All the Wrong Choices

Как и всегда, треск аппарации его почти оглушил, когда он оказался у больших ворот. Он постоял немного, чувствуя, как снег тает на волосах. Снежные тучи ещё не добрались до юга. Драко вздрогнул, наконец-то ослабив бдительность. От холода он потёр голые руки и слегка улыбнулся. Он знал, что его мантия сейчас накинута на плечи Гарри. Он также заметил, что Гарри был настолько сбит с толку их разговором, что даже не осознавал этого. При этой мысли он почувствовал странный прилив адреналина в крови. Он был готов мириться с любым количеством холода за такое выражение на лице Героя. Он снова покачал головой и зашагал по дорожке к поместью. Глядя на мёртвые растения и ветхие постройки, он усмехнулся, чего уже давно не делал. Особняк вырисовывался перед ним, выглядя зловеще и угнетающе. Драко не мог дождаться, когда уже сможет избавиться от этого места; единственная причина, по которой он когда-либо терпел жизнь здесь, была связана с присутствием его матери, но с её уходом это место более не приносило ему утешения. Теперь, вернувшись в родовое гнездо, он начал сокращать штат. Он почувствовал лёгкий укол вины, то чувство, которому Драко-подросток в своё время противился изо всех сил, но он больше не был тем человеком. Он всё ещё не решил, будет ли продавать дом или просто сдаст его в аренду, но что он точно знал, так это то, что больше не сможет здесь жить. Поместье не было ветхим, как он ожидал – видимо, домашние эльфы отлично поработали, сохраняя место нетронутым, однако возраст, вероятно, взял верх над ними, если они вообще были живы. Большая часть его чемоданов всё ещё стояла не разобранная у двери, они были наполнены счастливыми воспоминаниями о его приключениях за границей. Он слонялся по большому пустому коридору и всё ждал увидеть мать, грациозно скользящую ему навстречу вниз по лестнице. Волна грусти захлестнула его, когда она так и не появилась. Война наложила свой отпечаток на его мать. Отец был приговорен к Азкабану и умер в его стенах. После смерти мужа его мать превратилась в тень себя прежней; несмотря на всё произошедшее, она любила его. Как только умерла его мать, он сбежал из холодной пустоты поместья и более не оглядывался назад. Он отправился в Скандинавию, чтобы найти Лечурок*, затем в Африку, где присоединился к группе, надеявшейся пометить особей стремительно уменьшающейся популяции взрывопотамов**. В конце концов, он оказался в Румынии, где прибыл в Заповедник по разведению драконов. Он всегда любил драконов. С самого раннего детства он был очарован мифами и легендами о них, прочитал не одну книгу. Он был буквально очарован ими, когда они появились в Хогвартсе на Кубке Трёх Волшебников. Когда он наконец добрался до Заповедника, то не нашёл весомых причин покидать его, даже портреты черноволосого и зеленоглазого основателя Харви Риджбита заставляли его чувствовать себя в безопасности и желанным гостем. Как-то само собой получилось, что он остался получать квалификацию драконолога. Работая бок о бок с Чарли Уизли, он узнавал кое-какие новости из дома. Он был очень удивлён, увидев знакомое лицо, и ещё больше удивился, когда они стали друзьями. Сова Уизли часто приносила новости из дома. Драко знал, что после войны Джордж некоторое время проходил лечение в больнице Святого Мунго – потеря его близнеца была слишком тяжёлой, чтобы сломленный парень мог справиться с ней самостоятельно. Он был в курсе, когда у Флёр и Билла родились дети, и с болью вспомнил о своём сокровенном секрете, когда Билл объявил о предстоящей свадьбе Джинни и Гарри. В течение той недели, что Чарли был на свадьбе, Драко ухаживал за своим раненым сердцем, опустошённый этой новостью. Он не понимал, почему это событие так его потрясло, ведь в школе они часто сталкивались, и он видел, как эти двое целовались и обнимались в коридорах. Он страстно желал оказаться на её месте, обычно после таких зрелищ он задирал Гарри, просто чтобы привлечь его внимание. Просто чтобы эти изумрудные глаза смотрели на него и только на него. Он понимал, что это мелочно, и ненавидел себя за то, что доставил Гарри столько хлопот в школе, но, оглядываясь назад, осознал, что не жалеет о тех мгновениях, что они провели нос к носу. Он мысленно вернулся к воспоминаниям о той долгой неделе, проведённой в одиночестве и грусти, когда он понял, что все микроскопические шансы быть с Героем теперь испарились безвозвратно. Он был так рассеян, что его чуть не проткнул румынский длиннорог***, когда он пытался набросать рисунки и пометки о своих наблюдениях. Ему пришлось провести пару дней в лазарете, попивая костерост и пытаясь обуздать свои эмоции. Чарли вернулся переполненный сплетнями и рассказами о прошедшем дне, тем самым вынуждая Драко симулировать мигрень всякий раз, когда поднималась эта тема. У него создалось такое чувство, что у Чарли закрались подозрения насчёт его увлечения, и с этого момента они перестали говорить о Гарри. Жизнь стала более сносной после того, как он наконец решил двигаться дальше и забыть о своём избраннике. Он выкинул все ненужные мысли из головы и сосредоточился на своей важной работе по спасению драконов и изучению их. Но всему приходит конец, и пора было возвращаться. Ему предложили работу в Министерстве в департаменте регулирования и контроля магических существ. Предложение о работе было неожиданностью само по себе. Ему предстояло возглавить проект в министерстве, поскольку контрабанда драконьих яиц в последнее время стала настоящей проблемой. С понедельника он должен был вновь стать действующим членом Британского волшебного общества. Его невольно передёрнуло, когда он подошёл к дивану, который он благосклонно нарёк своей кроватью; с тех пор, как вернулся, он ни разу не поднимался наверх. Он сел на твёрдую поверхность и отпустил сознание, позволяя тяжёлым мыслям заполнить голову, пытаясь игнорировать неприятные ощущения в животе. Он вспомнил все насмешки и оскорбления, которым подвергался во время заседаний суда. В течение многих лет ему посчастливилось избегать большой огласки, поскольку ни один коллега Риты Скитер не хотел пачкать свои прытко пишущие перья в тёмных лесах Румынии, во всяком случае, не из-за какого-то бывшего Пожирателя Смерти. Он надеялся, что сумеет либо незаметно влиться в коллектив, либо хотя бы блестяще проявить себя в тяжёлой работе. Он постарался выбросить это из головы, был канун Нового года, время для новых начинаний и новых побед. Он попытался пробудить в себе оптимистическое настроение, но не смог, оглядывая мрачную и гнетущую комнату. В этом поместье происходили тёмные и страшные вещи, но он смог обнаружить крупицу света прямо в этой тускло освещенной комнате. Его глаза сфокусировались на том месте, где стоял изуродованный Гарри; он помнил, как его сердце сжималось в груди, разрываясь между преданностью семье и преданностью своему сердцу. Он смотрел в эти изумрудно-зелёные глаза и знал, что не сможет предать. Даже когда отец в панике схватил его за шею, подражая своему Господину, Драко просто не смог предать своё сердце. На его губах вновь появилась улыбка, и он откинулся на подушки. Он наблюдал за Гарри почти весь концерт Ведуний. На его лице застыло суровое и угрюмое выражение, и было ясно, что он о чём-то задумался. Драко гадал, что могло вызвать такое выражение на его лице. Он очень мало знал о том, чем занимался Гарри после всех пережитых испытаний. Он видел несколько бульварных газет с его фотографией на обложке, но смущённый взгляд, казалось, теперь был постоянным спутником Героя. Также было несколько наполненных грустью фотографий с Уизлеттой, и Драко задался вопросом: а всё ли хорошо в раю? Интересно, помогла ли она снять тяжёлый отпечаток войны с его плеч? Он закрыл глаза, представив, как проводит пальцами по этим волосам с проседью, гадая, так ли они мягки на ощупь, как выглядят. Он почувствовал, как его щёки вспыхнули, и снова открыл глаза. Интересно, увидит ли он Гарри снова? Он тяжело вздохнул и встал, чтобы раздеться. Одна из особенностей жизни в дикой местности заключается в том, что она отучает людей от ненужных вещей и привычек. Когда он только отправлялся в путь, ему было трудно не принять душ прямо перед сном, ведь утреннего душа было просто недостаточно. Теперь же, едва голова его коснулась подушки, он провалился в сон, наполненный изумрудами, воронами, мётлами и нисколько не напрягающими немытыми волосами. * Лечурка – ростом не более 20 сантиметров, лечурка будто состоит из побегов растений с корнями, крошечными, покрытыми листвой, веточками и двумя карими глазками. У Ньюта Саламандера таких существ как минимум шесть – Пикетт, Тайтус, Финн, Поппи, Марлоу и Том, причём первый ходит у него в любимчиках и, бережно хранимый, обитает в кармане на груди. Лечурки питаются исключительно насекомыми, миролюбивы и крайне застенчивы. ** Взрывопотам – крупный серый африканский зверь, похожий на большого носорога с необыкновенным голосом, напоминающим вой кита. Толстая шкура непроницаема для большинства чар и заклятий. На носу – большой, острый рог, над которым находятся мешки со взрывающейся жидкостью. На загривке имеется небольшое дыхало: возможно, животное способно плавать. У самки время от времени рождается только один детёныш. *** Румынский длиннорог (дракон) – чешуя длиннорога тёмно-зелёного цвета. У него растут длинные, блестящие рога, которыми он пользуется, чтобы забодать добычу перед тем, как поджарить её. Растёртые в порошок, эти рога высоко ценятся в качестве ингредиентов для зелий. Природная территория обитания длиннорогов ныне превращена в заповедник мирового значения, где волшебники разных наций изучают вблизи драконов всех разновидностей. Длиннорогу была посвящена интенсивная программа искусственного разведения, поскольку его численность в последние годы сильно сократилась в результате торговли рогами. Теперь эти рога отнесены к Классу Б: «Товары, разрешённые к продаже».