***
Выйдя из дома, Макс поспешил по улице вниз, спрашивая людей о парикмахере Мухиттине. Местные странно косились на него, будто видя приведение, а дети разбегались по домам. Проходя мимо очередных домов, парень услышал громкий свист с какой-то из крыш. Задрав голову, он увидел, что с крыши соседнего дома ему махал Али — самый маленький из вчерашней компании. — Махир! Махир! — подбегая к нему, начали кричать они. — Ш-ш-ш! — шикнул он на них. — Куда ты? — Вы знаете, где парикмахерская Мухиттина? — с акцентом, глотая некоторые буквы, спросил Макс. — Брат Мухиттин вот тут! — Али потянул друга за руку. За ним побежали и все остальные. Наконец, они подошли к небольшому зданию. Зайдя внутрь, Макс почесал за ухом кошке, лежащей прямо у входа и отогревающей свое маленькое тельце под прояснившемся солнцем. Он осмотрелся по сторонам: все стены были завешаны черно-белыми фотографиями. Проведя кончиками пальцев по одной из рамок, он узнал своего дедушку. На фотке дедушка стоял плечом к плечу с другими незнакомыми Максу жителями, перебирая в руках свои четки, но было на этой фотографии что-то душевное. Сделав еще шаг, увидел зеркало и кресло, как в обычных парикмахерских. и этот запах… Аромат жареных каштанов и нута вперемешку с ароматом свежезаваренного чая точно преследовали его, куда бы он не пришел. — Добро пожаловать, — вдруг сказал худощавый мужчина в клетчатой рубашке. На вид ему было лет сорок, а на лице красовались усы. Юноша признал в его лице одного из тех «незнакомцев» на фотографии, хоть там он был явно моложе. — Я… Я от дедушки Байрама… — замявшись, сказал Макс. — Как тебя зовут? — усаживая в кресло Макса, спросил Мухиттин. — Мак… Махир, я недавно здесь, — глаза парня забегали, он не знал, за что зацепиться взглядом. Мухиттин все сразу понял, это тот внук, про которого так часто говорил Байрам. Парикмахер улыбнулся, и на лице показалось множество морщин. Макс не мог оторваться от лица этого человека, настолько оно было добрым и будто бы знакомым. Зажужжала машинка, и пряди волос стали одна за одной падать на пол. Лицо подростка теперь больше походило на лицо повзрослевшего парня, волосы больше не мешали разглядеть в нем черт, передавшихся от деда. Горбинка на носу стала еще более выражена. Проступили скулы. — Йа, у него были такие красивые волосы, — грустно сказала Эфсун, прижимаясь лицом к стеклу. — Волосы, как волосы, чего ты вообще пристала к нему? — задиристо сказал Орхан. — Он красивый, а ты нет! Вот ты и завидуешь! — возмутилась девочка. — Это я некрасивый? — обиженно сказал Орхан. На самом деле она задела мальчишку за больное. Он был единственным в компании, кто отличался голубыми глазами. Многие бы назвали это его особенностью, но только не сам Орхан. Он постоянно смотрел на Кенана — настоящего командира, самого старшего из компании, образца, который был полной противоположностью ему самому. Тот обладал и высоким ростом, и широкими плечами, и чересчур худощавым телом, помогавшем ему быстро перебегать с крыши на крышу, не страдая одышкой и ноющими ногами, как было в случае с Орханом, бритая голова придавала его лицу серьезности и взрослости, но у Орхана она лишь сильнее подчеркивала пухлые щеки. — Да хватит вам! — успокоив ребят, сказал Кенан, дожидаясь выхода Макса. Обстановку разрядил бритоголовый Макс, вышедший из парикмахерской. — Не расстраивайся, они снова вырастут! — пролепетала Эфсун, обняв ногу Макса. Парень в ответ мог лишь создать на своем лице подобие улыбки. — Махир, тут среди ребят матч футбольный проводится, деньги можно выиграть. — предложил Орхан. деньги были нужны как никогда, а футбол был единственным честным выходом. — Я не умею играть футбол, да и обувь… — Макс опустил взгляд на кеды. — Там ребята играют без обуви, пошли, а то опоздаем, — ребята начали тянуть Макса за футболку, а потом и вообще побежали в неизвестном направлении. и снова улица за улицей, переулки***
Наконец, заметив странную походку мальчишки, Макс опустил руку на его плечо, опускаясь на колени перед ним и поворачивая его лицом к себе. — Что у тебя с ногой, Али? — строго спросил Макс, но мальчик лишь опустил глаза, прикрывая рукой глаза. Из-под ладошек стали просачиваться тонкие струйки слез. Рядом опустился и Кенан, поглаживая Али по голове, который через несколько мгновений захлебнулся рыданиями и повис на шее Кенана. — Я… Мама… Защитить пытался от отца… — прошептал мальчик в его плечо. Макс сел на землю, закрыв лицо руками. — Этого не хватало… — заглушив ладонями судорожный выдох, сказал Макс. А потом и вовсе они забежали в открытую дверь одного из домов. Пробежав на второй этаж, перед ребятами открылась будоражащая глаза картина. Крыши домов были точно ковер, покрывающий район. И они снова побежали. прыжок за прыжком***
Али и Эфсун еле поспевали за старшими, перепрыгивающими с крыши на крышу. Спустя несколько минут они выбежали к маленькому полю, огороженному высоким забором из проволоки. Вокруг уже толпились ребята. Макс на секунду потерялся в голосах. Когда они только появились на поле, перед ними сразу предстали ребята другой команды. — Играем три на три, вас больше, да еще и девка, — сказал самый высокий из них. — Али, иди с Эфсун на скамейку, — скомандовал Кенан. — Почему я все время должен сидеть с ней?! — обиженно сказал Али, уходя с поля. — Мы готовы, — отходя к воротам, ответил Орхан, игнорируя вопрос мальчика. Футболом эту игру было назвать сложно, но Макс отдавал этой игре всего себя. Кеды скользили по искусственному газону, он все время поскальзывался, промахивался по мячу, но снова и снова бежал вперед. В очередном моменте у ворот соперника он зацепился за мяч, занося его вместе с собой в ворота. Раздался дикий хруст, и Макс оказался на газоне вместе с вратарем. Зрители загудели, а ребята поспешили к воротам. — Ты чё творишь? — хватая Макса за футболку и оттягивая его от ворот, заорал один из старших ребят. — Я не хотел, правда, — после этих слов последовал удар, в глазах у Макса потемнело, и он рухнул на газон. А на поле началась потасовка. К драке присоединились и те, кто просто наблюдал. Али с Эфсун затерялись в толпе бегущих на поле. Вскоре виновники и виноватые затерялись в толпе, а потасовка сошла на нет. В себя Макс пришел только спустя полчаса. Кое-как разлепив глаза, Макс подскочил на месте, туго соображая, где он сейчас находится. Лишь вкус крови во рту заставил парня вспомнить произошедшее. — Сиди, боец, ты уснул еще до начала вечеринки, — ответил Кенан, рассматривая разбитые кулаки. Лицо парня напоминало грушу, черные глаза еле виднелись из-за опухших скул. — Что случилось? — этот вопрос прозвучал уже в тысячный раз из уст Эфсун, которая дергала себя за косички, лишь бы привлечь внимание к себе. — Нас хорошенько так побили. Ей-богу, этой ночью буду спать как ангелочек, — ответил Орхан, сидящий рядом с Максом. — Мне идти нужно, — вдруг опомнился Макс. — Пойдем вместе, чтобы ты снова куда-нибудь не вляпался, шеф, будем теперь держаться вместе, — ответил Кенан, помогая подняться Максу. шеф? Парень еще долго прокручивал это обращение к себе. Странно это было слышать по отношению к себе, но теплое чувство продолжало нарастать где-то в груди.***
На рынке было немноголюдно, поэтому компанию помятых ребят заметить оказалось не трудно. Отправив Али и Эфсун домой, парни появились перед дедушкой Байрамом. — Что за вид такой? — строго спросил тот, заприметив перед собой Макса. Действительно, вид парня оставлял желать лучшего: вся одежда в пыли, истоптанные кеды, не говоря про лицо. Макс молчал. А среди других торговцев началось перешёптывание. — Вставай сюда, надевай, — дедушка кинул фартук Максу. — Что мне делать? — Макс вопросительно помотал головой. — Видишь апельсины, к вечеру ты должен распродать их, а я пошел по делам, — сняв такой же фартук, ответил дед и протянул Максу руку. Парень замер. что ему делать с этой рукой? — Целуй! Целуй руку! — начали подсказывать ребята, стоящие неподалеку. — Макс нахмурился, но прильнул губами к морщинистой руке деда, поцеловав её. — А теперь лбом коснись! Лбом, идиот! — продолжили подсказывать товарищи. Только Макс сделал это и хотел задать еще несколько вопросов, как деда и след простыл, он обернулся к ребятам, но и их уже не было. что он вообще делает? это чья-то злая шутка? Стоял парень долго, вызывая лишь потеху у окружающих. Никто даже не смотрел на его апельсины. Рядом с ним торговал дедушка, апельсины которого были зеленые, но их раскупали, а красные апельсины Макса оставались лежать нетронутыми. В конце концов ему это надоело, торговля — это точно не его. — Сынок, апельсины вкусные? — вдруг спросила женщина, прерывая поток его мыслей. — А вы как думаете? — бросил Макс, на что женщина покосилась, уходя к соседнему продавцу. — Эй, парень! — Макс окликнул мальчишку, проходящего мимо, — Давай я тебе дам пару монет, а ты кинешь апельсином вон в ту тётю? Предложение Макса явно не заинтересовало ребенка. Вскоре стало холодать, а терпения у Макса не прибавлялось. — Апельсины… Апельсины… — вновь начал он, переступая с ноги на ногу, — Чего смеешься? Никогда продавцов не видела? — вдруг сказал он девчонке, остановившейся напротив него. — Видела, но не таких стеснительных, как ты. — улыбаясь, продолжала брюнетка. — Давай ты тогда, если так легко? — развязывая фартук, ответил Макс. — Я в жизни этого не сделаю, — прикрывая лицо ладонью, чтобы скрыть смех, ответила она. — Тогда не говори. Это очень сложное дело… — Макс нахмурился, осматриваясь по сторонам. — Ты разве не бегал недавно как умалишенный по футбольному полю? Кричал ведь громче всех! — белоснежная улыбка украшала и без того красивое лицо девушки. — Это другое. Апельсины. Апельсины… — повышая голос, повторял Макс. — Кричи, кричи. — подбадривала его незнакомка. — Апельси-и-ины! Апельси-и-и-ины! У меня есть и яблоки, и апельсины, мои братья и сестры! — Макс уже переходил на крик, но был также смущен. — Ладно, ты уговорил меня, дай мне килограмм апельсинов, — с улыбкой проговорила девушка, протягивая пакет Максу, который уже принялся складывать апельсины на весы. Невольно коснувшись руки девушки, их взгляды встретились. — Как тебя зовут? — протягивая пакет, спросил Макс. — Какие разговорчивые продавцы пошли, Аллах-Аллах, — цокнув ответила она, забирая пакет. Девушка ушла с улыбкой на лице, оставив Макса, смотрящего ей в след.***
Вернулся он домой, когда на улице стемнело. Оставив пустые ящики у порога, он прошел в гостиную. — Ну как первый день? — донеслось из комнаты. Парень, заплетаясь в ногах, дошел до дивана, накрытого пледом, и рухнул на него. — Я все продал, дедушка, — прикрыв глаза, ответил Макс. Старик смотрел на внука, не привыкшего к такому труду, и улыбался. — Пойдешь завтра со мной? — тихо спросил дедушка, снимая очки и вставая с кресла. Ответа не последовало, Макс, утомившийся за весь день, провалился в сон. Дедушка накрыл парня сверху теплым пледом. Несмотря на то, что лето в Стамбуле очень теплое и даже жаркое, ночью прохлада окутывала улочки, проникая в каждое открытое окно.***
Проснулся Макс как будто в состоянии аффекта, сон никак не отпускал его, хотя разум отлично понимал, что этого времени было достаточно, чтобы выспаться. На часах было 4 утра, кажется, лучше сказать 4 ночи, ведь за окном было слишком темно. Потерев глаза, парень наощупь дошел до прихожей, где до сих пор лежали его вещи. Достав из кармана завалявшуюся мелочь, парень обнаружил всего лишь пару лир — это было очень мало. Покопавшись в вещах он достал последнюю футболку и его любимые баскетбольные шорты. откуда так воняет? подумал Макс, оглядевшись вокруг. Но вскоре понял, что зловонный запах идет от него. Брезгливо поморщившись, он направился в единственную комнату, напоминавшую ванную. Зайдя внутрь, он обнаружил раковину, туалет и небольшой душ, отделенный ширмой. К таким условиям парень не привык, но другого выхода не было. Стойкий запах оливкового мыла наполнял всю комнату, но еще больше его смутил запах... хлорки? нет, это точно не она. Обнаружив на раковине источник запаха, парень не стал притрагиваться к этим белым шарикам, сложенным в небольшую горку. нафталиновые шарики? От этого запаха у Макса сразу разболелась голова и скрутило желудок, но делать было нечего. Скинув с себя грязную одежду, зашел в душ и принялся натирать себя, чтобы смыть всю пыль. Казалось, он никогда не отмоется от этой грязи. Или же он пытался смыть не её, а стереть этот город, который остался отпечатком на нём. Вода стекала по его худому телу, которое за эти дни стало совсем жилистым. Проведя рукой по коротким волосам, парень вздрогнул, не обнаружив тех длинных прядей, которыми так гордился. Он не подходил к зеркалу уже много дней, хотя в Германии это было неотъемлемым действием перед выходом куда-то. Выйдя из душа, парень надел чистую одежду. Теперь нужно постирать грязные вещи. Только Макс это никогда этого не делал, может краем глаза видел когда-то, как делала это мама, да и было это пару раз, ведь вещи либо загружались в стиральную машину, либо сразу отдавались в химчистку. Заткнув резиновой пробкой слив раковины, парень начал искать порошок или что-то похожее на это. Но над раковиной была лишь полочка с мылом. Одним он только что мылся, значит, осталось второе. На цвет и запах оно было не очень приятным, но осталось только оно. Набрав воду, парень начал натирать мылом футболку, погрузив ее в воду.***
Провозившись с одеждой, Макс повесил её на веревки, протянутые над раковиной. Удивительно, ведь дедушка ненавидит убираться. Считает, что это не занятие настоящего мужчины, но вместе с этим в его доме всегда чисто. Макс вышел из ванной, глянув на часы. Обычно в это время дед уже был на кухне, заваривая свежий чай. Но это утро выбивалось из череды прошлых дней. Макс наложил в ящики апельсины. Но все-таки решил зайти в комнату к дедушке. Постучавшись, он заглянул внутрь. Дедушка стоял у окна и, не отрываясь, смотрел куда-то. — Я набрал полные ящики, ты пойдешь? — спросил Макс. — Принеси мне крепкого чая, сынок, и иди один сегодня. Если не справишься сам, позови ребят с рынка, тебе помогут донести, — сказал дедушка и добавил, — Выручку можешь забрать себе. что это с ним? Макс был удивлен такому состоянию дедушки. Заварив чай, он отнес его в комнату и отправился на рынок.***
какой идиот кладет апельсины в ящик с горкой?! руки отваливаются! неся уже второй ящик, думал Макс. Внутренний голос недовольно подсказывал, что в этот раз виноват он сам. Тут его внимание привлекли ребята, собравшиеся в переулке. — Тысяча выстрелов, но только один достиг меня. Давай! Да! Раз, два, три, четыре, давай! — стуча по крышкам мусорных баков, ребята отбивали ритм, и повторяли что-то абсолютно бессмысленное, но делали это в такт, Макс некоторое время наблюдал на ними. — Эй, чего уставился, иди отсюда! — вдруг крикнули ему ребята. И весь день его не отпускала мысль о том, что он может создать группу и в этих трущобах. Он может стать музыкантом! Его мечта воплотиться в жизнь! На рынке сегодня шли дела как по маслу. Но все же он простоял до позднего вечера, на улице уже стемнело, когда Макс занес ящики домой. Не став тревожить дедушку, парень взял всю свою мелочь, надев чехол с гитарой на плечи, Макс вышел из дома. — Тысяча выстрелов, но только один достиг меня. Давай! Да! Раз, два, три, четыре, давай! Раз, два, три, четыре, этого мало. Если бы это было так, мы бы уничтожили их всех, — еле слышно повторял Макс, уже набрасывая ноты у себя в голове. Проходив мимо нескончаемых домов, парень почувствовал боль в затылке. Обернувшись, он увидел как раз тех, кто ему был нужен. Идя по набережной, ребята бросали маленькие камешки в воду, один из которых не так давно попал прямо в затылок Макса. — Звук бьющихся о пристань волн моря доставляют особое удовольствие, — вдруг сказал Кенан, смотря куда-то вдаль. Достав небольшой симит, который Макс купил у торговца с тележкой, парень раздербанил его и начал кидать чайкам. — Не корми этих чаек, слабоумный! Это мои чайки! — вдруг раздался хриплый крик старика. Ребята бросились бежать в противоположную сторону от деда. И сделали они это не от страха, а от чувства, понятного лишь подросткам. Когда эмоции настолько переполняют, рядом с тобой друзья, а впереди только пустота и ни единого человека кроме вас. Свежий воздух дует вам прямо в лицо, а вы все бежите наперекор ему, расправляя руки по ветру, точно крылья. И смех, конечно, безудержный смех. Разделив остатки симита между собой, ребята вернулись в район. — У меня есть идея, как заработать нам на жизнь, — вдруг сказал Макс, доставая последнюю сигарету из кармана. — Что нужно делать, давно руки чешутся! — воодушевился Орхан, но тут же Кенан отвесил ему подзатыльник. — Это легально, никого бить и красть не придется. — затягиваясь сигаретой, ответил Макс. — Что делать, шеф? — прозвище Макса вошло в обиход и больше не представлялось шуткой. — Идти за мечтой, — передавая сигарету Кенану, ответил Макс, — Я отлично играю на гитаре, кто-нибудь из вас умеет на чём-нибудь играть? На вопрос Макса так никто и не ответил. Все было понятно по лицам. — Шеф, ты точно помнишь, в какой компании оказался и куда попал? — переспросил Орхан. — Я знаю, что Эфсун начинала заниматься гитарой и вокалом, пока музыкальную школу не снесли для здания мэрии или чего-то подобного. Там принимали детей из малоимущих семей, занимались даже такие, как мы, например. Но так как финансировать это никто не захотел, правительство поспешило прикрыть школу. — Нам нужны инструменты, гитару я взял с собой, остальное сделаем из подручных средств. — У моего отца дома на стене висит саз, может он подойдет? Он даже чем-то похож на гитару, только форма немного другая. — Отлично, неси, завтра порепетируем. Еще нам нужно что-то, на чём можно отбивать ритм. — начал соображать Макс. — Мусорный бак? Его можно перевернуть и постучать чем-нибудь! — не успели ребята повернуться, Орхан уже опрокинул соседнюю мусорку, волоча ее в середину. — Кто тебя просил? — тихо спросил Кенан, нервно почесывая затылок и смотря на гору мусора, оставшуюся в нескольких метрах от ребят. — Отлично, хорошо придумал, Орхан! — радостно сказал Макс, подбадривая товарища.***
Всю ночь ребята гремели, Макс пытался научить Кенана играть на гитаре, хотя бы элементарные аккорды. И вроде у парня начало получаться. Работу прервало восходящее солнце и грохот позади Макса и Кенана. Орхан, не выдержав мелодии, из раза в раз выходящей из-под пальцев Кенана, уснул и ударился головой прямо об мусорный бак, издавший громкий звон. Ребята решили разойтись, чтобы хоть немного передохнуть. Макс убрал гитару в чехол, надевая его на плечи. По дороге он совсем погрузился в мысли и сам не понял, как оказался совсем в другом районе. Ориентируясь по домам, он оказался прямо у салона или проще сказать борделя. Выделявшаяся в темноте яркая вывеска неприятно слепила глаза. Макс старался побыстрее пройти мимо, но его слух зацепило имя. Сам того не понимая, он обернулся и увидел то, чего видеть совсем не хотел. — Дамла! Сколько можно ждать! Ты либо идешь с клиентом, либо остаешься у корыта своего! — кричал мужчина в черном костюме. Макс всмотрелся в лицо девушки и точно оцепенел на месте. Та девушка с рынка, еле держась на ногах, стояла у машины. Яркий макияж, который смазался из-за слез. Завитые волосы, которые от огромного количества лака, смотрелись точно парик. Макс смотрел ей в глаза, не обращая внимания на одежду и не задумываясь о том, как эта девушка оказалась в таком месте. — Не садись… — прошептал Макс, наблюдая за этой ситуацией.