Урок Любви

«Философия дрожащих рук  Тени под глазами  В закоулках сознанья скребётся паук Ты кричишь, но никто не замечает» Лица приятно касалось влажное полотенце. Шерлок приоткрыл глаза, не ожидая увидеть склонившегося над ним Джона.  - Ты меня слышишь? - голос Джона проникал в сознание постепенно, растягиваясь как резинка, отдавая эхом в ушах. Шерлок попробовал сконцентрироваться на ответе. - Да... Джон посветил ему в глаза диагностическим фонариком, потом приложил что-то холодное к переносице. Он поправил ему подушку, повыше приподняв голову, и Шерлок внезапно почувствовал острый приступ вины. - Как ты здесь оказался?  - Лестрейд. Вы должны были встретиться вечером. Он приехал, стучал в дверь, звонил тебе на сотовый. Потом он позвонил мне, спросил, в курсе ли я где ты. Сморозил ему глупость, что еду к тебе, а ты скорее всего вышел в магазин. Поверил же он в такую чушь... - Я н.. ничего не помню... - Немудрено. Столько вынюхать. Ты потерял сознание, разбил переносицу, скорее всего резкий скачок давления, и у тебя сильно пошла носом кровь. Хорошо, что ты лежал лицом вниз, не захлебнулся. Скажи только, зачем ты резал себе лицо? Я нашёл осколки зеркала, у тебя порезаны щёки, лоб, и даже губы... Шерлок потрогал трясущейся рукой своё лицо. Однако, он с трудом помнил какие мысли манипулировали его затуманенным сознанием и рассудком. - Джон, почему ты пришёл?  - Я боялся, что с тобой случилось что-то нехорошее. - Со мной всё в порядке. Уходи и больше не беспокойся. Ты не должен больше отвечать за мою жизнь. *** Джон любуется каждой прекрасной чёрточкой лица спящего любовника. Спящего неверного любовника. Усаживает его на стул. Начинает связывать верёвками. Шерлок выходит из недолгого сна и даже не пытается сопротивляться. Он с интересом наблюдает. Зачем ему понадобились эта дурацкая месть? Когда он протыкает Шерлоку язык, он словно вонзает иглу в своё сердце. Стальная штанга доставляет Шерлоку боль, клеймит его позором. Джон знает, каково это, когда больно и унизительно. И он сам добровольно заключает союз с болью, скрепляя с ней своё сердце невидимой штангой. Больше он никогда никого не будет любить. *** Джон молча встал, сжал кулаки. - Ты можешь хоть раз сказать спасибо, признать, что был неправ, или хотя бы сделать вид, что сожалеешь? Хоть раз прояви человеческие эмоции, сними свою гадкую маску, наплюй на свои грёбаные принципы! - заорал он. Шерлок сморщился и схватился за голову. - От твоего крика меня затошнило. Джон... - О, Боже! Только не здесь! На лице Шерлока отразилась неподдельная скорбь и одухотворённая задумчивость красноречивее, чем у любого католического проповедника. Джон мгновенно подхватил Шерлока под мышки, резво утаскивая безвольное тело в ванную. *** Может он и был самой последней тварью, всегда готовый раздавать ехидные замечания, насмехаться над умственными способностями окружающих, не мучаясь угрызениями совести. Заранее опускал забрало равнодушия, ни перед кем не раскрываясь, и всегда держал наготове порцию колкостей. Он не считал важным проявлять чувства, чтобы быть как все, не привязывался к людям, не считался с их мнением и не стеснялся выражать своё. Но Джон... Самое уязвимое место в его наглухо выстроенной обороне. Самое слабое звено в его чувствах. Он влюбился, и признался себе: надо что-то делать. Пока сосед не выказывал к нему своего сексуального интереса, Шерлок держал всё под контролем. А потом он начал замечать: брошенный на него лишний раз взгляд за обедом, иногда в нём сквозила лёгкая грусть, лишний вздох, лишняя ненавязчивая забота, готовность следовать повсюду. Шерлок почти сразу понял, что Джон его любит, а такие люди всегда любят с самоотдачей, крепко и самое страшное, что ещё можно было добавить к перечисленному - они всегда готовы на самопожертвование. Шерлок не желал быть связанным такими отношениями, хотя сам мог пожертвовать собой, просчитав ситуацию на целесообразность. Он не мог допустить чтобы Джон страдал от его непостоянства.  Но ни физическая баррикада, ни запрет на чувства, ни игнорирование мыслей, не сдержали лавину, прорвавшую оборону, после случая в бассейне. Страх за Джона, неподдельный леденящий страх, балансирование на грани жизни и смерти... И он уже не помнил, когда начал срывать в ответ на поцелуй одежду с Джона, как истекал смазкой от прикосновений к своему члену, и сладкая боль познания чужой, но желанной плоти. Сейчас ему было настолько плохо, что вся муть, все гадостные мысли бродившие у него последнее время в голове, выплеснулись горькой рвотной массой на стенки унитаза, ободрав желчью горло. Джон придерживал его и утешающе гладил по голове.  Когда его немного отпустило, Джон перетащил его обратно на кровать, укрыл потеплее, потому что приближался озноб, и ушёл на кухню что-то заваривать. По комнате поплыл приятный травяной аромат, и вскоре появился Джон с чашкой в руках. - Пей небольшими глоточками. Горячо, но Так Нужно.  Он приподнял Шерлоку голову и не отпускал, пока не заставил всё выпить. Через минуту Шерлок почувствовал, как потяжелели веки, как приятное тепло разлилось по венам. Он понимал, что сейчас заснёт.  Ему необходимо было сказать одну важную вещь, успеть, пока он ещё не провалился в Царство Морфея. - Джон.., - произнёс он слабым голосом. - Пожалуйста, останься... со мной. - Я останусь здесь столько, сколько это необходимо. Не переживай. Шерлок закрыл глаза. Не тот ответ, что он хотел услышать, но был благодарен и за такой. - Спасибо, - сказал он, уже засыпая. - Неслыханная щедрость на добрые слова! - сказал Джон, но увидев, что Шерлок уже уснул, тихо сел рядом, молча разглядывая причину своих несчастий, что-то обдумывая.