***
Сначала он чувствует, как кто-то сильно его пинает, и он ударяется головой. Боль, приступ тошноты, однако расслышать неприятный голос все-таки удается. — Хватит притворяться мертвым! Вэй Усянь с трудом разлепляет глаза, чтобы посмотреть, кто этот самоубийца, что осмелился поднять на него… ногу. Перед его взором возникает тускло освещенный потолок, на фоне которого возвышается перекошенная фигура юноши нездорового вида. Он быстро и с жаром тараторит, забрызгивая Вэй Усяня слюной: — Как ты смеешь рассказывать все матери и отцу? Думаешь, хоть одна живая душа в этом доме послушает тебя? Думаешь, я тебя испугался? — «А это еще кто такой? Неужели кто-то из прибывших учеников клана Лань? Тогда, думаю, с его манерами этому юноше сильно достается от старика Ланя.» Пока Вэй Усянь пребывает в мыслях, какой-то мужчина докладывает, что они уже закончили громить комнату. Эта фраза заставляет темного заклинателя осмотреться и ошарашенно замереть. Он находится не в цзинши, где засыпал вчера. Это какая-то жалкая разгромленная лачуга. — «Что происходит? Где я?» Вэй Усянь вздрагивает, когда ему в нос тыкают толстым пальцем и вновь раздается крякающий голос: — Сначала ты осмелился наябедничать на меня родителям, а теперь валяешься на земле, притворяясь мертвым! Ради чего? Как будто кому-то сдалось твое тряпье! Что ж, посмотрим, как ты теперь донесешь на меня за разгром твоей хибары! Ты такой гордый только потому, что несколько лет совершенствовал тело и дух? А как тебе понравилось, когда тебя вышвырнули обратно, словно шелудивого пса? Вэй Усяня так и подмывает сказать юноше, куда ему ткнуть палец, но он решает промолчать. Все-таки он до сих пор не понимает, что тут происходит, где находится и кто эти люди. Тем временем юноша приказывает не выпускать Вэй Усяня и уходит. Теперь он наглухо заперт в комнате. — «Так, ну и что это было? Меня похитили, что ли? И что вообще нес тот ненормальный? Вот гадство! Я даже спокойно поспать не могу!» Вэй Усянь тяжело вздыхает, поднимается на скрипящих коленях и осматривает комнату. Взгляд цепляется за осколки зеркала под ногами. Темный заклинатель неосознанно оборачивается назад, да так и замирает. — Что?.. Из разбитого зеркала на него смотрит человек в потрепанных одеждах и с макияжем призрака-висельника. Точно так же Вэй Усянь выглядел, когда очнулся впервые после своей смерти.Глава 5. Сон или реальность?
17 октября 2020 г. в 11:47
Сколько прошло времени, Вэй Усянь не знает. Он, словно тень, бродит по дорожкам Облачных Глубин и пытается собрать картинку событий воедино, но мысли упорно возвращаются к тому, что человек по имени Вэй Ин умер в детстве и его не существует. Это сильно потрясло темного заклинателя и липкий страх, что он испытал в тот момент, до сих пор не отпускает. Перед глазами картинки детства, когда приходилось выживать, будучи еще совсем маленьким ребенком. Он искал место для ночлега, еду. Убегал от злых людей, что палками, кулаками или бранью гнали его. Но самое страшное — собаки. При мысли о них, Вэй Усянь чувствует фантомную боль от их зубов.
Темный заклинатель останавливается и закрывает глаза, стараясь прочувствовать атмосферу умиротворения, которая всегда была в Облачных Глубинах, чтобы успокоить свой смятенный разум. Ветер колышет темные просторные одеяния и длинные волосы. Чистый аромат гор и магнолии успокаивает и дарит чувство защищенности, которого так сильно не хватало на кривом пути. Сейчас это необходимо. Не хочется, чтобы кто-то увидел, как его, Старейшину Илина (хотя никто этого не знал), трясет, словно лист на ветру.
Он настолько абстрагировался от всего, что не слышит приближающиеся к нему шаги. И вздрагивает, когда рядом звучит тихий голос.
— Я провожу Вас до комнаты, — Лань Ванцзи равнодушен, но алеющие мочки ушей выдают смущение. Только от чего — непонятно.
Вэй Усянь удивленно глядит на него.
— Лань Чжань, к чему такое официальное обращение? Мы ведь не чужие друг другу. — Он лукаво улыбается. — Или ты забыл, как недавно прижимал меня к себе?
Кажется, Лань Ванцзи даже вздрагивает и на секунду перестает дышать, ошарашено уставившись на темного заклинателя. Затем же хмурится и выдает:
— Вздор!
— «Вздор»? — Вэй Усянь тут же веселеет. Уж что, а дразнить эту «ледышку» ему никогда не надоест. — Отчего же? Я вот уверен, что смогу найти на своей нежной коже следы твоих рук. Хочешь, проверим? — и медленно раскрывает ханьфу на груди.
На лице юного Нефрита отражается сложная палитра эмоций: ужас, неверие и желание — все перемешалось в своеобразный коктейль. Он тут же отворачивается от парня, в надежде скрыть румянец, который окрашивает белоснежные скулы в нежно-розовый цвет.
— Что ты делаешь?!
— О, мы уже снова на «ты»? Второй молодой господин Лань, какой ты непостоянный, — журит его Вэй Усянь.
Лань Ванцзи жмурится, пытаясь взять эмоции под контроль. Святые Небожители, ну что за невыносимого человека выбрало его сердце?
Вэй Усянь же в это время с грустной улыбкой разглядывает спину Второго Нефрита.
— «Я сейчас старше Лань Чжаня, он еще совсем юноша, а не Ханьгуан-цзюнь, которого я помню. И сейчас Лань Чжань терпимее, чем тогда, — он вспоминает, как юный Нефрит отогнал собаку, а потом позаботился о Вэй Усяне, пока тот спал в его руках. И благодаря ему паника, что захватывала темного заклинателя, отступила. — Лань Чжань всегда добрый и хороший… Самый лучший.»
Вэй Усянь ненадолго прикрывает глаза и тихо вздыхает, но затем с улыбкой смотрит на юного Нефрита.
— Ты что-то говорил про комнату.
Услышав это, Лань Ванцзи поворачивается с привычным равнодушием на лице. Минутки тишины и покоя достаточно, чтобы он смог обуздать свои эмоции.
— Мгм, идем, — он неторопливо двигается вперед.
Вэй Усянь спешит догнать заклинателя.
— Долго вы были у дяди, Лань Чжань. Солнце уже скоро сядет, — прерывает он тишину.
Лань Ванцзи долго молчит, но потом все-таки признается:
— Дядя… был не рад.
— Хах, ну, это не удивительно. Все-таки орден Лань всегда ненавидел отступников, вроде меня. А твой дядя и подавно! Даже страшно представить его реакцию, когда он услышал, что его любимые племянники привели заклинателя Пути Тьмы в Облачные Глубины. Да еще не как пленника, а гостя.
— Мгм… — Лань Ванцзи тяжело вздыхает.
Они с Сичэнем решили сначала поговорить о Бездонном омуте и рассказать, что есть способ, как расправиться с ним без лишних потерь для ордена. Так Нефриты клана Лань хотели обрадовать и расслабить дядю. И им это удалось. Лань Цижэнь очень хотел познакомиться с этим талантливым человеком, ведь он не только придумал такую хорошую идею, но и помог на самом озере Билин, когда на группу заклинателей напали.
Все было хорошо и спокойно, пока он не узнал, что этот человек — заклинатель Пути Тьмы! Ох, как же побелел от гнева старик, а затем покраснел, пока метался по комнате и кричал, что этот человек — отступник, отрицающий этику и мораль.
— Нужно немедленно собирать совет старейшин ордена и судить его!
Стоит ли говорить, что после слов дядюшки о суде, Лань Ванцзи понял — это последняя капля?
Ни дядя, ни старший брат еще не видели его настолько взбешенным. Нет, он не применял силу, не кричал — его настроение выдавали светлые глаза, взгляд которых был острее лезвия. Не повышая голос, он сказал, что хоть тот и является заклинателем Пути Тьмы, но совершил благое дело, поэтому причин судить его попросту нет. Напоследок, уже стоя в дверях, тонко намекнул — если с головы темного заклинателя упадет хоть волосок, Лань Ванцзи этого не простит. Дальнейшие крики Лань Цижэня он слушать не стал, оставив это на старшего брата.
— Кстати, я до сих пор не понимаю, почему это произошло? Разве ты не должен презирать людей вроде меня? Я ведь использую темную энергию, — на губах Вэй Усяня расцветает грустная улыбка, что не укрывается от светлого взгляда юного Нефрита. — Такому, как я, нигде нет места и негде ждать помощи, а уж тем более — понимания, — эти слова сказаны скорее для себя, чем для Лань Ванцзи.
Второй молодой господин Лань удивленно глядит на юношу рядом с собой. Он впервые видит столько боли и одиночества, но больше его поражает не угасающая улыбка на чужих устах. Неестественная, жалкая и даже пугающая, но улыбка. И именно этот факт причиняет Лань Ванцзи невыносимую боль. Хочется взять и прижать к себе хрупкое тело, шептать на ухо, что все будет хорошо, что он будет рядом и обязательно защитит, не оставит одного никогда.
Но сейчас он не может позволить себе такого порыва, ведь их отношения недостаточно близкие. Однако Лань Ванцзи твердо вознамеривается это исправить и сделать все, чтобы быть с очаровательным и прекрасным человеком.
Юноша ненадолго задумывается, подбирая слова, а потом тихо и слегка неуверенно предлагает:
— Ты можешь остаться здесь. Дядя хоть и против, но ничего тебе не сделает. И я могу помочь с формированием твоего Золотого ядра. И… — он опускает взгляд, лихорадочно соображая, что еще нужно сказать, чтобы убедить темного заклинателя в правдивости и искренности своих слов.
За своими размышлениями он не замечает пораженный взгляд Вэй Усяня. Кажется, он перестает дышать. Биение сердца настолько тяжелое, что заглушает остальные звуки.
— Лань Чжань… — шепчет он на выдохе.
Юный Нефрит вздрагивает, услышав свое имя и несвойственно для себя быстро тараторит:
— Подумай над этим. А сейчас идем, — и быстрым шагом идет дальше.
Вэй Усянь смотрит ему вслед и не может понять: это сейчас реально происходит или фантазии его больного разума? Но, тем не менее, спешит догнать Лань Ванцзи.
Пока каждый пребывает в собственных мыслях, они уже доходят до домика, который находится немного дальше, чем остальные постройки резиденции. Вэй Усяню он кажется смутно знакомым, что, в принципе, не слишком удивительно. Все-таки во время нахождения в Облачных Глубинах он облазил здесь чуть ли не каждый закуток. Однако этот дом вызывает странный вихрь чувств, который Вэй Усянь объяснить не может. Но одно он знает точно — это место для него важно. Только не понятно — почему.
Лань Ванцзи останавливается в дверях и переводит взгляд на темного заклинателя. Он замечает его замешательство, поэтому слегка приподнимает бровь в вопросе. Вэй Усянь старается улыбнуться как можно более непринужденно.
— Лань Чжань, куда мы пришли? Этот дом находится так далеко, — он подходит к Лань Ванцзи.
— Мгм, это цзинши, — Лань Ванцзи открывает дверь и отступает, пропуская спутника внутрь.
— Цзинши… — словно эхо звучит голос Вэй Усяня. Нет, определенно творится что-то странное. И этот ком в горле, которому нет объяснения, вызывает все больше вопросов. Только где искать ответы?
— Что-то не так? — в тихом голосе слышатся нотки беспокойства.
Вэй Усянь невольно вздрагивает, приходя в себя от некого наваждения и смотрит на юного Нефрита. Лань Ванцзи выглядит как обычно равнодушным, но, если внимательно присмотреться, то можно заметить в глубине светлых глаз беспокойство. Это удивляет Вэй Усяня.
Лань Ванцзи беспокоится о нем? И с каких пор он сам может видеть эмоции Второго Нефрита не хуже, чем его старший брат? Нет, определенно, ему вместе с телом передалось сумасшествие Мо Сюаньюя, потому что иного объяснения всем странностям, которые приключились с Вэй Усянем с момента, как он очнулся, — нет.
— Нет, все хорошо, — он вздыхает и улыбается, — просто немного устал.
Лань Ванцзи слегка хмурится:
— Тогда тебе лучше пройти внутрь. Я схожу за ужином, — с этими словами он разворачивается и уходит в сторону столовой.
Вэй Усянь провожает его взглядом, затем тяжело вздыхает. Сил удивляться у него больше нет. Он действительно чувствует себя очень уставшим. Поэтому темный заклинатель решил не спорить и сделать так, как сказал Лань Ванцзи. С этими мыслями он входит в цзинши.
Внутри помещение светлое и просторное. Мебели довольно мало: пара стеллажей с аккуратно сложенным трактатами, низкий столик, на котором стоит поднос с сервизом; около окна стоит еще один столик с курильницей, от которой веет ароматом сандалового дерева, в другом углу комнаты за ширмой расположена большая кровать с аккуратно заправленными белоснежными простынями.
Все убранство выглядит скудным, но в то же время Вэй Усянь чувствует здесь себя донельзя хорошо. Ощущения уюта и защищенности мягко обволакивают, словно одеяло. В голове проносится одна мысль, которая заставляет застыть подобно каменному изваянию — ощущение, что он вернулся домой. Да, именно домой. И это довольно… странно. С каких пор Вэй Усянь чувствует себя в ордене Лань как дома?
В голове мелькает мысль, которая заставляет Вэй Усяня взбодриться.
— «Ладно, осмотрим мое временное жилище!» — на лице расплывается предвкушающая улыбка, а внутренний чертенок шаловливо потирает руки.
За пару минут парень умудряется сунуть любопытный нос в каждую щель цзинши, пытаясь найти хоть что-нибудь интересное, но помещение оказывается таким же, как орден Лань, в целом, — ничего лишнего, все только нужное.
Вэй Усянь уже теряет всякую надежду — найти что-нибудь интересное. Однако, когда он идет к столу, чтобы дождаться Лань Ванцзи с едой, пол под его ногой смещается.
— А это что такое? — озадачено бормочет Вэй Усянь, пристально разглядывая щель между досками пола. Он присаживается и отодвигает их полностью. И зависает.
— «Да что такое?..» — Вэй Усянь жмурится и мотает головой. Все плывет перед глазами, а картинка будто рябью идет. Эта чертовщина уже не пугает или удивляет, а надоедает.
Хватает минуты, чтобы темный заклинатель пришел в себя. Он с силой проводит по лицу ладонью, сгоняя оставшееся наваждение и открывает глаза. Взгляд падает на «находку».
— Тайник? — брови ползут на лоб. Вэй Усянь усаживается на корточки и внимательнее присматривается, — Книги? Кто прячет в тайнике книги?
Темный заклинатель берет одну из них в руки и листает. Это сборник стихов.
— Кто же это такой романтик? — усмехается Вэй Усянь, пробежав глазами по нескольким строчкам. Затем возвращает книгу на место и берет новую. Но, стоит увидеть ее содержание, как он замирает. — Что это?..
…Сборник Лунъяна.
Вэй Усянь рассматривает изображение, на котором мужчина покрывает поцелуями выгибающееся под ним сильное тело. Эта картинка не пошлая или мерзкая по мнению темного заклинателя. Но свое отношение к этому он до конца не смог понять, так как рядом с цзинши послышались шаги. Вэй Усянь тут же убирает книжку в тайник и ставит дощечку на место.
Дверь с тихим стуком открывается и впускает Лань Ванцзи с подносом в руках.
— О, Лань Чжань, ты уже вернулся, — улыбается Вэй Усянь. И не скажешь по нему, что он только что рассматривал непристойные картинки.
— Мгм.
Юный Нефрит ставит поднос на стол. Присаживаясь на подушку, он методично расставляет блюда с едой и краем глаза наблюдает за темным заклинателем, который уселся напротив.
— Эх, тут все пресное… — морщится Вэй Усянь, а затем со страдальческим выражением лица смотрит на Лань Ванцзи, — Вот скажи, Лань Чжань, как вы едите эту траву и остаетесь такими сильными?
Лань Ванцзи разглядывает милую мордашку, а потом не спеша достает из рукава ханьфу небольшой мешочек.
— М? Что это? — вопрошает Вэй Усянь, принимая вещицу и рассматривая. Затем он заглядывает внутрь и застывает. — Это… Лань Чжань, это сычуаньский перец? — он переводит удивленный взгляд на Лань Ванцзи.
— Мгм.
— Но откуда? Почему он у тебя?
Лань Ванцзи опускает глаза и строго отрезает:
— За едой разговаривать запрещено.
— Что? Лань Чжань! Это нечестно, объясни мне! — возмущается Вэй Усянь, но Лань Ванцзи совершенно непреклонен и молча приступает к трапезе. Темному заклинателю ничего не остается, кроме как последовать его примеру и перед этим щедро сдобрить еду перцем.
Спустя небольшое количество времени они заканчивают. Лань Ванцзи без единого слова убирает пустую посуду обратно на поднос.
— Позже придут слуги и наберут бадью для омовения. Можешь отдать одежду им, они постирают. К утру высохнет.
— Стой, Лань Чжань! — подскакивает Вэй Усянь, когда Ванцзи направляется к выходу.
— Мм?
— Я хотел сказать… — заминается темный заклинатель, но решительно поднимает взгляд на юношу, — Спасибо, что заступился за меня на озере Билин…и ночью спас от собаки…и позаботился. И сейчас заботишься… — под конец смущенно бормочет Вэй Усянь.
Лань Ванцзи устало глядит на него. Кажется, ему вообще все равно на происходящее, но алеющие мочки ушей говорят об обратном. Знал бы Вэй Усянь, как неистово бьется сердце в груди юного Нефрита, пока он рассматривает его очаровательно краснеющего и смущенного. Если бы не знаменитая ланьская сдержанность, Лань Ванцзи точно не устоял бы и стиснул в объятиях этого невозможно прекрасного человека. Но он не может позволить себе этого. Не сейчас.
Вздохнув, он отвечает:
— Не стоит. Я сделал так, как посчитал нужным. Не думай об этом и отдыхай. Скоро девять.
Вэй Усянь тихо смеется.
— Опять этот жуткий комендантский час?
— Мгм, — голос Ванцзи мягок и спокоен.
— Но только сегодня и исключительно из уважения к тебе!
Лань Ванцзи прикрывает глаза.
— Мгм. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Лань Чжань!
Уже помывшись и улегшись на кровать, Вэй Усянь вспоминает, что так и не спросил, в чьи покои его поселили. Что они жилые, темный заклинатель понял сразу, ведь все-таки никто не станет делать тайник там, где его может кто-то найти. Но неужели ради Вэй Усяня кто-то вынужден был покинуть свой дом и ютиться… где? Ладно, это темный заклинатель узнает завтра, а сегодня сил уже у него на новые вопросы нет. Он слишком устал, поэтому даже сам не заметил, как быстро уснул.