, как в том… Хриплый смех Долохова вернул Тома в реальность. Его Антонин смеётся хрипло, его Амелия импровизирует. И всё что она исполнила вчера было импровизацией чистой воды. Его кошмар просто дурной сон, а реальность другая. — Я тебя пригласил, а ты все не заходишь, — Том снова откинулся на спинку кресла. — Оставьте нас, — мягко попросила Амелия и только после этого зашла и плотно закрыла за собой дверь. Том её опередил и взмахнул палочкой. Теперь их точно не побеспокоят. Амелия быстро подошла к нему и остановилась напротив. — И как прикажешь быть с твоими проказами? — игриво спросил Том, да, вчера она была в другой одежде, но это последнее что сейчас его интересует. — Ты ведь понимаешь, что я накажу тебя за это. — Надеюсь, — выдыхает Амелия, — ваше темнейшество будет великодушен, — и бросила на колени Тома небольшой пузырёк. — Что это? — Лубрикант. Том взглянул на пузырёк, затем на Амелию. — Во-первых, — начала она, — мы знаем, что сейчас будет. Это очевидно настолько, что я не удосужилась надеть нижнее белье. Во-вторых, я уже не молоденькая девчушка. И в-третьих, я не до конца понимаю на что подписалась. Том рассмеялся. Сжал пузырёк в руке. — Во-первых, — начала Том, — удивить мне тебя нечем, всё как было. А во-вторых, я сейчас на тебя наброшусь. Амелия сделала шаг к Тому. Он не соврал. Пара секунд и Том стоит перед Амелией, сжимает в объятьях, целует её властно, а она его по-хозяйски. Минута, и вот Амелия сидит на маленьком столике. Короткий рывок. Юбка вздёрнута вверх. — Держи подол, — приказал Том. — Вот так сразу? — рассмеялась Амелия, но подол подхватила и притянула ближе. — Как-то быстро. Том скинул брюки и легко развёл её ноги. — Больше двадцати лет, дорогая, — крышка флакончика покатилась по полу, — сейчас только быстро и получится. Амелия рассмеялась. Том сжал ее бёдра, притянул ближе. Смех перешёл в протяжный стон. Том замер. Последний раз чувства в груди разрывали так же, когда три года назад он вновь ощутил себя в своём теле. Иронично, сейчас он тоже ощущает себя в теле… правда не в своём. Чертовски приятное чувство. Амелия крепко держит подол одной рукой, а другой обхватывает шею Тома и придвигается ближе. Он срывается. Сжимает её бёдра, синяки останутся. Но Том слышит стоны Амелии, значит всё делает правильно. Деревянный столик поскрипывает. Ещё прошлым вечером Том мечтал выставить всех из гостиной. Но так даже лучше, как и тогда в «Трёх мётлах», она сама к нему пришла. Оргазм предательски подступает. Том замедляется, шепчет: — Хочу больше. — В спальне, — стонет Амелия, — я свяжу тебя и ты будешь целовать мои ноги. — Ух… это ты сбежала. Я тебя свяжу… и накажу. — Будешь так говорить, все и правда кончится быстро. — Если буду так говорить, то ты кончишь раньше меня. Амелия стонет в наслаждении. И Том зажимает её рот рукой. Улыбается. — Чертовски приятное чувство, — шепчет он, обхватывая её талию, смотря в голубые глаза. — Мы тогда трахались в чулане, ты так красиво и громко стонала, но пришлось сделать также… чтобы нас не поймали… хорошо, что потом нашлось место где можно было не сдерживаться. Хотя… этот вид… моё наслаждение. Амелия выгнулась и глухо простонала. Том тихо простонал в ответ. Да, сейчас Том может сказать, что между возвращением тела и сексом с Амелией после такого перерыва стоит знак равно. Он тяжело дышит, как и она. Медленно отнимает руку от её рта. Амелия улыбается ему. Том опускает взгляд вниз и кое-что понимает. — Я конечно будут очень своевременный в этом вопросе, — медленно начал Том, — но… ты пьёшь какие-нибудь настои? — Начала летом 95-го. — В этом вопросе ты разумнее меня. — Только в этом? Том хмыкнул, повёл рукой, из кармана брюк выскользнула его палочка. Хм, забавно, что это его палочка из тиса с пером феникса. С другой стороны так даже лучше, Амелия наверняка узнает палочку Дамблдора, а сейчас худший момент говорить ей о том, куда он влез. — Я всё уберу, — прошептал Том. Пара заклинаний. Амелия так и сидит на столе, только расправляет юбку. Слабый шорох замка брюк и звон пряжки ремня. — Ты даже не представляешь, — Амелия обхватила себя руками, — каких усилий мне стоило не прийти раньше. Все о чем мечтала, с момента как почувствовала, что ты снова в мире живых, это оказаться в твоих объятьях. Все ждала, когда замок щелкнет… Но Амелия смолкла, потому что Том снова сжал её в объятьях. — Прости, — тихо говорит он. — Мне надо было забрать тебя ещё тогда. Я искал… пытался создать благоприятный момент. Но его нет. Оставить тебя в одиночестве — моя самая большая ошибка. Я дурак, Амелия. — Ты мой дурак, — она обнимает его в ответ. — Твой, — шепчет Том и гладит её по волосам. Амелия приподнимает голову, чтобы заглянуть Тому в лицо. Он опускает голову и смотрит в ответ. Змеи не умеют улыбаться. Но Том умеет. Потому что змей — это маска. Лорд Волдеморт — человек. Том помог Амелии спуститься со стола, расправил рукава рубашки и вернулся в кресло, прихватив с собой Амелию. — А когда ты сказал «тогда», ты какой из моментов имел ввиду? — спросила Амелия, наблюдая как Том опускается в кресло. — Да любой, — Том потянул Амелию за руку к себе. — Но если говорить начистоту, то мне стоило сделать тебе предложение на пороге Хогвартса сразу после твоих выпускных экзаменов. — Дядя бы вставил в это пару кантов, — покачала головой Амелия устраиваясь на коленях Тома. — Я бы удивился, конечно, но как показала практика, меня его персона ни в чем не останавливает, — Том сжал Амелию в объятьях, она опустила голову на его плечо. — Может тебя это расстроит, но в 18 лет на твоё предложение я бы сказала: мне надо подумать. — Во-первых, это не «нет», а во-вторых, ты бы по итогу согласилась. — Да? — Мне ты никогда не отказывала, если не брать в расчет наши пререкания насчет школы Лизы-Лизы. — Ох, mon cher, это все конечно красиво, но ты тогда так спешно уехал, что я месяц мечтала смачно так тебя стукнуть. Повезло, что Ami перенаправил мою злость в творчество. Кстати, чем был обусловлен такой спешный отъезд? — Лучше расскажи мне, — перевёл тему Том, — какого черта у тебя формируется персональное кладбище. Амелия чуть отстранилась и заглянула в змеиное лицо. Её не удивило то, что Том знает, и не порадовало уж точно. — Тебе значит можно, а мне нельзя? — с вызовом спросила она. — Амелия, я не то чтобы этим горжусь, но из нас двоих убийца я. — А я тогда кто? Том искренне удивился этому вопросу, потому что ответ был очевиден: — Портниха. Амелии тихо рассмеялась и снова повалилась на плечо Тома. — Так что в той истории не так? — спросила она. — Старая кошёлка оскорбила мою маму, — Том поглаживал Амелию по плечу. — Она ничего не знала, она не имела прав так говорить. Я разозлился и подстроил её смерть. — И что ты забрал у этой кошёлки? — С чего ты взяла? — С того, что в краже могли уличить тебя. — Эта вещь принадлежала моей маме, я не мог её оставить. — Ты ведь мог попросить меня выкупить эту вещицу. — Хотелось бы немного мудрости в том возрасте. Я не подумал о моей девушке, которая получила наследство. Да и… она бы не продала, тряслась над своей коллекцией. Амелия снова выпрямилась и взглянула на Тома: — Ты можешь быть обаятельным и убедительным. Значит, ты взял у кошёлки что-то ещё. Том быстро показал Амелии язык. — Как по-взрослому. Но не утруждай себя, — коварно улыбнулась она, — я люблю когда ты используешь свой язык для другого. Том усмехнулся, прижал Амелию к себе и уткнулся в неё. Его точка покоя, кажется впервые за столько лет он в полной мере ощущает счастье. — Надо дверь открыть, — прошептал Том. — Тогда я переползу… — Нет. — А как же манеры? — Я лондонский сирота с папашей магглом, о каких манерах идёт речь? Тем более не один человек с «манерами» не смог заинтересовать милую благородную француженку… — Да какое во мне благородство?.. — Я хочу чтобы ты показала мне, — внезапно перебил он. — Том, серьезно?.. — Зачем ты начинаешь спор, если знаешь, что бессмысленно? Амелия шумно выдохнула и поднялась, отошла на пару шагов. Её глаза застелила черная пелена, лицо приобрело очертания драконьей морды, появились костяные наросты и островками черная с золотым чешуя, на открытых участках тела такая же чешуя. Короткие рыжие кудрявые волосы поднялись в гребень. На руках когти. За спиной распахнулись драконьи крылья и снесли маленький столик. Вот зачем были те прорези на платье и на красной накидке. Том не отрывал взгляда от Амелии и как зачарованный следил за ней. — Значит я приручил дракона? — выдохнул он и подошёл ближе. В отражение её черных глаз Том увидел себя, но не удивился, Римус предупреждал его об этом. Но Тому было не важно как выглядит он, важна только Амелия. — Ты такая красивая, — нежно произнёс он и аккуратно обнял её. Аккуратно ведь не знает, что в таком виде может причинить ей боль. Том впервые видел смущенного дракона. — Хочу тебя поцеловать, — прошептал Том. — Тогда я… — голос Амелии звучит немного угрожающе, но не для Тома. — Нет, — перебил он. — Не поранься о клыки. — Я буду осторожен. Том целует Амелию мягко и нежно. Но это потому, что изучает. Поняв, где же притаились клыки поцелуй быстро становится властным. У Тома есть своя дракониха. И сейчас довольная она висит у него на шее. — Ты так трогательно трогаешь меня, — проурчала Амелия. — Ничего не могу поделать, — шепчет Том, — ты прекрасна с какой стороны не посмотри. — Не соблазняй меня. — Ничего не могу и не хочу с собой делать. Но… это вечером, а днём надо заглянуть к Римусу и Доре. — Может успею чуть вздремнуть. — Да, я бы тоже не отказался. — А ты чем был занят? — Доделывал дела перед сегодня. Позже расскажу. Ох, это что, удивление? Сегодня просто праздник какой-то, никогда не думал, что увижу такой спектр эмоций на драконьем личике. — Если мы сейчас не поспим, то дракон тобой перекусит, — проворчала Амелия. Том рассмеялся и вновь поцеловал Амелию. Из безделушки Амелия Дюма стала самым прекрасным в жизни Тома Реддла, а вот человеком, некромантом или вейлой… это так не важно.