***
Блум, потирая заспанные глаза, спустилась на первый этаж, буквально замирая на самой последней ступеньке. Девушка снова потёрла веки, подумав, что она всё ещё во сне. Каком-то смешном и немного глупом сне. Муза, держащая Ривена за руки, крутила тазом, выполняя какие-то движения на фитболе. Большой резиновый мяч салатного цвета никак не вписывался в атмосферу дома. А недовольный Ривен, который был явно против, устало закатывал глаза, но рук не разнимал. А может, это Муза вцепилась в него слишком сильно, не давая отступить. — Милая, ты делаешь это упражнение уже десять минут. — Тихо, — буркнула Муза. — Это упражнение помогает снять напряжение с позвоночного столба, связок и мышц. — Я уверен, твоего мнимого напряжения уже давно не осталось. Я уже час так стою. — Тебе плевать на здоровье собственного ребёнка? — Да как вы, женщины, так переворачиваете слова?! — Но ты так и сказал! — Где в моих словах ты услышала, что мне плевать на своего ребёнка? — Тебе плевать не на ребёнка, а на его здоровье, раз не даёшь мне заниматься. — Я, между прочим, мог продолжить спать, но вместо этого стою тут с тобой и не даю упасть! — Мне ещё спасибо сказать?! — Простите, что отвлекла, — сказала Блум после короткого смешка. — Я уже ухожу, можете продолжать. — Нет, ты слышала это, Блум? Сам главное хотел ребёнка, сам же теперь и жалуется. — Я. Не. Жаловался. — Да после твоих слов даже заниматься не хочется! — Муза поднялась с резинового мяча, резко выпуская его руки из своих. Гордо вскинув подбородок, она положила руку на пока небольшой живот и покинула комнату. — Вот что я такого сказал? — Блум едва сдержала смех, подойдя к нему. Она ободряюще похлопала его по плечу, наблюдая, как он устало потирает глаза. Но в чём-то Ривен был прав. Муза сама по себе была просто безбашенной, иногда даже невыносимой. Беременность же увеличила эти качества в несколько раз. — Понять женщин сложно. А понять беременных женщин — просто невозможно. — Никогда не работай с больными. Ты только подтолкнёшь их к суициду. — Поздно, — она пожала плечами и улыбнулась. — Кстати, я уже опаздываю. — Что значит «поздно»? — Ривен догнал её у входной двери. — Ты опять устроилась в детский приют? — Да, что в этом такого? — Эти дети привыкают к тебе, Блум. А потом ты уезжаешь, никому ничего не сказав. Это… — Эгоистично, знаю, — девушка развернулась к нему, вздохнув. — Но они такие… одинокие. Я хочу хотя бы немного побыть с ними. Они так радуются, Ривен, — её взгляд заставил задуматься. — Может ты и права. Прости, это не моё дело. — Да, Рив, это не твоё дело, — она открыла дверь, но обернулась прямо на пороге, чуть улыбнувшись. — Но спасибо. Блум выронила маленькую сумку, когда неожиданно столкнулась с кем-то на ступеньках. Незнакомый блондин поднял предмет и сразу протянул ей, чуть смущённо улыбаясь. Оглядев его, Блум невольно уставилась на глаза парня. А она думала, что это её глаза имеют чистый голубой оттенок. Нет, они напоминают, скорее, безоблачное летнее небо. А настоящий ярко-голубой виднеется лишь в глазах напротив. — Прости, если напугал. — Нет, ничего страшного, — она чуть улыбнулась, потому что ничуть не испугалась. — Мы знакомы? — Ах, да, — он испустил смешок. — Забыл совсем. Меня зовут Скай. Я живу в соседнем доме. — Я Блум, очень приятно. Значит, — девушка пошагала вдоль тротуара вместе с ним. — мы соседи? — Да. Я хотел познакомиться с тобой… то есть с вами ещё в день вашего переезда, но из-за учёбы никак не нашёл время. — На кого ты учишься? — На инженера. Хочу в будущем усовершенствовать все технические приспособления в нашем городе. — Звучит вдохновляюще, — Скай улыбнулся. — А ты? — Я выучилась на медсестру, сейчас работаю в детском приюте, — эта легенда была выучена на зубок. Любой получал лишь такой ответ. — И сколько тогда тебе лет? — А сколько дашь? — её забавляли подобные игры. Придумывать себе собственную историю, слушать о своём приблизительном возрасте, а потом видеть, как расширяются глаза собеседника, стоит ей назвать реальную цифру. А потом всё списать на шутку, конечно. — Двадцать три? — Приму это как комплимент, потому что я старше. — Двадцать пять? — Почти. Сто двадцать один, — она усмехнулась, увидев его озадаченный взгляд. Шутка не смешная, она и так это знает. Но весь блеск не в этом, а в том, что она говорит правду. Только никто этого не понимает. — Ладно, шутка. Мне двадцать шесть. — Ты не выглядишь на свой возраст. «Ох, ты даже не представляешь, насколько сейчас прав», — подумала она. — Спасибо. Мы пришли, кстати, — Блум искренне удивилась. Она правда не заметила, как за непринуждённым разговором успела дойти до приюта. — Ты была в открытом кинотеатре? — Блум покачала головой. — Это фишка нашего города. Мы устраиваем кино прямо на улице. Если хочешь, можем пойти сегодня. — Я подумаю, — она чуть улыбнулась, поправив сумку на плече. — Увидимся, если что. — Пока, — Блум развернулась и вошла в здание, не заметив на себе прищуренный взгляд. Шутка? Блум сполна насладилась радостными визгами и благодарными объятиями, когда раздала купленные вчера сладости. Она не обращала внимания на недовольный взгляд молоденькой работницы, которой не нравилось подобное. Дети быстро привыкают к такому, поэтому становятся избалованными. А возиться с ними именно ей, потому что рыжая не казалась ей ответственной сотрудницей, которая согласится работать тут на постоянной основе. Что ж, в чём-то девушка была права. — Ну-ну, принцессы не ведут себя так, — она вышла в сад с бегущими головорезами. Некоторые разделились на две команды и начали играть в футбол, девочки качали куколок на качелях, ещё несколько окружили саму Блум. — А как они себя ведут? — спросила одна из малышек. Рыжая невольно улыбнулась. Эта русая девочка с зелёными глазами напоминала ей Миэли. — Воспитанно, сдержанно, — Блум села на траву и скрестила ноги, начиная вспоминать скольких принцесс в своей жизни она повидала. Одну или две, но девушка хорошо запомнила их манеру поведения. — С высоко поднятой головой и ровной осанкой. Они не разговаривали громко, всегда соблюдали строгий этикет. — Фу, как это сложно. — Да, быть принцессой нелегко, поэтому не каждая захочет. — Почему? Я хочу, — светловолосая девочка поднялась на ноги, начиная показывать придуманную в голове картинку жестами. — Я буду сидеть в замке и кушать порезанные фрукты, пока меня не заберёт принц на белом коне. Мы построим свою крепость, где будем жить только вдвоём. Блум заслушалась о мечтаниях девочки, невольно вспоминая себя в её возрасте. Это было давно, но Блум тоже мечтала о подобном. Сейчас, в принципе, ничего не поменялось, только теперь девушка осознанно понимала определение слова «мечта». В её случае она никогда не сбудется. Она повернула голову в сторону и сразу изменилась в лице, увидев, как малышка, похожая на Миэли, идёт в сторону дороги. Она старательно расчёсывала волосы куклы, поэтому совсем не смотрела по сторонам. Впервые в жизни страх подкрался так сильно. Блум подорвалась с места и побежала к ней, чтобы избавить ту от несчастного случая. Использовать нормальную для неё скорость она не могла, потому что кругом полно свидетелей, пусть они и дети. Она даже имени малышки толком не запомнила, поэтому на крик «Стой!» девочка не отозвалась. Чёрная иномарка ехала не на высокой скорости, но она ехала. Кажется, водитель настолько погрузился в свои мысли, что не замечал ничего вокруг. Только тайфун рыжих волос и рефлекторное движение на тормоз заставили его вынырнуть из омута воспоминаний. Он посмотрел в окно. Блум сидела на коленях, прижав к себе какую-то девчушку. Та начала плакать, обхватив её руками и ногами. В глазах рыжей знакомой Валтор увидел такой гнев, что ещё немного, и у неё начнёт дымиться собственная голова. Даже через тонированные окна ей удалось посмотреть прямо ему в глаза. Она не видела человека, не видела, мужчина это или женщина, но послала водителю такой взгляд, от которого хотелось убежать, словно маленький мальчишка. — Ты? — спросила Блум, стоило Валтору выйти из машины. Он подошёл к ней и протянул руку. Блум, горделиво фыркнув, поднялась сама, поглаживая напуганную и всхлипывающую девочку по спине. — Ты мог сбить ребёнка. Куда ты смотрел?! — Я задумался, Блум. — Задумался за рулём?! — она вспыхнула. Одна мысль, что она могла не успеть и увидеть детскую окровавленную фигуру на ровном асфальте, заставляла дрожать. — Это моя ошибка, я понимаю. Но сейчас нужно позаботиться о ребёнке, — он потянулся к девочке, но Блум сделала шаг назад. — Я справлюсь сама, — она чуть покачала головой и ушла в сторону входа в здание. Она ошиблась в нём. Сейчас он не казался обладателем внутренней силы и самоконтроля. Раз не мог удержать собственных мыслей за рулём. Валтор сел в машину, но уезжать не стал. Мужчина припарковал её у приюта, посидев в салоне ещё минуту. Его оправдание было правдивым, но глупым и безответственным. Моменты прошлого давали о себе знать с их первой встречи. Только в голове была не Блум, а Мэри. Рыжая девушка с ясными голубыми глазами. Она была точной копией Блум. В тот день, увидев девушку, он рассматривал её, пока она рассматривала других. На секунду ему показалось, что перед ним действительно Мэри. Одинаковые родинки на предплечье, огненные волосы, только у Блум они чуть короче, плавные движения руками, привычка заправлять передние пряди за уши. Ему казалось, что он сходил с ума. Факт: у каждого на свете человека есть двойник. Он может жить на другом конце континента, но он есть. Только этот двойник будет похожим внешне. Валтор искренне не понимал, как можно быть такими одинаковыми. Мэри была в меру скромна, но остроязычна. В те времена её могли посчитать за бестактную и грубую, но девушка просто говорила всё, что лежало на языке. И только потом думала о сказанном. А движения? Блум делала всё так же, как и она. Он следил за каждым её действием, всё больше удивляясь. Они были абсолютно одинаковыми. Валтор тряхнул головой и вышел из машины. Называя Блум её именем, сердце сжималось. Сердце и душа говорили, что он ошибся. Эту девушку зовут не Блум, а Мэри. А потом подключался мозг, и заглушал эти чувства. Мэри умерла. Тогда, будучи ещё человеком, он не мог ничего сделать. Разве что похоронить девушку должным образом. — Ты точно в порядке? — голос рыжей девушки донёсся из-за двери. Он чуть приоткрыл её. Малышка сидела на кровати, Блум на корточках перед ней. Мэри любила детей, не чаяла в них души. Блум тоже. — Да, — девочка чуть улыбнулась. — Я просто испугалась. Но моя кукла… Она осталась там! — Эта? Валтор вошёл в комнату, держа в руках игрушку и нацепив на лицо самую доброжелательную улыбку. Свои мысли он снова спрятал глубоко под сердце. Увидев его и куклу, девочка улыбнулась и кивнула. Кажется, она даже не заметила, что именно этот мужчина был за рулём. Полный испуг охватил так, что она просто вцепилась в Блум мёртвой хваткой и плакала. — Прости меня, ладно? Я тебя не заметил. Ему всё же удалось добиться улыбки от девочки. Она не держала зла и даже предложила ему немного поиграть, потому что он напомнил ей принца. Только на чёрном коне. Валтор рассмеялся и согласился, замечая удивление рыжеволосой, которое она явно пыталась скрыть за гневом и равнодушием. Блум не думала, что он придёт и поговорит с ребёнком, что уж говорить об играх. Они снова вернулись на улицу, продолжая проводить время с детьми. Скоро они зайдут внутрь пообедать, ведь питание было строго по часам. Это Блум тоже не нравилось. Дети должны иметь режим, да. Но почему они не могут прийти в столовую тогда, когда сами этого захотят? Хотя захотят ли? Скорее всего, еде они предпочтут продолжение интересной игры. — Почему ты так отреагировал на меня? — Валтор посмотрел на рядом сидящую девушку. Она закончила плести малышке косичку, после чего та убежала к подругам. — Это не лично к тебе, не беспокойся. — Я и так это прекрасно знаю. Но… Я кого-то напомнила тебе? — Да. — И кого, ты говорить, видимо, не собираешься. — Верно. — Этот кто-то что-то сделал тебе? Просто ты так разозлился, — любопытство было ужасным пороком. Но что делать, Блум не могла побороть себя. — Скорее, это я сделал. Но не нужно лезть в мою душу, Блум, — Валтор нахмурился, смотря ей прямо в глаза. — Ты… «Не она», — прозвучало в голове, но мужчина этого не озвучил. Он тяжело вздохнул и поднялся со скамейки, не забыв попрощаться с детьми. Больше он не стал оборачиваться в её сторону, чтобы образ Мэри не всплывал в голове. Только была ли это Мэри?***
— Нет, нет, и ещё раз нет, — Флора напряжённо потёрла виски. — Вы что, правда не понимаете? Не смейте с ним связываться. Вам этого недостаточно? Она указала на большую коробку, стоящую посередине гостиной. Вся новоиспечённая компания снова собралась в холле второго этажа. Только с несколькими отличиями от той ночи. Во-первых, не было намёка на радушное приветствие. Каждый был хмур, даже в какой-то степени зол. Во-вторых, не хватало одной. Её отрубленная голова лежала в чёрной коробке, которую оставили под дверью. Только придя, Блум первая открыла её, сразу отшатнувшись. Несмотря на частые убийства, которые она совершала своими руками, видеть такое было просто ужасно. Тошнота подкатила к горлу, и девушка поспешила отдалиться от коробки, от которой в километры несло гнилой кровью. Муза сразу отвернулась, спрятав лицо на груди Ривена. Знавший их ситуацию человек, ещё бы засомневался. А они точно вампиры? Каждый из них убивал больше десятка раз, а сейчас они не могут видеть окровавленную голову. Посиневшую, с хорошо виднеющимися выпуклыми венами, с закатанными глазами. Они никогда не терзали тела настолько. Узнать в этом кровавом месиве Стеллу было просто невозможно. Флора взглянула последней. Первая её мысль была о сестрёнке, которая, к счастью, осталась дома. Она бы никогда не подумала, что заданное домашнее задание могло спасти её от расстройства психики. Однако увиденное, в отличие от остальных, не заставило дрогнуть даже мускул. Просто она уже достаточно насмотрелась на подобное, вспоминая, как убивала почти двадцать человек за день. И не всегда изощрёнными методами. Куда больше её заинтересовала маленькая записка. Это была картонная бумага белого цвета с прописной заглавной буквой «А». Единственное, что девушка сказала на тот момент: «Я же вас предупреждала». — Ты себя слышишь?! — рявкнул Огрон. — Эта мразь будет убивать всех подряд, а мы в сторонке стоять?! — Если ты не хочешь закончить так же, как Стелла, то да. — Я не знаю, как вы, — Гантлос нахмурился и сложил руки на груди. — Но я не оставлю это просто так. Я знал Стеллу почти с самого моего обращения. — Как и я, — Дарси полностью поддержала вампира. — Этот Анаган похитил моих сестёр. Я не знаю, живы ли они вообще. Теперь убил Стеллу. Я сама лично прикончу его! — Нам правда нужно что-то делать, если он преследует такую цель, — добавила Муза. — Убивать всех вампиров, не имеющих дар? Он сумасшедший! — Не нужно ничего делать, — шепнула Флора, прикрыв глаза. Кажется, у неё нет выбора. — Я сама с ним поговорю. — Твоё самопожертвование ничего не даст! — Огрон не упускал возможности хоть как-то отыграться на ней за свой позор в первый день их встречи. — Я не собираюсь жертвовать собой. Я просто с ним поговорю. — И он, конечно же, тебя послушает, — красноволосый усмехнулся. — Я уверена, он прислушается к мнению своей жены.