***
Впервые за долгое время Чим проснулся и правда, счастливым, ведь сегодня у него занятья с Юнги. Он надел костюм приготовленный дворецким, после чего спустился на завтрак в столовую. И как всегда его там ожидали отец, мать и сестра. - Доброе утро вам Отец и Матушка! – мальчик присел напротив, родителей. - И тебе, я вижу у тебя сегодня превосходное настроение. – женщина лучезарно улыбнулась. На самом деле мать Чимина была знатной красавицей. Даже когда она была по младше за ней бегало много ухажёров, но у неё к тому времени уже был любимый, и никто её не был нужен. - Да, сегодня хорошее утро, солнце яркое, да и погода хорошая. Прям настроение для занятий фортепиано. - Точно! – воскликнул мужчина. – Сегодня не будет занятий, твой учитель сказал, что у него срочные дела в городе, так что на сегодня ты свободен. – как-то спокойно оповестил, мужчина. - Ох…Ну ладно, главное что на следующем уроке мы сможем позаниматься. – В душе он надеялся что Мин его не бросил, и он вернётся к нему…Но того не было и на следующий урок и на последующие. Юноша был подавлен, потому что шатен, не объяснял своих пропаданий, и у Пака закрались подозрения… Он любил его безумно, но он точно не знал что чувствовал его учитель, а в правду…Он ведь никогда не говорил что любит его, это ещё больше его разбивало, но узнать наверняка он сможет через два дня в день его шестнадцатилетния. Это было мучительно, он боялся узнать, что его любовь не взаимна, ведь полюбить кого-то ещё он не сможет, и это останется с ним на всегда. Его раздумья прервал тихий стук в дверь, после чего она слегка приоткрылась и в неё зашла Джин-Хо. Женщина прошла во внутрь и аккуратно присела на край кровати. - Чимин, дорогой. Я хочу с тобой поговорить. – женщина ласково, взяла руку сына в свою, после чего перевернула, и посмотрела на запястье. – Скоро тебе шестнадцать, и если есть кто-то, кто занял место в твоём сердце, метка проявит его истинные намерения. Просто хочу сказать, что я очень тебя люблю, и всегда поддержу тебя. – Джин улыбнулась. - Мам…Ты права есть человек, который мне нравится. Но я боюсь узнать правду о его чувствах. А что если я ему не симпатичен? - Сынок, ты у меня самый красивый и добрый, такого найти не возможно и я уверенна, что он ответит тебе взаимностью. Пускай хоть ты будешь счастлив.***
Один день до получения метки. Вечером во время урока в кабинет заявился Мин, и как обычно сел за инструмент, приглашая к себе ученика. Тот послушно сел. Первые несколько минут шатен и вправду показывал новые сочетания звуков и мелодий, а Чимин просто смотрел на лицо своего учителя, он так по нему скучал, но Юнги видимо нет… - Я скучал. – озвучил мысли Чим, укладывая лоб на плечо Юна. - Давай продолжим, нам надо наверстать упущенное. – холодно ответил парень. - Ну Юнги, я правда скучал и очень хотел тебя увидеть… - более жалобно произнёс Пак. - Прошу вас господин Пак, не унижайтесь так. - Что? Юнги что с тобой? - Ничего господин, я просто прошу вас продолжить урок. - То есть, тебе наплевать, что я скучал и волновался о тебе? – громче сказал юноша. - Я не понимаю о чём вы. - Я говорю о нашей любви, я х… - его нагло перебили. - Нет никакой «Нашей любви». Я должен был тебе сказать раньше, но мне нравилась эта игра, я слишком увлёкся. - Игра? - Да, вы мне никогда не нравились, я лишь хотел получить хорошую работу, при знатной семье, а в «отношениях» с вами я не плохо поднялся по должности, так что вы были лишь игрушкой. – холодно, без каких либо эмоций говорил шатен, словно это было правдой. - Не говори так, я же знаю, мы любим друг друга! – голос стал выше, к горлу покатил ком, но он сдерживался. - Нет! Я не любил вас никогда, я просто играл с вами, и теперь вы мне надоели, и больше не нужны. – он смотрел прямо в глаза пепельному, и говорил это так спокойно. Из глаз Чимина потекла слеза, он не смог её сдержать, ему было больно. - Уходи. – тихо сквозь плач сказал он. Юнги так и сделал, он встал с банкетки, и направился к выходу, плотно закрывая за собой дверь, словно зная на перёд, что мальчику надо побыть одному и поплакать, и он явно не хочет, чтобы его кто-то услышал. Как только закрылась дверь, Минни не сдержался, из его глаз потекли слёзы, он вытирал их рукавом белой рубахи, оставляя на ней мокрые пятна. А слёзы капали на клавиши инструмента, словно разносясь эхом по классу.