Два солнца

Тонга сразу после совета отправился в библиотеку. Но не в свою, а в другую, на окраине столицы. Хотя Неро и его напарник Йанге пытались поговорить с ним об умственных способностях своего тамена, он умудрился улизнуть, не получив серьёзных повреждений. Это кайзер умел, несмотря на мирную должность и неконфликтный характер. Строго говоря, подобные навыки характерны скорее для бармена в ночном клубе, а никак не для библиотекаря, но и у Тонги иногда бывали плохие дни. Сегодняшний, впрочем, был ещё достаточно хорош для того чтобы отправиться именно в храм книг, а не алкоголя, и кайзер с головой погрузился в справочники и энциклопедии. Тонгу не покидало странное чувство, будто что-то идёт не так, как кажется. Где-то эти двое, Монти и Каруму, либо сильно ошибались, либо сильно лгали, и кайзеру очень хотелось выяснить, где и почему.  А что вообще произошло? Тонга вдруг отвлёкся на пару секунд от книги и задумался. И правда, ведь давно уже никто не помнит, из-за чего началась вся эта война, под влиянием которой обе цивилизации развивались уже несколько веков. Что такого сотворили их предки, что две соседние планеты не могу друг другу простить до сих пор? Кайзер бережно сложил все книги на место и отправился в исторический отдел. Существует ряд неких признаков, по которым любое существо, работающее непосредственно с книгами, в любой точке Вселенной может найти себе дорогу среди бесконечных стеллажей, необъяснимым образом выглядящих одинаково независимо от языка, на котором их содержимое написано и материала, из которого оно изготовлено. Библиотекарь всегда может договориться с самыми дикими книгами, которые для простого читателя вредны и даже опасны. Он может заставить самые непокорные фолианты мирно стоять на полках, ведь он понимает, что любой из них способен упасть беспечному посетителю на голову, но это меньшее из зол. Каждая из книг имеет риск быть прочитанной, и у истинных библиотекарей вырабатывается своего рода условный рефлекс, ограждающий их от чтения не в то время и не теми глазами. Рефлекс этот настолько прочен, что бывших библиотекарей, как бывших велосипедистов и мастеров кун-фу, не бывает. И это чувствуют, в первую очередь, сами книги. Оказавшись в нужном отделе, Тонга пошёл вдоль полок, внимательно изучая корешки книг. Наконец кайзер нашёл то, что ему было нужно. «Самая полная история Инара от зарождения жизни до наших дней» была настолько редкой книгой, что смело можно было предположить, что её тут не было ровно до того момента, как Тонга ей заинтересовался. «Самая полная история…» имела собственную, кхм, историю, причём едва ли не богаче, чем описанная на её страницах. Трижды этот текст запрещали ещё на стадии написания, затем столько же в процессе редактирования. В конце концов, книга всё же вышла почти без цензуры и сразу же все экземпляры раскупили, а издательство по необъяснимым причинам обанкротилось. Скупленные же книги канули в пучину забвения почти сразу после выхода в свет. Насколько было известно Тонге, на всём Инаре существовало только четыре экземпляра «Самой полной истории…», и все они страдали ужасными купюрами и исправлениями. Все, кроме одного. Один-единственный, который даже в голограмму не был перенесён. И вот он, прямо перед кайзером. У Тонги даже закружилась голова, когда он с величайшей осторожностью взял фолиант в руки. Местного библиотекаря следовало представить ко всем известным наградам за сохранение этой книги. Страшно представить, что произошло бы, обнаружь её кто-то другой. Но кто станет искать среди общедоступных и совсем безопасных и мирных книг? Нет, такая редкость должна храниться под стеклом и с охраной из десятка-другого к’ратов. Возможно, только поэтому её никто и не нашёл. Тонга с величайшей осторожностью открыл книгу и впился глазами в содержание. Найти нужную главу не составило труда. Перелистав несколько страниц, кайзер прочёл название ещё раз. «Начало войны». С первого абзаца глава приковала его внимание к себе. «Некоторые полагают, что война есть не более, чем естественное состояние наших планет, но это совсем не так. Когда-то, на заре времён, всё было совсем иначе. История Соотрата не имеет в себе каких-либо упоминаний о военных действиях непосредственно на планете, равно как и наша. Нет, первая война началась именно между соседними мирами. В чём был её смысл и каковы причины, не указывает ни один из письменных источников, однако память об этом ещё сохранилась. Я спешу задокументировать эту информацию, зная, как трепетно охраняется тайна начала войны от простых инарцев.  Наша война началась не из-за ресурсов или убеждений, отнюдь. Долгое время оба народа уживались друг с другом мирно и никогда не претендовали на то, что им не принадлежало. Свобода и равенство также никогда не были предметом спора. Инар и Соотрат взаимно уважали право соседа отличаться от себя и просто принимали друг друга такими, какие они есть. Но что-то было не так. Это «не так» ощущалось почти с самого начала и самым ярким его проявлением было, пожалуй, то, что почти никто из населения обеих планет не переселялся на соседнюю, даже если это было удобно или выгодно. Так же все дипломатические встречи проходили на Ракре, то есть, на нейтральной территории. Постоянно чувствовалось какое-то напряжение между дипломатами обеих планет, и вся их вежливость даже не пыталась выглядеть реалистично, а не только как дань этикету, которой и являлась. Причиной такого неприятия послужил тот факт, что Соотрат в своём развитии пошёл по иному пути, нежели Инар. Там, где на нашей родной планете была строгая и простая система управления, у соотратцев было абсолютное взаимопонимание, не нуждающееся в дополнительном обсуждении. То, из чего в дальнейшем вырос их общий сверхразум, оставалось недоступным для инарцев и мы даже не представляли, что теряем. Только однажды Кудар, думен’кин с 167.67 по 169.45, приказал уничтожить соотратцев вместе с планетой. Хотя повода к такому приказу не было, Соотрат оказался готов к нападению и успешно отразил его. Так, в 169.34 началась эта бесконечная и бессмысленная война. Более точно описать причины такого поступка Кудара довольно сложно, но даже сейчас, в 1560.78 можно сказать кое-что. Во-первых, Инар боялся Соотрата и возможностей его населения. Во-вторых, достоверно известно несколько случаев овладения инарцами телепатией, а значит, и собственный народ мог быть опасен для правителя. В-третьих, как уже было сказано раньше, к полному взаимопониманию наши расы так и не пришли, что не могло не сказаться на попытках мирных переговоров первых десяти лет войны…» Далее шло полное описание всех военных действий этого периода, но Тонга уже не стал читать. Он всё понял. Кайзер закрыл книгу и ринулся между стеллажами обратно к выходу. К его счастью библиотекарь оказался на месте и выдал книгу безо всяких вопросов и комментариев. Впрочем, Тонга не собирался её возвращать, и тот, кажется, это понял. Поэтому даже не заикнулся о сроках.  Кайзер вышел на улицу. Час был довольно поздний и алое солнце уже зашло, оставив фиолетовому несколько сольных минут на закате. Тонга поспешил к порту. Ему нужен был Монти. К’ратам этого, однако, объяснить не удалось. В конце концов, солдаты согласились пойти и доложить Монти о том, что явился Тонга Дэгно, кайзер третьего дня по экополитической части. Но Монти был слишком занят. Он тоже не потратил время зря… Несколькими часами ранее: — Всё то же, о вашей телепатии. — О нашей телепатии? — уточнил Шадо. — Или о телепатии вообще? — Что ты имеешь ввиду? — Монти только сейчас обнаружил, что общается с пленником почти по-приятельски. Даже с Тонгой он так не разговаривал. — Вообще-то, ваша раса тоже к этому способна, — пожал плечами тот. — Но как-то по-другому, нежели мы, отсюда и взаимное непонимание. — Ладно, но ты же можешь меня научить?  — А ты уверен, что готов? — вопросом на вопрос отвечал ему телепат. — То есть, того, что я пришёл сюда путём обмана всего руководства вплоть до правителя планеты, недостаточно? — Монти даже рассмеялся.  Вслед за ним усмехнулся и Шадо: — Не надо занудства, слушай сюда. Это очень просто. Сосредоточься и попытайся поймать меня у себя в голове.  Монти кивнул и в тот же момент почувствовал странную тяжесть и какую-то лень. Зачем ему всё это? Даже если он научится, как это умение поможет ему в будущем? Почти не осознавая, что делает, кайзер поднялся с кресла. Больше ничего не происходило. В его голове неожиданно сформировалось подозрение. Монти взглянул на пленного, но тот будто его и не видел, глядя куда-то на расстилающийся за передним иллюминатором пейзаж. Усилием воли кайзер сел на место и внимательно изучил содержимое собственного мнения. Ещё несколько секунд ему казалось, будто это его мысли, но потом… Фальшь оказалась настолько явной, что Монти даже удивился, почему он не заметил её с самого начала. У мыслей появился голос, цвет и даже вкус. И эти мысли отличались от его собственных, как к’раты отличались от инарцев. Шадо повернул голову и посмотрел прямо в глаза кайзеру. Оттенки и запахи снова потускнели, но принцип Монти уже понял. В этот раз поиски постороннего заняли ещё меньше времени. Кайзер сжал зубы и начал медленно, но верно выталкивать чужое из себя. В какой-то момент ему показалось, что Шадо поддался, но потом Монти понял, что произошло. Вокруг были совсем другие цвета, звуки и запахи. Кайзер неловко задел какое-то воспоминание и увидел алый рассвет и странные соотратские цветы, и реку с чёрной в таком освещении водой, и что-то ещё, чего кайзер разглядеть не успел, как оказался выкинут из чужого разума.  И с удивлением обнаружил, что запыхался как после хорошей тренировки. На лице Шадо проступила непрозрачными белыми каплями испарина. Он тоже тяжело дышал. — Поразительно хорошо для первого раза, — выдохнул телепат. — Что произошло? — до Монти никак не доходило, что за место он видел. — Это было одно из последних моих воспоминаний о родной планете, — пояснил Шадо. И добавил: — надо признать, что атака получается у тебя лучше, чем защита. Интересно, с чем это связано… Монти пожал плечами. Тут в люк постучали, и вошёл к’рат с докладом о прибытии Тонги.  — Что ему надо? — проворчал кайзер, неохотно поднимаясь со ставшего внезапно очень уютным кресла. Он почувствовал, что ужасно устал. — Не могу знать, — отозвался солдат. — Но говорит, что это очень важно. Кайзер вздохнул и нацепил приспособление Каруму обратно.  — Сколько времени прошло? — вдруг спросил он у к’рата.  — Несколько часов, — отвечал тот. — Уже стемнело. — Так всегда бывает, — подал голос телепат. — До свидания, Монти А’ланта. Кайзер кивнул и покинул истребитель. Тонга встретил его с очень взволнованным видом.